Добро пожаловать в "Кошачью мяту"!

- И что, ты честно ответишь? – не без сарказма поинтересовался Генри, усаживаясь на стул. Сесть рядом с котом он не решился. - А какой смысл мне врать? Что ты мне сделаешь? Сам прекрасно понимаешь, что в случае чего со мной не сладишь, так что бессмысленно строить очень умные планы вроде нажаловаться родителям или сделать признание в полиции. Просто будь послушным ребенком, сотрудничай со мной и будешь счастлив. - Хорошо, и с кем же мне предлагается сотрудничать? – наконец-то у Генри появился повод задать главный вопрос этого вечера. – Кто ты вообще такой – эволюционировавший кот, животное, сбежавшее из лаборатории, инопланетянин... - Надо чаще общаться с молодежью, сколько поводов расширить кругозор, - вздохнул кот. – А ведь во времена моей юности у всего было одно объяснение – во всем виноват Сатана. - То есть ты... дух? - Обычно меня называют демоном, - с оттенком раздражения отозвался кот. - Исчадием ада. Бесом. Чертом. Похож? – он почти кокетливо склонил голову на бок. - Не очень, - вырвалось у Генри, прежде чем он успел обдумать услышанное признание и свой ответ. - Что, слишком красив? Ну так зло соблазнительно. Да, я демон, и суть моего существования – в обмене человеческих желаний на человеческие жизни. Тот человек в переулке заключил со мной договор, но наши пути разошлись, и пришлось заканчивать наше сотрудничество нетривиальным способом. Вот и всё. «Кот был совершенно прав, - подумал Генри, - ничего он мне не сделает, потому что расскажи я кому-нибудь то, что сейчас услышал, меня сначала засмеют, а потом отправят на консультацию к психиатру». - Хорошо, ладно, - заговорил он, лишь бы прервать затянувшееся молчание. – И что ты теперь собираешься делать? Генри был готов поспорить, что в янтарных глазах кота появилось одобрение. Оставалось узнать, чему эта тварь радовалась. - Мой последний человек был не... очень хорошим клиентом. Не очень честным. Недобросовестным. Хотел меня обмануть. Надуть. Думал, что он умнее меня. Глупо думать, что ты будешь умнее существа, у которого бездна житейского опыта, только потому что у тебя за плечами Итон. Что такое эти ваши итоны, когда я по скорости моргания могу определить, о чем вы, люди, думаете? Я не люблю, когда меня обманывают и делают это таким бездарным и наглым способом, что мне становится стыдно за свой выбор человека. Я испытываю чувство брезгливости и считаю, что за мои страдания нужно наказывать. А ты как считаешь, мальчик? Генри предпочел промолчать. Он все еще не мог понять, какой тактики придерживаться. Представить, что кот – сумасшедший маньяк, и кивать как болванчик, соглашаясь с ним во всем? Расположить к себе, задавая «правильные» вопросы? Ну, они оба, кажется, не дураки (а кот, видимо, еще больше), чтобы такая примитивная стратегия сработала, тем более что Генри до сих пор не знал, какие вопросы «правильные». - Что тебе от меня нужно? - Ничего, - зевнул кот, очень вовремя демонстрируя маленькую зубастую пасть. – Ты по доброте душевной вляпался в историю, где тебе и близко быть не положено. Я всего лишь хочу, чтобы ты не наделал глупостей. Конечно, никакого реального вреда ты мне причинить не в состоянии. Твои рассказы примут за бредни одуревшего от алкоголя подростка, который пересмотрел ужастиков. А может, решат, что ты покрываешь настоящего преступника. Или сбежал с места преступления, не оказав помощи умирающему. И вообще, кто та женщина, что позвонила в полицию? А вдруг вас там целая банда? Представляешь, какой шум поднимется! Какой резонанс! – кот перевернулся на бок, уложив пухлую щеку на лапу и изобразив мечтательный вид. Генри с нарастающим ужасом слушал, как кот придумывает возможные версии, и каждый вариант звучал до боли правдоподобно. - Ты мог бы и не раскрывать... ну, кто ты есть на самом деле, - наконец выдавил он. - И тогда тебе точно пришлось бы отвечать за смерть этого выродка. - Это что, демоны занимаются благотворительностью? Заботятся о незнакомых людях? – посмеялся Генри. Звучало невероятно. - А... а ты случаем не хочешь заключить со мной договор? В памяти всплыло начало разговора. Суть моего существования – в обмене человеческих желаний на человеческие жизни. - Я могу хвалить тебя за выдержку и смекалку, но в целом ты ничем не отличаешься от всех прочих, - снова вздохнул кот. – Вы, люди, считаете, что ваши души такие ценные, и мы, демоны, только и ждем, чтобы кинуться на них, как дамочки на распродажу. Вы, люди, можете любить помидоры и ненавидеть огурцы, но демоны просто обязаны бросаться на любую подвернувшуюся им душонку! Я выбрал тебя, потому что ты показался мне симпатичным ребенком. Разумным и быстро ориентирующимся в ситуации. Нет, ты, конечно, порядочно сглупил, когда вмешался в мои дела, однако мы как-то обошлись без обмороков, слез и крайних форм шантажа. А еще от тебя несло котятиной, значит, дома у тебя есть хороший лежак и полная миска... И, кстати, что это еще за кличка – Чудовище? Завтра представь меня своей матери правильно. Кот. Просто Кот. Никаких Чудовищ, Асмодеев и Вельзевулов. В мгновение ока кот свернулся калачиком, уткнулся мордочкой в свой хвост и заснул. Или притворился, что заснул, чтобы не отвечать на новые вопросы. Генри же ждала бессонная ночь. Кот расположился на сон рядом с его подушкой. Если бы Генри лег, как привык, то мог бы обнять теплое тельце, пощекотать нос густой шерстью на макушке. Конечно, он не решился на такой безответственный поступок. Хотя Генри целых полчаса держал Кота на руках и убедился, что тот такой же температуры и консистенции, как и прочие кошки, он не мог отделаться от мысли, что при новом контакте коснется чего-то холодного и склизкого. Смирившись с бессонницей, Генри начал вспоминать события вечера от и до. После емкого объяснения он мог только мысленно давать себе пощечину за пощечиной. И как ему пришло в голову, что этого беззащитного котика мучают и что ему вообще нужна защита? Он вспомнил толчок, отправивший неизвестного потребителя демонических услуг головой в угол, и в очередной раз поразился его мощи. Случайность, как же. Нужно было бежать со всех ног и забыть увиденное как страшный сон. Правду ему говорили – тебе, Шэнь, обязательно нужно залезть в каждую дыру, поучаствовать в каждой драке, а то ты выглядишь недостаточно героически. Ни в коем случае нельзя засыпать – напомнил себе Генри, съежившись на стуле. Он ни капли не верил в заверения Кота, что ему ничего не грозит. Теперь он видел в том не милое пушистое создание, а матерого преступника, хладнокровно строящего планы на шаг-другой вперед. Что будет, когда он заснет – демон откроет глаза, придушит сонного Генри, а потом устроит охоту на родителей Шэнь. Черт, черт, черт, ну как же это произошло, что он приволок домой это нечто, которое ведет себя так, будто здесь хозяин, а Генри – его обслуживающий персонал? Только теперь, в тишине, на него нахлынул ужас и чувство безысходности. Что же теперь делать? Как проверить, правду ли сказало существо? Как обезопасить себя и родителей – вызвать священника (последний раз Генри был в церкви еще дошкольником, и то за компанию), поискать форум оккультистов? Каким-то чудесным образом рассказать все семье и незаметно от демона спланировать побег? А если просто выставить Кота за дверь – что он сделает, ударом левой проломит дверь и от обиды устроит кровавую баню? А если... Мысли путались, а дельной не было ни одной. В какой-то момент Генри подумал, что его ситуация была скорее комической, нежели трагической – подумать только, его, способного сразиться с любым школьным хулиганом, держит в заложниках кот. Да еще какой – Генри склонился над ним, рассматривая и выискивая признаки демонической породы – плотный, с длинной густой шерстью, серой по спине и голове, длинными белыми «носочками» и таким же белым шариком на конце толстого хвоста, на кончиках ушей по-рысьи щетинилась шерсть. С виду даже не боец, а домашний увалень. Если он не собирался убивать жителей этого дома, то что ему придет в голову завтра? Будет ли он соблазнять Генри исполнением заветного желания (оно вообще было?) в обмен на жизнь? А что, если ему придет в голову завести светскую беседу с родителями Шэнь и начать предлагать эксклюзивные услуги уже им? Во что же он вляпался... *** В итоге Генри все-таки заснул – прямо на стуле, улегшись грудью на стол. Усталость, адреналиновый взрыв и алкоголь взяли свое. Сон был короткий – в не запахнутое шторами окно лился солнечный свет. На небе было ни облачка, день обещал быть чудесным. Генри, морщась от боли и недоумевая, как же его угораздило заснуть за столом, выпрямился, потянулся, посмотрел на свою кровать и все вспомнил. На постели, облокотившись на подушку, сидел Кот сосредоточенно вылизывался. - Черт, - вырвалось у Генри. – Ты что, моешь себе зад? – «Прямо на моей подушке!», - чуть не сказал он, но вовремя прикусил язык. У него в голове никак не мог уложиться образ могущественного сверхъестественного существа, хитростью и наглостью проникшего в его дом, который ухаживал за собой точно так же, как это делали обычные коты. - А ты, значит, нет? – огрызнулся Кот. – Надо же, мне казалось, все немытые задницы канули в Лету еще во времена последней чумной эпидемии. Да, прошу прощения, что занял твое спальное место, - неискренне извинился он. – Советую как можно скорее организовать мне удобный лежак, иначе и следующую ночь тебе придется провести скукожившись на стуле. Извини, я привык спать один. А теперь отведи меня на завтрак. За порогом комнаты Кот преобразился. Из нахального типа он превратился в степенного, но все же обычного домашнего кота. За каких-то полчаса он обежал весь дом, с помощью миссис Шэнь организовал место приема пищи, поддерживая ее энтузиазм громким мяуканьем. Сэмюэль Великий, многострадальный старожил, изумленно разглядывал нового жильца, но, вероятно, аура демона действовала не только на подростков, но и на простых котов – Сэмюэль не сделал ни одной попытки показать «кто в доме хозяин» и только пялился, как существо, в котором он, несмотря не внешнее сходство, не мог признать представителя своего вида, поглощает завтрак. *** Взаимная адаптация семьи Шэнь и кота прошла легко и непринужденно, пускай Кот в компании Генри и Кот в компании его родителей и гостей были двумя совершенно разными созданиями. Миссис Шэнь быстро передумала развешивать объявления о поиске нового хозяина - Кот оказался тем еще подхалимом, способным разжалобить самого жестокосердного человека. Он беспрестанно терся об ноги хозяйки дома, фонтанируя от счастья, играл с тапочками главы семьи, играл роль нежного младшего брата Сэмюэля Великого, который, как и Генри, не мог прийти в себя от актерских способностей нового жильца. Ему хватило одной недели, чтобы миссис Шэнь объявила, что если кто-то и потерял Кота, то виноват в этом сам, и они не обязаны разыскивать этого растяпу. «Кот останется с нами», - решительно заявила она, а у Генри не было ни одного довода против, кроме одного маленького обстоятельства – Кот был нечистью и убийцей. Наедине Кот сбрасывал маску и превращался в того, кем назвался в первую встречу, – демона, если не внешне, то характером точно. Он проделал огромную дыру в запасе карманных денег Генри, обустраивая свой быт. Ему требовались керамические миски от не самой известной, но, вероятно, самой дорогой дизайнерской мастерской в Лондоне. Он вынудил Генри заказать три лежанки, прежде чем остановил свой выбор на последней – огромной, из черного велюра с белой меховой оторочкой – сущей безвкусице, на взгляд Генри, но было ли у него право голоса? После лежаков пришла очередь матрасов, кошачьих диванов и гамаков (из-за внушительного веса Кота гамаки часто рвались). Кот деловито вносил изменения в интерьер дома, организуя наблюдательные позиции в самых неожиданных местах, так что постепенно стало казаться, что Кот присутствует везде и семья Шэнь находится под его контролем. Справедливости ради, не только старшие члены семейства оказались у нового жильца как на ладони. Очень скоро Генри узнал новые подробности об образе жизни и мышления Кота – не сказать, что ему стало легче, но Кот уже не воспринимался инфернальной сущностью, таинственной, непонятной и всесильной. Он был намного приземленней, чем спойлерили религиозные источники. Кот сразу опроверг версию о своем христианском происхождении – в конце концов, ворчал он, эти тупые богословы просто украли задумку язычников-греков, а на придумку собственного термина фантазии уже не хватило. Демоны существовали всегда и везде, с начала мира, и не являлись ни добром, ни злом. Они просто были – как трава, как облачка, трилобиты, динозавры, мастодонты, тигры, кролики, микробы… Тогда Генри еще не понимал, что от проблем с психикой его спас возраст и врожденная моральная гибкость. Будь он старше на несколько лет, то не смог бы принять покровительственное отношение Кота и не приспособился бы к их сожительству. Подростковая память избирательна – он мог держать в уме подробности драки двух- или трехгодичной давности, но с каждым днем все реже вспоминал, как Кот расправился со своим бывшим хозяином. Сквернословить – вот было любимое занятие Кота. Генри, полагавший, что знает о нецензурной лексике всё, поражался словарному запасу демона, в который, кроме знакомых и привычных словечек, входили выражения типа «сын шлюхи» и «сучий потрох». Иной раз Генри приходилось обращаться к Google, чтобы расшифровать кошачьи тирады. Кот был готов поливать бранью всех и вся – соседей, курьеров, случайных прохожих, гостей дома, актеров сериалов, которые он поглощал в огромных количествах. Другой вредной привычкой был эксгибиционизм. Кот с удовольствием переворачивался на спину, раскидывал лапы, демонстрируя покрытые короткой шерстью бубенцы (для полноты картины не хватало рыгания и перегара). На подколы Генри он реагировал ехидно: - А твоим яйцам когда последний раз делали комплимент? Оу, никогда. И никогда не будут, ибо вы, люди, боитесь своих тел. Думаешь, я не вижу, что ты каждый день недоумеваешь, почему я остаюсь котом и не горю желанием превратиться в человека? Это же так круто быть человеком, это такая честь! Если бы хотел, я мог превратиться в человека прямо сейчас. Хоть в качка, хоть в грудастую девицу. И зачем мне это? Я могу лечь хоть так, хоть эдак, я могу показывать всем немытую задницу, и мной будут восхищаться, могу показывать свой хрен, и никто не побежит жаловаться в полицию. Во мне все прекрасно, и найди хоть одного человека, который бы сказал, что я не хорош собой и мне нужно чего-то там стесняться. Со временем Генри перестал замечать демонстративное поведение Кота, и тот прекратил показывать свою промежность всем и каждому. *** Рваный сон беспокоил Генри еще немало ночей в течение нескольких месяцев. Он обустроил лежанку Кота в самом дальнем углу своей комнаты, за шкафом, чтобы, не дай Боже, ночью не столкнуться с ним взглядом. Это было напрасным трудом, поскольку присутствие Кота ощущалось даже тогда, когда он не попадал в поле зрения. Иногда Генри просыпался посреди ночи и с облегчением выдыхал, понимая, что Кот так и дремлет в своем лежаке, не собираясь забираться к нему в кровать, чтобы придушить во сне. Постепенно страхи притупились, сон стал ровнее, а в одно прекрасное утро Генри обнаружил, что Кот мирно спит у него в ногах и еле слышно посапывает. Его голова покоилась на уровне колена Генри, сам он вытянулся лежа на боку, открывая белый выпуклый живот. Генри не удержался, осторожно запустил руку в мягкую шерсть и почти с удивлением почувствовал тепло. Приятный жар согревал руку, а Генри почувствовал, будто что-то в нем необратимо меняется. Это было первое прикосновение к Коту с ночи их знакомства, и он изо всех сил пытался разбудить в себе прежние страх или брезгливость, но не находил ничего, кроме облегчения и чего-то сродни удивлению. Никаких щупалец, слизи, чешуи - под рукой был лишь мягкое, равномерно поднимающееся под ладонью брюшко. Кот замурлыкал, но не сбросил руку. Не отправил его в полет мощным ударом задней лапы. Не впился клыками в руку. Не разошелся в изощренных ругательствах. На несколько секунд Кот открыл глаза, медленно моргнул, фокусируя взгляд на таком же заспанном Генри, а потом опять закрыл и перевернулся на спину. Генри еще несколько раз провел по мягкому животу, приглаживая шерсть, и снова лег – часы показывали пять утра. Он почувствовал, как наваливается сонливость, и впервые за долгое время провалился в беззаботный сон без сновидений.