Кругосветка: потерянные на Мадагаскаре

      Посовещавшись и поняв, что мотаться туда-сюда будет ужасно неудобно, команда единогласно решила остаться в аэропорту и записать вступление сейчас. Они некоторое время провозились с настройкой камеры, Аид достал и собрал пушку для записи звука. Позади здания раздался страшный гул приземляющегося самолёта, и Джонса передёрнуло.       — Можем начинать, — поёжившись и с опаской оглянувшись, сообщил он.       — Камера. Мотор! — крикнула Реджина и ударила хлопушкой. Киллиан направил объектив на Эмму, и та, натянув жизнерадостную улыбку до ушей, заговорила:       — Привет всем! И это новый сезон «Кругосветка: перезагрузка»! Сегодня мы прилетели на затерянный остров в Индийском океане — на Мадагаскар, в столицу Антананариву. К слову, это самое большое государство, занимающее один остров. Из-за своей давней изолированности от других материков, около девяноста процентов видов местной фауны обитает только здесь и нигде больше. Что вспоминается в первую очередь, когда произносишь это слово? Мультик, лемуры, жаркое солнце, кристально чистые пляжи, вкусные фрукты? Однако в этом выпуске мы покажем вам самый смак, весь экзотический ужас, непередаваемый колорит африканской страны в маленьких деревушках. Мы отправимся в местные племена, побываем на их ритуалах и обязательно съездим в национальные парки к милым лемурам. За эти семнадцать дней объедем весь остров с востока на запад, будем трястись по плохим дорогам и пробовать традиционную еду. И я очень надеюсь, что мы не пробьём колесо где-то посреди пустыни.       В этом сезоне мы добавили новые фишки. Теперь мой бюджет будут определять тараканы. И нет, это не наши скупые продюсеры, — хихикнула Свон, и Реджина пригрозила ей кулаком, — а самые настоящие мадагаскарские тараканы. Такие большие, шипящие и очень быстрые. Суть в том, чтобы устроить им забег, и кто первый прибежит к табличкам «1000» или «500» долларов, тот и определит, какая сумма будет у меня на неделю. А вторая фишка — это задания для меня. Моя любимейшая продюсер Реджина будет каждый новый день — дай бог дожить до него — давать мне разные задания, и, зная её, наверное, вам лучше заранее заказать для меня гроб. В случае, если я не выполню задание, то получу штрафное, и оно будет в два раза хуже, — нервно усмехнулась Эмма. — А теперь погнали! Первая точка назначения — рынок Зума, где мы должны будем купить милых таракашек, — она махнула рукой, и Джонс остановил запись.       — Снято! Юху, молодец, хорошо получилось, прям с первого дубля, — похлопал он.       — Я потребую у монтажёров вырезать речь про скупых продюсеров! — забастовала Реджина.       — Ой, не кипятись. Всё равно я любя это сказала. Всё будет чики-пуки, — коснулась её носа Эмма и ухмыльнулась.       — Народ, вы на базаре собираетесь пихать свои доллары? Для начала надо деньги поменять, — справедливо заметил Амадео. — Нет, не пойдёт. Я лучше прикреплю тебе петличку. Мне неудобно будет убегать от трущобных воров с пушкой. Ну, разве что ею можно будет их напугать, потрясти как посохом какого-то шамана, — фыркнул он и снял наушники.       — Боги, в таком случае, скорее, они будут убегать от тебя с «пушкой» в руках, чем ты, — иронично прыснул Киллиан.       — Делай как знаешь, — пожала плечами Свон, пока Аид прицеплял ей петличный микрофон на одежду.       Все отправились искать обменник валют. Какое счастье, что он оказался в том же здании аэропорта, и там говорили по-английски, на что в городе можно было не рассчитывать.       — Первым делом нужно как-то добраться до центра. А вариантов тут несколько: местная достопримечательность — тук-тук, — я думаю, после поездки на нём в моей голове тоже будет полный тук-тук — микроавтобус и такси. Я могла бы поехать на последнем, но сердце тянет к трясущейся маршрутке, — трагично вздохнула Эмма, и вся команда уставилась на неё огромными глазами.       — Эй-эй, мы так не договаривались! Мы хотели на такси! — воскликнул Аид, но Свон быстро прервала его:       — А зрители не хотели. Давайте, поехали. Если уж окунаться в колорит, так с головой и попой!       Разочарованно переглянувшись, под палящим солнцем все двинулись к остановке. М-да, выглядела она наверняка лучше, чем среднестатистическая в городе, но вандалы и здесь постарались.       — Знаете, местное искусство может конкурировать с Рембрандтом или Ван Гогом, — почесал затылок и брякнул Киллиан, рассматривая народное творчество на стекле в виде граффити.       — Будто у нас лучше. Пройдись по Бруклинскому мосту, такого увидишь, — саркастично усмехнулась Реджина.       — О, вон и наша маршрутка! Скорее! О чёрт, она, кажется, уезжает! — испуганно заметила Эмма, глядя вслед старому, ржавому, дребезжащему корыту, стремительно набиравшему скорость.        — Твою мать, бегите! Сейчас уедет без нас, — возмущённо подтолкнул всех Джонс, и они как ужаленные рванули к микроавтобусу.       — Не-е-ет! Стой, кому говорю! Стой, блять! — завопила Реджина, подволакивая за собой багаж. Водитель дал по газам и удивительно резво угнал в закат, наплевав на запыхавшихся туристов. Киллиан со стоном стукнул по камере, и Эмма обречённо констатировала, повернувшись к объективу:       — Проклятие… Круто, мы остались без автобуса!.. Не прошло пяти минут, как начались наши приключения, — она огляделась и нигде не нашла хотя бы листка с расписанием. — Расписание маршрутов, как и моя возможность добраться в потном салоне до рынка, скончались в муках. Его просто нет! — зашипела Свон, грозясь вот-вот зашкворчать на солнце, как кусочек жареного бекона. — Имейте это в виду, если прилетите на Мадагаскар! Не повторяйте наших ошибок: заказывайте такси, что я, собственно, сейчас и буду делать.       — С другой стороны, можно сказать этой маршрутке спасибо! Мы не будем париться в ней, а поедем на нормальной машине, — Аид смаковал каждое слово. — Ничего, наверстаешь ещё свой контент, — легкомысленно бросил он.       Киллиан, Эмма, Ирдис и Реджина, уже почти растаявшие как мороженое, поплелись искать местных «бомбил».       — Vingt mille arials! — предлагал один на французском, благо Миллс чуть-чуть знала его и смогла понять, что таксист предлагает поездку за двадцать тысяч ариари.       — Нет-нет, спасибо! Ишь что, пять долларов им подавай, — строго отрезала она. Джонс только и успевал снимать, как их разрывают на куски водители, желающие поживиться богатенькими путешественниками.       — Douze mille arials! — выкрикнул какой-то мужчина, и Эмму сразу осенило: едем с ним.       — Три доллара, да? Правильно? — на английском спросила она, показывая пальцами цифры. — Похоже, до тех пор, пока мы не встретимся с переводчиком, мы так и будем общаться на языке жестов… — устало пробормотала Свон.       — Oui! Où avez-vous? — Эмма едва не поперхнулась от его быстрого произношения и опешила.       — Я так думаю, он спрашивает, куда нам ехать, — предположил Киллиан и посмотрел слова в переводчике. — Marché Zuma!       — А-а-а, давайте, поехали! — на ломаном английском ответил водитель и помахал рукой.       — Ну, слава богу! Ты просто золото, — со вздохом облегчения Свон похлопала Джонса по плечу и обессиленно ему улыбнулась. — Наш оператор спас нас, и мы наконец-то выберемся из этого дурацкого аэропорта, — возликовала она в камеру.       — Можно просто Киллиан, — самодовольно усмехнулся он, вздёрнув бровь.       Старенькая «Тойота» девяностых прогнулась и наверняка едва не скребла днищем асфальт, когда все четверо положили чемоданы и рюкзаки в багажник и завалились в салон. Ласковые дуновения свежего ветерка из кондиционера показались райским удовольствием! Через десять минут они въехали в пригород, кишащей той жестью, ради которой съёмочная группа и прилетела сюда. Маленькие неказистые домики с охристыми крышами, сколоченные чёрт пойми из чего, где-то проглядывали здания побогаче и добротнее. Какие-то ржавые ангары тянулись по правую сторону, разбавляли этот праздник самостроя пышные деревья, создающие блаженную тень. Толпы чернокожих куда-то шли по заваленным мусором тротуарам, устроили небольшой базар и продавали фрукты, маленькие дети беззаботно играли на улицах в футбол. Как и во всех городах, здесь была речка-вонючка — любимица местных, именно поэтому заменявшая канализацию, однако это совсем не мешало купаться в ней целым толпам.       — Прям Индией запахло… В прямом смысле: несёт жжёными покрышками! Надеюсь, мы не отравимся, как это было в Индии… Я думал, помру, — мрачно усмехнулся Киллиан, стирая со лба пот и морщась от противного запаха.       — Не волнуйся, я не дам тебе сдохнуть. С того света достану, тем более все прививки мы сделали и всякую дрянь жрать не будем, — прижатая к двери, жутко пригрозила Реджина с дьявольской улыбкой.       — Да уж, здесь реально жгут мусор! Таксист сказал, что приедем мы в центр только через час. Поэтому поведаю вам ещё пару интересных фактов про Мадагаскар. Это преимущественно аграрная страна, сельское хозяйство даёт одну четвёртую ВВП. Однако обрабатывается только пять процентов земель. А средняя зарплата здесь двадцать-тридцать долларов в месяц. Ну оно и видно! Их уровень жизни можно наблюдать за окном. И, соответственно, из-за этого люди живут здесь недолго — средняя продолжительность жизни в среднем шестьдесят пять лет, — брезгливо поморщилась Эмма и показала на пейзаж за окном, отчего мурашки пробежали по коже.       — А после шестидесяти пяти, надо полагать, перебираются в другие страны, — пробурчал ей на ухо Киллиан.       — Но я надеюсь, что в центре будет иная картина. Местная валюта вообще ничего не стоит, один ариари даже меньше цента. Поэтому здесь всё относительно дёшево, и если вы хотите ощутить себя миллионером, то прилетайте в Антананариву. Будете миллионы таскать в карманах, — насмешливо фыркнула она. — Другой факт: официальные языки здесь малагасийский и французский, а так как я говорю только на английском, то уже прочувствовала все трудности перевода, — Свон открыла бутылку с водой и жадно отпила. — И да, ни в коем случае не пейте не бутилированную воду! Иначе загремите в больницу, и отпуску придёт конец.       Бедный пригород закончился, и внезапно открылись потрясающие виды на тёмно-зелёные, где-то с оливковым отливом поля! Их словно порезали ножом на кусочки, отделённые друг от друга степными кустами или деревьями. А дальше, в стороне Антананариву появлялись обработанные холмы, больше похожие на лестницы. Местные жители дорожили каждым кусочком земли, и среди буйства красок иногда проглядывали рыжие жилища фермеров. Киллиан увлечённо делал подсъёмки, наслаждаясь любимым делом, после попросил остановить машину и запустил квадрокоптер, а затем заснял, как они мчатся по трассе. С высоты птичьего полёта дух захватывали силуэты горы, и создавалось ощущение, что это всё сон!       Все затаили дыхание, когда въехали в Антананариву. И сразу же встретились с пробками. Водители пиликали друг другу, гудели, не могли ехать спокойно, и движение будто одичало. На склоне виднелось множество домиков — больших и маленьких, спрятанных среди густых деревьев. В солнечных лучах их крыши переливались всеми цветами радуги и походили на калейдоскоп. Поразительно, людей не пугал даже сильный уклон, и они всё равно продолжали строить там дома. В самом центре внезапно начали появляться старинные колониальные постройки, и на несколько мгновений команду будто перенесло на юг Франции.       — Боже, смотрите, там дворец Рува! — воскликнула Эмма, уставившись огромными глазами, и указала на бывший королевский замок, стоя́щий на самом обрыве горы. — Мы обязаны туда сходить и показать эту достопримечательность! — она выучила истории едва ли не каждого исторического наследия, и ей не терпелось рассказать это.       — Это уже завтра. Я без ног! — вскинула руки Реджина.       Таксист изменил маршрут и провёз их мимо ещё одной достопримечательности — стадиона Кьянжа-Бареа, рядом с которым раскинулось живописное озеро Аноси. Вдоль набережной росли пальмы и ещё какие-то деревья, похожие на инопланетные, с большими фиолетовыми цветами! Здание мэрии, возле которой расположился базар Зума, пожалуй, было самым красивым зданием в городе, особенно для местных, и именно поэтому чудесный бассейн оградили забором. Потому как, по мнению градоначальников, негоже всякому отребью ошиваться возле него.       Но эта красота закончилась почти мгновенно и вернула всех в суровую реальность. Наконец машина остановилась возле рынка в самом сердце Таны. Он поражал своими размерами и занимал несколько кварталов, больше напоминая трущобы. Стоило им оказаться на улице, местные дети облепили их со всех сторон — ещё бы, не каждый день видишь белых! Адский шум взрывал голову, и о покое здесь оставалось только мечтать.       — Желаю вам всем выжить. Так, следим в оба глаза за своими сумками, а то покупать новые трусы я всем не собираюсь! — приказала Реджина и прожгла команду серьёзным взглядом.       — Зато мне терять нечего, — сыронизировал Ирдис.       — Киллиан, ты только посмотри! Определённо, зря я надеялась, что здесь будет лучше, — обескураженно воскликнула Эмма, увидев на стене потрёпанного дома газеты, повешенные на верёвочку.       — А чё, экологичненько, зато клей не используют, — саркастично прыснул он, снимая это. Заботой о природе здесь и не пахло!       Нервно вдохнув пыльный воздух и закашлявшись, группа двинулась в самое сердце рынка. На удивление, люди только улыбались и махали на камеру, да и в принципе вели себя очень дружелюбно.       — Название рынка Зума с малагасийского переводится как пятница, и появился он ещё в семнадцатом веке. И изначально он устраивался в качестве пятничного базара, но в итоге трансформировался и теперь работает ежедневно. Это второй по величине в мире рынок под открытым небом. Я прям всеми частями тела чувствую эту убойную смесь типичного мусорного индийского базара, куда приносят всё ненужное, деревенской ярмарки и цирка, — протянула Свон, осматриваясь вокруг.       Тысячи жителей, не иначе, продавали невероятное количество товаров, отчего глаза разбегались в стороны. Действительно, эти нелепые дома бедняков наслаивались друг на друга, сплетая аляповатое полотно, как у крыши шапито. Кто-то выложил яркие фрукты на картонки, кто-то отгонял мух от мяса очень сомнительной свежести. Запах всевозможных специй создавал впечатление, что Эмма попала в какую-то арабскую сказку, и пробуждал дикий голод. Грозди чёрно-коричневых стручков ванили манили туристов приятным дурманящим запахом. За прилавками сидели женщины в разноцветных нарядах, вокруг которых крутились оравы детей. Внутри у Свон что-то защемило от жалости к ним: ей, выросшей в семье со средним достатком, даже представить было сложно, каково это — расти на рынке.       — Представляете, а ведь они тут семьями живут. Матери всегда приводят детей с собой, потому что на Мадагаскаре нет бесплатных детских садов. А ещё очень неожиданно, что здесь царит матриархат, — потрясённо вздохнула Эмма, рассказывая это на камеру.       — О боже… Какой кошмар, столько бездомных даже в Америке нет, — заскрипел зубами Джонс, заметив, как между машиной и хибарой отпрыски кого-то из здешних сделали себе домик из большой коробки.       — Такого количества фруктов в одном месте никогда не видел! — восхитился Адамео, и торговка добродушно предложила ему попробовать какую-то странную штуку. Из её речи было понятно только слово «баобаб».       — Ну, похоже, это плод баобаба, — предположил Киллиан, понюхав необычный фрукт.       — Попробуй, если хочешь травануться! — не удержалась от подколки Реджина, и Аид разломил нечто, напоминающее мохнатую дыню. Эмма сморщилась, когда тоже откусила мякоть.       — Его мякоть на вкус кисловатая и такая мучнистая, вязкая, — прокомментировала Свон на камеру. — Merci! Я удивлена, что тут такие доброжелательные люди, — поблагодарила она продавщицу.       По пути команда успела на халяву попробовать много разных фруктов, например, манго и инжир, помыв их прежде водой, а когда они свернули на другую улицу, то попали в секцию ремесленников. Ирдиса чуть инфаркт не схватил от потрясающей красоты побрякушек, которые делали местные мастера. Его загребущие руки хотели купить всё! Мадагаскарские умельцы продавали изделия из кожи африканских животных, россыпи полудрагоценных камней, чу́дной красоты бисер, узорчатую печатную ткань батик с множеством радужных оттенков. Уймы прелестных вещиц, сделанных вручную, были выложены на прилавки: сплетённые из гибких пальмовых листьев корзины, соломенные местные шляпные придумки, ажурные статуэтки из дерева и великолепные африканские панно. Реджина не удержалась и купила себе пару колечек.       Солнце уже начинало садиться, но жара по-прежнему казалась невыносимой. А вода у Свон, как назло, закончилась.       — Вот, возьми, — заботливо протянул ей свою бутылку Киллиан с ласковой улыбкой. Стоило ей коснуться его руки, как её словно током ударило так, что воздух выбило из лёгких, и Эмма дёрнулась, ошарашено посмотрев в голубые глаза. Чёрт, что это было? На душе стало тепло: все два года, что они работают вместе, Джонс всегда проявлял к ней внимание и помогал по первому зову, и это совсем не нравилось его бывшей девушке Миле.       — Спасибо! В который раз уже выручаешь, — она только сделала спасительный глоток, как вдруг Аид с криком толкнул её, заставив подавиться. — Твою ж мать, ты чё творишь?!       — Господи, там тараканов едят! Там жарят личинок! — с омерзением скривился тот, и, казалось, его сейчас стошнит.       — Ну, вот мы и пришли… Чудесное блюдо, однако, — тяжело сглотнул Киллиан, включая камеру. — Попробовать не хочешь? — за этот ехидный вопрос Ирдис пригрозил ему кулаком.       — Ещё чего! Давайте быстрее покупайте своих тараканов, и поехали в номер. — он аж сжался от ужаса, словно насекомое могло отгрызть ему пол-лица. Джонс вновь включил камеру.       — Аллилуйя! Вот и наши милые тараканчики. Я подготовилась и в переводчике подсмотрела, — с гордостью заявила Эмма и обратилась к продавцу: — Bonjour, donnez deux cafards de Madagascar, s'il vous plaît!— произнесла она, чуть не сломав язык и молясь, чтобы случайно не брякнула что-то из разряда: «Здравульки, не хотите ли кинуть кому-нибудь двух таракашек в глаз?».       — Oui-oui, bien sûr! Deux mille arials, — Реджина отсчитала из огромной стопки нужное количество купюр и отдала их.       — Ох, чёрт, до чего ж они страшные, я таких в школе одноклассникам подкидывал в рюкзаки! Эмма, я до сих пор в шоке от твоей идеи. Тебе нельзя пить, в следующий раз потащишь нас на Эверест! — передёрнуло Киллиана, когда продавец протянул им коробочку с двумя шипящими рыжими тараканами.       — Цыц, я не пила ещё местный ром! Не покушайся на него! — скомандовала Свон.       — От кого, от кого, а от тебя не ожидала, что ты был хулиганом, — изумилась Реджина.       — Тем ещё шилом в заднице. Я разве не рассказывал? Я постоянно что-то подобное учинял, и маму в школу вызывали, — поражаясь самому себе, фыркнул Джонс.       На камеру Свон быстро написала на листочке, выдернутом из блокнота, «1000» и «500», положила рядом с ними кусочки фруктов и наконец-то взяла насекомых.       — А-а-а, боже! Они такие быстрые! Чёрт, куда побежали?! — запищала она, когда таракашки защекотали кожу кучей маленьких лапок и понеслись вверх по руке. Наверняка они боялись её так же сильно, как и Эмма их! Свон скинула с себя насекомых и поставила на импровизированную линию. — На старт. Внимание. Марш! Помчались! — отряхнулась она и похлопала. Тараканы рванули с места, но первым прибежало достояние Мадагаскара к табличке в тысячу долларов. Всё это время продавец смотрел на них в недоумении, мол, мало ли какие причуды у иностранцев. — Потрясающе! Удача на моей стороне сегодня. Теперь я точно не умру с голода. Считайте, как безлимит, — облегчённо улыбнулась она.       Конечно, помимо неё на эту тысячу долларов никто больше жить не будет — у команды свой бюджет. Доставать такие большие деньги на рынке, полном карманников, они не решились.       — Гений, что сказать. Сюда б ещё музычку из Мортал Комбат поставить на монтаже, и шикарно будет, — рассмеялся Киллиан. — Всё, поехали уже. У меня нет сил, и мозги скоро расплавятся. Я задолбался за собой чемоданы таскать, — устало застонал он, разминая запястья и руки.       Головы раскалывались у всей команды. Больше всего на свете всем хотелось принять освежающий душ. По пути они заехали и купили местные сим-карты, а также одежду первой необходимости для Аида. Джонс был готов расцеловать Реджину за то, что та забронировала хорошие уютные номера в отеле в центре города, с красивым и тихим садом, с пальмами, а ещё кондиционерами в номерах. И стоило это вполне себе приемлемо. Они попросили таксиста дважды подъехать ко входу в отель, чтобы заснять только Эмму. Киллиан посчитал это прекрасным кадром, почти как в голливудских фильмах: закатные лучи солнца скользят по ней, пока она выходит из машины, поднимает очки и ухмыляется, а распущенные волосы развеваются на ветру. Закусив губу, Джонс залюбовался ею, чувствуя, как внутри разливается тепло. Он начал ощущать это ещё полгода назад, когда расстался с Милой из-за того, что её не устраивали его командировки. Но он не обращал внимания на свои чувства, однако в последнее время это обострилось настолько, что порой Эмма занимала все его мысли.       — Эй, снято уже. На солнце перегрелся, что ли? — пихнула его в бок Реджина, и Киллиан пришёл в себя.       — Да-да, пойдём, — пробормотал он и отправился в отель. О боги, какое счастье было попасть под кондиционеры! Он прикрыл глаза, наслаждаясь прохладой, но работа заставила оторваться и продолжить снимать. Джонс уже предвкушал, как завалится на кровать и отдохнёт после тяжёлого перелёта и ненормированного графика работы.       — Здравствуйте! Наша группа бронировала два двухместных номера на двое суток. — Эмма протянула загранпаспорт, администратор некоторое время копалась в компьютере, а после испуганно посмотрела на гостей.       — Простите, тут ошибка вышла… Мы что-то перепутали, и свободен только один! Наша система дала сбой во время регистрации. Мы физически ничего сделать не можем, там живут люди. Мы приносим огромные извинения, — сконфуженно произнесла девушка, и вся команда выпала в осадок. Аид схватился за голову, Киллиан просто застыл в шоке, понимая, что им всем придётся ютиться в одной комнатушке…       — Потрясающе! Восхитительно, мать вашу! — негодующе воскликнула Свон, стукнув себя по лбу. — Если приключения, так по полной.       — Какого дьявола?! Мы вносили предоплату! Предоставляйте другие свободные номера либо возвращайте деньги! — зашипела Реджина, прожигая злобным взглядом администраторшу. Та совсем растерялась, начала причитать, мол, сейчас что-нибудь придумает. Им всем измотали последние нервы, и Миллс была на грани взрыва.       — Что ж, народ, нам вернули деньги, тысячу раз извинились, а ещё пообещали компенсационный ужин и завтрак… Мне придётся спать в обнимку со съёмочной командой, — тяжело вздохнула Эмма в камеру и изобразила на лице улыбку дикой гиены.       Выдохшиеся, как волы, они кое-как поднялись на второй этаж и завалились в номер. Небольшой, с широкой двуспальной кроватью, сетчатым балдахином от мошкары, шкафом, диваном, столиком и, главное, с балконом в цветущий двор и кондиционером, который они тут же включили. Реджина уползла в душ, а Аид без сил завалился на диван и мгновенно задремал.       В финальной сцене Свон прыгнула на постель со словами «до завтра», и Киллиан отключил запись, упав рядом с ней. Ей вдруг стало душно, и сердце, кажется, в тишине забилось так громко, что Джонс мог это услышать. Он лежал с закрытыми глазами, а Эмма ловила себя на мысли, что внимательно разглядывает его красивые губы, ровный нос, как вздымается его грудь. Ей ужасно захотелось поправить непослушный чёрный локон на лбу. Но сильнее всего врезалось осознание, что Киллиан ей безумно нравится… Хотя это не первая такая мысль за два года общения, но тогда у него была девушка, и Свон не давала себе внутреннего разрешения лезть к ним, а поэтому просто дружила… Гуляли одни или с общими друзьями, компаниями ездили куда-то и смотрели кино вместе.       — Мы так и будем спать в одной кровати этой ночью? — насмешливо спросила Эмма и пробежалась пальцами по пуговицам его рубашки.       — М-м-м, да, с удовольствием! С такой красавицей, на мягкой постели под кондиционером. Это ж рай! — самозабвенно рассмеялся Киллиан, лаская слух Свон.       — Я с радостью посплю на диване! Мне не принципиально, — донёсся громкий зевок с галёрки.       — Так, ничё не знаю! Я тут главный продюсер, вообще-то, имею право спать на кровати. А вы оба поспите в обнимку на диване, от вас не убудет… Ну… только если прибудет у кое-кого кое-что ночью, — встряла в разговор Реджина, вышедшая из душа, и ухмыльнулась, многозначительно подглядывая на Ирдиса.       — Да ну тебя! Не нравится мне Киллиан, и у меня на него не встанет! К тому же я не буду изменять своему парню, — вознегодовал Амадео и кинул в неё подушку. — Зато кое-кому он очень сильно нравится, — он намекающе посмотрел на удивлённую Свон.       — Спасибо за комплимент, приятель, — с наигранным разочарованием добавил Джонс, обескураженно наблюдая за перепалкой.       К моменту, когда они поужинали и помылись, солнце село за горизонт. Сказать, что спать вчетвером в одной комнате неудобно, — ничего не сказать. Точнее, Реджина отключилась сразу же, а вот Киллиану пришлось не так сладко, и заснувший Ирдис забросил на него все конечности, придавив своим весом. Свон тоже особо не спалось, хотя она очень устала. Она только начала провалиться в сон, как вдруг услышала шорохи, чертыханья и шаги Киллиана — он взял ноутбук, камеру и вышел на балкон.       — Тьфу, весь сон сбил, — пробурчала Эмма, понимая, что уже не уснёт, и, одетая в одну сорочку, прошмыгнула за Джонсом. Она замерла в дверях, поражаясь потрясающему виду: аромат цветов доносился до второго этажа, а вдали виднелись огни города. На небе, словно брызги белой краски, рассыпались тысячи звёзд, сплетаясь в великолепные созвездия южного полушария. — Эй, ты чего не спишь? — шёпотом спросила она, коснувшись его плеча.       — Уснёшь тут с Аидом под боком. Слышишь? — Киллиан притих и поднял указательный вверх. — Теперь ещё и храпака даёт, — закатил глаза он.       — Действительно, а меня Реджина использовала в качестве подушки… Что делаешь? — с любопытством заглянула Свон в ноутбук, сев рядом с Киллианом.       — Хотел с Робином пообщаться, но вспомнил про разницу во времени. Он на работе сейчас, поэтому перекидываю снятое на флешку и ноут. Вдруг у нас что-то сопрут, и с концами.       — Как хорошо, что он всё-таки начал встречаться с Реджиной и позвал тебя сюда. Кто бы нам такие прекрасные кадры снимал? — тепло улыбнулась Эмма.       — Согласен. Это реально джекпот. Но, на самом деле, тебя любит камера, ты хорошо смотришься в кадре, — с гордостью заявил Джонс.       — Спасибо! О, это ведь твои фото, да? — Эмма заметила в файлах безумно красивые фотографии со свадьбы и просто природы.       — Да, а чьи же ещё? По-дружески Грэму свадьбу фотографировал за рекламу. Кстати, сработало, клиентов стало больше, — усмехнулся Киллиан, показывая ей больше своих творений. — Это я в отпуске фоткал Роджера, — он с умилением указал на чёрного прямошёрстного ретривера, родительского пса, на носу которого сидела огромная красная бабочка.       — Потрясающе! Он такой забавный, всегда хотела себе собаку, но образ жизни не позволяет. Когда ты успеваешь ещё и фотографом подрабатывать?       — У нас же не всегда есть работа, мы не постоянно в путешествиях. А вообще, я начал ещё лет с шестнадцати фотографировать за деньги, и вот тогда-то мне Роджера и купили. Господи, уже десять лет прошло! Помню, в восемь лет разобрал фотоаппарат отчима и получил по пятое число, — неловко почесал за ухом Джонс.       — Называется «Почувствуй себя старым». Как во мне в пять лет проснулся художник, разрисовавший любимое мамино платье, так и не засыпал больше, — вздохнула Эмма, вспоминая детские картины, висящие у родителей. — Надеюсь, у меня будет время порисовать здесь. Вон какая красота! Ты только погляди: небо завораживает! — взмахнула руками она и указала на звёзды.       — Так, может, прямо сейчас?       — Я не договорила: главное, чтобы силы были. А их нет! — усмехнулась Свон, и над ними с гулом пролетел самолёт, отчего Джонс вздрогнул и судорожно попытался найти его взглядом. — Эй, Киллиан, в чём дело? — серьёзно спросила она.       — Что? — растерялся он, словно потерявшись в пространстве.       — Я в который раз замечаю, что ты трясёшься и вздрагиваешь, будто пугаешься, когда видишь самолёты. В аэропорту тебя как лихорадило, и когда мы летели. Почему у тебя такая реакция? Что случилось? — с искренним волнением поинтересовалась она, заботливо взяв его за руку. Тот поморщился и с неохотой заговорил:       — Это всё ещё с детства тянется… — Киллиан нервно потёр переносицу. — Помнишь, я рассказывал тебе, как погиб мой отец? — в сознании вновь и вновь проносились страшные картинки, как в проклятом две тысячи первом на глазах Джонса прямо при посадке взорвался самолёт с его отцом… Он возвращался из командировки с новым проектом, а Алиса и Киллиан с нетерпением ждали его в аэропорту… Адский взрыв, крики, бушующий пожар и душераздирающий рёв встречающих, звон сирен пожарных машин и скорой — всё это раз и навсегда отпечаталось в памяти Джонса. Мурашки пробежали по коже, с головой погружая в ужасные воспоминания.       — Чёрт, да… — сквозь зубы пробормотала Свон.       — После этого я не могу нормально самолёты воспринимать. Причём когда я внутри, мне почему-то не так страшно, чем когда он пролетает над головой. Это началось после катастрофы, но мама как-то подзабила на это. Плачу и плачу, ну и хрен с ним, потому что она снова замуж вышла, а буквально через год Лиам родился, — Киллиан поёжился, и Эмма приобняла его, положив голову на плечо.       — Почему ты не пошёл к психологу? Полёты на самолётах половину твоей жизни занимают!       — Да не знаю… Надо бы, но времени не было, — пожал плечами Джонс.       — Это не дело! Нельзя запускать такие проблемы. Прилетим, и ты сходишь, а если сам не пойдёшь, то я затащу тебя насильно, — наигранно пригрозила она и улыбнулась, потрепав его по волосам. — Ладно, сладких снов, я спать пойду, и ты тоже ложись. Завтра будет насыщенный день, — зевнула Эмма и поднялась со стула, оставив Киллиана наедине со своими мыслями. Она всё-таки права…