Начало после конца: Черная воля

— Бесцельное разглядывание мертвого тела монстра не даст никакого результата. — пробормотал я, все еще глазами наблюдая за тушей. С сжатыми губами и мрачной решимостью я подошел ближе к безжизненной туше. Не мог же я сразу предположить, что это Асура, лишь увидев существо, отдаленно напоминающее дракона. Ведь это был первый раз, когда мои глаза встретились с настоящим монстром. Моя неопытность мешала мне делать поспешные выводы. Асура на Дикатене? Вряд ли. С этими мыслями я протянул руку и осторожно провел пальцами по черным, словно ночь, чешуйкам чудовища. Они были твердыми, словно камень, но холодными и мертвыми на ощупь. Однако внезапно что-то во мне дрогнуло — непонятное ощущение заполнило грудь, болезненно сжалось внутри, словно чья-то воля, неведомая мне, рвалась обратно к своему владельцу, но не могла достичь его. Это было странное чувство, словно связь между нами должна была существовать, но она была насильно оборвана. Почувствовав боль в груди, я отдернул руку, будто испугавшись продолжать контакт с мертвым телом. Оглядываясь вокруг, я решил осмотреть трупы людей в надежде найти что-то полезное. Запах разлагающейся плоти бил в нос с такой силой, что мне пришлось сдержать рвотные позывы. Опарыши и личинки кишели в этих телах, безжалостно пожирая остатки плоти, превращая их в безликую массу гниющих останков. Ощущение отвращения и тяжесть в желудке становились невыносимыми, и меня вырвало. После чего я продолжал поиски, понимая, что здесь могут быть полезные вещи. На одном из трупов я заметил золотое кольцо с необычной гравировкой. Взяв его в руки, я оценил, что за него можно выручить хорошие деньги — хотя это и не смягчило отвращения от того, что пришлось снять его с окровавленного безымянного пальца.  Быстро убрав кольцо в карман, я бросил взгляд на искалеченное тело — его нижняя часть была разорвана, кишки вываливались наружу, создавая ужасающее зрелище. Желчь вновь подступила к горлу, но я заставил себя сдержаться, мысленно отстраняясь от происходящего. Пересилив себя, я осмотрел оставшиеся тела, но не нашел ничего ценного. Направившись к ближайшему ручью в нескольких десятках метров, я торопливо умыл лицо прохладной водой, стараясь смыть с себя ощущение липкого ужаса. Прохлада немного освежила мысли, но вместе с этим появился новый, неприятный вопрос. «Где я нахожусь?» — эта мысль застряла в голове, как заноза. Неизвестность тревожила меня. Страх перед этим чуждым и явно опасным местом заставил сердце биться быстрее. Дрожь пробежала по спине при осознании, что если я проснулся среди мертвецов и чудовища, то где-то неподалеку может скрываться другие монстры. Оглядевшись ещё раз, я осознал, что дорога назад затеряна в этом лесу. Тем не менее оставаться здесь не было безопасным. Я принял решение двигаться дальше — возможно, я найду хоть какую-то подсказку, что выведет меня из этого кошмара.  — Угх! — раздалось урчание живота, и я почувствовал ноющую боль в животе. Передо мной стояла очевидная проблема: мне нужно было поесть прежде чем, двигаться дальше. Такое чувство, будто я не ел целый год. Однако где здесь можно достать еду?  Осматривая ближайшие окрестности в поиске хоть чего-то съедобного, я ходил кругами, ища хотя бы ягоды, но время шло, а всё вокруг казалось бесплодным, будто сама земля отказалась дать плоды. Боль в животе усиливалась, слабость нарастала с каждым шагом, и жажда голода начинала брать верх. Взгляд непроизвольно возвращался к туше монстра и телам людей. Я встряхнул головой, отгоняя безумные мысли. Есть людей — это сумасшествие. Но и есть тушу монстра… Разве это не безумие ещё больше? Я стоял в нерешительности, когда внезапная мысль поразила меня. А что если... Я сел в позу лотоса и закрыл глаза, сосредотачиваясь на своем ядре. Внутри меня мерцало светло-красное ядро — источник моей маны, но оно почти опустело. Чтобы реализовать свою идею, мне нужно было пополнить запас маны. Закрыв глаза, я начал медленно втягивать ману в тело из окружающей среды. Это был приятный, почти успокаивающий процесс. Энергия струилась ко мне, наполняя каждую вену маны, каждую клеточку моего тела. Я полностью погрузился в это состояние, и время словно остановилось. Когда я наконец приоткрыл глаза, моё тело было вновь готово двигаться. Мана внутри меня усиливала каждое движение, делая шаги легче, а мысли — яснее. — Если хочешь жить, ешь то что подают. — пытаясь убедить себя, промолвил я. Не имея другого выхода, я подошёл к огромной туше чудовища. Она возвышалась над землёй, в десятки раз превышая мои размеры. Опарыши ещё не добрались до монстра, что удивительно, ведь они уже поглощали человеческие тела. Значит, его плоть всё ещё могла быть съедобной. Но вопрос был в том, как добраться до мякоти. Я попробовал порезать плоть острыми камнями, но мои попытки увенчались неудачей. Сосредоточившись, я направил ману к своей руке, воображая, как вокруг неё формируется лезвие маны. Но первая попытка оказалась неудачной — вместо острого клинка моя рука была окутана чем-то вроде мягкого энергетического кокона. Радость от использования новой силы в этом мире, была быстро смыта разочарованием.  — Ну же… — стиснул я зубы, концентрируясь на лезвии маны. Это было бесполезно. Я снова собрал силу, сосредоточившись сильнее. Требовалось больше маны и больше концентрации.  — Еще. Нет. Еще раз. — продолжал я свои попытки. Не знаю сколько времени прошло, но я чувствовал как мое тело снова тяжелеет будто прошло несколько часов. — Наконец-то! — спустя некоторое время пробормотал я, увидев, как вокруг моей руки начало формироваться синеватое лезвие, покрытое небольшими зазубринами. Оно выглядело грубовато, но уже было достаточно острым, чтобы попробовать. Я подошел к туше и нанес первый удар. Однако лезвие лишь слегка поцарапало черные, крепкие как броня, чешуйки монстра. С разочарованием я понял, что прямые атаки бесполезны. Тогда я решил найти наиболее уязвимую часть чудовища. Мое внимание привлек его высунутый язык. С неким отвращением я направил лезвие маны к краю языка, который был почти такого же размера, как я. С трудом я прорезал плотную ткань, постепенно двигаясь туда-сюда, пока, спустя несколько мучительных минут, не отделил кусок. Пот выступил на лбу, но я успел ухватить тяжелый язык до того, как он рухнул на землю. Его вес оказался ошеломляющим, и мне пришлось усилить себя маной, чтобы удержать его. Кинув язык на лапу монстра, я устало плюхнулся на землю, чувствуя, как силы покидают меня. Однако теперь передо мной стояла новая задача: мне нужно было раздобыть огонь. Попытка создать его при помощи маны оказалась безуспешной. Я снова попробовал, но огонь не желал появляться. Вновь предпринятые попытки создать огонь были безуспешными и уже наступала ночь, навевая своим холодом. Легкий лунный свет проскакивал через деревья и освещал окружающее место вокруг меня, что успокаивало мой разум и не лишало возможности видеть. — Тц. – стиснул зубы, схватившись за живот. Раздраженное урчание живота было невыносимым, но без огня я не мог ни съесть мясо монстра, ни согреться. Конечно я попробовал поесть сырое мясо, но оно было слишком отвратным на вкус и я блеванул после одного укуса. Лучше пожарить его и потом поесть. Попытки вспомнить заклинание создания огня не привели ни к чему полезному, а резерв маны был уже на исходе. — Так не может продолжаться. Полностью полагаться на ману нельзя. Я вздохнул, осмотрелся по сторонам в поисках чего-то, что можно было бы использовать для разжигания огня физическим способом.  Мой взгляд зацепился за сухую палку и древесину неподалёку. Я вспомнил свои смутные знания о законе трения. Оглядевшись ещё раз и не найдя других вариантов, решил попробовать. Устроившись рядом с телом монстра, я выломал сухую ветку, вырезал в древесине углубление и вставил туда конец палки. Стиснув зубы, я начал крутить палку между ладонями, надеясь создать хоть немного тепла. — Нц. Да давай уже. Всё казалось бессмысленным. Руки устали после нескольких минут, и сердце отчаянно колотилось в груди. С каждой минутой я всё больше чувствовал, как уходит сила. И мысли о поедании сырого мяса уже не казались такими противными, а скорее уже как призыв к действию.  Вдруг в углублении показался первый слабый дымок. Внутри меня что-то дрогнуло, как будто сама воля толкала меня продолжать. Собрав последние силы, я увеличил темп, пока наконец не заметил крошечные тлеющие угольки. Схватив немного сухой травы, осторожно перенёс угольки и подул на них. Постепенно они начали разгораться, и вскоре я увидел долгожданный язык пламени. С облегчением я сел обратно и наблюдал, как огонь разрастается.  — О спасибо миру, в котором я жил! — помолился я, смотря на огонь. Теперь, когда у меня был огонь, я мог приготовить еду и наконец утолить этот звериный голод. Оглянувшись на тушу монстра, я понял, что нужно не просто отрезать один кусок, а разделать его по частям, чтобы растянуть это мясо как можно дольше. Только так у меня будет шанс выжить здесь. — Такое чувство, что я съем всё это мясо, — промолвил я, облизывая пересохшие губы. Моя фантазия разыгралась: я уже представлял ароматное жареное мясо, дымок от костра и хрустящую корочку, которая заставляет слюну течь, несмотря на усталость и отвращение к тому, что я собирался съесть. Собрав последние остатки маны, я вырезал средний кусок мяса, примерно размером с мое предплечье, и натянул его на толстую палку. Ощущая прилив слабости, но подкрепленный необходимостью, я медленно подвесил его над огнем. Мясо начало шипеть, и воздух тут же наполнился приятным, даже аппетитным ароматом. Костёр трещал, а пламя плясало в такт моим тихим мыслям. — Всё-таки я пошёл на это… ем мясо монстра. Я наблюдал, как мясо постепенно меняет цвет, и внезапно понял, что это был первый нормальный момент покоя за всё это время. Здесь, посреди полей смерти, среди трупов и дикой природы, у меня был огонь и хоть какой-то шанс продержаться ещё один день. Когда кусок прожарился до темной корочки, я, не выдержав, откусил первый кусок. Жареное мясо оказалось не таким плохим, как я ожидал. Даже наоборот – оно было сочным и насыщенным на вкус. Каждый новый кусок отдавал теплом, возвращая мне силы. Но даже с едой в руках, где-то в глубине меня проснулось беспокойство. Этот мир, казалось, был полон испытаний, и монстр, чье мясо я ел, мог быть лишь началом. Я продолжал жевать, пытаясь заглушить страх.  — Судьба не будет благосклонна к тебе, — промолвил я слова бога, вспоминая нашу короткую, но тяжёлую беседу. Эти слова эхом отдались в моей голове, вновь и вновь напоминая о неизбежности испытаний. Вдруг на меня нахлынуло множество вопросов, заполнивших каждую клетку моего сознания. Мне не было известно даже собственное местонахождение. Обычно, когда ты попадаешь в новое тело, тебе передаются воспоминания его прошлого хозяина. Но в моём случае не было ни намека на этот дар. Я не знал, кто я теперь. Не знал, есть ли у меня родные, или кто-то, кто мог бы помочь. Не знал, как мне выбраться из этого места, полон ли он монстров по пути. Всё это нарастало снежным комом, давя на грудь и затуманивая разум. В конце концов, реальность накрыла меня волной отчаяния. Эта пелена неизвестности и одиночества стала невыносимой. Моё сознание, запертое в теле ребёнка, столкнулось с реальностью, с которой разум взрослого человека не всегда справится.  В итоге, взрослый разум не совладал с детским телом и слезы, сдерживаемые внутри меня, хлынули наружу, заливая лицо. Я ощущал, как горечь подступает к горлу, и рыдания вырываются сами по себе, смешивая слёзы с каплями пота на моем лице. Плакать казалось чем-то стыдным, но в этот момент я больше не мог держать всё в себе.