Статистическое меньшинство

28 октября 2024 года (понедельник)

             — Ты умираешь? — взволновано вопросил Чан, ворвавшись в кабинет босса посреди рабочего дня и, как всегда, без стука. — Пытаешься надышаться перед смертью, да?       — Что? — Хёнджин поднял шокировано-вопросительный взгляд на друга. Умирает? Неужто он о себе чего-то не знает?       Бан обошёл стол и, склонившись над перепуганным парнем, бесцеремонно развернул того к себе прямо с креслом. Наглый, изучающий взгляд прошёлся по опешившей фигуре, пытаясь что-то высмотреть, выведать. Стало неловко, и младший, оттолкнувшись ногой, откатился немного назад.       — Почему ты так хорошо выглядишь?       Вопрос, звучавший с претензией, нахмуренный лоб и сложенные на груди руки выглядели комично-серьёзно, и Хёнджин, не выдержав, прыснул себе в кулак.       — Ну, может, выспался, отдохнул?       — Подозрительно, — Чан сощурил глаза, всем своим видом подтверждая – будет пытать, пока не узнает правду. — С чего это вдруг?       — Эм… А я не могу, что ли, отдохнуть в выходные?       — Ты – нет! А значит, что-то произошло. И я хочу знать что.       — Любопытство до добра не доводит, друг мой.       Хёнджин помахал кистью в воздухе, отгоняя Чана от своего рабочего места, и тот послушно отошёл назад, но взгляда не отвёл. Подкатившись на кресле обратно к столу, он сосредоточил своё внимание на мониторе со столбиками цифр, демонстрируя непоколебимую решимость вернуться к работе.       Тяжело вздохнув, Бан достал себе из мини-бара небольшую бутылочку минеральной воды и уселся в кресло напротив друга. Какое-то время он просто наблюдал, задумчиво покачивая ногой в воздухе, но на напряженном лице слишком явственно читалось нетерпение.       — Джинни. Я же переживаю, — наконец заговорил тот, — меня не было всего пару дней, а тут… Ты в курсе, что вся компания уже на ушах стоит по поводу твоей новой пассии?       — Чего? Какой ещё пассии? — вытянувшееся в неподдельном изумлении лицо Хёнджина давало ясно понять – нет, не в курсе.       — Ну, например, той, с который ты в пятницу зажигал в клубе?       Хван приоткрыл рот и нелепо хлопал глазами в полном недоумении. Первоначальной мыслью было то, что кто-то спалил визит Юджина. Но если речь о клубе, то там он говорил только с Винсентом, а сорокалетний бармен на статус новой пассии никак не тянет. Понадобилось добрых пару минут кропотливых попыток восстановить в памяти события вечера, чтобы до него наконец дошло, где собака порылась. Хёнджин не сдерживаясь рассмеялся, звонко, открыто и искренне, порядком удивляя своего друга.       — О боже! Я… Это просто… — задыхаясь от смеха, пытался объясниться Хёнджин, — я в шоке. Там просто какая-то девица познакомиться хотела, и я её сразу отшил. Мы даже не разговаривали толком, а вы меня уже женить собрались.       — Понятно, — нахмурился Чан. — Ты в клуб к Феликсу ездил? Поговорил с ним наконец-то?       — И да, и нет, — честно ответил Хван, но дальше прикусил язык.       Поговорил он, да уж… Признаваться другу в том, что позорно дрочил на мальчишку, скрываясь в тени, было постыдно. Никто из них не был отягощён какими-то особыми моральными нормами, особенно с учётом бизнеса, который ведут, так что его вряд ли бы осудили... Но это же Феликс. Маленький мальчик с очаровательными веснушками и тусклой искоркой в глазах, человечек, которого Хёнджин старался спасти и сберечь, похоже… даже от самого себя.       — Я хотел пообщаться, но он был занят. Так что я просто выпил и уехал домой спать.       Примерно так всё и было, верно?       — Но что-то произошло, Джинни. Не зря же ты созвал срочное совещание со всеми главами отделов, да? Так что?       — М-м-м. На выходных я немного поразмыслил и решил прислушаться к вам с Оливией. Я готов передать часть своих обязанностей компетентным людям.       — Аллилуйя! — воскликнул Бан, демонстративно вознося руки к небесам. — Но опять-таки, почему? Мы твердили тебе об этом несколько лет кряду, а ты и бровью не повёл. И тут раз – и тебя словно подменили. Это из-за Юджина?       — Причём тут он? — Хван напрягся, ему вообще не хотелось вспоминать об инциденте, произошедшем между ними в пятницу.       — Ну он приходил сюда, а после ты бросил работу и укатил отдыхать. Теперь же у нас совещание, а у тебя поход в SPA, запись на массажи и в…       — Простите, господин, — Оливия после тихого стука немного опешила, поняв, что прервала какую-то важную беседу. Девушка поспешила поставить на край стола небольшой крафтовый пакетик и удалиться как можно быстрее. — Ваши витамины. Вы просили сразу принести. Извините, что помешала.       Бан, удивлённо вскинув брови, медленно перевёл взгляд с двери на друга и, прочистив горло, продолжил:       — И в зал абонемент восстановил. Витамины?       — Витамины, — сухо подтвердил Хван. Переживания друга ему были понятны, а вот его мысли и выводы – нет. — К чему ты ведёшь?       — Вы решили выйти на новый уровень, не трахаться, а встречаться?       Теперь Хёнджину стал понятнее ход чужих мыслей. О его отношениях с Юджином Чан знал довольно поверхностно, да и рассказывать было особо нечего – секс как секс. Этот парень был хорош, и Хван искренне считал удачей, что тот обратил своё внимание именно на него. Но Хёнджин сразу выстроил границы их взаимоотношений, и ни разу его не посещала мысль их переступить. На построение серьёзных отношений, внимание и участие в чужой жизни у него просто не было времени, а строить эти самые отношения с капризным и избалованным партнёром – желания. Юджин был удобным в сексуальном плане: не нужно искать разовых связей, а твои нужды и потребности прекрасно знают и качественно удовлетворяют – то, что нужно для такого, как Хван. Но непосвящённый в подобные нюансы Чан, похоже, решил, что друг влюбился. Возможно, он был недалёк от правды, только Юджин тут совсем ни при чём.       — Нет, всё куда проще, — поджал губы Хёнджин, — я банально выдохся. Окончательно и полностью.       Хёнджин соврал. Всё было гораздо сложнее, и чтобы разобраться в этом хоть немного, ему пришлось очистить голову и два дня просидеть в раздумьях.       — Я тебе не верю, — Чан смотрел на него, внимательно сканируя. Они выросли вместе, слишком хорошо знают друг друга, скрыть от того что-то практически невозможно, — но если ты не готов говорить об этом, так и быть, отложим.       — Спасибо, — с облегчением выдохнул Хёнджин.       Чан понимающе кивнул и быстро сменил место расположения, оккупировав диван своим телом, тут же вытащил мобильный, запуская игру с раздражающе громкой мелодией. Похоже, его голову посетила ещё какая-то мысль, и, ехидненько улыбнувшись, он вновь направил своё внимание к другу:       — Но SPA?..       — Что, тебе завидно? Хочешь со мной?       — Вообще-то да! — демонстративно корча обиженное личико, заявил старший.       — Хорошо, будет тебе VIP-релакс.       — Чудненько! — теперь полностью удовлетворённый разговором Чан мог отдать всего себя виртуальным героям и их приключениям.       Хёнджин молча наблюдал за расслабленным другом. Похоже, тот никуда уходить не собирался. Через полтора часа должно состояться совещание, которое может изменить привычный ход жизни для них обоих.       Для самого Хёнджина всё изменилось ещё в субботу утром. Он проснулся таким же разбитым, как и всегда, хоть и хорошо выспался. За одну ночь невозможно полностью восстановиться, но сил явно прибавилось. Сладко потянувшись в постели, он улыбнулся, вспомнив, каким расслабленным и прекрасным был Феликс перед вчерашним шоу. Хван даже не сразу понял, что с ним происходит: трепетное тепло, поблёскивающее искрами радости, так незаметно скользнуло под кожу, словно там было всегда, просто он об этом не знал. Ему хорошо, искренне и неподдельно – эта мысль шокировала.       Не то чтобы он полностью был лишён радостей жизни: вкусная еда, хороший секс, редкие релакс-процедуры присутствовали и радовали его. Но это чувство радости было мимолётным и незначительным. Оно не откладывалось, не запоминалось, не оставляло свой след внутри… Сейчас же он чувствовал его полноценно, почти что физически. Оно сохранилось с вечера и до сих пор плескалось под рёбрами, так и не выветрившись за ночь.       После плотного завтрака пришло осознание того, что это чувство связано с Феликсом. От мысли об этом парне в Хёнджине внезапно просыпалось столько позабытых эмоций и желаний. Веснушчатый зацепил его с первой встречи, вызвав непреодолимую тягу заботиться и защищать. За эти года Хван привык относиться к тому, словно к приёмному сыну, с которым он не видится, но о котором печётся. А вот их новая, «взрослая» встреча сильно шокировала. В нём вспыхнуло нечто животное: желание обладать на самом низменном уровне – сексуальном. Это пугало и виделось совершенно неправильным, так что возможность пообщаться с Феликсом и вновь найти в нём того маленького мальчика, попытаться вернуться к прежнему восприятию казалась вполне разумным стремлением. Но…       Как же он просчитался, обнаружив вместо невинного агнца – падшего, порочно-прекрасного ангела. Хёнджин вновь проиграл самому себе, поддавшись искушению. Впрочем, он вынес из той комнаты достаточно информации, чтобы теперь иметь возможность всё проанализировать как следует. Этим он и занимался всю субботу.       Самой пугающей оказалась мысль, что клубилась призрачным маревом на границе сознания. Он заметил её ещё накануне, но боялся прояснить для себя окончательно. Пришлось. Осознание, что он хотел Феликса изначально, с первого же взгляда, далось тяжело и сопровождалось обильной порцией самотерзаний. Нет, Хёнджин никогда бы не тронул ребёнка. Никаких сексуально окрашенных фантазий относительно маленьких мальчиков в нём не возникало. Ёнбок стал олицетворением не только невинности, но и силы – и ничего из этого Хван отбирать не собирался, скорее, наоборот, желал сберечь и приумножить.       Но во время их «собеседования» в его воспалённом мозгу проскочил образ подросшего мальчика. Изначально, фантазия была чисто профессиональной: попытка понять, насколько красивым вырастет ребёнок и получится ли из того достойная кукла. Этот образ оказался настолько привлекательным, что Хёнджин… возжелал его. То желание было не к месту, и в моменте Хёнджин просто отмахнулся от него, постарался забыть, и у него вроде как получилось. После голова была забита совершенно другим, и парень не вспоминал о постыдной мысли ещё долго.       Реальная встреча с Феликсом стала роковой ошибкой. Несмотря на все свои тёплые, невинно-отцовские чувства, в момент, когда Хван держал мальчика за руку, наблюдая за его сном, где-то на периферии сознания всплыл тот самый образ и… поманил за собой, проявив желание поцеловать. Нет, не в лоб и не в щёчку, как было бы правильно, а в самые губы, по-взрослому вбирая их в себя и проникая языком как можно глубже. Он бы мог остаться с мальчиком до самого утра, но так испугался собственного желания, что сбежал без оглядки.       Напуганный и пристыженный этим порывом, Хёнджин даже не рассказал Чану о своём визите к Феликсу. Благо, друг не заходил в дом, увлекшись болтовнёй с главой безопасности особняка, и он даже не заметил, что Хвана не было довольно долго, тем самым избавив от необходимости разбираться в ситуации.       По пути домой Хёнджин, пряча в полах пиджака свой «нездоровый» стояк, сознательно выжег из памяти случившееся, предпочтя сохранить лишь обрывок, ту часть воспоминаний, что были приятны и невинны. Тогда он понял, что Феликсу не будет безопасно рядом с ним, и пришлось придумать миллион других причин не видеться с мальчиком. А после – и поверить в них самому.       Теперь же всё, что так тщательно пряталось внутри, всплыло наружу.       И что с этим делать?       Феликс уже не маленький мальчик, а Хёнджин, вроде как, справился. Сумел оградить того от самого себя до момента взросления. Имеет ли он теперь право утолить свои желания? Позволит ли… нет, захочет ли этого сам Феликс?       За сменяющимися мыслями животное желание постепенно вытеснялось другими. С Феликсом хотелось поговорить, обнять, провести время вместе. Хотелось подарить новые, положительные эмоции, скрасить его дни яркими красками, насладиться улыбкой. Поделиться чувствами и разделить их на двоих. Такие мысли пугали Хёнджина, он ведь совсем ничего не знает об этом парне. Да, Чан рассказывал достаточно, но это личное восприятие друга, у Хвана может оказаться совсем другое… уже оказалось.       К моменту, когда вечером субботы голова коснулась подушки и сон маячил на горизонте, Хёнджин успел понять несколько вещей. Во-первых, его тянет к Феликсу, и просто так это не изменится. Во-вторых, что сам Хёнджин жалок и ничего парню предложить не может. Да, есть господин Хван, влиятельный мужчина при деньгах, который способен ворваться в чужую жизнь с огромным букетом и пообещать бросить весь мир к ногам избранника. Такой себе сладкий папочка на максималках. Но Хёнджин не он и быть им не хочет. Он уставший, загнанный человек, с кучей переживаний и тревог в голове. Недолюбленный родителями, не познавший первой романтической любви, не умеющий строить отношений и не знающий, чего он хочет на самом деле. Хван вовсе не в порядке, как физически, так и психологически. Сделав шаг навстречу, Хёнджин рискует стать обузой.       Говорят, утро вечера мудренее. Похоже, так и есть. Утром воскресенья, после порции приятных мыслей о Феликсе, сумевших вновь вернуть улыбку на его лицо, Хёнджин чётко понял, что так просто не сдастся. Нет, он не вскочит с постели и не побежит сломя голову признаваться в своих чувствах и умолять принять его. Пока вообще непонятно, что делать с Феликсом. Но жизнь Хвана в его же руках, он сам загнал себя в столь малоприятные обстоятельства существования и работы – сам же должен искать выход.       Первую половину дня Хёнджин размышлял о том, как эффективнее разгрузить себя в работе. А после обеда его посетила печальная мысль касательно состояния собственного организма – он истощён. Для Феликса хочется быть сильным, надежной опорой, да и выносливость в некоторых аспектах взаимодействий очень даже необходима. Вот только Хван на ногах с трудом стоит и отключается при малейшей физической нагрузке. Нет, он не то чтобы совсем слабак, просто всю энергию вбахивает в работу, а восстановиться не успевает – вот и результат. Ему говорили позаботиться о себе, и, кажется, наконец-то у него появилась мотивация прислушаться.

•••

      Стоило выйти из кабинета, как Хван поймал на себе искрящийся любопытством взгляд Оливии. У девушки было много вопросов к нему, но она не решалась их задать, видимо, понимая, что скорее всего перемены вызваны чем-то личным. Стоило видеть её глаза, когда утром Хёнджин озвучивал ей задачи на день. Организовать совещание – была единственной, касающейся непосредственно работы. В остальном – личное: SPA, тренажёрный зал, массажные и косметические процедуры, парикмахер, маникюр и даже визит к семейному врачу, сдача анализов. В обязанности Оливии входило составление его графика, но так как Хван давно на себя забил, внезапный обширный список из категории «личных дел» девушку шокировал. Кстати, судя по всему, она же и разболтала всю информацию Чану… Надо будет запретить им разговаривать.

◇-•-◆-•-◇

2 ноября 2024 года (суббота)

      Обняв пальцами уже второй за вечер рокс с виски, любезно пододвинутый к нему барменом, Хёнджин оценил своё состояние как вполне сносное. Это был явный прогресс, так как раньше его субботы проходили в стабильном «лучше бы я умер». В кармане лежит новенький дубликат ключ-карты от зазеркалья, первая порция алкоголя разгружает голову от лишних мыслей, а Винсент без конца трещит о забавных случаях, произошедших на работе, оставив своего помощника отдуваться за двоих. Сейчас бы Хван сошёл за обычного человека, пришедшего отдохнуть и повеселиться, – это даже частично являлось правдой. Набивший оскомину костюм сменился на лёгкое худи, штаны-карго и удобные кроссовки – он уже и не помнит, когда в последний раз выходил из дому в подобной простой одежде. Вместо дорогущих аксессуаров предпочёл повседневные – неброское серебро в ушах и пара браслетов на запястье. Волосы собраны в совсем не идеальный хвост, а одежда местами успела помяться. Но Хёнджину откровенно всё равно, он сознательно решил не принаряжаться и отдал предпочтение комфорту.       Толпа за спиной зашумела, откликаясь на призыв диджея, заставляя обернуться. В этот раз Хёнджин прекрасно понимал, куда и для чего едет, изначально заложил лишних полчаса на возможность выпить да поболтать. Феликса всё ещё не было, и досуг скрашивал Винсент. Этот мужчина определённо ему нравился – веселый, дерзкий и не лебезит, как остальные. Возможно, дело в том, что их знакомство произошло, когда парню было от силы лет пятнадцать, и Винс продолжает воспринимать его, как «мелкого пацана, с которым можно поржать». Так даже лучше.       — Несётся, ураганище, — дёрнув подбородком в сторону зала, ухмыльнулся мужчина.       Глянув в указанном направлении, Хёнджин сразу понял, о чём тот говорит. По всей видимости, Феликс опаздывал, нёсся по клубу на полной скорости, внаглую расталкивая людей и не обращая внимания на их возмущения. Непривычно серьёзный и целеустремлённый. Хван невольно улыбнулся, впитывая в себя новый образ. Такой разный, этот Ли Феликс: простой и приземлённый человек в один момент, а в другой – волшебный и возвышенный, словно божество, к культу которого Хёнджин примкнул ещё в своём пентхаусе.       Феликса хотелось познать полностью.       Парень даже не взглянул в их сторону, сразу направился к лестнице и скрылся из виду на втором этаже.       — Он скоро спустится, — утешил Винсент, заметив, как тяжело вздохнул собеседник, провожающий взглядом Феликса.       Хёнджин кивнул и, сделав глоток виски, попытался вернуться к непринуждённой беседе. Сегодня он чувствовал себя более расслабленно, успев переварить все переживания ещё в течение недели. Признать, что ему нравится наблюдать за Феликсом, было не сложно. А вот смириться с тем, что парень об этом не в курсе и Хван нарушает его личные границы – уже куда проблематичнее. Хотелось поступить честно, благородно, раскрыть карты и получить разрешение. Но это абсурд. Во-первых, стыдно до ужаса. Что бы о нём вообще Феликс подумал? Он ведь и так уже начудил, когда застал их с Чаном, но тогда можно было оправдаться состоянием аффекта. А теперь он уверенно метит в статус извращенца. Во-вторых, Феликс вряд ли посмеет отказать Хозяину, что бы там Хван ни говорил про право выбора. Получается, что Хёнджин его принудит, а это ещё хуже. Можно было бы просто отказаться от посещения зазеркалья, но этот вариант отпал сам собой. Стоило лишь подумать о таком, как он ощущал себя наркоманом, которому нужна доза. Она прямо там, за зеркалом, а способ доставки удовольствия в кровь – визуальный, через сетчатку глаза.       Само собой, Хёнджину желалось большего – прикасаться, ласкать и упиваться отдачей. Но даже если парень даст ему шанс, то он всё равно никаких шагов предпринимать не будет, пока полностью не убедится в том, что Феликс сам этого хочет. Так что имеем, что есть, и на том спасибо.       Феликса не было добрых минут тридцать, так что после третьей порции виски Хван принялся дегустировать нахваленные Винсентом безалкогольные коктейли. Становиться самому себе врагом, напиваясь, точно не входило в планы на вечер. Размеренную болтовню мужчины прервала добродушная улыбка, а проследив за взглядом, направленным куда-то в зал, Хёнджин обомлел. В пяти метрах от них стоял Феликс, сияя улыбкой, приветственно махал Винсу своей маленькой ручкой. Очаровательно. Но стоило взгляду тёмно-медовых глаз зацепиться за Хёнджина, лицо Ликса осунулось и поспешно скрылось за маской серьёзности, низкий поклон добавил неловкости. Хван недовольно цокнул языком, а после, улыбнувшись, жестом поманил парня присоединиться к ним. В ответ Феликс отрицательно помотал головой и, развернувшись, уверенно направился к одному из столиков в зале.       — Он уже зарезервирован, — пожал плечами Винсент, а Хван вновь тяжело вздохнул, наблюдая, как Феликс садится за стол к двум молодым мужчинам.       — Не огорчайся.       Похлопывание по плечу не сильно подбодрило. С Феликсом хотелось в первую очередь поговорить, но, похоже, сегодня это сделать не получится.       Хёнджин не стал прятаться, в открытую наблюдал за тем, как троица воркует. Они выглядели, словно друзья, встретившиеся выпить и потусить, только друзья с привилегиями, судя по чужой руке, умостившейся на бедре Феликса.       — Ты бы тоже мог, — отвлёк голос бармена.       — Что? — непонимающе уставился на того Хёнджин.       — Прийти к нему, как клиент.       — Сдурел? Я не собираюсь пользоваться! — в момент расхорохорился Хван, всем своим видом демонстрируя возмущение по поводу такого предложения.       — Хёнджин, в этом ничего предосудительного нет. Он тебе явно нравится, а ты весьма смазливый, такие клиенты в почёте. Так почему бы не…       — Хватит! — перебил он мужчину, прожигая того яростным взглядом.       Винсент поджал губы и утвердительно кивнул – понял, что данная тема обсуждению не подлежит.       С этими мужчинами Ликс выглядел совершенно обычным парнем, даже одет был просто, как среднестатистический посетитель клуба. Лонгслив с белыми рукавами и декоративной кожаной вставкой на груди, узкие, светлые джинсы с прорезями на коленях и белоснежные кроссовки. В дополнение к образу шла нарочито небрежная укладка – ничто не выдавало в нём куклы, кроме цепляющей взгляд красоты. Пришлось одёрнуть собственные мысли – похоже, Хёнджин слишком зациклился на теме статуса. Феликс и есть обычный человек, из плоти и крови, с душой и бьющимся в груди сердцем – как и все окружающие.       После быстрого приветствия, включающего в себя объятия и поцелуи в щеку, Феликс перевел своё внимание на коктейльную карту, попутно кивая на какие-то вопросы мужчин. Изучал ту так старательно, словно видит впервые в жизни. Такое забавное наблюдение немного понизило уровень напряжения внутри Хёнджина и вернуло его в состояние «всецело очарован». Отвлёкся от созерцания веснушчатого чуда он лишь тогда, когда один из мужчин направился к бару. Пришлось поспешно отвернуться и потупить взгляд в свой лазурно-голубой коктейль.       — Привет, Винс, — невысокий парень с внушительным бицепсом, отчетливо просматривающимся под тонкой тканью нежно-розового джемпера, протянул руку бармену, — текила санрайз, пожалуйста, — заулыбался клиент после рукопожатия.       Винсент подмигнул, кивнул и засуетился выполнять заказ.       — Привет, милашка. Хочешь составить нам компанию? — горячее дыхание над ухом дало Хёнджину чётко понять, что обращаются именно к нему.       — Что? — он резко отстранился и уставился на незнакомца неморгающим взглядом.       — Со Чанбин, — представился мужчина, обольстительно улыбаясь, и протянул свою лапищу Хвану.       — Хван Хёнджин, — гордо расправив плечи, он попытался вложить весь свой авторитет в это рукопожатие.       — Ох чёрт, вы же… — глаза Чанбина округлились, и тот бросил быстрый взгляд на Феликса, — примите мои извинения, я неправильно истолковал ваше повышенное внимание к нашему столику.       Похоже, кто тут папочка, резко прояснилось, и Хёнджин ухмыльнулся этой мысли.       — Ничего страшного. Хорошего вам вечера.       — С Феликсом он точно будет таковым, — подмигнул мужчина, явно думая, что делает комплимент кукле, но в Хване эти слова отозвались горьковатой ревностью.       Ну, приехали. Не хватало ещё начать ревновать к клиентам.       Передавая коктейль в руки Ликса, Чанбин явно рассказывал о своей оплошности. Второй мужчина заливисто смеялся, а Феликс как будто смутился, бросил робкий взгляд в сторону барной стойки. В этот момент до Хёнджина наконец дошло, что его называли милашкой, и на душе как-то потеплело. Он, может, и крутой бизнесмен, завидный холостяк и всё такое, но чисто по-человечески ему было приятно.       — Ты сделал ему алкогольный? — обратился он к бармену, наблюдая, как Феликс смакует свой коктейль.       — Сегодня можно. Клиенты проверенные, хорошие ребята. Мелкому нравится с ними работать, так пусть наслаждается.       Хёнджин хмыкнул. Ликс и вправду выглядел весьма расслабленно и вёл себя дружелюбно, открыто общался. Мысли распределились сразу на два фронта. С одной стороны, радовало, что Феликсу может нравиться его работа. А с другой – если есть те, с кем нравится, значит, есть и те, с кем не особо-то. А это откровенно вызывало тревогу.       — Что ты о них знаешь? — не унимался Хван.       — Со Чанбин и Хан Джисон, встречаются давно, у нас развлекаются регулярно. Фамилии тебе должны быть знакомы, папки их весьма влиятельные джентльмены. Но эти двое – младшие дети в семье, любимчики, так что могут позволить себе лёгкую и беззаботную жизнь, — как на духу выпалил Винсент.       Хван отстранённо кивнул. Если их родители те, о ком он подумал, то семьи и вправду влиятельные и во всяких скандалах не фигурировали. Уже хорошо.       Трио вело весёлые беседы ещё довольно долго, молодые люди всецело были сконцентрированы на разговоре, а вот Феликс изредка бросал быстрый взгляд на Хёнджина, но сталкиваясь с внимательно изучающими его глазами, тут же смущённо отворачивался. Даже забавно. В пентхаусе тот стойко держал зрительный контакт. Может, его стоит снова раздеть, чтобы удостоиться такого взгляда?       Ситуация в корне изменилась, когда Феликс отправился на танцпол. Первый трек он танцевал в одиночестве, под заинтересованными взглядами сразу трёх пар глаз. На следующем к нему присоединились клиенты. Чанбин, подстраиваясь под ритм движений и прижимаясь всем телом, обнял Феликса спереди. Джисон же пристроился сзади веснушчатого, так же совершенно игнорируя такое понятие, как личное пространство, и поглаживал бёдра через джинсы. Атмосфера между этими тремя быстро менялась на более интимную. Парни что-то нашёптывали Ликсу на ухо, не стесняясь целовали его шею и скулы, откровенно лапали. От мысли, что сегодня Феликса разложат сразу двое, Хёнджину стало жарко, но в то же время и завидно. Он мысленно метался между желанием поскорее насладиться шоу и продиктованной собственничеством необходимостью вырвать Феликса из чужих лап и спрятать, оставив лакомство лишь для себя.       Когда тела начали вульгарно тереться друг о друга, а с кукольных губ Чанбин сорвал первый, страстный поцелуй, троица поспешила отправиться наверх.       Хёнджин быстро сделал заказ и большим глотком опустошил ещё один рокс виски – для храбрости. Хотя к чему она, если он и так едва ли смог выждать минуту, прежде чем рвануть следом. В паху уже ощущался дискомфорт от тесноты.

•••

      Зазеркалье встретило его знакомой обстановкой, а за стеклом вовсю разворачивались интересные события. Хёнджин не стал медлить, скинул худи, а следом и штаны с бельём. Оставшись в одних носках, он плюхнулся на диван. Прохлада кожаной обивки поприветствовала его разгорячённый зад ощущением холодного покалывания, слегка остужая пыл.       В этот раз он прихватил свои наушники и успел морально настроиться на то, чтобы не только видеть, но и слышать. Главное – не кончить в первую же минуту от низкого бархатистого голоса, а то будет стыдно перед самим собой. Феликсу вообще надо бы запретить разговаривать с другими людьми, его голос безбожно сексуален и должен звучать только для Хвана!       Первое, что услышал Хёнджин – заливистый смех Ликса, распластавшегося на огромной кровати. Джисон вылизывал его ухо, попутно что-то нашептывая, и, похоже, младшему было щекотно. Все трое действовали гармонично, постепенно раздевая друг друга. В отличие от прошлого клиента, с этими ребятами Феликс был максимально открыт, принимал и отдавал ласку, целовался и, кажется, искренне наслаждался происходящим.       — Твой босс так пялился на нас. Думаю, он таки был не против присоединиться, — стягивая с Ликса джинсы, внезапно заявил Чанбин.       — Нет, — Феликс повернул голову к зеркалу, впиваясь взглядом в своё отражение, — он не хочет меня.       — Это невозможно, сладкий, ты же воплощение сексуальности! — заявил Джисон, а Хван резво закивал в подтверждение неоспоримой правоты мужчины.       — Видимо, не для всех, — с неподдельной грустью в голосе ответил Феликс и поджал губы.       — Нахер его. Сегодня мы позаботимся о тебе как следует, — свои слова Джисон подкрепил страстным поцелуем.       Хёнджин замер с ноющим стояком в руке, до начала данного диалога он успел сделать всего пару движений. Теперь же всё его внимание было сосредоточено на одной единственной мысли: «Неправда! Очень даже хочет!» Интонация, с которой Феликс говорил о нежелании своего босса, заставляла крепко задуматься, рождая множество вопросов. Вот только мозг Хёнджина пожертвовал своим ресурсом в пользу вставшего члена и осмыслить что-либо попросту был не способен.       — Интересно, сколько стоит трахнуть такую важную птицу? — задумчиво поинтересовался Чанбин.       Для Хёнджина услышанное ранее «милашка» резко сменило эмоциональный окрас на негативный. Даже обидно.       — Блять, Бинни, — Джисон не сдерживаясь хлопнул открытой ладонью по обнажённой спине своего парня, — лучше займи свой рот чем-нибудь полезным.       — Бесценно, — вскрикнул Феликс, получив ощутимый укус от Чанбина в районе голени.       Сладкая улыбка расплывалась на лице Хёнджина от мысли, что веснушчатое чудо на его стороне. А дальше он как завороженный всецело окунулся в происходящее перед глазами. Картинка была манящей. Мужчины больше концентрировались на Ликсе, быстро избавив того от таких излишеств, как одежда. О друг друге тоже не забывали, периодически целуясь и поглаживая. Они смотрели на Феликса с трепетом и восхищением, переглядывались между собой, улыбались.       Джисон, судя по всему, не соврал. Под напором ласк сразу двоих Феликс быстро млел. Чанбин уложил того на спину перед собой и разместился между разведенных ног, выцеловывая бёдра и массируя их сильными руками. Джисон был сосредоточен на шее, ключицах и сосках юноши, без устали дразня и вылизывая. Постепенно эти двое двигались друг к другу, и их ласки встретились в области паха.       Два обильно смазанных пальца Чанбина медленно проникали в Феликса, разогревая и подготавливая его. А в это же время мужчины, лукаво переглянувшись, с двух сторон припали к члену Ликса. Чёрт, Хёнджин ничего горячее в своей жизни не видел. Феликс выгибался и постанывал, пока чужие губы скользили по его стволу, периодически сменяясь на языки. В какой-то момент Джисон отстранился, а Со заглотил член наполовину, но сразу же выпустил, позволяя своему парню сделать то же самое. Пока Джисон отсасывал, мускулистый парень вылизывал яйца и продолжал манипуляции пальцами.       — Тише, тише… я так кончу! — не своим голосом промямлил окончательно растаявший Феликс.       Член оставили в покое, но Джисон отступать всё ещё не собирался. Он, воспользовавшись смазкой, добавил к двум пальцам Со ещё и свой.       В мозгу Хёнджина что-то взорвалось. Движения рукой на своём члене пришлось замедлить, чтобы поспешно не кончить. Вид двух мужчин, так заботливо обходящихся с юным ангелом, их томные поцелуи и поглаживания распаляли в нём скрытые резервы. А понимание, что Ликса сейчас разогревают сразу две руки, кружило голову. Он с открытым ртом наблюдал, как Джисон добавляет ещё один палец, а Феликс подкрепляет правильность происходящего низким, протяжным стоном. Эти трое никуда не торопились, не жадничали и не позволяли страсти окончательно взять верх и отключить мозг. Наслаждались каждым движением и вздохом. В какой-то момент Хёнджин так очаровался происходящим перед ним и залип на разморенного Ликса, что забыл о самом себе. Просто сидел, как дурачок, голый и возбуждённый, с замершей на члене рукой и блаженно улыбался.       Чанбин, надев презервативы на себя и своего парня, хорошенько смазал их и, поднявшись на ноги, отошёл от кровати на несколько шагов. Радовало, что зеркало играло свою роль на каком-то подсознательном уровне, и все стремились расположиться в комнате так, чтобы иметь самую сочную картинку в отражении. Со встал к зеркалу боком, и Хёнджин, затаив дыхание, ждал, что же будет дальше.       Джисон лучше Хвана понимал, к чему всё идёт, и окончательно вынес ему мозг, когда развёл ноги Ликса шире и начал заливать смазку в растянутую дырочку прямо из тюбика. Невообразимо вульгарное зрелище. Феликса уже так развезло, что без посторонней помощи на ноги тот подняться не смог – ему помог Джисон. Поддерживая, он подвёл его к Со и, развернув к тому спиной, зажал между их телами. Чужие руки вновь заскользили по податливому телу, и, пока Чанбил целовал плечи, Хан поднял руки Ликса, нежно пройдясь губами по каждому пальчику, положил те на свои плечи.       — Сладкий, ты готов? — спросил Джисон.       — Мгх… угу, — невнятно промычал Феликс, добавив вялый кивок головы для убедительности.       — Тогда держись крепче, — сильнее прижав к себе Феликса, попросил Хан.       Как только ослабшие руки сомкнулись кольцом на шее Джисона, Чанбин решил, что теперь его ход. Присев, он подхватил Феликса под бёдра, тут же поднимая его в воздух. Хан подхватил парня со своей стороны, и тот оказался в весьма пикантном положении. Широко расставленные ноги Феликса удерживало сразу две пары рук, а сам мальчишка был зажат, на весу, между двух горячих тел – картина, которая никого бы не оставила равнодушной. Развязно целуя Феликса, Хан начал входить в него, медленно растягивая узкие стенки. Со в этот момент наблюдал за происходящим в отражении зеркала, совсем не подозревая, что по ту сторону зрелищем наслаждается та самая важная птица.       Хёнджин даже не успел осознать собственные мысли, как адреналин уже заструился в крови, вызывая новую волну возбуждения. Он испугался, что мужчины захотят войти в Ликса одновременно, а парень явно недостаточно подготовлен для двойного проникновения. Будет не только больно, но и травматично – этого Хван допустить не мог. Тревога быстро сменилась жаром в паху, стоило лишь понять, что мужчины действуют довольно осторожно и Феликсу вряд ли могли бы причинить боль. Наоборот, после того, как Хан вошёл полностью и немного подождал, концентрируясь на поцелуях, он сделал лишь пару фрикций и вышел. Чанбин тут же сменил его, погружая член в парня уже намного увереннее.       Неизвестно, сколько длилось это сладкое безумие. Мужчины трахали Феликса по очереди, всё время меняясь, и пока один засаживал, второй брал большую часть веса парня на себя. Сам же Феликс от таких манипуляций растёкся настолько, что пребывал в полусознательном состоянии. Он едва слышно постанывал, закинув голову на плечо Чанбина, мычал что-то нечленораздельное и едва успевал предупреждать о надвигающемся оргазме. Кончить ему не позволяли, сразу же выходя из него и потираясь членами об упругие ягодицы, чтобы не растерять собственное возбуждение.       Хёнджин такой сказочной выдержкой не обладал и кончил ещё где-то в середине процесса, до предела распалённый таким Ликсом. Теперь же он, очистив себя от спермы, просто наслаждался зрелищем и был уверен, что одним оргазмом не обойдётся. Беспомощность растекшегося веснушчатого чуда заставляла нейроны в его мозгу искриться и выделять такое количество гормонов, что он готов был захлебнуться в них ещё парочку раз.       — Любимый, давай первый, — прохрипел, уже явно уставший, Чанбин.       — Феликс, сладкий, ты как? Выдержишь? — промурлыкал Хан и, получив едва уловимый кивок в ответ, тут же сменил партнёра, заполняя Ликса во всю свою длину.       Вбиваясь в Феликса довольно мощными рывками, Хан нашёл губы своего мужчины и накрыл их несдержанным поцелуем. Возбуждение, дрожащее на пределе, не позволило затянуть процесс, и Джисон, глухо застонав, откинул голову назад. Ещё пару медленных толчков внутрь, чтобы продлить удовольствие, и он буквально отшатнулся назад, опьянённый оргазмом. Чанбин не стал тянуть тоже – донёс Феликса до кровати и поставил его в коленно-локтевую. Ноги младшего дрожали и разъезжались так, что мужчине пришлось приложить усилия, чтобы удержать его в нужной позиции. Он вошёл грубо и трахал быстро, стремясь кончить прежде, чем Феликс сдастся и сделает это сам.       Пока мужчина изливался в нём, Феликс попытался дотянуться до своего члена рукой, но Хан успел остановить того. Феликс, не способный совладать с собственным телом, растёкся по постели, как только его отпустили. Он без стеснения хныкал и умолял позволить кончить, а партнёры извинялись, поглаживали, чтобы успокоить, и просили потерпеть ещё немножечко.       Наблюдая за таким отчаянно затраханным Феликсом, беспомощным и одурманенным своим же возбуждением, Хёнджин думал о том, что окончательно пропал. Дороги назад нет – он должен получить его расположение любой ценой. Должен видеть под собой, вот именно таким, как сейчас. Этот мальчишка настолько сильный, что может позволить себе быть до ничтожного слабым – ломая тем самым самого Хвана.       Клиенты не оставляли в покое Феликса ни на секунду, одаривая лаской до тех пор, пока сами не вернулись к полной боеготовности. Сам парень к этому моменту уже слабо реагировал на что-либо и не мог ответить взаимностью, но принимал внимание к себе с расслабленной улыбкой. Так что, по ту сторону событий, Хёнджин продолжал наслаждаться его нежным образом ровно до тех пор, пока Ликса не передвинули головой к краю кровати. И понеслось… презервативы, смазка и безвольно свешенная с кровати блондинистая голова с широко открытым ртом. Хёнджина заливало новой волной жара и пота, пока он наблюдал за вакханалией, творящейся с юным телом. Хан вошёл первый, беспрепятственно проникая в расслабленное горло до упора. Чанбин не стал заставлять себя ждать и заполнил Ликса с другой стороны. Мужчины двигались размеренно и не спеша, гармонично настроившись на один ритм, заполняли мальчишку полностью и выходили, даря секундное ощущение опустошения.       Феликс находился в каком-то пограничном состоянии, что одновременно удивляло и пугало Хёнджина. С прошлым клиентом, судя по всему, он играл роль и держал себя в руках – это была просто работа. Но с этими мужчинами Феликс словно прыгнул в омут с головой, полностью раскрываясь в своей чувствительности. Отдался им с безграничным доверием и позволял творить с собой всё, что вздумается, хоть и стоило признать, что оба партнёра вели себя очень осторожно и концентрировались на его удовольствии. Кончить ему всё ещё не давали, но очевидно – это лишь больше уносило Феликса, повышая получаемое наслаждение до запредельного градуса.       Когда Хван увидел, насколько явно просматриваются очертания входящего в горло члена, он буквально взвыл. Собственное возбуждение бурлило в крови, туманя разум и кружа голову. Он залез на диван, встав на колени и добавив на руку смазки, принялся ласкать себя ещё и сзади. Пальцы второй руки сосредоточились на головке члена, потирая и надавливая, поглаживали уздечку и растирали уретру. Стоило признать, что тело его было весьма чувствительным, и двойная стимуляция могла унести за грань оргазма в считаные минуты.       Феликс еле слышно мычал, когда его любовники ускорились и сцепили свои руки в замок, заглядывая друг другу в глаза. Наполненность с двух сторон затапливала наслаждением и младшего, и всех остальных, наблюдающих за его вздрагиваниями. Тот был на пределе и почти в бессознательном состоянии, затягивать секс было бы неразумно. В таком состоянии Ликс уже себя не контролировал.       Хан кончил первым и сразу же, даже толком не отойдя от собственного экстаза, кинулся помогать Феликсу. Он приподнял его голову, умостив на своём предплечье, а второй рукой начал ласкать член. Чанбин был на финишной прямой, но одурманенный всем происходящим Хёнджин опередил. Заливая спермой и себя, и диван, задыхался собственными стонами, застрявшими в пересохшем горле. В результате оба отстающих пришли к разрядке почти одновременно.       То, как извивался и выгибался Феликс, попутно закатывая глаза и распахивая рот в немом стоне, троица запомнит на всю оставшуюся жизнь. Мелкого трясло, и он хрипел, рефлекторно подгибая ноги и пальцы, обильно изливался на собственную грудь и чужую руку. Хёнджин видел, как тот отключился, и его заботливо уложили в более удобную позу, подложив под голову подушку. Потерянный и безвольный – ничего более прекрасного Хвану в своей жизни увидеть уже не доведётся.       Всем понадобилось время, чтобы прийти в себя. Мужчины отдыхали на кровати, стараясь не прикасаться к Феликсу, чтобы не тревожить его. Хёнджин вытянулся на диване, позабыв о том, куда кончал, и в результате перепачкался в собственном семени вплоть до носков – но в моменте ему было откровенно похер на эту остывающую липкость. Главное – это видеть затраханного вусмерть Феликса по ту сторону преграды, больше Хвану ничего и не надо.       Чанбин очнулся первым и, сходив в ванную, аккуратно обтёр Ликса мокрым полотенцем. Прежде чем удалиться со своим парнем в ванную, Хан выудил из комода одеяло и укрыл младшего. А Хёнджин… просто наблюдал, перевернувшись на бок, и радовался собственной не сходящей с лица искренней улыбке.       Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Феликс пошевелился, взбудоражив тем самым и старшего. Парень вяло поёрзал и кое-как смог умоститься поудобнее, выбрав позу, в которой комфортно смотреть на своё отражение. Он мягко улыбнулся, а Хёнджин рефлекторно вытянул руку, на которой лежал, в попытке дотянуться до желанного человека. Так они и лежали ещё минут пятнадцать, неосознанно заглядывая друг другу в глаза и улыбаясь. По Феликсу было отчётливо видно, как тот борется с сонливостью, силой заставляя подниматься веки вверх после каждого моргания и тяжело вздыхая, когда начинало нестерпимо клонить в сон. Хотелось обнять его и убаюкать в своём тепле, и Хёнджин тоже тяжело вздыхал, понимая, что подобная нежность для него недоступна. Обидно до слёз.       Когда парочка вернулась после душа, Чанбин сразу позвонил на кухню клуба и заказал им ужин, а Джисон к этому моменту делал именно то, что Хван хотел бы сам – жался всем телом к Феликсу и с особой нежностью целовал его влажную шею.       Шоу окончено.       Хёнджин выждал ещё пару минут, поджимая губы и убеждая себя в том, что Ликс в полной безопасности и о нём хорошо позаботятся. Кое-как сторговавшись с собственной совестью, он лениво принялся приводить себя в порядок. Когда тело облачили в одежды, Хван едва не совершил глупость, но вовремя остановился, успев просунуть в кроссовок только пальцы. Носки влажные и липкие, ощущались так неприятно, что он поморщился. Сняв неугодный предмет одежды, Хёнджин оставил их на полу у дивана, чтобы попозже выкинуть. Нужно было прибраться в комнате. В этот раз он особой аккуратностью не отличился, а оттирать от дивана и пола засохшую сперму обычными, сухими салфетками – сомнительное удовольствие. Он мучился с этим делом, пока терпение окончательно не лопнуло, и плюнул на всё. Уже утром здесь устроят качественную уборку, а стесняться ему нечего, работники наверняка сталкивались с ситуациями куда хуже.       Выкинув в урну салфетки и использованные пачки от смазки, Хёнджин отвлёкся на бормочущего Феликса и снова залип. Каким же нежным выглядело это ангельское создание, пытающееся сонным голосом поблагодарить мужчин за то, что те хорошо о нём позаботились. Трое ворковали в комнате, пока Хёнджин в своём укрытии пропитывался чужой нежностью и заботой, словно бы был к ней как-то причастен. Когда Ликса, убаюкивая, гладили по голове и обнимали, Хван тяжело вздохнул и решил уходить, пока ещё может. Силы стремительно покидали его, придавливая усталостью тело к полу, а сердце рвалось к веснушчатому парню.       Выйдя в коридор, он сразу же написал водителю, а после вспомнил мысль, которая его посетила в процессе созерцания прекрасного. Он должен заполучить Феликса, точнее – тот сам должен захотеть отдаться. Как это устроить – пока неясно, но есть человек, который может помочь. В любом случае, «подготовить почву» будет не лишним.       — Винс, — позвал он мужчину, что перегнувшись через барную стойку откровенно флиртовал с одной из посетительниц.       — Желаете виски, босс? — ещё больше разулыбался тот, подходя ближе.       — Нет, спасибо. У меня к тебе есть просьба, личного характера.       — Ух, интересно. Слушаю.       — Я обдумываю сделать Феликсу кое-какое предложение, но ты же понимаешь, мой статус не позволит ему отказаться.       — А ты хочешь, чтобы он тебе отказал? — не сдерживаясь, рассмеялся Винс.       — Нет, я хочу, чтобы он сделал собственный выбор.       — А я чем могу помочь?       — Вы вроде ладите, может… Может, ненавязчиво донесёшь до него мысль, что он имеет право отказаться без каких-либо негативных последствий для себя?       — Если тебе так это важно, то постараюсь.       — Спасибо, Винсент, — Хёнджин благодарно похлопал мужчину по плечу, а потом вспомнил о другой «проблемке», — и ради всего святого, закиньте в зазеркалье влажные салфетки.       Реакция Винса была молниеносной, он отшатнулся и брезгливо посмотрел на своё плечо, которое пару секунд назад накрывала чужая рука. Поморщившись, он заверил, что обязательно добавят.

◇-•-◆-•-◇

      Медленное пробуждение ознаменовалось жаром сразу двух тел, между которых оказался зажат Феликс. Потянувшись, он какое-то время наслаждался чужими объятиями, рассматривая парней, что вчера подарили ему уйму потрясающих ощущений… но сейчас его интересовало другое. Осторожно выпутавшись из чужих рук и ног, он сразу направился в ванную комнату. Умывшись и накинув халат с тапочками, Ли выудил из комода серебристую ключ-карту и проследовал в соседнюю комнату.       На улице только светало, а клининг начинался с часов одиннадцати, так что он вполне успевал провести свою разведку. Больше всего Феликс опасался, что Хёнджин мог вырубиться на диване, но тихонько просунув голову в приоткрытую дверь, он облегченно выдохнул – пусто.       — Надеюсь, вам понравилось представление, господин Хван, — прошептал Ли, прежде чем заскользить взглядом по комнате.       На удивление, всё было чисто. Хёнджин или бездейственно наблюдал, или хорошо за собой убрал. Приподняв крышку урны одним пальчиком, Феликс самодовольно усмехнулся.       — Прибрался, хороший мальчик.       Внутри победно ликовала радость. В прошлый раз Ликс не решился сюда войти и в результате всю неделю терзался размышлениями о том, чем был занят Принц в зазеркалье. Вероятность, что тот лишь смотрит, не прикасаясь к себе, отметать было бы глупо. В пентхаусе, даже несмотря на горящие глаза, Хёнджин сдержался. Никто особо не осведомлён о его сексуальной жизни, а люди бывают разные. Феликс о многих «специфических потребностях» знает не понаслышке, а ещё есть те, которых секс не интересует как таковой. К примеру, клиент из прошлой жизни, господин Квон, любил оставлять порезы, но никогда не прикасался к своим «полотнам» в сексуальном аспекте. Так что как бы Феликс ни боготворил Хёнджина, приходилось признать вероятность, что за тёмным взглядом прячется порок, с которым ужиться не удалось бы.       Теперь же можно было вздохнуть с облегчением – Хёнджин обычный человек, не гнушающийся плотских утех. Прошлая жизнь откликнулась где-то на подсознании, заставив ещё раз пристально осмотреть комнату на наличие следов крови. Их не было, а вот…       — Господи, что тут с тобой произошло, недозолушка? — сердечно рассмеялся Ли, двумя пальцами поднимая с пола забытые чёрные носки.

•••

      Феликсу должно было быть стыдно, но признаться – не было. Всю дорогу домой он искренне радовался, словно Добби, получивший свой носок, только у Феликса их было сразу два. И желал он не свободы, а ровно наоборот – всецело принадлежать.       В квартиру он влетел уже порядком заведённый, в деталях успев обдумать по дороге, что и как собирается делать. Но первым делом стоило убедиться, что Айена нет дома.       — Доброе утро, Веснушка, — облом.       Друг сидел на кухне, радушно улыбаясь, и ковырял вилкой пышный омлет.       Ликс так и застыл посреди коридора, разочарованно смотря на младшего. Ну почему именно сегодня тот здесь? Зачастую они с Чаном где-нибудь пропадают все выходные. Ждать, пока парень свалит, совершенно не вариант, в штанах уже горит, а руки чешутся.       — Не заходи ко мне в комнату! — зло выпалил Феликс и пошёл вешать свою куртку.       — Что? Что-то случилось? Ты в порядке?       — Да! Я буду дрочить, — гордо заявил Ликс.       — Фу, господи, Феликс, — возмутился младший. — Руки хотя бы помой.       — Точно. Спасибо.       — И после – тоже! — пробубнил Айен и перевёл взгляд на ошарашенного Чана, так и застывшего у раковины с грязной тарелкой в руках.       Ослеплённый собственным возбуждением, Феликс не видел перед собой никаких преград или, к примеру, чужого пальто на вешалке, обуви на коврике. Он даже руки не вытер после мытья – так торопился уединиться. Включив лёгкую музыку, он поспешно разделся, скидывая одежду прямо на пол. Новообретённую ценность в виде двух носков осторожно разместил на краю кровати – даже Ликс не понимал, как может испытывать такие трепетные чувства к кусочкам ткани. Но это же Хёнджина, чёрт его дери.       Освободив из защитного чехла сворованный ранее пиджак, Феликс надел его на голое тело, чтобы ткань, которая касалась Принца, теперь слилась и с его кожей. Устроившись поудобнее по центру своего ложа, он натянул на ноги носки. Те были великоваты и забавно морщились на изгибах.       Усевшись на попу, он развел колени в стороны и сомкнул стопы перед собой, теперь можно было выполнять все манипуляции прямо над ними. Феликс обильно сплюнул на руку и прикрыл глаза, погружаясь в фантазию, в которой любимые пухлые губы нежно целуют его бедра, медленно поднимаясь выше. В момент, когда в его голове эти губы коснулись головки, Ликс наконец притронулся к себе рукой в реальности. Пока одна массировала чувствительный орган, мешая слюну с выделяющейся смазкой, второй он мял свои пальчики на ногах, сжимая ткань и оттягивая её.       Пухлые губы Хёнджина на себе – одна из любимых фантазий, в ней он уже побывал множество раз, и мог прийти к разрядке довольно быстро. Но сейчас спешить не хотелось, на нём ведь подарок судьбы – часть гардероба возлюбленного.       Когда он довёл сам себя до исступления и обильно излился на свои стопы, перепачкав носки теперь уже и своим семенем, в голову прокралась мысль украсть ещё что-нибудь. «Вот так и становятся клептоманами», — думал Феликс, плескаясь в послеоргазмной неге.