Нежданный родственник

Зонтик бродил по школе в поисках Ромео. Он специально пришëл сильно раньше звонка в сопровождении Феликса, который тоже хотел извиниться. Зонтик не боялся признать свою вину, но вынести немое осуждение того, кто ещë не простил Тимофея, было выше его сил. «Нужно торопиться… — ученик заглянул за угол. — Феликс ждëт из-за меня, не хочу ещë сильнее утруждать его». Взбежав, по мере сил тощего тела, по лестнице, Тимофей огляделся и, вздрогнув, шагнул обратно, но Вару успел его заметить и в два прыжка очутился рядом, зажав в тëмный угол ещë полупустой школы. — Ну привет, Зонтик, — он угрожающе заулыбался, ставя руки по обе стороны от противника. Тимофей был выше, но во время их стычек настолько сжимался, что этого было совсем незаметно, и скорее казалось наоборот. — Нехорошо, я думал, мы с тобой не хотим ссориться. — Н-не хотим, — пробормотал Зонтик, сильнее опираясь о стену — дрожащие ноги совсем не выдерживали вес тела. — Что-то не т-так? — Строишь из себя невинную овечку? — Вару фыркнул и, небрежно ухватив его за подбородок, Запрокинул голову жертвы. — Тогда кто, по-твоему, донëс Феликсу про наши с тобой беседы на переменах? — Феликсу? — Зонтик побледнел. — Ты точно не путаешь? Ему никто не стал бы говорить! Он бы вышел из себя и… — Тимофей нервно сглотнул, не желая продолжать. — Тогда какого хрена он припëрся к школе и угрожал мне? — Вару приблизил своë лицо к лицу жертвы почти вплотную и приглушëнным, враждебным тоном произнëс: — Можешь не признаваться, я знаю, что это ты. Если и дальше будешь язык распускать, я… — Вару, перестань, ora! Оглянувшись, Валера встретился со хмурым взглядом Ромео и, отступив от Тимофея, пожал плечами: — А что я делал? Мы просто общались, верно, Зонтик? Тимофей активно закивал, и Вару, довольно ухмыльнувшись, поспешил ретироваться. Зонтик сполз по стене и обхватил руками колени, в которые уткнул лицо. Ромео опустился на корточки рядом с ним и приобнял за плечи: — Ты в порядке, Ombrellino? — Да, — шепнул Зонтик, не в силах говорить громче из-за пересохшего от тревоги горла. Схватив руки Ромео своими, он понемногу успокоился и повернулся к нему: — Феликс знает про Вару? — Если ты мне ещë веришь, то не знает. — Тогда… — Зонтик наморщил лоб. — Тогда я не совсем понимаю, о чëм говорил Вару… Ой, я же совсем забыл! — поспешно поднявшись, он взял Ромео за руку и повëл в сторону выхода. — Пойдëм, пожалуйста, это ненадолго. — Che cos'é?.. — Ромео недоумëнно вздëрнул бровь, но послушался. Когда при входе он заметил Феликса, нервно переминающегося с ноги на ногу, то неуверенно поджал губы. Даниил же, обнаружив две знакомые макушки, глубоко вздохнул, прогоняя раздражение, светло улыбнулся и приветственно помахал им. Зонтик подвëл Ромео к брату. Переглянувшись, оба виновных хором, Тимофей сильно тише Феликса, выпалили: — Прости нас, пожалуйста! — после чего протянули другу букет самодельных бумажных цветов от Даниила и небольшой рисунок от Зонтика. Ромео некоторое время молча изучал протянутые вещи, а после принял их, улыбнувшись: — Меня поражают ваши творческие руки. Или… как вас назвать? Ricamatori! — Рукодельники? — предположил Феликс, пока Зонтик облегчëнно выдохнул, довольный тем, что подарок пришëлся по вкусу. — Нет, это же… просто рабочие, certo? Я имел в виду что-то… искусственное? — Это и значит, что мы занимаемся искусством, — с готовностью пояснил Феликс; Зонтик слегка улыбнулся. — А искусственное — не то же, что искусство. Я тебе уже много раз объяснял… — Да, мне ещë учиться и учиться, — Ромео, обхватив оба подарка одной рукой, другой прижал к себе Феликса и соприкоснулся с ним щеками. Хотелось бы губами, но могли быть проблемы. — Хорошо, что у меня есть ты. И, конечно, Ombrellino, — он перевëл взгляд на ученика. — С-спасибо, — пробормотал Зонтик, отведя стеснительный, но довольный взгляд под ноги.

***

План Вару адекватно проснуться, наконец вдоволь отдохнув, и лучше изучить как Пика, так и его квартиру с вещами, особенно теми, которые были запрятаны куда подальше по той или иной причине, с треском провалился под действием контратаки опекуна, поднявшего его ни свет, ни заря — аж в девять. Для воскресенья это была непростительная наглость, о чëм Валера тут же заявил в не самых цензурных, точнее, самых нецензурных выражениях, даже не потрудившись напялить очки и, соответственно, открыть глаза. — Хочешь, как в первый раз? — уточнил Пик тоном, не значащим ничего хорошего. — Я ведь устрою. Вчера вне нормы на работу вызвали, так что я уставший, а значит, злой. Понял? — Да понял я, — буркнул Вару и потянулся к очкам, ногой навязчиво отпихивая Пика. — Вали, сейчас встану. — Не борзей, — строго осадил его тот, отвесив подзатыльник, и ловко спрыгнул с лестницы, не преодолев и половины ступеней. Просыпаться было тяжело, как и всегда. Но сейчас от того, что ощущение опасности от нового опекуна ослабло, не подкрепляемое никакими по-настоящему страшными угрозами и действиями, мотивации поубавилось, и с желанием прикрыть глаза ещë на пару минут стало бороться труднее обычного. Но когда через дверь, намеренно оставленную Пиком открытой, просочился запах домашней еды, сил встать резко прибавилось. Вару ненавидел тот факт, что не мог быстро опомниться утром, в отличие от нормальных людей. Несколько раз это оборачивалось синяками, полученными от матери, или нервами, взбудораженными еë же руганью. Валера нормальным не был, но предпочитал скрывать это, а не использовать, как оправдание. Так что сейчас, когда он добрëл до кухни и поймал на себе раздражëнный взгляд Пика, который не стал дожидаться подопечного и приступил к еде, то вместо потенциального спора о его неспособности проснуться поспешил перевести тему: — И куда ты меня тащишь так рано? — Узнаешь, — Пик кивнул в сторону второй тарелки, стоявшей на месте Вару. — Садись уже, опоздаем. — Как тебе не лень каждый день готовить… — пробормотал Валера и плюхнулся на стул. — А что, предлагаешь ходить голодным? — Пик вскинул бровь, отрывая вилкой очередной кусок овсяной оладьи. — Ну, я обычно просто ел хлеб с чем придëтся, или вообще дошики жевал, — пожал плечами Вару. — Тебе не готовили завтрак? — Пик удивлëнно обернулся к нему. — Даже мне готовили. — Даже? — Забудь, — резко оборвал его Пик. За столом повисла неловкая тишина. Вскоре незаметно для самого себя Вару стал разбавлять еë постукиванием пальцев по скатерти. — Прекрати, звук раздражает, — потребовал Пик. Вару недоумëнно взглянул на него, не сразу осознав, что он имеет в виду. После его лицо на мгновение окрасилось осознанием, немного испуганным, переложил руку на колено и, поспешно засунув в себя остатки еды, удрал в комнату. — Посуду всë равно мыть заставлю! — крикнул Пик следом, а про себя подумал: «Ведëт себя неадекватно. Дел по веществам у него не значится, но может он просто хорошо скрывает… Чëрт меня за язык дëрнул пообещать не читать его документы! — он стукнул по столу. — Ладно, с Данте как-нибудь сладим с этим чудиком». Когда оба вышли из дома, Вару пришлось бежать обратно — забыл что-то. По возвращении Пик, нëсший за собой гитарный чехол, в котором, по опасениям подопечного, вполне мог находиться автомат, предупредил: ещë одна задержка, и Валера получит. Всю дорогу шли молча. Пик был в одном наушнике вместо привычных двух: приходилось вместо того, чтобы привычно расслабляться под любимые мелодии, краем глаза следить за подопечным, после двадцати минут нормальной ходьбы по прямой начавшего то внезапно останавливаться, засматриваяст на рекламные объявления или пролетающих мимо птиц, то ускорять шаг, нетерпеливо возвращаться к Пику и снова спешить вперëд. В один из таких разов опекун поймал его за шкирку и, хорошенько встряхнув, раздражëнно спросил: — Чего как наркоман мотаешься туда-сюда? В пятнадцать годиков уже можно нормально ходить, нет? — Отстань, — Вару попытался вырваться, но Пик держал крепко. — Сейчас домой отправишься. — Да больно мне надо тащиться за тобой чëрт знает куда! — вспылил Вару. Пик смерил его твëрдым взглядом и, ещë раз встряхнув, отпустил, а после продолжил двигаться вперëд, кивком указав следовать за собой. Валера сунул руки в карманы и, пробормотав под нос что-то невнятное, послушался, но теперь шëл на более далëком от Пика расстоянии. Вскоре Пик окликнул его и, дождавшись, когда Вару подойдëт, указал на низкое, заметно старое и ничем, кроме небольшой кофейного цвета вывески, не примечательное здание. — Пришли. — Чë это? — Вару недоверчиво покосился на Пика. — На органы продать решил? Или ты сговорился с этими наркоманами, которых никак поймать не может, и это лаборатория по производству наркотиков? — Очень смешно, — закатив глаза, Пик открыл дверь и втолкнул Валеру внутрь. Опомнившись, Вару тут же напрягся, готовый в случае чего ударить и убежать, но, оглядевшись, увидел обыкновенную комнату с двумя диванами, стоявшими рыдом, множеством украшений на музыкальную тематику, висящих на тëмно-бежевых стенах, и деревянным столом, за которым сидел администратор, раскладывающий косынку на ноутбуке. — И чего мы тут забыли? — фыркнул Вару, оглянувшись на Пика. Тот, проигнорировав его, направился к стойке. Администратор, привлечëнный шумом, повернулся к нему и приветливо улыбнулся: — Сегодня ты не первый, я удивлëн. — Проблема нарисовалась, — Пик взглядом указал на Вару, пристально осматривающего помещение. — Откуда счастье такое привалило? — усмехнулся собеседник, но стушевался, услышав, как Пик тихо рыкнул, хмурясь. — Понял, не спрашиваю. Они там втроëм, свою часть отдали. Пик кивнул, выложил деньги на стол и, бросив короткое «пошли», направился в узкий коридор, по бокам которого располагалось множество дверей; из-за них доносились приглушëнные звуки музыки. Отворив одну, ближе к концу помещения, Пик вошëл, и Вару протиснулся следом. Изнутри комната средних размеров была обклеена чëрной звукоизоляцией. Свет падал из одного, но очень широкого окна на противоположной двери стене. В центре стены справа от входа стояли барабаны, а в дальнем левом углу, куда падало меньше всего света, расположился синтезатор, за которым сидел… — Зонтик? — Вару недоумëнно вскинул бровь, переводя взгляд с него на Пика. — Чего он тут забыл? — Мириться будете, — Пик снял со спины чехол и расстегнул его. Вару напряжëнно уставился на молнию и окончательно расслабился только когда на свет показался фиолетовый гриф. — Привет, — Зонтик, снявший наушники, которые были подключены к синтезатору, неуверенно замер, смотря на вошедших, и постарался не задерживать взгляд на Вару, сосредоточив его на Пике. — Я… Я точно не помешаю? — Нет. Не переживай, когда закончим, покажу тебе кое-что, для твоего душевного спокойствия, — Пик подошëл к Тимофею и потрепал его по голове. «Он уважает этого мямлю?! — Валера едва сдержался, чтобы не фыркнуть во весь голос. — Ну класс, нытиков он, значит, по башке гладит, а меня за шкрику трясëт? Не ожидал, что Пик такой неженка. Идиот». — Вару, не вздумай ничего вытворить, с ним в частности, — Пик устремил на подопечного грозный взгляд. — Ясно? — Да больно надо, — фыркнул тот. — Чë я здесь вообще забыл? — Как я и сказал, общаться будете. Нормально общаться. Замечу что-то — тебе тут же прилетит. Потому что мне надоело, что Феликс строчит мне по десять гневных сообщений в день, требуя тебя от Зонтика изолировать. — Лучше б изолировал, — Вару недовольно покосился на Тимофея. — Хочешь лишиться нормального образования из-за своего идиотизма? — Да мне оно не упëрлось! — Вару сложил руки на груди. — Именно поэтому тебе назначили опекуна, — хмыкнул Пик и, отвернувшись к усилителю, чтобы подключить электрогитару, напоследок бросил: — Можешь не общаться и куковать в одиночестве, дело твоë. Но, в любом случае, поможешь присмотреть кое за кем. И надеюсь, что всë-таки пообщаешься с кем-нибудь нормально. — Феликса я знаю. А кто третий? — Он разве не говорил с тобой? — Пик удивлëнно обернулся, как вдруг дверь открылась, и в комнату вошли двое. Вару вскинул брови и протянул недоумевающее «э-ээ…», после чего замер, осознавая реальность вокруг. Феликс при виде Вару нахмурился, но постарался сдержать свой недружелюбный настрой. Куромаку тем временем поправил очки и спросил: — Теперь ты понял, что я не Даниил? — Вы виделись? — Феликс перевëл взгляд с Вару на брата и назад. — Так, встретились на улице, — уклончиво повëл плечами Куромаку. — Данте снова задерживается? — Ага, пробки в нирване, — фыркнул Пик, разобравшийся с усилителем, и распрямился. — Вару, внимание: Куромаку… То есть, Кирилл, в очках и с кислой миной, а Даня… Ну, ты знаешь. Чтоб не путать лишний раз, можешь звать просто клонами. — Пик! — Феликс возмущëнно сжал кулаки и стал наступать на обидчика. Тот ухмыльнулся и, осторожно отставив гитару к стене, принял бой. — Куромаку? — Вару язвительно прищурился, раздумывая над шуткой. — Больше похож на деда. — «Р» сложно выговорить? — Кирилл вздëрнул бровь, и уголок его рта пополз вверх, изобразив слабую, но крайне язвительную ухмылку. — Тогда, конечно, можешь называть меня иначе. — Ничë не сложно! — Вару возмущëнно поджал губы. — Просто прозвище слишком длинное, много чести. Буду сокращать тебя до… Курилки! — выкрикнув внезапную идею, Вару, довольный собой, подбоченился, наблюдая за тем, как собеседник закатывает глаза. — Так, тебе Зонтика мало обижать? — Феликс, уже прекративший драться с Пиком, подошëл к Валере. — Не надо, — Куромаку положил руку ему на плечо. — С дураком спорить себе дороже. Мне откровенно плевать, как он будет меня называть. Как минимум, мы с ним почти не будем видеться, я надеюсь. — Хоть в чëм-то мы согласны, — фыркнул Вару. Дверь снова приоткрылась впуская Данте с ребëнком. — Всем добрый день. Спешил как мог, но Габри очень захотелось сосчитать окна в нашем доме, — он потрепал мальчика по голове. — Живой куст? — Габриэль удивлëнно моргнул и ткнул пальцем в Вару, тут де оскорблëнно воскликнувшего под смешки окружающих: — Эй, мелкий, выбирай выражения! — Ты с ним поосторожней, — попросил Данте, ненавязчиво подходя к Вару, пока Феликс с Пиком объясняли Габриэлю, что к чему. — У него синдром Вильямса или, если проще, Эльфа. Так что, пожалуйста, не ругайся на него. И не вздумай обижать, — последняя фраза была сказана с пронизывающей до глубины души угрозой; неожиданно крепкая рука сжала плечо Валеры. — Я достаточно ясно выразился? Вару молча кивнул, вырывая плечо из хватки. Снова вернув себе выражение вселенского спокойствия, Данте кивнул, слегка улыбнувшись, и, подгоняемый Пиком, направился к барабанам. Вскоре группа, собравшись, начала играть. Данте с Феликсом сидели на барабанах вдвоëм, разделив обязанности. Пик косился на них не слишком довольно, но Феликс должен был уйти через двадцать минут, так что можно было и потерпеть. Тем временем Габриэль неотрывно смотрел на Вару на протяжении уже пяти минут, моргая каждым глазом по очереди, чтобы не терять объект интереса из виду. — Что пялишь? — Вару недовольно отбросил телефон, где уже успел проиграть десять кубков в Бравл Старс из-за того, что сосредоточиться под прицелом любопытных глаз было невозможно. — Тебе заняться нечем? Иди Зонтика беси. Встав с пола, он подошëл к синтезатору и дëрнул Тимофея, игравшего что-то слышимое только ему одному, за волосы. Тот вдзрогнул и обернулся. — Утихомирь этого идиота, — потребовал Валера, указывая на Габриэля. Неожиданно Зонтик нахмурился, заставив Вару удивлëнно замереть, и погладил Габриэля по голове, придвинув ближе к себе. — Знаешь, я, может, и боюсь тебя, но обижать детей, тем более слабых, это низко. Если что-то не так с Габри, говори мне, а не ему. Вару не сразу пришëл в себя, но наконец, помолчав, отозвался язвительно, но уже не так уверенно, как раньше: — Смотрю, ты не такая тряпка, как кажешься на первый взгляд, а? — Я просто не хочу, чтобы кому-то было плохо, — Зонтик поджал губы и отвëл взгляд. — Именно поэтому на меня взрослым нажаловался, да? — Я клянусь, что не жаловался, — Зонтик умоляюще взглянул на Вару. — У меня есть предположение, но… — Всë, мне надоело тебя слушать, — отмахнувшись от него, Вару плюхнулся на пол и схватил телефон, чтобы снова поиграть, но вдруг Габриэль, взявшийся словно из ниоткуда, схватил его очки за дужку, стащил, напялил на себя и с коротким восторженным вздохом побежал к двери. Валера поспешил зажмуриться, прикрывая веки от света рукой, и потребовал: — А ну верни! Он встал и направился вперëд, но запнулся о провода. Зонтик подоспел вовремя и, поймав его, усадил обратно к стене. Группа, погружëнная в процесс игры, не замечала ничего вокруг. — Я их заберу, не переживай. Вару не любил доверяться другим, но сейчас это было единственное здравое решение. Он уязвлëнно вздохнул и, молясь про себя, чтобы Зонтик вернулся прежде, чем музыканты доиграют и обратят внимание на его слабость, стал вслушиваться в сочетание гитары, баса и барабанов. Едва очки коснулись переносицы, как раздался телефонный звонок, и группа перестала играть. Открыв глаза, Вару увидел, как Пик недовольно косится на Феликса. — Доиграем, — Феликс примирительно выставил перед собой руки. — Зонтик, ответишь? — Опять Ромео, — Куромаку недовольно нахмурился, вжав пальцем очки в переносицу. — Ты из-за него мало спишь, потому что он от учëбы тебя отвлекает, а теперь ещë и любимые дела из-за него бросаешь. Да ты с семьëй меньше времени проводишь, чем с ним! — Он тоже семья! — Феликс нахмурился и, отбросив палочки, приблизился к Куромаку. Брат снял гитару и, отложив еë, наклонился в сторону Даниила. Близнецы почти соприкасались лбами, и все в комнате почувствовали, как воздух заискрился. Вару схватил телефон, всë ещë звонивший, и, приняв вызов, требовательно шепнул в трубку: — Тут из-за тебя дерутся, принцесса чëртова! — Ancora una volta… — послышался тяжëлый вздох. — По опыту знаю, что мне лучше не приходить, только хуже будет. Отправьте Феликса ко мне, я без этого… rompiscatole его успокою. Ромео сбросил вызов. Данте с Пиком уже успели растащить близнецов. Зонтик придерживал за плечи Габриэля, чтобы тот не ринулся в гущу событий и не попал под раздачу. Вздохнув, Вару бесстрашно вклинился между спорщиками. — Свали, придурок! — рявкнул Пик, и его зрачки словно бы покраснели на миг. На леле это была лишь игра света, но выражение лица было действительно устрашающим, даже для Вару. Однако он не отступил, чтобы не терять гордость: — Феликс, пока ты тут орëшь, Ромео тебя ждëт! Может, перестанешь страдать ху… — он бегло взглянул на маленького Габриэля, которому Зонтик на всякий случай зажал уши, — …фигнëй и пойдëшь к нему?! Тут ты только мешаешься! Решительность и громкость голоса Вару всегда хорошо отрезвляла Феликса ещë в приюте, иначе Валера не дожил бы до этого дня. Сейчас это снова сработало: Феликс шумно выдохнул, не разжимая стиснутых зубов, окинул взглядом всех в комнате и требовательно дëрнулся, силясь ослабить хватку Пика. Тот осторожно отпустил его, готовясь в любой момент сцапать обратно, но Даниил не стал лезть в драку, а только подскочил к телефону, забрал его и резко вышел из комнаты. — Я проконтролирую его, — Пик осторожно приоткрыл захлопнувшуюся дверь и скользнул в коридор. Данте отпустил Куромаку, и тот, поправив очки, вздëрнул нос и недовольно отвернулся от двери. Вскоре Пик вернулся, и репетиция возобновилась. Ссоры были привычной чертой их совместного времяпрепровождения, так что никак не сбивали планы, которые вскоре подошли к концу: оставшиеся полтора часа пролетели для музыкантов незаметно. Собрав вещи, все двинулись к выходу. Пик хлопнул Вару за плечо, заставив того враждебно нахмуриться с непривычки, и заявил: — Ты превзошëл мои ожидания. Ни с кем не поссорился, ничего не натворил и даже, можно сказать, помог. Молодец. В награду отпускаю тебя на все четыре стороны. — Это ты меня так беспалевно выгоняешь из квартиры? — хмыкнул Вару. — Было бы славно, но нет, — Пик усмехнулся. — Ты же сам куда-то рвался, когда мы сюда шли. А у меня пока как раз дела с Зонтиком. — Мне пофиг, что там у тебя. Я пошëл, — не помахав никому рукой, Вару выскочил на улицу. — Натуральный бандит, — Пик задумчиво покачал головой и обернулся в поисках Зонтика, который уже тихо пристроился сбоку, заставив вздрогнуть: — Ëжки матрëшки! Ты хоть признаки жизни подавай… — Прости, — Зонтик неловко потëр затылок. — Ты что-то хотел показать, да? — Пойдëм, научу тебя, что делать, чтобы Вару отстал, — Пик подмигнул, и они шагнули навстречу пушистому снегопаду.

***

— У вас прям настоящая группа? — с деланым равнодушием уточнил Вару, отмывая свою посуду, и оглянулся на Пика, потягивающего чëрный, как его душа, кофе. — Нет, блин, игрушечная, — фыркнул полицейский. — Глупее вопроса не нашлось? — Скучно у вас там, — заметил Вару. — Всего три инструмента, два из которых — почти одно и то же. — Ты только при Куромаку такого не говори, — усмехнулся Пик. — А то он прочтëт тебе многочасовую лекцию о различии бас-гитары с обычной и еë незаменимой роли в музыке. — Курилка прям садист… А всë-таки, четвëртый инструмент вам нужен. — И что ты предлагаешь? Себя? — Пик с интересом отодвинул кружку, поняв, к чему всë идëт. «Сейчас как будто обычный мальчишка, — усмехнулся он про себя. — Пытается прибиться к крутым ребятам, хочет главным героем событий стать. Все мы такими были…» — Ну, чего сразу? — Вару поставил тарелку в сушилку и обернулся к Пику полностью, опершись о кухонную тумбу спиной. — Просто не вижу у вас очереди из желающих вступить, поэтому и предлагаю ближайший доступный вариант. — А ты играть-то умеешь? — Пик насмешлмво вскинул бровь, но по его лицу расползлось удивление, когда он получил в ответ решительный кивок. — Несколько месяцев не практиковался, но играю с шести лет, так что забыть не должен был. — И… На чëм играешь? — На баяне. Он со мной из дома, сныкал и спëр в приют, а потом к тебе притащил. — Как там Габри говорил?.. Куст, играющий на краденом баяне, получается, — Пик открыто засмеялся, увидев негодование на лице Вару, но когда тот направился к выходу из кухни, поспешил исправиться: — Прости, я не над тобой смеюсь. Просто краденый баян — это нечто… Вару задумчиво посверлил его взглядом, а после пробормотал: — Так чего, слушать будешь? Или ты слишком ограниченный, чтобы принять, что существует что-то кроме гитары и барабанов? — Тащи, — кивнул Пик. — Даже не могу представить, как твоя жизнь до баяна дошла. Неужели твои родители, которые не могли тебе еду приготовить, нашли время, чтобы отдать тебя в музыкальную школу? — Да какая школа, — Вару махнул рукой, остановившись, и гордо подбоченился: — Я самоучка, в переходах заставляли играть. Сначала выучивал что-то, а потом до импровизации дошло. Я один раз тысячи три за день насобирал, между прочим! — Нехило, — Пик уважительно кивнул. — Ну, давай. Посмотрим, что ты там наимпровизировал…