Мимикрия II

— Здравствуй, Гриша.       Горло пересохло до такой степени, что Пчёлкиной только непосильным трудом удалось сглотнуть застрявший в нем ком. Она замерла в метре от Головина и, широко распахнув глаза, в растерянности смотрела на него.       С того момента, когда Василиса в последний раз видела Гришу год назад в Омске, он разительно изменился. Прежде аккуратно уложенные смолистые волосы теперь завивались на кончиках и беспорядочно спутывались между собой крошечными колтунами. Всегда идеально выбритое лицо осунулось, болезненно исхудало и спряталось под густой, слегка небрежной, бородой; лишь голубые глаза искрились привычными смешинками и спесью. Руки, жилистые и худые, крепко сжимали рукоять деревянной трости, о которую Головин опирался для равновесия. — Прекрасно выглядишь, замужество тебе к лицу, — улыбнувшись, Гриша склонил голову набок. — Пчёлкина Василиса Андреевна.       Он сделал ироничный акцент, произнося новую фамилию Васи. Его взгляд источал голод и плотоядно блуждал по очертаниям женского тела. Зрачки, расширившись, как от действия сильного наркотика, оценивающе ласкали на расстоянии зону декольте, обогнули контур талии, а после остановились на разрезе платья, открывающего вид на обнаженную ножку.       Будь на месте Головина кто-то другой, бывшая Стрельникова обязательно бы вскипела от такого изучающего — и откровенно вожделенного — взора в свою сторону, отвесив хаму несколько оплеух, но вместо этого Василиса лукаво усмехнулась и покачала головой. — Не могу сказать о тебе того же, — кивнула она на трость. — Как дед старый. — Спасибо твоему дражайшему мужу, — ухмыльнулся Гриша беззлобно. — Теперь эта подруга со мной надолго. — Не боишься, что мой муж обо всем узнает? — Пчёлкина изогнула бровь в насмешке. — Тогда одной тростью ты уже точно не отделаешься. — Пусть эта встреча будет нашим маленьким секретом.       Головин сделал один хромой шаг и оказался в непростительной близости к Васе. Такой, что она почувствовала легкую горчинку мужского парфюма и ощутила на коже чужое дыхание, отчего желудок тут же свернулся в комок, а дыхание взволнованно сбилось.       Прикусив нижнюю губу, Василиса подняла на Гришу прямой взгляд, чтобы лучше изучить в его радужках привычную насмешку с примесью ласки, но то, что она увидела вместо нее, пробрало бывшую Стрельникову до хруста в ребрах.       Небесного оттенка глаза только лишь поначалу казались самоуверенными и циничными, скрывая за обманчивой завесой куда большее: безнадежную разруху, усталость и зияющую холодом пустоту.       Прошлогодние события оставили на Головине не только неизгладимые физические, но и моральные следы. — Как ты? — Пчёлкина, нахмурившись, в сожалении посмотрела на него. — Василиска, брось, — с ленцой осклабился Гриша. — Твоя жалость мне ни к чему, я не для этого приехал. — Ты знаешь, о чем я говорю, — с заметным нажимом парировала Вася, но почти сразу же смягчилась. — Мне действительно жаль, что ты потерял Андрюшу. Для меня он тоже был как сын. — Знаю, — Головин коротко кивнул, взгляд его на миг сверкнул скорбью. — Я похоронил Андрейку рядом с его матерью, поэтому можешь в любой момент навестить — дорогу знаешь. — Обязательно это сделаю.       Василиса вскинула уголки губ в заботливой улыбке.       Она взглянула на Гришу со всей присущей ей нежностью, пытаясь забрать хотя бы толику его горя, что не осталось незамеченным самим Головиным, для которого чужая жалость считалась сродни личному оскорблению.       Потому он неуютно повел плечом, поправил свободной рукой волнистые волосы на лбу и заглянул за угол, с легким прищуром рассматривая новый Мустанг молодоженов. — Хороший подарок вам бригадиры подогнали, — хмыкнул Гриша. — Ты же о нем мечтала? — Зачем ты приехал? — Пчёлкина склонила голову набок, не без издевки наблюдая за тем, с какой скоростью менялась мимика ее собеседника. — Украсть тебя, — глаза Головина вспыхнули дьявольским пламенем, а губы искривились в хищной улыбке. — Если твой муженек тебя обижает, только скажи — я мигом билеты до Ленинграда организую. — Питера, — рассмеявшись, поправила Василиса. — Точно, — в мнимой досаде ощерился Гриша. — Живу там уже полгода, а к новому названию так и не привык. — И, все-таки, — Вася снисходительно улыбнулась, — зачем ты приехал, Гриш? Что тебе нужно? — Поздравить, — его голос из ироничного сделался серьезным. — Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. — Знаю, — шепотом произнесла Пчёлкина. — Поэтому и приехал, — Головин ласково коснулся ее щеки, наблюдая за тем, как бывшая Стрельникова на выдохе прикрыла глаза. — Мне хотелось увидеть тебя в свадебном платье — раз не смог сам довести до ЗАГСа, то хотя бы посмотрю на это со стороны.       Голос Гриши звучал на слух, как бархат; как самый натуральный и дорогой шелк. В его нотах не было издевки, обиды или зависти — только чистые и искренние чувства, из-за чего дыхание Василисы вновь сбилось. — Как поживает моя девушка? — Головин усмехнулся. — Холмогоров руки не распускает? — Нет, — отозвалась Вася. — Витя за этим пристально следит. — Надеюсь, никаких «кисло» и других традиций для свидетелей у вас не планируется? — Гриша предостерегающие покачал головой, вскинув одну бровь в недоверии.       — Головин, я не знала, что ты такой ревнивец, — с напускным удивлением ахнула Пчёлкина. — Не переживай, твоей ненаглядной Поповой ничего из этого не грозит; все уже знают про ее загадочного молодого человека, в том числе Космос.       За спиной Василиса услышала посторонний шорох, что побудил ее тут же отпрянуть от Гриши. Она воровато обернулась, исследуя местность, после чего вернула беглое внимание на Головина.       Нельзя, чтобы их кто-то увидел. — Мне пора идти, — Гриша слабо улыбнулся. — Еще раз поздравляю со свадьбой, Василиска. Надеюсь, Пчёла, наконец, сделает тебя счастливой. Береги Лизу в мое отсутствие.       В ответ бывшая Стрельникова только коротко кивнула и, проводив хромой покачивающийся силуэт Головина, глубоко вздохнула.       Ее сердце в тревоге колотило ребра тахикардией, холодные руки пробрала дрожь нервозности. Мысленно отсчитав несколько секунд для храбрости, Василиса расправила плечи, вскинула подбородок и обернулась, о чем сразу же пожалела.       Прямо перед ней, на расстоянии нескольких шагов, застыл Белов. Его лицо искажалось мрачным оскалом, сощуренные холодные глаза, точно глыбы, в недоверии рассматривали замершую каменным изваянием Пчёлкину.       Твою мать.       Если он увидел ее с Гришей — беда не заставит себя долго ждать, и имя ей будет Саша Белый. — Царевна, — скрипучим издевательским голосом протянул он. — Ты заблудилась? — Дышала свежим воздухом, — как ни в чем не бывало ответила Вася, всеми силами пытаясь сохранять спокойствие. — В подворотне? — Белов, осклабившись, насмешливо хмыкнул. — Представь себе, — перешла в наступление Василиса. — Все лучше, чем весь вечер лицезреть твою физиономию.       Она попыталась сделать твердый шаг и обогнуть Саню, чтобы не выдать взволнованности, но тот, преградив путь, остановил ее.       Он предусмотрительно выставил руку вперед, почти положив ладонь на девичью талию, из-за чего Пчёлкина, вздрогнув, подняла на Белова колкий враждебный взгляд. Его пальцы ощущались на теле мерзкими щупальцами даже через тугой корсет платья; они прожигали ткань, покрывали кожу гниющими волдырями и пробуждали тошнотворные мурашки.       Руки сами собой сжались в кулаки, желая проехаться ими по ненавистной роже. — Лапу убрал, — грозно процедила Вася. — Меня муж ждет. — Не быкуй, Стрельникова, — ощерился Белый с ноткой сарказма. — Ты больше не гопница с района, тебе это не идет. — Я теперь Пчёлкина. Тебе свидетельство о браке показать, раз с памятью проблемы? — Я просто хотел тебя поздравить лично, — пожал плечами Саша, после чего устремил пронзительный взгляд на собеседницу. — Все-таки, это ж я вам с Пчёлой свадьбу с самого начала пророчил. — Ты уже поздравил, — язвительно отозвалась Василиса. — Спасибо за путевку в незабываемое свадебное путешествие в горячую точку. Всегда мечтала, знаешь ли, провести медовый месяц во время сделок по наркоте.       Белов, дернув щекой, издевательски хохотнул. Ослабив хватку, он убрал ладонь, как того требовала Вася, и спрятал ее в кармане брюк.       Блеск его глаз с интересом исследовал серьезное выражение лица бывшей Стрельниковой, а руки зудели в непреодолимом желании отрезать хотя бы кусочек ее острого язычка. Мысли о том, чтобы оставить новоиспеченную жену лучшего друга в Таджикистане на съедение мусульманам, больше не казалась ему такой уж безжалостной.       Белый хотел было ядовито ответить, парировать в их диалоге и остаться в нем единоличным победителем, но раздавшийся за спиной голос Пчёлы не дал этого сделать. — Не помешал? — Витя остановился вблизи от двух соперников.       Сощурившись, он исподлобья осмотрел сначала близкого товарища, а после перевел сосредоточенное внимание на супругу.       Василиса и Саша застыли друг напротив друга, едва не встав на дыбы в потребности перегрызть взаимно глотки. Но если Пчёлкина выглядела, как горная лань, то Белов напоминал кровожадного матерого бультерьера.       Схватка с таким зверем предполагала проигрыш более слабой особи с заведомо летальным исходом. — Все ровно, Пчёл, — бесцветно отозвался Саня и импульсивно полез в пиджак за пачкой сигарет, чтобы скрыть остатки злости. — Разговорились с твоей женой о жизни и не заметили, как время пролетело. — Тебя твоя жена уже заждалась, — не отрываясь взглядом от Васи, резче, чем следовало, выпалил Пчёлкин.       Чересчур прямой намек лучшего друга, в чьем голосе открыто прозвучало раздражение, побудил Белова едко усмехнуться и, затянувшись никотином, покачать головой.       Стоило Вите только учуять вблизи Василисы даже незначительную угрозу, в нем просыпался разъяренный лев, готовый броситься на амбразуру ради защиты своей львицы. Крылась ли первопричина такого самоотверженного поведения в недавнем нападении и, как следствие, чувстве вины, Саша не знал. Но в том, что Пчёла, женившись на Стрельниковой, совершил катастрофическую ошибку, был уверен наверняка.       Белый готов был поставить собственную голову на отсечение, что за показной кротостью, какую умело транслировала Василиса, в ее биографии крылось далеко не одно пробитое дно.       И об этом он обязательно узнает если не сейчас, то позже.       Пчёлкина смерила тяжелым взглядом уходящего Белова и, как только его фигура скрылась за углом ресторана, в облегчении вздохнула. Она все еще не знала, заметил ли ее Саня в обществе Гриши, но показывать мужу свою взволнованность не хотела. Потому, смахнув с плеч невидимый груз, Вася подчеркнуто улыбнулась подошедшему к ней Вите.       Он не должен ни о чем знать. — Проблемы? — Пчёла коснулся ладонью девичьей щеки и несколькими пальцами скользнул вниз по шее. — Да, — распрямилась, точно по струнке, Василиса. — По мужу своему соскучилась.       Прикосновения супруга поджигали в жилах кровь, сворачивали желудок в томлении и заставляли некогда ядовитые колючки снова впасть в спячку.       Жадный взгляд Вити, его ласки и похотливая ухмылка превращали Васю в ручную покладистую кошку, готовую покорно выполнить любое желание хозяина. Пухлые губы слегка приоткрылись, сорвавшись на рваный вздох, когда мужская ладонь легла на грудь.       Чертов змей-искуситель. — У меня для тебя подарок, — склонившись над ухом, Пчёлкин бесстыдно опалил кожу горячим шепотом. — В честь нашей свадьбы.       Василиса медленно открыла глаза. Все еще находясь под дурманом чужих касаний, она не сразу заметила в руке Вити конверт. Его глянцевая пестрая бумага навевала на мысли о том, что внутри могут храниться билеты на самолет.       Вот только куда? — Что там? — Вася игриво сощурилась, позволяя Пчёле припасть губами к своей шее. — Открой и посмотри, — сквозь поцелуй улыбнулся тот.       Интуиция в самом деле не подвела Пчёлкину.       Стоило ей раскрыть подарок, перед ее глазами замелькали сразу несколько билетов на двоих маршрутами Москва — Душанбе — Стамбул — Палермо — Москва. Между каждым перелетом были запланированы остановки, где большую часть времени молодожены проведут в Таджикистане и Италии. — Это… — на выдохе запнулась Василиса, переполненная эмоциями. — Я подумал, что раз свадебное путешествие назвали путешествием, то от него мы должны взять все, — пояснил Витя, опустив руки на талию жены. — Как только я закончу с переговорами, мы несколько дней погуляем по Турции во время пересадки, а после неделю проведем в Италии, как ты хотела. — Но это же почти на три недели, — Вася недоверчиво нахмурилась. — Ты сможешь столько времени быть без связи? Белый отпустил тебя? — Не думай об этом, Цветочек, — мягко парировал Пчёла. — Я же не каждый день женюсь и имею полное право провести месяц со своей женой. У Сани не было выбора.       Прежде, чем Пчёлкина успела вывалить новый ряд сомнений, Витя резким движением притянул ее к себе и, демонстративно закатив глаза, закрыл ей рот требовательным поцелуем.       В такие моменты он больше любил молчаливую Василису; податливую, кроткую, утопающую в объятиях сильных мужских рук.       Сделав шаг вперед, Пчёлкин прижал супругу к стене, ладонями оглаживая ее тело. Выдержки с каждым часом ожидания первой брачной ночи становилось все меньше. Ему хотелось овладеть Васей в новом статусе как можно скорее, в идеальном варианте — прямо сейчас.       Ведь они не виделись долгих четыре дня, рискуя и вовсе не пожениться. — Сделаю вид, что я ничего не видела!       Позади раздался звонкий, слегка саркастичный, голосок Лизаветы, которая с довольной улыбкой прикрыла глаза обеими ладошками в подтверждении собственных слов.       Блять!       Почему в день свадьбы — их с Василисой свадьбы! — гости так и норовят помешать им остаться вдвоем? — Тебе точно нужна свидетельница? — Витя, перейдя на ворчливый шепот, нехотя отстранился от Васи. — Может, скинем ее в реку? — Я все слышу! — Лиза, выкрикнув, не заставила себя долго ждать. — Будто я когда-то скрывал свое отношение к тебе, — цокнул Пчёла в обращении к Поповой. — С твоей комплектацией ты могла бы стать неплохим кормом для рыб. — Только если после тебя, — ядовито фыркнула та. — Тише вы, — со смешком шикнула Пчёлкина, поправляя смятый мужем подол платья. — Еще подумают, что у нас драка раньше времени началась. — Пойдемте уже внутрь! Васе пора бросать свой букет.       Взяв Витю за руку, она повела его навстречу подруге, которая продолжала испепелять его огнем своих карих зорких глаз. Этот огонь не был похож на привычно раздутое насмешливое презрение, с каким Лизавета смотрела на Пчёлкина прежде.       Сейчас ее взгляд полыхал языками пламени совершенно других эмоций, а тело, реагируя на приближение бригадира, и вовсе отзывалось безотчетной скованностью и почти пятилось назад. На мгновение Василисе показалось, что Попова даже по-настоящему испугалась ее мужа. Сам Витя так же не уступал в напряжении, наблюдая за оцепеневшей девушкой исподлобья.       Изменения во взаимоотношениях закадычных недругов произошли после вооруженного нападения в Склифосовском.       Что, черт возьми, между ними приключилось в ту ночь?       Лизавета же до сих пор помнила тот тремор, какой ознобом колотил руки, слух зацикленной кассетой воспроизводил нечеловеческий рык Пчёлкина и последующий за ним хруст разбитого стекла. Она все еще вспоминала его дьявольские, сверкающие гневом, глаза в свою сторону и кулак, что пролетел аккурат мимо нее.       Потому она на протяжении вечера всеми способами пыталась сторониться Витю и не находиться вблизи него даже в окружении других людей.       Произошедшие метаморфозы не остались в стороне от Василисы, что уже стояла посреди роскошного зала ресторана перед незамужними девушками с букетом в руках. Она оценивающе осмотрела каждую и остановилась взглядом на своей свидетельнице. Попова стояла чуть поодаль от остальных страждущих поймать цветы и компульсивно поправляла бретели платья.       Переведя внимание на соседствующую рядом с Лизой знакомую девушку, Вася незаметно кивнула и исподтишка улыбнулась, давая той отмашку, что их секретный план пора воплощать в жизнь.       Она дала слово Грише. — Уважаемые гости, — в зале раздался выразительный голос ведущего. — Мы подошли к одному из самых волнительных моментов каждой свадьбы: бросанию букета невесты. Все незамужние девушки уже стоят в ожидании, а наша прекрасная Василиса готова подарить одной из них частичку своего счастья.       Витя, что сидел за президиумом вместе с Космосом, вскинул уголки губ в нежной улыбке. Его взгляд наглухо был прикован к своей жене, стоящей в окружении нарядных гостей. Прижав к груди дубликат букета, она ослепляла присутствующих своей утонченной красотой и ласкала слух звонким мелодичным смехом.       Невероятная.       Если бы у Пчёлы была возможность жениться на Васе снова — он бы не раздумывая сделал это еще раз.       Когда бывшая Стрельникова повернулась спиной к девушкам, которые тут же напряглись в предвкушении, Витя придвинулся ближе к Косу с хитрой ухмылкой. — Если букет поймает Попова, — заговорщически прошептал Пчёлкин, — а она его поймает — ваша свадьба будет следующей. — С чего ты взял, что Лизок его поймает? — Холмогоров хмыкнул, кивнув в толпу. — Вон, сколько претенденток вокруг Васи столпилось. Или у нее на каждую по букету спрятано? — Я знаю свою жену, — расплылся в самодовольной улыбке Витя, закурив сигарету. — Рот ставлю, что она что-то задумала, чтобы ее подружка букет выхватила. — Ну, даже если и так, — бесцветно буркнул Космос. — У нее ж все равно ебырь есть. Мне-то какое дело?       Пчёлкин, выдохнув сизый дым, с подозрением обернулся на друга.       Интонация, с которой ему парировал Холмогоров, сочилась одновременно тоской, раздражением и безысходностью. Будто Кос в самом деле по уши втрескался в эту своенравную девицу, от какой сам Витя был не прочь избавиться.       Он вдруг почувствовал себя Белым, который так же, как теперь и Пчёла, не понимал чувств товарища.       Такой расклад Вите был абсолютно не по душе, ведь он как никто понимал важность поддержки близких друзей в любовных проблемах. Потому, чтобы сбросить с себя груз влияния Сани, он дернул плечом и оскалился. В конце концов, именно по его просьбе Холмогорову год назад пришлось охмурять Попову в «Метелице», пока сам Пчёлкин пытался добиться расположения бывшей Стрельниковой в одной из приватных комнат.       Витя чувствовал ответственность перед товарищем. — Ебырь не трамвай — подвинется, — хищно осклабился Пчёла, вжав окурок в пепельницу. — Узнаем, че за перец, уберем его с дороги и дело с концом. — Жестокий ты мужик, Пчёлкин, — беззлобно усмехнулся Холмогоров. — Нихера, — Витя, покачав головой, развалился на стуле. — Просто кому-то свое место знать надо, а мы ему в этом поможем. Ты давай лучше руки разминай и готовься подвязку ловить — следующие пойдем. — Смотри не кончи, когда Ваське под юбку лезть будешь, — заржал Кос. — Не обещаю, брат, — рассмеялся Пчёлкин, вернув взгляд на супругу.       Свадебный букет, декорированный дорогим фактурным дизайном, плавно взлетел вверх, побудив девушек выставить ладони вперед.       Зал ресторана тут же смолк и затаил дыхание, с трепетом наблюдая за тем, как цветочная композиция приближалась к участницам. Даже бригадиры и те отставили бокалы, чтобы проследить за траекторией летящего букета.       Держа в голове настоятельную просьбу невесты, гостья, что стояла рядом с Поповой, вдруг споткнулась о собственные ноги. Чтобы не растерять остатки равновесия, она схватилась за руки соседних девушек, тем самым не дав им возможности прикоснуться к долгожданному трофею. — Лизок, давай лови! — Валера, не выдержав накала страстей, привстал из-за стола и выкрикнул с места.       Лиза, вздрогнув от неожиданности, смачно выругалась, подняла голову к потолку и машинально растопырила пальцы, поймав букет.       Лепестки под действием крепкой девичьей хватки разлетелись в разные стороны, гости разразились ликующими возгласами, а сама Попова все еще не могла поверить в произошедшее. И только когда ее плеч коснулись руки Василисы, заключив в объятия, осознание щелчком добралось до мозга. — Пчёлкина, ты все подстроила? — Лизавета звонко рассмеялась. — Признавайся! — Это тебе привет от Гриши, — ласково улыбнувшись, прошептала Вася. — Надеюсь, когда-нибудь я тоже погуляю на вашей свадьбе. — Вась… — Лиза на мгновение замерла, губы ее дрогнули, а полные слез глаза с надеждой взглянули на подругу. — Не плачь, — бывшая Стрельникова прижала Попову к груди. — Гриша обязательно выздоровеет, и у вас все будет хорошо.       Лизавета отрешенно кивнула и перевела внимание на Пчёлу. Зрачки ее глаз тонули в кислоте и желчи, сверкая недобрыми молниями.       Вряд ли Попова когда-нибудь признается в этом даже самой себе, но помимо прилипающего к позвоночнику страха по отношению к Вите, она испытывала и неукротимую злость. Ведь в том, что случилось с Головиным, был виноват только он. Именно Пчёлкин без спроса распорядился жизнью Гриши в личных целях и убил в нем то, что делало его собой, оставив в теле призрачную оболочку для существования.       И этого Лиза никогда не сможет простить Пчёле. — Уважаемые гости, — в зале вновь раздался вкрадчивый голос ведущего. — Только что мы стали свидетелями, пожалуй, одного из самых трепетных моментов всех свадеб; букет невесты брошен, счастливица найдена. Но как насчет жениха и его друзей? Ведь даже самые сильные мужчины мечтают о создании собственной семьи. Виктор уже готов порадовать одного из своих неженатых товарищей и подарить ему подвязку невесты.       При упоминании о подвязке сердце Василисы тут же сжалось, остановило дыхание и скрутило внутренние органы в сладостный узел. Она отчего-то почувствовала себя стеснительной робкой девчушкой, которая готовилась к первому в жизни свиданию с самым завидным парнем школы.       Подняв кокетливый, слегка смущенный, взгляд на мужа, Пчёлкина увидела в его радужках те же эмоции. Они бурлили, закипали и сливались воедино вместе с предвкушением, желанием и открытой похотью.       Царственной походкой Вася вышла в центр зала, туда, где ее ожидал Витя. Он подал ей руку и помог присесть на заранее подготовленный стул. — Наконец-то я дождался свою любимую традицию, — склонившись над Василисой, жарко прошептал Пчёла.       Оставив на женском плече короткий поцелуй, Витя медленно опустился на одно колено перед женой. Он старался не нарушать их зрительный контакт, чтобы запечатлеть каждое изменение в девичьей мимике и уловить каждый рвущийся из груди рваный вздох.       Когда Пчёлкин обхватил щиколотку Василисы, она на мгновение прикрыла глаза и перестала дышать. Его пальцы стали ласково подниматься вверх по коже, подушечками собирая мурашки. И, как только Витя добрался ими до колена, он распахнул вырез подола платья, склонился над ножкой и припал к ней губами, побудив Васю тут же открыть веки.       Дорожка из поцелуев, следующая к подвязке, сжигала тормоза, пробирала тело до дрожи и подрывала терпение, какого у обоих супругов становилось с каждой секундой все меньше. Пчёлкина неотрывно следила за тем, как ее муж дразняще поднимался губами по бедру, обхватив его руками.       Теперь она понимала, почему именно эту традицию так жаждал Витя — в ней таилась квинтэссенция всей их необузданной страсти.       Добравшись до атласной белоснежной тесьмы, Пчёла замер и вожделенно улыбнулся, после чего зубами поддел кромку и потянул ее вниз, из-за чего Вася едва не сорвалась на бессознательный стон. Неспешные и откровенно провокационные движения Вити заставляли тело сгорать и, точно Феникс, возрождаться снова.       Сдерживать себя больше не оставалось никаких сил.       Подвязка скользнула по лодыжке и оказалась во владении Пчёлкина, что тотчас поднялся на ноги и победно взмахнул трофеем под выкрики гостей, пока сама Василиса, широко улыбаясь, смущенно прикрывала лицо обеими ладошками. — Это было невероятно жарко! — Восторженно выкрикнул ведущий. — Думаю, что после такой сцены больше никто не усомнится не только в любви молодоженов, но и их страсти. А теперь давайте узнаем, кому же достанется подвязка?       Вася все еще сидела спиной к участникам, потому никого, кроме Вити, не видела. Он заговорщически подмигнул ей, а затем отвернулся, маринуя парней томительным ожиданием. Плутоватое выражение лица супруга подсказывало Пчёлкиной, что он так же, как и она, задумал подарить свой трофей конкретному человеку, из-за чего Василиса только беззлобно усмехнулась.       Недаром говорят: муж и жена — одна Сатана.       Атласная ткань невесомым облаком взлетела вверх, из-за чего паркет под девичьими ногами сразу же завибрировал тяжелым топотом. Воздух вобрал басистую какофонию гогота и слился воедино с последующими возгласами гостей. — Лови, Космосила! — Ловлю!       Обернувшись на эпицентр произошедшей схватки, Пчёла удовлетворенно улыбнулся. Его блестящие сытостью глаза без каких-либо слов говорили о том, кто именно одержал победу, но, тем не менее, Вася поднялась со стула и взглянула на счастливчика.       Космос стоял в центре неженатых молодых людей и, сжав в обеих ладонях подвязку, с довольством купался в лучах подстроенной удачи и минутной славы. — Друзья, мне кажется или наши молодожены — настоящие волшебники? — Ликовал тамада. — С легкой руки жениха и невесты оба свидетеля стали обладателями главных призов и теперь они должны подарить друг другу совместный танец! Кто знает, может, в будущем именно он подарит им крепкий и счастливый союз?       Излишне беспечный голос ведущего побудил Лизу фыркнуть, зыркнув на вынужденного партнера исподлобья, пока гости радостно зазывали ее на танцпол. Кислая мордашка Поповой выглядела настолько комичной, что бывшая Стрельникова не смогла сдержать сдавленного смешка.       Будто на эшафот вышагивала, честное слово.       Василиса хотела было подойти к свидетельнице и ободрить ее, но легшая на талию ладонь Вити не дала этого сделать. — Пойдем, — склонившись над ухом, прошептал он. — Куда? — Вася, непонимающе скуксившись, обернулась на Пчёлу. — Как мы Коса с Лизой без присмотра оставим? — Они не маленькие, сами разберутся, — многозначительно улыбнулся Пчёлкин и взглянул на пару. — А вот я хочу побыть наедине со своей женой; могу я позволить себе такую роскошь?       И, не дожидаясь дальнейших возражений, Витя взял Василису за руку и повел ее сквозь охмелевшую толпу к выходу из зала.       Выпитый за день алкоголь рассеивал концентрацию внимания танцующих гостей, из-за чего ни один из них не заметил, как прямо перед их носами происходило настоящее похищение невесты. Но если традиционные конкурсы предполагали выкуп и возврат новобрачной обратно жениху, то на свадьбе Пчёлкиных, что с самой регистрации шла по их собственным правилам, жену похищал сам муж.       Преодолев препятствия в виде официантов и охранников, молодожены перебежками покинули ресторан.       Со стороны они вполне могли бы сойти за сумасшедшую пару грабителей, что удирала от милиции, крепко держась за руки, если бы не их звонкий смех, что синергией разлетался по всей территории парковки, и чересчур праздничный внешний вид.       Ведь какие здравомыслящие воры выйдут на дело в смокинге и пышном свадебном платье? — Куда мы бежим? — Василиса с трудом могла дышать, задыхаясь от заливистого хохота. — На свободу, — усмехнулся Витя, доставая из кармана брюк ключи от новенького Мустанга. — Я больше не хочу ждать, когда мы останемся вдвоем. — А как же свадьба? — Вася широко улыбалась, наблюдая за тем, как муж галантно открывает перед ней дверь автомобиля. — Нас потеряют. — Не думай об этом, — Пчёла подошел вплотную к супруге и заправил ей за ушко прядь волос. — Кос в курсе, он всех предупредит. Или ты хочешь и дальше лицезреть пьяные рожи гостей?       Его рука неспешно скользнула вниз по шее, пальцами касаясь открытых плеч и ключиц. Откровенно провоцирующие ласки побудили бывшую Стрельникову на миг задержать дыхание и с вожделением взглянуть на Пчёлкина. Глаза его хитро сощурились, а некогда чистое голубое небо в них заволокли тучи безотчетной одержимости и похоти.       Демоническая энергия супруга передалась Василисе тактильно, проникла через поры в кровь и заразила организм ответным желанием, из-за чего возражать не оставалось никаких сил. Да и могла разве Вася променять их первую брачную ночь, когда на нее так смотрел Витя?       Красивый, сексуальный и властный, он смотрел на нее так, что невольно подкашивались ноги. Выбившаяся светлая челка легкой волной спадала на лоб, губы растягивались в плотоядной оценивающей ухмылке; а тело, облаченное в свадебный костюм-тройку, так и манило нетерпеливо сорвать с него одежду. Потому, покачав головой, Пчёлкина послушно села в машину.       Рокочущий рев спорткара пробуждал мурашки, майский ветер ласкал кожу через открытое окно тачки, что неслась к началу настоящей семейной жизни, за рулем в расслабленной позе сидел любимый муж. Что еще могло быть счастливее?       Откинувшись на спинку сидения, Василиса прикрыла глаза и расплылась в удовлетворенной улыбке. — Как думаешь, успеем проскочить на светофоре? — Витя лукаво усмехнулся.       Эффект дежавю, сработавший в памяти, заставил Васю беззлобно хмыкнуть.       Четыре года назад Пчёла уже задавал подобный вопрос. Тогда он впервые оказался за рулем БМВ, только-только знакомясь с его габаритами, когда как сама бывшая Стрельникова наотрез отказывалась соглашаться на предложенную авантюру, едва не выпрыгивая из салона немца в панике.       За прошедшее время многое изменилось в Василисе, в том числе и она сама. Ее чувства по отношению к Вите закрепились на самой подкорке мозга и намертво вжились в сердце, потому сейчас и до самого своего последнего вздоха она всецело и полностью доверяла ему, готовая вместе совершить любую безрассудную выходку. — Успеем, — кивнула Вася и устремила уверенный взгляд на дорогу. — Не боишься? — Пчёлкин бегло глянул на жену. — Несколько часов назад я вышла за тебя замуж, — иронично подметила та. — Разве нужны еще доказательства, что я тебе доверяю?       Услышанный — и такой необходимый — ответ зажегся в Вите зеленым сигналом. Он самодовольно дернул уголком губ и сильнее вдавил педаль газа.       Черный красавец-Мустанг, точно ночной всадник, послушно взревел и сорвался с места, оставляя после себя следы и скрип шин. Тело по инерции прижалось к сидению, как на борту взлетающего истребителя, внутренние органы ухнули в пятки, а из груди вырвался бессознательный выкрик и последующий за ним переливчатый смех. Смех, олицетворяющий легкость, свободу и вседозволенность.       Все то, что Василиса испытывала рядом с Пчёлой.       Но чем ближе автомобиль приближался к дому на Остоженке, тем сильнее желудок сворачивался в волнительный клубок.       Пчёлкина, до краев наполненная коктейлем из предвкушения и откуда-то взявшейся робости, совершенно не запомнила, как вместе с супругом вышла из машины и поднялась на нужный этаж. Несгибающиеся ноги передвигались на автоматизме, а в барабанных перепонках ничего, кроме биения собственного сердца, не было слышно.       И пусть они с Витей жили под одной крышей уже больше полугода, но сегодняшняя ночь ощущалась на кончиках пальцев разрядом тока с примесью чего-то совершенно нового и неизведанного.       Того, что может произойти только один раз в жизни и больше никогда не повториться. — Пчёлкина, — ласково прошептал Витя и коснулся ладонью девичьей щеки. — Жена моя. — Твоя, — на выдохе вымолвила Вася. — И так будет всегда. — Ты знала, что тебе идет моя фамилия? — Пчёлкин подошел ближе и обнял жену. — Говорят, мне и замужество к лицу, — мягко усмехнулась Василиса. — Не врут, — довольно ухмыльнулся Витя.       И, склонившись, он припал к любимым губам, чтобы оставить на них долгий и чувственный поцелуй.       Постепенно даримая нежность превращалась в напористость и страсть; ладони крепче сжимали хрупкое тело и властно прижимали к груди, а изо рта вырвался первый нетерпеливый рык. Не разрывая поцелуя, Пчёла подхватил Василису на руки и переступил порог их квартиры.       Кожа сгорала от жаркого дыхания и изнывала в потребности почувствовать на себе ласку супруги. Овладеть ею, стать с ней одним целым и услышать стоны, которые являлись для Вити прекраснее любой самой божественной мелодии в мире.       Впереди, буквально через сутки, молодоженов ждала нелегкая поездка в самое пекло воюющего Таджикистана, но сейчас, в эту самую минуту, ничего не было важнее их близости.       Теперь они — муж и жена, давшие друг другу клятву во что бы то ни стало пронести свою любовь до конца жизни и рука об руку пройти через любые горести и трудности.       Потому никакие войны, Апокалипсис или конец света не были страшны Пчёлкиным.       Пока они вместе — они с достоинством вынесут и пройдут любые испытания, выпавшие на их долю плечом к плечу.