Полина

Орлова отнюдь не забыла крепкий наказ своего законного немецкого мужа: открыть свёрток с документами по прибытию в Берлин. Что девушка и сделала: побродив достаточное количество времени по привокзальной площади, она, усевшись на довольно-таки холодную лавочку, принялась перебирать бумаги, находящиеся внутри свёртка. Среди собственного аусвайса, справки о заключении законного брака с Гансом, справки, подтверждающей то, что Орлова ждёт ребёнка от своего немецкого супруга и прочих-прочих крайне важных документов, девушка обнаружила вдруг лист желтоватой бумаги, сложенный вдвое. Полина раскрыла его, хотя пальцы вновь отнюдь не хотели её слушаться. Этот лист являл собой письмо. Послание от её любимого немца, написанное сплошь на русском языке. Однако почерк был Полине совершеннейшем образом незнаком… Лист был полностью исписан, даже на обратной стороне — исписан наполовину. Беременная блондинка тотчас же принялась за внимательное чтение, совершенно не желая терять драгоценного времени даром. И вот, что ей удалось прочитать: Моя изумительная и неповторимая Любимая жена! Я написал тебе данное письмо всецело на твоём родном языке, поскольку я прекрасно осведомлён о том, что моим языком ты всё ещё владеешь плохо. Однако это лишь — вопрос времени, вскоре, в Берлине, ты обязательно заговоришь на нём. За это я тотальным образом ручаюсь. Ты спросишь меня: как вообще я смог создать данное послание? О, это безумно увлекательнейшая история: мне пришлось отдать приказание своей подчинённой Антонине Новиковой, чтобы она записала всё слово в слово под мою диктовку. Но — на русском языке. Я так горжусь тобой! Правда. Ты — отважная и бесстрашная: уступила своему мужу (то есть, мне) и отправилась в абсолютно чуждое тебе по мировоззрению, нраву, людям и иным составляющим, государство. Этот поступок — действительно достоин величайшей Похвалы, и я всерьёз склоняю перед тобой свою непутёвую голову. Горячо обожаемая моя Полина! Я знаю, что ты читаешь это письмо аккурат в центре Берлина, поскольку я попросил тебя не вскрывать свёрток в поезде. И конечно же, я просто убеждён в том, что ты не сумела ослушаться меня. Наверняка, ты задаёшься вопросом: куда же тебе надобно идти, и прямо сейчас я всецело готов помочь тебе: следуй прямо по привокзальной площади, до перекрёстка трёх дорог, а затем — сверни направо, прямо у подножия высокого белоснежного здания. Там тебя к тому времени терпеливо будет ожидать человек, который работает на нашу семью. Автомобиль — полностью чёрного цвета. Ты подойди прямиком к нему и скажи ему следующую немецкую фразу: «Mein Name ist Pauline, ich bin die Frau des jüngsten Sohnes in der Familie, für die Sie arbeiten». Понимаю, Драгоценная моя, данная фраза очень и очень сложна для твоего восприятия, но не беспокойся. В крайнем случае, можешь показать письмо и эту, написанную по-немецки фразу нашему слуге. Он точно поймёт. Желанная моя… Вот мы и разлучились вновь и неизвестно: встретимся ли вообще ещё в этой жизни. Однако я знаю лишь одно: я никогда, никогда теперь не смогу изгнать Тебя из своей памяти, из недр своего Сердца. Я безумно люблю Тебя и пронесу данное Светлое, совершенно искреннее чувство через всю свою оставшуюся жизнь. Любимая моя… милая… Я на седьмом небе от счастья, потому что осознаю: теперь у нашей Любви есть продолжение, и оно сейчас — внутри тебя. Как бы то ни было, я умру с блаженной улыбкой на устах, потому что я познал в этой жизни настоящую Любовь… До встречи в Берлине или же — навсегда Прощай!                          Твой Навеки и безвозвратно                                            Ганс Кляйн. Горькие слёзы внезапно покрыли желтоватый лист бумаги, едва ли не промочив его полностью… Морально погоревав, русская Орлова тяжело поднялась со скамейки и пошла пешком именно по тому направлению, которое указал в письме ей любимый муж. Дойдя до белоснежного здания, Орлова боязливо огляделась по сторонам. И действительно: чуть поодаль от постройки стоял припаркованный чёрный автомобиль, единственный в своём роде. Рядом с ним, у капота, стоял среднего роста человек и неспешно курил трубку. Совершенно на ватных ногах, сильно трясясь от приступа так внезапно нахлынувшего страха, юная русская девушка подошла чуть ли не вплотную к незнакомцу. —… Гутен Таг! — неуверенно произнесла блондинка и отвесила крайне неумелый книксен. — Гутен Таг! Sind Sie aus Russland gekommen? — крайне неприветливым тоном спросил мужчина. — Мм… Ja, ich komme aus Russland und mein Name ist Pauline… — промямлила блондинка в совершеннейшем испуге. Её собеседник громко фыркнул, а затем — произнёс с наигранной толикой любезности: — Bitte, setzen Sie sich ins Auto. — Простите, я вас не совсем поняла… — выпалила Орлова на русском языке. Мужчина шумно выдохнул, отнюдь не скрывая своего отвращения, затем — открыл заднюю дверь салона чёрного автомобиля и жестом указал внутрь. Полина кивнула и села на заднее сидение, подобрав полы своего тёплого платья. Как её встретил слуга семьи Ганса, девушке, конечно же, совершенно не понравилось. Однако, кто она вообще такая, чтобы её мнение хоть кого-то, да интересовало здесь, в Берлине?.. Всё, закончились весьма беззаботные деньки для неё. Судя по всему, отныне, её жизнь — сущий Ад и вечная борьба. Борьба за выживание… Её и будущего ребёнка, наполовину имеющего немецкую национальность, который сейчас ежеминутно подрастал в утробе своей непутёвой русской матери.