Проект: Красный кардинал

Интегрировать Пёрплда в кофейню было не особо сложно. Томми просто запихнул его к Таббо и Ранбу, частенько пиная новичка под зад. –Что сказал работник, когда его босс увидел, что он не ничего не делает?– Томми только что зашёл в помещение. Таббо агрессивно оттирал пол, пока Ранбу пересортировывал чаи, уже даже подбираясь к кофе от отчаяния. –Что?– насмешливо спросил Пёрплд. Он развалился на стуле за кассой, словно уже жил там. –Нихуя он ему не сказал и начал, блять, работать!– рявкнул Томми и кинул Грейсону тряпку. Сюсюкаться с ним он не собирался. –Вот уволюсь, уйду,– заговорил Грейсон, драматично прислоняя руку ко лбу. –Уходи.– закончил Томми, прерывая его. –Но сначала покажи как варишь кофе. Пёрплд поставил перед ним стаканчик, улыбаясь, будто мир принадлежит ему. Томми захотел стереть эту самодовольную улыбку с лица. Хозяин снял крышечку со стаканчика. –Это что, масло?– на верхушке плавился кусочек сливочного масла. Томми не из пугливых, но пить эту жижу даже он не решился. Даже в лаборатории ему вкалывали супчик повкуснее. –А не так варится кофе?– Пёрплд сузил глаза, будто вина за это несчастное создание, что когда-то могло стать кофе, лежит на Томми. В углу истерически хихикал Таббо, пока Ранбу цедил "это была плохая идея", на что получал "это того стоило". –Выпей и узнаешь.– Он придвинул варево обратно Грейсону, проходя за стойку и становясь у машины. Он покажет ему как выглядит настоящий кофе. Опасаясь собственного варева, Грейсон поднял стакан двумя пальцами, будто сейчас жижа оживёт и набросится на него, что было не далеко от правды. Кофе был чёрным как смоль и пах горелым сахаром. Возможно что-то с карамелью, хотя воняло ещё и сожжёнными листьями чая, и Томми упорно пытался поверить, что его нос играет с владельцем шутку. Призрачное "амбре" хлорки и сиропа от кашля маячили в воздухе вокруг чашки. Пёрплд отхлебнул и тут же выплюнул на пол, по-гусиному кашляя и задыхаясь. –Ты же не врал, когда говорил варить такой!– завопил он. Следуя за его эмоциями, Томми обнаружил новое различие между ним и Ранбу: антеннки и хвост погнулись как кардиограмма, в то время как хвост Ранбу на такие манёвры способен не был. Хвост Пёрпа напоминал проволоку. –Я сказал, что варю такой.– Таббо забил копытом о плитку и Томми побеспокоился о её целостности. –Есть причины по которым он моет полы.– Томми видел то, что варил Таббо и, несмотря на то, что сделано всё было из самых обычных продуктов, на выходе получались радиоактивные отходы. Серьезно, один раз он спутал воду и уксус. И молотый кофе с деревянной стружкой. И нечаянно добавил радий в американо, но насчёт "нечаянно" Томми не уверен. Но будто этой шутки под названием "Кафе Погчамп" не хватило, Таббо галопом проскакал к ним, выхватив чашку, и с упоением начал пить. Всё в инстинктах самосохранения вопило отойти от козла, он явно показывал своё доминирование. Но самосохранение Томми свалило от него в окно, показывая два крупных средних пальца ещё когда он и не знал что такое "небо". Томми достал из холодильника под стойкой пакетик мха. Следуя за Таббо, он положил в рот кусочек. –Вы отвратительны.–Пёрп сморщил гримасу. –Это вкусно, не понимаю, почему вы так кривитесь.– дразнящая иссиня-чёрная капелька скатилась с уголка губ Таббо. Он специально прождал добрых пять секунд, прежде чем вытереть её рукавом, и Томми уже представлял как сжигает бедную рубашку. К счастью Томми и Клементины, в первый же день Грейсона был аншлаг, длившийся большую часть дня. И нет зрелища прекраснее на свете, чем социальный инвалид, пытающийся брать заказы. –Мальчик, ты здесь работаешь? –Нет, зашёл с улицы, чтобы узнать что вы пьёте.–скрипя зубами, процедил он. –Правда? –Да, мы его в коробке нашли, он никому не был нужен.– из-за спины в фиолетовой толстовке, выглянул Томми. И боже, Пёрпу действительно нужна новая одежда. –Ты тоже молод, почему так похож на ребенка?– не унимался покупатель. –Ты – это то, что ты ешь.–с озорной улыбкой прощебетал он. –Ты имеешь в виду овощ?– Грейсон записал бубнёж клиента, напоминающий "два американо со сливками". –Я имею в виду завали ебало и работай.– Клементина вскарабкалась на жёсткие, но родные плечи, когда Томми вернулся к аппарату. Во время того, как перед лицом предстаёт машинка, остальной мир исчезает, оставляя серые глаза наедине с ней. Знакомая стабильность движений с чётким началом, продолжением и концом. За окном забила мелкая дробь капель дождя. Работники вспомнили о своих коротких перерывах и помчались обратно на свои места. Буквально за полчаса кофейня снова опустела. –Держи.– блондин поставил перед Грейсоном правильное кофе, попутно чуть не выронив его из-за тремора. –Что это?– подозрительно покосился на напиток Пёрплд. –Эспрессо. –Кто-то сказал экспрессо?– знакомая кудрявая копна только успела появиться в поле зрения, как в неё полетел увесистый металлический холдер. Когда Пёрплд моргнул во второй раз, то увидел яростное лицо Томми и незнакомца, побледневшего до оттенка сухого асфальта. –Ты мог меня убить!– завопил он. Только сейчас Грейсон понял, что холдер прошёл сквозь незнакомца. –Не убил же.– ничуть не смущаясь, объявил Томми. –Я на тебя в суд подам!– пока другой кричал, за ним появились ещё два человека. –В суд? На меня?–Томми сложил руки замочком и сделал несчастный вид.– Я воспитываю троих детей! У меня артрит, артроз, остеохондроз и депрессия! –Детей?– спросил Таббо. –Депрессия?– вернул вопрос другой незнакомец в панаме. –На его лысину смотрю и в депрессию впадаю.–Указал Томми на шатена, вошедшего первее всех. –Я не лысый! –Ага, а я – правительственный эксперимент, сбежавший из лаборатории. Что из этого более вероятно?– по комнате разнёсся лёгкий смех и гневные речи "лысого". Но Пёрплд не смеялся. Потому что Томми не врал. Он смотрел прямо в фиолетовые глаза и гнусно ухмылялся. "Тебе всё равно никто не поверит" – одними губами прошептал он, а Клементине пришлось вцепиться в золотые волосы, чтобы не упасть от смеха. –А Томми рассказывал, как сильно он влюблён?– хорошо, если в правду никто не поверит, то настаёт время для безбожного пиздежа. Грейсон скопировал улыбочку Томми, когда тот опешил. –Влюблён? В кого? Кстати, я Уилбур.– Представился шатен, садясь у стойки. –Я ни в кого не влюблён.– заявил Томми. –А вчера ночью ты совершенно другое говорил.– Пёрп сел на стул, вертя в руке эспрессо.– Ох, как ты о нём отзывался. –О нём?– недоумевающе повторили Таббо, Уилбур и Томми. –Никакого "его" не было! Вообще ничего не было!– растерялся бариста. –Ты гомофоб? Потому что звучит очень гомофобно. –Это вообще никак не связано! Зачем ты всё это говоришь? Это потому что считаешь себя лучше меня? Ты что, расист?!– опять таки, в эту игру могут играть двое. Настолько сумасшедший цирк ещё придумать нужно, но Томми и Пёрплд делят три мозговые клетки на двоих. И эти клетки жрут сами себя заживо из-за гордыни и простого "а почему бы и нет?". –Я не расист. –Так говорят все расисты! И имя у тебя дерьмовое, какими уебанами должны были быть родители, чтобы назвать ребёнка в честь цвета? –Мои родители умерли ещё до того, как дали мне имя.– процедил Пёрплд. На секунду воцарилась хрупкая, как стекло тишина. Все присутствующие вытаращились на них. –Ой, блять, только, сука, не снова. Ещё одна сиротка?! Я вам что, детдом нахуй?!– завопил Томми, скатившись за голову.– Я съем следующую сироту, которая зайдёт в Погчамп! Колокольчик над дверью весело звякнул и из-за двери показались две крохотные головы. Одна тёмная, а другая светлая. Головы, как оказалось, принадлежали двум черезвычайно быстрым детям, которые молнией проскочили в кофеню, юркнув за стойку, спрятавшись у ног Томми. За ними ворвалась женщина с красным, искажёным в гримассе гнева, лицом. –Вы не видели двух детей? Вот такого роста.– она опустила руку на уровень бедра.– Снова сбежали, сил уж нет ловить. Прежде чем кто-либо успел ответить, Томми ощутил, как две пары рук отчаянно зацепились за его штаны. Только в момент, когда Филза указал на хозяина места, бариста посмотрел женщине в глаза. –Да, они убежали дальше по улице.– сахарным тоном промурлыкал он. Антенны Грейсона шевельнулись, хотя пользы это не принесло, все знали, что Томми врал. –Спасибо! Дверь хлопнула и послышались два облегчённых звука. –И откуда вы мне на голову свалились?– устало спросил у детей Томми. У первого была тёмная, почти серая кожа с чёрными волосами. На лице устроились четыре красных глаза, а сам паренёк гордо стоял в растянутой и явно слишком большой для него клетчатой рубашке. Второй – наоборот, мраморная кожа, свиной пяточок и повязка на правом глазу. В руках он сжимал пюшевую пчелу, грязную и порванную. Первый стоял впереди, а "поросёнок" жался за ним. –Сбежали.– коротко ответил четырёхглазый. Голос у него был шипящий, а сразу за верхней губой виднелись два паучьих жвала. –Это мы уже поняли.– с нарастающим раздражением пробубнил Уилбур.– Откуда? –Из приюта.– робко прошептал низенький рыжик. Итак, вот простая мысль: Томми ненавидел мир. Более того, мир ненавидел Томми в ответ, не находите закономерности? Для какого-то высшего существа Томми был занесён красную книгу напротив пояснения "Царство: животное, тип: хордовый или что там учёные вместо позвоночника втиснули, класс: детопитающийся, отряд: хрен знает, там этих клонов как тараканов на станции обжарки и хранения кофе, семейство: сирота, род: клоун для утех судьбы, вид:бессмертный". Рядом с классификацией подпись красной ручкой "в следующий раз нужно и ядерку попробовать, больно счастливый". И Томми смотрит на двоих детей, разрываясь от желания приютить их и скормить Ранбу. –Господи, это место такое конченое.– сдался Пёрплд. –Ты это только сейчас понял?– угрюмо поинтересовался Техноблейд.