Расследуй и получай удовольствие

***

Через несколько минут, как и предупредил Холодов, Костя вплыл в коридор под надзором охраны, идущей следом. Напевая что-то и мыча, словно действительно здорово пьяный, Лисицын прошел мимо приоткрытой двери туалета, мельком покосившись на едва видимый сверкающий топик Юли, и резко напал на своего «конвоира», развернувшись ударом с локтя. Охранник был хорошо подготовлен, по комплекции точно сам Костя, даже выше, поэтому ловко увернулся от маневра оперативника, но ушел вниз, чем обеспечил противнику возможность обхватить себя обеими руками намертво. Соколова вырвалась из-за двери и понадежнее прицелилась шприцем. Но Толик не собирался сдаваться, хоть и не орал, слава богу. С силой впечатал повисшего на нем Костю в стену, что аж штукатурка осыпалась с потолка. Юля быстрым движением кобры воткнула иглу через толстый и грубый пиджак охранника в его здоровенное массивное плечо, ближе к венам на шее. Его небольшой рык-вскрик не был слышен из-за музыки, доносящейся из зала. Снотворное сразу начало действовать и мужчина постепенно ослаб, освободив дыхание зажатому Лисицыну. Через минуту обезвреженный противник как мешок с картошкой грохнулся на пол лицом к маленьким серебристым босоножкам на громадной шпильке. — Фух. Ну ты и ниндзя, Соколова, — с плохо скрываемой болью в лице от удара спиной о стену, Костя едва мог устоять и чуть не сползти вниз следом за Толиком. — Ты в порядке? — словно явившийся чудом ангел с небес девушка перешагнула тело охранника и осторожно прильнула к напарнику, нежно касаясь руками его лица. — В порядке, Юличка, в порядке, — чтобы не терять сосредоточенности Костя сразу перехватил пальчики соскучившейся любимой девушки, — давай, отправим нашего друга на отдых, чтобы ему никто не мешал, — и кивнул на Толика, хватая его за руки. Но обладание оперу все же пришлось потерять. Когда они захлопнули дверь в туалет за телом охранника, из-за угла коридора послышались шаги. Это был ещё один сотрудник службы безопасности, который спешил куда-то по очередному поручению главарей. Но опера не знали, что это поручение — особый наркотик для Власовой, с приказа самого Джокера… Костя сообразил или же просто перепугался быстрее напарницы и, ведомый лишь одной мыслью о конспирации, быстро прижал девушку к двери и крепко поцеловал в губы. Юля успела только ахнуть от неожиданности, хотела если не возразить, то удивиться, но сильные руки Лисицына отправились в развратное путешествие по ее фигуре, от бедер до лица, не обделяя вниманием и явным мужским интересом ни один сантиметр. Проходящий мимо охранник лишь окинул их недовольным взглядом, но дело это в таких стенах было совершенно неудивительное. — Идите в вип-комнату! — пробасил он, чуть обернувшись. Но уединившаяся в уже беспробудной страсти парочка не реагировала на его приказ — он не должен видеть лица Кости, иначе понял бы, что это не кто-то из своих. А гость без охраны в коридоре — этого в их заведении строго не допускалось. Этот страстный «бой» на поцелуях напарники прекратили чуть позже, чем прошел сотрудник клуба. И ещё с пару секунд, запыхавшиеся неистово и шумно, смотрели друг другу в глаза, не в силах отстраниться. Что это было?.. Они оба этого не ожидали от самих себя, но раз того потребовало прикрытие — тайные желания вырвались наружу, как дьявольские сущности из ящика Пандоры. — Товарищ майор… — вроде бы осудительно, но все же игриво наклонила голову Юля, играя серьезность. — …Ну вы даёте, — раздался оценивающий голос Холодова в наушнике Соколовой. — полковника Лисицыну за такую сообразительность! — смех расстворился в помехах и связь прервалась. Юля, вспомнив, что они вообще-то на работе, на секретном задании, где у них ещё есть свои миссии, засуетилась. — Андрей, что со штурмом? — девушка поправила передатчик, пока Костя огляделся в коридоре. — Три минуты? — и сразу с удивлением подняла брови, когда Холодов передал информацию о ситуации в зале. — Выводите девушек через второй запасной выход, там наши уже на готове, — добавил Андрей. — Где гримерка? — услышав сигнал о трёх минутной готовности Костя начал соображать оперативной частью своего мозга, не поврежденной алкогольной составляющей сегодняшних угощений клуба. — Там, — все ещё опирающаяся на стенку Юля кивнула и указала рукой на соседнюю дверь, где был слышен приглушенный женский смех.

***

— Альфа, это периметр, как слышно? — Периметр, Альфа-1, слышно хорошо. Три минуты — штурм через главный вход. — Альфа-1, вас понял, перемещаемся на аварийные выходы, отбой. — Всем постам — Альфа-4. Предварительно в помещении семь человек охраны с ПМ-ами и двое безоружных в зале. Там же остались двое оперативников, мужчина в костюме и женщина под прикрытием танцовщицы. Работаем аккуратно. — Альфа-4, понял вас, отбой.

***

— Так, девицы, — Костя залетел в гримерку, как в лабораторию ФЭС, чем перепугал хрупких созданий, — спокойно. Сотрудники государственной службы безопасности, — удостоверения у Лисицына и Соколовой с собой, конечно, не было, но то, что мужчина не стал никого лапать — уже дало понять, что он из полиции. — Сейчас все организовано, тихо, быстренько выходим через аварийный выход. И не боимся дяденек в красивой черной форме, — мужчина открыл шире дверь и обернулся на коридор, следя, чтобы их не засекли. Юля поторопила каждую «коллегу», направляя в нужную часть здания, где уже снимали с петель замурованную хозяевами Ривьеры дверь на выход. И как только последняя юбочка покинула гримерную — в зале раздался первый взрыв…

***

Джокер — единственный на «веку» Данилова и Власовой бандит, который вышел сухим из воды. Из преступления — жестокого убийства пятерых подельников. Вину на себя взяла его молодая жена, у которой был тяжелейший Стокгольмский синдром… Они возненавидели его, потому что он ушел от наказания. Суд ничего не смог доказать. ФЭС оказалась бессильна. Его жена в первый же месяц в тюрьме потеряла ребенка… И вот приблизившись к шее Джокера, Власова мстительно прошептала свои последние слова. — Грязный, самодовольный, мерзкий ублюдок… И в одно движение поднявшись и глядя теперь на него, как на отходы, бросила напоследок. — «Расслабься и получай удовольствие». Затем сделала пару шагов к краю сцены, где уже давно в волнении ждал, пока она наиграется, Степа. Хмельной и обкуренный Грабач не успел опомниться, отвлекшись на грохот у главного входа и окон. — Ты чё сказала, шлюха, а! Штурм начался в эту самую секунду. — Лови, — легко бросила девушка напарнику, делая уверенные шаги по ступенькам. Первый взрыв выбил стекла. Охрана открыла стрельбу. Данилов быстро подхватил Риту за боковые вставки на топе и рывком спустил вниз, подталкивая в коридор, ведущий к безопасному выходу. Прозвучал второй взрыв… За мелькнувшими в неоновых огнях рыжими локонами обвалилась несущая стена главного зала, преградив оперу спасительный путь из зала.