Сновидения звёзд

— Куда, демон возьми, мы попали.? — недобро огляделся Калеб. Чёрная пелена покрывала свод гигантской, тянущейся во все концы шахты. Пещерная почва отблёскивала ярким кроваво-клубничным цветом, схожим с земной красной глиной. Крутой спуск вдоль серой скалы вёл в странную обитель. Элион и Калеб, лицезрели три обширных хода, пасти которых скрывала чёрная густая пелена. Обстановка расплывалась перед глазами, словно дуэт очутился в морской впадине, бродя по дну и не чувствуя удушающих объятий воды. Принцесса колебалась в выборе пути. Её смущало отсутствие запахов, духоты и сквозняка, разгуливавшего у порога шахты. Яркая почва отгоняла тени, подобно вспыхнувшему пожару. — Помнишь вывеску над входом в шахту, Кале… — поправилась Элион, — Гмм… папа? — невинно улыбнулась ему. — Да… милая… — сам пребывал в смущении Калеб. — То есть, Ваше высочество… то есть доча… — Доча? — вскинула бровь принцесса, с полуулыбкой непонимающе глядя на и без того смущённого в ужасе отца. — Если не против, давай по-прежнему буду называть тебя Калебом. А ты меня — просто Элион… Можно Эли… — Хорошо, Эли… — выдохнул с облегчением юноша, — Так будет проще. — Точно, — кивнула спокойно девушка. — Да, помню, — вернулся он к прежнему руслу разговора. — «Отличи Благодатную Пустоту от Кромешной Тьмы, бесконечные страдания от ночных услад, Извечную Тишину от тихой тайны души… и выбери Судьбу наречённому в фолианте из сернистого камня…» — подробно, не потеряв ни единой детали, расписал Калеб. — По правде говоря, я надеялась встретить Седрика возле входа, — грустно подметила Элион, продолжая осматриваться, не рискуя идти вглубь обширного прохода. — Колдунья, что заманила тебя, так же непроста, как и остров, — подозрительно озирался юноша. — Что-то смущает? — Обширная земля, тени над потолком. Ты обратил внимание? — Мда… — взглянул вниз, — Наших теней здесь нет. Связь между нами разорвалась. Потому всё расплывается? — предположил Калеб. — Нет… — сомкнула очи, пытаясь вытянутой вперёд ладонью прощупать энергию местности. — Хм… — хмыкнула огорчённо Элион. — Что такое? — Не чувствую энергии вообще. Ни из одного туннеля впереди, — непонимающе вглядывалась принцесса и в туннели, и в потолок. — Не нравится мне всё это… — «Отличи Благодатную Пустоту от Кромешной Тьмы…» — процитировал ещё раз, размышляя, Калеб. — Быть может, ответ в самой фразе? — Благодать… и кромешность… — в раздумии молвила Элион, стараясь осознать, какая между ними связь. — Благодать и кромешность… — Учитывая, где мы находимся, похоже на сравнение Рая и Ада… — придумал юноша, — Что может прощупать Пустоту? Что является благодатью? — В отчаянии, мы всегда обращаемся к доброте, искренности и милосердию… — очередной пазл складывался в голове. — Идеология Света. Но… — она сосредоточилась, концентрировалась… — Ничего… Магия спит. Что-то препятствует… — выдохнула тяжело, будто поднимала штангу с четырьмя громадными дисками. — Возможно, тени под потолком? — предположил Калеб, указав наверх. — Нужно двигаться дальше. Что-то подсказывает, что мы не должны стоять на одном месте. Я чувствую, как тени зашевелились и словно сползают по стенам. Калеб показал на стремительное подступающее к ним движение черноты. — Они хотят слиться со стенами… Похоже, пытаются сбить нас с толку… — взял за локоть принцессу и последовал с ней в центр зала. — Что ты делаешь? — немного не ожидала Элион. — Движемся в центр. Тени группируются. Если продолжим стоять у стены, чую, нападут на нас. Или того хуже… — предчувствуя опасность, Калеб не сбавил шага. Девушка не стала спорить и пытаться вырваться. Просто доверилась отцу, ибо знала, что дурного не посоветует. Как только Калеб и Элион достигли центра пещеры, тени с потолка исчезли и слились полностью со всеми боковыми стенами, из-за чего внутренние разветвления пещеры превратились в бескрайнюю черноту. Красный цвет глины блёк и терял краски, превращаясь в бледное подобие себя. — Хорошо хоть, тени до нас не дотянутся, — в напряжении говорил он. — Правда, от выхода мы также отрезаны. — Назад идти бесполезно, Калеб, — правильно отметила Эсканор. — Магия не работает, а скалистая земля продолжает меркнуть. Мне начинает казаться, что мы в ловушке. — Нет. Выход должен быть, — не поддавался панике Калеб. Тьма ширилась в округе, всё пространство накрывала непроглядная чернота. — Кажется, у меня возникла мысль, — засияла Элион мыслью.

***

— Будь рядом, — скомандовала принцесса, сооружая домик пальцами на уровне груди. Световая рябь накрыла дуэт непроницаемым куполом. Быстро вспомнила слова, заученные ещё в школе: «Тьма — отсутствие Света, его волн и частиц». Правда, наука не проводила различия между Пустотой и Тьмой, а потому труднее было разобраться, учитывая, что время на обдумывание со смертельной скоростью сокращалось. Световой барьер позволял выиграть несколько секунд, но не более. — Нет. Это что-то иное. Тьма — не есть отсутствие Света. Она — его иное выражение. Мрачные, тёмные волны света. Пустота — в ней нет ничего. Она поглощает, пожирает, опустошает всякого… Значит… — Мы должны найти ту пещеру, куда никогда не проникает Свет, — договорил мысль Калеб. Элион по наитию стремглав направилась вперёд, взяв за отца за руку. На их место ступили тени. Промахнувшись, чудища обрели неразборчивые формы, как в жутких ночных кошмарах, и помчались за беглецами. Пещера впереди беспричинно, необъяснимо манила девушку, стоило ей использовать щит. — По-моему, щит нас не спасёт от преследователей! — заявил юноша, глядя в непроницаемую черноту впереди. — Он не для этого, папа, — не стала расходовать время на объяснения Эсканор. На пути возникали чёрные провалы. — Крылья! — попробовала представить из книжных историй крылья за своей спиной, подобно ангельским — красиво сложенным из множества перьев, длиной с её пальцы. Концентрировалась, несмотря на растущий страх поражения — тени вплотную подбирались к беглецам. По барьеру скользнули тонкие щупальца, создавая отвратительный стекольный скрежет. Калеб с трудом подавил желание выйти из щита, дабы отправить тень, нанёсшую удар, в небытие. Однако Элион нисколько не обратила внимания. Крылья прорастали. Принцесса превратилась в орлёнка и проходила ускоренное преображение из маленького и беззащитного покорителя неба в грозного небесного короля. — Держись! — и, окончательно сосредоточившись, воспарила, цепко удерживая за руку отца, до которого едва не дотянулись тени. — Получилось! У тебя получилось! — радостно восклицал Калеб, не впервой ощущая щекотку в животе — открытие необычайных ощущений от полёта принадлежало Корнелии в романтические периоды их жизни… Благодаря Свету принцессы, юноша более не впадал в тоску в подобный памятный момент. Напротив, Калеб черпал в нём силу, уверенность, смелость. — Восхитительно! Через мгновение Элион пересекла мрак туннеля. Оказавшись внутри кромешности, белоснежные крылья растаяли и дочка с отцом совершили немягкую посадку. Калеб рухнул на спину, Элион прямо на него. Стоны достигли их ушей, эхом распространяющихся по этой части шахты. Девушка встала на ноги, помогая папе. Отряхнувшись, они обернулись назад, ожидая преследования. Секунд десять спустя, оба облегчённо выдохнули. — Страшно представить, если бы мы ошиблись пещерой… — молвил первым Калеб. — Ты как всегда оптимистичен, папа, — ухмыльнулась Элион. Неожиданно до ребят донеслись те же стоны… — Эт…то… как будто мой голос… — сильно засмущалась принцесса, осознавая, что эти необычайно мягкие, не имеющие отношения к пыточным мучениям звуки принадлежали ей самой. — Папа… — нервно обратилась к нему она, — Т-ты… тоже их слышишь?.. — чувствуя агонизирующий стыд, пожирающий её мысли и сердце, полушёпотом молвила Элион. — Нет… — вслушивался отчётливо Калеб, мотнув головой. Сперва насторожился. Двинулся немного вперёд, дабы разглядеть, что происходило в дальней части туннеля, откуда исходили пламенные отблески, озарявшие скалистые стены. Однако через мгновение самолично ощущал те же эмоции, проникающие отовсюду в его разум и сердце — он слышал собственные сладостные речи и смягчённый… собственный голос. — Я слышу себя. — Я… — неприлично краснела принцесса, — Боюсь идти дальше… — ей становилось жарко, дыхание перехватывало, — Не хочу видеть того, что… могу… — и стыдливо сомкнула глаза, стоило услышать ещё один невероятно притягательный тон. Медовый мужской тон. Ей так нравился тембр его голоса… — Боги, пусть лучше я вернусь назад и меня разорвут тени, чем лицезрею… — … собственные мысли… — те же эмоции слетали с отцовских губ, ощущая ёканье сердца. — Но… Элион, мы должны идти вперёд. Обязаны найти Седрика… — Боги… — паника уже нагрела всё её тело до температуры страсти, отчего ещё сильнее занервничала. Слух уловил сладостные стоны с другого конца тоннеля… её собственные… и Седрика… Внутри, слыша их, кричало: «Иди к нему… Это лишь твои мысли, и ничьи более… Разве можно противиться велению души, желанию ваших с ним сердец?» Словно заколдованная, она побежала навстречу огненному свету вдали. — Элион!.. — крикнул Калеб, не успев схватить дочь. Немедля помчался за ней. Мысли хаотично проникали в его ум, отрывая всячески от принцессы, завлекая в паутину любовных ночных утех… после победы над Фобосом… на цветущем лугу, с которого он сорвал цветы, соорудил чудный венок из ромашек и астр… Пребывая в уединении, они совершали романтичные прогулки, общались, позабыв от о тревогах… Но все эти мгновения стремительными кинокадрами пролетали в голове, приближая лишь одно — отключающее разум, оставляя в памяти аромат её венка и духов… вишнёвого вкуса, оставленного её блеском на его губах… тепло её тела… купания и веселье в озёрной воде пронеслось моментально, чтобы… напомнить Калебу о тех острых, но пленительных ощущениях с ней… как огонь страсти овладел им и Корнелией, на минуты соединил две половинки воедино, скрепляя смущающими глаза изгибами и страстными переплетениями… Завершением любвеобильных объятий явился поцелуй и тихое взаимное признание друг другу… С этой секунды он ощутил острое чувство… боль и страдания рухнули на него океаном прошлой любви… Калеб погрузился в водоворот эмоций, кричащих о том, как его сердцу не хватает объятий возлюбленной… как его груди не хватает её нежного, тёплого и чуток щекочущего дыхания, когда Корнелия спала, кладя голову ему на грудь… как его опустошённому разуму не хватает прилива новых душещипаний… как собственным губам, ноющим тоскливо, желая её сладостных поцелуев. Только сейчас, следуя за принцессой, Калеб осознал всю глубину дремлющих чувств… Он задыхался, словно пробежал уже двадцать километров без остановки. Расстояние ширилось между ним и принцессой. Сердце болезненно ударило в груди, парализуя Калеба от невыносимой боли. Он пал на четвереньки, неспособный подняться и даже заглянуть вперёд. Тоска по Корнелии невыносимой агонией разрушала Калеба изнутри, словно била тяжеленным молотом по всем костям одновременно. Юноша сжал глаза, челюсти сводило от многократно растущего чувства собственной вины, последовавшей сразу за любовными воспоминаниями. Душа выворачивалась наизнанку от мысли, что он так и не защитил Корнелию… Казалось, Калеб вот-вот задохнётся и падёт безропотно на землю…

***

— Боги, как же ты нежен, любимый… — ласково, податливо и трепетно молвил голос, очень похожий на её собственный. Элион застряла на пороге пещеры, наблюдая, как за огромным валуном вдали удивительно хорошо освещённой огнём пещеры (хотя огня нигде не наблюдалось) лицо услаждённого любовью и алкоголем страсти Седрика. Распущенные длинные волосы и эта пленяющая её разум улыбка блондина… его обращённые глаза на ту, что полностью передавала её собственные эмоции, укрытую за валуном девушку… А затем он также исчез из виду, и судя по следующим стонам и таким смущённым девичьим хихиканьям, Седрик нежно целовал её шею, плечи, грудь и добрался до пузика. Элион словно чувствовала на себе все его поцелуи и с трудом сдерживала подступающий смешок от щекотки и невыносимо желанных сердцу прикосновений. Всё вместе, образы, мысли, ощущения тела, тянули магнитом к тому загадочному валуну. Сиреневые глаза почти не моргали… блаженная улыбка наслаждений играла на её красном, как помидоре, счастливом лице. Элион направилась к валуну, не замечая ничего вокруг…

***

— Никто не виноват… — молвил вслух сквозь зубы Калеб, борясь с мыслями-интервентами. — … Это судьба… Это в прошлом… — мышцы ломало, кости хрустели при попытке встать и выпрямиться. Однако юноша и не думал опускать руки. Свет Элион указал ему путь к борьбе с собственным чувством вины. — Смерть в прошлом… Моя… дочь в опасности… Пошли прочь! — встал на ноги Калеб, сжав пальцы в кулаки, плотно сжимая косточками виски. — Я помню первую встречу… И страсть здесь ни при чём… Подлинная, чистая любовь — не телесная, а душевная… Я — не тело… Я — душа!.. Корнелия в ней! Хватит путать меня! Пошли прочь! Прочь!!! ВОН!!! — резко махнул руками парень, и из его рта мощными потоками вынырнули чёрные дымчатые существа, не выдержавшие его истинных воспоминаний о Корнелии. О проведённых вместе днях неразлучно. Три сотни теней единым клубком покинули обитель, полную для них мучительных образов, Калебом созданных защитной стеной воспоминаний. Сердце перестало посылать болевые сигналы во все концы тела. Приток крови хлынул во все конечности. Выворачивание мышц и хруст костей прекратился, ум прояснился. Движения стали легче и быстрее ветра. Не теряя ни секунды, Калеб скорострельно помчался за дочкой. Проникнув в дальний конец туннеля, он лицезрел, как Элион стоит на краю обрыва. Одинокий валун, стоявший на окружённой пылающей пропастью скале, непонятным Калебу способом заманивал дочь в лапы смерти. — Элион, стой! Это морок! Иллюзия! Ноги легко несли его вперёд. Околдованная принцесса не слышала и не замечала отца, бегущего к ней на выручку. Она запросто шагнула вперёд, падая без страха в подгорную лавовую массу. Калеб прыгнул, падая грудью на породу и в последний миг ухватил её за шаль от платья, которую дочь прихватила с собой из крепости колдуньи. Тонкая ткань грозила порваться или того хуже — развязаться, выпустив из своих немного удушающих объятий Элион. — Очнись, Элион! Дай мне руку! Вспомни настоящего Седрика! — сообразил Калеб, на что рассчитана магия данной части шахты. — Отличи бесконечные страдания от ночных услад! — юноша попробовал схватить её за подмышки, однако её тело отчаянно сопротивлялось. Неожиданно до его слуха донёсся иной стон… содержащий необъяснимую муку… Рыдания, всхлипы и безумные бессвязные слова!.. — Элион, прислушайся! Ты — Свет Истины! Услышь, или я не смогу тебя защитить! — крикнул ей Калеб. Девичий слух различил ещё один стон… Также принадлежал Седрику, однако… был полон горя и ужаса… Морок сердечных страстей тут же освободил её душу и Элион перестала дёргаться, как безумная. Ощутив сквозь туфли кошмарные температуры, удушение узлом шали и крепкую мужскую руку, удерживающую её за подмышку, Элион вскрикнула от шока. — Элион! — Калеб! Помоги мне! — отчаянно воскликнула принцесса. — Давай другую руку! — скомандовал отец. Девушка подчинилась. Калеб взял её за вторую руку и потянул вверх, затем на себя. Быстро попятился назад, подальше от скалистого края. Успешно затащив дочь на скалу, на мгновение опустились на колючую породу и ребята облегчённо выдохнули. — Кошмар, я чуть не провалилась в лаву! — ещё несколько секунд паниковала Элион, и быстро обняла папу, прижимаясь к нему. — Спасибо, папа! — А быть отцом не так уж легко, оказывается, — усмехнулся он. — У тебя неплохо получается, — улыбнулась принцесса. Освободившись от родственных обнимашек, они встали на ноги. Правее проклятого валуна на одинокой скале расположился тонкий мост из вулканической породы. Очередной стон эхом прокатился по туннелю. — Седрик!.. — вскинулась Элион, и не думая, побежала в сторону моста. В этот раз Калеб успел словить её за руку. — Стой! Давай лучше вместе. Я пойду первым. Ты — за мной, — жёстко объявил он. — Но… — Я — отец. Не спорь, — сурово бросил Калеб и выступил вперёд. Третья пещера преподнесла обоим немало сюрпризов.

***

Сапфировые сияния мерцали на стенах третьего туннеля, сплетаясь с молчаливой чернотой. У стены, тянущейся высоко к небесам, пылало апельсиново-черничное пламя. Золотистые змеиные языки устремлялись в вышину бескрайних кошмаров и бессчётных несбывшихся надежд. Огонь, кольцом горящий без древесных источников, отпугивал незванные тени смертоносным жаром и сжигающими волнами, исходящими из его сердцевины. — А-а-а-а…!!! — истошно кричал Седрик. Из-за обширной огненной груди, невозможно было разглядеть, где конкретно находился мученик. — Рик, я здесь! — крикнула ему Элион, вырываясь из отцовской стальной хватки. — Пусти, отец! — Хочешь сгореть?! — яростно возмутился на эмоциях Калеб. Принцессу отрезвили его слова. — Мы… мы обязаны ему помочь! — вырвалось из груди принцессы. — Я знаю, — более размеренно заявил юноша. — Дай быстро поразмыслить… — Различи Извечную Тишину и тихую тайну души… — хмыкнула Элион. Начала складывать пазл в голове, однако крики агонии, отдающиеся в её собственном сердце, она вновь поддалась страху за Рика. Устремилась, нисколько не думая о последствиях. — Элион! Нет, не беги в пламя! — побежал парень за ней. Он увидел, как Элион запросто пересекла пламя. Жар не трогал ни её одежду, ни её душу. Огненный ряд кланялся Элион, подобно королеве. Языки пламени уничижительно ложились на землю, не смея касаться сапожков принцессы. Расступаясь перед ней, огонь проводил девушку к желанной цели. Седрик пал ниц… Элион видела его настолько беспомощным… таким ослабшим… бесконечно утомлённым… потерявшим волю… надежду… — Седрик… Боги, ты цел?! Седрик! — пыталась расшевелить его Элион, но он выглядел, словно статуя. — Милый! Любимый, не молчи! Взгляни на меня! Приподнимись и посмотри на меня! Рик! — старалась активнее его растормошить принцесса, но он молчал… — Элион, что происходит? — пытался последовать за дочкой Калеб, однако пламя тут же преградило ему путь. — Я нашла его… — Пламя враждебно зашипело и встрепенулось, угрожая Калебу. — Я жива! — А ну, пусти меня к дочери, чёртово пламя! — размахнулся клинком, надеясь зацепить его огнём. Лезвие прошло сквозь пламя и расплавилось за считанные секунды, словно пластик. Ручка нагрелась докрасна и Калеб живо бросил её на землю. Больше идей, к сожалению, не было.

***

— Рик… прошу, скажи что-нибудь! — не получив ответа, она обошла предмара с другой стороны, сев на колени. Старалась поднять его голову, однако блондин словно окаменел. Элион взяла его согнутое запястье и решила прощупать пульс… Пульса не было… Сам блондин окоченел… посеревшее прекрасное лицо застыло в мертвецкой позе… Принцесса опоздала буквально на несколько минут… Дрогнула, осознав это, как одинокий лист, поддавшийся порыву ураганного ветра. — Ты не мёртв… — зашептала отчаянно Звезда… — Ты не мёртв..! ТЫ НЕ МЁРТВ!!! — взвизгнула Элион, машинально ударила кулаком по нему. Она обняла его, припала к нему на плечо, не сдерживая волны слёз печали и утраты… Хныкала безудержно, беспечно обнимала… оставившего жизнь Седрика…