Единственный

Когда-то давным-давно, ещё учеником, Лю Цингэ вызывают на собрание пиковых лордов. В тайне и под покровом ночи. Знай он их хуже, подумал бы, что его заманивают в ловушку, чтобы втихую избавиться. Ах, если бы. У лордов и леди на уме было кое-что похуже. — Запомни, ученик Лю, — лорд Цюндина сурово смотрит, но в глазах мелькают мягкие искорки, — с этого момента на тебя ложится большая ответственность. — От тебя зависит будущее всей секты. — Впервые за всю историю среди пиковых лордов будет лишь один цяньюань. — Ты должен будешь позаботиться о своих братьях и сёстрах по секте. Как-то много пафоса для обычного явления. Они говорят и говорят, но никто не объясняет, почему он. Потому что все они ошибаются. — Я не цяньюань, — возражает Лю Цингэ, когда все замолкают, ожидая ответа. — Ты цяньюань, — утверждает лорд Цяньцао. — Как можно не знать? — усмехается леди Цинцзина. Становится неуютно. Все смотрят на него, как на идиота. Но это так, весь Байчжань состоит из цяньюаней, он бы знал. Кроме Лю Цингэ, чем тот безмерно гордится. Единственное, что можно было сюда притянуть, так это его любовь к битвам, но все в Цанцюне любили битвы. Не обязательно быть цяньюанем для этого. Но в остальном Лю Цингэ не отличается ни мощным телосложением (тоже не показатель, шисюн Юэ тому пример), ни агрессивным нравом (Любовь к битвам — это другое. И опять же, есть шисюн Шэнь, который превзойдет в этом любого цяньюаня), ни, что вообще-то самое главное, ежегодным гоном, охватывающим Байчжань, как лесной пожар каждую осень (Лю Цингэ сначала оставался, чтобы сразиться, считая, что гон прибавит им сил. Сейчас просто уходит на границу с царством демоном, намного интереснее). И всё тот же шисюн Шэнь нападает на него сам, а не шарахается, как от цяньюаней. Лю Цингэ был простым чжунъюном и не стыдился этого. Лорды и леди считают иначе. А лорд Цяньцао устраивает целую лекцию, прерываясь на ругань и стенания о важности уроков полового воспитания. Они ничего не доказали Лю Цингэ. Но ему было не сложно, принести пару мягких подушек, обеспечить едой и защитой — ничего такого, что бы он не делал для сестры дома. Всего-то вернуться в Цанцюн одиннадцать раз в год на пару дней. Как раз, как он и планировал жить. Лю Цингэ кивает, обещает делать всё, что в его силах и уходит сражаться. Под продолжающуюся ругань лорда Цяньцао. Он знает, что нужно делать, не стоит так кричать. Его сестра — кунцзе, в конце концов. Спустя несколько лет, после вознесения предыдущего поколения, Лю Цингэ очень жалеет, что согласился. Потому что, как объясняет ему шиди Му, циклы синхронизируются (он должен был догадаться, весь Байчжань был отличным примером). «И теперь тебе не надо так часто возвращаться», — поддевает его Минъянь, когда это случается в первый раз. Лю Цингэ бы вызвал её на бой, но она сбегает. А её мелодичный смех разносится по всему Байчжаню ещё долго. Какая-та техника Сяньшу. По мнению Лю Цингэ отлично пугает в темноте, если не знать. Но ничего, Лю Цингэ справится. Он сильнейший. Он опаздывает. Ему приходится прервать охоту, когда он получает послание от шиди Му. Началось. Лю Цингэ вскакивает на меч и стремительно направляется к Цанцюну, оставляя недобитого демона. Они всё равно случайно встретились, Лю Цингэ потом его найдёт и продолжит. Лю Цингэ возвращается в Цанцюн. С шиди Цином всегда проще всего. К этому времени он счастливо женат и достаточно просто найти его жену и привести на Цзуйхоу. А она сделает остальное. Что бы они там ни делали, Лю Цингэ не хочет знать. Надо лишь найти немного орхидей, чтобы Цин Цайхун не оторвала ему голову по дороге. Или менее важные, но не менее болезненные при отрывании части. Она говорит, что шиди Цин пахнет орхидеями. Она говорит, что они хотят завести ребенка. Она говорит, что его последний подарок осыпает её лепестками роз каждое утро. Она слишком много говорит на вкус Лю Цингэ. Шиди Цин говорит не меньше, так что, возможно, они просто говорят, и говорят, и говорят в «эти дни». Как хорошо, что шиди Цин нашёл себе цяньюаня ещё будучи учеником. Лю Цингэ хватило разговоров в его первые несколько течек. Второй по простоте, как бы странно это ни было, шисюн Шэнь (Он пахнет бамбуком, как банально). В «эти дни» он очень тих и покладист. Нужно только вытащить его с уроков (ученики обожают шисюна Шэня в начале течки, иногда надо сражаться за него), обернуть в один из своих халатов (ладно, Лю Цингэ готов подумать над тем, что может быть цяньюанем), дать пожевать что-то сладкое (или лишиться уха, шисюн Шэнь чуть не отгрыз, когда Лю Цингэ потерял мешочек с конфетами в прошлом году) и отвезти в Радушный Красный Павильон. Шисюн Шэнь проводит свои «дни» только с кунцзе рядом. Никаких цяньюаней, даже Лю Цингэ. Который не цяньюань, но допустим. После Цинцзина Лю Цингэ направляется на Аньдин. С шисюном Шаном нужно разобраться как можно быстрее, иначе это затянется надолго. Повезёт, если шисюн просто убежит на Байчжань, в поисках Лю Цингэ, тогда он просто украдёт его одежду или уснёт прямо в сундуке. Но обычно он продолжает работать. И продолжает. И продолжает. По правде говоря, он прибегал на Байчжань лишь один раз, приносил документы и не смог устоять перед запахом Лю Цингэ. Это мыло, которым он стирает одежду, чжунъюны не имеют запаха. Вот и сейчас, шисюн Шан, покачиваясь и с остекленевшим взглядом что-то упорно пытается разобрать на своём столе. Так не пойдёт. Лю Цингэ просто вытаскивает шисюна Шана из-за стола, закидывает на плечо и направляется на Байчжань. Потому что, если оставить его на Аньдине, то проще вообще ничего не делать. Он найдёт работу (он не сможет отказать) и все усилия насмарку. Там ученики уже принесли горячий бульон и чашку риса. Шисюна Шана надо кормить в «эти дни» (и привязать к кровати, но вервие бессмертных у Лю Цингэ только одно и оно не для шисюна Шана). Ещё один халат пожертвован для временного гнезда (Может, просто дать им всем этого мыла?) на кровати Лю Цингэ. Она не понадобится ему сейчас. Шисюн Шан сонно ест рис, пока Лю Цингэ гладит его по волосам. Шисюн почти не пахнет, лишь иногда тонкий аромат бумаги и чернил достигает носа Лю Цингэ. Он редко возбуждается (шиди Му говорил что-то о переработках и стрессе), просто хочет немного ласки. Будь он у Лю Цингэ один, можно было бы остаться, но его ждут остальные. Лю Цингэ приказывает паре учеников проведывать каждый шичэнь и звать его, если что-то случится. Один раз напал демон, Лю Цингэ не параноик. И, раз уж вспомнилось о шиди Му, то следующий пункт — Цяньцао. Шиди Му всегда встречает Лю Цингэ во всеоружии, если так можно выразиться. Вот и сейчас, Лю Цингэ нужно только его обнять, чтобы успокоить запахом, а потом приготовить тёплую ванну (что только подтверждает его мысли, будь у него запах, разве ванна не смыла бы его) и немного поваляться вместе в гнезде. Шиди Му в такие моменты просто читает, одной рукой скользя по телу Лю Цингэ и поглаживая в самых странных местах. Иногда может облизать, и тогда до Лю Цингэ доносится запах лекарств и корицы, но обычно хватает прикосновений. Потом Лю Цингэ уходит, оставляя шиди Му наедине с книгой, халатом Лю Цингэ (Тем, что был на нём, как жаль, что он не может облачаться во столько же слоёв, как шисюн Шэнь. Они заканчиваются слишком быстро) и игрушками для течки. Лю Цингэ отказывается даже смотреть на них. Шисюн Ли находит его сам, и вот он всё делает, как по учебнику. Обнимает, трётся, показывая своё возбуждение и, кажется, даже урчит. Лю Цингэ достаёт вервие бессмертных и ведёт шисюна Ли в спальню. На столике у кровати уже стоит кувшин с водой (мало, надо принести ещё) и тарелка с фруктами (тоже не то, фрукты — не еда на два дня). Он аккуратно привязывает одну руку шисюна к кровати (любой из них может развязать простым движением, ни один не сделает этого) и укладывает на подушки. Все они когда-то были его подушками. Лю Цингэ вытаскивает из цянькуня ещё одну. Шисюн Ли тут же вцепляется, обнимает оставшимися конечностями и судорожно вдыхает. Привязанная рука неудобно вывернута, но он не замечает. Лю Цингэ перевязывает узел, вдыхая запах сладкой выпечки. Это не должно быть неприятно, вервие должно лишь заземлить. Его опять облизывают, шисюн Ли хватает его руку и медленно проводит языком по запястью. Лю Цингэ сидит с ним немного и уходит, когда ласки становятся слишком откровенными. Он ещё вернётся, чтобы проверить. Шиди Ван на самом деле рождён цяньюанем. Но зелья, которые готовит ему шиди Му хороши, и последние несколько лет у него полноценная течка. Которую он проводит за опытами. За созданием новых талисманов. За испытанием новых талисманов. За чем угодно, только не лёжа в постели. Так что Лю Цингэ просто приходит проведать, они выпивают чай в уютном молчании, а потом шиди Ван ворует очередной халат. Потому что у него полноценная течка, просто он ещё не привык. Он облачается в халат, смешивая свой запах чая с несуществующим запахом Лю Цингэ. Он говорит, что Лю Цингэ приятно пахнет. Лю Цингэ не верит. К шицзе Ци Лю Цингэ приходит с полным цянькунем зелий и сладостей. Её «дни» часто болезненны и она просто лежит, зарывшись в одеяла. По комнате распространяется запах пачули и сандала. Лю Цингэ вдыхает полной грудью, ему нравится сандал. Лю Цингэ даёт ей зелье и кладёт руку на живот. Он передаёт ей свою ци и это самое похожее на парное совершенствование, что у него было, не считая того, что будет на Кусине. Такой вариант ему бы даже понравился, наверное. Но не когда шицзе Ци тоже не может себя сдержать и начинает вести его руку ниже. Лю Цингэ просто возвращает обратно и продолжает с циркуляцией ци. Потом они пьют чай и он кормит шицзе Ци с рук. Его пальцы снова облизаны со всех сторон. Шимэй Мо, как всегда, находится случайно. Она рычит, когда Лю Цингэ подходит к вольерам. Её запах пионов немного враждебен. Она окружена шелковыми волками. Она всегда агрессивно воспринимает цяньюаней на своей территории. Она, как и шиди Ван вполне способна перенести течку на ногах (она считает своих животных и учеников своими детьми, это помогает), но Лю Цингэ уже нашёл её. Они немного сидят среди волков, гладя мягкую шерсть. Шимэй Мо напевает колыбельную и засыпает сама. Лю Цингэ не рискует забирать её, в прошлый раз уже была странная драка с её зверьём. К тому же ученики уже подготовились, один даже держит в руках очередной халат Лю Цингэ. Лю Цингэ меняет его на тот, что на нём. На Кусине всё просто, там нет места течкам и гонам. Но Лю Цингэ обещал помогать всем, а шиди Чжу — его боевой брат. Они просто медитируют рядом, пока шиди не успокоит меридианы и не отпустит руку. Шиди Чжу пахнет мелом, в детстве Лю Цингэ иногда грыз мел. Лю Цингэ идёт на Ваньцзянь. Шисюн Вэй — ещё один, кого надо будет выманивать и отвлекать от работы. На Ваньцзяне всегда жарко и шисюн иногда может просто пропустить первые признаки. Поэтому Лю Цингэ зовёт его сразиться самым новым необычным мечом, а потом, уставшего и разомлевшего на руках, несёт в постель. Шисюн Вэй толкает Лю Цингэ на кровать и падает сверху, утыкаясь носом за ухо. Вдыхает, посылая мурашки по спине. Лю Цингэ гладит его по голове, снимая тяжёлый гуань. Шисюн Вэй пахнет железом и пламенем, Лю Цингэ всегда задерживается на Ваньцзяне чуть дольше. Он уходит, когда шисюн начинает похрапывать, пуская слюни. Немного мерзко. Остаётся самое трудное на сегодня. Чжанмэнь-шисюн. Шисюн Юэ. Юэ Цинъюань. Ци-гэ, как он назвал себя в «эти дни» однажды (это была сложная ночь, Лю Цингэ мало что понял, кроме того, что сделает всё чтобы шисюн больше не плакал) Чжанмэнь-шисюн настоящая загадка для Лю Цингэ. Он силён, но никогда не сражается. Он улыбается, но в его глазах всегда грусть и тоска. Он глава лучшей секты заклинателей, но у него ничего нет. Он говорит, что Лю Цингэ не должен приходить, но всегда ждёт его. Он кунцзе, но ничем не пахнет. Возможно, лорд Цяньцао ошибся не только с Лю Цингэ. — Шиди не стоило приходить, — шисюн Юэ (у Лю Цингэ язык не поворачивается называть его сейчас чжанмэнь-шисюн, даже в мыслях) встречает его неизменной улыбкой. — Но этот шисюн рад небольшому перерыву в работе. Лю Цингэ только надеется, что перерыв будет длиться все эти пару дней. Шисюн Юэ хуже всех, хуже шисюна Шана. Лю Цингэ нравится тут больше всего. Это очередное чаепитие для Лю Цингэ за сегодня, но он не отказывается. Он устал, а Цюндин его последняя остановка, можно расслабиться. Шисюн Юэ разливает чай и садится напротив за низкий столик. Больше на столике ничего нет, Лю Цингэ достаёт закуски. После они идут в спальню, где по-прежнему почти ничего нет. Лю Цингэ знает, как важно гнездо для кунцзе, Минъянь в своё время прожужжала все уши, собирая своё. Даже шисюн Шан использует кровать Лю Цингэ для этого. У шиди Чжу есть тайное гнездо, куда Лю Цингэ пустили лишь раз, когда шиди плохо себя чувствовал для обычной для них медитации. У шисюна Юэ на кровати лишь тонкое одеяло да каменная подушка. У Лю Цингэ есть ещё вещи в цянькуне, но будет ли это уместно? Шисюн Юэ всегда говорит, что ему достаточно того, что есть. Лю Цингэ не верит. Лю Цингэ никогда не может возразить, хотя чувство того, что бывший лорд Цюндина когда-нибудь вернётся и отхлестает его плетью за это, всегда с ним в такие моменты. Он обещал заботиться. Сегодня он, наконец, решается. Лю Цингэ достаёт из цянькуня всё, что осталось после сегодняшнего дня. Два халата, подушка, набитая перьями нежного грозового гуся, одеяла, которыми шиди Му снабжает его каждый год. Он откладывает халаты на случай, если лорд Цяньцао был прав. Остальные вещи не использовали, на них нет чужого запаха. Шисюн Юэ игнорирует всё, он просто тянется и берёт Лю Цингэ за руку. Поглаживает костяшки пальцев, задумчиво глядя на их сцепленные руки. Шисюн Юэ такой тёплый. Лю Цингэ не может удержаться и шагает вперёд. Теперь он в крепких объятьях. Шисюн Юэ медленно водит рукой по спине, и Лю Цингэ чувствует себя так спокойно и защищённо. Это оказывается самым простым за сегодня. Он остаётся на Цюндине на всю ночь. Завтра он проверит остальных. Сейчас они просто сидят в самом неправильном гнезде (они сделали его вместе), едят самую неправильную еду (Лю Цингэ не знает, откуда шисюн Юэ это достал и что это вообще такое, но оно кислое настолько, что обычному человеку стало бы плохо) и занимаются самым неправильным делом во время течки (Они полируют меч. Никаких эвфемизмов, они буквально полируют Чэнлуань). Лю Цингэ на мгновение думает, что сейчас не против даже быть цяньюанем. Но всё и без этого хорошо.