La vita della mafia

Тема: АУ!к-поп (в тексте использованы слова песни Stray Kids - Hold my Hand) - Эй, ну скажи, как я выгляжу? - Тебя стилисты вылизали с ног до головы, как сам-то считаешь? - Но я хочу услышать это от тебя. - Идеально. А теперь вали на сцену. Если ты сорвешь срок начала концерта, босс тебя по голове не погладит. - У меня есть еще пара минут… - Ямамото! У нас еще будет время. А сейчас на выход. Быстро! Ямамото Такеши, восходящая звезда большой сцены, любимец сотен тысяч девушек, айдол и просто невероятно солнечный парень. Скуало усмехнулся своим мыслям, глядя, как «солнечный парень», запнувшись, едва ли не вылетел через дверь. Обернулся, рассмеялся неловко и показал ему большой палец. Суперби только рукой махнул, мол, исчезни. И только понадеялся на то, что по его лицу нельзя было слишком уж откровенно считать настоящие эмоции. Быть менеджером восходящей поп-звезды – неблагодарная и утомительная работа. Идя в шоу-бизнес, Скуало изначально зарекся от связывания своей жизни с юнцами, которые едва университет закончили. Где в итоге его жизнь свернула не туда, он и сам не знал. Но если быть менеджером такой звезды – неблагодарно, то спать с этой самой звездой… - Отстой, - припечатал Скуало, потянувшись за бутылкой минералки. На сегодня оставался лишь один концерт, и слава всем богам, без интервью или автограф сессии. Нужно было подождать несколько часов, и можно спокойно ехать домой, снять с себя надоевшие официальные тряпки, принять душ, выпить и расслабиться… - Скуало-сан, - помощник из концертной команды заглянул в приоткрытую дверь, приветливо махнув ему. – Вы не пойдете смотреть, как выступает Ямамото-сан? Мы начинаем через пять минут. -Обязательно, - он кивнул, потерев пальцами переносицу. Ямамото Такеши – его личный дар и проклятие. Скуало врал сам себе, спокойный вечер в его жизни даже не светит. По крайней мере, он не простит себе, если потеряет крупицы драгоценного времени, которое можно провести с ним наедине. Такеши, пробежав длинный коридор с гримерными и комнатами для отдыха, взбежал по лестнице и остановился. Дыхание, благодаря ежедневным тренировкам не сбивалось, но волнение давало о себе знать. Он не настолько давно выступал на сцене, чтобы полностью избавиться от этого, и каждый раз приходилось стоять пару минут вдали от чужих глаз, сжимая в руке талисман, спрятанный под рубашкой. Подвеска с миниатюрным кулоном в виде изящной ласточки – подарок Скуало во время их рабочей поездки в Токио. Они тогда только начинали работать вместе, и эта вещица стала своеобразным «их» символом. И так как Ямамото любил все, связанное со своим менеджером, со временем кулон превратился в нечто сакральное. В то, что можно сжать в ладони, почувствовать рельеф под пальцами. Вспомнить громкие окрики, крепкие подзатыльники и не менее крепкие объятия после. Выдохнуть и понять, что с такой поддержкой ему по силу покорить весь мир. Такеши любил своих фанатов, но еще больше он любил, когда в его плотном графике выпадал выходной, либо хотя бы свободный вечер. Сегодняшний, к сожалению, был не из таких, но он мог попытаться урвать пару часов у сна, чтобы утром сидеть невыспавшимся, с чашкой кофе и патчами под глазами. Сдавленно усмехнувшись, Ямамото прислонился к стене. Скуало ни за что не позволит ему сделать что-либо, что отразится на его репутации или внешности. Тот факт, что они вместе – невозможный, ирреальный – уже нарушает все мыслимые и немыслимые правила. Если кто-то узнает об их связи – разразится грандиозный скандал, и с карьерой айдола можно будет попрощаться. Волновало ли это его? Ни капли. Скорее, Такеши не мог даже представить, как ему работать с кем-то другим, если его менеджер вдруг решит покинуть свой пост. - Ямамото-сан, вы в прядке? – Базиль появился словно из ниоткуда, заставив вздрогнуть. Один из организаторов концертов в их команде – приглашенный из заграницы, молодой и успешный, он пользовался успехом у окружающих. Светлые волосы, мягкий характер, добрая улыбка, и в то же время стальная хватка в делах делали его поистине незаменимым сотрудником. - Конечно! – Ямамото улыбнулся, сходу преображаясь – никто бы даже не понял, что его хоть что-то волнует, - просто собирался перед выходом на сцену. Начинаем? - Да. Твои поклонники в нетерпении, - Базиль вернул ему улыбку и ободряюще сжал плечо. – Все уже собрались. Даже в коридорах разносилось эхо тысяч голосов, сливающихся в один бесконечный гул. Словно цунами, он настигал и подхватывал. Беспощадный вал людской толпы с ее обожанием, ожиданиями и жестокостью – стоит лишь хоть немного оступиться и отойти от вылизано-идеального образа. Это цунами проносило Ямамото по морю шоу-бизнеса, вызывало предвкушение и трепет, оставляя совершенно вымотанным, но счастливым после концертов. Он любил сцену. Любил людей. Всего лишь оставалось научиться жить с тем, что собственная жизнь теперь принадлежит не ему, а корпорации, если он хотел и дальше оставаться на волне успеха. - Тогда давай зажжем. Я уже соскучился! Ослепительная улыбка, за которую Такеши многие считали солнечным парнем. А все страхи и волнения можно было отдать маленькой серебряной ласточке, что приятно холодила кожу на груди. Бегом добравшись к сцене, Ямамото едва не упал в руки команды техников и визажистов. Последние штрихи – поправить мейк, пригладить волосы, закрепить микрофон. - Как я выгляжу? – шутя, вновь спросил он, и в ответ услышал наперебой массу комплиментов. Только длинных, выбеленных до серебристого оттенка волос, не было видно в толпе, и это немного удручало. Потому что лишь его мнение поистине имело значение для Ямамото, да и все чаще он ловил себя на мысли, что обязательно ищет глазами Скуало. Он мог петь для тысяч своих фанаток, а на самом деле – для него одного. Тряхнув головой, и отгоняя непрошенные мысли, Такеши выбежал на сцену, приветствуя зал. Зазвучали первые аккорды музыки, свет софитов ударил по глазам. Ярко, громко, жарко, эмоции бьют через край. И Ямамото почти физически ощущал, как весь растворяется в звуках музыки и собственного голоса. Countless trials, mistakes and fights Piled up on a teary night That all ends today, so I smile Like the days are on fire I run to this end of story, it won’t be a sad ending… Что бы ни пришлось сделать, он хотел оставаться на сцене. Хотел иметь возможность быть со Скуало, работать с ним, видеться почти каждый день. Не надоест, нет. Печальный конец–только не для них. I know that on the final page there will be an incredible plot twist What if these expectations just explode and fall apart? I hope this terrifying anxiety is just a dream that will disappear when I wake up… Зал подхватывал слова песни, тянул к нему руки, светился десятками тысяч цветных огней. Единый живой организм, сотканный из людей, их любви и надежд. И Ямамото сейчас был центром их мира – подходя к краю сцены, тянулся в ответ, дарил счастливые улыбки. Он обожал концерты за это чувство единения, даже сомнения отступали на второй план. Вот только… Оборот вокруг себя. Шутливый поклон в середине песни. Он кинул быстрый взгляд за кулисы, туда, где собралась команда, и сердце чуть ускорилось. Скуало стоял там, надменно сложив руки на груди, образовывая вокруг себя пустое пространство. Смотрел не отрываясь – строгий и собранный, а у Такеши в животе разливалось приятное тепло, а губы сами растягивались в дурацкую широкую улыбку, мешая петь. Он протянул руку, подкрепляя жестом слова песни, и тут же отдернул ее в сторону зала. Но глядя на выражение лица Скуало, тот все понял. Ни единым жестом не дал другим осознать эту незаметную, но крепкую связь между ними. А Ямамото делал вид, что предлагает себя всем в этом зале. 'Cause all I want is you, not your tears Until the tеars dry up I wanna make you the happiest onе, no fear So baby, hold my hand now! А на деле отдавал самого себя лишь одному человеку. Они сели в машину, когда стрелки показывали начало двенадцатого. Завтра в десять им уже нужно было выезжать на фотосессию для журнала, а после сразу же на студию. Порой Ямамото хотел, чтобы у него было чуть больше свободного времени, но в то же время понимал – сейчас он не променяет свою жизнь с ее бешеным ритмом ни на что другое. Скуало вел машину по опустевшим улицам Сеула, делая остановки лишь перед красными сигналами светофоров. Улицы петляли так, что не разгонишься. Город сдавливал со всех сторон небоскребами, с миллионами светящихся окон и вывесках на первых этажах. Город, который никогда не спал, где ночная жизнь была ничуть не тусклее дневной. Откинувшись на спинку сидения, Такеши прикрыл глаза. Перед ним все еще стояли картины недавнего концерта, гудящий зал, тысячи аплодисментов. Вся людская любовь для него одного. Это было сродни наркотику, на который, не заметив, подсаживаешься прочно и навсегда. - Ты хорошо справился, - прервал молчание Скуало, улыбнувшись уголком губ. - Правда? – Ямамото вскинулся, посмотрел с надеждой. Не так уж часто менеджер его хвалил, тем более, без встречных на то вопросов. - Ты так удивлен, будто я только и делаю, что критикую тебя. - Ну… скажем так, это происходит не столь уж редко. - Паршивец, - Скуало резко вывернул руль, сворачивая на соседнюю улицу к дому Ямамото. В общежитии жить тот отказывался наотрез, и пока что компания шла навстречу восходящей звезде. Но в контракте четко было указано, что ночью возвращаться он должен только в сопровождении охраны, чем они со Скуало не преминули воспользоваться. – Единственное – держи себя в руках. Во всех смыслах. Людям только дай повод во что-то поверить, потом не отмоем твою репутацию. - Да будет тебе, Скуало! Там ведь даже в песне поется «держи меня за руку». Как еще можно интерпретировать эту фразу? - Не знаю, - он пожал плечами, - но айдолов отменяли и за меньшее. А сейчас ешь то, что попросил меня купить. Так и быть, сделаю вид, что не вижу, как ты ешь свое запеченное дерьмо в полночь. - Эй, это ведь керан-ппан, вкусный и питательный! - Ямамото, это запеченная булка с яйцом, как думаешь, как она может сказаться на твоем внешнем виде? - Никак, - отрезал Такеши, вгрызаясь в сладкую булочку с начинкой из бобовой пасты. – У меня завтра зал, от этой маленькой шалости не останется и следа. - Шалости… - Суперби закатил глаза. Порой его подопечный был совершенно невыносим, и один Будда ведал, каких усилий стоило сдержаться и не отвесить тяжелую затрещину в очередной раз. Тем временем Такеши ловко расправился со своим импровизированным ужином, вытерев руки влажной салфеткой. Сиял, как начищенная йена – юнец, довольный тем, что удалось отойти от строгих правил. - Ты испачкался. Достав салфетку, Скуало невозмутимо вытер лицо парня, не обращая внимания на то, как тот вмиг подобрался, становясь серьезным. Их освещали лишь огни ночного города, делая лица похожими на маску, с залегшими тенями. Но даже в таком освещении Ямамото оставался чертовски красивым – с выделяющимися острыми скулами, бровями вразлет и совершенно невозможным глубоким взглядом. Отдернув руку, Скуало вздохнул. Он попал куда сильнее, чем мог себе позволить, но об этом, как и о моральных аспектах своих поступков, он подумает позже. - Выходи. Дверь закроешь только на нижний замок, если не хочешь, чтобы я лез к тебе через окно, а наутро об этом писали во всех социальных сетях. - Иногда мне хочется проверить, каково это будет. Мне кажется, ты без проблем забрался бы и на пятнадцатый этаж, - Такеши улыбался, а в глазах явственно плясали искры смеха. - Я тебе не супер-герой, а обычный менеджер. Все, выходи из машины! - Понял-понял, поднимаю белый флаг. Он опрометчиво потянулся за поцелуем, но был остановлен рукой Скуало. Тот предупреждающе покачал головой – не здесь и не сейчас. Следя за тем, как Такеши выходит из машины и скрывается за дверьми дома, Суперби в очередной раз думал, во что же, черт возьми, он ввязался. Промелькнула мысль, а не бросить ли все, поехав к себе домой. Он обязательно заедет за Ямамото утром, вытерпит его обиженный вид и первый порыв холодности, а потом все станет, как обычно. Но под пальцами все еще ощущалось тепло чужой кожи, приятное до дрожи. И его взгляд… Скрипнув зубами, Скуало сорвался с места. Нужно было оставить машину на платной стоянке, а дальше в его распоряжении была целая ночь. Такеши, несмотря на открытый характер и любовь к людям, всегда ценил личное пространство. А потому идея отдать кому-то ключ от собственного дома казалась ему, по меньшей мере, безрассудной и в корне неправильной. Но сейчас, слыша, как поворачивается ключ в замочной скважине, а после чуть слышно хлопает входная дверь, он испытывал лишь затопляющее чувство счастья. - Все еще считаю, что это очень, очень плохая идея. Скуало вошел в неосвещенную гостиную, скинув кейс и телефон в угол дивана. В тусклом свете ночи белые волосы казались ненастоящими, делая его похожим на пришельца из иного мира. Такеши мог бы любоваться им бесконечно, издали, даже не двигаясь с места. Но у них было не так много времени для друг друга, чтобы тратить его на созерцание. - Когда-нибудь кто-то заметит, что один менеджер-идиот заходит в дом Такеши Ямамото ночью, а выходят они уже утром вместе. - За нами ведь не было слежки. - Как ты можешь быть в этом абсолютно уверен? В следующий раз к черту тачку, зайду просто с тобой ненадолго, чтобы можно было сделать вид, будто просто пили кофе вдвоем. - Ты слишком сильно волнуешься по этому поводу… - Должен же хоть кто-то, если ты не придаешь своей репутации никакого значения! – рявкнул Скуало, ослабляя сдавливающий узел галстука. Его все больше раздражала ситуация, хотелось действительно послать все к черту и махнуть куда-нибудь в Америку, где их с Такеши связь воспринималась бы как само собой разумеющаяся. - Если моя работа в итоге не позволит быть с тобой вместе, то плевать. Одно я знаю точно – потерять тебя я не хочу. - Угораздило же меня связаться с идиотом. Как ни старался, Скуало не мог понять, каким образом можно променять миллионы и славу на его сомнительную персону, но Ямамото упорно доказывал иррациональность своих взглядов на мир. Вот и сейчас, вместо того, чтобы логично продолжить ссору, подошел, прижался губами к его виску. И от этих немудреных действий по всему телу растекалось приятное спокойствие. Его улыбчивый парень мог успокоить всего одним словом или действием. В принципе, ровно как и вывести из себя. - Давай хотя бы на пару часов забудем обо всем лишнем, - Ямамото прижался к его лбу своим, просяще заглядывая в глаза. Разве что только хвостом не вилял, дуралей. – На концерте было очень круто, но я устал. Не хочу думать сейчас ни о чем другом, помимо нас. - Вернее, ты хотел сказать, что вообще думать не хочешь? - В идеале – да. Ну, разве что только о том, как мне хорошо. - Потом не жалуйся, - невпопад ответил Скуало, прижимая к себе Такеши, ведя ладонью по его спине. Тонкая ткань рубашки приятно льнула к пальцам, но все еще оставалась ненужной тряпкой, от которой требовалось избавиться. - Я хоть раз жаловался на тебя? – усмехнулся Ямамото, стараясь прижаться сильнее каждой частью своего тела. - Понятия не имею. Быть может, за ужином своим дружкам, пока меня не было рядом. Фыркнув, Ямамото состроил такое выражение лица, что сразу становилось понятно – его менеджер озвучил полнейшую чушь. - Своим дружкам, как ты выразился, я могу только рассказывать о том, какой у меня классный менеджер, и как мне повезло с ним работать. - Оставь свою лесть для других ушей. А сейчас лучше помолчи, у нас мало времени. Временами целовать Ямамото было куда приятнее, чем слушать его. Так и сейчас, Скуало зафиксировал его, придерживая затылок, и крепко поцеловал, не давая и слова сказать. От парня пахло раздражающим цветочным парфюмом, что так любили визажисты, и ненавидел он сам. Хотелось раздеть, смыть с него и этот запах, и все то внимание тысяч зрителей, что весь вечер было приковано к нему. Такеши, будто, наконец, отпустив себя, целовался настойчиво и мокро, задыхаясь от нехватки воздуха. Путался ладонями в его волосах, то и дело больно натягивая прядь, жался так, будто искал спасения, не меньше. И наступал до тех пор, пока они оба не оказались на диване, падая в гору подушек, сваленных в углу. Скуало сдавленно зашипев, приложившись головой о спинку дивана, и мстительно прикусил нижнюю губу. Такеши ойкнул, отстраняясь. - Больно ударился? - Нет, но в следующий раз будь аккуратнее. Больница – последнее место, где бы мне хотелось очутиться. - Я бы мог носить тебе фрукты и сидеть возле твоей кровати, - смеясь, Такеши виновато потерся своей щекой об его. - Да кто мне позволит валяться там дольше пары дней. Даже с сотрясением придется выйти на работу, ты же знаешь босса. - А он… - Не знает. Быть может, догадывается, но спрашивать и проверять его интуицию я уж точно не хочу. Хотя, раз ты все еще выступаешь, может он и не в курсе наших отношений. Поверь, скандалы, связанные с гомосексуализмом, последнее, что ему нужно от своих подопечных. - Со всех сторон сплошные запреты, - усмехнувшись, Ямамото уселся на бедра Скуало сверху, притираясь и крепко сжимая своими. – Если правда все же всплывет, предлагаю уехать. В Таиланд, например. - Предлагаю тебе все же заткнуться хотя бы ненадолго. Ты своими фантазиями мне все желание убьешь. - Прости-прости. А так? – прикусив губу, Такеши положил руку на пах Скуало, легко сжимая. Под мягкой тканью брюк все ощущалось слишком хорошо – как от каждого нажатия ладонью твердел чужой член, и напрягались мышцы бедер, становясь каменными. - Так уже лучше, - хрипло ответил Скуало, вскидывая бедра вверх. Паршивца хотелось скинуть с себя, на ковер на полу, и там уже сделать так, чтобы не думал о своих идиотских фантазиях. Хотя… Таиланд будет куда ближе Америки. «Все-таки, идиотизм заразен» - обреченно думал Суперби, прижимаясь губами к чужой шее, там, где цветочный аромат чувствовался особенно остро. Кожа была сладкой, с легким привкусом спирта, от которого саднило на языке. Хотелось укусить, смазать этот запах, оставить свою личную метку. Сделать то, что запрещено. Ему постоянно приходилось сдерживаться – свои действия, свои желания, мысли, всего себя. Лишь вбиваясь в податливое тело под собой, Скуало мог хотя бы на несколько минут отпустить себя, наплевав на правила и запреты. И глядя в глубокие карие глаза перед собой, он понимал – Ямамото чувствует то же самое. Они целовались, сбиваясь с ритма, задыхаясь. Прерывались и снова сплетались языками, чтобы глубже, чтобы ощущения – ярче. Путались в одежде друг друга – стянуть джинсы, лишь бы не свалиться с дивана; вывернуться из штанин, зарядить коленом в бок, охнув, все же упасть на ковер и смеяться, продолжая обмениваться поцелуями. Им обоим, скованными жесткими правилами шоу-бизнеса, этого катастрофически не хватало. Свободы быть самим собой. - Что подумают люди, когда узнают, что строгий и опасный менеджер носит в своем кейсе смазку? – Такеши фыркнул, щекотно задевая губами шею Скуало. - Решат, что у меня слишком много свободного времени, чтобы успевать трахаться с кем-то вне работы, - парировал Суперби, толкая Ямамото на спину. Мягкий ворс ковра приятно касался разгоряченной кожи. Такеши смотрел на нависшего над ним Скуало и не мог отвести взгляд. Холодная смазка, пролившаяся на бедра, заставила лишь поморщиться. Он прикусил губу, зная, что последует после. Но неприятные ощущения растворялись в потемневшем взгляде Скуало, его аккуратных поцелуях, мокрых дорожках от языка на коже. Такеши был безнадежно влюблен. И этот наркотик под именем Скуало Суперби был еще сильнее наркотика славы и людского признания. Закрыв глаза, он притянул своего любовника к себе, давая молчаливое согласие. Разведя ноги шире, толкнулся навстречу, и не сдержал стона, чувствуя, как чужой член медленно входит в него. Легкая тянущая боль не имела никакого значения, когда его обнимали вот так. Когда Скуало, двигаясь, шептал что-то бессвязно успокаивающее – совсем не свойственное для него. - Не сдерживайся, Такеши, - Скуало хрипло выдохнул ему в ухо, прикусывая мочку. – Ты же так хотел провести ночь со мной. Так какого черта ты молчишь. Войдя до упора, он плавно вытащил член почти полностью, и резко вошел до основания, срываясь в частые сильные толчки. И Такеши потерялся в ощущениях боли и удовольствия, всхлипнув, вцепляясь в чужие плечи. Он подавался навстречу, отдавая всего себя, обнимал до боли. И с каждым стоном, с каждым толчком чувствовал, как его отпускает. Сейчас во всем мире имели значения только они со Скуало. Все остальное было совершенно не важно. Уже после, кое-как добравшись до душа, и смыв друг с друга пот вперемешку со спермой, они, уставшие, лежали на постели. Ямамото все порывался обнять, встречая яростное сопротивление со стороны Скуало, но тот, в конце концов, сдался. Позволил лечь к себе под бок, и ругаясь, даже приобнял одной рукой. - И все-таки подумай насчет Таиланда, - сонно пробормотал Такеши, утыкаясь в теплое плечо. - Предпочту поехать туда в хороший отель в отпуск, а не двумя изгнанниками, - не сдержавшись, Скуало все же легко ткнул его в бок. – А теперь спи. На сборы у тебя будет пять минут, чтобы не расслаблялся. Но глядя на мирно спящего парня, Скуало думал, что врет сам себе. Таиланд, Америка, Япония, да куда угодно. С недавних пор работа перестала быть центром его жизни. И если судьба вынужденно закинет их с Ямамото в другую страну, заставив начинать жизнь с начала – так тому и быть. Положа руку на сердце, Скуало понимал, что он совершенно не будет против.