Дар создателя

Чистое ночное небо простиралось над городом. Свежий воздух наполнял улицы, а полная луна, казалось, освещала каждую деталь вокруг. Где-то вдалеке доносился лай собак. Екатерина следовала за хмурым Дазаем и спокойным Ацуши, внимательно разглядывая улицы, по которым они шли. Подойдя к зданию общежития, Катя остановилась и, мило улыбнувшись, попрощалась с Накаджимой, пожелав ему спокойной ночи. —Спасибо за день, Ацуши. Спокойной ночи! —И вам спокойной ночи, Ангелина, — ответил юноша с лёгкой теплотой. Он посмотрел на Дазая, как бы ожидая подтверждения. Тот лишь легко кивнул, давая знак, что всё под контролем и Ацуши может спокойно отправляться в свою комнату. Накаджима поднялся на второй этаж, аккуратно закрыв за собой дверь. Екатерина, оставшись наедине с Дазаем, вопросительно подняла взгляд: —Осаму, а где ваша квартира? Дазай, сдержанно улыбнувшись, уважительно указал рукой в сторону двери на первом этаже. —Прошу, леди, сюда. Катя, сдерживая лёгкий смешок от его преувеличенно галантного жеста, прошла вперёд и взялась за ручку двери. На её удивление, дверь оказалась не заперта. Едва дёрнув ручку, она легко открыла дверь и шагнула внутрь, с интересом оглядывая помещение. Квартирка была действительно очень маленькой, но, на удивление, не лишённой уюта. Узкий пустой коридор вёл к нескольким дверям. Одна из них возможно открывалась в общую ванную комнату и туалет. Основное же пространство представляло собой что-то вроде совмещённой кухни и гостиной, где, вероятно, Дазай спал. В центре комнаты стоял короткий японский деревянный круглый столик. На его поверхности виднелись несколько пустых бутылок — из-под вина, коньяка и саке, а рядом — грязная тарелка, оставленная без особого порядка. Столик выглядел так, словно его обитатель не слишком беспокоился о частоте уборки. Невдалеке от столика примостились низкие шкафчики, над которыми располагался умывальник с сушилкой для посуды. Всё это выглядело утилитарно и немного хаотично. На полу был разложен футон, рядом с которым лежала мятая подушка. На стене висела странная картина — неуклюже написанное полотно, на котором можно было разглядеть неясные силуэты и размытую композицию. Картина выглядела так, словно её рисовал кто-то в необычном состоянии души. Катя, оглядев всё это, задержала взгляд на странной картине и с лёгкой улыбкой подумала, что это вполне может быть личное творчество Дазая. Квартирка была тиха, и только скрип замка за спиной Кати разорвал эту тишину. Она продолжала стоять, изучая комнату, будто не замечая того, что происходит позади. Но всё было просчитано — девочка понимала, что последует дальше. Дазай подошёл к ней вплотную, его тень окутала её фигуру. Внезапно он резко схватил её за горло. Холодные пальцы обожгли кожу, заставив её напрячься. Сила захвата была умеренной, но вполне достаточной, чтобы дать понять: сопротивление бесполезно. —Ну что, прекратим спектакль? — его голос звучал низко, как острое лезвие, что готово вонзиться. — Говори. Зачем ты здесь? Катя подняла руки к его пальцам, не пытаясь оттолкнуть, но делая вид, будто борется. Лицо её сохраняло растерянность, но в глазах мелькала искра. —Я... Я... — она судорожно втянула воздух. — Забыла у вас сумочку... два года назад. —Остроумно, — Дазай чуть сильнее сжал горло. — Ещё раз, что ты здесь забыла? Тебя Фёдор подослал? Говори, с какой целью. —Ах, как вы можете так думать! Я всего лишь скромная журналистка, — Катя почти перешла на насмешливый тон. —Скромная журналистка? — усмешка скользнула по его губам. — Ну конечно. А член террористической организации — это что, подработка для веселья? —Да, я журналистка, — она произнесла мягко, отводя взгляд, но её голос звучал уверенно, как будто отрепетированный. — Меня прислали издать серию материалов о криминальном мире. Это моё хобби, знаете ли. А в эту организацию я вступила случайно, по своему не знанию и глупости. —Ты серьёзно рассчитываешь, что я поверю в этот абсурд? — он наклонился чуть ближе, его глаза прищурились. — Журналистка, которая случайно становится шпионкой? Забавно. Катя хмыкнула, изобразив лёгкую обиду. —Случается. Вы не поверите, сколько раз люди подписывают документы, не читая их до конца. —Хочешь, чтобы я купился на эту милую историю? — Дазай засмеялся. — Рассказывай правду, девочка. Почему ты на самом деле здесь? —А вы мне верите? Или всё-таки нет? — её голос звучал как шелест листвы: мягко, но с ноткой вызова. Он замер, будто оценивая каждую её деталь, каждую ноту её слов. —Полагаю, ты всё-таки разведчица. Или просто очередная пешка, которую Фёдор решил отправить ко мне. С какой целью? Катя вздохнула, словно сдалась: —Он... Он хочет, чтобы я убила вас. На мгновение в комнате повисла абсолютная тишина. Затем смех Дазая прорезал воздух. Громкий, насмешливый, почти истерический. —Ты? Убить меня? — он чуть ослабил хватку, едва удерживая себя от очередного приступа смеха. — Бедняжка. Очередная жертва, которую он отправил на растерзание. Он отпустил её, и Катя моментально упала на колени, держась за горло и стараясь восстановить дыхание. —Мда... Фёдор, Фёдор... Ты не жалеешь даже таких? — он покачал головой, будто в размышлениях. — Ну, что ж. Раз угрозы от тебя никакой, а отпускать тебя на улицу слишком рискованно, поживёшь здесь. Катя поднялась на ноги, её лицо снова обрело уверенность. Она произнесла тихо, но твёрдо: —Только три дня. После этого я сбегу обратно в Россию. Дазай лишь хмыкнул. —Валяй. Три дня. Осаму спокойно прошёл по коридору, снял свой плащ и аккуратно положил его на спинку стула. Катя последовала за ним, не произнося ни слова, но её пристальный взгляд будто пытался разгадать его мысли. Он открыл осиирэ, достал запасной футон и подушку, не спеша разложил их рядом со своим местом для сна. —Спать ты будешь у меня под боком, — бросил он, не оборачиваясь. Его голос прозвучал спокойно, но жёстко. — Доверия к тебе ноль. Если сбежишь, мне потом отчитываться за твою шкуру. Так что лучше сразу смирись. Катя слегка улыбнулась, её лицо будто светилось детским любопытством. —Ладно, — отозвалась она тоном, в котором чувствовалась лёгкая насмешка. Её спокойствие слегка напрягло Дазая. Он мельком взглянул на неё, и его глаза чуть сузились. —*Странно. Насколько я помню, иностранные девушки, тем более девственницы, которые «даже в мыслях не было», обычно не любят, когда им приходится делить что-то с мужчиной — кровать, ванную и всё прочее. Само собой, она здесь не просто так. Её прислал Фёдор с каким-то заданием. Но с каким? Убить она меня точно не сможет, да и не стал бы Фёдор даже пытаться сделать это её руками. Добыча информации? Но она же ничего не узнает из обычных расследований. К тому же эта встреча с Анго и её участие в собрании иностранных делегаций... Понятно, что всё это было сделано, чтобы устроить спектакль перед Фукудзавой. Но Анго же должен знать, кто она на самом деле. А если не знает… Странно. Надо его предупредить. Возможно, это даже не одноразовая акция. Её личность должна быть скрыта до тех пор, пока она не предстанет перед кем-то в нужном образе, играя определённую роль. Зачем? Кто она такая? Может... это как-то связано с её способностью? Да, точно! Она прибыла сюда использовать свою способность. Но что это за способность и для чего она её применяет? В любом случае, на меня её трюки не подействуют, бояться нечего. Хах, как жалко, что её планы, какими бы они ни были, всё равно рухнут* Он бросил взгляд на её футон, поправил складки, чтобы всё выглядело идеально, и коротко глянул на Катю. Его взгляд задержался. За его спиной сидела Катя, уже полураздета. На ней была только белая майка на тонких бретельках и короткие шорты. Её одежда аккуратно лежала на стуле рядом. —Уже можно ложиться? — спросила она с наивной улыбкой, глядя на него, как на зрителя её тщательно спланированного спектакля. Дазай хмыкнул, но быстро вернул на лицо невозмутимое выражение. —Да, только свет выключу. Он поднялся и подошёл к выключателю. Легкое движение — и комната погрузилась в темноту, лишь холодный голубой свет луны проникал через окно, отбрасывая слабые тени. Катя села на футон и хотела уже залезть под одеяло, как чёрствая мужская рука схватила её и остановила. Девочка с недопониманием посмотрела на своего соседа по комнате, который как показалось Кате смотрел на неё уже другим взглядом. Взглядом голодного волка, который хочет вдоволь напиться крови. —Что-то ещё?—с наигранной опаской спросила Катя. —Да.—Дазай ехидно улыбнулся и сжал её руку ещё сильнее, приблизившись к её лицу, так что она почувствовала его дыхание. — Можешь оказать мне услугу? Второй рукой он потянулся к ширинке на своих штанах и медленно, чтобы Катя не услышала этот звук, расстегнул её, приспустив штаны. Но Катя заметила. —Что вы такое удумали?! Нет! Не надо! —её голос перестал быть наигранным. В её глазах Дазай увидел страх, жуткий страх. Девочка попыталась вырваться. Резко отдёрнув руку, она попыталась сбежать, быстро встав на ноги, но её успели схватить и повалить. Осаму крепко сжал ногу и подтащив её тело к себе басом проговорил: —Знаешь почему собакам нельзя показывать, что ты их боишься? Потому что собаки чувствуют страх и узнав о том, что они превосходят вас в силе, нападут. —При этих словах Катя нервно стала выбираться из его рук, но давление, с которым он держал её было сильнее. —Что ты так дёргаешься? Думаешь, что сможешь сбежать от меня? Даже не мечтай. В моей постели не смогли остаться девственницами даже девушки из спецслужб Японии. А они, что-б ты знала имели мускулы получше, чем среднестатистический мужчина, который занимается спортом. Не плачь, не брыкайся. Это же всего-лишь изнасилование. Если будешь послушной девочкой, то я постараюсь избежать насильственных действий, договорились? —Нет! Нет! Нет! Пожалуйста не надо! —Девочка попыталась закричать, но грубая рука Дазая схватила её лицо и сжало губы. —Не хочешь лишаться невинности? Тогда, сука мелкая, рассказывай всё что знаешь! Зачем тебя подослали? Что ты знаешь о Фёдоре? Твои цели и планы? И зачем ты весь день меня соблазняла? —Что?! Я вас не соблазняла! Что за чушь вы говорите?! —Заткнись. Не делай вид, что не понимаешь о чём я. Весь сегодняшний грёбаный день, ты словно тёрлась об меня своими бёдрами. Сначала мило кокетничала, а потом чуть-ли мне на шею не запрыгнула! —Когда?! —В туалете, в кафе перед последней операцией, на месте задержания. Все твои действия казались мне не естественными. Ты специально пролила на себя сливки, когда хотела подлить их в кофе, да так чтобы они стекли тебе на грудь. Специально попросила меня чтобы я помог их тебе оттереть, чтобы остаться со мной наедине и дать потрогать тебя побольше. "Дазай, не могли бы вы подержать мою кофточку? Дазай, не поддержите мне волосы, чтобы я смогла нагнуться к раковине и оттереть пятна с груди?"—Дазай её передразнивал припоминая ей её слова. —Неужели ты думаешь, что я настолько слепой, что не увижу игру актёра погоревшего театра? Издевалась надо мной, да? —Нет! И в мыслях не было! Прошу вас, будьте благоразумны, не делайте этого. Я не пришла к вам с плохими намерениями, только... —Знаешь, даже если мне просто показалось, это ничего не меняет. Я тебя изнасилую, так как ты правая рука Фёдора. Потому что я его ненавижу и открыто презираю. И согласись, не поиздеваться над тобой для меня это грех. —Я уже вам говорила! Я не состою в этой организации по своей воле! —Да мне плевать. Ты просто глупая, маленькая, беззащитная девочка, которую прислали ко мне на растерзание в качестве жертвы. —И понимая, что это действительно так, вам не жалко меня? Осаму затянул паузу, а затем грозно и уверенно сказал. —Нет. Ничуть. В глазах Кати померк огонёк надежды и всколыхнул пожар страха. После этого Дазай подтащил её ещё ближе к себе и устроился между её ног. Он свернул ей руки от чего та закричала, но шуму не раздалось, так как Осаму схватил другой своей рукой её за горло, а затем закрыл ей рот. —Ах, да и ещё, в нашем общежитии как на зло очень тонкие стены, поэтому если ты закричишь, то я вырву у тебя язык, или зашью рот, ты меня поняла? Девочка была в слезах, но кивнула. —Повторюсь, если ты этого не хочешь, то можешь всё мне рассказать про свою организацию. —Дазай убрал не секунду свою руку, чтобы дать ей ответить. — Раз уж вы убеждены, что я член русской организации, то лучше умру, чем продам вам наши секреты! Мы, русские, не предаем своих! — Что ж... Тогда прощай. Дазай задержался на мгновение, его взгляд стал холодным и отстранённым. Затем, с неожиданной ловкостью, он вытащил верёвку, словно она была заранее приготовлена. Девочка попыталась сопротивляться, но ее движения были хаотичными и бесполезными. Он быстро связал ей руки, закинув их за голову, и прижал к полу, не дав шанса вырваться. Это была точка невозврата. Руки Кати были туго связаны, а Осаму уже находился между её ног. Теперь её тело оказалось полностью под его контролем, и она осознавала, что спасти себя уже не сможет. Возможно, в тот момент у неё могли возникнуть мысли: "Как же всё обернулось? Зачем я вообще пришла сюда? Почему всё зашло так далеко?" Но вместо этого в её голове стояла оглушающая тишина. Она просто лежала, широко открыв глаза, и безучастно следила за движениями своего насильника. А эти движения были следующими... Дазай спустился к её груди и снял резким рывком с неё белую майку. Перед ним открылся будоражащий, слегка возбуждающий вид на голое женское тело. Оно было манящим, Осаму казалось, что это вовсе не тело пятнадцатилетней девочки, а уже взрослой, спортивной и элегантной девушки. Её торс, точнее талия была тонкая и изящная, грудь средняя, хорошего второго, а может просто большого первого размера, и красные набухшие, затвердевшие соски. (Стоит отметить, что Дазаю больше нравились большие размеры, но если девушка была хороша собой, то он не отказывался и от обычных) руки-худые и без волос, что вызвало у мужчины явное удовольствие. Ноги тоже были стройными, даже можно сказать спортивными и слегка накаченными. От этого всего у Дазая невольно встал, подумав о том, что эта милая, красивая, сексуальная девушка, сегодня лишиться девственности благодаря ему. —*Как жаль, что мой порыв гнева, возбуждённый твоим происхождением из организации Крыс, и твоей должностью при Фёдоре, не даст мне насладиться тобой в полной мере. Не хочется мне тебя насиловать. Хочется поцеловать тебя в губы и услышать из твоего милого, аккуратного ротика обыденные, но такие горячие слова: "Я люблю тебя, войди в меня."* Но посмотрев ещё раз на невозмутимое, напряжённое лицо Кати, его милость вдруг сменилась на отвращение и необъяснимый гнев. Он вспоминал, как её начальник не раз издевался над ним, что он не раз пытался стереть его дом с лица земли, и сколько он чёртовых раз покушался на жизнь его близких. Нет! Она с ним за одно. Она точно такая же крыса как и Фёдор! И она была подослана к нему, чтобы навредить. Он должен отомстить им. Проучить. К его горлу подступали рвотные массы, вызванные воспоминаниями, о всех тех ранах, которыми одарил его Фёдор. —*Ну уж нет. Жить спокойно ты больше не будешь, жалкая крыса! Я тебе переломаю ноги и руки, а шею сверну. Или нет... Я сделаю так, что ты сто процентов забеременеешь. Ребёнок для тебя будет большим наказанием, чем это, хотя нанести парочку гематом я тоже не откажусь.* Катя снова уловила этот волчий взгляд и внутри у неё что-то сжалось. А тем временем Дазай уже приступил к вступлению. Он медленно подполз к шее и начал целовать её, улавливая лёгкую дрожь девушки, от каждого нового поцелуя. В его голове сразу возникла мысль о том, что не стоит делать засосы ей на шее, так как её наряд не обладал воротником. Наклонившись к груди и сжав двумя холодными пальцами её похотливые соски, он размеренно начал их массировать вызывая тем самым неподдельное смущение у леди. Затем он отпускал, то один сосок, то другой, обдавая тело теплотой своего мокрого языка, который проводил вокруг самой маковки, а иногда словно ребёнок присасывался к соску, зубами слегка прикусывая и оттягивая его в сторону. Временами он поглядывал на лицо Екатерины, но по-прежнему не видел на нём ни капли эмоций, кроме как сдержанности, но он знал, что ей приятно, так как мурашки побежавшие по её телу ему всё уже доложили. Оставив соски и замотанную грудь в покое, он решил сразу же преступать к следующему этапу. Пробежавшись пальчиками по её талии, сильно нажимая на какие-то точки, он переместился поближе к её промежности, предвкушая сладость молодого плода. Теперь же он мог делать с ней всё что угодно и дать воле гневу и ярости, не боясь, что следы преступления кто-то заметит. Но не стоит забывать, что истинное наслаждение он приобретёт только если вовремя будет останавливаться. Так он и делал. Ощупав ноги, он сильно сжал её бёдра, от чего Катя вздрогнула. Заметив её реакцию, Дазай решил, что не будет пока что мучить её, а оставит это на момент когда его член проберётся внутрь и будет безжалостно ебать её дырку. Тогда он и займётся ногами с упорством раздвигая их до позы шпагата. Приняв такое решение, Осаму взглянул на самое интересующее его место. Оно манило его и он еле-еле сдерживал себя, чтобы прямо сейчас не сорвать с неё бельё и сразу вставить. Место этого он пальцами дотронулся до её промежности, через ткань начав массировать, пока что закрытые и никого не впускающие внутрь половые губки. К одной руке присоединилась и вторая, они обе разглаживали ткань, давя всё больше, пытаясь, словно прорвать барьер. Но после неудачного эксперимента, Дазай перестал маяться ерундой и начал стягивать с неё сначала шорты, а затем как он позже заметил, намокшие трусики. И вот ему открылась новая, совершенно свежая локация. Осаму бросил свой взгляд на её половой орган, заляпанный весь в слизи, которая медленно стекала на постельное бельё. Он почувствовал в воздухе тот самый запах женской любви, по которому так соскучился, что не смог сдержать себя и не попробовать сок запретного плода. Приблизившись к её промежности, расположив своё лицо между её ножек и воротами в рай, он тягуче стал целовать плоть, пробираясь всё ближе к желанному водопою. Его язык дотронулся до губ, страстно слизывая с них слизь, а затем попытался пробраться внутрь, проникнув сквозь отверстие. Дазай помог себе с помощью рук и его язык чуть зашёл внутрь, от чего Екатерина снова поёжилась, ощутив неизведанное у себя внутри. А шалунливый язык стал двигаться, дотрагиваясь до границ, пока что ещё невинной дырочки, на что организм девушки сработал сразу, выделив ещё больше жидкости. Осаму отстранился. Его нос и губы были мокрые, а лицо красноватым и ехидно улыбающимся. —Вау. Такого я ещё не видел. Неужели твоя киса на столько хочет мой член? Девочка повернула голову на бок, чтобы скрыть своё красное лицо и в ответ ничего не сказала. —Что-ж... Молчание-знак согласия. Дазай сложил свой указательный и средний палец вместе, и поласкав мокрые губки несколько секунд вошёл внутрь отверстия, прокладывая себе путь к маточке. Его пальцы были безжалостны. С упорством и резким порывом они входили в дырочку, задевая каждый раз сам выход, и давя на стенки внутреннего прохода. Кате хотелось разжать свои губы и издать хоть один облегчающий вздох, но до ужаса боялась пошатнуть гуманность Дазая. В своей голове она рисовала следующие сцены, если она вдруг случайно начнёт стонать. Её горло сожмут, начнут душить, или займут её рот, чем-то страшным. Поэтому она продолжала стискивать губы, придерживая их зубами, чтобы не дай Бог вырвался хоть один постыдный звук. Эякуляция снова сработала и одарила пальчики Дазая большим количеством вагинальной смазкой. —Какая же ты мокрая девушка. —отметил Осаму взглянув на свои пальцы. —Таких мокреньких грех не одарить своим членом. Схватившись за её коленки и раздвинув их, он подполз ближе к органу, спустив при этом свои штаны и нижние бельё. Екатерина, будучи лежав неподвижно, одним глазком посмотрела на член Дазая, чисто из-за любопытства и внутреннего волнения. От увиденного ей тут же захотелось брыкаться во все стороны лишь бы спасти свою плоть. Член Дазая, как ей показалось был слишком большой. Она в голове не укладывала, как этот человек собирается впихнуть ей свою трубу в её маленькую дырочку. И всё же вспомнила, что будет если попытается сбежать, поэтому просто зажмурилась и приготовилась к худшему. Осаму легко двигал бёдрами, дотрагиваясь членом до намокшей кисы, а затем... Понял, что пора переходить к контрнаступлению, как почувствовал прилив сил. Взяв немного смазки из органа девочки, он обмазал тонким слоем сначала головку члена, а зачем остальную часть. И не ждав больше ни минуты, запрокинув резко ноги на плечи, стремительно вошёл внутрь, наблюдая за неспокойной реакцией девочки. Та дёрнулась и пылким, но всё-таки тихим звуком произвела короткий стон, от которого у Дазая мурашки прошлись по коже. И снова сделав рывок, войдя ещё глубже он ждал как из её кисы выделиться кровь, но её не последовало. Тогда Осаму, уже решив, что она не девственница, начал ожесточённо трахать её, добиваясь того, что он хотел увидеть. Кровь. Он не верил в то, что эта кроха уже лишилась с кем-то своей сладкой девственности. И вот, кровь пошла, что разадорило Дазая и он ускорил темп. Он не обращал внимания на лицо Кати, она как могла держала свой стон, но не в силах была сдержать слёзы. Первые рывки были ужасно больными, от чего хотелось кричать. Также боли добавляла и верёвка, которая стала натирать запястья, и жестокие руки Дазая, которые с бешеным давлением сжимали её ноги. Но после... движения Осаму внутри приносили потрясающее удовольствие, от чего Екатерина невольно задвигала бёдрами желая получить больше. Стремительные движения брюнета сменились на более резкие, но редкие. Он словно целился в какие-то точки стенки влагалища, желая выбить из них даже улики того, что эта девочка всего-лишь семь минут назад была девственницей. Эякуляция продолжала вырабатывается, что вызывало у мужчины фантастическое удовольствие. В ней было влажно, а значит член скользил по её стенкам как по маслу. —*Ах, ты была создана для того чтобы принимать внутрь себя мужчин.*—пронеслось в голове Дазая. Когда его яйца уже были готовы, он приоткрыл рот и слегка запрокинул голову, издавая непринуждённый, тихий стон. Он снова набирал темп и старался углубиться внутрь, как почувствовал, что сперма вот-вот выйдет наружу. Екатерина отпустила свои губы, решив, что больше не может держать свой голос, и будь что будет. Ещё мгновение. Ещё один страстный резкий рывок. Последний. И Дазай дрогнул, заполнив влагалище девочки своей спермой. Екатерина тоже дрогнула, издав пронзающий стон, получила свой первый оргазм. Из её сжатых глазок текли свежие, горячие слёзы. Она не могла дышать носом, дышала ртом, при выдохе подавая тихо голос. Осаму немедленно вытащил из неё свой член и рукой рьяно ударил по лицу, создав оглушительный шлепок. —Ты что сука... —Он схватил её за горло и приблизившись к лицу начал говорить в ухо. —Забыла, что я тебе сказал? Ни единого звука. Ты с ума сошла так орать? Его вторая рука где-то металась в это время что-то нащупывая. —Простите... Я... ха...Я не сдержалась... Я не хотела... —Уже поздно. Дазай достал свою руку. В ней он держал кусок какой-то ткани. Не успев девочка среагировать, он открыл как можно больше её рот и запихнул ей чуть-ли не до самой глотки эту ткань. Она больше не могла говорить, только мычать. Наблюдая эту картину, Дазай снова возбудился. Он начал сильно сжимать её торс возвращаясь в исходное положение. Екатерина подумала, что он снова захочет войти в неё, но прежде чем это сделать, Осаму схватил её за голое бедро и всеми своими эгоистичными силами перевернул на бок. Обхватив рукой ногу, он хотел её закинуть так, чтобы дырка была постоянно открыта. Катя снова попыталась кричать. Уж так сильно и больно Дазай вырывал у неё эту несчастную ногу. Спустя минуту, он снова подготовил свой меч, для пронзания принцессы. И слегка погладив головку об клитор и губки, вновь вошёл внутрь и продолжал трахать девочку. Ей было приятно, потому что организм не обманешь, но и больно, так как безжалостные, очерствевшие руки детектива сжимали ей всё что только можно. Сначала, в моменты, когда он замедлялся, его руки баловались грудью, иногда давя на рёбра, словно он старался их сломать, но после он ударял кулаком по ногам, считая что они слишком часто дёргаются, а после вернув её на спину, в моментах когда его динамичный темп чуть-ли не изводил с ума девчонку, давяще хватался за таз, пытаясь сломать тазовую кость. (Так казалось Кате.) Вскоре ему надоели прежние позы и он одним движением поставил Екатерину раком и заставил так стоять. За ноги теперь можно было не переживать, они были уже задействованы, поэтому Дазай пустился во все тяжкие, наслаждаясь по-прежнему мокрому женскому влагалищу. Для Екатерины это стало пыткой. Она словно лишалась разума, тяжело дышала носом, ей капитально не хватало воздуха, она еле стояла на этих долбанных коленях, головой, всё стремясь упасть на подушку. Дазай это замечал, поэтому вовремя хватал её за волосы и принуждал стоять в той же позе. Когда брюнет кончил свой шестой раз он решил сделать паузу. Его голова стала ужасно тяжёлой, ложные мысли заполняли всё его мыслительное пространство от чего он хватался за неё и трепал себя за волосы. —*Ах, как же... как же она хороша... Я хочу ей сломать ноги. Пусть её влагалище навсегда останется со мной. Точно. Может мне его вырвать? Ахахаха, Фёдор, какую же забавную игрушку ты мне подарил. А может... Может мне её убить? Ахахаха, не-е-е-т, она сама скоро умрёт, от оргазма. Зная таких слабых женщин они столько не выдерживают. Ахахаха ещё несколько подходов... А затем... Я испытаю твой ротик.* Всё было как он запланировал. Екатерина уже не следила за его сумасшедшими действиями. Ей уже было плевать убьёт он её или нет. После ещё двух порций спермы, она просто неподвижно упала. Но Дазай даже не думал останавливаться. Он схватил её за шею и приподнял. У той уже были закрыты глаза, но она ещё жила. Слегка стряхнув девчонку, та еле-еле открыла глаза и посмотрела в безумные зрачки Осаму. Ей стало страшно. Он улыбался, а зрачки его были увеличены, словно он нажрался наркоты. Он вытащил из её рта тряпку и выбросил куда-то в угол. Катя сразу же откашлялась и постаралась взять ртом как можно больше воздуха, но практически не успела. Дазай схватил Катю за волосы и заставил встать на колени, подсунув ей ко рту свой член. Екатерина не пожелала взять его в рот добровольно, поэтому он пальцами раздвинул её челюсти и попытался просунуть в горло свой орган, но у него не получилось. Она сразу начала задыхаться и выплёвывать его. После двух неудачных попыток, Дазая вдруг шарахнуло током и он отпустил голову Кати, отпрянув от неё самой. —*Что произошло?*—пронеслось у него в голове. Он взглянул на неживое, обнажённое тело, мёртво лежащие на футоне. Прошёлся взглядом по мокрым волосам, сложенным рукам и ногам. Он тряхнул головой и ушёл в ванную. Включив противный, сине-зелёный свет, он включил душ и залез в ванну. Его голова раскалывалась, а глаза болели от света. Спустя пять минут он вышел из ванны в своей пижаме и подошёл к телу Кати. Он боялся к ней притрагиваться. Ему казалось, что если вдруг он к ней прикоснётся, то её волосы оживут и задушат его, или мертвец возьмёт откуда-то пистолет или нож и набросится на него. Но Дазай всё-таки проверил пульс. Он был слабым, но был. —*Скорее всего она спит.* Аккуратно просунув руки под её тело он слегка приподнял её и положил на футон, накрыв сверху одеялом. Затем он сам лёг на свой и принялся размышлять и унимать свою головную боль, стараясь заснуть. —*Что я вообще сделал? Она такая маленькая. Сколько ей? Пятнадцать? Надо было давать себе отчёт в том, что она всего-лишь ребёнок, могла действительно не понимать, что делает. Чёрт! И что теперь будет? Не дай Бог умрёт от перенапряжения, как я потом перед Куникидой отчитываться буду? А если забеременеет? Вполне возможно, а то я прям смутился, когда увидел столько выделений, очень возможно что у неё была оволюция. Ну если ребёнок, то хрен с ним, к этому времени я уже придумаю как от неё избавиться... Эх... Тяжело... Зачем я полез её насиловать? Мог бы сыграть роль влюблённого детектива и тогда бы у меня была прямая линия к Фёдору. Точно! С помощью неё я бы мог подобраться ближе к Фёдору, но теперь... Она меня возненавидит. Хах, как и все изнасилованные женщины. Больше чем уверен, что завтра, когда она проснётся, то начнёт бить меня, кричать, желать мне смерти и прочее. А жаль, могли бы сыграть наивную влюблённую пару. Зная девочек в этом возрасте, она бы не отказалась от моего внимания, и тогда бы с радостью принимала у себя. А я тем временем, успевал бы расследовать внутренние дела в организации Крыс. Жаль... Очень жаль... * В отличие от Дазая у Кати не было мозгового штурма в голове. На языке у неё протиралась одна единственная фраза: —*Первый этап внедрения прошёл успешно.*