La Nuit Tendre

К концу недели осень почти миновала. Деревья сбросили листву, и их голые ветви устремились к небу. Листья на земле стали скользкие от множества дождей, и Белла уже успела несколько раз поскальзнуться на них. Эсме смеётся каждый раз, когда видит, как Белла решительно сметает листья с витрины пекарни. Когда Белла возвращается, Эсме прижимает два пальца к губам. — Ты так тщательно убирала эти листья, будто они тебя лично оскорбили, — говорит Эсме, забавляясь. Белла смотрит в окно на кучу мокрых листьев. — Так и есть, — говорит она. — Сегодня утром я чуть не сломала лодыжку! Белла вращает лодыжкой, морщась от боли в напряжённых сухожилиях, когда вспоминает, как сегодня утром случайно сделала пируэт на ступеньках крыльца. Грациозность никогда не была её отличительной чертой. Эсме снова смеётся, качая головой. — Что ж, спасибо, что почистила тротуар снаружи, — говорит она. Эсме достаёт из холодильника поднос с украшенными шоколадом конфетами и выставляет их на витрину. — Есть новости о твоей пекарне? — Нет, — вздыхает Белла, — уже пару дней как нет. Страховая компания не торопится оценивать ущерб и выписывать чек. Похоже, я пробуду здесь до ноября. — Я рада этому, — говорит Эсме. — С тех пор, как ты взяла на себя выпечку в «Золотой эре», я заметила значительный рост продаж. — Я оставлю свои рецепты, — обещает Белла. — Они на самом деле не такие уж сложные. — Не стоит недооценивать свое влияние, Белла, — говорит Эсме. — Наша последняя пекарь никогда не выходила за рамки привычного, и как ты заметила, её здесь больше нет. — Справедливо, — соглашается Белла. Она аккуратно посыпает эклеры сахарной пудрой, и сахар выглядит, как снег. Холодный воздух в округе обещает, что в этом году снег в Форксе выпадет рано. Белла и Эсме хорошо ладят друг с другом. Её удивляет, как легко они смогли найти общий язык, даже быстрее, чем она с Бенни. Они нашли своего рода взаимопонимание, и бывали моменты, когда они почти читали мысли друг друга, отвечая на вопрос ещё до того, как его задавали. Чем дольше она здесь, тем меньше ей хочется возвращаться в Калифорнию. Ей нравится ужинать с отцом, нравится работать бок о бок с Эсме. Ей нравится общаться со взрослыми людьми, которых она знала в детстве. Здесь она чувствует себя менее одинокой. Несмотря на то, что дома у неё есть Бенни, Ян и друзья, это не её семья. Это не так приятно, как она думала. — Белла? — Что? — Спрашивает Белла и понимает, что та уставилась на стойку остекленевшими глазами. Она качает головой, глядя на Эсме. — Ты выглядела погруженной в свои мысли, — говорит Эсме. — Все в порядке? — Да, да, — говорит она, отгоняя последние блуждающие мысли. — Я просто подумала о том, насколько здесь по-другому. — В каком смысле «по-другому»? — спрашивает Эсме. Она склоняет голову набок в ожидании ответа Беллы. Из пучка, который она завязала на макушке, выбивается тёмный локон. Белла провожает его взглядом, прежде чем ответить. — Мне здесь нравится, — говорит она. — Раньше я изо всех сил сопротивлялась, когда мама отправляла меня в гости на лето, но я хотела, чтобы Форкс получил хоть какой-то шанс. В итоге, он… он совсем не такой, каким я его себе представляла. — Я уверена, что твоему отцу нравится, что ты здесь, — говорит Эсме. — Он — важная фигура в этом городе, и у него много друзей, но ничто не сравнится с семьёй. Белла задумчиво кивает и ставит поднос со столовыми приборами в раковину, чтобы помыть их. — И, — добавляет Эсме, и теперь её тон становится чутка игривым, — Я точно знаю, что моему брату нравится, что ты здесь. Руки Беллы соскальзывают, и поднос с серебряными приборами с грохотом падает в мыльную воду. Она зажмуривается и отворачивает голову в сторону; пузырьки поднимаются вверх, разбрызгиваясь по её щеке и переднему краю фартука. Она вытирает лицо предплечьем, щёки горят. Эсме смеётся, и Белла бросает на неё равнодушный взгляд. Эффект портит заблудившийся мыльный пузырь, который опускается вниз и лопается у неё на носу. — Спасибо за это, — сухо говорит Белла, закатывая рукава и опуская руки в тёплую мыльную воду. Снова раздается звонкий смех Эсме. — Я не хотела тебя смущать, — говорит она. В её голосе всё ещё слышится веселье, и Белла не уверена, что полностью ей верит. — Угу, — бормочет Белла, ополаскивая столовое серебро и раскладывая его на сушилке. — Я лишь хочу сказать, — говорит Эсме, прижимая поднос с конфетами к бедру, — Что мой брат никогда не заходил в эту пекарню так часто, как сейчас. — Она заходит в общий зал пекарни и, когда звенит колокольчик над дверью, кричит Белле: — Ну, помяни чёрта, и он тут как тут. — Я постараюсь не обижаться, — говорит Карлайл. Белла вынимает руки из воды, вытирает их о фартук, оставляя на нём тёмные пятна. Она присоединяется к Эсме за прилавком и широко улыбается Карлайлу. Когда Эсме хихикает, Белла толкает её локтем. Карлайл не упускает из виду это взаимодействие и опускает взгляд на выпечку, чтобы скрыть улыбку. — Кажется, сейчас самое подходящее время, чтобы сбегать в банк, — говорит Эсме, развязывая и складывая свой фартук. Она убирает его в ящик под кассой и достаёт кожаную банковскую сумку. — Я скоро вернусь. Белла, ты не присмотришь за пекарней? — Конечно, нет, — говорит Белла с толикой сарказма. Эсме многозначительно приподнимает бровь, а затем целует Карлайла в щёку, прежде чем выйти. — Она не очень-то скромная, да? — спрашивает Карлайл, и Белла чувствует, как у неё замирает сердце. Она смеётся, опуская голову, чтобы скрыть румянец удовольствия. — Нет, не совсем, — говорит Белла. Она на мгновение закусывает губу, прежде чем поднять на него взгляд. — Я рада, что тебе лучше. — Ещё раз спасибо за суп, — говорит он. — Это было невероятно заботливо с твоей стороны. — Я рада. Я переживала, что перегнула палку, но я показываю свою любовь с помощью еды. — Она пожимает плечами, а затем её глаза расширяются. — Не то чтобы я люблю… я имею ввиду, не... пожалуйста, избавь меня от этого, — говорит она, смущённо потирая шею. — Было бы забавно посмотреть, как ты выбирешься из этой ситуации, но я брошу тебе кость, — говорит Карлайл, и его глаза смеются. — Я не предупредил заранее, но мне интересно, не хочешь ли ты пойти со мной завтра вечером на благотворительный вечер в пользу больницы? Я могу тебя отвезти, если понадобится. Белла смотрит на него, и её брови взлетают вверх, прежде чем она успевает их опустить. Он смотрит на неё в замешательстве, прежде чем в его глазах вспыхивает понимание. По выражению его лица, которое становится таким, как будто он съел канарейку, она понимает, что он уловил двусмысленность фразы, даже если не собирался этого делать. Вместо того чтобы извиниться, он молчит и ждёт. Его молчание — это вызов: клюнет ли она на наживку или притворится, что не заметила его оговорки? — Может, сначала угостишь меня выпивкой? — говорит она, и из её горла вырывается нервный смешок, потому что, что ещё она может сказать? Он наклоняет голову, не сводя с неё глаз, и его губы лукаво изгибаются. Это выбивает её из колеи, и она тяжело сглатывает. — Хм, но да, я бы не отказалась. Я имею ввиду, пойти с тобой на торжественный вечер, а не для того, чтобы ты… ну, не то чтобы я не… Господи, обычно я гораздо лучше умею поддерживать разговор, чем сейчас, — говорит она, взволнованно проводя рукой по лбу. Она опускает руку и накручивает волосы на пальцы, прежде чем перекинуть их через плечо. — М-м, да. Что мне надеть? Насколько это будет официально? — Это официальное мероприятие, — говорит Карлайл. — И довольно нарядное. Не беспокойся о выборе платья; я пришлю тебе что-нибудь сегодня вечером. — Он предвосхищает ее протест и качает головой, приподняв бровь, как бы говоря: не спорь со мной по этому поводу. — Это справедливо, учитывая, что тебя ещё никто не заметил в этом городе. — Полагаю, я могу пожертвовать своими трениками ради одной ночи, — вместо этого говорит Белла с тяжким вздохом. — Я был бы признателен. Когда люди говорят о моей девушке, я бы предпочёл, чтобы они говорили о том, какая она красивая, а не о том, как удобно смотрится её пижама, — подмигнув, отвечает он. Белла почти уверена, что у неё в голове что-то замкнуло. Он назвал её своей девушкой, а потом подмигнул . Как правило, Белла не любит подмигивания. Она считает их неловкими, принуждёнными. По крайней мере, так было ещё семь секунд назад. Теперь она не может вспомнить, почему считала их чем-то иным, кроме как озорно-привлекательными. Её сердце забилось в том ритме, который, кажется, вызывает у неё только Карлайл. На кухне включается духовка, и Белла отрывает от него взгляд, чтобы пойти на звук. — Завтра, в шесть часов, будь готова, — говорит он и уходит. Прежде чем Белла успевает прийти в себя и броситься спасать тарталетки, пока они не сгорели, проходит целая минута. Пока она осторожно перекладывает их с противня на решётку для остывания, Эсме входит через заднюю дверь. Она вешает пальто и ключи на крючок и берёт новый фартук, чтобы повязать его на талии. — Я так понимаю, тебе нужен выходной завтра? — спрашивает она, и когда Белла улыбается с гримасой, означающей «да, пожалуйста» , Эсме кивает, и её глаза радостно блестят. — Просто оставь мне рецепты того, что ты собиралась приготовить.

***

Она пробыла дома всего полчаса, когда раздался звонок в дверь. Открыв её, она увидела на пороге Эсме и Элис. В руках у Элис была сумка с одеждой. Белла вопросительно склонила голову набок, приглашая их в дом. Когда Элис широко улыбнулась ей, Белла удивлённо моргнула. Она могла бы поклясться, что глаза Элис были тёмно-карими, но в тёплом свете, падающем от лампы, они того же топазового оттенка, что и у Эсме с Карлайлом. Она качает головой, прежде чем её мысли уносятся прочь. Эсме тепло приветствует Чарли и представляет ему Элис. Когда они объясняют, зачем пришли, Чарли поворачивается и с большим интересом смотрит на Беллу. Белла чувствует себя так, будто её поймали с поличным, хотя она и не понимает почему. — Вы двое встречаетесь? — спрашивает он, и Белла очень жалеет, что Эсме и Элис нет рядом во время этого разговора. — Я так не думаю, пап, — неловко отвечает Белла, избегая взглядов двух женщин. — Ты так не думаешь? — повторяет Чарли. — Хм, откуда же ты можешь знать, что вы не встречаетесь? — Папа, — стонет Белла. Она хватает Элис и Эсме за руки и вытаскивает их из гостиной, прежде чем он успевает продолжить допрос, хотя и знает, что это лишь вопрос времени, когда он снова поднимет эту тему. Элис хихикает, пока они поднимаются по лестнице. Белла ведёт их в свою комнату и смущается, когда дверь распахивается, открывая взглядам реликвии её детства. Чарли, как известно, ничего не умеет менять, и он ничего не сделал, чтобы обновить комнату, наполненную разными оттенками фиолетового. Она украдкой пытается пнуть стопку белья под своим столом, давно надо было это сделать. Белла неловко стоит в дверях, пока Эсме и Элис осматриваются. Наконец Элис поворачивается, кладёт сумку с одеждой на кровать и расстёгивает её. — Карлайл сказал, что тебе понадобится платье, — говорит Эсме, — Поэтому мы принесли его для тебя. Не могла бы ты примерить его, чтобы мы могли внести необходимые изменения? Она достаёт платье и протягивает его Белле. Белла резко вдыхает, и у неё перехватывает дыхание, когда она видит платье. Она дрожащей рукой тянется к платью, благоговейно касаясь пальцами чёрного бархата. Только когда её сердце начинает бешено колотиться, она понимает, что задержала дыхание, и со свистом выдыхает. — Это...это... — Он упоминал какое-то платье из «Белого Рождества»? — спрашивает Элис. Белла не смотрит на неё, а кивает, продолжая разглядывать платье. — Где ты... Как? — Я прохожу курсы по моде перед поступлением в колледж, — говорит Элис. — Мне нужен был итоговый проект, и когда он пару дней назад упомянул, что собирается пригласить тебя на торжественный вечер, я спросила, могу ли я сшить платье? — А если бы я сказала «нет»? — спрашивает Белла. Элис всучивает ей платье в руки и пожимает плечами. — Я знала, что ты согласишься. Иди примерь это и покажи нам, как оно смотрится! — Элис поворачивается к Белле спиной и роется в большой чёрной сумке. Когда она понимает, что Белла не сдвинулась с места, она снова поворачивается, уперев руки в бока. Пристыженная Белла бежит через коридор в ванную, чтобы переодеться. У Элис талантливая рука, это очевидно. За исключением небольшого количества дополнительного материала в области груди и по длине, оно почти идеально сидит. Даже серебряно-хрустальное украшение на пояснице — точная копия. Внимание к деталям — честно говоря, её внимание к деталям — лишает её дара речи. Она приподнимает юбки и очень осторожно возвращается в свою спальню. Когда она входит, Элис хлопает в ладоши и издаёт восторженный визг. Из сумки она достаёт пару чёрных туфель на шпильках, и Белла с облегчением видит, что каблук у них совсем маленький. Вместо сверкающих перчаток из фильма рядом с туфлями аккуратно сложена серебристая блестящая накидка. Эсме протягивает туфли Белле и придерживает её, пока она надевает их. — Элис, это невероятно, — говорит Белла. — Я не могу поверить, что ты сделала это так быстро. Откуда ты узнала мой размер? — Назовём это шестым чувством, — весело говорит она. — Она наклоняется, достаёт булавки из маленькой подушечки на запястье и зажимает их между зубами. Белла стоит неподвижно, пока Элис подворачивает лишнюю ткань и прикалывает её. Позади неё Эсме тянет за свободную ткань, чтобы натянуть её на грудь Беллы. У Беллы всегда был маленький размер груди из-за ужасных генов её матери. Она не плоская, но грудь едва ли больше второго размера. В большинстве случаев она даже не утруждает себя тем, чтобы надеть бюстгальтер. Элис поднимается и отступает на шаг, чтобы оценить свою работу. Теперь платье сидит на ней плотнее, облегая бёдра и талию, прежде чем снова начать расширяться в пышную юбку снизу. Белла не хочет его снимать. Эсме взъерошивает волосы Беллы, а затем лезет в карманы за заколками и резинками для волос. Она ловко закалывает волосы в пучок, а затем недовольно хмыкает и снова распускает волосы. — Как у тебя дела с прической и макияжем? — спрашивает она. — Я могу заплести простую косичку, — предлагает Белла. Эсме быстро превращает свободную косичку в полупучок, убирая волосы Беллы с лица, но так, чтобы Белла могла справиться сама. — С этим я справлюсь. — Значит, вот так ты выглядишь, - говорит Эсме и поворачивает Беллу к её большому зеркалу во весь рост. — Ты будешь выглядеть идеально, но это будет завтра, — говорит Элис. — Не могу поверить, что ты получила приглашение на этот благотворительный вечер. Карлайл никогда никого не брал с собой на такие мероприятия. Комментарий звучит небрежно, но Белла чувствует, как у неё перехватывает дыхание. Элис прогоняет Беллу в ванную, чтобы та переоделась, и велит ей быть осторожнее с булавками, чтобы не пораниться. Сняв платье, Белла осторожно вешает его на вешалку для полотенец и надевает джинсы и футболку. Слова Элис крутятся у неё в голове, пока она несёт платье в свою комнату. Белла молчит, пока Элис и Эсме убирают за собой все принадлежности и застёгивают молнию на пакете от платья. Белла провожает их вниз, и, когда Эсме прощается с ней, она бросает на Беллу понимающий взгляд. — Не думай об этом слишком много, Белла, — говорит она. — Иди, хорошо проведи время и, самое главное, будь собой. Остальное произойдёт само собой. Когда она закрывает за ними дверь и оборачивается, там стоит Чарли. Вздохнув, она разводит руками. — Ладно, все, иди папа, иди, — говорит она, но он отвечает только: — Карлайл, да? Он мне нравится. Чарли уходит в гостиную, не сказав больше ни слова. Белла качает головой, удивляясь, когда их отношения стали настолько доверительными, что Чарли стал вмешиваться в её личную жизнь. В Форксе никогда не бывает двух одинаковых дней, и Белла начинает чувствовать себя, как дома.