До Вас. III Навсегда?

Процесс продолжился в разряженной атмосфере, мужчина, пытаясь рассмешить начальницу, иронизировал над Шурой, искусно парадируя её голос, от чего Людмила тихо хихикала, прикрывая рот рукой. Глаза радостно искрили, внутри царило приятное облегчение, провоцирующее улыбаться и кокетливо щурить глаза. Новосельцев под властью её энергетики позволил себе забыть о работе, ресторане и прочих обязанностях и грядущих вопросах, которые вызывали нервный трепет до этого, однако внятнее состояние было не так оптимистично, как внешнее, быть может во всем виновата бессонная ночь, проведенная в мыслях о ней.

******

Самохвалов, закончив свою часть работы, вылетел на улицу, задорно улыбаясь. Ольга уехала домой полчаса назад, а Новосельцев уже, как сорок минут, был в ресторане. Замначальника спокойным шагом направился к автомобилю, настроение, и без того находящееся на высоте, поднялась от приятного ощущения чего-то нового, счастливого и бесспорно скорого, видимо, детский новогодний восторг остается в людях до самой старости. Вытащив из машины дворники, Юра подошел к лобовому стеклу, на котором лежал небольшой непроницаемый конверт. Руки, скованные холодом, с трудом оторвали клапан. Несколько фотографий вылезли наружу, фонарь, стоящий за спиной, позволил разглядеть их содержимое. Внутри всё оборвалось. Мужчина, отказываясь верить, бешено перебирал снимки снова и снова. Резко подняв голову, он огляделся по сторонам, улица была мертвенно пустой. Внутри воспламенился пожар, капли пота образовались у виска, от учащенного дыхания пар летел изо рта, поднимаясь в воздух. Мутная голова с трудом заставила дрожащие тело сделать шаг. Словно пьяный, мужчина обогнул автомобиль, придерживаясь за него рукой. Мотор заревел. Бардачок громко хлопнул, скрывая компрометирующие подробности его связи с красивой блондинкой. Машина сорвалась с места, удаляя хозяина подальше.

******

Людмила, допивая чашку чая, следила за падающими за окном снежинками, звонок поразил тихое обитель. Как только дверь приоткрылась в квартиру влетела высокая фигура, истощающая от себя холод. Ледяные руки дотронулись до талии, прожигая через тонкий халат, от чего она начала извиваться. Губы обхватили кожу на щеке, заставляя пробежать табор мурашек по телу. — Я соскучился. — выпарил он, попутно снимая с себя верхнюю одежду и кидая её на пол. — Я тоже. — произнесла она, недоумевая бурному порыву. Наступательные шаги заставили попятиться, мужчина, подхватив на руки, унес её в спальню под звонкий женский смех.

******

Утро вторника стало для Юрия Григорьевича один из самых тревожных за последнюю пару лет. Словно отмороженный, он ходил по квартире, пытаясь найти галстук, который лежал на своем обыденном месте. Жена, списав растерянность на обычную усталость, заботливо повязала аксессуар вокруг шеи, нежно прикоснувшись к щеке. За завтраком замдиректора не проронил ни слова, находясь под гнетом собственных мыслей, в горле ничего не лезло, кроме кофе, который вызывал и без того тошнотворное чувств. Даже насмешки тестя не вызывали никакой реакции, мужчина отрешенно хлопал глазами, прикусывая губу. Путь от дома до работы прошел мимо него, каким-то образом он уже сидел в кабинете, не помня, с кем поздоровался несколько минут назад, закрыл ли машину, перед глазами стояли фотографии, автор которых оставался неизвестен. Людмила легкой походкой шла по залу, качая бедрами из-за узкой шерстяной юки, плотно прилегающей к телу, которое приятно ныло после вчерашней ночи. Удовлетворенная улыбка с ноткой лукавство застыла на лица, а кокетливо стреляющие глаза искрились, не оставляя шанса утренним зевакам не обратить на неё внимание. Кажется, женщина, чувствующая любовь от мужчины, способна на всё, даже выглядеть свежо в девять утра во вторник. — Доброе утро, Анатолий Ефремович. — прощебетала она стоящей спине, Новосельцев, обернувшись, поймал прищуренный взгляд, расплывшись в улыбке. Он обожал её игривое настроение, в последнее время посещающее директора не так часто. — Доброе, Людмила Прокофьевна. — тело само потянулось за ней, следуя за спиной нога в ногу. — Вы меня преследуете? — кокетливо спросила женщина в пол оборота. — Даже если и так. — усмехнулся он, поравнявшись. — Вы против? — Нет, только не теряйте из виду. — Людмила, подмигнув, устремилась вверх по лестнице, смеясь, мужчина, застыв между первой и второй ступенями, ухватился за перила, с наслаждением провожая её взглядом. День продолжился в своем обыкновении, оставив приятный трепет от утренней встречи. Можно ли влюбиться в одного и того же человека дважды? Анатолий Ефремович не знал, однако был уверен, что никого не любил так сильно, как её. Впрочем, это всё лирика по сравнению с жестокой реальностью, представляющей собой гору непроверенный отчетов, которые, казалось, подошли к концу ещё вчера, видимо, ему это приснилось. Долгожданный перерыв, когда можно вздохнуть спокойно и, наконец, положить себе в рот что-то более весомое, чем горький черный кофе. — Привет. — после обеда начальник легкой промышленности вошел в кабинет товарища, работа — работой, а курение — по расписанию. Однако ответа не последовало. Мужчина, развернувшись спиной ко входу, сидел скрестив руки, в таком положении он находился с самого начала рабочего дня. — Юра? Спишь что ли? — ерничал Толя, подходя ближе. — Не сплю. — фигура повернулась в кресле, красные, раздраженные глаза предстали перед собеседником, а бледно-болезненный тон лица придавал некий шлейф траура. Новосельцев обвел его глазами, присаживаясь напротив. — Заболел? — Самохвалов лишь качнул головой. — Это конец… — Чего? — Юра отрешенно пожал плечами, будто вся жизнь стала безвкусной и лишенной какого-либо смысла. — Наверное всему… Карьере, браку, моей репутации. — Объясни по-человечески, что стряслось? — Анатолий Ефремович, нахмурив брови, закурил сигарету. Замдиректора, открыв ящик, швырнул стопку фотографий на стол. — Нашел вчера на лобовом стекле… — Адресант? — Понятие не имею. — Юра, тяжело вздохнув, затянулся. Новосельцев внимательно разглядывал снимки пары, выходящей в обнимку из многоквартирного дома, находящегося в центре города. Счастливые и влюбленные — Ольга, прислонив голову к плечу, смеялась, Юра, нагнувшись, целовал её в висок. — Шантаж? — Толя внимательно посмотрел на товарища, отдавая компромат обратно. — Или провокация… Впрочем, неважно. Если эти фотографии попадут в руки к Зиновьеву, завтра же меня здесь не будет. — Ничего не предпринимай, если кому-то это выгодно, он сам тебя найдет. — Обнадежил. — Всё тайное становится явным, тебе ли это не знать. — дверь закрылась с обратной стороны.

******

Незаметно наступил вечер. Изнеможденные люди постепенно вытекали на улицу, торопясь на автобусы и электрички. Самохвалов, как бы не желал возвращаться домой, выбора не было, перед смертью ведь надышишься. Новосельцев, заметив фигуру, догнал его у лифта. Двое в распахнутых пальто вышли на улицу, вдыхая морозный воздух, однако фигура, примостившаяся на капоте Волги, испортила момент облегчения. — Добрый вечер. — сквозь зубы бросил Толя, видимо, спонсором хорошего настроения директора был именно он, что вывело ещё больше. Юра лишь бросил взгляд, Басманов — последнее, что волновало его в данный момент. — Добрый, добрый. — с довольством произнес он, вставая с капота. — Как ваше ничего? — Лучше вашего. — огрызнулся Новосельцев, подходя к бежевой машине. — Даже не сомневался. — Федора не мог упустить возможность поострить. — Юрий Григорьевич, а вы что молчите? — Самохвалов, закурив, хотел сесть в машину, однако оставить последнее слово за ним было бы неправильно. — А с вами у меня всегда разговор короткий. — Никогда бы не подумал, что вы настолько фотогеничны. — мужчина, повернув голову, окинул его недоумевающим взглядом. — Вы вообще о чем? — Новосельцев, стоящий рядом, кажется, догадался. — Вы прекрасно вышли на фотографиях. — с широкой улыбкой произнес министр, выражение лица выражало бескомпромиссную победу. Внутри всё перехватило. — Как я мог не догадаться… — сказал он под нос, качая головой. В порыве эмоций, Самохвалов в секунду преодолел несколько метров, вставь вплотную. Анатолий Ефремович во избежание масштабного кровопролития побежал за ним, хотя врезать предприимчивому фотографу хотелось не меньше. Замдиректора широко раздувал ноздри, пытаясь сохранить самообладание по крайней мере до тех пор, пока Басманов не озвучит цель сего мероприятия, от глаз, налитых кровью в пересмешку с гневом, становилось не то себе даже Новосельцеву. — Капаться в грязном белье — это так по-министерски. — скрипя зубами произнес мужчина. — Изменять жене — это так по замдиректорски. — однако Басманов, не теряя прежнего настроя, с наслаждением скалился. — Помниться, вы меня оскорбили, что ж я не злопамятный и с радостью приму ваши извинения…на коленях, разумеется. В противном случае эти прекрасные фотографии окажутся на столе вашего многоуважаемого тестя. — Новосельцев, выслушав, чуть не зарядил кулаком по физиономии, истощающей безмерное довольство. Юрий Григорьевич, как ошпаренный, хлопал глазами, сказать, что предложение его поразило — ничего не сказать. Следом последовал громкий, истерический смех. — Толь, я его сейчас убью… — с болезненной усмешкой произнес он, обращаясь к товарищу. Мощный толчок увеличил расстояние, Басманов, отшатнувшись, чуть не потерял равновесие, Самохвалов неумолимо приближался, чтобы исполнить данное несколько секунд назад обещание. Однако начальник отдела преградил путь, отталкивая его в противоположную сторону. Ненависть, затуманивающая разум, побуждала выливать шквал ругательств на Новосельцева, которой являлся единственной преградой, мешающей разорвать министра прямо на месте. Осознание того, что друг в порыве ярости, действительно, может сотворить непоправимое, провоцировало Анатолия Ефремовича продолжать сопротивление, кто бы мог подумать, что он когда-нибудь будет защищать Басманова… — Угомонись! — рявкнул начальник, краем глаза уловив женский силуэт. Людмила, вышедшая из здания, стала свидетелем неловкой паузы, образовавшейся между тремя мужчина, один из которых ядовито улыбался, второй наскоро приводил в порядок внешний вид третьего. — Добрый вечер. — наконец, мужчина прервал молчание. — Добрый… — загадочно протянула она, обводя каждого глазами. — Что происходит? — Всё в порядке. — министр, подойдя вплотную, коснулся губами щеки, после чего женщина выразительно посмотрела в глаза, явно не приветствуя подобный жест при присутствующих. — Людмила Прокофьевна, присядьте в машину. — с особой тактичность произнес Новосельцев, не желая впутывать её в очередное происшествие. Женщина недоумевающе посмотрела на него, затем на возлюбленного, который утвердительно качнул головой и открыл дверь. — Товарищи, что происходит? — уже с ноткой раздражения повторил голос. На что министр лишь захлопнул дверь. От подобной выходки директор вскипела, пытаясь выбраться, однако мужчина прижал ручку, облокотившись на неё всем весом. Юрий Григорьевич, отдышавшись и набравшись сил, снова ринулся вперед, впрочем, попытка была бессмысленной, Новосельцев, предугадав действие, отдернул его за плечо, за что получил кулаком по щеке. Калугина, наблюдающая за всей картиной, ахнула, прикрыв рот рукой. — Вы уедете, наконец?! — со злобой бросил Толя, устав отбиваться от собственного друга. — У вас есть время до вечера. — довольно произнес министр, обогнув машину. Самохвалов, кинув горячий взгляд, направился в противоположном направлении, Новосельцеву ничего не оставалось, как пойти за ним, вероятность того, что он может прибить кого-нибудь ненароком, была высока. — Что ты делаешь?! — яростный взгляд впился в водителя, повышенный тон сигнализировал, что второй перепалки не миновать. — Пристегнись. — ответил мужчина, утопив педаль в пол. — Не смей больше запирать меня! — Я сказал пристегнись! — министр, поймав женскую кисть, крепко сжал её, от боли женщина взвизгнула, казалось, черные угольки вот-вот воспламеняться, она ещё никогда не видела его таким, внутри стало не по себе от осознания его физического превосходства. Резко опустив, он вернулся к дороге, прибавив скорость.