Заученный урок, непрожитая жизнь.

Когда за Славой закрывается дверь, Мирон ещё пару минут смотрит вслед. То ли надеется, что Карелин вернётся, то ли просто пытается осознать, что, собственно, произошло. Очевидно, ему устроили сцену ревности, отчасти это было понятно. Полчаса назад Мирон и сам отчитывал Евстигнеева, ввалившегося в кабинет разве что не с транспарантом «Я склеил Светло». Не заметить, что он только вылез из постели, было невозможно, а, чтобы догадаться, с кем он её делил, достаточно было понаблюдать за ним на уроке у десятого класса или просто рядом с Ванечкой. Странно только, что Слава этого не заметил, вроде они со Светло не разлей вода, а тут пропустил… Но, если честно, то абсолютно плевать спят ли Светло с Евстигнеевым, куда важнее реакция Славы. Признаться, Мирон надеялся спустить этот ночной визит на тормозах.Тем более довольно очевидно, что Слава придумал себе эту влюблённость, в нем просто играют гормоны и желание попробовать себя в разных амплуа. Например, мальчика гея, который спит с учителем. Гораздо интереснее то, что Мирону хочется объясниться, переубедить, дать понять, что всё не так. Врать себе он не привык, Слава ему…интересен. Симпатичен, все же, слишком громкое заявление. У мальчика отлично работают мозги, с ним есть о чем поговорить, он в целом не воспринимается ребёнком. Безбашенный подросток, да, не без этого, но не маленький, не глупый. - Ладно, - решает Мирон, - догонять Славу точно не стоит. Рабочий день закончен и можно, в кое-то веке, спокойно отправиться домой. На телефоне светится три пропущенных звонка. Соня Мирон, ты трубку возьмёшь? Сказал, что в два освободишься, а уже почти половина третьего. Блять. Вот об этом он забыл начисто. Помнил, пока не пришёл устраивать разборки Карелин, и забыл. Соня - бывшая девушка, с которой все было невероятно сложно. И, кажется, она решила попробовать начать сначала. Мирон перезванивает, косясь на часы. Почти три, шансов, что Соня осталась ждать и не уехала не так уж и много. Но попробовать все равно стоит. - Что, вспомнил обо мне? - голос на том конце трубки раздражённый и чуть высокомерный. - Сонечка, извини ради Бога, работа, ученик попался бестолковый, кучу времени потратил. Все хотел тебе написать, но от него не отойти ни на секунду. Прости. Ты не уехала? Я компенсирую. Наглая ложь, конечно же. Задержался Фёдоров только потому, что ждал, не зайдёт ли Слава, устраивать свои дополнительные, да отчитывал Ваньку за пренебрежение элементарной безопасностью. Ну и размышлял потом, конечно, да. Но звучит так намного приятнее, так что он врет, не особо задумываясь. Как и всегда врал Соне, собственно, говоря только то, что она хотела слышать. - Нет, но собиралась. Я в кафе, где мы отмечали третий месяц отношений, помнишь? Ты ещё у школы? Если да, то минут за пять дойдёшь, я пока подумаю, что заказать. Соня отключается, судя по голосу - несколько смягчившись, а Мирон, напротив, напрягается. Кафе, где они отмечали третий месяц отношений, чтоб его, как он должен вспомнить? Поиск в картах уверяет, что в районе пяти минут ходьбы есть ровно одна кофейня, что немного обнадёживает. Сонины длинные светлые волосы он замечает сразу же, как и вспоминает кафе. Не празднование какой-то мелкой даты, нет, именно тут они со Славой сидели пару дней назад на веранде. И Слава делал этот свой вкусный кофе, уверяя, что бариста поит Мирона отборным дерьмом. - И о чём ты думаешь? Мирон вздрагивает и привычным жестом целует Соню в щеку. - Прости, работа. Привет, Федя, - кивает он парнишке за стойкой. Тот самый Славин приятель, в прошлый раз он выходил к ним перекурить и они, кажется, немного поладили. - О, уже успел познакомиться? Подружек водил? Или учениц? Мирон вздыхает. Соня шутит, но эта ревность раздражает неимоверно. Больше всего хочется встать и послать ее сейчас, но Мирон слишком хорошо воспитан, так что он просто берет два кофе и пару тирамису, любимый Сонин десерт, если он верно помнит. - Я вернулась из Парижа и, знаешь, мне не понравилось. Скучный и грязный городишко, когда мы с тобой были в Праге там и то было лучше. Кроме, конечно, этой твоей идиотской Страсбургской библиотеки, вот уж где была вершина занудства. - Страговской, она не Страсбургская, - автоматически поправляет Мирон. - Ой, да не важно. Мирош, а когда каникулы у вас там? Может, съездим куда-то, попробуем заново? Я погорячилась тогда, конечно. Не надо было так разрывать все связи. Но и ты был хорош, согласись? Что я должна была думать, когда увидела тебя под ручку с этой грымзой? Явно не то, что она твоя коллега, подвернувшая ногу. Но я верю тебе, ты же верный, я знаю. Я просто вспыльчивая. Но за это ты меня и любишь, так ведь? - Сонь, у меня нет отпуска во время каникул, я работаю. Это дети отдыхают. Так что это вряд ли. - Ну, на выходные тогда. В Амстердам, давай слетаем в Амстердам. Я бы хотела. И там наверняка есть какие-то твои любимые развалины, тоже посмотришь. Мирон ненавидит отказывать людям. Ещё больше ненавидит выслушивать истерики после. Но все равно морщится и вздыхает. В голову непрошено лезут мысли о том, что Слава наверняка в курсе, что в Амстердаме музеи Ван Гога и Рембрандта. И знает, кто такая Анна Франк и почему там столько говорят о ней. Слава реально мог бы поговорить об этом. Соня, скорее всего, знает про тюльпаны и марихуану. - Сонь, я не думаю, что это хорошая идея. Очень вряд ли. Мне кажется, мы с тобой разные люди и не очень подходим друг другу… Договорить он не успевает, девушка вскакивает, опрокидывая чашку с кофе и заливая стол. - Нашёл кого-то, да? Так я и знала, времени зря не терял. Это я, как дура, думала, как там Мирон, скучает, один. А ты блядки устраивал, значит? Соня выбегает из кафе, а Мирон тяжело вздыхает. В этот раз истерика не разрослась - это хорошо, но не значит, что она не начнёт писать длинные сообщения или атаковать бесконечными звонками. Подумав пару минут, Фёдоров нажимает под контактом кнопку заблокировать. Это ужасно некрасиво, но он слишком устал тратить своё время и свою жизнь на «не тех» людей. Когда телефон пиликает сигналом о входящем сообщении, Фёдоров как раз на кассе, закупает продукты на неделю. Чаще всего он делает это по выходным, но поездка спутала все планы, так что приходится толкаться в очередях вместо привычной прогулки в три часа ночи между субботой и воскресеньем. Слава Извините, Мирон Янович. Не так понял, был не прав. Давайте сделаем вид, что сегодняшнего разговора не было, идёт? Мирон задумчиво крутит в руках телефон, автоматически кивая продавщице на вопросы о пакетах и бонусных картах. Сегодняшнего разговора не было. То есть, делать вид, что того ночного визита не было, он не хочет. Интересно, почему сейчас передумал, поговорил со Светло? Но вряд ли он рассказывал ему о своих влюблённостях. А хотя… Ванечка же не искал его тогда ночью. И в целом никогда ни о чем не спрашивает, так что может и в курсе. Мирон и сам не заметил, как легко принял Славины чувства и счёл их влюблённостью, а не игрой гормонов. Заходя домой он разбирает пакеты и готовит ужин, но не включает музыку, как делал это всегда. Слишком отвлекают собственные мысли. Что если допустить, просто допустить, что Мирон тогда ответил бы? Для начала, это ставило вопрос о его ориентации. Никогда раньше он даже не допускал возможности отношений со своим полом. Ему часто не везло с девушками, начинать отношения он не любил и не умел, а активно действовали только истеричные и взбалмошные девчонки, которых потом приходилось долго и нудно отваживать от себя. И все же никогда Мирон даже не смотрел в этом смысле на парней. Прикрыв глаза, Фёдоров воскрешает в голове воспоминания о той ночи и его единственном почти что поцелуе с мальчиком. Сухие губы, жаркие, настойчивые и требовательные. Мирон легко сдался под таким напором, и, если честно, не сразу нашёл в себе силы оттолкнуть. Несмотря на перегар и явную нетрезвость, несмотря на пол и разницу в возрасте. А если бы не оттолкнул? Ну, они бы вряд ли переспали, к такому Мирон точно готов не был. Но, скорее всего, было бы хорошо. Со Славой вообще всегда хорошо, он обладает удивительным умением вести себя ровно так, как нравится Фёдорову. Даже раздражает своим бесконечным «не имеете права» не больше, чем нужно. И сцена ревности, которую он устроил, вовсе не вызывала желания уйти подальше, послав к черту, как это всегда бывало с Соней. Кстати об этом: Мирон достаёт телефон и печатает сообщение, получая мгновенный ответ. Мирон Без проблем. У меня никогда ничего с Ваней не было, надеюсь, ты убедился. И разговора никакого не было, и вообще в школе я тебя сегодня не видел, да. Слава Спасибо! Завтра зарубежка только? Вы будете? Мирон Ведёт Ваня, но я, конечно, буду. Слава Отлично, прогоню Светло за другую парту, с вами сидеть приятнее)) Мирон Думаю, он и сам соберётся на первую, там перед столом преподавателя как раз место свободное же. Слава Тоже верно. Будет даже проще) Слава Не хотите организовать дополнительные? Я могу дойти до школы. Мирон Я уже дома и вряд ли выберусь куда-то. Мирон сомневается только пару минут, но пишет следующее сообщение, быстро отправляя, не давая себе передумать. В конце концов, он заслужил немного приятного общения на сегодня. Мирон Если хочешь - можешь зайти. Не дожидаясь ответа он сбрасывает с карт точку с адресом, подписывая номер квартиры. Сообщения прочитаны, но Слава не отвечает. И, скорее всего, Фёдоров зря это устроил. Он уже успевает полностью погрузиться в готовку, даже включает музыку, отправляя мясо в духовку, когда в дверь звонят. На пороге, предсказуемо, оказывается Карелин, Мирон чуть напрягается, вспомнив, что он снова в футболке, а значит татуировки снова видно. Впрочем, уже не важно, вряд ли Славик о них забыл. - Проходи, - Мирон отодвигается, стараясь не мешать в узком коридорчике, где и одному Славику тесновато, но тот явно не чувствует никакой неловкости. Снимает куртку, вешая ее на крючок и доставая из кармана сигареты, сбрасывает кроссовки, ловко размещая их где-то под стойкой для обуви, бросает на тумбочке наушники. - О, это Кул Саваш? Класс, я думал его никто не слушает вообще. Где курить можно? Мирон кивает на кухню и проходит следом, открывая окно и тоже вытаскивая сигарету. Славе явно не неловко, он уже успел свернуться в кресле, которое Мирон заказал пару недель назад, повинуясь внезапному порыву, вдруг гости будут, а кресло одно. Вот и пригодилось. - А вы вообще какую музыку слушаете? Неужели реально хип-хоп? Мирон кивает, даже перечисляет имена пары десятков любимых исполнителей. Как ни странно, Слава знает почти всех, легко втягивается в обсуждение, и, довольно быстро, оккупирует Мироновскую колонку, включая треки один за одним, то со смехом рассуждая, кто кого копирует, то серьезно вслушиваясь в бодрый речитатив. - Ты хорошо английский знаешь? - спрашивает Мирон, когда Карелин слушает очередной трек, только что посоветованный Мироном, и начинает интерпретировать смыслы. Слава кивает, задумчиво смотрит куда-то вдаль, потом снова переводит взгляд на Мирона: - Вы тоже, да? - Я в Лондоне школу заканчивал. Сюда потом вернулся, родители переезжали. Так что да, неплохо. - Серьёзно, в Лондоне? И как? Отличается? Мирон рассказывает, и про проектные работы, и про совершенно другую систему образования. Славик втягивается, сам проводит параллели с Российской, пытаясь искать плюсы и минусы в каждой из них. Ужин готов, и Мирон не спрашивает, накладывая Славе еду в тарелку, потому что растущий организм всегда голоден. Под ужин они также обсуждают включающиеся треки, но эту идиллию прерывает резкий звонок в дверь. - Ждёте кого-то? Слава заинтересованно смотрит на напрягшегося учителя. - Вроде нет, может соседям музыка мешает? Хотя не поздно же, восьми нет ещё. В дверь по прежнему звонят, и, на самом деле, у Фёдорова ровно один вариант, который, конечно же, оказывается верным. - То есть, ты решил просто меня заблокировать? Просто не разговаривать и спокойно пойти ужинать домой? - Сонь, пожалуйста, не кричи. - Не кричать? Ты ведёшь себя как козел и я не должна кричать? Может ты не один? Уже успел притащить в квартиру очередную блядь? Мирон закрывает глаза, надеясь, что Слава сейчас не воспримет это на свой счёт. Соня кривит лицо, в попытке передразнить Фёдорова: - «Сонечка, прости, мы не можем пока съехаться, совместное проживание - это такой серьёзный шаг, я не готов к нему». И где она? Сколько вы вместе? На этой реплике Слава выходит из кухни. - Мирон Янович, я пойду, наверное, сегодня дополнительных не будет, видимо. Я завтра на уроке вам отдам тетрадь, хорошо? - Конечно, Вячеслав, извините. Давайте в другой день. Мирон видит, как Карелин сдерживает улыбку. Соня неловко пятится, отступая в комнату, пропуская Славу к вешалке. Тот, якобы случайно, закрывает за ней дверь и тихо шепчет на ухо Фёдорову: - Посуда в посудомойке, все убрал, на стол положил какой-то учебник с подоконника. Удачи. Мирон шепчет «спасибо» и закрывает за Славой дверь. Соня выходит, смущённо смотря в пол. - Не знала, что у тебя ученик. Мог бы и предупредить. - Ты мне слова сказать не дала. Сонь, я серьезно. Мне не нужен весь этот контроль и твои истерики. Я не хочу ничего пробовать и начинать. Мы друг другу - чужие люди. Поэтому давай выясним все сейчас. Ничего не получится. И дело не в том, что я завёл кого-то другого. Дело в том, что я не хочу иметь ничего общего с тобой. А теперь прости, я должен объяснить родителям ученика почему у нас неожиданно сорвалось занятие. Не дожидаясь возражений, Фёдоров мягко, но настойчиво, выпроваживает девушку за дверь. На кухне правда царит учебная атмосфера, на столе лежат учебники, ручки, исписанные листочки. Все это - занятия одиннадцатого класса, их работы на проверку как раз были стопкой сложены на окне. Фёдоров сгребает их обратно и с сожалением думает, что если бы не явление Сонечки, они бы ещё могли пообщаться, вечер прошёл бы куда приятнее. Настроения проверять что-то нет вообще, так что Мирон легко принимает решение встать пораньше и заняться этим с утра, благо время позволяет. Он делает музыку погромче и улыбается. На самом деле он тоже считал, что западный рэп никто особо не слушает. И как же приятно было ошибиться.