До Вас. III Навсегда?

Служебный роман
Гет
В процессе
NC-17
До Вас. III Навсегда?
автор
Описание
Третья часть истории "До Вас", освещающая продолжение отношений Новосельцева и Калугина непосредственно после фразы " Через девять месяцев..." Смогут ли герои спасти отношения, несмотря на предательство Анатолия Ефремовича? Психологическая драма с множеством развязок, испытывающих моральные принципы сотрудников статистического учреждения, борющихся за свое счастье.
Примечания
Ознакомиться с прошлыми частями или начать читать с конца, решайте сами) Главы выходят каждую неделю по вторникам и четвергам!
Содержание Вперед

XXXIII Возмездие.

— Юра, вставай, Юр. — Толя, пытаясь разбудить товарища, тряс его в разные стороны. Бросив попытки, он силой вытащил тело за лацканы кашемирового пальто, облокотив на капот. Добрый старичок-охранник помог дотащить замдиректора до входа. Георгий, увидевший пропавшего, сразу подбежал, подхватывая за талию. — Где же ты так напился, дорогой мой человек. — по-доброму рассмеялся грузин, таща на второй этаж, подальше от лишних глаз. Новосельцев, вздохнув с облегчением, направился в кабинет, по пути столкнувшись с официантом. — Анатолий Ефремович, вас к телефону. — Ало? — Анатолий Ефремович, добрый вечер, скажите, вы не знаете, где Юра? — взволнованный голос жены прозвучал в трубке. — Добрый, не переживайте, он со мной. Мы решили поужинать и заодно закончить работу. — Я уже начала нервничать. — нотка облегчения считалась в приятном тембре. — Совершенно не стоит, Анна, послушайте, боюсь, мы закончим очень поздно, вы не против, если Юра сегодня переночует у меня? — в подобном состоянии отпускать замдиректора было опасно, вдрызг пьяный мужчина вряд ли обрадует жену, к тому же вероятность того, что завтра он приедет на работу, практически равнялась нулю. — Конечно, не буду отвлекать, хорошего вечера. — Всего доброго. — следом послышались губки, Анна, будучи по-детски доверчивой, поверила в нелепое объяснение без капли сомнения, от чего Новосельцеву стала неловко. Как легко и непринужденно он смог обмануть наивную женщину, неужели в этом мире ещё остались люди, верящие кому-то на слово? Возможно, они до сих пор существуют только по одной причине — потому, что они сами никогда не врут. Мужчина, поднявшись на второй этаж, зашел в кабинет, Георгий быстро листал купюры, пересчитывая выручку за сегодня. Юра, лежа на диване, пытался прийти в себя, поглощая воду стакан за стаканом. — Анатолий Ефремович, сверь, пожалуйста, остатки и можешь быть свободен. Через полчаса работа была выполнена, оставалось только выкурить Самохвалова с удобного дивана и благополучно уложить его спать. — Тут всё в порядке. — листок лег на стол. — Юра, собирайся, мы едем домой. — Куда? — Домой, говорю. — Я не поеду. — промычал он еле-еле. -Еще как поедешь. — Толя кинул прожигающий взгляд, затем силой поднял мягкое, как пластилин, тело, Георгий лишь весело захихикал. — Милые бранятся, только тешутся, это за сегодня. — рука протянула купюры, которые быстро оказались во внутреннем кармане. — Спасибо за всё. — начальник легкой промышленности многозначительно посмотрел на товарища, попутно выводя из кабинета. — Анна меня убьет. — хныкал взрослый мальчик, спускаясь по лестнице. — Мы едем ко мне. — холодно отрезал второй. — А выпить есть? — Нет, завтра на работу. — Я уволился. — сбивчиво пробормотал он, садясь в салон. — Считай, что ты вернулся. — Басманов… — Меня эти подробности не волнуют, дорабатывай и делай, что хочешь, подставлять людей — это подло. — машина тронулась с места, удаляя их от центра. — Ах да… Я совсем забыл, что ты под каблуком. — язвительно кинул заместитель. — Хороший ты человек, Новосельцев, добрый, отзывчивый, но глупый, как ты не понимаешь, что она тобой пользуется?! — Рот закрой. — мужчина закипел, едва сдерживаясь от физического столкновения его кулака и щеки пассажира. — Как знаешь… — Юра, махнув рукой, отвернулся к окну, монотонные дома, украшенные к празднику, мелькали в глазах, провоцируя прикрыть веки. Два работника ночной смены ввались в квартиру, сохраняя друг к другу взаимный негативный настрой. Новосельцев, абсолютно не согласный с заявлением, расценил громкие слова о любимой женщине, как личное оскорбление, вывод о её истинных, по мнению Юрия Григорьевича, мотивах полностью противоречил женской натуре, отрицающей ложь, лицемерие, меркантилизм и прочую грязь человеческой природы. Однако чувство злости не отпускало до сих пор, возможно потому, что в словах, действительно, была доля правды, о которой мужчина раньше не задумывался. Самохвалов, чувствующий внутреннюю неприязнь лучшего друга, раздражался всё более, не понимая, как можно отрицать очевидные факт, к тому же ещё и обижаться на суровую, но всё-таки правду. Конечно, личная драма накладывала свой отпечаток, досадное чувство от осознания того, что Новосельцев искал его только из-за желания не разочаровать женщину, осело в груди, неужели он не заслуживает простой человеческой поддержки, тем более от лучшего друга? Мужчины остались при своем, виня друг друга, однако сонные дети, выбежавшие из комнаты, слегка разрядили обстановку. — Дядя Юра! — старший, вскарабкавшись по штанине, оказался на руках, спиртной поцелуй впечатался в маленькую щечку. — Почему ещё не спим? — хмыкнул отец семейства, снимая пальто. — Ждали папу. — в коридор вышел сосед, удивленный прибавлением в семействе холостяков. — А пришел дядя Юра! — воскликнул Вова, все рассмеялись, на время забыв о разногласиях. — Ужинать будете? — Толя, взглянув на истощенного заместителя, утвердительно кивнул головой. Дети, обрадовавшись прибавлению, звонко смеялись, сидя за столом, большая компания гудела ещё некоторое время, пока младшему поколению не был отдан приказ лечь по кроватям, а дед Максим не зашуршал своими тапочками к выходу. Голоса смолкли, образовалась относительная тишина, прерываемая завыванием ветра снаружи. Юра устало присел на расстеленный диван, звоночки похмелья только-только начинали гудеть и в без того наколенной от пережитого стресса голове. — Басманов сказал тебе уволиться? — Новосельцев, выйдя из душа, погасил основной свет. — И уехать из Москвы… — со вздохом произнес он, ложась на спину. — Почему не уехал? — Юра пожал плечами. — Наверное так и сделаю, уедем с Анной в Ленинград и будем жить, как раньше. — фраза выражала полное отрицание, однако оставшийся здравый смысл заставлял говорить. — Если, конечно, Басманов не передаст фотографии раньше. — А как же Ольга? — Зачем я ей буду нужен? Без работы, без денег, без квартиры, словом, любовник-неудачник, забавно правда? — грустный тихий смешок раздался из груди. — Глупости, она любит тебя ни за что, таким, какой ты есть. — Дело даже не в этом, я не смогу дать ей то, чего она, действительно, заслуживает. — Самохвалов, вероятно, перенял мировоззрение близкого друга. — Женщинам ничего не нужно, кроме любви. — видимо, мудрые мысли приходят опосля. — Тогда почему ты ушел от Людмилы? Неужели правда разлюбил? — Дурак был, вот и всё. Не совершай моих ошибок, а впрочем, поступай, как знаешь, я здесь не советчик. — Значит ты всё ещё её любишь? — Юра по-доброму улыбнулся, изучая смущенное лицо оппонента. — Давай спать, завтра что-нибудь придумаем. — Новосельцев, хлопнув по полечу, встал с дивана. — Прости меня за все глупости, которые я наговорил. — И ты меня. — дверь в спальню прикрылась с той стороны.

******

Черная Волга подъехала к зданию, водитель бодрым движением вышел из машины, по обыкновению, в идеально сидящем костюме, накинув пальто на плечи. Еле живой пассажир резко контрастировал на фоне, бутылка минералки приклеилась ко лбу, подчеркивая классический образ советского гражданина после знатной попойки. Самохвалов, пожертвовав завтраком ради тридцати минут в постели, ощущал дикий голод в придачу к общему изнеможению. Мужчины, перебежав через дорогу, столкнулись со служебной машиной, подъехавшей ко входу. — Доброе утро. — начальник легкой промышленности, освободив водителя от прямой обязанности, открыл дверь. — Доброе. — она легко улыбнулась, однако внимание быстро переключилась с одного мужчины на другого. — Юрий Григорьевич, рада вас видеть. — Это взаимно, Людмила Прокофьевна. — он тяжело натянул нечто походе на улыбку. — Юрий Григорьевич, понимаю, что год был не из легких, со своей стороны я готова подписать вам отпуск сразу же после праздников или в любое другое время, когда вы захотите. — Людмила старалась подбирать слова, боясь спугнуть заместителя. — Давайте не будем загадывать, я отработаю, как положено, а дальше будет видно. — Самохвалов, не зная, чем закончиться его сегодняшний приход на работу, хотел поскорее закончить разговор. — Держать насильно вас никто не будет, но знайте, что я уже успела к вам привыкнуть… — женщина, смущенно опустив глаза, стремительно направилась в здание, признание было настолько не типичным для неё самой, что не могло не остаться без внимания мужчины, который почувствовал приятную теплоту внутри, даже слегка растрогавшись. — Слышал, привыкла… — с гордостью повторил Юра, широко улыбаясь. — Много на себя берешь. — хмыкнул Новосельцев, неудовлетворенный недостатком женского внимания. — Не ревнуй! — рассмеялся замдиректора, догоняя друга. Работа закипела, Самохвалов, прогуляв большую половину вчерашнего дня, не успевал подписывать документы, которые появлялись каждые десять минут благодаря Верочке. Плохие мысли остались где-то за пределами учреждения, времени размышлять, загадывать или философствовать совсем не оставалось, лишь бы успеть всё до обеда. Взвалив гору бумаг, он зашел в кабинет напротив, с облегчением отпуская макулатуру на стол переговоров. — Тут всё. — Спасибо, Юрий Григорьевич… — звонок телефона прервал мысль. — Простите. Ало? Да, он здесь. — мужское нутро сразу почувствовало, что речь идёт о нем, тело охватила дрожь. Телефонная трубка упала, как лезвие гельятины, олицетворяя конец. Всё. Отмучился. — Юрий Григорьевич, вас ждет черная Волга у входа. — Людмила растерянно посмотрела на белого, как лист бумаги, мужчину. — Хорошо. — еле выдавил он из себя, перед смертью всё равно не надышишься. — Что-то случилось? — Нет, всё в порядке, я сейчас вернусь. — собравшись с мыслями, он мужественно вышел из кабинета, бежать от правды было некуда. Сложно принять неизбежность, особенно, когда всю жизнь удавалось выходить сухим из воды, но, видимо, ни в этот раз. Холодный воздух обдул лицо, однако он даже не почувствовал, подходя к машине, внутри стрелял адреналин и единственный животрепещущий вопрос — его убьют сразу или немного позже? — Добрый день, Григорий Григорьевич, не ожидал вас здесь увидеть. — инстинкт самосохранения спровоцировал сделать удивленный вид. — Решил заехать попрощаться, я возвращаюсь в Ленинград, представляешь, Олеся беремена… — воодушевленный мужчина улыбался, в подобном настроении Юра видел его впервые, видимо, новость от младшей дочери скрасила всю поездку в грязный во всех смыслах этого слова город. — …да и Новый год, праздник всё-таки семейный. — было не ясно, что именно имел ввиду тесть — сепарацию неугодливого зятя от остальной семьи или скуку по своей жене, оставшуюся одну, впрочем, было не важно, главное, что упоминания о его похождениях до сих пор на прозвучало, может быть и это несчастье обойдет его стороной. — Я очень рад, примите мои поздравления. — повисла пауза, диалог подходил к логическому завершению, однако Зиновьев оставался стоять на месте. — Как её зовут? — Кого? — плечи невольно вздернулись. — Её? — фотография вынырнула из внутреннего кармана, при виде её Самохвалов откачнулся назад, чуть не потеряв сознание. — Да не трясись ты так! — Ольга. — прошептал он. — Красивая. — Григорий, взглянув повнимательней на смеющуюся женщину, перевел взгляд на зятя, который обмер в ожидании реакции. — Знаешь, Юра, что самое важно в семейной жизни? — Честность? — неуверенно сказал он. — Не развестись. — весело хмыкнул оппонент. — Твои похождения мне абсолютно не интересны, тем более не мне тебя учить, сам не без греха. — Вы правы, я, действительно, люблю другую женщину и хочу провести с ней остаток жизни. Анна замечательная, умная, красивая, но… — замдиректора оборвался. — Так получилось. Я уверен, что она найдет себе подходящего мужчину, намного лучше меня и которого, возможно, полюбите и вы… Позвольте мне уйти… — Нет уж, мы своих не бросаем. — Григорий Григорьевич, чиркнув спичкой, поднес огонь к блестящей бумаге, черный пепел упал на снег, навсегда уничтожив доказательства их связи. Юра неприятно поморщился, глядя на черное пятно, неужели всё было так просто? — Моя дочь скорее станет вдовой, чем разведенной, надеюсь ты меня понял. — рука хлопнула по плечу, наконец, отрезвив Самохвалова окончательно. — Бывай. — мужчина, отмахнувшись от заботливого водителя, самостоятельно открыл дверь и сел в салон, заместитель, как в тумане, направился в здание, ещё не осознав всего произошедшего. — Юра! — мужчина на автопилоте подбежал к автомобилю. — И передай своему Бахилову… — Басманову. — Какая разница, чтобы больше к Андрею Викторовичу не заходил. — дверь хлопнула, машина, взвизгнув, удалилась вперед, оставляя клубы дыма, словно испаряясь в утреннем пейзаже сонной Москвы. Самохвалов, простояв неподвижно ещё несколько минут, вернулся в учреждение. Внутренние состояние было противоречивым, необычайная легкость смешивалась с необъясним чувством горечи, с одной стороны, душевные терзания, измучившие нервную систему, улеглись, ему больше нужно бояться, что грозный тесть ворвётся в спальню и выкинет его из квартиры за шкирку, как помойную кошку, удивляло и то, как Григорий Григорович отнёсся к не самому приятному факту его биографии, ни одна мышца лица не выразила и капли призрения, бескомпромиссное спокойствие, где-то в глубине души даже родилось чувство уважения к этому ворчливому, назойливому, недружелюбному старикашке, который встал на его сторону. Однако осознание того, что ему никогда не удастся уйти к любимой женщине омрачало всю картину, неужели она никогда не станет по-настоящему его, и они обречены прятаться по съемным квартира всю оставшуюся жизнь, пока их супруги терпеливо ожидают дома. Впрочем, надежда умирает последней, возможна Анна тоже когда-нибудь влюбиться в другого мужчину, но это уже из области фантастики. Заместителю потребуется ещё много времени, чтобы осмыслить всё произошедшее, однако сейчас он выбрал радоваться тому, что имеет. Глаза быстро нашли белокурую голову, склонившуюся над столом. — Я тебя люблю. — наклонившись над ухом, прошептал он. Ольга, обнажив фирменную улыбку, засияла, повторив тоже самое беззвучно.

******

Двое мужчин вышли из учреждения в тоже время, как и пару дней назад, правда настроение обоих было значительно лучше, притаившаяся у машины фигура так же осталась без изменений. — Юрий Григорьевич, честно говоря, удивлен вашим выбором. — выкинув сигарету, министр вышел из тени. — Я вас не понимаю. — заместитель решил отыграться, сделав удивленный вид. — Вы выбрали любовь, мне казалось, что это чувство вам не известно. — Любовь спасет мир. — Юра весело подмигнул, Новосельцев с нетерпением ждал кульминации. — Не в вашем случае. Даю вам последний шанс, извинитесь сейчас, и я сохраню ваш секрет. — оппонент покачал головой, улыбаясь, в наше время доверять людям глупо, министрам — тем более. — Знаете, сегодня ко мне заезжал тесть… — Самохвалов специально выдержал театральную паузу, подойдя ближе, чтобы увидеть его ошарашенные глаза. — И очень просил вам передать, чтобы вы больше не беспокоили Андрея Викторовича своими визитами, вы стали слишком назойливы. Басманов, выпрямив спину, свел брови, дрожь пробилась через верхнюю одежду, казалось, он потерял дар речи. Некий Андрей Викторович, влиятельный чиновник, и по совместительству друг Зиновьева, являлся своего рода божеством, перед которым без капли стыда и собственного достоинства прыгал Федора Алексеевич на протяжении десяти лет, попутно поднимаясь по карьерной лестнице и планируя занять его место в ближайшее время. Потерять благосклонность покровителя было сравнимо со сметным приговором, всё, что он долгим и упорным «трудом» нарабатывал все эти годы, распалось, как песок. Юрий Григорьевич смаковал эти несколько секунд, наблюдая в глазах оппонента страх, смятение, отчаянье, и даже желание расплакаться от безысходности. Он приоткрыл рот, чтобы выразить колкость, оставить последнее слово за заместителем означало бы его безоговорочную победу в этом негласном поединке, однако женщина, как всегда слегка задержавшись, появилась на горизонте, заставив разорвать тесную борьбу взглядов. — Добрый вечер, Людмила Прокофьевна. — с широкой улыбкой произнес Самохвалов, не переставая наслаждаться подавленным видом министра, который, казалось, даже этого не скрывал. — Добрый… — эта троица, образовывающаяся подозрительно часто, начала напрягать, женщина окинула каждого внимательным взглядом, словно рентген. — Я тут подумал на счет отпуска и решил, что он мне совершенно не нужен, в новый год с новыми силами! — Я очень рада, что вы решили остаться. Представляешь, Юрий Григорьевич хотел нас покинуть. — Людмила, повернув голову, обратилась к возлюбленному. -Удивительно… Не представляю учреждение без вас. — «вас» было подчеркнуто с особой озлобленностью. — А я без вас. — ерничал мужчина, подходя к автомобилю, Новосельцев, не проронив ни слова, пошел вслед за другом, переживая внутренний пожар. Если бы она только знала, за кого собирается выйти замуж, однако влезать, а тем более мешать их отношениям он был не намерен, по крайней мере — пока. Мужчина последний раз кинул взгляд на пару, садясь в машину и удаляясь прочь. — Поехали домой? — женщина, легко улыбнувшись, пыталась поймать бегающие глаза. — Мне нужно по делам. — По каким? — По рабочим, я тебя провожу. — Людмила странно покосилась на спутника, который, как будто хотел побыстрее её спровадить. Василий, покорно ждущий директора, вышел из салона, сразу получив отмашку от министра. — Что-то случилось? — она остановилась, ожидая ответа. — Нет. — он нелепо развел руками, нервно ухмыльнувшись. «Врет…» — безошибочно определила женщина. — Мне нужно ехать, увидимся завтра. — Басманов, на секунду прикоснувшись губами к щеке, стремительно сорвался с места, видимо, спешил загладить грехи перед начальником. — До завтра. — сказала она пустой улице, садясь в салон. Мужчина оказался не так прост, как она думала, впрочем, глупо приравнивать такие понятия, как честность и министр, видимо, настигшая влюбленность слегка затуманила голову. Скелеты в шкафу имелись у каждого, взять только Новосельцева, однако женщина даже и представить не могла, насколько обширен министерский погост, возможно, некоторым деталям его биографии, действительно, лучше остаться в секрете.
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.