365 дней

      Проснулся Антон ближе к полудню от невыносимой головной боли и сухости во рту. Парень нахмурился, когда услышал звон посуды, доносящемуся откуда-то с кухни, стало ясно, что кто-то ещё есть в его квартире. Размяв затекшие в одном положении конечности, Шаст широко зевнул и поплелся на звук. Давненько он не просыпался в квартире не один. Оказалось это был Арс, и Антону очень сильно пришлось напрячь мозги, чтобы вспомнить вчерашний вечер. После воспоминаний ему стало стыдно, и его щёки покраснели. Он что ли затащил Попова в кровать?! — Доброе утро, — вновь зевнул Антон, останавливаясь в дверном проёме. Сон все никак не хотел отпускать его из своих цепких лап. — Ты давно встал? Арсений, увлеченно что-то колдующий у плиты, уже причесанный и одетый в антоновские вещи, приходящиеся ему не совсем по размеру, развернулся и, держа в руках деревянную лопаточку, блестящую от масла, улыбнулся. На сковороде, накрытой крышкой, что-то скворчало. — Да нет, минут сорок назад. Тебя будить не стал. — Попов окинул себя взглядом. — Ты не против, что я устроил набег на твой шкаф? — Нет, не против. — Для пущей убедительности Шастун покачал головой. — Я это, извиниться хотел… — он неловко почесал затылок, пытаясь собрать в кучу разбежавшиеся по разным частям головы слова. Всё-таки думать с утра — не лучшая его сторона, особенно в таком состоянии. Он хотел продолжить прилюдное самобичевание, но Арсений его перебил: — Странный ты, Антон. Сначала вчера ни за что благодаришь, теперь извиняешься… — Брюнет сделал три шага вперед, привстал на носочки и потрепал и без того всклокоченную ото сна макушку. Разница в росте у них, конечно, была не очень большой, но всё-таки ощущалась. — Не стоило мне, наверное, вчера вечером столько пить. — В его голосе действительно слышалось сожаление. А как ему не слышаться, если он даже не помнит как попал домой? Права была мама, когда далеко в детстве говорила еще маленькому Антоше, что алкоголь — зло, да только тогда большого значения он этому не придал. Зато сейчас, стоя перед Арсением, который наверняка тащил его в бессознательном состоянии домой, масштабы проблемы ощущаются максимально остро. — Так, Антон, — строго произнес брюнет, отчего Шаст вздрогнул, — прекрати себя из-за чего попало накручивать. Ну, выпил ты, расслабился, с кем не бывает? Ты же не запойный алкаш. — Попов отвесил ему подзатыльник и снова направился к плите. — Садись, горе моё, накормлю тебя. Шастун расплылся в улыбке. Ира — а почему он, кстати, постоянно сравнивает ее с Арсением? — готовила ему завтраки лишь на первых порах их отношений, да и те у неё получались на троечку. Яичница часто подгорала, оставляя на языке привкус золы, запомнившийся с детства, когда они с друзьями пекли в костре картошку, а бутерброды получались кособокими и так и норовили упасть с тарелки. Девушка в принципе по уровню готовки значилась рядом с Антоном, для которого не слипшиеся при варке макароны были подарком откуда-то свыше, а пельмени были постоянным блюдом на его столе. Перед Шастуном очутился пышный омлет с помидорами, запах которого ассоциировался у него с чем-то райским. Желудок жалобно заурчал, требуя еды, и отказывать в этом Антон не собирался. Наколов на вилку первый кусочек, парень отправил его в рот тщательно пережёвывая и закатывая от удовольствия глаза. — Бо-о-оже, Арсений, — промычал парень, накалывая очередной кусочек блюда. Попов с удивлением следил за реакцией, потому что Антон почти простонал, из-за чего в голове брюнета стали всплывать неприличного рода картинки. Вот бы прям сейчас нагнуть Антона и заставить стонать так громко, чтобы было слышно у соседей… — Ты где так готовить научился, солнце моё? Арсений смутился и присел напротив Антона, наливая себе в чашку из небольшого заварочного чайничка свежий чай. Кофе в этой квартире не водился, а вот для разных сортов чая у Шастуна на кухне была даже отдельная полочка, заполненная доверху разными коробочками и пакетиками. Тут тебе и обычный черный, и каркадэ, и с мятой, и с кусочками ягод… В общем, на любой вкус и цвет. Попов же остановился на зеленом с жасмином, который ему из отпуска в Индии привез Позов. — Да так… — Арс отвел взгляд и сделал маленький глоточек. — Я-ясно. — Протянул жующий Шастун, гремя вилкой об уже полупустую тарелку. Несмотря на своё телосложение, поесть он всегда был горазд и при любой возможности всегда стремился закинуть что-нибудь в рот. Арсений таким обменом веществ, конечно, похвастаться не мог, зато хорошей наследственностью и любовью к спорту — очень даже. — Талантливый человек талантлив во всём.

***

Разделавшись с завтраком, парни быстро собрались — что для Попова нонсенс, — и уже в половину третьего были у отеля, в котором остановился Арс. Было решено, что оставшиеся до отъезда в Питер два дня мужчина проведет в квартире Шастуна. Какой смысл снимать номер, отдавать лишний раз деньги, если можно остаться у Антона, отныне всегда готового распахнуть для Арсения двери своей холостяцкой (или уже нет?) берлоги. Арс, конечно, сначала поупрямился, мол, Антош, я не хочу тебя стеснять, но под натиском Шастуна быстро сдулся и согласился. Дурачок, ему тут хлеб-соль-постель предлагают, а он отказываться вздумал. А может, просто захотел, чтобы его поупрашивали. Он же актёр, кто ж их тонкую душевную организацию поймёт? Девушка на ресепшене встретила парней широкой улыбкой. После недолгой беседы выяснилось, что вернуть можно только часть суммы. На вопрос почему администратор мило похлопала глазками, но толком так ничего и не объяснила. Обидно, конечно, но не критично. Закинув чемоданы Арсения в багажник, Антон как никогда был рад тому, что в один прекрасный день решил взять такую большую тачку. И зачем Попов набрал с собой столько вещей, если приехал всего-то на десять дней? И следом возникает другой вопрос — как он это всё от вокзала тащил? Тут же без газели точно не обойтись.

***

      — Так, нам надо заехать в магазин, а то у тебя в холодильнике уже не мышь, а слон повесился, — сидя в машине и что-то рассматривая в телефоне, сказал Арсений.       — Не преувеличивай, не всё так плохо. — Шаст жил, до этого, один и ему вполне хватало тех запасов колбасы, хлеба, макарон и яиц.       — Не забывай, что теперь и я буду там жить, по твоей же инициативе. К тому же, я уже давно хочу тебя откормить — кожа, да кости одни.       — Арс, ты уже как моя мама, — усмехнулся Антон и всё же поехал в сторону супермаркета.       — Я не «как мама», а как тот, кто хочет о тебе заботиться и переживает за твоё здоровье, — безапелляционно сказал Арс. — Есть какие-то предпочтения на сегодняшний обед? — В ответ он получил отрицательный кивок и задумался. Что такого можно приготовить.? — Хочешь картошку по-французски?       — Я буду всё, что ты приготовишь. — От таких слов внутри у Попова разлилось тепло, а на лице растянулась смущённая улыбка.       — Тогда будешь мне с ней помогать.       — Но я же спалю всё к чёртовому Воле, — запротестовал Шаст останавливаясь на парковки возле магазина.       — Ничего не знаю. Я не хочу превращаться в дом работницу и ходить весь день в фартуке, — насупился в шутку Арс. Хотя для Антона он был готов поселиться на кухне и делать всё, что тому нравится.       — Почему не хочешь? Можно же быть только в фартуке. — Антон подмигнул и закусил губу, оглядев Арсения, уже представив того в таком виде. Но Арс не заслушался, а решил принять правила игры:       — Котик, в одном фартуке или в костюме горничной будешь только ты. Тебе должно пойти, — и, оставив Шаст пребывать в шоке, вышел из машины.       В магазине они провели мало времени, купив только самое необходимое. Арс ходил от одного отдела к другому, руководя всем. И Антон залип на такого Попова: он такой сосредоточенный, серьёзный и, как же стыдно признавать, сексуальный.       Когда уже пришло время расчитываться на кассе за покупки, они чуть не подрались. В итоге конечно победил Арсений, смерив Шаста таким взглядом, что аж поджилки затряслись. Рассерженно топнув ногой, Антон сгрёб в охапку все пакеты и, агрессивно топая, пошёл в автомобиль. Попова так умиляла эта реакция.

***

      — Антон, — скомандовал Арсений, завязывая откуда-то взявшийся на кухне фартук в горошек. Ну прямо хозяюшка! — Бегом мыть руки. С грязными даже не смей подходить к продуктам!       Шастун недовольно цокнул и закатил глаза. Сначала со своей чистоплотностью его гоняла мама, потом Ира, а теперь что, это место займёт Арсений?!       — Они чистые, мы как приехали, я их вымыл! —крикнул он из гостиной. Ещё одна его вредная привычка, помимо курения, — кричать человеку за километр вместо того, чтобы подойти. Все его окружение это дико бесило, но оно и понятно.       — Да, но с Люком кто играл? — Боже, да он — вылитый Майя Олеговна. Всё, Шастун, тебе хана. — Так что вперёд и с песней.       — Я В ГЛАЗАХ ТВОИХ ВИДЕЛ СНЕГ В ОКЕАНЕ!!! — затянул Шаст, направляясь к раковине на кухне.       — Этим снегом с тобой никогда мы не станем, — продолжил тепло Арсений. — Спасибо, что уже посвящаешь мне песни.       Вымыв всё-таки руки, Шастун оборачивается на своего сожителя, который уже разложил на столе необходимые продукты и даже половину из них уже очистил.       — Антон Андреевич, вас, дорогой мой, только за смертью посылать. — Арсений подошёл ближе и вручил ему небольшой нож. — Доверяю тебе ответственную миссию — почистить картошку. Справишься?       — Блин, Арс, я совсем немощный, по-твоему? — надулся Шаст, как мышь на крупу. Почему все всегда думают, что ему ничего нельзя поручить? Он же не маленький!       — Ты будешь говорить или делом заниматься? — Брюнет навалился бедром на столешницу кухонного гарнитура, упирая руки в боки. Антон вздохнул и принялся за картофель.       Тем временем Попов, с головой вошедший в роль домохозяйки — актёры они такие — увлеченно натирал морковь и сыпал фактами. — А ты знал, что Мясо по-французски» на самом деле не является блюдом французской кухни, а представляет собой исключительно русское явление? Именно по этой причине такое мясо не имеет какого-то определенного рецепта и даже называется по-разному в разных регионах страны. — Не-а, — мотнул головой Шаст. Если Арсения прорвало на такие «интересные» факты, то это до вечера. Завтрашнего. — На Дальнем Востоке, например, мясо, запеченное под картофельной шубой, именуют мясом «по-капитански». — Как Попов умудрялся так много говорить и не отрезать себе лишний палец, для Антона было загадкой. — При этом в европейской кухне есть весьма близкие аналоги этого блюда, — брюнет хихикнул. — Французы не едят мясо по-французски.       После нескольких секунд тишины в голове Попова неожиданно всплыла фраза: — Attends un peu, je faire le da la plan de sans tout de leur, — Арсений замолчал, а челюсть Шастуна плавно отъехала на пол. — В школе просто французский учил, — пояснил он, только понятнее, почему-то, не стало. — Амур тужур, — вставил Антон, в надежде как-то подхватить произнесенную Арсом фразу, пусть даже и не понимая совершенно, что она означает. Попов посыпался со смеху. — Арсень, я все. — Парень отложил нож в сторону и, до невыносимости довольный собой, отошёл в сторону, дабы «эксперт» оценил его труды. Брови мужчины от увиденного взлетели вверх, и это отнюдь не от восхищения. — Кот, ёп твою мать! Кто тебя так учил картошку чистить?! И что нам резать? Эту бздюлину, которая меньше письки Матвиенко? Антон обиженно выпятил нижнюю губу. Старался-старался, а его даже не похвалили. Ну ладно, Арсений Сергеевич, то ли ещё будет. — Так, все, брысь отсюда, — махнул рукой брюнет. — Иди режь хлеб, будем делать гренки. Отправив противень с уложенными слоями ингредиентами и отогнав раз шесть от мяса Люка, Арсений поставил на огонь сковороду, смазал её каплей масла и повернулся к Шастуну. Нарезать хлеб у него получилось куда лучше, чем почистить картошку, но до идеала, конечно, далеко — какие-то кусочки были толщиной едва ли не с лист бумаги, а какие-то с два пальца. Натереть всю эту красоту чесноком, посыпать специями и уложить на разогретую сковороду большого труда не составило. Запах от гренок исходил ну очень приятный — хотелось подцепить ещё не дожаренный кусочек хлеба, съесть и ни с кем не поделиться. Антон, которому такая готовка была в новинку, так и норовил влезть то в горячую духовку, то в сковородку, чтобы посмотреть, понюхать, потыкать пальцем. В один прекрасный момент, когда Арсений отвлекся, чтобы снять фартук, на весь дом раздалось истеричное «Блять!», и запахло не только прованскими травами, но и паленой шерстью. Оказалось, что Шастун, под шумок полезший к плите, наклонился так низко, что подпалил себе клочок волос. Арсений же, ничуть не медля и не сомневаясь в правильности своих действий, отходил бестолкового Антона вовремя попавшимся под руку полотенцем. Ибо нефиг лезть, куда не просят. Под недовольное ворчание «пострадавшего» — хотя насчёт этой роли Арс готов поспорить — парни удалились от греха подальше в гостиную, чтобы, не дай Бог, Шаст не учудил чего-нибудь ещё. Когда время вышло, было решено накрывать на стол. Мясо по-французски получилось действительно очень вкусным. Под него хорошо бы было выпить какого-нибудь красного вина, но, во-первых, такового в доме не имелось, а во-вторых, не пить же они здесь собрались, а есть. Загрузив грязную посуду в посудомойку — хвала тому, кто это чудо техники придумал! — сытые и довольные, парни завалились в спальню, поудобнее устраиваясь на кровати.

***

      — Арс, смотри какая красота. — Антон поворачивает свой телефон к Арсению, которой лежит рядом с ним на кровати и тоже смотрит Инстаграм.       — Вау, и вправду красиво, — подтверждает Попов, увидев на экране арт одного из фанатов Импровизации, на котором были изображены они вдвоём.       — Кстати, кажется он нарисован по мотивам одного из фанфиков. Похоже на ПИКН, — с умным видом говорит Шаст.       — Стоп, ты читаешь фанфики? — приподнимает бровь брюнет.       — Конечно, пытаюсь быть ближе к народу. А ещё я теперь пью какао с тремя ложками сахара, оказывается это так вкусно, — как ни в чём не бывало сказал зеленоглазый.       — Надо тебя в Питер свозить тогда, — неожиданно выдал Попов, из-за чего Шастун уронил себе телефон на нос и зашипел от боли.       — Ты тоже читал? Я в ахуе, Арс.       — А как иначе, если мне вечно эти эдиты и арты в Тик Токе и Инстаграме попадаются? Кстати, история прикольная, но финальчик…       — Да уж, не напоминай. Я целую неделю тогда ходил как в трансе. Признаюсь честно, что пустил скупую мужскую слезу, когда читал. — От таких откровений Арсений засмеялся, а Антон уставился на него, не понимая, что могло вызвать смех.       — Какой ты милый, — отсмеявшись, сказал Арс, откладывая свой телефон и поворачиваясь лицом к парню напротив. Немного помедлив, Попов кладёт свою руку на живот Шаста и подползает ближе к нему, утыкаясь носом ему в рёбра.       Антона распирает от эмоций. Паника сделать что-то не так, отступает, когда Арс прикрывает глаза и трётся щекой о его бок. Аккуратно приобняв в ответ, Антон укладывает подбородок на тёмную макушку и еле слышно говорит:       — Арс, давай начнём встречаться.