We'll meet again

«Слякоть после растаявшего снега, не лежавшего никогда дольше дня, с противным хлюпаньем оказывалась на подошве утеплённых рабочих ботинок. Но Делл даже с большими усилиями не мог бы вернуться домой сухим. Слякоть и дожди в начале декабря не редкость в их районе, поэтому, сняв с себя дождевик, техасец оттряхнул шуршащий предмет гардероба и открыл дверь. — Привет, дружище. Зайдя в тёмную комнату с зашторенным окном, в нос ударил запах дыма от горящих спичек. Источниками освещения были милый ночник соседа и зажжённая тоненькая свечка на небольшом кексе с розовой глазурью. Делл прищурился, прижимая к себе мокрый дождевик и заметил, как Пиро начал надевать обратно маску с шапкой. — А что ты делаешь? Слегка улыбнувшись, Делл прикрыл дверь в комнату и повесил жёлтый дождевик на вешалку возле двери, вставая на цыпочки. — Просто ем пирожное. — Пиро потушил свечку, зажав фитиль между пальцами. — С зажжённой свечкой в ней? Делл сел на свою кровать, ощупывая мокрые волосы на голове. Посмотрев на зажатого парнишку, а после на сладость с потушенным желанием, Конагер хмыкнул. — У тебя день рождения? — техасец похлопал по карманам своих джинсов, будто пытаясь что-то нащупать. — Ну, вообще… — Пиро вздохнул. Он опустил голову и стал смотреть на свои перчатки с открытыми пальцами. — Да, это так. Послышался щелчок зажигалки, разрезающий неприятную тишину во тьме. Пиро поднял глаза на источник шума и увидел вновь зажжённую свечку, а над ней руку Делла с зажигалкой. — Мы квиты. Ты не знал о моём дне рождения, я о твоём. — ласковая улыбка Делла была обрамлена тёплым светом от огонька свечи. Удивлённые глаза Пиро, которые невозможно было увидеть через яркие блики очков, последовали за движением руки соседа, приглашающего наконец-то загадать желание. Опустив маску, пару секунд Бёрнс просто смотрел на свечу. Языки маленького пламени, кружащиеся в ломком танце от каждого вздоха, манили к себе и отдавались где-то на подкорке мозга. Что-то было в этом огоньке, но что? Столь ли это важно хотя бы сейчас? Оторвавшись от мыслей о чём-то, чего, возможно, никогда и не было, Пиро улыбнулся дрожащими губами и задул свечу. — Поздравляю. — Делл похлопал в ладоши, опуская после зажигалку в карман джинсов. — В честь дня рождения могу сходить купить торт и мы съедим его вместе. — И фруктовый сок. — И его тоже. — И мы будем болтать о всяком, как на пижамной вечеринке? Делл начал смеяться, по-доброму, с лаской, как он это часто делал. — Как тебе угодно. — техасец накинул на плечи огромный дождевик, а на ноги вновь надел грязные от работы ботинки и открыл дверь. — Торт шоколадный? — С вишней! Делл вышел из комнаты под радостные хлопки и возгласы своего соседа, ухмыляясь и перебирая пальцами в кармане зажигалку, ещё не успев надеть до конца шуршащий ярко-жёлтый дождевик.»

***

Снова громкие посиделки небольшой компании в кафетерии, к сожалению, пока не на улице, как в каких-то американских фильмах, ведь уже холодно, дождливо и мерзопакостно. — Так, получается, что у вас первые экзамены в середине декабря? — Джереми откусил кусочек пиццы, купленной в кафетерии за свои честно заработанные деньги. — Да, а у тебя не так? — появившийся в компании Тавиш становился заводилой разговоров обо всём. О мифах и легендах его страны, о взрывчатке и горнодобывающей промышленности США, об учёбе и о многом, чёрт возьми, множество раз «многом другом». — Нет… — шокированный Джереми опустил руку с пиццей, держа рот открытым. — И когда же у тебя экзамены? — подперев голову руками, спросил Пиро. Их постоянная компания теперь была явно больше. Помимо двух голубков Людвига и Михаила, молчаливого Мика, хихикающего Делла и не замолкающих Пиро с Джереми в компании появились Тавиш и Джейн, любящие громко рассказывать что-либо, а после хохотать на весь корпус в полную грудь, хлопая друг друга по спине, но иногда это походило больше на избиение, нежели на дружескую поддержку. — У меня в начале декабря, типа того. — Джереми начал попытки открыть трубочку от сока. — Со второго декабря что-ли. — Ого, прямо в день рождения Пиро, — Делл что-то протянул Людвигу, будто бы сказанное им до этого не имело смысла. — вот, держи, я постарался сделать более удобную форму дужек. Людвиг взял в руки футляр и открыл его, доставая совсем новенькие очки. — Ох, danke, mein freund! — широко улыбнувшись, Людвиг снял очки, покоящиеся на его носу до этого, и надел новые. — Как я выгляжу? Людвиг повернулся лицом к Михаилу и загладил назад волосы, поднимая высоко нос, будто бы позировал для фотографии. — Как всегда превосходно. — хихикнув, Михаил подпёр голову рукой и стал рассматривать лицо возлюбленного. И очки, да, их тоже. — Стоп-стоп-стоп! Пиро! — Джереми хлопнул ладонями по столу и вскочил с места. — У тебя второго декабря день рождения? Подпрыгнул не только Джереми, но и еда на столе, и Пиро за этим же столом, на что последовала незамедлительная реакция Джейн Доу, опустившего бостонца одним лишь хлопком тяжёлой ладони по плечу. — Ну, да, второго, — Бёрнс поправил маску на своём лице, опуская глаза. — а что? — Это же совсем скоро, а ты молчишь, чувак! — Джереми вскинул руки. — Я у каждого здесь должен узнавать о днях рождения так внезапно? Все оглянулись на Джереми, в моменте совсем позабыв о еде. — А ты что-ли каждого поздравлять будешь? — Тавиш закинул в рот немного картошки фри, продающейся в кафетерии наравне с пиццей или бургерами. — Пф, — ухмыльнувшись, бостонец откинулся слегка назад, заложив руки за голову, задевая крепкое плечо Михаила. — мне приходилось поздравлять семь старших братьев и всех родственников мамы, про ваши дни рождения я точно не забуду! — Тогда скажи первым, когда твой собственный праздник. — легонько толкнув Джереми в бок локтем, будто бы отомстив, Михаил улыбнулся. Прикусывая губу, Джереми посмотрел в потолок и опустил руки, поглаживая место, куда толкнул его сосед по столу. — Двадцать второе апреля. — парнишка поднял глаза на Михаила. — Пятое марта. — в ответ русский парень улыбнулся шире, прикрывая глаза. — Какая прелесть! — воскликнул Пиро, хлопая в ладоши. — Мы наконец-то узнаем, кого когда поздравлять! Послышался томный вздох со стороны Мика. Не любил он, когда возникали настолько детские, по его мнению, ситуации. Хотя, если признаться честно, Манди никогда и не делился с кем-то о своих переживаниях насчёт такого знаменательного дня. Не поздравлял кого-либо, не проводил время на вечеринках и, уж тем более, не дарил подарков. Только родители, семья, никаких друзей и их личных праздников, где Мик всегда бы был лишним. — Нам передавать эстафету? — Тавиш ударил по ладони Джейн, ворующего у него картошку, и поднял бровь. — Да! — воскликнули Пиро и Джереми. — Двенадцатое… — Я родился в самый знаменательный день Америки, рядовой! — Тавиша перебил Джейн, указывая пальцем на себя и выпячивая вперёд грудь. — Четвёртое июля, чёрт возьми! — Боже правый… — потирая переносицу и опуская вниз голову, шотландец вздохнул. — Двенадцатое июня. Джереми с интересом и набитым ртом наблюдал за каждым из присутствующих, с теплотой в душе осознавая, какие же его друзья разные. — Мой день ты знаешь — шестое октября. — улыбаясь, произнёс Делл. — И мой теперь тоже! — добавил Пиро, лихорадочно тряся руками от радости. Все оглянулись на ещё двоих участников обеденного застолья и стали ждать. Заметив эти взгляды, Людвиг поднял глаза на Михаила и поправил сползающие на кончик носа очки, поднимая бровь с немым вопросом «серьёзно?». В ответ на это большой парень кивнул, приподнимая уголки губ. — Пятнадцатое января. — пожимая плечами, Людвиг перевёл взгляд на Мика, как всегда сидящего рядышком, но почти вжавшегося в стенку. — Двадцать шестое января. — сглотнув, Мик посмотрел на каждого, переведя взгляд на изумлённого Джереми. — О-бал-деть… — хлопая глазами, Джереми готов был поклясться, что не ожидал ответа от австралийца. — Хах, а ты думал, что он всегда молчит? — Джейн взглянул на тарелку Джереми и понял, что у того не сильно то и больше чего-то съестного, чем у самого Доу. — Мы все думали, что он всё время молчит, Джейн. — Тавиш заметил направление, куда устремлены глаза Джейн, и ухмыльнулся. Фыркнув, Доу сложил руки перед грудью, понимая, что не получится наживиться на чьём-то обеде бесплатно. — Люди из Миссури все такие. — парень гордо поднял голову и надул нижнюю губу. — Но… Я не из Миссури. — сведя брови к переносице, Мик показал свой оскал. — А, тогда из Канзаса, вы, выросшие на ферме и разъезжающие до школы на тракторе, все одинаковые. — Я из Австралии, приятель. — голос Манди понизился до рокота, когда он уже собирал грязную посуду. — Ты не американец?! И вот подпрыгнули посуда с Пиро уже не из-за Джереми, а из-за Джейн, ударившего своими грубыми ладонями по поверхности стола. — Представляешь, здесь американцев по пальцам пересчитать можно. — Мик ухмыльнулся, вставая из-за стола. Кажется, он только что бросил непотушенную сигарету в политое бензином поле. Все смотрели вслед Манди, пока тот не исчез за дверью кафетерия. — Так стоп! — Джейн не на шутку впал в ступор. — Быть такого не может! — Это опасно? — Джереми посмотрел на Делла и Пиро, те лишь молча наблюдали за реакцией Доу. Встав из-за стола, Джейн растерянно сжал руки в кулаки и смотрел на каждого. — Ты же с Техаса? — он резко направил руку в сторону Делла. — Да, Джейн, ты это знаешь, чёрт возьми, успокойся. — Поддерживаю Делла. Джейн, умерь свой пыл. — добавил Тавиш, тоже вставая из-за стола. — А ты же с Массачусетса, прямо из Бостона? — Сэр, да, сэр! — Джереми машинально отсалютовал. Людвиг, Михаил и Пиро переглянулись, ведь очередь дошла и до них. — Боже, мужик, когда ты узнал, что я с Шотландии, ты что-то не пытался разбить стол. — Тавиш положил руку на плечо Джейн и поднял бровь. — Да, но я думал, что вы все, — Доу дёрнул плечом, смахивая чужую ладонь и смотря на друга. — кроме тебя, поголовно американцы! — Я думаю, что это не повод устраивать громкие сцены, Джейн. — Людвиг уже собрал всю посуду, чтобы, если что, во время драки меньше убирать. Доу перевёл взгляд на парней и направил в их сторону руку. — А ты, — он сказал это медленно и с подозрением. — ты же с Аляски, так ведь? Он смотрел на Михаила с прищуром и слегка поднятой верхней губой, обнажая клыки, видимо, для устрашения. — Да, — Михаил неловко, но очень широко улыбнулся. — ты прав. — Нет, он из России, Джейн, а я из Германии. — Людвиг поднял вверх голову, слегка ухмыляясь. Где-то под столом он крепко сжал ладонь Михаила. — Людвиг. — Михаил повернул голову к немцу. — Да брось, Миша, он ничего не сделает. Людвиг отмахнулся под крик Джейн, шокированного новой информацией. Все в кафетерии обернулись на парней и Тавиш усадил обратно за стол громкого друга. — Господи! — Джейн повернул голову к Пиро. — Рядовой, хотя бы ты американец? — Да, конечно! Я с Гавайев! — Пиро начал быстро кивать, пока Делл, сидевший с недовольным выражением лица, стал медленно возвращаться в привычную добродушную форму. — Боже, храни Америку! Все выдохнули, хотя Людвигу хотелось бы посмотреть на драку между прожжённым консервативной пропагандой Джейн и, например, Михаилом. Нет, слишком лёгкая победа, да и Михаил не тронет своих друзей. Возможно, Людвиг и сам бы вступил в драку, если бы ситуация совсем накалилась, хотя и Джейн, вроде как, не отмороженный на всю голову. Кто знает этих американцев. — Думаю, нам всем пора идти. — Делл решил, что на сегодня потрясений достаточно. Все лишь молча согласились, собирая вещи. Все ушли поспешно, особенно Людвиг, решивший отстраниться от таких приключений и этого заведения хотя бы на оставшуюся часть дня. На секунду бостонцу показалось, что его друзья рассорились, пока краем глаза он не увидел, как Тавиш и Делл, смеясь, поспешили за Джейн, чтобы как следует подшутить над ним и тот, на удивление, даже улыбнулся. Джереми остался вновь один за столом и, потирая подбородок, он стал обдумывать числа. — Надо куда-то записать, — Джереми порылся в своём рюкзаке. — значит второе декабря — день рождения Пиро, угу…

***

Иногда Полинг казалось, что Джереми не моргает, смотря на неё. Сколько бы не было у них потоковых вместе занятий, как бы далеко она не отсаживалась и как бы сильно не закатывала глаза от недовольства, Джереми продолжал смотреть и улыбаться. Да так глупо, что становилось неловко даже преподавателю. Этот раз не был исключением, но теперь Джереми смотрел менее идиотски. Будто бы даже с каким-то немым вопросом, который ему не терпелось задать. Когда занятие закончилось Полинг, скинув блокноты с ручкой в свою чёрную сумочку, помчалась прочь из аудитории, теряясь в толпе студентов. У неё и так было достаточно дел, она уверена, что у самого Джереми, который уже быстро шёл за ней, было не меньше, но почему он продолжал страдать полнейшим бредом — оставалось загадкой для девушки. — О, ха-ха, простите! — пролетая мимо студентов, Джереми старался добежать до Полинг, которая точно водила его кругами, ведь люди, которых он до этого растолкал, уже запомнили его. — Ладно, стоп! — резко девушка остановилась и развернулась на каблуках лицом к Джереми, сведя брови к переносице. Бостонец, уже подойдя близко к ней, отпрыгнул назад, ведь не хотел нарушать личные границы, хотя бы тактильно. — Если ты продолжаешь идти за мной, значит это действительно что-то важное. Говори, Джереми. — Полинг заправила за ухо прядь тёмных волос с максимально серьёзным лицом. — Ох, я… Краска подступила к ушам Джереми и он, почесав шею, отвёл взгляд, неловко улыбаясь. — Давай, у меня ещё дополнительные занятия впереди. — Я бы хотел задать вопрос, эм, ха, я… — Джереми сжал губы в тонкую линию. — Чёрт… — ударил себя по лицу ладонью. — это очень тупо. Вздохнув, девушка расслабила плечи и наклонила набок голову. — Я не пойду пить кофе, ладно? — Нет-нет, я не это хотел спросить! — Джереми открыл один глаз, который можно было увидеть сквозь растопыренные пальцы. — А в кино? — Джереми. — более грубо протянула Полинг. — Ладно-ладно, чёрт. Я хотел спросить, эм, слушай, — вздохнув, парень хлопнул в ладоши. — у моего друга день рождения и, ну, я… — Не знаешь, что подарить? — девушка подняла брови, удивляясь простоте вопроса, из-за которого бостонец бежал за ней два этажа. — Ага! Отведя взгляд и протянув звук «эээ», Полинг неловко улыбнулась, подражая Джереми минуту назад. — А почему ты спрашиваешь это у меня? — Ты клёвая, а клёвые девушки умные, а умные могут что-нибудь придумать. — Джереми щёлкнул пальцами, подняв уголки губ. Усмехнувшись, девушка поправила сумку на своём плече. — Джереми, я понимаю, что ты надеялся на меня, но я не смогу помочь выбрать подарок, — Полинг ободряюще толкнула кулачком в плечо бостонца, уже успевшего опустить уголки губ. — но я могу дать совет. Просто спроси у того, с кем твой друг проводит больше всего времени, что бы тому хотелось получить. — Но с Пиро я общаюсь больше всех… Э… — протянул Джереми, на что Полинг кивнула и показала жестом руки «продолжай». — о, а ещё с Деллом! Вот чёрт, я совсем забыл! Джереми схватил за плечи девушку и слегка потряс её. — Спасибо, красотка! — он отступил и развернулся в противоположную сторону. — Я имела ввиду, — девушка подняла вверх пальцы, но после опустила их и пожала плечами. — ладно, не важно. Уже ближе к вечеру, где-то недалеко от здания общежития, Джереми занимался бегом. Он делал это каждый божий день, чтобы не только поддерживать форму, но и абстрагироваться от нежеланных мыслей, таящихся где-то в глубине сознания и пожирающих в самый неподходящий момент уединения и отдыха от многочасовых забот. Большие наушники становились главным компаньоном Джереми при занятии спортом, помогали заглушать тишину, от которой и возникали мысли. В целом, спорт и движение — всегда были близки несносному бостонцу. Ещё с раннего подросткового возраста он стал бегать по улочкам и заброшенным зданиям города со своими старшими братьям, увлёкся танцами, хоть и скрывал это, а бейсбол полюбил ещё совсем малышом. Он не мог стоять на месте, никогда. Всегда нужно движение, всегда нужно говорить, слушать, двигаться, кричать и пытаться быть услышанным. Всегда. — Делл? — Джереми пробегал уже второй круг, когда увидел знакомую фигуру, идущую в сторону общежития. — О, Делл-Делл-Делл! Парень набрал скорости, подбегая к техасцу и перекрывая дверь. — Джереми! — воскликнул Делл, чуть не свалившись в тяжёлым ящиком инструментов с лестницы. — Боже мой, ты откуда появляешься то всё время, приятель? — Ты ещё плохо меня знаешь. — ухмыльнувшись, Джереми напряг руку и показал свои мускулы, закрывая глаза. — Ох-хо-хо, — усмехнулся Делл. — как скажешь. А теперь я могу зайти? — О, да, — открыв дверь, Джереми придержал её и зашёл следом за другом. — я хотел кое-что спросить у тебя! Делл промычал в знак понимания и пошёл к лестнице, забрасывая ящик на плечо. Ему явно не привыкать к тому, чтобы носить тяжести на своих плечах. — У Пиро же день рождения второго, да? — Да, именно. — Делл сосредоточенно смотрел под ноги, поднимаясь по лестнице. — И я не знаю, что ему подарить, то есть, ну… Точно не сову, её мы отпустили месяц назад. Рисунки по-детски как-то, а что покупать — чёрт его знает! — Ты несколько дней над этим думал? — уже подходя к комнате, Делл поставил ящик на пол и стал искать ключи в карманах джинсов. Придерживая дверь, чтобы Делл мог занести ящик, Джереми надул губы. Ему было неловко признавать, что он действительно несколько дней думал над подарком для друга. — Что ж, думаю, — техасец осмотрел комнату на наличие соседа и, убедившись, что его там нет, пригласил зайти Джереми. — мы можем разделить один подарок на двоих. — Как это? — Пиро давно хотел какую-то игрушку по любимому мультфильму, — Делл указал большим пальцем себе за плечо на полки с игрушками. — я только недавно понял какую. Я покупаю игрушку, а ты цветные хлопья и кексы с радужной посыпкой. Идёт? Джереми открыл рот и начал быстро кивать. — Да легко! — Тогда завтра пойдём после трёх по магазинам. — убрав ящик под стол, Конагер взглянул на парня через плечо. — Свободен же? Кивнув, бостонец взялся за ручку двери и широко улыбнулся. — Окей, приятель. Тогда до завтра! — Джереми отсалютовал и, быстро осознав только что сделанное действие, опустил руку, сведя брови к переносице. Парень ушёл под тихое хихиканье Делла, поправляя большие наушники, висевшие на шее. Продуманный план его устраивал — ничего сложного делать не придётся, слишком много денег тратить тоже, тем более, Делл знал Пиро чуть лучше, чем Джереми, а значит и мысль мог дать дельную, облегчая раздумья.

***

— Это всё мне? Раздался вопрос с грустной ноткой от Пиро, вернувшегося после занятий в комнату. Он был немного уставший, но очень голодный, поэтому, почувствовав запах горячего шоколада, парень обмяк. Ему так хотелось есть, что ноги автоматически подошли к столу, возле которого стояли улыбающиеся во весь рот Делл с Джереми и держащие в руках наспех перевязанные ленточками коробки. — Тебе, чувак, тебе! — Джереми подошёл к другу и протянул подарки. Это были коробка с цветными хлопьями на завтрак и уже менее интересная коробка с кексами внутри, которые Джереми украсил красными ленточками, завязав тугие узлы. — О, я давно хотел попробовать эти хлопья! — Пиро стал читать название на упаковке, а после, поставив подарки от бостонца на стол, обнял его. Пока парни обнимались, Делл подвинул рукой три миски с подогретым молоком, нежно улыбаясь. — А это от меня. Это та пони, которую ты хотел? — протянув коробку с игрушкой, Делл увидел сквозь затемнённые стёкла очков расширенные глаза Бёрнса. — Да. — сжимая ладони в кулаки, тихо произнёс Пиро и, подпрыгнув на месте, заключил техасца в крепкие объятия, приподнимая его на дюйм от пола. Начиная громко смеяться, Делл обнял Пиро в ответ и похлопал по спине, намекая, что он не такой уж и лёгкий, чтобы вот так поднимать над землёй. В это время Джереми возился с узлом на коробке с кексами, который никак не хотел распутываться, поэтому, плюнув на это дело, он сгрыз его зубами. — Тебе нужно загадать желание, чувак! — вставляя подготовленную заранее свечку, бостонец протянул кекс Деллу, которого уже опустили на привычную горизонтальную поверхность. Достав из кармана зажигалку, Делл с приятными щелчками зажёг свечу и праздничный кексик отправился прямо в руки Пиро. — Это так мило… — хныкнул Пиро. — спасибо… Делл и Джереми переглянулись. В комнате был приятный полумрак, пахло шоколадом и горящим воском — всё создавало уютную семейную атмосферу, от которой Пиро и растрогался. — Вы подобрали это с вниманием и заботой, у меня такого не было… — Пиро смотрел на игрушку в своих руках. — это так мило, — посмотрел на Делла и Джереми. — спасибо большое. — Я сейчас расплачусь, чувак! — с наигранной жалостью выпалил Джереми, как бы поторапливая друга с желанием и задуванием свечи. На самом деле, ему всегда было приятно видеть счастливых людей на днях рождения. Этой личный праздник каждого и он должен быть комфортным для человека. Кажется, Пиро именно такой и нужен был праздник — в кругу друзей, с горячим шоколадом, насыпанными в тёплое молоко хлопьями и кексами со вкусом вишни. Парни ещё долго сидели и обсуждали лор мультфильма, персонажа из которого подарили Пиро, новости за день, Делл даже упомянул события за предыдущие два года, которые застал лично, заставляя юношей слушать с замиранием сердца, а после сыграл на гитаре какую-то лёгкую мелодию, допивая уже вторую кружку горячего шоколада. Что-то приятно сжималось в груди Пиро, когда он осознавал, что кому-то дорог, кто-то его выслушивает и запоминает это всё. Какие бы трудности не были позади и какие бы не встретились дальше — Пиро знал, что может довериться своим немногочисленным друзьям из общежития, получив от них поддержку.

***

Конец декабря, у многих уже закончились экзамены и все собирались уезжать на Рождество к своим родственникам. Для первокурсников это что-то новое и невообразимое, пока для старших курсов настолько обыденность, что стало скучной бытовухой, где экстрим и разнообразие появлялись только на сложном экзамене у не самого приятного преподавателя. Хотя даже это медленно, но верно приводило к привыканию. После сданных экзаменов Томас стоял на улице, покуривая медленно сигарету. В его голове могли быть миллионы мыслей, а могло быть ничего, кроме дыма и лёгкого успокоения. Кончики пальцев уже были красные из-за неприятного холода и влажности на улице, но человека с зависимостью от курения это никогда не остановит. — Томас! — раздался знакомый голос неподалёку, от чего француз, прикрыв глаза, громко вздохнул. — Oui? — Как всё прошло? — подбежав к Томасу, Джереми поправил свою кепку на голове, шмыгая носом. Одеваясь явно не по погоде, зато модно, Джереми часто страдал от насморка, хоть и привык жить в холоде от высокой влажности воздуха. — Сложные были экзамены? Бостонец явно заинтересовался тлеющей сигаретой между пальцев Томаса, выдыхающего дым с полуприкрытыми глазами. — Нет, самые обычные, — француз вздохнул, убрав табак от лица. — ничего нового. — Поедешь домой на Рождественские выходные? — не спуская глаз с тонкой сигареты, спросил Джереми. Переведя взгляд на болтливого мальчишку, Томас заметил на что направлено всё внимание Джереми и ухмыльнулся, поправляя шарф на шее. Он достал из пиджака портсигар и достал ещё одну длинную сигарету с коричневой обёрткой, протягивая её ошеломлённому бостонцу. Никогда прежде Джереми не пытался начать курить. Да, он знал от своих братьев и сверстников, что это расслабляет, кто-то это даже называл крутым, но, попробовав всего раз, он понял, насколько же эта ерунда мешает контролировать себя. Она расслабляла, от чего невозможно было сконцентрироваться, куда бежать от копов после очередной вылазки рисования граффити на стенах. Ноги путались, перед глазами плыло. Как говорили братья Джереми — «Ты просто сильно затянулся, чувак, в следующий раз лучше будет». Но следующего раза не было до этого момента. — Спасибо. — Джереми взял протянутую сигарету и сунул между зубов, ожидая огонька от зажигалки. Любезно поджигая непосредственный атрибут курильщика, Томас убрал фирменную зажигалку отца и продолжил собственное наслаждение сизым дымом в лёгких. Джереми, решивший, что прошлый опыт остаётся в прошлом и что-то точно, но должно было поменяться, вытянул ровно спину, наподобие его собеседника-эстета и затянулся полной грудью. Но он не учёл один совсем крохотный момент — он не умеет курить. Поэтому, как только его горло обожгло жжёным табаком, Джереми начал громко кашлять. Глаза слезились и сознание уже путалось. Это будто бы измена своим устоям. Ну, не можешь ты курить, зачем берёшься? Знаешь же, что будет плохо и, в целом, это бесполезная трата сил и денег. — Мы не школьники, делящие одну сигарету на пятерых, — закатив глаза, произнёс Томас. — нужно наслаждаться медленно и без сильных затяжек. Пока француз говорил это всё, Джереми уже откашливал последнюю частичку своей души. Ещё немного попытавшись «насладиться» моментом, юноша потушил сигарету о край мусорного бака и потёр висок кончиками пальцев. Томас лишь пожал плечами и докурил свою собственную сигарету, рассказав, что в его первый раз было точно так же. Джереми изобразил кривую улыбку на лице и попытался ещё раз откашлять неприятный привкус во рту. — Как понимаю, твой первый раз был как раз в школе? — Верно. Все с этого начинают. — Томас пожал плечами, изображая на своём лице «это же очевидно». — Считай, что позволил тебе попробовать под присмотром опытного товарища, а не где-то в подворотне. Но советовал бы не продолжать усугублять привычку. — Вы во Франции тоже курите где-то после школы, чтобы мама ничего не узнала? — усмехнувшись, Джереми торжественно выбросил окурок, вытерев нос кулаком. — Я жил в Париже до десяти лет, после я уже жил в Монреале. — Томас, сделав последнюю затяжку, тоже потушил сигарету о край мусорного бака. — Монреаль? — Канада. Бизнес отца прогорел, — парень кашлянул в кулак. — не важно. В общем, не кури больше, а то бегать не сможешь. Томас выбросил окурок и, поправив шарф на плечах с шеей, пошёл в сторону общежития, оставляя Джереми в одиночестве на холодной улице с крутящимися вопросами на языке и давящими мыслями в голове.