Компас земной

Тесея беспокоило состояние Бродяги, и он совершенно не обратил внимание на то, какие контейнеры открывал Бард и что собирался делать с найденным. — Мне нужна помощь. Машина, и погрузить это всё на машину. — В гараже, — отмахнулся Тесей, трогая горячий лоб мальчишки. — Поднимись на нулевой уровень. Ты уходишь сейчас? Бард задумался. — Нет, заночую здесь. Часа три посплю. Тесей прошёл в соседнее помещение и притащил оттуда две походные кровати, поставил свою поближе к дивану и вернулся к мониторам. Бард очень внимательно проследил за ним взглядом и в глубокой задумчивости подёргал себя за бородку. — Тесей, ты точно ничего не предпримешь? Город нуждается в тебе как никогда. Тесей безмолвствовал, методично переключаясь между камерами. Люди прибывали в центр с разрушенного северо-запада и окраин. На улицах творилось столпотворение, тут и там начинались драки. Бард вздохнул и, не раздеваясь, лёг на кровать. Когда он встал утром — увы, далеко не через три часа, возраст давал о себе знать — Тесей всё так же сидел, и непохоже было, что он ложился. Бард наскоро перехватил сухарей из стандартного пайка, которыми был забит бункер, ещё раз осмотрел Бродягу и сказал: — Я пошёл. Мне нужно погрузить запасы и отвезти людям, в город. Тесей словно не слышал, но стоило Барду открыть дверь, он встрепенулся. — Уходишь? А что делать с мальчиком? — Увы. Ничего. Ждём кризиса. Я не знаю, что с ним случилось, скорее всего, полежит в горячке и придёт в себя. — Как ты можешь, — возмутился Тесей. — А если он умрёт? — Вряд ли. Отлежится. Давай ему жаропонижающее. В идеале — уколы. Умеешь делать? Сейчас напишу, что нужно, и сделаю укол. Изгои — крепкие люди, не привыкли долго болеть. Отлежится. Хуже, чем уже есть, не будет. Тесей, всё хорошо. Я ухожу, а ты оставайся здесь и присмотри за Персеем. Когда Бард ушёл, Тесей взял Бродягу за руку, посчитал пульс, покачал головой и не стал отпускать его руку. Бессонная ночь его не тяготила, казалось, он забыл, что такое сон. — Пить, — прохрипел Бродяга, не открывая глаз. Тесей попытался его напоить, но лишь расплескал воду, тогда он смочил горячие обветренные губы и снова сел рядом, задумавшись. Город разрушен, жизнь окончена. Не хватало ещё, чтобы и мальчишка умер. Тут будто щёлкнуло в его голове, он вздрогнул, оглянулся, словно только что проснувшись. Да ведь он сходит с ума. Тесей вскочил и широко зашагал по комнате. Да что же это? Там, за стенами, погиб его город, его ребёнок, но ведь там и люди, просто люди. Перепуганные, дезориентированные, голодные, без крова над головой, а он сидит здесь и ничего не делает. Тесей торопливо заметался по комнате, не зная, за что хвататься, он бросился к лифту, поднялся, разблокировал двери и… Не смог перешагнуть порог. Это не его город, он не может заставить себя выйти. Он выдохнул, трясущимися руками закрыл двери, вернулся в комнату, где всё так же без сознания лежал Бродяга. «Что ж, — сказал себе Тесей, — вернусь к первоначальному плану — не дам паршивцу умереть. Ну и надо подумать, что я могу сделать отсюда, не выходя». Брут оставил неплохое наследство, Тесей проверил и удовлетворённо кивнул, городские экраны управлялись отсюда же, из бункера. Он вздохнул, приблизительно набросал текст, пробежал его глазами и собирался уже начать трансляцию, как обнаружил, что Бродяга снова жалобно мечется и просит пить. Напоив его с трудом, пролив половину воды — Бродяга метался, ему казалось, что он от кого-то бежит, — Тесей положил ему на голову холодный компресс и начал потрошить аптечку в поисках шприцев. Уколы он делать не умел, делал из всего четыре раза в жизни, в экстренных условиях. Кто-то, возможно, даже Бард, учил его делать уколы «шлепком», зажав иглу между пальцев. Тесей перевернул Бродягу, как куклу, и, прицелившись, от души шлёпнул его по заднице, потом осторожно ввёл содержимое шприца и хмыкнул. — Да, похоже Бард тебя не порол, раз выросло то, что выросло. Восполняю это упущение. Господи, да что же ты такой тощий. Он сразу подумал, что будь у него в приюте такой воспитанник — тут же бы посадили на дополнительное питание. Тесей поменял компресс на лбу, снова пробежал глазами написанное и включил трансляцию. — Граждане Полиса, в эти тяжёлые для всех дни важно сохранять спокойствие. К сожалению, я, ваш правитель, не могу принимать активного участия в урегулировании этого нового кризиса, но я сделаю всё от меня зависящее. Он откинулся в кресло и вытер пот. Да, он отсюда не выйдет и выходить не планирует, но знает, что нужно делать, и у него есть Бард. Где-то были списки припасов и перечень техники, находящейся в его распоряжении, в гараже Башни. Связаться с его помощниками, администраторами, невозможно, значит нужно набрать новых, при помощи Барда. Необходимо составить карту уцелевших районов Полиса и назначить ответственных людей. — Э-эй, — раздался слабый голос, — кто-нибудь тут есть? Тесей превратился в няньку, заботливую и терпеливую. Бродяга был слаб, еле говорил и, казалось, не понимал, где находится. В него удалось впихнуть четыре ложки каши и влить без потерь целую кружку воды. Бродяга находился между сном и явью, разговаривал то с ним, отказываясь от еды, то вдруг уверял, что «мам, я только что поел». Тесей поддерживал его за тощие, колючие плечи и думал о том, что, если Бродяга сейчас такой тощий, что же будет с ним после болезни. После болезни, ведь он обязательно выздоровеет. Уложив его, Тесей снова вернулся к своей работе, и когда Бард нажал на кнопку вызова у главных дверей, у него уже был готов приблизительный план. — Твой мальчишка приходил в себя, ненадолго. Ты опять собираешься в город? Послушай, хватит пока потрошить запасы бункера, они велики, покойный Брут позаботился, но они не бесконечны, оставим их на чёрный день. Смотри, вот здесь и здесь должны быть общественные кухни. Бард, ты меня слушаешь? Бард слушал, но не удержался. — Твоё обращение сегодня было очень вовремя. Тесей замолчал, потом кивнул и продолжил. — Если уж я не могу выйти — буду делать всё, что смогу, отсюда. — Бард вопросительно вскинул брови, но не стал перебивать. — Где ты был и что узнал? Посмотри, я так понимаю, вот эти районы испытали самый большой приток с окраин. Ты знаешь оттуда надёжных, умных людей? Нужно организовать людей по районам, чтобы от каждого был представитель, который бы занимался предоставлением актуальной информации, а также распределял еду между нуждающимся. — Да, я уже нашёл таких людей. — Хорошо. А ты говоришь, я нужен городу. Что с Изгоями? Бард замялся. — Те, что пришли в Полис с Бродягой — это такие же юнцы, но опасности для общества не представляют. Нет, ничего такого, но есть и среди Изгоев люди, которые считают, что жизнь или люди обошлись с ними несправедливо и задолжали им. Нет, они не будут нападать или воровать, но они… — Бард снова замялся и замолчал. — Будут использовать свою силу и запугивать людей? Будут пользоваться миролюбием большинства жителей Полиса? — Как-то так, да. Вероятно. Такое развитие событий возможно. — И ты их тоже мало порол, как и вот этого вот? Бард развёл руками и начал знакомые, неоднократно слышанные речи про свободу личности. Тесей махнул рукой. — Ладно. Значит, нужно организовать и самооборону. Медные браслеты из Полиса и твои Изгои могут объединиться и организовать банды. Нужно перехватить бывших меднобраслетных, оказать на них влияние. Пока Тесей рисовал карту, отмечал и выводил на мониторы картинки зданий — укреплённых общественных складов, которые ещё были не разграблены, они совсем забыли про Бродягу, но первый же слабый стон прервал их. — Бедный мальчик. — Поправится. — Ты говоришь это, чтобы я поверил, или действительно так думаешь? Бард пожал плечами. — Да, я думаю, поправится. А что остаётся? Он крепко приложился головой, что там и где — я не могу сказать. Я не великий диагност, и у меня нет рентгеновского зрения. Ели бы здесь был аппарат МРТ — можно было попробовать заложить парня туда и просканировать. Тесей резко встал и потянул за собой Барда. — Так есть же, есть МРТ. Брут всё предусмотрел. Больница здесь ниже, на минус пятом уровне. — Не получится. А Брут у тебя молодец, явно учился на примере организации Ковчега. Тесей обозлился: Бард рассказывает, что что-то помогло бы, а потом отбирает эту надежду. — Да посмотри ты, он не сможет неподвижно пролежать в «трубе». Он весь мечется. Мы не получим никаких данных. Дай лучше ему ещё двое или трое суток. — Ты подал хорошую идею и тут же отобрал надежду? Нет. Давай попробуем. — Кажется, всё нормально. Никаких опухолей или кровоизлияний. — Уверен? — Ну, почти на сто процентов. Вот что, давай отвезём парня назад, и я снова покину тебя. Куча дел. — Я планирую транслировать новое обращение, в нём я скажу, что ты — мой представитель. — Хорошо. Тесей немного помялся, потом, собравшись с духом, выпалил. — Ну и конечно, на тебя вся надежда. Намекни как-нибудь, создай мне легенду, которая останется в истории, что я не могу выходить, со мной приключилось несчастье. Не знаю, обезножел, покалечен. Придумай что-нибудь. Бард исподлобья посмотрел на него и сказал: — С тобой действительно случилось несчастье. — Вот как-то так и намекни, — буркнул Тесей и отправился проверять состояние Бродяги. — Ты думаешь это нормально — обманывать людей? Тесей резко развернулся. — А нормально отбирать у людей хоть какие-то иллюзии и надежды? Я не хочу быть героем. Я хочу, чтобы люди думали, что у них есть герой. Кроме того, один точно есть — ты. Так что иди и соври. Он вернулся к Бродяге и отметил, что его состояние всё то же, без изменений. «Ну, хотя бы не хуже, — заметил Тесей про себя и снова сел рядом, разглядывая измождённое лицо и тонкий профиль. — Интересно, что бы вышло из него, живи он в Полисе? Нет, выше меди не поднялся бы. Его обуревают страсти, сомнения, порывы. Хотя кто знает. Таков он, потому что был под влиянием Барда и всей этой дикой среды. Может быть, Полис и браслеты дали бы ему немного спокойствия?» Тесей покачал головой и привычным жестом положил Бродяге на лоб ладонь. Тот все еще горел. Хотя лоб казался влажным, не сухим, как ещё два часа назад. Возможно, кризис миновал, и сейчас он пойдёт на поправку. Какой же всё-таки мальчишка. Тесей потрепал его по щеке, опустил руку ниже, чтобы подтянуть одеяло, и отдёрнул её. Это чувство. Заботиться, жалеть, защищать, любить, желать. Когда-то давно Бард дал понять, что он прекрасно справляется со всеми проблемами сам, не нужно его защищать и жалеть, лучше — любить и желать. С тех пор многое изменилось, но Тесей так и не смог никого просто любить. Вместе с любовью его всегда захлёстывала какая-то нежность, ему важно было заботиться и оберегать. С горечью он признался Барду, что не может строить отношения на равных. Бард как раз собирался уходить. Услышав это признание, он только пожал плечами, хлопнул его по спине и пожелал найти себе достойную пару. Но ведь это было почти невозможно. Найти хлюпика со слабой волей — легко, но любить такого человека невозможно, только помыкать. Хотелось найти достойного, сильного партнёра, но такого, чтобы чуточку уступал, чтобы чуточку был не таким упрямым, как Бард. «Я этого мальчишку вижу второй раз в жизни, — заметил себе Тесей, — почему он мне нравится, и я хочу его? Я его не знаю толком». Бродяга прерывисто вздохнул и попытался перевернуться на правый бок, сломанная рука мешала. Тесей подсунул сбоку валик от дивана, чтобы воспрепятствовать этому. «Ладно, я просто хочу, чтобы мальчишка выжил».