
Пэйринг и персонажи
Метки
Драма
Повседневность
Психология
Романтика
Алкоголь
Любовь/Ненависть
Отношения втайне
Курение
Сложные отношения
Проблемы доверия
Неравные отношения
Служебные отношения
Юмор
Философия
Боязнь одиночества
Депрессия
Психологические травмы
Боязнь привязанности
Любовный многоугольник
Противоречивые чувства
Советский Союз
Описание
Третья часть истории "До Вас", освещающая продолжение отношений Новосельцева и Калугина непосредственно после фразы " Через девять месяцев..." Смогут ли герои спасти отношения, несмотря на предательство Анатолия Ефремовича? Психологическая драма с множеством развязок, испытывающих моральные принципы сотрудников статистического учреждения, борющихся за свое счастье.
Примечания
Ознакомиться с прошлыми частями или начать читать с конца, решайте сами)
Главы выходят каждую неделю по вторникам и четвергам!
XI Затишье..?
10 октября 2024, 01:04
— Господи… — прошептала перепуганная начальница, сразу сменив милость на гнев. — Какого черта вы здесь делаете?! Надо же додуматься встать на проходе! У вас и вправду проблемы с головой! — возмущалась она больше от испуга.
— После таких «встреч», думаю, они непременно появятся. — он со вздохом присел на секретарский стол, потирая лоб.
— Больно? — она подошла вплотную, убирая его руку. — Царапина. — она провела пальцем по области, от чего мужчина скривил лицо. — Сидите, я принесу перекись. — через минуту смоченная вата гуляла по лбу. — Что вы тут делали? — нежно спросила она, дуя на рану.
— Ждал вас.
— Непременно у двери? — она усмехнулась.
— Боялся, что меня вновь опередят. Я хотел извиниться за свое поведение, за то, что убежал и не даже не попрощался. — он невинно посмотрел в глаза, потом на губы.
— Куда же вы так спешили?
— Домой… Я был слегка расстроен.
— Чем же? Приревновали? — Людмила подняла уголок губы.
— Да. — уверенно сказал Новосельцев, убирая её руку от лба и поднося к губам, от прямоты женщина смутилась, ожидая увиливаний и смены темы. — Впредь буду держать себя в руках. — не отпуская её руку, он направился к выходу, захватив женскую сумку.
— Сегодня можно подвести? — Новосельцев открыл дверь, Людмила, улыбнувшись, качнула головой и села в машину.
Радио тихонько напевало мелодии, заглушая звуки проезжающих авто. Людмила пристально наблюдала за пейзажем ночного города, который полностью сменил образ с грязно-серого на празднично-белоснежный. Хотелось поскорей поставить елку, освободиться от рабочих обязанностей и предвкушать последние дни уходящего года где-нибудь за городом, у камина в обнимку с мужчиной, желательно любимым, однако короткие каникулы даже не мелькали на горизонте.
— Людмила Прокофьевна, как вы узнали мой адрес? — мысли прервал голос, она повернула голову, зависнув на губах водителя пару секунд.
— Догадалась. — женщина смущенно улыбнулась, отводя глаза.
— В личном деле посмотрели? — Новосельцев остановился на светофоре, наблюдая за любопытной женщиной.
— Даже если и так. Это было давно и по-глупости… — она теребила пальто.
— Феноменальная память. — мужчина рассмеялся. — Общение с Верой на вас положительно влияет.
— Я в этом не уверена. — улыбка опять осветила лицо.
— В таком случае, можете смело приходить в гости. — мужчина внимательно ожидал реакции.
— Значит, вы меня приглашаете… в каком статусе? — сама от себя не ожидая, выпалила она, подняв взгляд.
— А в каком вы сами хотите? — вопрос ввел в ступор. Действительно, в каком… Она замолчала, напрягая извилины, чтобы дать «верный» ответ.
Машина остановилась у подъезда. Новосельцев повернул голову, затем приблизился, смотря то в глаза, то на губы, его близкое присутствие возбуждало и побуждало притянуться ближе, высказывая нескромные жесты глазами.
— Жены..? — накал был прерван шепотом. Женские зрачки расширились, внутри что-то упало, от чего стало страшно приятно.
— Если и так. — Людмила соблазнительно улыбнулась, ожидая столкновения губ, она угадала. За секунду до встречи она подсунула ладонь, Толя поддался назад, не ожидая такого жестокого подвоха. Она звонко засмеялась, вылетая из машины, не переставая издавать победный возглас. Он опустил голову, подхватывая смех.
— Ну погоди… — он следом выскочил за ней, настигнув около самого подъезда, женщина вскрикнула от резких объятий. Образовавшийся лед подвел ногу, заставив заскользить, затем и тело. Мужчина приземлился на спину, утянув Людмилу за собой.
— Дурак вы, Новосельцев! — смеялась она, попутно смахивая снег с лица.
Он улыбнулся, поднимая себя и её с земли. История повторяется… мука лишь сменилась на снег. Мужчина, крепко встав на ноги, легко обхватил талию одной рукой, смотря в святящиеся глаза, которые требовали поцелуя. Губы, соприкоснувшись, не хотели расставаться, двигаясь медленно и соблазнительно. Горячий пар, как из закипевшего чайника, поднимался наверх, сразу же испарясь. Пульс учащался, сбивая дыхание, казалось, что счастье было ближе, чем оба думали… всего лишь подняться на второй этаж. Людмила во избежание непоправимых, но однозначно желанный последствий отстранилась, хитро щуря глаза. Странные существа эти женщины… больше, чем быть счастливой, она хотят поиздеваться над мужчинами, однако справедливо, но всё же жестоко…
— Вы свободны, товарищ Новосельцев. — сказала она настолько томно, что можно было вполне рассчитывать на продолжение в горизонтальном положении.
— Меня зовут Анатолий Ефремович. — язвил он, не отпуская талии.
— Я это запомню. — она нехотя скрылась за дверьми, оставляя мужчину в безумном возбуждении.
******
Утро было добрым, несмотря на будний день недели. Казалось, что всё сомнения рассеялись, доказав женщине искренность его чувств, чему она была бесконечно рада. Мечты о совместном и счастливом будущем снова закрепились в голове, она ощущала тот же трепет, что и в первый раз, находясь на грани. Желание сдаться окончательно перевесило всякие принципы и самое главное — гордость. Хотелось отмотать всё назад, вернуться в те две самые безумные, но самые счастливые недели в её жизни, чего бы это не стоило. Пережитая боль от предательство утихла, рана неумолимо затягивалась, суля лишь одно — она влюбилась… опять. Приземлившись на место, Людмила кокетливо наматывала локон на палец, водя ручкой по бумаге. Настроение поднимало работоспособность в несколько раз, директор весело и непринужденно работала, не теряя улыбку. Стук в дверь. Он? — Людмила Прокофьевна, добрый день. — Басманов с безупречной улыбкой и с таким же букетом влетел внутрь, но даже он не смог испортить настроение. Людмила улыбнулась, вставая из-за стола и одновременно недоумевая от происходящего. — Извинительные цветы! — объявил мужчина громко, подойдя вплотную. — За что? — женщина развела руками. — За вчерашнее. — она взяла букет, утопая носом. Басманов в силу женских гормонов казался не таким противным, как обычно. — Просите мою бестактность. — Так и быть, прощаю. — Людмила кокетливо улыбнулась, ставя цветы в вазу. — Вы сделали меня самым счастливым человеком на земле. — ерничал он, отплывая к выходу. — Женщина, оставшись одна, рассмеялась. — Так бы всегда… Счастливая женщина с цветами покинула учреждение раньше положенного, в силу обязанности ездить в министерство под конец рабочего дня, пылая надеждой на завтрашнюю встречу. Однако пятница уготовила ей лишь комплимент от Федоры Алексеевича, который с каждым разом становился напористее и, как будто бы, влюблённее. Анатолий Ефремович, как бы не хотел провести весь день в кабинете у директора, был погружен в свои непосредственные обязанности, проверяя отчеты, отдавая поручения, наконец, помогая молодым сотрудницам в рамках приличия, разумеется. К шести часам он настолько вымотался, что даже не признал Ольгу Петровну, идущую навстречу. — Анатолий Ефремович! Толя! — наконец, он обернулся, помотал головой и подошел к верной спутнице. — Оль, заработался, прости. — он обессиленно обнял женщину, задержав голову на её плече. — Я уже подумала, что зазнался. — её фирменная добродушная улыбка, от который он всегда приходил в восторг. — Никогда. — Приезжай к нам, отдохнешь, если хочешь можешь взять Людмилу Прокофьевну. — от предложения глаза вылезли на лоб. — Вот и приеду… в субботу. — мужчина сопоставлял в голове график. — С Людмилой, боюсь, не выйдет, а с ребятами обязательно. — Будем вас ждать. — Ольга слегка чмокнула его в щеку, направляясь на второй этаж. К большому сожалению Новосельцева, работы было много, помимо большой партии, которую, необходимо было принять, пересчитать и внести в отчетность, желающих приобрести дорогостоящий алкоголь в пятницу вечером было не меньше. Видимо министры начинают отмечать новый год в ноябре.******
Людмила, неудовлетворенная отсутствием мужчины, решила назначить встречу на завтра. — Ало. — Сережа, услышав звонок, подбежал к телефону. — Сергей Анатольевич, добрый вечер. — от голоса ребенка, она расплылась в улыбке. — Привет. — обрадовался мальчик. — Как дела? — Хорошо, а у тебя? — Тоже, мы мультики смотрим. — С папой? — Людмила надеялась на положительный ответ. Сосед, недоумевая от позднего звонка, взял трубку из детских рук. — Ало, я вас слушаю. — Добрый вечер, Максим Викторович, это Людмила. Можете позвать к телефону Анатолия Ефремовича. — Добрый, а его ещё нет. — старичок нервно посмотрел на часы, на которых было десять. — А где он? — с ноткой волнения выпалила она. — В Арагви, скоро должен вернуться, ему что-то передать? — это место начало мелькать слишком часто, навевая странные мысли. — Передайте, что я звонила. — Людмила положила трубку. Новосельцев ввалился домой, когда дети уже спали. — Где ты шляешься? — сосед вышел в коридор, встречая папашу. — Работал. — он тяжело вздохнул, проходя вглубь. — Дети тебя обыскались. — Завтра вечером поедем к Ольге, не ругайтесь. — Толя плюхнулся на диван. — Я же для них стараюсь. — Я не ругаюсь, звонила Людмила и очень хотела тебя слышать. — Новосельцев потер лоб рукой. — Злая? — Взволнованная. — Завтра что-нибудь придумаю. — сосед тяжело вдохнул, предчувствуя перемены. Суббота началась с кофе, мужчина, пожертвовав собственным завтраком, забавлял детей за столом. Минуты с ними стали ещё драгоценнее, в силу большой занятости. Правда, растущие не по дням, а по часам, маленькие мужчины прощали папу, видя, как он старается за всем поспеть, конечно, нельзя исключать того факта, что они сами были увлечены несколько иными делами, Вова полностью отдался спорту, пропадая вечерами в секции около дома, Сережа увлекался машинками и той самой Катей, которая разбила ему лоб. Собственная такова была жизнь трех холостяков. Договорившись с начальством, Толя прибыл в ресторан около десяти часов утра, желая поскорее отработать и со спокойной совестью уехать к Ольге. — Через полчаса приедет машина. — оповестил Георгий, присаживаясь за стол. — Отлично. — мужчина отпил горячего кофе, всё ещё пробуждаясь ото сна. — Я могу позвонить? — сердце сжалось от осознания, что он забыл об одной маленькой, но очень злопамятной детали. — Конечно, телефон на втором этаже. — Георгий, сделав нога на ногу, улыбнулся убегающему сотруднику. Пальцы барабанили по стене, нервно отстукивая ритм, гудки, словно раздражители, расшатывали нервную систему абонента. — Ало? — послышался сонный голос на том конце, если бы она знала, как он был любим. — Доброе утро, разбудил? — он невольно улыбнулся, представляя растрепанные волосы и его рубашку на голом теле. — Да… то есть нет. — мысли путались. — Анатолий Ефремович? — Людмила присела на комод, потирая глаза. — Вы ждали звонка от кого-то другого? — От вас точно не дождёшься. — вспомнив вчерашний вечер, женщина нахмурила брови, осознав, что он так и не удосужился перезвонить. — Простите, я…я… — Новосельцев наскоро придумывал отмазку, однако решил сказать правду… удивительно. — Я заснул, признаюсь. — Где же вы так утомляетесь?! — голос становился всё серьезнее, было ясно, что поздние приходы домой её явно настораживают. — Вчера я был в Арагви. — странно, но ответ сошелся с версией соседа, что уже радовало. — Удивительно, насколько большая зарплата начальника отдела. — ерничала она. — Зарплата, действительно, хорошая. — Толя отвечал взаимно. — Что вы там делаете? — Людмила наконец сдалась, задавая вопрос в лоб, терпение на то, чтобы разгадывать эту загадку, кончилось. — Иногда заезжаю после работы поздороваться с Георгием, он управляющий ресторана, интересный человек и прекрасный собеседник, кстати говоря, он пел у вас под окнами. — Новосельцев усмехнулся. — Вчера меня пригласили отметить рождения дочки, приехал домой в двенадцать, трезвый. — дополнил Толя с улыбкой. По правде говоря, вчера действительно было большое застолье, к которому мужчина присоседился в самом конце вечера после своих непосредственных обязанностей. — Это замечательный повод. — сердце женщины успокоилось. — Согласен. — Анатолий Ефремович, помниться, вы обещали научить меня кататься на коньках… Может мы встретимся вечером? — Людмила, переборов принцип, решила сама пригласить на свидание, желая восполнить недостаток возлюбленного. — С удовольствием, но сегодня я обещал детям поехать к Ольге. — Новосельцев тяжело вздохнул, жалея, что упускает такой шанс. Сказать, что Людмила расстроилась — ничего не сказать. — Людмила Прокофьевна, мне пора. — увидев Георгия, Толя смутился. — До свидания. — бросила она и повесила трубку. Горькое чувство от того, что мужчина начал терять к ней интерес, проедало изнутри. В расстроенных чувствах она вернулась в постель, с головой накрылась одеялом, желая проспать все выходные.******
К шести часам черная «волга» остановилась у зеленых ворот. Ольга, услышав звуки, выбежала на улицу в домашнем, накинув пуховой платок на плечи. Дети, вытерпев многочисленные поцелуи, убежали в дом в поисках Вити. — Привет. — Ольга кротко чмокнула мужчину в щеку. — Думала, уже не приедете. — Я же обещал. — Новосельцев искренне улыбнулся. Тоска по умиротворенным выходным у Рыжовых сильно сказалась, мужчина, несмотря на неудавшееся свидание, сиял от радости. — Пошли скорей, ужин на столе. Шумная компания из шести человек уселась за столом, на фоне гудел телевизор, дети звонко смеялись, поглощая с любовью приготовленный пирог с картошкой. Витя, которого Толя не видел от силы месяц, заметно повзрослел, постепенно превращаясь в молодого мужчину с отличным чувством юмора и привлекательной внешностью. Разница в возрасте никак не мешала младшему поколению находить общие темы для разговора, бурные обсуждения иногда выходили за рамки, превращаясь в настоящий балаган, перебить который не удавалось ни Ольге, ни Толе, ни Алексею. Отпив из кружки горячего сладкого чая, мужчина облокотился на спинку стула, наблюдая за супругами. Алексей практически не отрывал счастливых глаз от Ольги, которая то и дело шутила, попутно рассказывая про коллег. Мужская рука нежно накрывала её, они улыбались в унисон, ловя взгляды друг друга. Казалось, вот она — идеальная пара, пережившая все кризисы семейной жизни, сохранив прежний трепет чувств. Толя, поддавшись ностальгии, сам поверил в искренность происходящего, вспоминая их свадьбу, рождение Вити и другие важные моменты их совместной жизни, однако перед глазами то и дело вставал образ Самохвалова, приводя мужчину в чувства. Внутри появилась горечь, неприятное ощущение, даже отвращение от абсолютной искусственности. Если Толя был лишь невольным соучастником обмана, то Ольга была главным преступником, играющим роль невинной овечки, что она чувствовала в такие моменты сложно было представить даже Новосельцеву. После ужина все расположились в гостиной, Толя растекся на диване, внимая мелькающим картинка на экране и всеобщий атмосфере спокойствия и уюта, отпустив семейную драму. Казалось, он был готов остаться здесь навсегда, вдалеке от забот и суеты, работы и вечных пробок, наконец, от угрюмых лиц прохожих и прочих невзгод, которые не могли проникнуть в этот райский уголок. — Ещё не спишь? — Ольга, аккуратно приоткрыв дверь, заглянула в комнату. — Нет. — расправив белье, мужчина сел на кровать. — Как дела? — этот вопрос уже звучал за столом, однако правдивый ответ можно было получить только сейчас. Ольга, присев рядом, пожала плечами. — Не знаю, Толь, я запуталась. — светлая голова опустилась на плечо, выговориться кому-то было необходимо. — Как ему сказать? Я даже боюсь представить, что будет… Я готова к скандалу, готова, что он выгонит меня, готова, наконец, к разводу, но… — Но? — А если я ошибаюсь? А если Юра не уйдет от жены? Что будет с Алексеем? Витя, как он это переживет, вдруг он не захочет со мной больше общаться… Я…я… Толь, а если я не люблю Юру? — риторические вопросы сыпались изо рта, видимо мучительные размышления давно сидели в женской голове. — Ты любишь Алексея? — Не знаю. Он хороший отец, заботливый муж, и я ему очень благодарна, но если бы я его по-настоящему любила, то никогда бы не оказалось в этой ситуации. — Может ты сомневаешься ни в чувствах к Юре, а в нем самом. — В этом есть доля правды. Человек, предавший однажды, предаст снова? — Толя невольно погрузился в мысли о Людмиле, его поступке и их отношениях. Повисла пауза. — Никто не дает гарантий. — мужчина усмехнулся. — Но я знаю, если любишь — пойдешь на всё, чтобы вернуть того, кто по-настоящему дорог. — На что ты голов пойти? — Ольга подняла голову, смотря внимательно в глаза. — Ради неё — на всё. Друзья разошлись на рассвете, обнажая душевные волнения друг друга. Пришла ли Ольга к окончательному решению? Сложно сказать, чужая голова — потемки, однако в этой голове явно что-то щелкнуло.******
Людмила, пролежав весь день в кровати, сгорала от скуки. Второсортные романы уже доводили до тошноты, есть не хотелось, готовить — ещё больше. Женщина, смяв поганое настроение, вышла на улицу. Фонари слабо освещали заснеженную тропинку, уводящую глубже в парк, свежесть воздуха поражала щеки, от чего они становились всё краснее, однако это никак не мешало людям наслаждаться вечером. Влюбленные пары медленно шагали под руку, пытаясь не упасть, дети валялись в сугробах, лепили снеговиков, соревнуясь у кого выйдет больше. Людмила, укутавшись в шубу, невольно улыбалась течению жизни, происходящему вокруг, осенняя хандра отпустила, позволяя голове рисовать романтические картины. В глубине парка, действительно, залили каток, как и сказал когда-то Анатолий Ефремович. Она подошла ближе, невольно желая попробовать, однако на одиночный прокат она всё же не решилась. Нужен был Новосельцев во всех смыслах этого слова, приятная тоска растеклась по сердцу, которое жалобно просило, чтобы он появился из-за какого-нибудь дерева, обнял сзади, до смерти напугав, потом бы она залепила в него снежном, на что он бы лишь рассмеялся, прощая и одновременно целую. Она провела пальцем по губам. «Люблю…» — решила она про себя, направляясь к дому.