БЕДНАЯ НАСТЯ. Дневник памяти

Октябрь, 1838 год. На прошлой неделе я вернулся с Кавказа… И вот уже неделю не могу спокойно спать: в голове мысли только об одной девушке - Анне… Я и на Кавказ в этот раз уехал, чтобы только забыть её… Думал, пробуду там хотя бы полгода, каждый божий день рядом видеть не буду и так легче смогу разлюбить… Но все тщетно! Даже на фронте не проходило ни одного дня, чтобы не вспоминал свою милую Анечку! Ложился спать с мыслями о ней: как она там без меня? Не обижает ли кто? Любого готов удавить, пусть только попробуют притронуться к ней! В бой шёл тоже боясь больше её не увидеть… Возвращаясь со сражения живым ругал себя за то, как только посмел оставить её одну в этом логове стервятников, где каждый желает отнять для себя лакомый кусочек… С нетерпением ждал из дома писем, с облегчением узнавал из них, что с моей девочкой все в порядке, но жутко боялся прочесть, что она с кем-то встречается или собирается замуж… Помню, как поздним вечером вернулся домой с Кавказа… Как только моя карета заехала во двор родного дома, сердце начало бешено стучать, ожидая встречи с ней… Вот остановились у крыльца, я выскакиваю из кареты и за пару прыжков преодолеваю ступеньки на крыльце, тяну на себя тяжёлую входную дверь… Как только вошёл в дом, поднялась ужасная суета: подбежала Варечка, начала целовать меня в обе щеки, громко плакать и причитать… Вокруг забегали слуги, так как ждали меня на день позже, а я так гнал домой ямщика, чтобы поскорее увидеть Аню, что приехал почти на сутки раньше! Я с трудом вынес телячьи нежности от Вари (та потом ещё долго обижалась на меня, что я был какой-то напряжённый и отрешенный от происходящего, что только и смог из себя выдавить сухо: "Здравствуй, Варя.", словно уезжал всего на день, а не на полгода…). А я тогда, стоя в прихожей, совершенно не обращал внимания на суетившихся вокруг слуг - все моё внимание было приковано только к одному месту - входу в гостиную, откуда должна была выйти Анна… Но прошла целая минута, а девушки все нет… Вот торопливо спустился отец, подошёл настолько быстро, насколько позволяло здоровье, крепко обнял, пожал руку, сказал, что гордится… И тут я снова посмотрел в дверной проем: вот же она! Девушка скромно стояла поодаль от суеты и молча наблюдала за происходящим, слегка улыбаясь… В этот момент она была настолько красива, как юная принцесса, что я едва удержал себя от желания подбежать к ней, подхватить на руки и закружить, страстно целуя в губы… На самом же деле, я поступил, как настоящий идиот: оставив отца стоять у порога, подошёл к ней, поздоровался, взял ручку, поцеловал, как барышне. На щеках девушки застыли слезы радости, скорее всего, она плакала, как только увидела счастливого отца, но я, боясь выдать своё истинное к ней отношение, наклонился к самому девичьему ушку и негромко сказал: "Не расстраивайтесь, Анна… У вас ещё будет возможность прибрать к рукам все состояние папеньки: через полгода снова уеду на Кавказ…" - затем, заглядывая ей в глаза и видя там только недоумение, широко улыбнулся, и дабы не вызвать подозрения у отца, снова поцеловал ручку дамы и уверенно пошёл в свою комнату… Оказавшись за закрытой дверью в комнате, сел на кровать, обхватив голову руками и мысленно ругал себя за грубость. Идиот! Почему ты делаешь все с точностью до наоборот? Любишь девушку, но сам же отталкиваешь от себя! Полгода лез на стены от того, что она далеко, молился выжить и вновь её увидеть… Но как только появляется реальная возможность признаться ей в своих чувствах, начинается все с начала: в адрес беззащитной девушки бросаю дерзкие унизительные шутки… Сейчас я понимаю свое прежнее поведение. Все банально просто: я был настолько труслив, что боялся услышать в ответ "Нет.", боялся быть непонятым и отвергнутым, боялся быть осмеянным ею… С трудом подавив в себе эмоции и надев привычную маску равнодушия спустился к ужину. Отец и Аня уже ожидали меня за столом, никто из них даже не притронулся к своим тарелкам, пока моё высочество соизволило одарить их своим присутствием. Старый барон по привычке встретил меня улыбкой, а девушка даже не смела поднять глаза в мою сторону - наверное, вновь ждала от меня колкостей и была обижена за дерзкие слова в первые минуты встречи… Обругал себя, как мог за несдержанность… Теперь Аня не меньше недели будет меня избегать и даже парой слов не обмолвится… Но у этой девушки ангельская душа, она не сможет долго обижаться и в итоге вновь станет доброй, ласковой, всегда готовой прийти на помощь. Она, как беззащитный котенок, которого часто обижает хозяин, а тот преданно встречает его на пороге, ластится к ногам… Старался не смотреть на неё во время ужина: о боже, как это тяжело сидеть за столом прямо напротив объекта своих желаний, слушать гулкие стуки своего сердца, сгорать от необходимости хотя бы случайно коснуться её руки, почувствовать нежность бархатной кожи и не сметь даже на секунду задержать на ней взгляд!… В противоположность внутренним чувствам принял напускной вид: веду себя по-хозяйски вальяжно, шучу и балагурю с отцом, совершенно не обращая внимания на единственную барышню в комнате, а у самого кошки на душе скребут… Краем глаза вижу, что девушка практически ничего не ест, безрезультатно ковыряет вилкой в своей тарелке и, выдержав от силы минут десять, извиняется перед отцом и МНОЙ, выходит из-за стола, пояснив, что идёт в кровать, так как заболела голова… Отец целует ей ручку и та удаляется вверх по лестнице на второй этаж в сопровождении моего тяжёлого взгляда. Как же хочется её догнать, пожелать сладких снов и, обдав нежным взглядом, так же припасть губами к её руке! Но сижу на том же месте, доигрывая свою глупую роль… "Сын, будь поласковее с Анной…" - вдруг просит старый барон Корф, когда девушка скрылась из вида в длинном коридоре второго этажа. "Хм, отец, я что нянька ублажать твоих крепостных?" - с лёгкой долей иронии спросил я. "Тише! Аннушка может все услышать!" - забеспокоился старик. "Да, ладно тебе, отец… Пора ей осознать, что здесь ей прислуживать никто не собирается…" От достойного ответа на эти слова сына Иван Иванович едва сдерживался - не хотелось, видимо, портить первый совместный ужин со мной после долгой разлуки… Остатки ужина прошли в более отчужденной обстановке: нехотя обсудили нынешнюю погоду и условились встретиться после ужина в кабинете отца… Я спешно встал из-за стола и удалился к себе… Вернувшись в комнату, некоторое время сидел на кровати, обхватив буйную голову руками… "Ну как можно быть таким идиотом?" - ругаю себе на чем свет стоит… "Владимир Корф трус?" - спрашиваю себя. "Нет…. Нет. Нет!“ - я не трус! Сейчас же пойду к ней и признаюсь во всем, упаду в ножки, буду их целовать, пока не простит за все мои унижения… Поднялся с кровати, стал мерить комнату большими шагами… "Поверит ли?"," Простит?", "А вдруг она меня ненавидит?!"... Опять сел на край кровати: "Нет! Я должен забыть её… Иначе я не барон Корф!“..."Но как???“. Сколько времени вот так просидел в комнате, бесцельно всматриваясь в танцующие блики свечей на стене, потом вспомнил, что обещал отцу прийти к нему в кабинет… "Что он хочет мне сказать?", "Небось опять про Анну начнёт рассказывать… Какая она хорошая, да пригожая… Я и сам всё это знаю!" Быстро поднялся с кровати, хлопнул от злости дверью своей комнаты, направился к отцу. Войдя в кабинет отца, застал его за разбором домашних ведомостей - жалко старика, до поздней ночи сидит с бумагами, чтобы обеспечить благополучие всем жителям поместья… "Я так жить не хочу" - промелькнуло в голове молодого мужчины. "Вот женюсь и будет чем заняться по вечерам - молодые жены, обычно, много "внимания" к себе требуют…" - по телу мгновенно пробежала легкая истома - следствие отсутствия близости с женщинами в жизни здорового, взрослого парня на протяжении последнего месяца… Будучи на Кавказе, где ежедневно проливается кровь русского солдата, каюсь, что в моменты острой необходимости вступал в интимные отношения с местными девушками, но делал это, скорее, от безысходности и чисто механически… Здешние "барышни", коих можно только с большой натяжкой так назвать, не были в моем вкусе: смуглые, с тёмными глазами и волосами… Они не отвечали моим внешним требованиям идеальной девушки. Конечно, они не могли соперничать с идеальной красотой миниатюрной блондинки с ярко-синими глазами, изящными манерами, какой является Анна… Чем дольше я находился на Кавказе, чем больше происходило случайных связей с иноверками, я стал испытывать к этому месту ненависть, меня тошнило от всего, что окружало… Понял, что хочу домой, в свое, даже такое скучное поместье, к Анне… Анечка… На Кавказе я отчётливо понял, что моя идеальная пара - это ты… -Присядь. - не отрываясь от бумаг сухо произнёс отец. Послушно сажусь на диван. Спустя около минуты он отложил документы в сторону и заговорил: -Володя, я хотел с тобой поговорить насчёт Анны… "Ну, конечно… О чём ещё можно со мной говорить… только об Анне… Я ведь только приехал…" Молчу. Жду, что скажет… -На прошлой неделе пришло приглашение на бал у Потоцких… Хочу, чтобы Анна выступила на нем с романсом… Это бы дало отличный задел её будущей театральной карьере… "О, нет! Только не к Потоцким! Там же будет весь высший свет Петербурга! Старик совсем из ума выжил со своим театром!" - чувствую, как от злости у меня летят искры из глаз. -Отец… Анне не место на таких мероприятиях… - пытаюсь в сдержанной форме донести до него свою позицию. - Сын, это не обсуждается! - Иван Иванович вдруг с пол оборота вышел из себя. - Я все решил. В эту субботу Анна будет выступать у Потоцких! - упрямо произнёс барон. "Ах, вот откуда у меня это упрямство и несдержанность…" - думаю про себя. -Володя, - старик несколько смягчился, - У меня в поместье неотложные дела… Я прошу тебя завтра же сопроводить Анну в столицу… Одна появиться на балу она не может, ты это сам прекрасно знаешь… -Отец! Я не нянька для сопровождения ваших крепостных! Сопровождать её к Потоцким не намерен! - Владимир! Но ведь ты сам будешь у Потоцких! Сопроводить туда Анну не составит тебе труда! - старший Корф ещё старался сдерживаться от более радикальных реплик. - Дело не в том, что я все равно пойду к ним на бал, а в том, что вашей подопечной там совершенно не место! - встаю с места, чтобы уйти, иначе могу не сдержаться и наговорить старику лишнего… - Считаю этот разговор бессмысленно продолжать. Спешно выхожу из кабинета. Я очень раздражен тем, что задумал отец относительно Анны. Возвращаюсь к себе в комнату: начинаю мерить шагами свободное пространство, пытаясь лихорадочно сообразить, как отговорить упрямого старика от этой нелепой идеи - вести Аню на светский бал! Отец, что не понимает, что тащит ее в самое логово лживых, циничных, жестоких, развращенных людей! Такую чистую непорочную девушку, как Анна, это "высшее" общество может легко проглотить и даже не заметит этого… Не дай бог, ей совершить хотя бы малейшую ошибку на этом вечере, придётся потом долго "зализывать раны"... Представляю, как загорятся глаза при виде такого ангела, как Анна у местных пройдох и ловеласов, которые только и ждут, когда им подвернётся совершенно наивная молоденькая особа… Прекрасно понимаю, что основная причина моего недовольства - бешеная ревность: я не готов уступать её кому-либо, даже самому императору! Чувствую, что добром это не кончится… Аня слишком юна, она не знает жизни, увидит там смазливого кадета и влюбится по уши!... Всё! Бессонная ночь обеспечена! Сейчас бы бокал вина… а лучше коньяка… А, что если начать действовать с другой стороны: убедить отказаться от поездки не отца, а саму Анну?! Но что я ей скажу? Как аргументировать свою позицию?... Конечно, она должна меня слушаться, как хозяина… Однако девушка беспрекословно выполняет все, что скажет ей отец и, наверняка, это будет её главным аргументом… Единственным выходом считаю уехать завтра же в Петербург! Наверняка, отец слишком занят делами в поместье и не сможет отвезти Анну в столицу, а послать за мной уже не решится… На следующий день проснулся пораньше, вскочил на Грома и помчался во всю прыть в столичный город, чтобы не было возможности передумать… Этим утром, пока я завтракал, Анна, к счастью, ещё спала… Если бы девушка хоть на миг показалась мне, я не смог бы уехать сейчас… Пока был на Кавказе, так истосковался по её нежной, ангельской красоте, что расставаться приходится, переступая через себя… Провел лишь пару дней в столице, ходил на приёмы, наивно надеясь встретить там достойную замену той единственной, которую безуспешно пытался забыть последние годы, включая учёбу в кадетском корпусе… Естественно, здесь, в большом городе отбоя от девушек не было, многие флиртовали со мной, а некоторые из них готовы хоть сейчас прыгнуть ко мне в кровать… Я старался быть вежливым, внимательным к этим барышням, но чувствовал какую-то подделку, фальшь в их поведении… Надолго не задерживаясь в гостях в одном доме, уезжал в другой… Возвращался домой только под утро, когда сон уже валил меня с ног. Добравшись в спальню сразу падал на кровать и засыпал мёртвым сном. Сейчас я понимаю, что в бесконечных раутах я просто хотел забыться, убежать от самого себя… Нужно было за день вымотать себя хорошенько, чтобы по возвращении домой крепко уснуть, без снов и мучительных рассуждений, которые часто терзали меня до рассвета. Одно радовало, что ночью я могу забыться сном, а днем каждую свободную минутку думал о ней… Уверенность в ненужности и безответности моих чувств к Анне рвали душу на мелкие части… Я пытался уговаривать себя в том, что поступил верно, когда уехал из поместья, ведь девушке нет до меня никакого дела, но тут же сожалел о своём поступке и рвался обратно, ужасно тоскуя по ней и беспокоясь, чтобы никто не посмел её обидеть или притронуться к этому хрупкому созданию… Накануне вечера у Потоцких, с самого утра пришлось обрядиться в форму: в ставку приехал новый генерал и на его встречу собрали всех действующих офицеров, дабы показать их боевую готовность… Едва стерпел на встрече с генералом все эти нудные церемонии… Вернулся домой ближе к вечеру, понимая, что потерял впустую целый день! Голодный как черт! С утра маковой росинки во рту не было… Влетаю в дом, в парадной никого и тут слышу из открытой двери большой гостиной разливаются, словно весенний ручеек звуки рояля и прелестный голос Анны - его я не перепутал бы ни с кем другим… Приехала! Сердце радостно защемило, но тут же осознаю причину визита - злополучный бал у графа, где Аня должна выступить перед толпой равнодушных зевак… Останавливаюсь перед входом в гостиную, чтобы обдумать разговор… Понимаю, что не смогу равнодушно войти туда и пройти мимо… Буду действовать по обстоятельствам… Стою спиной к двери - так меня не видно. Пока есть несколько секунд, нужно сообразить, как себя вести… Ничего не идёт в голову… Проклятый воротник! - такой тугой, что тяжело дышать, стараюсь его расслабить, но эффекта нет… Надеюсь, девушка не слышала моих громких шагов по пакету… Прислонившись к двери, несколько секунд наслаждаюсь дивным голосом и ласкающими слух звуками инструмента… Анна поёт романс о любви… Как красиво! Интересно, а кому она посвящает строки? Поёт так проникновенно, явно, знает не понаслышке, о чём слова в романсе… Всё бы отдал, чтобы так пела для меня и обо мне… А, действительно, Анна сейчас влюблена? Если да, то кто этот счастливчик?! Перебираю в голове всех представителей мужского пола в поместье… Этот чудик… Этот юродивый… Этот женат… Этот мерзкий… Никита!... Вот в кого она могла бы влюбиться! Добрый, сильный - в глазах девушек настоящий идеал… Зачем-то в моём воспаленном воображении возникает сцена, как к Анне со спины подходит тот самый уволень Никитка, целует её в шею, а в это время его руки поднимаются вверх по телу девушки, властно сжимают её упругую грудь… Аня прерывает пение, от нахлынувшего на неё удовольствия закрывает глаза и запрокидывает голову назад… Нет!!! Не хочу об этом думать! Она - моя! Только моя! Чувствую, как очередной приступ ревности поглощает меня… Надо решить вопрос с этим балом сейчас! Решительно вхожу внутрь гостиной… Не успел я сделать и пары шагов, как переступил порог гостиной, звуки музыки и её дивный голос прервались, Аня мгновенно соскочила с места, испуганно хлопая длинными ресницами, боясь поднять на меня прямой взгляд… Когда только девушка успела так резко негативно реагировать на моё присутствие?... Отвыкла от меня, пока я был в корпусе, а потом долгие отъезды на Кавказ окончательно отдалили её… Почему она перестала играть? Считает, что я не достоин её пения? Или я ей настолько неприятен… Чувствую, как за доли секунды моё воспаленное сознание нашло множество неприятных ответов… Закипаю от ревности! -Что же вы прекратили петь? - смотрю на неё пристально, из глаз летят молнии… - Насколько я понял, это обычное занятие для наших крепостных в часы досуга… -Но ваш отец разрешил мне… - девушка отвернулась и отошла немного в сторону. - Ну, еще бы… Только отца сейчас рядом нет… - нарочно оглядываюсь по сторонам в поисках старого барона, хотя знаю, что кроме меня и Ани в гостиной никого нет… Аня молчит. Боится даже взглянуть на меня, поворачивается ко мне спиной. И тут меня понесло… Сам не знаю, что вдруг нашло на меня в этот момент: Приступ жгучей ревности, обида или равнодушие девушки так повлияло на дальнейший ход разговора, только мне хотелось посильнее уколоть её, сделать ей также больно, как мне сейчас… -Пение не поможет вам, когда вас будут пороть на конюшне! - подхожу ближе. - Если барон… Если Иван Иванович так решит… "Опять Иван Иванович… Везде Иван Иванович! Как будто в доме больше никого нет?!" - очередной приступ ревности, теперь уже прямиком из детства, пробрался в мой мозг. -Стоять! - неожиданно для себя я практически закричал. - Разве я давал вам разрешение уйти? Тем временем подхожу к ней со спины практически вплотную… Находясь на такой близости с объектом своих грёз, чувствую лёгкий цветочный аромат её парфюма, он сводит меня с ума, сердце в груди начинает бешено стучать, дыхание сбилось… Как же сложно совладать с собой, когда находишься так близко от любимого человека и понимаешь, что вы наедине, что, возможно, это тот самый момент, когда стоит открыться, покаяться и признаться в своих чувствах… О, боже! А, оказывается, это очень тяжело - сделать первый шаг, поскольку впереди неизвестность, словно падаешь в омут с головой, где либо пан, либо пропал… Моя рука тянется к девушке, с огромным усилием мне удаётся её удержать в паре сантиметров от женского плеча. Как хочется сейчас же сжать её в объятьях и больше никуда не отпускать! -У меня для вас есть поручение… Надеюсь я не должен вам напоминать, что вы обязаны выполнять мои поручения… - голос от волнения не слушается меня, срывается… Надеюсь, Аня это не заметит. - Все мои поручения. -Конечно… - девушка повернулась ко мне лицом. В её глазах и в голосе была обида… Кажется, она готова заплакать, но держит себя в руках… - Что прикажете? - Мои сапоги отвратительно вычищены… Идите и надрайте их так, чтобы я мог видеть в них свое отражение! - я сказал это вслух, но на самом деле я нисколько не хотел, что Аня выполняла это унизительное задание… Я придумал его только с целью вывести девушку из равновесия, чтобы та перестала быть послушной, нарядной куклой, которой могут потакать все вокруг! Я хотел, чтобы она, наконец, взбунтовалась, начала протестовать, отказалась исполнять мой приказ… Даже её слезы могли кардинально изменить ход разговора… Я бы не смог настаивать на этом нелепом приказе, видя её слёзы… Незамедлительно сжал бы её в объятьях, приголубил, пожалел… Да, что уж говорить! Именно этого эффекта я и хотел добиться, отдав такой приказ… Но девушка, как обычно, была холодна, равнодушна. Она безропотно со всем соглашалась, слушала весь мой бред и нисколько не удивлюсь тому, что сразу после этого разговора незамедлительно побежит выполнять все поручения… - Это всё? - Нет… А после сбегайте в лавку Мозеса за бутылкой шампанского! - Я могу идти? - Да… Извольте… На следующее утро завтракал в гордом одиночестве: отец проснулся раньше всех и уехал по делам … Анна к завтраку не спустилась: горничная объявила, что молодая барышня страдает от головной боли и не сможет составить мне кампанию… "Обиделась за вчерашнее…" - сразу заключил я. "Теперь будет избегать меня… но, к счастью, девушка не умеет долго злиться… через пару дней простит…" Вечером надел парадную белую форму и направился к знакомым на приём. До бала у Потоцких оставалось около двух часов и я поспешил уйти из дома, чтобы отец не навязал мне в сопровождение Анну… Я все ещё надеялся, что без моего присутствия старик не решится вести туда свою наивную воспитанницу. Вечер у Марецких удался на славу: много гостей, выпивки и красивых женщин сделали свое дело - под чарами раскрепощенных девиц и нескольких бокалов игристого вина я провел там более чем рассчитывал и только спустя три часа после начала приезда, отправился к Потоцким… Когда я вошёл в парадную, особняк был полон гостей, много блеска, роскоши… Меня это великолепие давно не удивляло, я бывал здесь и ранее… Многие сравнивали великолепие дома Потоцких с Зимним, но последний, естественно, даст фору любому сопернику в масштабности и грандиозности. Пока поднимался по большой парадной лестнице, целуя ручки знакомым дамам, успел взять очередной бокал шампанского у лакея, отпил из него прилично. Приближаясь к бальному залу под звуки торжественной музыки, поймал себя на мысли, что, на самом деле, хотел бы, чтобы сейчас со мной под руку туда поднималась и Анна, хотел видеть её восторженные глаза при виде этого великолепия! "Обещаю, что мы с тобой, Аня, ещё обязательно станцуем вальс на изумленных глазах у всех в Зимнем!" - мелькнуло в голове, но я сразу поспешил забыть эту мысль, тряхнул тёмной шевелюрой, прогоняя её от себя… Опомнившись от глупых грёз, подумал: "Надеюсь, её сейчас здесь нет…" - Анна никак не уходила из моей головы. Наконец, подхожу к высоким белым дверям с причудливыми узорами в позолоте, уверенно распахиваю их на себя и вижу много танцующих пар в центре зала, а по краям вдвое больше гостей: кто-то весело беседует, кто-то ждёт своей очереди к танцу, другие скучают в стороне… Слава Богу! Анны здесь нет! Ещё раз окинул глазами зал и тут увидел ещё одно удивительное создание! В поисках встречи с этой девушкой я метался уже полгода! Знаю только её имя - Ольга… Какое звучное, мелодичное имя и оно так идёт данной красавице! Конечно, это не Анна… Это совершенно другой тип женщины… Но их просто нельзя сравнивать! Они совершенно разные и каждая по-своему хороша… Честно говоря, сейчас я даже не знаю, какие чувства, на самом деле, я тогда испытывал к этой таинственной девушке… В тот день на балу мне искренне казалось, что я влюблен в неё… А сейчас понимаю, что ни о какой влюблённости не могло быть и речи, ведь я терял голову только от нежной воспитанницы своего отца и, по-настоящему, не мог думать ни о ком другом… Видимо, тогда меня больше увлекала таинственность той особы, её недоступность и ещё я хотел доказать самому себе, что могу без труда забыть свою несчастную любовь, во мне зрела непримиримость к безответной любви, я протестовал, как только мог… … Сейчас даже особо нет желания вспоминать весь тот бред, который начался после того, как я решил пригласить незнакомку на танец… Какой же я был дурак! Не видел очевидного рядом с собой: незнакомкой оказалась Ольга Калиновская - возлюбленная наследника Александра! Ну, конечно, она ведь даже на меня во время танца внимание не обращала!... Я до последнего пытался защитить её "честь" и, как кретин вызвал самого цесаревича на дуэль! Естественно, тогда я не знал, что вызываю к барьеру именно его: чёртов маскарад, на нем, как и на большинстве гостей была маска!... Конечно, после того, как открылась правда, я пытался принести ему извинения, но тщетно! Особы царских кровей не принимают извинения своих подданных! Ошибки должны смываться кровью! О боже, как я был зол в тот момент, хотелось найти здесь хотя бы кого-то родного или знакомого, поделиться своей проблемой, спросить совета или помощи… Князь Михаил Репнин! Точно, дружище! Как же я сразу о нем не подумал… Надо его найти… Мишель обязательно что-нибудь придумает! Я вернулся обратно в главный зал и, как только вскинул глаза на танцующих увидел Репнина… однако он был не один: вёл под звуки вальса Анну! Мою Анну!!! Я вновь схватил бокал с вином, стал его осушать, стараясь заглушить отчаяние внутри себя: за один вечер две неприятности, одна хуже другой… Такого у меня ещё не было… Во-первых, дуэль с наследником, а во-вторых, прямо сейчас я теряю любимую девушку! Пока допивал этот проклятый бокал спиртного, ко мне подпорхнула сестрица Репнина - Натали, начала что-то весело щебетать… Я даже не вникал в смысл её слов, перед глазами все плыло, в голове гудело: нервы в сочетании с алкоголем сделали свое дело… Не в силах больше смотреть, как Репнин кружит в танце моё сокровище, прикасается руками к ней, весело смеётся, оставил бокал ближайшему лакею и пошёл прямиком на них! Парочка была так увлечена друг другом, что совершенно не замечала меня! Несколько больших шагов мне хватило, чтобы приблизиться к ним вплотную… Помню, что наше столкновение произошло удачно, именно так, как я и хотел: толкнул обоих грудью по рукам, да так, чтобы Анна видела в этот момент моё лицо! В этот миг успел словить на себе её изумленные, испуганные глаза, но у меня на лице не дрогнул ни один мускул… Я добился своего: пара прекратила танцевать! Прошёл дальше, словно ничего не произошло, только услышал за спиной голос князя: "Владимир!" По окончании вечера я поделился с другом Мишелем о предстоящей моей дуэлью с наследником, а вот отцу сказать об этом не решился, старик итак слаб здоровьем, не хватало, чтобы ещё из-за моих глупых выходок, помер… Репнин пообещал все уладить с моим противником и в моей душе, все же, теплилась надежда сохранить эту дикую дуэль в тайне… Анне, я естественно, ничего не сказал, не хотел, чтобы она думала, что я вновь дерусь на пистолетах из-за очередной пассии, хотя, по большому счету, ей до меня нет никакого дела! Эта мысль глубоко полоснула меня прямо по сердцу. Неужели все так и закончится? Аня для меня потеряна, она станет судьбой моего лучшего друга Репнина, который просто слюнями истекает, когда рядом мелькает её белокурая головка? В тот вечер я и вправду так думал, поскольку высказал ей тогда много лишнего… После её фееричного танца с Мишей на этом проклятом балу, когда я рвал и метал молнии от жгучей ревности, не выдержал и наговорил ей ужасные вещи, угрожал, что расскажу о её крепостном положении князю и бросил ей фразу, за которую себя никогда не прощу, ведь на самом деле, я никогда не думал подобным образом. Под моим пристальным злым взглядом, обращенным к девушке, с губ сорвались обидные для любой девушки слова: "Когда я открою ему твою тайну, мне будет забавно наблюдать, как его восхищение тобой превратится в отвращение…" - голос прозвучал категорично, зло и даже чуточку насмешливо, в тот момент я и сам от себя не ожидал именно этих слов… Естественно тогда я понимал, что высказываю непростительные вещи, бью по женскому самолюбию, но мне хотелось побольнее уколоть Аню, чтобы она почувствовала такую же боль, что и ощущал я в душе, увидев её в объятьях собственного друга! Также я понимаю, что львиную долю в моем отвратительном поступке сыграл излишне выпитый мною тем вечером алкоголь, но даже это не является моим оправданием… Однако как только я закончил свое дикое высказывание, сразу пожалел, что не умею держать язык за зубами. После моих слов в глазах Ани появился неподдельный испуг и мелькнули слезы, но она держала себя стойко и старалась не выдавать своей уязвимости. Честно, у меня в тот момент сжалось сердце при виде того, что я натворил, но все же решил играть свою глупую роль строгого хозяина до конца… Помню, как на утро мне было стыдно за самого себя, я не мог взглянуть в глаза ни в чем не повинной Анны и поэтому избегал её общества, пока не уехал на ту самую позорную дуэль… В то утро протрезвев я сильнее осознал, сколько ошибок вчера натворил - это были непростительные ошибки: вызвать на дуэль наследника престола, хотя тогда я и не знал, что вызываю именно его, но этот факт не может служить моим оправданием! Но самую большую ошибку я совершил, когда смертельно обидел ни в чем неповинную девушку - Анну, ведь передо мной - грозным хозяином она совершенно беззащитна! Я не знал, как теперь подойти к ней и попросить прощения… "Чёртов трус!" - мысленно ругал себя за малодушие. Сама Аня избегала в это утро встречи со мной: завтрак ей подали в комнату… Мой поединок с Александром был запланирован на десять часов утра. Всего пара часов оставалась до выезда и мне нужно было хотя бы краем глаза увидеть мою принцессу. Вдруг сегодня я умру? Чем быстрее время приближалось к отъезду, тем тревожнее становилось у меня на душе. Я ходил из угла в угол по гостиной. Моя собственная смерть особо меня не волновала, я был готов принять её много раз, учитывая мою службу на Кавказе… Покоя не давало беспокойство за отца, сердце которого может не выдержать такого предательства от сына - его собственный отпрыск стрелял в самого наследника, в то время как его отец готов был без раздумий отдать свою жизнь за русского императора в войне с французом! Вторая причина, по которой я не должен был допускать своей смерти - оставить без присмотра саму Анну… Старик не вечен и в ближайшее время вздумает отдать девочку в руки какого-нибудь обедневшего дворянина-сумасброда или простого мужика, который будет бить несчастную смертным боем… От мысли о том, что Аня может подвергаться мужскому насилию больно сжималось сердце… Нет! Этого допустить я никак не могу! Даже я сам никогда бы не осмелился хоть пальцем тронуть это ангельское создание. Наконец, за какие-то тридцать минут до отъезда Бог сжалился надо мной и в гостиную спустилась Анна. Она была, как всегда, прелестна, только лёгкая тень легла под глазами на милом личике. "Плакала ночью и плохо спала." - заключил я про себя и готов был сию же минуту себя четвертовать за пролитые девушкой слезы. -Здравствуйте, Владимир… - произнесла она смущенно, как только спустилась с лестницы в гостиную. По всей видимости рассчитывала, что я уже уехал и не ожидала меня увидеть в доме. - Здравствуйте, Анна! - мой голос прозвучал мягче, чем я хотел и в нем слышались виноватые нотки. - Я искала дядюшку… Хочу ему зачитать один забавный эпизод в книге… "Дядюшка! Опять дядюшка!" - внутренне вскипел я. "Почему бы не сказать, я искала вас, Владимир!? Нет, у неё в голове один дядюшка!... и Репнин!" -В секретари своего отца я не устраивался! - строго выдал я и гордо ушёл прочь… Как только вышел на улицу и прохладный утренний воздух конца лета обдал меня, я понял, что вновь погорячился и вместо того, чтобы вежливо поговорить с объектом моих грёз и провести рядом с ней несколько дополнительных мгновений, я повёл себя как ревнивый мальчишка и позорно убежал из дома! Тем не менее, моя мечта сбылась - я увидел её и теперь умирать будет не так уж страшно… Я никогда не мог долго злиться на Аню, хотя и принимал в общении с ней строгий вид. Вот и сейчас, при воспоминании её прекрасного образа, я вновь не сдержался и волна любви и нежности к ней захлестнула меня… Ну почему наследник не застрелил меня тогда на дуэли или мой пистолет не дал осечки? Смерть раз и навсегда могла бы избавить меня от невыносимой боли, которая всякий раз охватывает меня, как вижу, что моя Аня тает в присутствии лучшего друга, как влюблённые смотрят друг на друга… Эти непростительно греховные мысли охватили меня в первые секунды после осечки пистолета, когда я уже распрощавшись с жизнью был готов лететь в лапы гиены огненной… Но судьба распорядилась иначе… Помню, как Репнин подскочил ко мне и стал ругать на чем свет стоит, что я идиот и безответственный тип, потому что додумался вместо ответного выстрела в сторону соперника, выстрелить прямо себе в висок… Тогда я и сам раскаялся в этом отчаянном поступке, понимая, что своей смертью мог подвергнуть Анну большой опасности… Но смерть ходила недалеко… Она караулила мою семью, выглядывала из-за угла… Спустя несколько недель после той злосчастной дуэли старая ведьма с косой забрала моего отца… Неужели я привлёк её своим необдуманным поведением?... Конечно, эта безжалостно старуха действовала руками алчной, жестокой княгини Долгорукой и меня нельзя напрямую обвинить в смерти отца, но в сердце осталась некая червоточинка, которая не даёт покоя, упрекая в том, что я мог уберечь отца, если бы был чуточку внимательнее и осторожнее… Однозначно, что боль моей утраты не сравнится ни с чьей другой болью в нашей семье, в нашем поместье… Я потерял родного отца, последнего кровного человека… Однако Аня была поражена смертью старого барона не меньше меня, хотя прямых родственных связей между ними не было. По крайней мере, меня всю жизнь убеждали в том, что красавица-крепостная круглая сирота и является всего лишь воспитанницей отца. Надеюсь, так оно и есть на самом деле… Внешнего сходства между собой и Анной я не находил никогда - мы совершенно разные. Может быть поэтому, меня так сильно тянет к ней? Две противоположности, согласно законам физики, неминуемо притягиваются друг к другу… В ту ночь, когда умер отец и в последующие дни траура мне было мучительно больно смотреть на Анну, я видел, как она убивается по моему отцу. Девушка практически ничего не ела, заметно похудела, хотя всегда была чрезвычайно стройной. В душе даже возникали постыдные, невозможные мысли о том, стал бы кто-то так страдать по мне, умри я на той дуэли? Стала бы по мне страдать Анна??? Однозначное НЕТ! Я был убеждён в этом на сто процентов!... Я постоянно подмечал, что у неё снова припухли и покраснели глаза - снова плакала одна в своей комнате… Безумно хотелось подойти к ней, сгрести в свои крепкие объятья, успокоить, шепча на маленькое ушко добрые слова, обещания никогда не оставить, вечно заботиться… Я понимал, что Аня, в первую очередь, страдает от потери моего отца, как любящего её, доброго человека, но нельзя было не отрицать того, что она также боится и за свою судьбу: без своего благодетеля она опасается, что я безжалостно выдам её замуж за какого-нибудь нищего крестьянина или продам в глухую провинцию сумасшедшему дворянину… В ночь, когда не стало отца, сидя на кровати в его спальни, в ногах у только что отдавшего душу богу человека, я видел, как моя Анечка рыдает на коленях у кровати с его телом. Тогда я едва сдержался, чтобы не обнять эту хрупкую девочку, перецеловать её заплаканное личико, успокоить, пообещав заботиться о ней… Сейчас я жалею, что тогда не сделал именно так. Я трус. Я слишком был горд, чтобы снизойти до крепостной принцессы, хотя и сходил по ней с ума… В день похорон отца я был в крайней степени отчаяния, толком не спал несколько ночей с момента его кончины, мысли были постоянно заняты вопросом поиска убийцы, который посмел отнять жизнь неповинного человека… Помню, как вошёл в церковь, чтобы в последний раз увидеть отца и попрощаться с ним. Переступив порог божьего дома увидел рядом с гробом её. Она что-то говорила отцу, плакала… Я не знаю, что на меня нашло в тот момент, возможно, очередной приступ ревности: в тот период я искренне полагал, что отец любит только Анну, а до меня ему не было никакого дела… К тому же, с момента смерти Ивана Ивановича Аня сильно сблизилась с Репниным, который остался в качестве гостя в моем поместье. Мучительно больно было смотреть, как влюблённые смотрят друг на друга, князь ловил каждый взгляд девушки, при малейшем поводе притрагивался к её рукам, лицу, обнимал… Я просто сходил с ума в такие моменты и не знал, есть ли ещё шанс все исправить… Увидев, как Аня убивается у гроба отца, вновь не смог сдержать своих эмоций и наговорил ей много непростительных слов. Во мне говорила дикая ревность и злость на себя, на неё, на Репнина. Из моих уст полился непрерывный поток дерзостей в адрес этой хрупкой, беззащитной принцессы, а она, как всегда, смогла парировать все мои аргументы, была спокойна и рассудительна… Как же тогда было стыдно за свою дерзость, когда Аня убедила в том, что отец искренне меня любил и, к тому же, стала успокаивать меня, уговаривать! Добрая, милая, чистая девочка! В этот момент я и сам не понимал, как нуждался в её поддержке, ласке… В какой-то момент ее хрупкая ручка потянулась к моему лицу, желая утешить и убрать слезу, которую я тогда не смог сдержать…