Личность

      — Скажи, а ты чувствовала себя в безопасности и спокойствии рядом с ним?       — Я никогда не ощущала себя лучше, чем с ним.       — Я думаю, тебе лучше взять отпуск на какое-то время от работы. Тебе нужно посмотреть на спокойную жизнь.       — Отпуск?       — Рядом с ним ты забывала о работе?       — Временами.       — Почему бы тебе не направить свободное время на общение с друзьями? Получше узнать их. Как я поняла, долгий промежуток времени их у тебя не было.       — Моё время закончилось, — сказала я и поднялась с дивана. — До следующей недели, — даже не попытавшись выдавить улыбку, покинула кабинет психолога.       Не спеша я покинула здание и направилась к парковке. Подходя к автомобилю, почувствовала в кармане пальто вибрацию. На экране высветился номер Пчёлкиной. Достав из другого кармана ключи от машины, я разблокировала дверь, а другой рукой ответила на звонок, попутно открывая дверь и занимая водительское сиденье.       — Вещи у тебя дома.       — Хорошо, спасибо вам.       — Это было несложно, так что не благодари. Игорь хочет выпить, ты с нами?       — Разумеется, — я завела машину. — Хочу завести собаку, — слова сами сорвались с моих губ.       — Ух ты, уже выбрала?       — Нет, просто хочу.       — Твоя новая квартира может позволить себе вместить ещё и собаку, так что заводи. Будет веселее.       — Да, надо бы. Посмотрю объявления на досуге.       — Ты всегда можешь набрать меня, ты же знаешь?       — Знаю, — опустив взгляд на руль, задумалась на пару секунд. Стоили ли эти жертвы всего этого? — Я скоро подъеду, можете пока захватить мой холодильник, — в трубке послышался смех.       — Хорошо, — даже через простой разговор я ощущала её улыбку.       — Всё, давай, — я отключилась.       В который раз за пару месяцев оглядела новую машину. Она вызывала смешанные эмоции, а ещё больше давила на больное. Квартира вызывала те же ощущения, а новая должность тем более. Она напоминала мне, какой ценой я достигла повышения. Майор Ава Асаева. Слова жгли слух и оставляли внутри неприятный осадок.       — Это твоё, — Волков протянул мне сумку.       — Что в ней?       — Серый оставил, — сердце ёкнуло. — И это тоже, — в его руке был зажат листок. — Мне жаль.       — Переживу, — мелков глянув на сломанную руку, я забрала сумку и листок.       — Как рука?       — На месте, сам как? — спросила, ставя сумку на стол.       — Жить буду, — я посмотрела на него. Всё тело было усыпано синяками. — Рёбра целы.       — Рада, что ты живой.       — Если бы не ты, меня бы повязали.       — Я тут ни при чём, ты это знаешь, — я открыла сумку. В ней были деньги, а сверху маленькая коробка.       Дрожащей рукой я потянулась к ней и взяла. Осторожно вложив её в другую руку, открыла. Внутри лежали ключи от машины. Когда я посмотрела в сторону, где стоял Олег, его уже и след простыл. Скорее всего ушёл, чтобы не видеть моих слёз. Но их уже не будет. Я всё выплакала. Сил рыдать у меня больше нет.       — И никогда не будет, — повторила я себе из настоящего в прошлое.       Общие воспоминания с Разумовским с каждым днём становились всё мутнее. Сказывались таблетки и вечно забитая голова. Даже в свой отпуск я старалась занять себя, чтобы голова не была пустой. Таким образом я живу уже три месяца. Именно столько прошло с его смерти. Его объявили мёртвым, когда нашли тело.       — Твою же мать, — прошептал Гром, смотря вдаль.       Я сразу же устремила взгляд в ту сторону, куда смотрел Игорь. Водолазы тащили к берегу тело. Одежда, рыжие волосы. Надежда окончательно рухнула, а мир пошёл по швам. Всю свою боль, ненависть, непонимание, разочарование в момент спрятала глубоко внутри. Я чувствовала, как меня охватывает опустошение. Все эмоции были похоронены далеко в недрах моего сознания.       — Ава, — я почувствовала на запястье мужскую руку. — Мне очень жаль, — впервые за всё время я услышала искренность в его словах. Чистейшую искренность.       — Мне тоже, — это всё, что я смогла сказать.       Последний раз посмотрев на него, прокрутила все воспоминания в голове и отправила их следом за эмоциями. Внутри было пусто. Теперь точно. Молча развернувшись, я направилась по тропинке наверх. Поднимаясь по горе, двигаясь к машине. Заняв заднее сидение, осторожно застегнула кофту и набросила на голову капюшон. Положив голову на плечо уже давно спавшего Дубина, закрыла глаза.       Я посмотрела в зеркало заднего вида и улыбнулась себе. Каждый день приходилось натягивать улыбку и повторять всем, а себе в первую очередь: «Я в порядке». В порядке ли я? Не знаю. Внутри было пусто, и проблемы меня особо не волновали, мысли, безусловно, в какие-то моменты полностью забирали меня, но в общем и целом всё было нормально. Но не хорошо, до «хорошо» ещё далеко.       Завела автомобиль и оглядела взглядом парковку, покрутив головой в поиске других машин, и спокойно выехала на дорогу. До дома было примерно полчаса, так что скоротать время мне помогала музыка. В этот раз решила проехать в тишине. На удивление мне удалось ни о чём не думать. Это радовало.       — Привет, как себя чувствуешь? — спросил Игорь, стоило мне появиться в дверях.       — Я в порядке, — улыбнувшись, начала снимать ботинки.       — Давай пакеты, — я протянула мужчине сумки и, ни на что не отвлекаясь, избавила себя от пальто. — Тебе сегодня никуда не надо?       — Вроде не надо. Кто его знает, кому в голову придёт идея набрать мой номер.       — Ты же его поменяла.       — Я знаю, но что-то не припомню, чтобы это могло кого-то остановить.       — Согласен.       — Кстати, а Алтана задержали?       — Нет, связать его с Личностью не удалось, исходя из этого, обвинения выдвинуть не смогли, и он покинул страну. Улетел в Гонконг к сестре.       — Как Вишневский?       — Выкарабкался из реанимации и теперь сможет понести заслуженное наказание.       — Хорошая новость.       — Солидарен, он не заслуживает смерти. Это слишком быстро для него.       — Он должен ответить за столько смертей.       — Можешь не волноваться, Юля помогла нам, и мы смогли связать с ним всех жертв. Абсолютно всех, даже Разумовского.       — Что?       — Доведение до самоубийства, до семи лет заключения.       — Как ты?       — Для тебя это важно, а найти улики было не проблемой. Для тебя хоть голову ему откручу, — смерть Серёжи не сошла ему с рук. Он понесёт за это наказание.       — Долго ждать ещё, пока вы там нашепчетесь? — в коридор заявилась Пчёлкина. — Примите к сведению, что фильмы сами себя не посмотрят.       — Обязательно, — наш разговор с Игорем подошёл к концу. Теперь он стоял на кухне и раскладывал продукты по холодильнику.       Первые двадцать минут фильма я ещё наблюдала за развитием сюжета, а уже позже окунулась в воспоминания.       — Вы имеете право хранить молчание, всё, что вы скажите, может и будет использовано против вас в суде, — произнёс майор запыхавшимся голосом, прицепляя одну из его рук наручниками к койке.       — Да пошёл ты, — сквозь зубы прошептал Вишневский перед тем, как врачи закрыли двери машины.       — Я надеюсь, что врачи его подлатают и он за всё ответит, — начала я.       — Он ответит, Ава. Я об этом позабочусь, — мужчина обнял меня одной рукой за плечи. Крайне бережно, чтобы не задеть повреждённую руку. — Волков что?       — Юля смогла его увезти, чтобы никто не заметил.       — Это хорошо, ему сильно досталось.       — Знаю, сама видела.       — Что планируешь делать дальше?       — Не знаю, Игорь, не знаю, — я прикрыла глаза.       Я повернула голову и посмотрела на Юлю, что удобно расположилась в объятиях Игоря. Дима же сидел на полу в кресле-мешке и внимательно смотрел фильм. Всем было явно интересно. Впервые за долгое время улыбка появилась на лице сама, а не потому, что я так захотела. Я дома. Вокруг мои друзья, и они будут рядом ещё очень долго. Вот только долго наслаждаться комфортом не смогла, телефон противно завибрировал, обращая на себя моё внимание. Звонил неизвестный.       — Да? — поднявшись с дивана, я ответила и направилась на балкон.       — Как ты? — голос, с которого всё началось.       — В порядке, спасибо, что спросил, — закрыв за собой дверь, оглядела крыши домов.       — Увы, твой номер оказалось достать сложнее, чем я мог себе представить.       — Я старалась.       — Как отпуск?       — Довольно спокойный.       — Как рука? — посмотрев на неё, увидела шрам. Это одна из нитей, что соединяла меня из прошлого и меня из настоящего.       — На месте.       — Как квартира?       — Ближе к делу, Волков.       — Ты должна приехать, это важно.       — Важнее, чем посидеть дома в тишине и спокойствии?       — Да.       — Ты же понимаешь, о чём меня просишь?       — Да, — тяжёлый выдох в трубку заставил меня оглохнуть на одно ухо. — Чтобы ты вернулась в воспоминания, Ава, — я зажмурилась, подавляя подступающий приступ паники. — Таблетки хорошо действуют, не так ли?       — Свою цену оправдывают.       — Ещё бы они её не оправдали.       — Если я не хочу?       — У тебя есть выбор?       — Раз ты спросил, значит, нет.       — И я о том же. Вызвать тебе такси?       — Сама доеду, — я оборвала звонок и поспешила убрать сотовый в карман.       От прошлого не скроешься, как бы ты ни хотел. Всегда будет нить, что связывает тебя с ним. Как минимум, шрамы. Смотря на них, вспоминаешь, как ты получил их, тем самым вспоминая прошлое и людей, что были в нём. Чтобы уйти от прошлого, нужно оставить абсолютно всё и то не факт, что оно не догонит тебя. Твоя тень — твоё прошлое.       — Ребят, срочное дело, скоро вернусь, — прокричала я и поспешила в коридор.       — Волков? — спросил Гром, следуя за мной.       — Да.       — Что ему нужно?       — Не знаю, — застегнув ботинки, я взяла пальто.       — Не забудь, — он взял с полки пистолет и протянул его мне.       — Спасибо, — отправив его за спину, одела вверх.       — Если вернёшься в слезах — набью ему морду, — произнёс майор вполне серьёзно. Знаю, что он так может. — Удачи.       — Спасибо.       Впервые за столь большое количество времени я ехала одна по тем улицам, по которым когда-то ехала с Олегом. Через неделю после того, как Серёжу объявили мёртвым, я купила квартиру, сменила номер и ушла в отпуск. Я бежала от самой себя три месяца, а сегодня бегу навстречу себе из прошлого, надеясь, что все те чувства и воспоминания не рухнут на меня сегодня.       Когда я наконец доехала и припарковалась, со стоянки выехала последняя машина. Рабочий день был завершён. Раньше я бы потянулась за сигаретами, но сейчас — нет. Я больше не употребляю. Даже алкоголь стал редкостью, но, чую, после сегодняшнего разговора мне понадобится тройная доза спиртного.       Зайдя в давно знакомый мне лифт, я нажала кнопку нужного этажа и стала ждать. Несколько минут подъёма, стали для меня адскими часами мучительного ожидания. В какой-то момент мне показалось, что температура тела перевалила за сорок градусов. Но пощупала лоб, и всё оказалось совсем наоборот. Я была ледяной, словно памятник.       Когда я перенесла сначала одну ногу из лифта на кафель, а затем вторую, то сделала глубокий вдох и спокойно направилась в кабинет Волкова. Прозрачная дверь позволила мне увидеть Олега, который сидел на столе, опираясь на левую ногу. В руке был зажат стакан и уж точно не с газировкой. Если он решил выпить сейчас, то дело и вправду серьёзное.       — К чему такая срочность? — спросила я, стоило мне чуть приоткрыть дверь.       В ответ он кивнул в сторону панорамных окон. Медленно повернув голову в нужную сторону, я увидела знакомую фигуру. Подстриженные рыжие волосы, фиолетовый пиджак и штаны им в цвет. Стоило незнакомцу обернуться, стена, отделяющая меня от эмоций и воспоминаний, треснула. А как только мозг обработал эту информацию, стена рухнула.       — Здравствуй, Ава, — голос, что я узнаю из тысячи таких же. Голос, что въелся в кожу. Голос, что засел глубоко в голове. Голос, что принадлежит Разумовскому.       — Я не знал, что он жив, — окутавшую нас тишину прервал Волков и протянул мне тот самый стакан.       Немедля ни секунды, я подошла к нему и выхватила стакан, после опустошая его. До последней капли. Перед нами стояли живой и невредимый Сергей Разумовский, террорист и убийца. Его объявили мёртвым три месяца назад, причиной смерти является самоубийство. Основатель социальной сети «Вместе» сбросился с моста в холодную воду. Тело нашли через несколько часов.       — Я утоплю тебя собственными руками, — не выдержав нагрузки информации, я швырнула в него стакан. Тот без труда поймал его.       — Ава, дай я всё объясню.       — Ну уж нет, не смей теперь перебивать меня, — я перешла на более высокую интонацию. — Чёртовых три месяца назад мы похоронили твоё тело. Чёртовых три месяца назад моя жизнь разделилась на «до» и «после». Чёртовых три месяца назад я потеряла всё, а теперь ты приходишь как ни в чём не бывало? Да ты, блять, грёбаный эгоист, который не думает о других.       — Я сделал это, чтобы меня объявили мёртвым. Чтобы меня не искали, чтобы у нас был шанс.       — Ты пообещал не бросать меня, а потом взял и сбросился с моста. Я оплакивала тебя!       — Мне очень жаль, что я заставил тебя перенести всю эту боль.       — И всё потому, что ты заставил меня поверить в то, что ты погиб! Три грёбаных месяца я ненавидела себя. Каждый прожитый день я ненавидела себя и всё то, что у меня есть.       — Ава, — он сделал шаг вперёд, — На мосту я с трудом переборол желание сказать тебе, что люблю тебя, — я встала, как вкопанная. — Я люблю тебя, Ава, самой безумной и сильной любовью, на которую только способен. Каждую минуту я перебарывал себя, чтобы не сорваться и не заявиться к тебе.       — Почему? — почти шёпотом спросила я.       — Я думал, что ты сможешь жить дальше, но я оказался неправ. Ты слишком сильно привязалась ко мне, и это каждый день убивало тебя. Ты натягивала улыбку ради друзей, хотя сама просто существовала.       — Ты мог прийти раньше.       — Мне очень жаль.       — Как только она уйдёт, набью тебе морду, — произнёс Олег и, встав, направился к выходу.       — Ты бросил меня, — мы остались одни.       — Я жалел и до сих пор жалею об этом, но так было нужно. Алтан копал под меня, хотел найти, но не смог. Я вернулся, как только это стало безопасным для тебя.       — Сколько уже ты в Питере?       — Три часа, два из них оправдывался перед Олегом, — Серёжа быстрым шагом сократил между нами расстояние и взял мои руки в свои. — Ты даже не можешь представить, как я сожалею о своих решениях, но всё что мне остаётся, это жить с последствия этих решений.       — Ты хоть на минуту задумался, что было со мной, когда я прочитала, то грёбаное письмо?       Моя милая, Ава. Если ты читаешь это письмо, значит я набрался смелости оставить тебя самым жестоким способом. Мне очень жаль, что твой путь далее продолжится без меня. Мне очень хотелось быть с тобой весь остаток моей жизни, но похоже у нас не выйдет счастливого конца. Мне очень жаль, что я заставил тебя поверить в мои слова, я ненавижу себя за то, что соврал тебе, но так было нужно. Ради твоей безопасности, я готов умереть и потащить за собой весь мир. Лишь бы ты была цела.       В этой сумке всё для новой жизни. Если захочешь, Олег устроит её. А если хочешь остаться — оставайся, главное, чтобы ты была счастлива. Я надеюсь, что вскоре причиной твоей улыбки будет другой человек. Надеюсь, что он отдаст тебе всю свою любовь и сделает тебя счастливой. Мне жаль, что я не смог подарить тебе весь мир.       — Я винила себя в твоей смерти, — я вырвала руки из его ладоней. — Думала, что ты бросил меня. А теперь ты заявился и просишь прощения. Ты думаешь, мне будет легко переступить через себя?       — Дай мне шанс, Ава. Дай шанс доказать тебе, что наше будущее достойно перенесённых страданий.