И жил кто-то долго и счастливо...

      Сакура первая увидела вдалеке постепенно проступающий контур каменных скал, ограждающих Деревню Скрытого Песка. Сердце непроизвольно сжалось от гаммы смешавшихся чувств: от радостного предвкушения до угнетающей досады. С этим местом у неё были связаны только положительные воспоминания, и ей всегда становилось радостно от одного только вида межскальной расщелины, которая служила единственным проходом в деревню. Сейчас же обстоятельства были совсем иными, и Сакура старалась ограничить себя от слишком завышенных ожиданий чего-то приятного.       Подходя всё ближе, путники заметили две фигуры, стоящие на входе в деревню. Через несколько пройденных метров, стало ясно, что встречать их вышел сам Казекаге Скрытого Песка и их с Канкуро старшая сестра — Темари.       Краем глаза Сакура уловила движение Ино, приглаживающей свои волосы. «Неужели хочет понравится Гааре? Ну, хотя конечно…» Сама мысленно спросила — сама мысленно ответила. Харуно поняла, что на этот раз одной успокоительной таблетки будет недостаточно, и отправила в рот сразу пару.       С каждым шагом две ожидающие их фигуры становились всё отчетливее. Сакура не могла отвести взгляд от Казекаге, стараясь побороть в себе единственное желание: развернуться на 180 градусов и бежать отсюда так быстро, как только сможет. Но ноги сами несли вперёд. Она здесь ради подруги, поэтому должна справиться со всеми своими неудобными чувствами вместо того, чтобы поддаваться трусливой панике.       Официальный плащ Казекаге выгодно подчёркивал статность Гаары. Спустя ещё несколько метров ходьбы, Сакура смогла разглядеть пряди его ярко-алых волос, слегка колышущихся на лёгком пустынном ветерке. Ещё через шагов двадцать, стала видна красная отметина на его лбу. Пальцы Сакуры всё ещё помнили её зарубцевавшиеся края. Ей нравилось дотрагиваться до его необычного шрама в редкие и тихие минуты уединения, считая высшей формой доверия то, что он допускает такие её действия. Харуно отогнала ненужные воспоминания, так настойчиво лезущие в голову, и с готовностью взглянула в глаза Казекаге. Мышцы живота непроизвольно сжались, выталкивая судорожный выдох, а ноги внезапно стали ватными. Сколько времени прошло, но этот взгляд до сих пор безотказно действует на неё, вызывая слабость. Пора брать себя в руки!       — Ну надо же, какие люди и без охраны! — кинулся обнимать родственников счастливый Канкуро. По его виду и не скажешь, что последний раз они нормально отдыхали около полутора суток назад. — Я доставил ценный груз, господин Казекаге, как вы и просили!       — Тц, нельзя называть так уважаемых друзей из Конохи, балда! — тут же отчитала его Темари и щёлкнула по лбу. Затем по очереди обняла Ино и Сакуру, сжав последнюю в самых крепких объятиях, на которые была способна. — Добро пожаловать к нам в деревню, девушки!       Пока Сакура обнимала в ответ Темари, Гаара с теплой улыбкой поприветствовал Ино и мягко пожал ей руку. Канкуро одобрительно хмыкнул и попытался было съязвить, но вовремя вернувшаяся к нему сестра начала вежливо расспрашивать блондинку про нелегкий путь.       Гаара повернулся к Сакуре, и она с готовностью протянула ему руку для рукопожатия, готовясь произнести максимально вежливую фразу, несколько десятков раз мысленно отрепетированную по дороге: «Господин Казекаге, я рада снова быть здесь, спасибо за гостеприимство». Но Гаара, полностью проигнорировав протянутую конечность, внезапно притянул её к себе и обнял. Со стороны это выглядело как дружеское приветственное объятие, хотя Канкуро и Темари обменялись едва заметными понимающими взглядами. Их брат обычно не позволял себе подобных проявлений чувств с кем бы то ни было. Даже с родственниками. Ино же не увидела в этом действии ничего необычного, ведь знала, что подруга очень давно дружит с троицей из Песка.       Для Сакуры это объятие стало, как удар под дых. Она опешила настолько, что напрочь забыла все слова, которые готовилась произнести. Гаара тоже молчал, абсолютно никак не стараясь сделать ситуацию менее неловкой для неё, поэтому девушка осторожно подняла руки, надавила ими на грудь Казекаге и мягко отстранила его от себя. Наконец успокоительное начало действовать, и Харуно смогла взять себя в руки и собраться.       — Рада тебя видеть, Гаара. Спасибо за теплый приём! — она заставила себя вежливо улыбнуться, и тут же повернулась к Темари, — Где мы остановимся?       — Я подготовила для вас две уютные квартирки в соседних домах. Надеюсь, вам они понравятся! — сообщила та. — Пойдёмте, я провожу. ***       «Что ж вроде встреча прошла не так плохо, как я представляла…», — думала про себя Сакура, разбирая вещи из чемодана и раскладывая их в свой новый временный шкаф. Их с Ино заселили в небольшие, но очень уютные квартирки, которые Темари собственноручно обставила необходимой мебелью и всеми принадлежностями, которые могли понадобиться женщине для комфортного проживания. После их прибытия, мужчины поспешили попрощаться с девушками и отправились в резиденцию Казекаге, оставив заботу о гостях сестре. Канкуро напоследок объявил, что Сакура и Ино — самая лучшая компания, в которой ему удавалось путешествовать, и пообещал, что с удовольствием повторит этот путь снова, если они его позовут. Гаара же просто вежливо пожелал приятного отдыха и первым поспешил покинуть компанию.       Заселившись с помощью Темари в своё временное жилище и попрощавшись с подругами, Сакура устало рухнула на большую, мягкую кровать и забылась крепким, но непродолжительным сном.       В фазу лёгкого сна, Сакура почувствовала неудобство, ведь заснула в дорожной одежде, даже не сняв походную обувь. Она решила подняться, сходить в душ и разобрать брошенный у порога чемодан, чем и занималась в данный момент.       Время неуклонно приблизилось к вечеру. Сакура приоткрыла окно, чтобы впустить свежий воздух в натопленную пылким солнцем пустыни комнату. Она услышала различные звуки, доносящиеся с улицы, которые доказывали, что вечером в Суне жизнь только начинается, ведь мучающая дневная жара спала, и жители спокойно могли прогуливаться без риска схватить тепловой удар. Она вспомнила свою первую командировку в Деревню Скрытого Песка, и как ей поначалу было непривычно вписаться в график «вечерней жизни». Сакура невольно улыбнулась, вспоминая свой первый ужин здесь в компании семьи Казекаге, который собственно и послужил толчком в отношениях между ней и Гаарой, ведь после него они впервые оказались в одной постели. Кажется, что это было так давно, но она до сих пор помнила все подробности той ночи.       В голове Сакуры никак не могло уложиться осознание того, что Гаара скоро будет женат на её подруге детства из-за какой-то политики… После всего, что между ними было! Во всё происходящее верилось с трудом, но суровая действительность всё сильнее била по голове, заставляя её поверить.       Внезапно в оконное стекло что-то глухо стукнуло. Так как квартира находилась на втором этаже, Сакура поняла, что это не было случайностью, и подошла взглянуть на улицу. Снаружи было весьма людно, поэтому она никого не разглядела, но через открытую форточку на подоконник залетела небольшая горстка песчинок, которые сложились во фразу «Можно войти?»       Сакура неуверенно кивнула, и в следующую секунду посреди комнаты в туче песка материализовался Гаара. Такой приятно-родной. С ровной спиной и привычно скрещенными руками на груди. Сердце потеряло пару ударов.       — Здравствуй, — мягким голосом поприветствовал он и слегка склонил голову, не отводя глаз от лица девушки. — Прости за столь поздний визит.       Сакура, неожиданно в первую очередь для самой себя, заволновалась, впервые оставшись с ним наедине после произошедших событий, и, чтобы скрыть охватившую руки лёгкую дрожь, она вернулась к раскладыванию одежды.       — Добрый вечер, Гаара. Зачем ты здесь? — попытки заставить голос звучать более непринуждённым провалились, не оставив даже шанса на успех. Нервозным движением руки она заправила за ухо выбившуюся прядь волос, и, достав из чемодана очередную футболку, принялась неестественно долго её встряхивать, после чего сложила её неровным квадратом и отправила на полку.       От взгляда Казекаге не укрылись её тщетные попытки вести себя максимально спокойно, поэтому он решил не ходить вокруг да около.       — Я хотел извиниться перед тобой, Сакура, — он проследил за ещё одним нервным движением руки и нахмурился. Видимо, он ожидал от неё иного поведения. Например, что она продемонстрирует ему свой нехилый удар промеж глаз.       Не получив никакой ответной реакции, Гаара медленно приблизился к ней и перехватил её руку, в очередной раз потянувшуюся к сумке.       — Я должен был сам тебе всё рассказать. Прости меня за то, что всё так произошло, — он мягко притянул девушку к себе, обняв её за плечи второй рукой, и прижал к своему телу.       Оказавшись в его крепких объятиях, Сакура уткнулась лбом в его ключицу и крепко зажмурила глаза, изо всех сил стараясь успокоиться. Мускусный аромат его одеколона уже успел стать для неё в какой-то степени родным, и от него мутился рассудок похлеще, чем от вина. Сделав глубокий вздох, она наконец ответила:       — Тебе не нужно извиняться, ведь мы друг другу ничего не обещали, — это была чистая правда, однако в голос предательски проскочила толика обиды, тлевшей внутри Сакуры раздражающим угольком, который она так и не смогла затушить. Сколько ни обращайся к здравому смыслу, но нельзя отрицать того факта, что её женское самолюбие было серьёзно задето. Гаара это понимал.       — Мы с тобой не чужие люди. Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь? — попросил он в надежде, что она выплеснет на него все скопившиеся негативные эмоции и таким образом облегчит свою душу. Он был готов выслушать любой поток злостных обвинений, стерпеть любую истерику, стараясь утешить, если нужно, принять любые её условия, которые смогут загладить его вину перед ней, которую он несомненно испытывал. Вместо всего этого, Сакура, слегка отодвинувшись из его объятий, посмотрела на него снизу вверх и, резко притянув к себе его лицо, поцеловала нежно и так внезапно-восхитительно. Резкая смена настроения сильно удивила Гаару. Но он довольно быстро оправился от удивления и углубил поцелуй так, как всегда нравилось им обоим. Не отрываясь от процесса, Гаара сел на кровать, удобно устроив девушку на своих коленях.       Ситуация снова начала уходить из-под контроля Сакуры, в голове которой забурлил безумный поток риторических вопросов. Зачем она это сделала? По чистой инерции или чтобы избежать неудобных разговоров про неясные чувства? Или может потому что случайно взглянула в его глаза и с головой провалилась в их гипнотическую власть? Какой бы ни была причина, пути назад уже не было. Всё происходило слишком быстро. Их губы плотно соприкасались, а языки настойчиво изучали друг друга как будто бы делали это в первый раз. Дыхание сбивалось, прогоняя последние остатки разума, которые ещё пытались сопротивляться.       Надо бы… — плащ Казекаге с остальной одеждой летит прочь в сторону, — …остановиться… — её туника летит следом, — …прямо сейчас! Гаара обводит языком вокруг её пупка и опускается ниже. Сакура ругает себя за покорность перед ним, ругает Гаару с его притягивающим, красивым телом, ругает свои громкие стоны и его умелые движения. Он знает, как надо её касаться, чтобы разжигать страсть всё сильнее. Чтобы все лишние мысли были нещадно сожжены этим огнём, пусть и на короткий срок. Разведя ноги девушки в стороны, Гаара оставил цепь мокрых поцелуев на внутренней стороне её бедра и, не оттягивая удовольствия, прильнул губами к её влажной промежности. Сакура застонала и прикусила тыльную сторону своей ладони, стараясь заглушить свои эмоции, но, когда мужчина ввёл в неё два пальца, добавив острых ощущений в свою игру, она бросила все тщетные попытки сдержаться и полностью отдалась наслаждению.       Он наблюдал за её реакцией исподлобья, а она не знала от чего кончит быстрее: от движений его пальцев и языка, прекрасно дополняющих друг друга, или от проникновенного взгляда, который, казалось, пронизывал её до дрожи на губах. Угодив однажды в цепкую ловушку его глаз, она больше никогда не сможет сопротивляться им, сколько ни пытайся, и это чувство полного подчинения почему-то неимоверно возбуждало.       Почувствовав, что Сакура близка к оргазму, Гаара оторвался от своего занятия, приподнялся над ней и, не прерывая зрительного контакта, плавно ввёл в неё свой член. Было что-то необычно будоражащее в том, чтобы смотреть в его бездонные аквамариновые глаза во время занятия сексом, делав привычные действия по-особенному интимными. Гаара входил в неё размеренными толчками, локтем одной руки упираясь в теплую ткань покрывала под ними, а пальцы второй запустил в волосы Сакуры, держа её голову и фиксируя тело под собой для более глубокого проникновения. Руки девушки исступленно блуждали по рельефному торсу Казекаге, сжимали его широкие плечи, гладили по соблазнительно выступающим ключицам, царапали спину, когда его член задевал особо чувствительные точки внутри неё. Сакура слегка приподняла свои бёдра ему навстречу и обхватила ногами его талию, сильней сжав его орган своими половыми губами, и давая тем самым дополнительную стимуляцию.       Гаара ненасытно ловил каждую эмоцию на её лице, давясь собственными стонами, чтобы они не посмели заглушить её чувственные вздохи. Тело Сакуры под ним начало напрягаться, и её рука слегка надавила на его ягодицу, побуждая двигаться быстрее. Придерживая девушку за бедро, Гаара перешёл на грубые, резкие толчки, каждый раз вгоняя член на всю длину. Каждое его движение приближало Сакуру к наивысшему градусу. Ей очень хотелось впиться губами в его шею, прикусить кожу на ней, простанывая его имя, облизать вздувшуюся от напряжения вену, оставить яркий след на память об этой близости, но соблазн увидеть глубину его глаз, когда он будет кончать, пересилил все остальные желания.       Гаара делает последние несколько рывков, и она начинает биться в конвульсиях достигнутого экстаза, судорожно сжимая мышцами влагалища его член, и чувствуя, как внутри изливается его тёплая сперма. Вместе с волнами оргазма по их соединённому зрительному каналу накатывает одно на двоих осознание: они всего лишь два обычных человека с ограниченным сроком годности, с ворохом боли и переживаний за плечами, которые просто нашли друг в друге то, что сможет разукрасить несколько минут жизни цветными красками. Так почему они должны отказываться от этого, идя на поводу у совести, политики, государственных интриг или же стандартных норм морали, вгоняющих в извечные рамки даже самых отчаянных представителей человеческого мира, сохранивших хоть каплю рассудка?       Разорвав их с Сакурой визуальный и физический контакты, Гаара нежно целует её в подрагивающие губы и осторожно ложится рядом, почти любовно отодвигая розовые локоны, разметавшиеся по подушке, чтобы случайно их не придавить. Харуно хочет подняться и пойти в душ, но тело не слушается, и она лишь плотнее прижимается в объятия Гаары и отдаётся во власть умиротворенному сну, впервые за долгое время ощущая душевный покой. ***       Сакура проснулась от нежных, едва ощутимых, поглаживаний тыльной стороны её ладони, покоящейся на подушке рядом с головой. Однажды она мимолётом обмолвилась, что ласки такого рода заставляют толпы мурашек бегать по её телу от удовольствия, и Гаара периодически баловал её ими. Он медленно проводил своим тёплым пальцем по каждой пястной косточке её кисти от основания до кончика последней фаланги, периодически переключаясь на круговые поглаживания всей поверхности ладони, наблюдая за её спокойным сном. Сакура готова была замурчать от блаженства, но не хотела выдать перед Гаарой своё пробуждение, пытаясь растянуть приятные ласки как можно дольше.       Но никакая приятность не может длиться вечно. Как водопад ледяной воды из случайно опрокинувшегося ушата, на неё обрушились все сомнения вчерашнего дня, и угрызения совести начали жечь с удвоенной силой. Все оправдательные ночные мысли под воздействием оргазма напрочь потеряли свой вес, встретившись с жестокой реальностью, в которую им предстояло вернуться.       Открыв глаза, она встретилась с внимательным взглядом, и чуть было не зарыдала в голос от того, что собиралась ему сказать. Сакура глубоко вдохнула, собрала в кулак всю свою волю и, пересилив внутренние противоречия, произнесла:       — Мы должны прекратить всё это.       Гаара убрал руку с её ладони и прикрыл глаза. Спустя пару секунд, он тяжело поднялся с кровати и начал медленно одеваться.       — Я понимаю. Я сделаю всё, как ты скажешь, но я не хочу отказываться от тебя, — он накинул плащ — последний элемент своего гардероба — и полностью одетый повернулся к ней. — Просто знай это.       — Тогда зачем ты решил взять в жены мою подругу? — слегка повышенным голосом задала так долго мучающий вопрос Харуно, принимая на кровати сидячее положение. — Неужели только ради деревни?       Гаара резко изменился в лице. Последняя фраза вырвалась из неё до того, как Сакура успела подумать над её смыслом и тем, кому она задаёт этот вопрос. Перед ней стоял не обычный человек, чья судьба была в его собственных руках, а Пятый Казекаге, от действий которого зависело благополучие тысячей простых людей и шиноби Скрытого Песка.       — Ради жителей своей деревни я умер однажды, — похолодевшим голосом напомнил Гаара. — Пожертвовать своими чувствами для меня ещё проще.       Сакура непроизвольно сжалась от всплывающей в памяти картины, где она своими руками пыталась исцелить уже мёртвого Гаару, и собственные слёзы бессилия перед неизбежным фактом его смерти. Тогда, одна из старейших жительниц Сунагакуре, уважаемая бабушка Чиё, с помощью серьёзной техники вернула жизнь Казекаге взамен на свою, и вверила в его руки управление их родной деревней. Стоило ли удивляться тому, что теперь он готов на любые меры ради её процветания?       Сакура опустила глаза и невольно поёжилась.       — Я не могу забрать назад своё решение, касательно договорного брака, — проговорил Гаара, остановившись рядом с кроватью. — Но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не потерять тебя…в первую очередь как друга.       Он наклонился к ней и, приподняв пальцами за подбородок её лицо к себе, чувственно поцеловал сначала в губы, а затем в лоб, оставив частичку своего теплого дыхания в области её Бьякуго. В следующую секунду его тело растворилось в воздухе, оставив вместо себя лишь тихонько оседающие на пол искрящиеся песчинки.       Сакура устало опрокинулась на спину и горько застонала от всего происходящего в её жизни. Нащупав в тумбочке свои успокоительные таблеточки, закинула одну в рот и проглотила, даже не думая встать за стаканом воды. Следующие пару часов, она пролежала, практически не шевелясь, в раздумьях о том, как так получилось, что у неё есть два потрясающих любовника, но нет ни одних более или менее адекватных отношений?