365 дней

      Утро началось очень рано и очень сумбурно: пять утра, за окном густой молочный туман, какой бывает в октябре, а на душе сладостное предвкушение предстоящего тура. «Импровизация» существует уже несколько лет, но каждый последующий тур совершенно не похож на предыдущий и всегда вызывает внутри лёгкое волнение.       Эти гастроли особенны хотя бы тем, что теперь Арсений с Антоном будут вместе.       Впереди у них двадцать один город, несколько тысяч зрителей и почти полтора месяца увлекательнейшего путешествия по могущественной и необъятной стране. И пусть, в каждом из назначенных городов ребята уже успели побывать, причём даже не по одному разу, их всегда встречают по-особенному: погода, зрители, да и в целом народ.       Кое-как приведя себя в порядок, Антон уселся за кухонный стол, лениво помешивая остывающий в кружке чай и рассматривая вальяжно распивающего свои кофе и сидящего напротив Арсения. Попов, в отличии от него, был бодр, свеж, и, если бы ему сейчас сказали пробежать на время два километра, он бы без труда и лишних вопросов их преодолел. Как он может вообще в такую рань хорошо выглядеть? Он что, продал душу какому-нибудь известному стилисту? Или визажисту? Неважно.       — Арс, — все ещё хриплым ото сна голосом позвал Антон, и брюнет отложил в сторону телефон.       — Да?       — Во сколько у нас вылет? — Шаст обернулся на висящие на стене часы. Пять сорок две.       — В половину восьмого, а что?       — Выезжать надо. — Парень зевнул и отпил чай из кружки. Горячо и сладко, прямо как он любит. Ещё бы пирожное какое-нибудь…       — Надо, — кивнул головой Арс и взял в руки телефон. — Сейчас такси вызову, допивай чай и собирайся. Куртку надень, там холодно. И кепку какую-нибудь или капюшон. Мало ли, заболеешь еще, а то у тебя постоянно: чуть что, так сразу горло болит, и ты потом на концертах хрипишь в микрофон.       Антон недовольно цокнул, в два глотка допил содержимое чашки и поднял на мужчину взгляд. Тот мыл турку после варки кофе и напевал какую-то завирусившуюся песню.       Если мама не едет в гости к Антону, то обязательно найдётся тот, кто с удовольствием займёт её место.       — Ну Арс, блин, мне не семь лет. Ты даже Кьяре таких четких указаний не даёшь. — Шастун поднялся со стула и обиженно надул губы, скрестив на груди руки и оперевшись бёдрами о подоконник.       — Дурашка. — Мужчина вытер руки и обнял Антона, осыпая лицо крошечными поцелуями. — Я люблю тебя и забочусь, чтобы с тобой ничего не стряслось.       — Просто это…       — Антон, ну я же не просто так об этом говорю. У тебя какой-то очень слабый иммунитет. На тебя чихнешь только, и температура сразу скачет. А разве я могу смотреть, как моему мальчику плохо?       Антон залился краской и смущённо опустил глаза в пол, обнимая Арсения в ответ и утыкаясь носом в волосы, приятно пахнущие мятой и чём-то лимонным.       Арсений заботится.       — Арсень, я так тебя люблю. — Парень зажмурился, ещё сильнее прижимая возлюбленного к себе. Он уже не представляет без него своей жизни, как и не представляет то, как жил до этого.       — Антош, — тихонько шепнул Попов, дабы не спугнуть громкими звуками всю атмосферу, — там такси, наверное, уже подъехало. Одевайся.

***

      По просьбе Арсения, Антон все-таки натянул на голову кепку, а сверху неё ещё и капюшон чёрного, как и весь его образ на сегодня, цвета. В такие поездки он, да и вся команда тоже, предпочитает одеваться максимально неярко, дабы слиться с толпой и сильно не выделяться. Личности они всё-таки медийные, и лишнее внимание тут совершенно ни к чему. А уж тем более сейчас, когда они с Арсением вместе, и изо всех сил пытаются отношения свои от публики скрыть.       На улице оказалось действительно довольно свежо, если не сказать что холодно, и куртку Шастун застегнул и расстегивать не стал даже в такси. В авто, по пути к аэропорту, весь час парни спали облокотившись друг на друга и не обращая внимания на водителя. Тот либо был слишком увлечён дорогой, либо просто не стал акцентировать внимание на двух спящих слипшихся, как пельмещки, мужчин.       — Ой, голубки мои! — воскликнул Серёжа, хлопая в ладоши, едва только завидел парней. — И не опоздали даже!       — Серёж, я тоже рад тебя видеть, — ехидно подметил Арсений, обнимая стоящего рядом с ним Антона.       — Ой, ребят, у меня сейчас от такой сладости глаза слипнутся! — Тут уже активизировались Позов, потирая веки кончиками пальцев. — Я же даже линзы снять не смогу.       Шастун подкатил глаза, обнимая брюнета в ответ.       — У нас посадка скоро, может пойдём? — вклинилась Оксана, сжимая ручку своего чемодана и мило улыбаясь. — Ребята, не слушайте их. Я, например, очень за вас рада.       — Окси, мы тоже тебя любим. — Арсений заулыбался, переводя взгляд на стоящую до этого молча Суркову. — Идемте.       Оказавшись уже в самолёте, команда расселась по своим местам. Антон с Арсением, как и предполагалось, сидели рядом. Шаст у иллюминатора, мужчина — посередине, откидываясь не на спинку, а на Антона. Тот, довольно улыбнувшись, сомкнул у него на груди руки, прижимая покрепче к себе и укладывая свою голову ему на макушку. Надо сказать, выглядело это довольно мило.       Впереди одиннадцать часов полёта, его Арсений, — до этого на дух не переносивший такие длинные рейсы — сейчас даже не против. Провести столько времени в объятиях любимого человека — даже в радость.       Самолёт оторвался от земли, набирая высоту, а Арсений лишь сильнее прижался к Антону. Так уютно, так мило и нежно… Вот бы лететь так подольше, чтобы как можно дольше обниматься, наслаждаться каждым моментом, наслаждаться друг другом.       Сидевшая у прохода Оксана заснула сразу же после взлёта, а ребята включили какой-то совершенно дурацкий фильм, воткнув в уши наушники.       — Антон, — тихо позвал брюнет, и тот поставил на паузу.       — Да, Арсюш. Что случилось?       — А если нас вот так вот заметят или…       — Не заметят. Да даже если и так, мы ж замурованы в чёрные толстовки и капюшоны, а мало ли какие тут мужики обнимаются.       — Ну, — протянул Арс, натягивая черную ткань ещё ниже на нос, — может, даже и так.

***

      Владивосток встретил ребят ветром, дующим с моря и пробирающии едва ли не до самых костей. Теплолюбивый Антон, пригревшийся за столько часов в самолёте, застучал зубами и вжался в свою куртку. Холодно.       — Капец, Арс, здесь просто жесть как холодно. — Шастун взял брюнета за руку, пытаясь хоть немного согреться.       — Сейчас сядем в автобус и нормально будет, — заверил Попов и потянул парня к выходу, туда, где уже собралась остальная команда.       — Долго вас ждать-то? — бухтел Стас, облокотившись на свой чемодан. — Вот уехали бы без вас — была бы наука.       — Ну Ста-ас, не нуди, умоляю, — протянул Антон, запрокидывая голову назад и закрывая глаза. Шеминов, конечно, классный друг и человек, но иногда в нем включается сварливый дед, похлеще, чем в Арсении, и тогда страдают все.       — Ребята, всё, идемте, автобус ждёт. — Ох, Оксана, что бы без тебя делали? Переругались бы все точно, как минимум. Просто ангел-миротворец.       В автобусе действительно оказалось пусть не намного, но теплее. Облокотившись лбом об стекло, Антон наблюдал за огнями ночного Владивостока. Красота просто необыкновенная. Свет от окон, фонарей, вывесок струился тонкими нежными ручейками, отражался от асфальта и зеркальных высоток, бликами играл на начищенных до блеска корпусах автомобилей.       Минут через двадцать автобус остановился у уже знакомого здания — в этом отеле они уже жили. Неплохой, кстати. Всей гурьбой команда высыпалась на улицу, забирая свой багаж и следуя друг за другом в здание. Девушка на ресепшене, видимо, узнав гостей, приветливо улыбнулась, набирая что-то на экране рабочего компьютера.       Жить, как и лететь, Антону с Арсением предстояло вместе. Так же как и Сереже с Димой. Отдельный номер полагался, как единственной девушке в коллективе, только Оксане, и тут ей, конечно, можно было позавидовать.       Разобрав ключи от предварительно забронированных номеров, ребята разошлись, волоча за собой чемоданы и гремя колесиками в тиши ночных коридоров. Войдя в своё скромное «жилище», Арсений недовольно вздохнул, а Шаст лишь рассмеялся:       — А ты что, забыл, что кровати раздельные?       — Блин, Антон, представь себе! — всплеснул Арс и плюхнулся на покрывало.       — Да уж, действительно, они же здесь знают, что мы с тобой вместе, — саркастично подметил парень и развернулся, следуя в ванную. — Чур я первый в душ! А то тебя, пока дождешься состаришься!       — Ага.       Принять, наконец, душ после такого пути — просто подарок с небес, не иначе. Как же все-таки хорошо смыть с себя пот и усталость. В такие моменты понимаешь, как мало нужно для счастья! Помыться, поспать и Арсений. Арсений, кстати, в первую очередь. Рядом с ним и душ не нужен, хотя сам мужчина такое оценит вряд ли.       Из ванной Антон выполз разморённый и довольный, как кот. Завалился на свою кровать, раскинул руки в стороны (насколько это, конечно, позволяют габариты «однушки») и блаженно прикрыл глаза.       Хо-ро-шо.       — Арс, душ свободен. Можешь идти.       — Ага, хорошо, Антош. — Попов рывком поднялся с постели и направился к ванной комнате, попутно стягивая худи и оголяя подкаченный торс, на который Шастун конкретно так залип. Эх, ему бы когда-нибудь так…       — Тох, отвисни, — хохотнул Арс и скрылся в дверях. Хитрюга.       Все добрых сорок минут, что мужчина был в душе, Шаст переписывался с Ирой. Гастроли гастролями, а о состоянии любимого кота хочется знать. Удобно, всё-таки, быть в хороших отношениях с бывшими. И поговорить можно, и попросить о чем-то. Кузнецовой вот не пришлось объяснять никаких тонкостей обращения с Люком — за несколько лет отношений она знала про это ничуть не хуже самого Антона, да и сам кот к девушке относился вполне дружелюбно и к себе подпускал.       С Люком всё оказалось более, чем хорошо — жив, здоров, ест. От самой Иры еще не отвык, к новому молодому человеку уже привык, ни на что, вроде, не жалуется. Отлично. Главное, чтобы за полтора месяца от самого Шастуна не отвык, а то обидно как-то будет.       Из ванной вышел Арсений, вытирая белым банным полотенцем волосы и виляя бёдрами, всё так же с голым верхом, но, слава богу, в штанах. Красив, засранец, как Аполлон.       — О, Арсений, не прошло и трёх лет, — ехидно подметил Шаст, убирая в сторону телефон и заканчивая диалог с Иркой.       — Да ну тебя. — Брюнет плюхнулся обратно на кровать, кое-как стянув с нее покрывало и откинув его на пол.       — Спать давай? По местному половина второго, а у нас работы завтра… — Парень приставил ладонь к горлу. — Куча просто.       — Давай. Чур свет выключаешь ты!       — Ла-адно. — Шаст лениво поднялся с кровати, подходя к противоположной стене и щелкая выключателем. Обратно же парень долетел в три шара, с разгону шмыгнув под одеяло. Монстры в темноте — это вам, знаете-ли, не шутки. Даже если тебе тридцать и ты двухметровый серьёзный дяденька.       — Ну Анто-он, — рассмеялся Арсений. — Даже Кьяра так не боится темноты!       — А ты не сравнивай, — пробурчал из глубин простыней и подушек парень. — Кьяра это другое.       — Ох, горе ты мое, — вздох. — Спокойной ночи.       — Спокойной ночи, Сюш. - Мужчина закрыл глаза, а парень наблюдал за расслабленным лицом любимого. Он обожал смотреть на Попова, было в нем что-то завораживающее.       Ближайшие полтора месяца обещают быть насыщенными, ничуть не менее, чем сегодняшний день.       Любовь это… смотреть на него и думать, что не палишься, но всё вокруг давно вас шипперят.