Начало после конца: Черная воля

Я вздохнул, наблюдая за молниеносным поражением Фейрита, и проводил взглядом Артура, который уже уходил со сцены. У него был небольшой перерыв перед следующей битвой с Дариусом в полуфинале. У меня оставалось около получаса до моего боя с Теодором Максвеллом, магом, чья гравитационная магия уже внушала мне уважение и опасения. Я задумался, смогу ли я прорваться через его атаки после ассимиляции с Волей Зверя, ведь моё тело было сравнимо по силе с магом тёмно-жёлтой стадии. Спустившись в подготовительную зону, я уже собирался выйти на арену, когда столкнулся с Артуром. Он наклонил голову набок, разглядывая меня. Кажется, другого шанса поговорить с ним может и не представиться… — Привет! Меня зовут Люциус Трискан, — сказал я, стараясь выглядеть как можно дружелюбнее, и протянул ему руку. — Видел твой бой, ты очень силён. — Артур Лейвин, — произнёс он, пожав мне руку. — Ты сам тоже неплох. Твой стиль боя мечом довольно интересный. — Ха-ха. Спасибо, — улыбнулся я, приятно удивленный комплиментом бывшего короля. — Надеюсь, встретимся в финале. Он лишь кивнул и, развернувшись, уже проходил мимо меня. Я заметил на его предплечье обвитое перо и это вызвало у меня улыбку. Значит все идет как надо. — Сражайся со мной в полную силу, укротитель зверей, — сказал я, и Артур резко обернулся, широко раскрыв глаза. Но я уже успел отойти прежде, чем он смог ответить. Я чувствовал его взгляд на своей спине, но не обернулся. Мне захотелось наладить с ним контакт, но для этого нужно было заинтересовать и заинтриговать его. Звуки турнира, гул толпы и громкие объявления казались далекими. Я глубоко вдохнул и почувствовал, как внутренняя энергия медленно разливается по телу. Наконец, объявили мой бой. Я поднялся на арену, ощущая нарастающее волнение и предвкушение. На арене уже стоял Теодор, и его взгляд был направлен прямо на меня. Мы встретились глазами, и он фыркнул, постукивая кулаками по ладоням. — Малец, тебе лучше сразу сдаться, — усмехнулся он, явно не горя желанием биться. — Мне не хочется избивать детей. — Ну, тогда будьте со мной помягче, груда мышц, — ответил я с ухмылкой. — Ладно, видимо мои слова бесполезны, — цокнул он, встав в боевую стойку. — Ты не оставляешь мне выбора, малец. — Начали! — раздался голос Синтии Гудскай, и битва началась. Прежде чем что-то произошло, я воткнул свой меч в землю, чем изрядно удивил своего оппонента. — Ты что творишь? — недоуменно спросил он, поднимая брови. — Будет справедливо, если мы будем сражаться на равных условиях, — беспомощно пожал я плечами, опираясь на меч, который теперь торчал из земли. Лицо Теодора напряглось, а на его висках выступили вены от раздражения. Он вглядывался в меня с нескрываемым гневом. — Сопляк, ты слишком самонадеян. Я ведь и вправду хотел быть с тобой помягче, — пробормотал он, краснея от злости, и сделал рывок ко мне. Он сорвался с места как разъяренный бык. Я укрепил своё тело, используя ману, и начал обегать арену, сохраняя дистанцию. К гравитационной магии Теодора нельзя было относиться легкомысленно: его силы обладали как наступательными, так и защитными свойствами. Топнув ногой по земле, я собрал осколки земли и бросил их в Теодора, стреляя камнями с разных расстояний, чтобы определить, насколько далеко он может контролировать гравитацию. Теодор, не понимая моих действий, продолжал нападать, всё больше раздражаясь из-за того, что я бегаю вокруг и кидаю в него камни. — Думаешь, я позволю тебе и дальше бегать вокруг? — прорычал он, и все осколки, которые я бросал, начали парить в воздухе. На мгновение Теодор уменьшил гравитацию вокруг себя, резко увеличив свою скорость и рванув ко мне. Я сдержал улыбку и привёл свой план в действие: манипулируя маной внутри себя, и отпрыгнув от противника, я выстрелил пулей чистой маны размером с теннисный мяч. Пуля маны не была такой мощной, как бомба маны, которую я использовал на Вирионе, но взамен она обладала более высокой скоростью и меньшей отдачей. Я сжимал ману прямо как Клэр, но в отличие от техники Клэр имеющая лишь прямой диапазон атаки, я мог свободно управлять направлением пули в полете. Теодор легко парировал её благодаря области пониженной гравитации вокруг себя. Но когда пуля была рассечена, произошла короткая ослепительная вспышка, и я бросился вперёд в тот миг, когда его зрение было заблокировано. Используя технику, которую я сам разработал, — Мерцающий шаг, — я направил ману к ногам и создал мощный видимый импульс снизу ног, ускоряя себя, как турбо-мотор. За эти три года я пробовал воссоздать технику Артура “Взрывной шаг”, однако в отличие от него у меня не было таких больших познаний в анатомии всех мышц. Но благодаря моим попыткам, я смог создать бета-версию его техники, хоть и значительно хуже оригинального. Однако она была не такой саморазрушительной, и я мог использовать Мерцаюший Шаг несколько раз без серьезного вреда ногам. Теодор застыл от неожиданности, когда я оказался возле него в считанные секунды и ударил его в бок. — Упади! — почувствовав боль в левом боку, прорычал он, резко изменяя гравитацию, что выбило из меня воздух. Я почувствовал, как моё тело начинает тянуть к земле, и боролся, чтобы не рухнуть. С победной ухмылкой Теодор сделал шаг вперёд, готовясь к последнему удару. Но в этот момент я улыбнулся и создал ещё одну, незавершенную пулю маны. — Неплохая попытка, — усмехнулся я, и недожатая пуля, выпущенная в упор, взорвалась под ним, разлетаясь ярким лучом. Ударная волна подбросила Теодора в воздух, отправив его в полёт. — Кажется я победил. С этими словами, я почувствовал легкое опустошение в ядре. К сожалению, теперь я раскрыл все свои карты перед зрителями. В моих техниках, как и у любого оружия, были свои плюсы и минусы. В данный момент и Пуля маны, и Мерцающий шаг имели ограниченную дальность из-за уровня моего ядра. Я понимал, что чем выше стадия моего магического ядра, тем больше я смогу увеличить радиус действия этих техник. Однако пока что они были доступны лишь на коротких дистанциях. Кроме того, количество использований этих техник было ограничено. Если бомбу маны я мог применить лишь один раз, после чего мои боевые возможности резко снижались, то пулю маны я мог использовать ещё около четырех раз при учете экономии затрат маны. Что касается мерцающего шага, то его я мог активировать лишь трижды, прежде чем нижний торс начал бы страдать от отдачи. Это означало, что любое следующее использование могло привести к опасным последствиям. Я осознавал свою уязвимость. Теодор упал на землю, тяжело дыша и пытаясь встать, но я знал, что сейчас у него не было сил. Он сделал попытку подняться, но его движения стали медленными и неуверенными. Я чувствовал, что это был мой шанс. — Вот как… — прохрипел он, приподнимаясь на одном колене и пытаясь устоять на ногах. Его лицо было искажено от боли, но он всё ещё не сдавался. Гравитация снова начала играть вокруг него, на этот раз слабее, но всё ещё ощутимо. Я не стал ждать его следующей атаки. С каждым шагом мои ноги становились всё тяжелее из-за остаточного воздействия гравитации, но я ускорился. Я рванул вперёд, применяя мерцающий шаг ещё раз, оставляя за собой лишь размытые следы. Теодор не успел отреагировать. Я оказался прямо перед ним и, концентрируя ману в кулаке, ударил его в грудь. Удар был мощным, хоть и не смертельным, но этого хватило, чтобы выбить из него последние силы. Теодор рухнул на землю, не в силах больше сопротивляться. Судья мгновенно поднял руку, объявляя меня победителем. Зрители взревели, одобряя исход боя, но в этом шуме я слышал лишь свое собственное дыхание. Я медленно отошел от поверженного противника, осознавая, что этот бой забрал у меня гораздо больше, чем я рассчитывал. Теодор был сильнее Клэр и я знал это. Теодор встал, когда целители излечили его. Я смотрел на арбитра, который поднимал мою руку, и на стоящего рядом с ним Теодора, который с трудом смог взглянуть на трибуны. Он опустил взгляд не в силах посмотреть на толпу, сгорая от стыда. Я спустился с арены, чувствуя, как постепенно отпускает напряжение. Каждая клетка моего тела ныла от усталости, но это было приятное ощущение. В голове крутились мысли о предстоящем поединке с Артуром Лейвином. У меня не было сомнений, что он победит Дариуса. Он выделялся среди остальных участников. Я нашёл уединенное место в подготовительной зоне и сел, закрыв глаза. Нужно было сосредоточиться и восстановить ману перед следующим боем. Внутри я чувствовал небольшие резервуары магической энергии, которые медленно пополнялись благодаря ротации маны. Я знал, что нельзя полностью полагаться на техники, так как в бою с Артуром они могут стать моей слабостью. "Мерцающий шаг" и "пуля маны" не подведут, но из-за ограничения их использования мне придётся стратегически подходить к каждому шагу. Соперники, как Артур, наверняка изучили мои слабости после предыдущих боев, и теперь им известен мой стиль. Я должен был придумать нечто большее, чтобы удивить его. — Ты неплохо справился, — раздался голос, вырывая меня из мыслей. Я поднял голову и увидел Клэр, прислонившуюся к стене. Она наблюдала за мной с лёгкой улыбкой. — Не думал, что ты скрывал такие техники. Ты оказывается у нас тот еще проныра, хах. — Спасибо. – откинувшись назад, вытер пот с лица. — Пока ты тут сидел, уже закончился следующий бой — сказала она, глядя в потолок. — Как думаешь кто победил? — Артур Лейвин? — спокойно спросил я, но в моей интонации слышалась нотка интереса. Она кивнула, и я ощутил некое волнение. Это не был страх, а скорее волнение от того, что я испытаю свои силы с кем-то до боли знакомым человеком. — Удачи тебе, Люци. — помахала Клэр и снова ушла. Её слова заставили меня улыбнуться. Разве она не должна поддерживать своих товарищей, а не меня? Хотя, скорее она со всеми так общается… Я поднялся на ноги, чувствуя прилив уверенности. — Спасибо, Клэр. Надеюсь, я смогу показать ему всё, на что способен, — ответил я, разминая руки и готовясь к последней битве сегодняшнего дня. Арена снова загудела, объявляя следующий бой. Зрители не могли скрыть волнения, ведь финал обещал стать настоящим зрелищем. Два молодых гения, рождающиеся лишь раз в пятьсот лет. Дитя эльфов, которому сродни одиннадцать лет или маленькое, человеческое дитя непропорциональное его мощи. Кто же из них победит? Этот вопрос одолевал каждого, кто сидел на трибунах и даже Синтию Гудскай. На арене уже стоял Артур, его глаза были сосредоточены на мне, и я знал, что этот бой станет испытанием для нас обоих. — Финальный раунд. Битва за первое место! Люциус Трискан против Артура Лейвина! — объявила Синтия Гудскай, поднимая руки, чтобы утихомирить толпу. Зрители затихли в предвкушении, и я сделал свой первый шаг на арену. Сейчас, как никогда, мне нужно было проявить всё, чему я научился. Это был бой, в котором не будет места для ошибок, и я не собирался его проиграть.