И жил кто-то долго и счастливо...

      — Вызывал, Гаара? — в кабинет Казекаге ворвался Канкуро и повалился в своё любимое кресло советника.       — Господин Хокаге дал согласие на заключение брака между Гаарой и Яманака, — ответила вместо правителя Темари, которая помимо их двоих тоже присутствовала в кабинете. — Деревня Скрытого Листа понимает всю пользу данного союза и так же, как и мы, с нетерпением ожидают церемонии. Это почти прямая цитата из письма Какаши.       — Ты выглядишь взбудораженной, Темари, — усмехнулся Канкуро. — Неужели одобряешь подобные политические шаги?       — Я просто радуюсь, что хоть один из вас решил наконец-то остепениться! Хоть и считаю, что можно было сделать это иным способом, — со вздохом признала сестра. Она всегда искренне желала счастья обоим своим братьям на всех фронтах, включая любовный. Конечно, она бы предпочла, чтобы Гаара женился по большой любви, завёл настоящую семью, чтобы ему больше никогда не пришлось оставаться в одиночестве, ведь она и Канкуро не смогут быть рядом всю жизнь. Но отлично зная, что для их младшего брата благо деревни всегда стоит на первом месте, приходилось мириться с несоответствием их взглядов на истинное счастье, оказывая необходимую поддержку на том пути, который он выбрал.       — Обещаю тебе, что я никогда не женюсь по расчёту, можешь не беспокоиться! — заявил Канкуро, слегка хлопнув ладонью по своей груди.       — Да ты вообще не намерен жениться, как я посмотрю! А ведь пора бы!       — Темари, ты из нас самая старшая, а ведь тоже не торопишься замуж! Потому что понимаешь, что брак — это та ещё морока.       — У меня, по крайней мере, есть Шикамару! — Темари начала переходить на повышенный тон.       — Ну вот и выходи за него! – Канкуро не уступал ей в громкости.       — Вот и выйду, когда начнём планировать детей!       — Вы думаете о детях? — опешил Канкуро, разом изменив интонацию.       — Конечно, думаем, — ответила Темари с раздражением, — Я, в отличие от вас, уже давно остепенилась. Просто пока не пристрою вас двоих, не могу позволить себе переехать в Коноху и сосредоточиться на своей личной жизни. За вами обоими нужен глаз да глаз.              Канкуро внезапно даже для самого себя прослезился, а Темари с недоумением уставилась на него.       — Ты чего это?       — Даже не верится, что время так быстро бежит, — ответил брат. — Гаара скоро женится, ты подаришь нам племянника, я стану самым великим марионетчиком в мире…       Темари захохотала.       — Эх, лучше бы ты нашёл себе девушку! — воскликнула она.       Казекаге всё это время молча наблюдал за перепалкой родственников и наслаждался спокойствием, которое дарило их присутствие рядом. Они могли кричать и злиться друг на друга, но Гаара понимал, что крепче тех уз, которые связывали их троих, ничего нет. И пока брат с сестрой были в безопасности, он также чувствовал себя защищённым.       — Так зачем ты меня позвал, Гаара? — спросил Канкуро, вспомнив, что его привело сюда.       — Я хочу, чтобы ты отправился в Лист через три дня и сопроводил Яманака Ино до Деревни Скрытого Песка, — ответил Казекаге, переплетая пальцы перед собой и опираясь локтями о столешницу. — Хочу, чтобы она была в безопасности и ни в чём не нуждалась по пути сюда. Лучше тебя с этим заданием никто не справится.       Канкуро кивнул.       — Кстати, — начала Темари, — Шестой написал, что Ино также будет сопровождать Сакура Харуно, — и с любопытством взглянула на Казекаге.       — О-о, брат, не завидую тебе! — воскликнул Канкуро. — Зная женщин, могу сказать, что она либо хочет расцарапать тебе лицо за то, что ты сделал, либо хочет отравить твоё вино, когда ты этого не ожидаешь. Поверь моему опыту, они способны убить и за меньшее! А когда ты спишь с одной, а замуж зовёшь её подругу — это высший уровень, заслуживающий кары небесной!       — Хм.       Это была вся реакция Гаары.       — Не люблю соглашаться с Канкуро, но тут он прав, — сказала Темари. — И что ты собираешься делать в такой щекотливой ситуации?       Казекаге устало потёр лоб. За всеми мыслями о благе деревни и укреплении союза между странами он и не подумал о чувствах Сакуры. К тому же, они давно обсудили свои отношения и сошлись во мнении, что ничего не должны друг другу. Хотя, возможно, ему стоило самому предупредить её о своём шаге, чтобы она не была захвачена врасплох, узнав такие новости от кого-то другого. Но менять что-либо уже было поздно, и Гааре придётся просто смириться с таким положением дел и попытаться сохранить её доброе отношение к себе.       — Значит у меня будет возможность извиниться перед ней лично, — ответил он. — И я постараюсь объяснить ей мотивы, которые заставили меня пойти на это. Она поймёт.       — Ну что ж, удачи. Я буду скучать по тебе, брат, — язвительно сказал Канкуро. ***       До отправления в Суну оставалось два дня. Шестой Хокаге действительно не был против того, чтобы Сакура отправилась с Ино, вдобавок нагрузив её дипломатическими поручениями, которым, казалось, в текущей мирной обстановке не было конца.       Всё своё время Сакура проводила в больнице Конохи, стараясь успеть помочь как можно большему количеству шиноби и простых людей Скрытого Листа. Она не знала, сколько пробудет в Суне. Им предстояло за две недели организовать такую свадебную церемонию, которую хотела Ино (а требований у неё было немало), созвать всех важных представителей пяти великих стран на столь масштабное событие, и, конкретно Сакуре нужно было не сойти с ума от угрызений совести и осознания того, в какую непростую ситуацию она влипла.              Возвращаясь из больницы домой поздним вечером, Сакура снова задумалась над тем, как ей быть дальше. И когда она уже открывала входную дверь своего дома, внезапно ещё одна переменная осложнила её жизнь.       — Сакура, — тихий, но волевой голос разрезал ночную тишину у её крыльца.       Каждый раз, когда Саске возвращался в деревню, он проводил ночь в её квартире, но она никак не могла привыкнуть к его посещениям без всякого предупреждения. Ситуацию никак не упрощало то, что в последний раз она видела его больше года назад.       — Здравствуй, Саске.       Биение сердца участилось то ли от радости встречи, то ли просто по инерции. После всех этих лет тоскливой любви с редкими проблесками долгожданного счастья уже не разберёшь истинных причин.       Сакура отворила дверь своей квартиры и, пустив Саске войти первым, закрыла её за собой, отгораживаясь от внешнего мира тремя оборотами ключа.       — Надолго ты в Конохе? — спросила она.       — Нет, — как всегда немногословно ответил Саске.              После того, как ему простили все преступления после окончания войны, он всё время пропадал на миссиях. Харуно осознавала, что таким образом он пытается искупить вину перед деревней, и всегда старалась быть понимающей, но отсутствие какой-либо стабильности в его появлениях раздражало с каждым разом всё больше.       — Хочешь чего-нибудь? Чай, саке?       — Можно чай.       Сакура направилась на кухню, и Саске двинулся следом. Что-то в ней изменилось… Она не кидается ему на шею, как это обычно бывало раньше, и в целом встретила его холоднее, чем он ожидал. Нужно будет разобраться в чём дело.       — Тебя давно не было… Как прошла твоя миссия? — спросила Сакура, занимаясь приготовлением чая и стараясь не глядеть в сторону Саске.       Парень прислонился спиной к стене и, сложив руки на груди, наблюдал за её движениями.       — Фактически, она ещё продолжается, — ответил он. — Мне нужно было обсудить кое-какие детали с Какаши, поэтому я здесь.       — Понятно…       Сакура выставила на кухонный стол чайничек с заваренным чаем, миску с тростниковым сахаром и тарелочку со свежесрезанными листьями мяты. В её движениях наблюдалась некая суета, и Саске невольно нахмурился. Неужели, ей некомфортно в его присутствии?       Он внезапно перехватил её руку, когда она потянулась за чашками на полке, и рывком повернул на себя, заставляя взглянуть в его глаза. Сакура беглым профессиональным взглядом отметила, что его левая рука из клеток Хаширамы прижилась отлично, и Саске не испытывает каких-либо ограничений при её использовании.       — Что с тобой? — спросил он. — Почему ты избегаешь смотреть на меня?       — Ч-что? С чего ты взял?       Сакура понимала, что он видит её насквозь, но не знала, как себя вести. Слишком многое поменялось после того, как они виделись в последний раз. Её любовь к Саске всегда была одной из постоянных величин в её жизни, но в последнее время что-то неизбежно начало меняться. А сейчас, глядя в черную глубину его глаза, не скрытого длинной чёлкой, она снова чувствует себя влюблённой ученицей академии, и ей абсолютно не нравится эта слабость. Учиха молча отпустил её руку, и Сакура, с трудом отведя от него взгляд, продолжила накрывать на стол.       — Не говори глупостей, Саске. Я просто хочу напоить тебя вкусным чаем как можно скорее, вот и занимаюсь этим, — улыбнулась она, стараясь убедить в этом больше себя, чем его.              После выпитой порции чая под неловкое обсуждение последнего путешествия Саске, Сакура принялась убирать посуду и наводить порядок на кухне. Она заполняла эфир пустой болтовнёй, чтобы хоть как-то разрядить слегка напряжённую обстановку между ними, но Учиха практически не слушал её. Вроде со стороны всё было как обычно, но девушка явно вела себя более отстранённо, и это вводило Саске в ступор, ведь он не привык получать от неё подобное невнимание.       — У тебя был кто-то после меня? — внезапно спросил он, прерывая её рассказ про какие-то целительные растения, которые были ему совершенно неинтересны. Сакура растерянно посмотрела на него.       — Что ты имеешь в виду?       Саске встал из-за стола и шагнул к ней. Он был на голову выше неё и поэтому, когда стоял рядом, смотрел сверху вниз, тем самым оказывая моральное давление на девушку.       — Ты знаешь, что я имею в виду.       Его острый взгляд приковал к себе её глаза. Сакура почувствовала, что врать или как-то уворачиваться от ответа было бы неправильным решением, поэтому она решила быть честной.       — Да.       — Он был дорог тебе?       — Да, — не задумываясь ответила она.       — Хм, — Учиха сделал многозначительную паузу и неожиданно улыбнулся, хотя улыбка эта была больше похожа на оскал. — И кто это был?       — Это не важно! — Харуно начала закипать. Какое право он имеет заявиться к ней и устраивать допрос первой степени про её личную жизнь, которой он имеет привычку не интересоваться?       — Ладно. Просто скажи, из какой он деревни?       — Почему ты это спрашиваешь? — удивилась Сакура. — С чего ты вообще взял, что он не местный?       — Потому что в Конохе нет такого идиота, который полез бы к тебе, — снова оскалился Саске. — Здесь все знают, что ты принадлежишь мне.             Сакура не знала, радоваться ей или злиться от такого заявления. Она приложила ладонь к своему лбу, чтобы убедиться, что у неё нет горячки, и этот разговор действительно происходит в реальности. Саске же напротив казался абсолютно спокойным, впрочем, как и всегда.       — Скажи мне, кто это, — в приказном тоне снова произнёс он.       — Это не твоё дело! — воскликнула Сакура и отвернулась от него, не в силах сдерживать вскипающее недовольство.       Саске резко схватил её за плечо. Развернув, он грубо прижал её к стене и навис над ней в опасной близости.       — Всё, что касается тебя — моё дело, — тихо сказал он.       У Сакуры предательски задрожали коленки. Чувствуя тело Саске так близко, она снова осознала своё бессилие перед ним. Все мысли разом покинули её утомившийся от забот мозг, и единственное, чего ей хотелось, это как можно больше продлить эту близость. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но мысли, которые так и не успели сформироваться в слова, каким-то образом покинули её голову. Харуно подняла руки, с небольшим усилием распахнула рубашку Саске и провела прохладными пальцами по его груди, которая тут же покрылась мурашками.       — Хм, как смело, — усмехнулся Учиха. — Смотрю, ты времени зря не теряла, нарабатывала навык.       — Саске, — она сделала паузу и добавила: — Заткнись.       И он заткнулся. Слегка раздвинув её ноги своим коленом, он сильнее прижался к ней, положив руки на талию, и поцеловал в губы. Не встретив абсолютно никакого сопротивления, его язык легко скользнул ей в рот и настойчиво сплёлся с её языком. Учиха всегда целовал её с особым исступлением, как будто дорвавшись до впредь неизведанного и теперь стараясь наверстать упущенное удовольствие. Поцелуй становился всё более жарким и глубоким. Их языки жёстко терлись друг об друга, периодически отвлекаясь на облизывание чужих губ и снова переключаясь обратно. Войдя в раж, Саске начал покусывать губы Харуно, на что та немедленно отозвалась приглушённым стоном. Сакура ощущала ноющую боль на талии от того, как сильно пальцы мужчины прижимали её к себе, но в данной ситуации это лишь обостряло желание. Учиха давно выучил все аспекты её слабости перед ним, знал, что нужно делать, чтобы до последней капли подчинить себе её разум и тело. Использовать Шаринган для этой цели было бы самым простым решением, но осознание того, что она после всех этих лет всё ещё готова полностью, до последнего вздоха, отдаться ему по собственной воле, заводило его за все мыслимые пределы.       Не отдавая отчёт о своих действиях, руки Сакуры метались по груди мужчины, поглаживали острые выступы его ключиц, ласкали живот и, спускаясь к паху, уверенно избавляли Саске от одежды. Он не уступал ей в этом, и уже через полминуты они прижимались друг к другу полностью обнаженные, а все вещи были беспорядочно разбросаны на полу вокруг. Они даже не озаботились переходом в спальню или в гостиную, или хоть куда-нибудь, где можно было принять более удобное положение. Не в силах прервать поцелуй ни на секунду, они так и стояли на кухне, прислонившись к прохладной каменной стене, которая не могла остудить окутавший их жар.       Саске прекрасно знал, что любит Сакура, и не стыдился этим пользоваться. Он знал, что если слегка оттянуть её голову назад, провести языком по ключицам и поцеловать в место, где линия подбородка встречается с шеей, то она начнёт прерывисто дышать и выгибаться навстречу его касаниям. Если уверенно взять её руку и опустить себе на член, то она непременно обхватит его своими пальчиками, в надежде вызвать у него стон удовольствия, и, когда услышит его, её изумрудные глаза распахнутся на секунду, приоткрывая полный томного обожания взгляд. А если вводить в неё средний палец, ритмично надавливая на особую точку, и одновременно языком ласкать её напряжённые от возбуждения соски, то внутри неё будет натягиваться упругая струна, связывающая эти две эрогенные зоны, которая в скором времени порвётся и разольёт сладкую истому по всему телу. В хладнокровном мозгу Учихи всё подчинялось простому расчёту, который сегодня ночью неизбежно приведёт их обоих к желаемому результату.       Он ускорил движение пальца в ней и буквально через несколько секунд почувствовал, как её тело забилось в конвульсиях накрывающего оргазма. Сакуре показалось, что её кто-то оглушил. На какое-то время весь внешний мир перестал существовать, и она слышала только бегущие в своём теле нервные импульсы, заставляющие судорожно трепыхаться в крепких объятиях Учихи. Она уткнулась лбом в его плечо и почувствовала, как под плотно закрытыми глазами начала скапливаться влага. Всё, что гложило её в последнее время — постоянное отсутствие Саске, странные отношения с Гаарой, приближающийся отъезд из родного дома, необходимость скрывать правду от близкой подруги — после такой оглушительной разрядки как будто было готово вырваться наружу и затопить всё вокруг. Это мог бы быть настоящий нервный срыв, если бы Саске вовремя не вырвал её из подобного состояния, слегка приподнимая её лицо за подбородок и снова увлекая в долгий поцелуй. Его всё ещё крепко стоящий член упирался в живот Харуно, пачкая его своей естественной смазкой, и это ощущение прогоняло все лишние мысли из головы девушки, оставляя её наедине с животным инстинктом.       Единственное, над чем сейчас мимолетно задумывался Саске, это взять Сакуру прямо здесь, у стены, или всё же подхватить под бёдра, отнести в спальню и отыметь на большой и удобной кровати. Поэтому он очень удивился, когда во время возобновившегося поцелуя почувствовал солёный привкус на её губах. Он отстранился от лица девушки на секунду, чтобы узнать, всё ли хорошо, но, взглянув ей в глаза, увидел только всепоглощающую страсть и в следующее мгновение почувствовал, как её узкая ладонь обхватывает его член и начинает распространять сочащуюся из него предсеменную жидкость по всему стволу. Учиха хрипло простонал что-то, что Сакура не смогла разобрать, и, подхватив её так, чтобы своими ногами она обвила его торс, направился в спальню.       В комнате было темно. Плотно задёрнутые шторы не пропускали свет уличных фонарей, но глаза быстро привыкли к темноте после полумрака кухни. Саске повалил Сакуру на мягкую кровать, занимавшую почти всё пространство небольшой спальни, и незамедлительно прижал её тело своим. Пальцы Харуно настойчиво притягивали его за затылок, снова завлекая в страстный, граничащий с грубостью, поцелуй, поэтому Саске приходилось действовать наощупь. Он раздвинул длинные ноги девушки и, помогая себе рукой, плавно вошёл в неё сразу на всю длину. Сакура застонала от приятного ощущения заполненности им. Количества смазки от них обоих хватало, чтобы не испытывать дискомфорта и полностью отдаться сладостному чувству.       Внутри Харуно было жарко и очень влажно. Ощущая её податливое тело, слушая её пошлые стоны, прекрасней звука которых он никогда не слышал, чувствуя под своими губами её мягкую кожу, от которой пахло какими-то тропическими фруктами, Саске не мог долго сдерживать себя. Он сделал несколько резких, поступательных движений и довольно быстро достиг пика, излив семя прямо в неё. В конце концов, последний раз у него был секс больше года назад, о какой выдержке могла идти речь?       На этом всё могло бы кончиться, но только не в эту ночь. Сегодня Учиха Саске намеревался доказать своей неверной любовнице, что так хорошо, как с ним, ей не будет ни с одним мужчиной. Кем бы ни оказался этот ублюдок.       Саске медленно вышел из неё и без малейшего промедления ввёл в Харуно три пальца здоровой руки. Используя собственную сперму в качестве смазки, Учиха продолжил иметь девушку, параллельно восстанавливая собственное дыхание и готовясь ко второму заходу.       — Саске, нам не обязательно продолжать, — с трудом произнесла Сакура, перехватывая его запястье и останавливая скольжение его пальцев в ней. — Ты ведь наверняка устал…       — Молчи, — прервал мужчина и, пересиливая её хватку, возобновил движение рукой.       Он почувствовал, как сопротивление Сакуры сходит на нет, и накрыл её губы своими, ловя в ответ сдавленные вздохи.       Чувствовать, как твоего партнёра накрывает волной экстаза — ни с чем не сравнимое удовольствие. От пристального наблюдения за тем, как Сакура испытывает второй оргазм, судорожно хватая губами воздух, впиваясь ногтями в его плечи, неконтролируемо сжимая его бока своими бёдрами и изгибая тело от наслаждения, Саске почувствовал, как к его члену моментально приливает кровь, возвращая ему необходимую твёрдость.       Что ж… Самое время демонстрировать все свои способности. ***       Чуть позже, когда горло надсадно драло от множества пропущенных через себя стонов, лодыжки периодически скручивало судорогами от общего обезвоживания организма, а комната настолько пропахла сексом, что случайному гостю показалось бы, что он зашёл в бордель, Сакура лежала на спине с закрытыми глазами, стараясь утихомирить бешено колотящееся сердце. Сквозь маленькую щёлочку между шторами еле пробивалась утренняя заря. Новый день грозился снова отобрать у неё мимолётное спокойствие, обрушив все вчерашние заботы с новой силой, поэтому Сакура предпочитала просто не замечать его, пока есть такая возможность. Рядом размеренно дышал Учиха. Может он успел немного подремать ранее, но сейчас её слух шиноби определил по его дыханию, что он не спит.       — Я никогда не думал, что ты можешь не дождаться меня, — тихо проговорил он.       Сакура удивлённо распахнула глаза. Никогда в жизни она не слышала, чтобы Саске говорил что-то в подобном тоне. В его голосе явственно было слышно задумчивое сожаление и… беззащитность? Учиха и беззащитность — это не просто антонимы, эти два слова в принципе не должны существовать в одной вселенной!       Она повернула голову на бок и посмотрела на профиль Саске, чёткой линией проступающий на фоне слегка засвеченных рассветом штор. Он лежал на спине, небрежно закинув руку себе под голову, и смотрел в потолок. Его чёрные волосы хаотично разметались по подушке, и Сакуре до боли захотелось прикоснуться к ним, но она не хотела случайно сбить его откровенность.       — Я думал… — Саске прочистил горло и продолжил: — …что, когда я разберусь со своими внутренними демонами и смогу наконец вернуться в деревню, мы с тобой сможем… Ну, знаешь.       Сакура практически кожей ощущала, как сложно ему было говорить о чувствах. Каждое слово давалось ему с большим трудом, как будто он прорывался через плотную пелену из давно оставленных эмоций. Молчание затянулось, и Харуно поняла, что Учиха исчерпал свой запас откровений на сегодня. Что ж, это и так было больше, чем обычно. К счастью, у Сакуры был большой опыт проникновенных разговоров.       — Саске, я не знаю, что тебе на это сказать, — начала она, всё-таки дотрагиваясь до одной пряди его волос. — Я и сама никогда не допускала мысли, что не дождусь тебя. И я по-прежнему жду и люблю тебя каждый день, — он повернул голову в её сторону и посмотрел в глаза, — но мне не хватает элементарной стабильности. Я просила тебя уже, наверное, сто раз, и прошу в сто первый: останься со мной. Останься в Конохе, и давай будем по-настоящему вместе.       У Сакуры против её воли заслезились глаза, и Саске тут же повернул голову обратно и уставился в потолок, чтобы только не видеть её очередные слёзы, проливающиеся из-за него.       — Ты знаешь, что я не могу вернуться в деревню, — ответил он. — Пока что…       Вот это его «пока что» снова оплетало её сердце нитью надежды, которая затягивалась всё болезненнее и оставляла всё новые и новые глубокие порезы. Все говорят, что надежда — это глубоко светлое чувство, наполняющее жизнь смыслом, но почему-то в этой формуле никто не учитывает количество времени, которое человек живёт с этим ожиданием чего-то, что принесёт ему истинное счастье. Когда-нибудь.       Сакура подвинулась ближе к мужчине, обняла рукой его торс и прижалась к тёплому боку всем телом, положив голову в ямку между плечом и ключицей. Саске попытался отстраниться, но девушка только крепче обняла его в ответ.       — Ничего страшного не случится, если мы ещё немного так полежим, — сказала она.       Учиха мысленно согласился, что не сыграет никакой роли, если он покинет деревню на пару часов позже, но вслух предпочёл ничего не отвечать. Он уткнулся Сакуре в макушку и обнял тело девушки двумя руками, крепко прижимая к себе.