О чем мечтают фанатки

      Сара все так же лежит на кровати, не находя в себе сил сдвинуться с места. Энди ушел вслед за Лейтом, и девушка не могла утверждать, что они там скучают: за дверью отчетливо слышался шум воды и негромкий разговор, слова которого казались совершенно неразборчивыми. За окном, видным сквозь недозавешенную штору, в свои владения вступила ночь. Некрупный город не освещался фонарями, а потому и разглядеть что-либо не представлялось возможным. Где-то там же ухала сова, или какая-то еще ночная птица: монотонно, равномерно… Чем-то подобно ходящим часам.       Рука девушки опустилась на собственный лоб, и она несильно дунула, пытаясь убрать с лица непослушную и немного прилипшую прядь. Сара также понимала, что ей стоит последовать примеру мужчин и принять душ, но тот все равно был занят, а потому она позволяла себе продолжать лежать, не двигаясь. Она была готова поклясться, что завтра ее мышцы будут гореть: не каждый день ее настигает подобный секс-марафон. К тому же, она не могла утверждать, что на коленях не останется синяков — ситуация была ей до жути непривычной.       Внезапно дверь отворяется, и из нее выходит Бирсак с полотенцем на бедрах. Глаза Сары немного расширяются, а губы вытягиваются в трубочку. Она аккуратненько привстает и притягивает на себя одеяло, прикрываясь, чем вызывает откровенную усмешку мужчины и его приподнятую бровь. — Русская, ты действительно думаешь, что я там чего-то не увидел? — слова вводят девушку в замешательство и одновременно нагоняют неловкости, и та краснеет до кончиков ушей. Мужчина лишь ухмыляется, скрещивая руки на груди и опираясь спиной о высокий комод, стоящий сзади него. — До чего ж смешная… И да, на твоем месте я бы сходил в душ, ибо, если ты думаешь, что мы закончили, то это не все.       «Ебучий кролик…», думает про себя девушка, но гневно хмурится. Ее выбешивает то, как Энди пытается веселиться за ее счет: да что там, пытается, именно этим он и занимается! Злость переходит все границы, а потому Сара забывает обо всем ранее ощущаемом. Ей становится откровенно плевать на внешний вид и гудящие мышцы, а также элементарное желание поспать. Она медленно встает с кровати, и простыня падает к ее ногам. Взгляд мужчины темнеет: он проходится по выступающим ключицам, упругой груди с выраженными ореолами и небольшими сосками, очерченной талии и ныряет ниже, едва доходя до не менее привлекательных и фигуристых ног. Девушка замечает это, склоняя голову к плечу и медленно растягивая губы в насмешливой улыбке, приоткрывая ряд ровных светлых зубов. Она намеренно неспешно подходит к нему ближе, призывно покачивая бедрами и рукой оттягивая цепочку на шее с висящим на ней клыком.       Кадык Энди дергается, и Сара лишь смеется, замечая это. Она медленно ведет ногтем дорожку по телу мужчины: от района тимуса вниз, очерчивая твердые мышцы и спускаясь к краю полотенца, все время следя за этим взглядом, и лишь сейчас поднимая его выше и облизываясь. Мужчина издает тихий рык и едва не набрасывается на нее с поцелуем, но она резко выставляет вперед ладонь, останавливая ею чужие губы, и лишь приоткрывает рот, преувеличенно быстро хлопая ресницами, сохраняя невинный взгляд. Но на смену ему приходит нечто дьявольское… Сара ухмыляется и несколько раз проводит ногтем вдоль полотенца, пару раз намеренно задевая тыльной стороной ладони скрытую часть, от чего мужчина глухо выдыхает. И она вновь смеется, повторяя действия и глядя ему в глаза, дразня и улыбаясь, когда, наконец, дергает за полотенец, и он к чертям слетает, ошеломляя Энди.       Сара вновь проводит рукой, но в этот раз по ключице, припадая к ней же поцелуем и втягивая кожу. Она осыпает поцелуями мужскую грудь, слегка прикусывая сосок и улыбаясь с гортанного чертыхания, а ее ладони опускаются на мощные накаченные ноги, обхватывая бедра и придерживаясь за них, когда девушка медленно спускается ниже, очерчивая горячим влажным языком линию от пупка вниз, постепенно опускаясь на колени. Она поднимает взгляд на мужчину, не отрываясь от изучения его тела, и только улыбается, ловя его ответный. Ее забавляет это сорванное сбитое дыхание, эти вцепившиеся в комод руки, сжимающие его с такой силой, что она вот-вот сможет услышать треск, эти выступившие вены и словно ставший острее мужской запах. Она приоткрывает рот шире, наклоняясь вперед, и зрачки мужчины расширяются, почти полностью заполняя радужку, но Сара не делает ожидаемого, просто дуя на возбужденный член, отчего партнер лишь испускает какой-то отчаянный стон.       И девушка вновь смеется, оставляя поцелуи на чужих бедрах, осыпая ими же лобок, а после втягивая яички, перекатывая их на языке, открывая рот шире и периодически выпуская их, отчего ее губы немного выпячивались, делая вид лишь привлекательнее. Она насмешливо смотрит на него снизу-вверх, и создается настойчивое впечатление, что на коленях стоит вовсе не девушка. Она причмокивает, а после проводит ногтем по изнывающему по касаниям члену, беря в ладонь и размазывая образовавшуюся от возбуждения смазку. Мужчина не выдерживает и стонет, откидывая голову и ударяя кулаком по поверхности комода. — Сука…       И Саре безумно нравится чувствовать эту власть. Она не открывает взгляд, иногда сталкиваясь им с чужим: мужским и потемневшим; неожиданно берет в рот и уже возбужденное достоинство, чуть покачиваясь при этом и втягивая в себя щеки. Сара слегка царапает ногтями чужие бедра, а после резко впивается в них, в тот же момент беря глубже, и мужчина уже не сдерживает звуков, словно признавая себя проигравшим, и это рай для нежных женских ушей.       На ее ягодицы ложатся крупные ладони, но она совершенно не против. Девушка начинает лишь призывно покачивать бедрами, опуская одну руку на пол и опираясь на нее, становясь ниже и прогибаясь, из-за чего присогнуться приходится и Бирсаку, которому стало откровенно неудобно, отчего тот рычит и хватает Сару за волосы, насаживая глубже. У нее сбивается дыхание, но это лишь сильнее возбуждает, что чувствует и Лейт, пальцы которого неспешно перебирают женские складочки, размазывая у входа ее сок. И пока та слушает мужские стоны, то сама едва не давится из-за своих же, когда солист прикусывает ее спину прямо посредине поясницы, тут же зализывая это место. Его дыхание опаляет внутреннюю часть бедра, и неожиданно Лейт целует ее, но явно не в те губы, пропуская язык и проникая им вовнутрь. Сара не может сдержаться и чуть не прикусывает член, находящийся во рту, отчего Энди низко стонет, а сама девушка едва ли не задыхается, но ей не позволяют остановиться, направляя за волосы и заправляя за ухо выбившуюся прядь.       Ее сводит с ума эта ситуация: эта жесткость Бирсака, его рука со вздувшимися венами на ее голове с накрученными на нее же волосами; этот вид изнемогающего мужчины, по накаченному торсу которого стекают капельки пота; этот юркий язык внутри нее и нежные движения длинных музыкальных пальцев; эти характерные хлюпающие звуки и запах безудержного секса, которым пропитан воздух номера. — Какая ты все же сладкая… — шепчет Лейт, наконец отрываясь от нее и подводит пальцы к ее губам. — Попробуй. — и он с силой толкает их в ее рот, не чураясь члена друга там же и прижимая ее язык. На глаза девушки находят слезы, но это почти не больно, неприятно: ей нравится. Она боится себе признаться, но это безумие ей дьявольски нравится.       Внезапно парень вынимает пальцы и встает, выходя из комнаты, но Сара не может обратить на это внимание: ладонь сжимается, и ее буквально насаживают, ударяясь членом о с трудом расслабленную глотку. Она активно дышит носом и лишь сильнее впивается ногтями, чувствуя, что скорость ушла, сменяясь на просто крайне ощутимую силу ударов. Девушка напрягается, уподобляясь Энди, и тот кончает с гортанным стоном, пока Сара пытается проглотить все, что ей почти удается. Мужчина откидывает голову и хватается за собственную укладку пятерней, убирая мокрые волосы. Сара отстраняется, вытирая рот тыльной стороной ладони, когда на ее спину ложится что-то крайне мягкой консистенции. Она даже не заметила, как Лейт вернулся. Он принудительно надавливает на ее спину, и она вынуждена вновь облокотиться на руки, пока он покрывает ее… Чем-то. И мозг даже не может сообразить, чем. Она чувствует сладкий запах, и в это время мужская рука ложится ей на грудь, оставляя розовато-сливочный цвет, а после проводит по губам. Сара облизывается и понимает, что это либо крем, либо что-то еще подобное ему… — Лейт, я же… — Тшш… — он обрывает ее, и в этот момент глаза Сары удивленно распахиваются: девушку целует Бирсак, причем не как обычно, жестко и искусывая, а вполне нежно, глубоко, чувственно… Это поражает. Хотя от этого она не теряется, все же не оставляя попыток понять, что творится, когда что-то погружается в ее вагину помимо пальцев, несказанно удивляя. Она ожидает той же вибрации, но ее не следует.       Мужские руки блуждают по ее телу, оставляя липкие следы, в то время как Энди не прерывает поцелуй, лишь надавливая на затылок, усерднее сплетая их языки. Внезапно они отстраняются, и Лейт подхватывает ее на руки, кладя на тот самый комод. Девушка замечает, что на него неведомо когда уже успели постелить мягкое одеяло, на котором было весьма удобно лежать. — Правильной девочке положено быть сладкой… — смеется Лейт и наклоняется, втягивая в рот перемазанный сосок, начиная ласкать его упругим языком, когда Энди неожиданно целует пальцы ее ног, также вбирая их и лаская, начинает посасывать. По телу Сары прокатывается дрожь, и та прогибается в спине. Лейт неожиданно отходит и, вторя Бирсаку, опускается ко второй ноге. Сара сходит с ума. Ее ласкают сразу два мужчины, пока она изводится; Лейт мягок, но настойчив, в то время как Энди обгоняет его в жесткости, оставляя покусы и следы. Их поцелуи крайне медленно поднимаются ближе, и Сара уже изнемогает, сжимая одеяло в руках и подаваясь всем телом, привставая, но мгновенно падает от услышанного. — Лежать, блять… — их восклицание, и низкие голоса сливаются воедино , а после пару ругательств добавляет Лейт. Они смотрят ей в глаза гневно, словно их оторвали от любимой сладости, и все внутри заходится истомой, когда они вновь возвращаются к своему делу, поднимаясь языком все выше, уже по бедрам, и их взгляд полнится желанием… Она замирает, чувствуя дыхание у промежности, но те резко переходят к животу, вырывая разочарованный стон. Девушка хватает Лейта за голову, пытаясь направить, но ее руки лишь вздергивают над головой, вылизывая шею, в то время как Энди ныряет языком в пупок, и это оказывается поразительно приятно.       Вдруг ее переворачивают и ставят на колени, и она едва успевает подставить ладони, опираясь на них; ее резко целует Лейт, и она чувствует как в ее вагину «ныряет» языком Энди, чуть проворачивая им внутри, отчего Сара издает непривычно громкий стон. Сзади смеются, и в следующий момент пред ней предстает улыбающийся солист. Он приоткрывает рот и вытягивает язык, показывая лежащую на нем ягоду голубики. Она вмиг поняла свои ощущения внутри и отсутствие вибрации… Однако, испугаться ей не дали, затыкая поцелуем и вталкивая в ее рот ягоду. Он целует ее нежно, после жестко; он владеет ее языком, в то время как ее пробует другой мужчина; его руки на ее груди и вставших сосках, а Лейта — внутри нее, причем один из пальцев давно нырнул «не туда»; солист Palaye познает ее вкус, но кричит в исступлении она от Бирсака, оставившего следы на нежной коже спины. Ощущения ее переполняют, и она едва может удерживаться на руках. Это до жути приятно, это сводит ее с ума… Они чередуют нежность и жесткость; они мягки, но настойчивы, и как бы ей не давали свободы, но она понимает, что находится полностью в их власти… — И почему же правильная девочка такая громкая, мм?.. Может, стоит заставить ее срывать голос от криков? — шепчут ей на ухо и прикусывают мочку, после ныряя языком прямо в ушную раковину. Сара едва не всхлипывает от удовольствия. Чужой язык ласкает вход в анус, а после мужчина толкается туда сразу двумя пальцами, и она понимает, что уже не чувствует абсолютно никакого дискомфортно. Ей неожиданно стало все равно: девушка была в забытье, поглощенная реками удовольствия и разврата.       Сара отличает пальцы Бирсака, который также вошел во влагалище, вновь начиная издеваться и растягивать ее изнутри, разводя их на манер ножниц. Коронное движение: они сжимаются внутри и резко выходят, толкаясь обратно жестко и уже с еще одним прибавленным. И она не удерживается на руках, прижимаясь грудью к матрасу и испуская в него же череду приглушенных стонов. — Блять… Сука… Прошу… — Хах, по-моему, нашей девочке нравится это, Энди… Может она хочет что-то? — раздается мягкий голос у нее над ухом, и пальцы в анусе сгибаются. Сара вздрагивает, ощущая, как они сталкиваются с пальцами Бирсака, и их разделяет лишь тонкая стеночка. Она едва не срывается с этого на крик. — Пожалуйста, войди… — ее всхлипы приглушены матрасом, но тем не менее слышны, а мужчины будто специально издеваются, замедляясь каждый раз, когда тело девушки извивается, и бедра подаются навстречу. — Энди? — Пусть просит лучше.       И вновь этот насмешливый голос; вновь увесистый шлепок по ягодице; внезапно прошедшийся по половым губам язык, тут же убранный, и укус за бедро… И Сара едва не кричит. Она изнемогает: слышит, как все внизу хлюпает, слышит эти равномерные влажные шлепки и чувствует, как легко в нее проскальзывают длинные мужские пальцы. И та уже забывает про стыд, изнывая и насаживаясь самостоятельно, поддаваясь бедрами навстречу, заслуживая еще один шлепок и опущенный поперек шеи ремень, притягивающий ее ближе, перекрывающий на мгновение кислород, отчего стенки влагалища начинают сокращаться, сжимая чужие пальцы, и тело проходится в истоме, ведь задеваются все самые чувствительные точки. — Войди, ах! Блять… Я хочу вас… В себе…       И мужчины словно с цепи срываются. Ее кидают на кровать, тут же пружинящую, но она этого не замечает: сверху нависает Бирсак, мгновенно входя, глубоко, мгновенно, с одного толчка, заставляя ее вскрикнуть. Не от боли: она слишком влажная для этого. — Какая ты мокрая… — он вновь смеется над ней и выходит, запуская пальцы, перебирая ими, и она едва не рыдает, на что Энди вновь входит, на всю длину. Ее резко переворачивают и притягивают к себе за волосы, глубоко целуя, имитируя поступательные движения и пару раз толкаясь. Она чувствует как к ней прислоняется еще один член и начинает поступенно входить. Она не чувствует боли, хотя и удовольствия тоже, но не противиться и замирает на месте, ожидая, пока Лейт войдет полностью. тот так же после и не двигается, давая время привыкнуть. — Готова? — шепчет он ей на ухо, прикусывая и вновь целует шею, спускаясь на спину, и Сара лишь кивает, чувствуя равномерные толчки. К ним присоединяется и Бирсак, подстраивающийся под пока неспешный темп, который они тут же наращивают. И ее неожиданно пронзает истома: ей невообразимо приятно. Ощущение, что внутри задеваются все необходимые точки, и ее добивает Энди, опустивший руку на клитор и начинающий его массировать: умеренно, но с явным нажимом. Она не сдерживает стонов, слыша их же и от Лейта и чувствуя сбитое дыхание Бирсака. Неожиданно солист Palaye дергает ее за волосы, отрывая от собственного друга и нехарактерно жестко целуя, глубоко входя языком, и все внутри Сары переворачивается. Она сжимается внутри, и гортанный стон издают уже ее мужчины. — Блять… До чего уж узкая… Но течешь как сука, хорошая девочка, это даже необычно… — Лейт смеется и кусает ее за нижнюю губу, оттягивая, а Энди оставляет след на шее, в то же время толкаясь слишком глубоко, отчего она кричит, прогибаясь. Мужчины переглядываются и начинают жестко в нее вбиваться, буквально натягивая: Лейт освобождает ее губы, беря в руки бедра и направляя; Энди же ласкает ее соски, неожиданно щипая клитор. И Сара кончает, неожиданно для самой себя, она едва не кричит и окончательно срывает голос от стонов, прогибаясь в спине на манер кошки и сжимаясь с невообразимой силой, отчего кончают и мужчины. Она продолжает вздрагивать, чувствуя внутри пульсацию, даже когда рокеры выходят из нее и кладут на спину на кровать.       И Бирсак видит это, чуть склоняя голову и вновь начиная ласкать ее клитор, и Сара удивленно понимает, что все еще хочет. Она опускает руку на соски, поглаживая и даже легка прокручивая, а Энди лишь ускоряет темп, внезапно ныряя между ее ног и целуя. — Блять, сука… — она прогибается в спине и едва не изворачивается, сжимая его голову бедрами; он кусает ее прямо там, и Сара вновь ловит оргазм, едва не хрипя. Она оседает и распластывается по простыням. Ее взгляд проходится по обстановке: занавешенная штора, через которую пробивается свет; Лейт, собирающий с пола сброшенные туда с тумбы книги; и облизывающийся и лукаво глядящий на нее Бирсак. Это стало последнее, что она запомнила перед тем, как провалиться в забытье. «Сука, в душ так и не схожу…», пронеслось в голове, но эта мысль также была мгновенно забыта.