Первый школьный омегаверс

Эта течка длится всего три дня, что для Антона впервые. За это время Арсений с ложечки кормит истинного едой, не отходит от него ни на шаг (потому что не отпускают), а омега лишь подстраивает им сцепки везде, где только можно: в ванне под предлогом помыться; на кухне, пока альфа заваривает чай; даже в прихожей перед небольшим зеркалом, потому что «стоя мы ещё не пробовали», выпячивает свой красивый зад, выгибается и стонет под ласками и грубостями своего альфы. Течка закончилась неожиданно быстро, Попов был уверен, что, встав рано утром попить воды, пока его парень ещё спит, он вернётся в постель и они продолжат «эксперименты», потому что роль послушного мальчика, которым управляют, как игрушкой, омеге сильно пришлась по душе и мужчине остаётся только гадать, желание это природы и инстинктов или Антон правда хочет этого и после течки, но спустя пару минут раздумий к нему на кухню проходит сонный, худой и невероятно уставший парнишка. Смотрит на часы, что показывают шесть утра и, как и после первой течки, прижимается к своему альфе сзади, накрывая его спину собой. Арсений даже не верит сначала, что течка подошла к концу и это его Антон, но все признаки налицо: выраженная усталость, чистая радужка глаз, ровное дыхание, плавные движения и мягкий, не терпкий запах яблока. — Солнце, всё хорошо? — спрашивает с беспокойством Арс. Может быть, Антон захочет побыть один сейчас, тогда Арс может уехать на работу, чтобы не беспокоить. — Да. — тихо и сонно отзывается омега со спины, носиком тычась в голое плечо истинного. — Не будешь против, если я поеду на работу? А вечером мы поговорим. — предлагает Арсений, вспоминая, что Антону после течки важно остаться наедине с самим собой. Подросток немного думает, но соглашается, пьёт стакан тёплой воды и идёт дальше спать и восстанавливать свои силы. В школу он сегодня не пойдёт, слишком вымотан течкой, которая своим новым циклом и временем прохождения совсем выбила его из колеи. Арсений устал тоже, но не так сильно. Он принимает ванну, тихо одевается и уходит, бесшумно закрывая за собой дверь. Омега остаётся дома один, даже не замечая этого: ватный после сна и течки мозг функционирует плохо. Он падает на кровать и просыпается в следующий раз ближе к часу дня, протирает сонные глаза, отмечает, что чувствует себя уже лучше: тело ощущается липким и грязным, но на душ сил нет, поэтому Антон находит чистую футболку Арса и надевает её, долго сидит в кресле, думая о своём, затем всё же заставляет себя подняться, чтобы поменять постельное бельё и проветрить комнату, попутно убираясь и во всей квартире. После течки сил всё ещё мало и ощущения странные, но лежать и не делать ничего Антон отказывается: лучше займёт свои руки и мысли полезным делом, чем будет слушать тараканов в своей голове. Он не торопясь принимает душ, кидая надетую на себя футболку своего парня в стирку, запускает стиральную машину, как его учила мама: закидывает в неё свои вещи и ещё пару вещей Арсения, что подходят по цвету, ставит на лёгкую стирку и засыпает порошок. Затем берет из чужого шкафа самую сильнопахнущую альфой футболку — для этого приходится обнюхать каждую, из-за чего аккуратная стопка вещей превратилась в гору мятой одежды, но омегу это волнует меньше всего, — надевает на себя серую, после чего молча закрывает шкаф и уходит на кухню. Если спросить Антона, как он чувствует себя сейчас или, вернее, что он чувствует сейчас после течки, он не ответит. Ему странно ощущать столько всего сразу: лёгкость и пустоту, тяжёлую усталость в ногах, кашу в голове и непонятную щекотку в животе, от которой хочется то ли смеяться, то ли не отходить от белого друга, опасаясь, что вырвет. Вспоминая про это, Шаст достаёт и выпивает таблетки, что всегда таскает с собой. Сейчас ему непонятно, чего хочется: зарыться с головой в одеяло; выйти на улицу, лишь бы вдохнуть свежего воздуха; поплакать, ; обнять своего альфу или закрыться в квартире — пускай и не своей — никого не пуская. Не расклеиться окончательно помогает заваренный наскоро чай — подросток даже не знает какой, но, судя по цвету в кружке, чёрный — и футболка, пропитанная запахом Арсения. Эта одежда начинает ему отчего-то нравится: длинная, явно не по размеру, но закрывает ключицы и прикрывает бедра, от неё веет безопасностью и своим альфой. Сидя с кружкой чая в руках на кухонном диванчике, Антон не сразу слышит шум ворочающихся ключей в замке и открывание входной двери. Он не смотрел на часы и удивлён, что время уже успело перевалить за три часа. — Солнце, я дома. — слышится с прихожей, и омега, всё так же не спеша, встает с дивана и идёт на звук. Арсений чувствует аромат яблока, а после видит такого домашнего и теплого Антона в своей футболке, который, выглянув из кухни, подходит близко к нему, чуть ёжится от холода, принесённого мужчиной с улицы, но вдыхает морозный воздух с пальто и расслабляется: пока что всё так, как он и хотел. — Как себя чувствуешь, Тош? — ласково интересуется Попов. Надо же, он впервые оставил своего истинного так надолго в своей квартире. Этот факт удивляет лишь из-за наличия уюта и тепла в доме, что успел создать здесь его мальчик одним своим присутствием. Арсений смотрит на него, не сонного, но как будто отстранённого от внешнего мира, снова худого и кажущегося таким хрупким, что боишься коснуться рукой — вдруг сломаешь. — Нормально, но как будто чего-то не хватает. Или кого-то. — омега поднимает изумрудные глаза, смотрит внимательно, словно пытаясь донести что-то до истинного, но вот проблема: он сам не может понять, что. А Антон всегда привык разбираться со своими проблемами. — Не хочешь полежать со мной в кровати в обнимку? — предполагает свои желания в итоге вслух он, прислушиваясь к телу — оно не реагирует отвращением или страхом, а значит можно так сделать. — Конечно, Солнце. — Арсений чувствует, что Антону сложно сейчас, а поэтому не придумывает ничего собственного, только соглашается и снимает с себя верхнюю одежду и обувь, проходя в ванную мыть руки. Девятиклассник помнит, как обидел мужчину после их первой течки — он уже тогда чувствовал себя как-то странно, но не мог разобраться в себе, а поэтому желает это сделать прямо сейчас и, желательно, без вреда обоим. — Не хочешь поесть чего-нибудь? Может, тебя покормить? — спрашивает альфа, выходя из ванной. — Нет, только лежать. — кивает сам себе младший. Они вместе проходят в спальню и Арс открывает шкаф, чтобы переодеться и лечь в кровать в домашнем, но видит на одной из полок кучу вещей, хаотично раскиданных по небольшому пространству. Он не показывает удивление на лице, довольно быстро складывая два плюс два в своей голове, и решает спросить своего парня об этом потом, чтобы не смущать сейчас и так немного потерянного Тошу. Достаёт из вороха вещей домашнюю футболку, берёт с другой полки шорты и натягивает на себя, после чего ложится спиной на кровать, вытягивая руки, приглашая тем самым стоящего рядом омегу в объятия. Антон впервые улыбается за этот день, забирается сверху на своего альфу, укладывая свою голову у него на груди и довольно прикрывает глаза, пока его обнимают. Теперь ему точно хорошо, он буквально чувствует, как всё плохое и то «странное» выходит из него, оставляя место приятному и уютному. — Мне кажется, я стал слишком часто задумываться. — говорит вслух подросток, понимая, что так сосредоточиться и разобраться в себе проще. — Это нормально, Тош. Ты растёшь, думаешь, у тебя сложный учебный год и… — Нет, я не об этом. — перебивает младший, вздыхая. Эту проблему ему не хочется решать одному. До Арсения доходит, что Антон говорит о течке. Точнее, о своём состоянии после неё. Антон видит, что что-то не так, но не может разобраться, где именно находится источник его желания закрыться от всех и вся на какое-то время. Попов продолжает гладить своего мальчика по спине и волосам. Антону приятно от кончиков ушей до пят, он жмётся ближе, закидывает одну ногу на бедро мужчины и жмурится. Кажется, эта проблема отходит для него на второй план. — Солнце, я тоже не знаю, почему ты реагируешь после своей течки, ну…так. Я не хочу, чтобы ты ревновал, но просто скажу, что с предыдущими омегами у меня такого не было, поэтому не могу помочь тебе. Но мы обязательно разберёмся с этой проблемой, хорошо? — Антон заметно морщится при упоминании о других омегах, но Арсений не видит этого, переворачивается на кровати и подминает истинного под себя, нависая сверху. — Вместе, да, Тош? — настаивает на ответе он. — Да. — Шаст выдыхает, Арсений чмокает его в щеку и улыбается, а после комнату наполняет звук приглушённого урчания большого кота. Попову не стоит напрягать слух, чтобы понять, откуда он исходит. — Тош. — зовёт альфа, поднимая голову и заглядывая в зелёные глаза. — Солнце, ты кушал сегодня? — Антон смущается очень мило, ему бы Арсения как-нибудь убедить в том, что он ел, но разве живот подтвердит его ложь? — Малыш, так же нельзя. Пойдём, посмотрим что-нибудь в холодильнике, а потом включим какой-нибудь фильм. — Я бы предпочёл лечь спать. — недовольно бурчит парень, не желая, чтобы Арсений слезал с него: слишком он тёплый и слишком вкусно от него пахнет спелым апельсином. — Хорошо. Мы покушаем и ляжем спать. — кивает им обоим Попов. Подросток не успевает ничего сказать против этого — его тут же тянут за руку и он оказывается в вертикальном положении, стоя возле кровати. Рядом стоит Арсений, держит за руку и ведёт на кухню, Антон коротко вздыхает и покорно сдаётся ему — пусть хоть покормит его и себя, что ли. Откуда такая лень и нежелание делать что-то, парень не понимает. Обычно он старается готовить им сам, чтобы альфа не утруждался. Антон привык так жить, ведь мама всегда готовила им с папой, а Шастун-младший очень хочет быть похожим на неё… — Я маме не сказал, что у тебя остался! — с неподдельным ужасом восклицает он, останавливаясь даже, отчего Арсению приходится остановиться рядом с ним. — Она ведь переживает, Боже… — Эй, мой хороший, спокойно. — брюнет выставляет вперёд свою ладонь, заранее успокаивая своего истинного, что уже успел себя накрутить. — Я предупредил твою маму по смс, что забрал тебя к себе на несколько дней и что у тебя течка. Антон округляет глаза и бледнеет, как девушки в русских романах, Арсений тут же начинает успокаивающе поглаживать его по бокам, вставая ближе, чтобы подхватить, если его мальчик решит упасть в обморок. — И как она отнеслась к этому? — дрожащим голосом спрашивает он. Попов поджимает губы, опускает на секунду взгляд и притягивает ближе к себе. — Она написала «Хорошо», попросила быть осторожнее с тобой и предупреждать её сразу же, если что-то случится. — альфа пожал плечами, глядя в изумрудные глаза. — Ну… Она же знает, что таблетки мне не помогают? — неуверенно уточняет подросток и в ответ получает кивок. — Тогда ладно. — он медленно выдыхает. — Я просто переживаю, как она к этому относится, я же для неё ребёнок всё ещё. Для мамы любые отношения начинать в моём возрасте рано, а тут мой истинный, с которым мы уже вторую течку проводим вместе. Думаю, она прекрасно знает, чем мы тут занимаемся. — Антон утыкается лбом в родную грудь, дышит Арсением и ему становится легче. Попов понимающе приобнимает за плечи, целует в макушку и гладит по спине. — Твоя мама очень хорошая женщина и её доверие ко мне я очень ценю. Она бы ни за что не разрешила тебе остаться со мной, если бы видела, что тебе плохо или не нравится. — Ты прав. — Антон отстраняется, заглядывая в небесно-голубые глаза. Как бы парадоксально это не звучало, но они греют его, потому что в них нет снега или льда, у них немного другой цвет. Антон видит в глазах альфы летнее небо ярким солнечным днём: тёплое, яркое, завораживающее. Хочется лежать на траве и рассматривать его долго-долго, пока солнце не сядет. — Но сейчас течка закончилась и я думаю, что будет лучше, если об этом ты скажешь своей маме сам. — Арсений улыбается с любовью, ведёт за руку на кухню, видит на столе остывший чай. — Апельсиновый? Неплохо. Антон отпивает из кружки — и правда, он сам не понял, как заварил чай, близко напоминающий запах Арсения, и в принципе полдня делал всё, чтобы почувствовать присутствие истинного рядом. Интересно. Кстати об этом. — Ничего, что я надел твою футболку? Я сам не понял, как выбрал именно её… — вспоминая, говорит Антон, оставаясь сидеть на диване, пока мужчина достаёт еду из холодильника. — Конечно ничего страшного, мне даже приятно. — Попов улыбается заразительно красиво и Антон не может не улыбнуться в ответ. От Арсения веет спокойствием и теплом, и это как раз то, чего хотелось Антону — альфа чувствует его и стремится дать самое необходимое своему омеге, лишь бы тот чувствовал себя хорошо. — Тебе она понравилась? Судя по вещам в шкафу, ты искал именно её. — продолжает ласково говорить он. Антон краснеет, опуская голову вниз. Ему стыдно за то, что он без спроса залез к Арсению в шкаф, перемешал все его вещи и взял футболку поносить, пускай Арс и не ругает его. Но на тот момент ему было так плохо, что этот поступок казался абсолютно нормальным — запаха истинного не хватало до дрожи в коленях. — Мне нужен был твой природный запах. — говорить об этом оказывается неловко и сложно. Несмотря на всё то, через что они уже успели пройти, Шаст всё равно краснеет до ушей и не реагирует никак, когда перед ним опускается тарелка с картошкой и мясом. — Ну ты чего? — Арс подавляет в себе ещё одну улыбку, да бы своего мальчика ещё сильнее не за смущать. — Это нормально, наверное, учитывая твоё состояние после течки. — он садится рядом, прижимая омегу к себе. Антон продолжает игнорировать всё и упрямо не показывает лица. — Когда мы говорим о сексе, ты и то смущаешься меньше. — для себя замечает Арсений, гладя парня по коротким волосам. Наверное, потому что для Антона разговор про запахи и чувства кажется куда интимнее секса, которым занимаются все, для него обсуждать секс с истинным — нормально, но говорить о том, что от запаха цитрусовых сильно ведёт и его часто не хватает в лёгких, словно это наркотик — слишком откровенно. И дело даже не в Арсении и истинности, дело в чувствах, которые парень испытывает в этот момент. — Это другое. — бубнит подросток в родное плечо, не желая всё объяснять и продолжая стыдливо прятать взгляд. Может быть когда-нибудь у него получится говорить открыто с Арсением на эту тему, но пока он точно к этому не готов. — Как скажешь, Солнце. Давай ты покушаешь сейчас, а я принесу тебе твой телефон, чтобы ты смог набрать Майю и поговорить с ней. — Арсений мягко отстраняет истинного от себя, целует в лоб и пододвигает тарелку ближе. Антон кивает и утыкается носом в еду, пока Арсений уходит в комнату. Попов думает, что, раз Антону не хватает запаха истинного в моменты его отсутствия, то его можно чем-нибудь заменить, например одеялом или той же одеждой, а ещё лучше вещью, которую можно обнимать. Арсений обещает себе подумать над этим в свободное время. Омега доедает свой завтрак-обед и звонит маме, говорит, что у него всё хорошо и он готов ехать домой и выходить в школу. Арсений вызывается отвезти его, на что парень соглашается. Антон не хочет пропускать школу, зная, как труднее вливаться в неё с каждым днём, а ещё в школе Дима, которого выписали из больницы и который уже успел настрочить ему кучу смс по поводу «куда пропал его лучший друг». Такие смс-ки греют и заставляют смеяться про себя. Да, Антону правда повезло встретить двух таких хороших альф.

***

Вторник встречает Шаста сплошными конспектами и разборами новых тем. Вчера он ничего сверх важного не пропустил, Дима быстренько вводит его в курс всего самого интересного и нужного, благодаря чему Антон не переживает и учится спокойнее, чем предполагал. И получается у него благодаря этому лучше. — Я не представляю, что мне делать! Она совсем не обращает на меня внимания! Позов вскидывает руки и ударяется головой об стол, обречённо стонет, благо, что в полной учеников столовой до этого никому нет дела и Антон может только сочувственно свести брови, поглаживая друга по плечу. — Дим, ну такого просто не может быть, Катя же приходила к тебе в больницу, вы так хорошо общались между собой. — пытается приободрить он. — Может это была обычная вежливость, а сейчас она снова общается со своими подругами, а я не решаюсь к ней подойти. Это правда. Антон сам наблюдает за этим на протяжении дня, и за потухшим, совершенно не жизнедеятельным Позом, тоже. Он безумно хочет ему помочь, но не знает как. Шастун смотрит на стену и начинает думать, вспоминает их с Арсением, его советы, сцены, которые сам когда-то наблюдал, а потом выдает: — Значит, нам нужно обратить на тебя её внимание. Дима перестаёт страдальчески страдать и смотрит на Антона непонимающе, но с надеждой, прямо как тогда, когда Шаст сказал, что поможет ему с Катей. Антон улыбается немного неловко: идея, что к нему пришла, вряд ли альфе понравится. — И как это сделать? — задаёт логичный вопрос Поз после затянувшийся тишины. — Ну… — девятиклассник поджимает губы, а потом пальцем просит придвинуться к нему ближе — столовая знатно опустела, вот-вот начнётся урок, а идея, что пришла в голову совершенно внезапно, но кажется единственной и верной, слишком важная, чтобы говорить её в полный голос при любопытных поварихах.

***

Девятиклассники стоят посередине просторного коридора, в котором, кроме них, находится ещё пятый класс, некоторые учителя и их одноклассники. Сейчас по расписанию у них химия и Катя с девочками стоит возле подоконника, что-то весело обсуждая, пока Дима неотрывно смотрит на неё. Антон, давно поглядывая на этих двоих, решил всё взять в свои руки. Проанализировав поведение Арсения и посмотрев со стороны на отношения других, он понял, что в чувствах важную роль играет ревность. Неважно даже какая: дружеская или любовная, и идея заключается в том, чтобы обратить внимание подруги через неё. Одна небольшая проблема заключалась только в том, что сделать это надо непосредственно сейчас — сейчас лучший момент, другого им не подгадать, но неподалёку от них, около класса литературы, стоит Арсений Сергеевич, Антон прекрасно видит его, они переглядываются, он прекрасно чувствует его запах, тот щурит свои голубые глаза, но в приоритете у Шаста всё же помощь другу. — Антон, ты уверен? — тихо спрашивает Дима. Они стоят очень близко друг к другу, чем и вызывают излишнее внимание, только не Кати, а одного молодого учителя биологии. — Конечно уверен, Поз. — заверяет его и себя Антон. — У нас минута до звонка. — Успеем. До начала урока остаётся совсем немного, Арсений неотрывно смотрит на них, словно в чем-то подозревая. Антон прекрасно помнит, какой ревнивый у него парень, но Катя поворачивается в их сторону и медлить теперь нельзя. Арсюша, не злись. Омега быстро целует Диму в щеку, ярко улыбаясь, одновременно касаясь его ладони своей и в этот момент звенит звонок. Добрачева смотрит на них, приподняв брови, какая-то девочка задевает её плечом, торопливо извиняется, но Катя даже не замечает этого. В это время Антон смотрит на ошарашенного и явно злого Арсения, понимает, что у них всё получилось и что пора уносить ноги, пока его парень не пришёл в себя после увиденного. Он быстро хватает Димку за руку и убегает в кабинет химии, расталкивая лениво плетущихся туда одноклассников. — Антон! — слышит он оклик биолога позади себя, но нагло игнорирует его. Сердце колотится, как бешеное. Антону хочется смеяться нерешительно, он буквально чувствует, что так просто ему вся эта «шалость» не пройдёт, но пускай лучше Арсений остынет для начала, а омега посидит один урок здесь, для своей же безопасности. Адреналин произвёл на него фурор: ему страшно и радостно одновременно. Он прекрасно знал, что разозлит своей выходкой Арсения, ведь тот всё никак не мог смириться с тем, что его истинный дружит с одноклассником-альфой, а тут ещё и целый поцелуй, пускай и скромный в щеку. Но всё равно, Антону очень смешно, его план удался, а это главное. Надо только восстановить сбившиеся дыхание, успокоить сердце и вникнуть в урок. — Кажется, у нас получилось. — не веряще шепчет Дима, что упал рядом с ним за парту. — Как ты? — поворачиваясь к другу, спрашивает он. — Мне понравилось. Ты знаешь, я бы даже ещё… — Антон! — дверь в класс резко распахивается и на пороге предстаёт Арсений Сергеевич. Выглядит он, как и сам Антон: грудная клетка ходит ходуном, лицо покрасневшее, словно он бежал кросс, глаза блестят недобрым огнем. — Можно мне забрать Шастуна на пару минут? — нарочито-спокойно спрашивает биолог у учительницы химии, смотря на неё. — Да, конечно, забирайте. — несмело произносит та, совсем не ожидая такого внезапного визита и просьбы коллеги. У учителей было такое негласное правило: если кто-то из них просит ученика, предмет которого он у них не сдаёт в конце года, то его им спокойно отдают, тем более, что химию Антон не сдаёт, а вот биологию ещё как. Девятиклассник не отводит взгляд от своего биолога, громко сглатывает, понимая, как сильно влип, но выбора у него особо нет и привлекать лишнего внимания к себе не хочется, поэтому он только молча встаёт и идёт за Арсением, безмолвно надеясь, что мужчина не будет его сильно ругать. Они идут до кабинета биологии молча. Коридор становится невыносимо длинным, шаги в абсолютной тишине режут слух. Омега всё пытается прислушаться к чужому запаху, чтобы понять, что тот чувствует, но ничего не выходит. Он идёт сзади Арсения и только когда оба заходят в кабинет, учитель щёлкает ручкой позади него и дверь закрывается на ключ. Антон ещё раз сглатывает — слюны отчего-то много. Сейчас он понимает, что не боится, ну, разве что чуть-чуть. У него в голове множество вариантов развития событий: от неловких улыбок до умопомрачительного секса, и он не знает, что из этого окажется в действительности. — Как это понимать, Антон?! — облокачиваясь поясницей о свой рабочий стол и складывая руки на груди, начинает Арсений, пока омега стоит, плотно поджав губы. Парень вроде и понимает, что накосячил, но при этом в голове стоит чёткое понимание того, что его шалость простят. Может, даже поймут и посмеются. — Целоваться на глазах учителей и учеников, целоваться с другим альфой при мне, Антон! — продолжает кричать брюнет, он действительно очень зол и обижен. — Арсень, не злись, пожалуйста, я всё могу объяснить. — мяучит Антон, лишь бы утихомирить пыл своего альфы. Он чувствует, что Арсений злится не на него, а на ситуацию — это успокаивает. — Что ты можешь мне объяснить, что вы с Димой просто дружите, просто гуляете вместе, просто общаетесь и целуетесь у всех на глазах?! — продолжает злиться он. — Может быть, вы ещё и за ручку вместе ходите?! — Арсень, успокойся, мы просто друзья… — А я просто твой альфа или я плохо распинался на уроках, и тебе истинность ни о чем не говорит?! — Пока всё говорит о том, что ты жутко ревнивый и явно не хочешь слушать, что было на самом деле. — встаёт на свою защиту Антон, копируя позу напротив. Да, у него к самостоятельности идёт плюсом и сдержанность, ведь надо быть выше лишних эмоций. Странно, что у Арсения (да и многих взрослых) такого нет. — Поверь, если бы ты увидел меня с другой омегой, что целует меня в щеку, ты бы тоже ревновал и не хотел слушать. — севшим голосом произносит альфа, опуская голову и смотря в пол. Этими словами Попов точно попадает в цель. Антон правда бы ревновал Арсения, он и сейчас ревнует, так что в груди что-то больно кольнуло и треснуло, а запах резко сменился. Биологу не составило труда почувствовать это, а ещё заметить резко притихшего омегу. Арс понял, что сказал лишнего и вся эта ситуация не стоит того. Для начала нужно было Антона выслушать, ведь тот никогда не делает ничего просто так, но теперь его нужно ещё и успокоить, потому что в нос ударяет кислый, даже горьковатый запах яблока, и омега выглядит расстроенным. — Прости, я не должен был так говорить. — учитель поднимает голову, но школьник делает вид, что рассматривает руки и не смотрит в глаза. Он анализирует услышанное, но к правильным выводам вряд ли сможет прийти, потому что их и нет, Арсений ляпнул это просто так, не подумав. — Я люблю тебя и очень боюсь тебя потерять. Наши отношения и так развиваются слишком быстро и непонятно. Я постоянно думаю, что ты найдешь кого-то лучше меня, ведь ты говорил, что не веришь в истинность. — Попов аккуратно подходит ближе, касается плеч омеги нежно, а не видя преград, медленно притягивает к себе в объятия. Запах яблока перестаёт горчить, Антон верит ему и всё-таки решает что-то для себя. Он не отстраняется и трётся щекой о пиджак преподавателя, разрешая успокаивать себя и остывать самому. — Куда я от тебя денусь, глупый. — ругается Антон, чуть смущаясь своих же слов. Обращение вырвалось само, но и по-другому назвать Арсения сейчас нельзя. Что он себе придумывает? — Мы просто хотели обратить внимание Кати на Диму, и я решил поцеловать его в щеку у неё на глазах, чтобы вызвать ревность. Идея была моя и она сработала, но я хотел просто помочь, не было ничего такого. — честно лепечет подросток в грудь учителя, пока тёплые руки поглаживают по спине. — Ах вот как. — Попов замолкает на пару минут, обдумывая ситуацию. Да уж, такое не каждый придумает. Мужчина не хочет лезть в чужие дела и подростковые затеи, но он рад, что Антон правда не хотел "ничего такого" и Диме помогал исключительно как другу и относится к нему так же. — И как же ты додумался до этого? — с интересом спрашивает он, а в голосе сквозит привычная теплота и мягкость. Антон успокаивается полностью, понимая, что ругать его не будут. Ему нравится понимать это больше на ментальном уровне, он легко разбирает запах и чувствует себя экстрасенсом. Но Арсений прав: это просто истинность. — Ну… Я смотрел на наши отношения и отношения других, подумал, что ревность в любом своём проявлении может заинтересовать, зацепить. У Кати после поцелуя должно было что-то ëкнуть. Теперь она будет думать о нём, может, даже захочет с Димой поговорить. — Антон отстраняется и садится на парту недалеко от Арса, болтая ногами. — План действительно очень хороший. — подходя ближе, кивает Попов. — Только ты кое-что всё же не учёл. — Что? — смотря снизу вверх на подошедшего вплотную учителя, спрашивает Антон. — Своего ревнивого истинного, что будет тебе это долго припоминать. — Арсений резко тянется щекотать парня за бока, проходясь по рёбрам через ткань рубашки. Антон смеётся громко, вертится и извивается в родных руках, всё больше теряя бдительность и отдаваясь своему альфе. Он хохочет в голос, даже не боясь, что их могут услышать, ведь пальцы так проворно и легко касаются чувствительных мест, вызывая очередную волну смеха. Арсений прижался к нему вплотную, не давая уйти от прикосновений. Омега крупно вздрагивает и замирает в тот момент, когда чувствует, как острые зубы царапают шею и слишком сильно цепляют место на коже, где должна располагаться метка. Арсений смыкает челюсти нарочито медленно, пока Антон боится даже дернуться в его руках. Альфа кусает загривок, но после проходится плашмя языком. Надави он чуть-чуть сильнее — оставил бы метку. Арс отстраняется, пока Антон продолжает сидеть на парте, крепко вжимая руки в деревянную поверхность. Он смотрит зелёными глазами ошалело-испуганно на своего истинного, не веря, что он мог это сделать. Но он реально чуть не поставил ему метку. — Арс… — Давай я оставлю на тебе следы, а ваша подруга будет думать, что это Дима? Тогда мы все будем в плюсе. — Арсений дышит часто, его горячее дыхание обжигает кожу, он снова тянется к шее, но Антон аккуратно отодвигает его. — Нет, Арсень, прошу, не надо, я понял. Я больше не буду совершать такие провокационные сцены, когда ты находишься в радиусе километра. — честно обещает подросток. — Умница, но лучше вообще их не совершать. Я чувствую тебя больше, чем за километр. — шепчет Попов на ухо, отчего по телу разбегается стая мурашек. Брюнет приближается к губам, касается нежно и получает в ответ несмелый поцелуй. Антон понимает, что всё это большой прикол и Арсений никогда бы не поставил ему метку без его согласия, но в груди всё равно всё дрожит от каждого прикосновения. Однако следы на теле он не хочет немного по другим причинам: чёткие засосы не понравятся маме — она и так переживает, что её мальчик слишком рано вырос, а тут ещё и такое; синяки после подобных укусов будут болеть и их придётся мазать мазями, да и от сверстников он не отобьётся потом с расспросами. Ему шестнадцать, алё! Было бы неплохо держать свои отношения в тайне, даже если вторая половинка одного возраста с тобой и у вас всё на приколе, а тут твой учитель, с которым у вас судьба одна на двоих. В процессе поцелуя Антон всё же расслабляется. Арсений целует нежно и мягко, не напирает, поглаживает трепетно по коленке, будто извиняется за свои выходки сегодня, большим пальцем стирает капельку слюны на подбородке и отстраняется, чтобы не дразнить, спускается ниже поцелуями-бабочками, доходит до шеи и загривка… Его действия прерывает трель звонка, сообщающая о том, что прошёл урок. Антон мягко отстраняет истинного от себя, улыбается несильно, мол: «всё, время вышло, нужно закругляться», про себя радуется тому, что Арсений явно хотел, но не успел проучить укусить его ещё раз. — У нас ещё перемена. — напоминает брюнет, выпрямляясь. — Неа, мне ещё нужно вещи забрать из кабинета химии и история следующим, надо параграф повторить, нам обещали самостоятельную. — не соглашается младший. — Я надеюсь, это реальные дела и ты не пойдёшь ни с кем целоваться ещё раз, но уже без моего присутствия. — подходя к своему рабочему столу и доставая тетради девятого «М», говорит Попов. — Арс, ну перестань. — вымученно стонет Антон. Он уже порядком устал доказывать очевидное, с геометрией явно проще! Что вот ему с таким альфой делать? — Я помню, что про истинность говорил, но сейчас я уже другого мнения о ней. — объясняет он. — О ней и о тебе. Не хочу я уже ни на кого тебя менять. И дело даже не в истинности, в которую я «не верю», — он показательно выделяет слово и делает кавычки, — не в том, что ты учитель и у нас могут быть проблемы, не в том, что я с альфами не общался никогда, потому что боялся и не в том, что мне шестнадцать, а мы уже спим с тобой, понимаешь? Арсений понимает. Антон только что назвал сейчас достаточно причин, чтобы не начинать встречаться с ним, но при этом он не только не оттолкнул тогда, но ещё и продолжает их отношения сейчас, ни смотря ни на что. Неужели Антон правда чувствует к Арсению изнутри больше, чем предрасполагает та самая истинность? От одной только подобной мысли в груди всё полыхает. Мужчину хватает лишь на сдержанный кивок, а после он снова подходит к своему омеге, целует в лоб и обнимает, крепко прижимая к себе за плечи. — Завтра останешься у меня? Обещаю не кусать. — улыбается он. Боже, что с ним делает этот мальчишка? — Договорились. — оба чувствуют сладкий запах фруктов и отстраняются, потому что историю всё же стоит повторить, да и другому классу не мешало бы подготовиться к уроку. Антон осторожно покидает кабинет, стараясь не попадаться никому на глаза, идёт к кабинету химии. Ожидаемо, там никого из его одноклассников нет, только его рюкзак и тетрадка лежат на парте. Учительница наверняка снова закрылась в лаборантской, но оно и к лучшему. Парень собирает свои вещи и выходит из кабинета, когда к нему на всех парах подлетает Димка и чуть не врезается в него. — О! Вот ты где! Ты куда пропал? — Позов не выглядит взволнованным пропажей друга, он, скорее, больше радостный и окрыленный, а вот Антон чувствует себя уставшим после такого эмоционального дня. — Задержался просто, так получилось. — пожимает плечами омега, лениво плетясь в сторону лестницы. — Зачем тебя Арсений Сергеевич к себе позвал? Тебе досталось за нашу выходку? — альфа жалобно строит бровки, и Антона это смешит. — Нет, всё нормально, Дим, не переживай. А ты чего такой счастливый? — решает поинтересоваться он. — А что, так заметно, да? — улыбается как-то по-дурацки Поз. — Ты бы видел, как на меня весь урок Катя смотрела, я еле вспомнил, как дышать! — Оооу, вижу, как тебя повело. — смеётся Антон, искренне радуясь за друга. — Ага, а ещё Назаров учебником по голове получил… Тебя же весь урок не было, я вообще не понимаю, чего Арсений Сергеевич разозлился, на нём же просто лица не было, когда он в кабинет влетел! И почему только тебя вызвал, я так-то тоже непосредственный участник. — Слишком много вопросов, Дим, — устало улыбнулся Антон, показывая, что не готов сейчас говорить, — он просто поругал меня за подобные выходки перед малышней. — Целый урок?! — Читал лекцию. — вздыхает парень. Рассказывать другу всё как есть нельзя, пускай и хочется, а оправдываться сейчас нет смысла и времени, так что тему проще замять. — Пойдём, а то я не успею историю повторить, ты готовился к ней? — Спрашиваешь, конечно! Ну, он не сильно в обиде на тебя? Хочешь, я пойду и скажу, что это была моя идея? — Нет! — тут же выкрикивает омега, отчего Позов вздрагивает. — Не нужно, Дим, я всё разрулил, он не злится. — тише добавляет Антон, желая, чтобы ему наконец-то поверили и закрыли эту тему. — Ну хорошо, как скажешь. — кивает Позов, не решаясь спорить. — Спасибо тебе, без тебя Катя бы до сих пор даже моего имени не знала. — Ты преувеличиваешь. — парни заходят в класс и падают за третью парту — знания знаниями, но когда на них не смотрят в упор, писать и думать гораздо легче. Антон полностью уходит в учёбу, сосредотачиваясь на ней и не отвлекаясь на лишние мысли и эмоции. Это здорово помогает не позволять усталости брать над собой вверх и проучиться до конца учебного дня. А дома его будет ждать мама, с которой они не успели нормально пообщаться вчера и у них будет целый вечер, чтобы поговорить. Кажется, именно таких по-особенному хлопотных дней Антону и не хватало.