Соло на скрипке

— Рома ведь и в правду скоро возвращается… — задумчиво произносит Полина, тоже начиная вникать в монотонное бормотание учителя. Даже после смерти тебя заставляют учиться, ну что за ирония. — Эм, и что? — спрашивает Катя, переворачивая листок тетради. Она ничего не записывала, нет. Однако странное чувство того, что тебе надо чем-то заняться на уроке не покидало её. — Что и что? — хмыкает Морозова, катая туда-сюда ручку, — Что мы будем делать? — А что я должна делать? Его отмазали от тюрьмы, он полечился в больничке, и скоро он возвращается. Наверно, ему стало лучше. Хотя я и думаю о том, что он все это время был дома. Учитывая, что его отчим главный в ментуре. — Он же будет задавать вопросы. — Настаивала Полина. — А мне обязательно на них отвечать что ли? — недовольно бросает Смирнова, — Да и к тому же, что он такого спросить может. — Как что? Думаешь, он тебя по головке погладит? — непонимающе отвечает Полина, — Ты была в том спортзале. Видела, что он натворил. Хорошо, можно спихнуть на то, что ты не лезла из-за страха тоже попасть под руку, но… С другой стороны, ты свидетельствовала о его невиновности. — Хорошо, и что ты предлагаешь делать? — Я? Катя, если ты не заметила, то я мертва. Это уже точно не мои проблемы. — Хмыкнула Морозова. После небольшой паузы, Катя достаточно громко заметила: — То-очно, он же единственный, кому я ещё не рассказывала свою историю. — Смирнова воодушевленно посмотрела куда-то в сторону. — Ты все равно отмотаешь. — Думаешь? — с вызовом спрашивает Катя, — Он же тоже псих, может и поверит. Псих с большой буквы П! Катя смеётся. И смеётся очень громко. Преподаватель вдруг замолкает, с непониманием смотря на его слегка обезумившую ученицу. Почти весь класс оборачивается на неё. Тут уже все заметили, что Катя немного не в себе. Все немного не в себе. Можно сказать, она наконец-то почувствовала себя в своей тарелке. — Простите, — еле слышно говорит Смирнова, — Вчера такую смешную шутку в журнале прочитала, все забыть не могу. — Пятифан тебя за психичку примет. — Ухмыляется Полина. — Ну и ладно. — Пофигистично отвечает Катя, практически утыкаясь носом в учебник, — Знаешь, иногда это даже круто — немного сойти с ума. Так я хотя бы абстрагируюсь от всего. Легче становится жить. Легче воспринимать, что тебя больше нет. Катя плачет, замечая, как обеспокоенность на неё смотрит Бяша. *** — Я рад, что ты все-таки смогла зайти, — говорит отец Полины, проходя на кухню, — Что-нибудь будешь? — Если можно, то чай. — Неловко отвечает Катя. Она прошла в гостиную, и внутри будто какой-то камень образовался. Папа Полины поставил лучший сервиз. Такие чашки и тарелки Катя видела, только когда она с родителями приходила к Морозовым на Новый Год, или на чей-то день рождения. Странное чувство ностальгии переполняло её. В воздухе витал запах недавно приготовленных картошки и мясо. В животе заурчало от нетерпения. Однако сервированный стол не мог сгладить все углы, и весь бардак, что царил здесь с сентября, никуда не делся. Эти мелочи, к которым уже стоило бы привыкнуть, все равно продолжали напрягать её. Пустые бутылки из-под пива, то в мусорке, то на столешнице, крошки на диване, пятна от еды. Эти мелкие детали Катя постоянно подмечала. — Конечно, — отвечает мужчина, доставая заварку. Чайник уже давно вскипел, и, не теряя времени, он принялся наливать себе кофе. — Ты сама доехала? — Да, на автобусе. — Ответила Смирнова, разглядывая фотографии, висевшие на стене, — Я хотела попросить моего знакомого, но он уже с ног валится от этих экзаменов. — Надеюсь, что ты не сильно напрягаешься. — Обеспокоенно ответил мужчина, ставя на стол кружку с чаем и горячим кофе. — Нет, что вы, — отмахнулась Катя, — Мне сейчас не до чтения книг. — Понимаю, — он присел за стол, медленно потягивая кофе, — Но ты всегда была умной, так что не надо особо беспокоиться. — Надеюсь, что вы правы. — Катя последовала его примеру, присаживаясь за стол. Она заметила, что он был накрыл на четверых. — Ира и Харитон дома? — Они наверху. Ира последнее время совсем не своя. — Он понуро опустил глаза в пол. — Извините, я могу воспользоваться уборной? — смущённо спросила Смирнова, оборачиваясь на лестницу. — Ну, разумеется. На втором этаже, справа. Все так же. — От непривычной вежливости брови поползли кверху. Поднявшись по лестнице, она вдруг остановилась и посмотрела в сторону спален. Её пробила дрожь, когда она увидела приоткрытую дверь в комнату Полины. В комнате Морозовой было пыльно. Странный узел затянулся в груди Кати. Это было воплощением переезда. Подумав об этом, она вдруг вздрогнула: её папа и мачеха не собираются бросать это место. Может, на это были и свои причины. Это было совсем не в правилах Иры — оставлять эту комнату пыльной. Может, тем кажется, что если приходить сюда, Полина обидеться? Будто она до сих пор осталась здесь. Но что-то здесь все равно было не так. Комната была пустая, холодная. Это не похоже на Морозовых, они бы никогда не оставили комнату постой. Катя сделала глубокий вздох, и прошла на середину комнаты. Вместе с пылью она учуяла что-то ещё — это новая покраска. Смирнова огляделась по сторонам, не веря своим глазам. Всё постеры и наклейки были собраны. Всё надписи, что сделала Полина, были замазаны. Стены теперь были не розовыми, как она привыкла. Теперь стены были серыми. И может в любой другой ситуации этот цвет бы успокаивал Катю, сейчас она чувствовала лишь тревогу. Она была в шоке; ужасе. Будто Полины здесь и не было вовсе. Катя, широко раскрыв глаза, пыталась представить Полину в этой комнате. Пыталась сделать эти мысли реальными. Пыталась представить, как Полина, стоя у окна, играет на скрипке, с той строгостью, о которой никто не подозревал. Пыталась представить, как Полина, сидя за столом, довольно перебирает учебники, газеты. Читает новости, делая вид, что её это не интересует. Полина, которая наматывает круги по комнате, говоря с Катей по телефону. Полина, что с наушниками сидит у окна и замученно смотрит вдаль, ненавидя это деревню. Полина не выходит из комнаты часами. Ира приносит ей перекус, её отец неловко останавливается перед дверью, вроде бы хотя начать разговор. Полина держит в руках нотные листы. Сейчас Морозова прошла мимо неё, прикрывая рот от зевоты. Она наклонилась, открыла окно, выпуская в комнату дождь и воздух, что бы здесь вновь заиграла жизнь. Катя уставилась на стену, возле которой раньше стояла кровать Полины. Смотрела на места, с отметкой их роста, на места, где Полина любила расписывать маркер. К глазам подступили слезы. Она старалась не отводить взгляд, представляя Полину, но все начало плыть перед глазами. Это несправедливо. Неправильно. Полина не заслуживает такой участи, она не заслуживает смерти. — Катя? — голос Полины прозвучал очень громко и четко, прямо за её спиной. Она ни разу так не плакала. Никогда. Потеряла контроль, напугав себя саму. Её душили слезы, застревали в горле, заставляя громко всхлипывать. Из-за пелены она ничего не видела, но она чувствовала, что она вся горит, как льются слезы, а так же запах этой краски. Она немного испугалась резкого звука тяжёлых шагов по лестнице. Ирина появилась в дверном проёме, с красным лицом и широко раскрытыми глазами. Катя осторожно повернула голову, встречаясь с ней взглядом. Рот Иры задергался, и она видела, как быстро она поменялась в лице. Она не знала, как реагировать на подростка, которая решила поплакать в комнате её мёртвой падчерицы. *** Стоя посреди спортзала, Катя не чувствует связь с толпой. По крайней мере, пока не чувствует. Музыка орёт слишком громко, но тем ни менее, она протискивается сквозь танцующих людей, обращаясь к однокласснице. Однако не успела она начать, как её перебили: — Проходи. Она послушно кивает, проходя мимо неё. Она замечает, как странно на неё смотрят её одноклассники. Одна из её одноклассниц смотрит на её топ с Леонардо Ди Каприо, и ее брови удивлённо ползут вверх. Присаживаясь на какое то кресло в толпе ребят, она видит, как кто-то кидает в середину стола пакетик с корешками внутри. Толпа довольно кричит, поднимая руки за травой. — Надеюсь, у вас тут весело. — Равнодушно бросает Катя, прикуривая косяк. Полина рядом даже не возражает. Пусть отдохнёт. Она с безразличием смотрит по сторонам, примечая, как все вокруг начинает плыть, и становится каким то ярким. Вот она замечает, как все смеются. Вот ей подмигивает её одноклассник, говорит о том, что она замечательно сегодня выглядит. Катя лишь улыбается ему, потому что знает это. Сейчас она чувствует странную связь со всеми, двигается с ними в одном ритме. Чувствует, как сильно бьётся её сердце. Чувствует, какого это — быть живой. Она чувствует это умиротворение, когда кто-то обнимает её. Она видит, что ей улыбается Бяша. Она чувствует эту странную энергию. И пусть все предложат думать, что ей плохо. Сейчас ей ахренительно хорошо.