365 дней

      — Мне кажется, или я засыпал в другом месте?       Антон обернулся на звук — проснувшийся Арсений, лежащий на соседней койке, сонно потянулся, вытягивая ногу из-под одеяла. Темные волоски растрепались по подушке, щеки покраснели, а голубые глаза удивленно глядели на Шастуна. Сейчас он похож был на маленького ребенка, проснувшегося с утра пораньше и не понимающего, куда вдруг подевались родители.       — А, ну ты в автобусе заснул, и я тебя в кровать перенес, — пожал плечами Антон. — Ты так спишь мило, мне стало жаль тебя будить.       — Антош, — умилённо протянул брюнет, — ты меня прямо на руках нёс?       — Ну да, — кивок. Парень готов был дать ногу на отсечение, что в глазах брюнета сверкнули влюбленные сердечки: мужчина тот еще романтик.       — Ты ж моя лапочка! — подскочил с кровати и влетел в Шастуна, заключая в крепкие объятия и поудобнее усаживаясь на костлявых коленках, поёрзав перед этим задом. Парень довольно ухмыльнулся.       — И все прямо видели, как ты меня нёс? — не унимался Арс. — Прямо все-все?       — Ну Арсень. — Шастун рассмеялся, прижимая любимого ближе к себе. — Прямо все. Девушка с ресепшена даже заулыбалась, когда нас с тобой увидела. Ну а парни…       — Подожди, дай угадаю, — перебил брюнет, — Сергуль как всегда носом кривил?       — Прикинь, нет! — чмок в лоб. — Даже промолчал.       — Не может быть! — театрально вскинул голову Попов, берясь за сердце. — Уму непостижимо!       Парни одновременно залились смехом, прижимаясь лбами друг к другу. В хороших отношениях всегда есть место и романтике, и сексу, и даже юмору. А уж эти отношения на юморе и завязались — они же комики, работа у них такая. Иногда им представить сложно, что бы было, если бы они когда-то решили связать свою жизнь с чем-то другим. Антон бы наверняка работал в каком-нибудь офисе юристом и женился на Ирке, а Арсений… С Алёной он бы в любом случае развелся, а вот работа… Если бы не пошел наперекор родителям и не поступил в актерское, то был бы, возможно, экономистом каким-нибудь и тоже коротал жизнь в душном офисе.       И не встретились бы они тогда, не сошлись бы Москва и Питер, разные, как лед и пламя, противоположные. Противоположные и нейтрализующие стихии друг друга, оставляя вместо студящего холода и палящего зноя, тишь да гладь. У твоей Москвы И его Невы, Стало общее что-то, Наверное — вы. Ты светла, он хмур, В споре двух культур Он опять за поребрик, А ты за бордюр.       — Люблю тебя, — тихо шепнул на ухо Арс. — Сильно-сильно.       — Я тебя тоже, лисичка, — коротко, без малейшего намека на пошлость клюнул в губы возлюбленного Шастун. Мягкий поцелуй, наполненный любовью и заботой. Влюбленные глаза, горящий взгляд — они молоды, красивы и любимы, что еще нужно для счастья?       Телефон громко взвизгнул, оповещая о новом сообщении, и Антон, оторвавшись от поцелуя, рассмеялся. Арсений сначала захлопал глазами, ничего не понимая, а потом захохотал в ответ.       — Знаешь, — прыснул Шаст, — мне кажется, что уже традицией стало нас прерывать.       — Ой, это да, — Попов закивал головой и потянулся к гаджету. — Умираю от любопытства: кто там на этот раз. Я ставлю на Матвиенко.       — Не, думаю, что это Поз.       — Вот сейчас и узнаем, — азартно потер ладони мужчина, вводя пароль на шастуновский телефон. Секретов у них друг от друга не было, и когда Арс случайно (нет) подглядел пароль, то младший лишь пожал плечами и менять его не стал.       Антон забарабанил по коленям, изображая фанфары, пока старший входил в мессенджер.       — И это… Господин Шеминов! Короче, ни нашим, ни вашим.       — А что пишет-то? — вздохнул Шаст, изображая расстройство.       — Зовет всех вместе погулять через час. Говорит, всё равно у нас сегодня дэй-офф.       — И что, даже без алкоголя? — Тут парень удивился уже по-настоящему. Обычно все коллективные «прогулки» заканчивались такой же коллективной пьянкой. Иногда даже с драками — контингент в клубах, к сожалению, собирается очень разноперый, и предугадать, как ведет себя тот или иной человек, практически нереально. Иногда с виду бывалые зэки были культурнее некуда, а пай-мальчики так и лезли начистить кому-нибудь морду.       — А тут уже, друг мой, как получится. Погнали собираться, а то мне еще голову мыть.

***

      — Ребят, а у вас от переизбытка сахарности задницы не слипаются? — хихикнул Позов, завидев обнимающихся парней. Арсений подкатил глаза, а Антон просто улыбнулся.       — Не, Дим, им нельзя, чтобы задницы слипались, — подмигнул коллеге Матвиенко, а тот рассмеялся. — Или кому-то одному нельзя? А, Арс?       — Бляяять, — хлопнул себя по лицу Стас, уже жалея, что затянул всю эту канитель с прогулкой. Гейских шутеечек тут явно не избежать.       — А чего сразу Арс-то? — Попов скривился. — И вообще, не думаю, что тебе будет интересна эта информация. Хотяя… Даже если и слипнется, то можно.       Сережа выпучил глаза и выставил ладони вперед, мол, нет, не стоит подробностей, поживу как-нибудь и без этого. Позов похлопал его по спине, смеясь, и достал из кармана пачку сигарет, протягивая одну Матвиенко — пусть он пока и не услышал ничего «криминального», ему все равно нужно.       Антон удивленно посмотрел на партнера, но тот лишь пожал в ответ плечами. Нет, ну а что? Не надо отпускать дурацкие шутки.       — Так, пойдемте, есть у меня парочка идей, — перепрыгнул с темы на тему Сережа, теребящий в руках сигарету. — Времени в обрез.       Хохоча, команда двинулась вглубь города: планов у них, может быть, действительно много, а вот следующий поезд уже завтра утром, и сейчас хотелось бы оторваться от души.

            ***

      — Есть идея, — шепнул Арсений, хватая возлюбленного за руку и утягивая за собой в переулок. Антон, не ожидавший такого поворота событий, возмущенно зашипел, собираясь было возразить, но не тут-то было: рот ему очень быстро заткнули поцелуем. Настойчивым таким, пламенным — не то, что утром.       — Что ты творишь? — шумно вдохнул Шастун, наполняя, уже горящие от недостатка кислорода, лёгкие. — Здесь же люди.       — Целую тебя, не понятно? — горячо шепнул Арсений, обхватывая ладонями щетинистое лицо любимого. — Главное, что сейчас тут никого нет.       Мужчина вновь впился губами в чужой рот, толкаясь языком во влажный теплый рот. Парень довольно замычал, отвечая на поцелуй так же жарко. Утром их прервали, потом было не до поцелуев, так может хоть сейчас у них найдётся друг на друга лишняя минутка. Хотя лучше, конечно, несколько минут.       Щелчок.       — Бля, ну какие вы все-таки милые, — протянул Сережа, опуская вниз руку с мобильным. Арсений недовольно цокнул, отлипая всем телом от парня, оставляя сцепленными только руки.       — У вас что, конкурс такой, — Попов вздохнул, — кто влезет в самый неподходящий момент? Если да, то ты, Сережа, лидируешь, набирая большее количество очков и выбирая самые подходящие-неподходящие моменты, поздравляю.       Матвиенко рассмеялся, рассматривая получившееся фото. На самом деле, получилось очень даже ничего.       — Нет, Арсентий, — возразил хвостатый, нарочно каверкая имя, — мы участвуем в конкурсе на самую милую фотку. Вот, думаем, какое место займем.       — Дай хоть гляну. — Попов, строя из себя недовольного, подошёл к другу, любопытно разглядывая получившийся кадр.       И вправду красиво.       — Думаю, что в этом конкурсе первое место точно было бы нашим, — выдохнул брюнет, рукой подзывая к себе Шастуна. Тот, скрестив на груди руки, шагнул ближе, расталкивая толпу из остальных ребят и обращая взор в телефон Матвиенко.       — Ой, правда, — заулыбался. — Скинь мне эту фотку.       — Дрочить на неё будешь? — язвительно спросил откуда-то снизу — разница в росте она такая — Позов, хихикая.       — Не-а, — помогал головой, не обращая внимания на смешки. — В рамочку её поставлю.       Любовь это…       … победить в конкурсе романтических фотографий.       — Тогда предлагаю махнуть куда-нибудь в клуб, обмоем первую фотосъёмку молодого семейства. — Матвиенко потер ладони.       — Странный, конечно, повод, — покачал головой Арс. — Но мы — за! — Сплетенные между собой ладони взмыли вверх.       — Единогласно! — вскрикнул молчавший до этого Шеминов. — Я знаю хорошее место.

***

      — Твои глазааа, — горланил Шастун, поднимаясь по ступеням к дверям отеля. — Такие чиистые, как небо…       — Назад нельзя, — подхватил Арсений, такой же пьяный, как и Шаст, хотя в начале клялся, что почти не пьёт и хорошо себя контролирует. — Такая сииила притяжения…       — Арсе-ений, — протянул младший, шагая по фойе и ловя на себе удивленные взгляды администратора. — А во сколько у нас поезд?       — Я… В шесть, — кивнул. — Только есть предположение, что мы сами даже по будильнику завтра не встанем.       — Значит, — о хвала всему, что в этом отеле ключ-карта, иначе ковырялись в замке они до самого утра, и спать бы вообще не пришлось, — нужно нас разбудить.       — И кто это будет делать?       — Сейчас все будет. — Попов шагнул в номер, включая свет и стягивая с себя кроссовки. — У нас есть Матвиенко. Он за вечер дай бог только бутылку пива допил, так что попрошу его.       Мужчина полез в карман за телефоном, но сегодня, увы, удача была не на его стороне: споткнувшись о ножку стола, мужчина, и без того еле стоящий на ногах, пошатнулся, а смартфон полетел вниз. Кое-как подняв его, Попов выругался и кисло улыбнулся — на экране айфона расползлась паутина трещин.       Арсений Попов, 23:27       Разбди нас завтра утром       Пжалалуйста.       — Все, готово, — щелчок выключателем. — Я спать. Спокойной ночи.       — Ага, спокойной. — Антон сходу рухнул на кровать, утыкаясь носом в подушку. Арсений последовал его же примеру. Стянув толстовку, он улегся на постель.       Кажется, кому-то завтра будет очень плохо.