Белое небо

Шепот и посторонние разговоры дошли до парализованного мозга Вэй Ина далеко не сразу. Ему пришлось хорошенько так проморгаться и заставить себя отвести взгляд от потрясенного лица Лань Чжаня, прежде чем наконец понять, что творилось вокруг. — Что это за отец такой? — осуждающе шептал чей-то голос, принадлежащий явно женщине средних лет. — Хоть бы успокоил! — Он что, не видит, что он плачет? Что за родители молодые нынче пошли?.. Вэй Ин еще раз — еще один только раз — посмотрел на Лань Чжаня и в его растерянные, полные эмоций глаза, а потом, отбросив все сомнения, подбежал к А-Юаню и неловко присел на корточки перед ним, тем самым разрушив витающие между ними чары. — Почему мой лисенок плачет? — ласково и тихо спросил Вэй Ин, и А-Юань в последний раз всхлипнул и спрятал заплаканное красное личико на его груди. тут же расслабляясь и жадно вдыхая знакомый родительский запах. Все же в некоторых отношениях А-Юань был ближе к зверьку, к маленькому и беззащитному детенышу, который постоянно нуждался в помощи. Впрочем, как и любой другой ребенок. — Юань-эр, хороший мой, ну, перестань плакать, я же сейчас тоже заплачу, и мы оба перестанем быть красивыми, а ты же так старался, помнишь? — Потерялся, — с трудом, вместе с остатками слез пропищал А-Юань, вцепившись кулачками в полураспущенные волосы Вэй Ина, который лишь поморщился от легкой боли и не подал виду, что хоть как-то переживает сохранность собственных волос. У этого малыша была сильная хватка. — Не мог найти… — Зато я тебя нашел, — подбодрил Вэй Ин. — И Чжань-гэгэ здесь. Он бы помог тебе. — Ч-чжань--гэгэ? — икнул А-Юань. — Да, — улыбнулся Вэй Ин, не заметив, как Лань Чжань рядом с ним (Лань Чжань!) по непонятной причине вздрогнул. — Ты нашел его первее меня, малыш. А-Юань робко выглянул из-за плеча Вэй Ина и приподнял руку в приветствии: — П-привет, — прошептал он и тут же спрятался обратно, а Вэй Ин наблюдал за этим с беспомощной улыбкой, не зная, куда и смотреть — то ли на безумно, невероятно красивого Лань Чжаня, одетого в дорогущее кремовое пальто со следами детских слез на подоле и темно-синий пуловер под ним, идеально подчеркивающий как цвет его кожи, так и непередаваемый цвет глаз, то ли на своего очаровательного сына, смущенного такой неожиданной встречей, испуганного и все еще дрожащего от потери. Вэй Ин мог легко понять насколько сильно А-Юань был напуган. Этот ужас он, к сожалению, еще долго не забудет. — Привет, Лань Чжань — задохнувшись, прошептал Вэй Ин, видя, что Лань Чжань почему-то не захотел отвечать, и напряженно застыл в ожидании ответа под пристальным взглядом золотых глаз. Стоя вот так, под этим взглядом, он почувствовал себя меньше, чем есть на самом деле, и его сердце взволнованно билось в груди. Мельком сознание Вэй Ина выловило тот факт, что теперь они были практически одного роста, тогда как в последнюю их встречу Лань Чжань явно возвышался над ним. Возможно, ему это только казалось. — Лань Чжань? — неуверенно позвал Вэй Ин, с трудом заставив себя не пялиться. Достаточно и того, что на них пялились чужие люди. — Здравствуй, Вэй Ин, — прохрипел Лань Чжань. — Выглядишь прекрасно. Вэй Ин не хотел краснеть, честное слово, но физиология — это пока такая вещь, которую мало кто мог контролировать. Его щеки загорелись очевидным алым румянцем удовольствия, излучая невыносимое тепло. Еще немного, и он бы сам тут и сгорел, если бы не зачатки разума, кричащие ему держать себя в руках. — Спасибо, ты тоже выглядишь восхитительно! Я бы даже сказал великолепно! — нервно воскликнул Вэй Ин, едва не размахивая руками, благо вес А-Юаня успокаивающим грузом прижимался к его груди, в которой беспокойно продолжало стучать неумное сердце, такое глупое и такое потрясающе влюбленное, такое любящее, что сойти с ума можно. Завороженно он еще раз окинул взглядом неподвижную фигуру Лань Чжаня и вдруг заметил в его руках что-то яркое в шуршащей подарочной упаковке. Приглянувшись внимательнее, он понял, что это был… цветок? Лань Чжань осторожно посмотрел вниз, на скромный букет, так, словно совершенно забыл о нем, на букет который состоял из одного только веселого подсолнуха и еще нескольких цветков и листьев поменьше в качестве украшения или своеобразного обрамления… В любом случае, Вэй Ин пребывал в чистейшем восторге от подарка. И даже легкий укол стыда от того, что у него не было с собой подарка для Лань Чжаня, ничуть не омрачил его настроения. — Это нам? — указал подбородком Вэй Ин на прячущийся в складках пальто букет. — Мгм. Лань Чжань невозмутимо поправил и без того идеальную подарочную упаковку и с трепетом вытянул букет перед собой. — А-Юань, смотри, Чжань-гэгэ дарит нам подарок. А-Юань снова показал свое лицо, и его глаза широко распахнулись при виде подсолнуха. Маленькие ручки мгновенно высвободились из волос Вэй Ина и жадно потянулись к яркому цветку. А-Юань обожал желтый цвет. И, соответственно, подсолнухи он тоже обожал. В их саду росло несколько подсолнухов летом и осенью, которые его лисенок брался поливать чуть ли не каждый день, пока тому мягко не объяснили, что цветы не нуждались в таком количестве воды. Кажется, Лань Чжань слушал рассказы Вэй Ина слишком внимательно. — Что ж, еще одно сердце вы успешно покорили, мистер, — насмешливо пропел Вэй Ин, с любовью наблюдая, как лицо его сына потонуло в соцветии подсолнуха, и ярко улыбнулся Лань Чжаню, все еще опасаясь подходить ближе. Вот только Лань Чжань совсем не сомневался. — Мгм. Пронзительный взгляд так и не оторвался от его лица, и Вэй Ин почувствовал, что не может перестать краснеть и задыхаться. Особенно когда Лань Чжань нарочно сократил разделяющую их дистанцию и медленно вытянул свободную руку перед собой, словно не веря происходящему, а потом вдруг нежно обхватил его щеку теплой ладонью. Глаза у Лань Чжаня на этом моменте подозрительно заблестели, и тогда Вэй Ин осознал, что и сам не может поверить происходящему. Поверить в то, что они стояли друг напротив друга, что они могли коснуться друг друга спустя столько лет, что теперь они друг у друга есть. В каком-то непонятном, хрупком, недоговоренном и совершенно новом для них отношении, но все-таки есть. — Вэй Ин изменился, — тихо проговорил Лань Чжань, пока Вэй Ин пытался собраться с мыслями и не отвлекаться на прикосновение к своему лицу и на невыносимый момент нежности, который означал это прикосновение. Он бы вечно стоял на месте и впитывал тепло руки Лань Чжаня на своей щеке, но, к сожалению, они не могли себе позволить подобного, когда их впереди ждали дела. Много-много дел и планов. Да. — Конечно, изменился, — усмехнулся Вэй Ин. — Надеюсь, в лучшую сторону? Никто не запрещал напрашиваться на комплименты. — Да, — прошептал Лань Чжань, — Вэй Ин прекрасен, как и всегда. Даже лучше, чем я помню. — Лань Чжань, — Вэй Ин отвернулся с ребенком на руках, испытывая дикое смущение и сожаление от того, что Лань Чжань из-за этого движения перестал его касаться, и проворчал что-то о несносных мужчинах, не знающих, когда следовало остановиться и дать человеку со слабым сердцем небольшой перерыв. — Вэй Ин, — спокойно поддержал Вэй Ина Лань Чжань, и Вэй Ин… Ну, он просто сдулся, как воздушный шарик. Что он мог сделать против этого мужчины? Потрясающе доброго, уважительного, милого, красивого, будто сам Господь Бог, мужчины? Совершенно точно ничего. — Как прошел твой перелет? Без происшествий? — Перевести тему казалось самым простым, что можно сделать в их ситуации. — А регистрация? Уже закончилась? Просто, когда я приехал сюда с лисенком, табло показывало, что твой самолет должен был приземлиться буквально через пару минут. Сначала я подумал, что опоздал, но, к счастью, это оказалось не так, а потом Юань-эр ускользнул от меня и потерялся! Ты, например, знал, что дети очень маленькие и их легко потерять в толпе взрослых людей?! Так вот, это с нами и случилось, и… — Вэй Ин, все в порядке, — поспешил успокоить его Лань Чжань, твердо беря Вэй Ина за руку и заставляя посмотреть на себя. — Хорошо, что А-Юань наткнулся на меня. Он молодец. — Д-да, А-Юань молодец, — выдохнул Вэй Ин, постепенно учась дышать заново, — он очень умный мальчик, ты знал? Вчера он сказал мне, что ляжет пораньше, чтобы успеть утром следующего дня подготовиться ко встрече с тобой, представляешь? Столько зрелости в одном маленьком существе. Он явно пошел этим не в меня. А еще у него тоже был подарок для тебя, правда, малыш? — Машина, — мило поддержал его в этом потоке бессмысленной болтовни А-Юань. — Да-да, в машине. Лань Чжань, ты готов? — Регистрацию нужно закончить, — мягко улыбнулся Лань Чжань. — И мой полет прошел без происшествий. Спасибо, что спросил, Вэй Ин. Если бы можно было покраснеть еще сильнее, Вэй Ин бы так и сделал, но он лишь смущенно отмахнулся и, криво улыбнувшись, встал рядом с Лань Чжанем, смутно осознавая, что они шли вместе, нога в ногу, совсем близко, — до безумия близко, — почти соприкасаясь руками. — Всегда пожалуйста, — себе под нос пробормотал Вэй Ин. — Может, мы тебя подождем снаружи? На лице Лань Чжаня промелькнуло недовольство. — Я бы хотел пройти через все этапы вместе с тобой, Вэй Ин, — сказал он с достоинством, — но если тебе и А-Юаню неудобно, то, конечно, вы можете подождать меня снаружи. Только, прошу, держитесь там, где будет тепло. Кажется, А-Юань немного приболел. Бедное сердце Вэй Ина растаяло, — не только от количества слов вечно молчаливого Лань Чжаня, всю жизнь придерживающегося краткости в речах и безупречной четкости в действиях, но и от ничем не прикрытой заботы и мягком предложении остаться и разделить с ним эти абсолютно скучные, необходимые, бюрократические мелочи. И чтобы не разочаровывать ни себя, ни его, он решил остаться и подождать до конца регистрации — Вэй Ину это ничего не стоило. Да и уходить от него так скоро совсем не хотелось. На самом деле, если бы можно было хотя бы на время приклеиться к боку Лань Чжаня и слушать, как он говорит и размышляет, Вэй Ин бы без раздумий так и сделал. — Почему ты такой идеальный? — вздохнул Вэй Ин. — Ты нарочно? — Просто заметил, что А-Юань выглядит нездоровым, — опустил взгляд под ноги Лань Чжань. — Ты уверен, что нам стоит идти туда, куда мы планировали? Вэй Ин задумчиво посмотрел на своего лисенка и погладил его по спине. А-Юань выглядел едва ли хуже, чем вчера. Температуры и кашля нет. Глаза блестят. Хрупкая истончившаяся связь между ними не подавала никаких признаков тревоги. А-Юань чувствовал себя очень даже сносно, он выспался по дороге в Сиэтл и хорошо провел время с Вэй Ином в заранее прогретой машине, в которой вкусно пахло осенней листвой, специями и цитрусами, он был полон энергии и сил, и… еще он был рад встретить Чжань-гэгэ? Красивого-гэгэ? Вэй Ин уже с трудом мог понять, что там думал и чувствовал его сын. Чем лучше А-Юань научался формулировать мысли и чем увереннее и взрослее становился, тем сложнее было Вэй Ину понимать и улавливать происходящие с ним изменения. Через год другой он вообще перестанет что-либо ощущать. А-Юань станет достаточно взрослым, чтобы самому пытаться исследовать мир. По крайней мере, с точки зрения магии и роста маленьких хули-цзин — все было именно так. А-Юань повзрослеет, вырастет красивым и сильным и больше не будет нуждаться в нем и его опеке. Хочешь-не хочешь, а дети рано или поздно вырастут и уйдут из родительского гнезда. — Я думаю, А-Юань переживет небольшой поход в ресторан и короткую прогулку, — улыбнулся Вэй Ин. — Что скажешь, малыш? Да? — Да, — несмело улыбнулся в ответ А-Юань. И Лань Чжань почему-то снова дрогнул, очень внимательно их рассматривая. Вэй Ин начал подозревать, что, возможно, он делал что-то не так? «Глупости», — отрезал его вездесущий внутренний голос, и Вэй Ин после недолгих колебаний согласился с ним. Не видя смысла грызть себя за недосказанное и мимолетное, мужчина со вздохом перехватил А-Юаня поудобнее и, непрерывно болтая, прошел через скучную процедуру проверки, стараясь вести себя непринужденно. Лань Чжань переносил все стоически и спокойно, словно тому доводилось проходить через это каждый день, а вот ему на месте не сиделось и не стоялось. Нервная энергия так и лилась из всех щелей. И Вэй Ин с нетерпением ждал повода и удачного момента проявить ее во всей красе, однако сдерживался, как и подобало хорошему и воспитанному лису. Не стоило шокировать возлюбленного раньше времени, когда они еще даже не успели привыкнуть друг к другу. Очевидно, нет. Но это можно было исправить. Вэй Ин способен все исправить. И все равно, что между ними теперь сквозила разочаровывающая неловкость; все равно, что он на данный момент не смеялся так часто, как тогда, когда разговаривал с Лань Чжанем по телефону; все равно на неуверенность, на недомолвки и на атмосферу, плохо располагающую к какому-либо общению и сближению. Это все временно. Это то, с чем его природное обаяние легко могло справиться. Не прекращая рассказывать Лань Чжаню об их коротком путешествии из крохотного поселения в Сиэтл, стараясь не упускать даже самую маленькую деталь и удерживая его взгляд на себе, Вэй Ин незаметно забрал у мужчины сумку, ручную кладь, как бы сказали работники аэропорта, снова поправил положение А-Юаня на более удобное и, как только все документы оказались проверены, проводил всех до машины. Лисенок не спешил врываться в разговор и больше слушал. Лань Чжань тоже не перебивал и никак не показывал нетерпения, а лишь заинтересованно кивал в ответ на что-то, что показалось ему особо интересным и глазами просил продолжать. — Ресторан простенький, — смущенно оправдывался Вэй Ин, — азиатская кухня, приятная атмосфера, приличный чай. Думаю, тебе понравится. — Мне бы в любом случае понравилось, — с уверенностью произнес Лань Чжань. — Если место выбирал Вэй Ин, то мне понравится. Я открою? — Лань Чжань кивком головы указал на заднюю пассажирскую дверь машины Вэй Ина. — Да, конечно! — с энтузиазмом и некоторой долью облегчения воскликнул Вэй Ин. А-Юань был уже не той пушинкой, которую часами можно укачивать на руках без чувства усталости. Лань Чжань по наводке Вэй Ина с красными от мороза ушами достал ключи из заднего кармана его джинсов и, не оглядываясь, открыл дверь и бережно взял А-Юаня на руки, который даже не пискнул от удивления и не стал сопротивляться объятьям другого человека, не являющимся членом семьи. Маленький предатель. Вэй Ин мог бы возмутиться и сказать, что он не обязан заботиться о ребенке чужого человека, но так ничего и не сказал. Видеть их двоих вместе было глубокой отрадой для его кровоточащего сердца. То, как нежно Лань Чжань усаживал А-Юаня в автокресло, застегивал ремни безопасности, поправлял одежду и мягкие детские волосы, заново вручал чуть помявшийся букет цветов, говорил мягким голосом, — это влияло на него самым приятным способом из всех возможных. Да и какие они чужие люди? Разве они чужие? Лань Чжань стал для него за короткое время практически всем. Родным существом. Человеком без преград. Снова Лань Чжань нашел дорогу, ведущую к сердцу Вэй Ина, и по одному короткому взгляду на него он понимал, что теперь тот не отступится так легко. Прогнать Лань Чжаня из своей жизни нужно будет еще попытаться. И что-то Вэй Ину подсказывало, что ничего у него не выйдет. Лань Чжань последует за ним, куда бы он ни пошел. — Итак, — взял себя в руки Вэй Ин, мимоходом открывая дверь перед Лань Чжанем и с тихим хлопком закрывая ее. Уже сидя за рулем, он продолжил: — Выбор блюд, естественно, за тобой, но я уже изучил меню и сделал краткие выписки из него. Если доверишься мне, то я бы с удовольствием сделал заказ для нас троих. — Хорошо. — Лань Чжань кивнул, никак не показав, что его как-то обидела эта идея. Наоборот, он казался… воодушевленным? Что ж, следующее предложение не покажется ему таким уж воодушевляющим. — Плачу я, договорились? — мило улыбнулся Вэй Ин, уже предвкушая, что с ним будут спорить и пререкаться. — По всем канонам вежливости: кто пригласил, тот и оплачивает банкет. Так будет правильно, не находишь? Лань Чжань нахмурил брови. — Нет. — Нет? — Вэй Ин улыбнулся шире. — Что значит нет, гэгэ? Ты отказываешь мне в праве ухаживать за тобой, как и подобает настоящему джентльмену? Ах, ты ранишь меня! Уши Лань Чжаня покраснели сильнее, и он угрюмо уставился на приборную панель. — Пополам, — бескомпромиссно сказал Лань Чжань после недолгой паузы. Будто одолжение делал. — Хм, — задумчиво постучал пальцами по рулю Вэй Ин. — нет. — Пополам. — Нет, — с легкостью отбил Вэй Ин, вызвав у возлюбленного беззвучный вздох. Победа уже была у него в кармане! Лань Чжаню просто придется смириться с его решением. — Вэй Ин. — Лань Чжань, неужели так трудно позволить мне сделать что-то для нас? У меня никогда не было такой возможности, когда мы учились в школе. Дай же мне попробовать сейчас. Я не обеднею с этого, ну, пожалуйста? — Вэй Ин… — Пап? — шепотом неуверенно позвал А-Юань, вовремя прервав его разглагольствования. — Что, солнце? — жизнерадостно ответил он и посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы встретиться с лисенком глазами. — Подарок. Для Чжань-гэгэ. — Точно! Ты такой молодец, что напомнил мне! Ты хочешь подарить свой подарок сам или можно мне? — Можно, — важно кивнул А-Юань, этот юный господин, будто доверил ему самое важное на свете задание. Вэй Ин перестроился и одной рукой потянулся к бардачку. Щелкнул замком и выудил оттуда несколько листков бумаги, на которых А-Юань изобразил всех домашних зверей Чжань-гэгэ — Ворчуна, Чихуна и милую Персик, — и самого Чжань-гэгэ в полный рост. Очень карикатурно. По-детски неаккуратно. Но довольно узнаваемо, если присмотреться к кривоватым подписям внизу листа. Еще к рисункам были приложены разные звери в технике оригами, которые терпеливо помогал складывать сыну Вэй Ин. Там было несколько журавликов с посланиями и пожеланиями и пара кроликов и бабочек на любой вкус и цвет. — Это все мне? — удивился Лань Чжань. — Большое спасибо, А-Юань, я буду беречь их. А-Юань гордо приосанился и запрыгал на месте от перевозбуждения, а потом, словно поняв, что никто не запрещает ему говорить, сколько влезет, защебетал что-то на своем языке, умело отвлекая двух глупых взрослых от глупого взрослого спора, заключающемся в том, кто будет платить за еду. Как те старые китайские дядюшки, жуть до чего упрямые и вспыльчивые, и не принимающие ничью помощь. Вэй Ин, управляя машиной и стараясь не превышать установленную скорость, внимательно слушал болтовню сына и возлюбленного, периодически хмыкая, усмехаясь или вставляя какой-нибудь уместный (или не совсем уместный) комментарий, от души смущая Лань Чжаня и между делом не переставая осыпать его комплиментами. А-Юань подхватил и тоже принялся хвалить своего прекрасного Чжань-гэгэ на все лады — то у него пальто красивое, то волосы, то глаза… Все перечислил. Ничего не забыл. И каким же, наверное, было облегчением для него, когда впереди наконец показалась ресторанная вывеска. — Все-все, лисенок, достаточно, — хихикнул Вэй Ин. — Пожалей своего Чжань-гэгэ. — Хорошо, — пробормотал А-Юань, перебирая бумажные бабочки в руках и показывая их Лань Чжаню со всех лучших сторон, а Лань Чжань в ответ только кивал и с благодарностью принимал подарки. Они этот алгоритм повторили уже столько раз, что Вэй Ин устал считать. Возможно, А-Юаню просто нравилось, когда его благодарили и искренне радовались подаркам, которые он сделал сам при малом участии отца. — Приехали. Вэй Ин отстегнул ремень безопасности и потянулся рукой к ремню Лань Чжаня. Быстро он проделал все то же самое и с ним и, перегнувшись через застывшего каменным изваянием мужчину, приоткрыл дверь. А-Юань попытался было отстегнуться сам, но после нескольких неудачных попыток с милой улыбкой повернулся к Вэй Ину. До дверей ресторана А-Юань шел под руку с отцом, а потом как-то незаметно пригласил и Лань Чжаня, который после недолгих колебаний со странным трепетом взял маленькую ладошку в свою и неуверенно оглянулся на Вэй Ина. «Все хорошо», — сказал он одними губами. И, стараясь не показывать довольства, свернувшегося внутри него чем-то до невозможности нежным, повернулся к встречающему их администратору. Молодая женщина улыбнулась им и провела к столику, сказав, что меню принесет чуть позже, а пока можно было выпить свежей воды. Благо кувшин и стаканы стояли рядом. Вэй Ин налил один А-Юаню, прекрасно понимая, что последствия не заставят себя долго ждать. Детям поразительно часто нужно было отлучаться в туалет. Вэй Ин, почувствовав на себе долгий изучающий взгляд возлюбленного, не стал поворачиваться к нему лицом, а вместо этого сосредоточил внимание на довольно приятном глазу интерьере. Проще говоря, на обстановке. Это было намного проще, чем заставить себя смотреть на того, кто вырывал землю из-под его ног и лишал его возможности нормально дышать. Не в первый раз он мысленно вознес благодарность небесам за то, что взял с собой А-Юаня. А-Юань, его маленькое солнышко, отвлекал Вэй Ина. Он был тем, кто возвращал его блуждающий разум обратно и не позволял растворяться в чувствах. Он давал ему желаемую передышку. А еще он — причина, по которой Вэй Ин все еще мог строить связные предложения. — Хорошее место, — сказал Лань Чжань и замолк в ожидании ответа, продолжая пытливо смотреть на него, твердый и непоколебимый. Как скала. И Вэй Ин кивнул. Место действительно приятное. С уютной и некричащей атмосферой. Полностью в его вкусе — темное дерево, резные перегородки, отделяющие столики и создающие видимость уединения, красные скатерти и минималистичные красные же фонари с узорами, изредка покачивающиеся над головами мимо снующих официантов и других посетителей, блестящие столовые приборы, приглушенная музыка и теплый свет и… аквариум. С подсветкой. Прямо посередине зала. А-Юань сразу заметил этот проклятущий аквариум и, как ребенок, которым он и являлся, подбежал к нему, чтобы посмотреть на рыбок, оставив Вэй Ина и Лань Чжаня наедине! Двойное предательство! Глубокий вдох. С тех пор, как А-Юань научился бегать, жизнь Вэй Ина явно пошла под откос. Теперь, если этот ребенок не находился у него руках, то он исключительно бегал, совершенно не желая понимать, что значит ходить. Выдох. — Вэй Ин? — А-Юань не хотел идти туда, где в меню нет рыбы, и я учел это, — внезапно сказал Вэй Ин, не сумев скрыть легкую досаду в голосе, — но я совершенно забыл про аквариум. Не думал, что так скоро забуду о нем. Он же огромный! — Аквариум — это проблема? А-Юань кажется счастливым. Вэй Ин не знал, как объяснить. Проще, наверное, было вообще ничего не объяснять. — Не проблема, Лань Чжань. Нисколько. Ты только посмотри, какой он смешной? — улыбнулся Вэй Ин, смотря на А-Юаня и на его медленную ходьбу вокруг аквариума. Как молодой хищник, он следил за своей жертвой и не выпускал ее из виду, готовый напасть в любой момент, быстрый и смертоносный. И уловив этот момент, Вэй Ин поспешил позвать неугомонного лисенка обратно к столу: — А-Юань! — Ну, пап! — горестно взвыл он. А-Юань по уши влюбился в сома на самом дне аквариума — Рыбки! И какой же печальный то был вой. Какой же трагичный. Большой театр по нему плачет. — Ладно, только не трогай стекло, а то ты своих любимых рыбок распугаешь! — устало бросил Вэй Ин, в душе уже наплевавший и на чистоту стекол, и на работников заведения, которым все же придется отмывать отпечатки детских рук. Лишь бы перевести дыхание. — Хорошо! Счастливый ребенок — счастливый родитель. — Видел? — Вэй Ин, широко улыбаясь, повернулся-таки к Лань Чжаню и тут же замер от необычайно мягкого выражения его лица и глубокого всепроникающего взгляда золотистых глаз. — Видел, — шепнул он. — А-Юань немного похож на Персик. Она так же как и он любит наблюдать за рыбками в нашем пруду. — У вас есть пруд? — Есть. В саду. — Здорово, — опустил взгляд вниз Вэй Ин. — Большой сад? — Нет, но мама стремится к невозможному, — невозмутимо ответил Лань Чжаня, принимая меню из рук подошедшей официантки и вежливо ей кивая, давая понять, что они позовут ее чуть позже. Вэй Ин громко усмехнулся, тоже открывая меню и листая глянцевые страницы. — Может, у тебя есть все-таки какие-нибудь предпочтения? — спросил он. — Нет, — произнес Лань Чжань, вольготно (настолько, насколько это слово вообще применимо по отношению к Лань Чжаню) откидываясь назад, на спинку диванчика. — Я доверюсь вкусу Вэй Ина. — Но острое ты не любишь? — Мгм, — пожал плечами Лань Чжань. предоставляя выбор целиком и полностью ему. Что ж, прекрасно. Пусть не жалуется потом. Спустя пару минут к ним подошли снова, и тогда он без запинок продиктовал готовый заказ: — И еще раз здравствуйте, — солнечно улыбнулся Вэй Ин. — Рис с угрем под соусом терияки с кунжутом, пожалуйста, сашими из трех видов рыбы, форель со сливочным сыром и грибами и большие креветки в кляре… — Из острого был только том ям. Еще средней остроты карри. Однако за соседним столиком том ям очень хвалила одна пожилая пара, и Вэй Ин решил остановиться на нем. — Это все? — вежливо переспросила девушка, записывая в блокнот список блюд. — И том ям. Еще, если несложно, принесите нам чаю. — Какой вам чай? Вэй Ин с вопросительно приподнятой бровью оглянулся на Лань Чжаня и тот, недолго колеблясь, попросил зеленый жасминовый чай. Всеми любимую классику. — Чай принести сразу? — Да, — одновременно сказали Лань Чжань и Вэй Ин, и последний не сдержал легкого, приглушенного ладонью смешка. — Тогда желаю вам приятного вечера. Ваш заказ скоро будет готов, — сказала она с усмешкой и удалилась. С уходом официантки между ними снова повисло молчание. Только теперь оно не было таким напряженным, как раньше, а скорее уютным, обволакивающим, безопасным, с намеком на предвкушение и желание, подталкивающим присмотреться друг к другу еще раз, узнать друг друга получше, познакомиться заново… Вэй Ин ничего так не хотел, как поскорее расспросить Лань Чжаня обо всем на свете, о его жизни в Китае, его многолетней учебе и работе там, о том, как продвигалось его совершенствование, о вредных родственниках и семейных распрях. Перетереть кости и пообсуждать за спиной других — дело святое. Однако, если Лань Чжань вдруг воспротивится и вежливо откажет, то Вэй Ин многого не потеряет. Достаточно и того, что Лань Чжань сидел рядом. Такой красивый и добрый, и сильный, и гордый… и… В общем, человек, от которого у Вэй Ина захватывало дух. Его любимый человек. — Так, — тихо начал Вэй Ин. — О чем бы нам с тобой поговорить? — О чем Вэй Ин захочет. — На мягких и чуть обветренных губах Лань Чжаня появилось подобие улыбки, и Вэй Ин поспешно, — наверное, уже в сотый, если не тысячный, раз за вечер, — отвернул голову, стараясь не думать о способах сделать эти губы еще мягче. Как бы шею себе не свернул, нелепое создание. — Я… — Ты волнуешься? — участливо спросил Лань Чжань, к искреннему ужасу и восторгу Вэй Ина, беря его за руку и лаская выступающие костяшки пальцев, — с таким трепетом, будто он мог разбиться на тысячи мелких осколков прямо на месте, — почти боязно. — Д-да, есть немного, — с придыханием пробормотал Вэй Ин. — Не знаю даже, о чем тебя спросить. У меня столько мыслей в голове, половину из которых ты невольно услышал по пути сюда, — застенчиво рассмеялся он. — Ты и правда потрясающе выглядишь, Лань Чжань. Как будто действительно пришел на долгожданное свидание, чтобы покорять сердца. — Разве у нас не свидание? — весело блеснул глазами мужчина. — Свидание, — покорно согласился Вэй Ин и кинул взгляд на своего лисенка, завороженно разглядывающего плавающих рыбок. — Или почти свидание. Свидание лишь наполовину? Но, полагаю, без него было бы не так интересно, правда? — Мгм. Кивнув каким-то своим мыслям, Лань Чжань спросил: — Что он любит? — Зачем тебе? — лукаво улыбнулся Вэй Ин и игриво щёлкнул Лань Чжаня по носу, не понимая, откуда только смелость нашел, когда до сего момента вел себя скромно. По своим меркам. — Хочешь его избаловать? Прости, мой дорогой, но это моя работа. — Возможно, — как-то хрипловато произнес Лань Чжань, хмурясь. — Возможно, я мог бы… И замолчал. — М? Что ты имеешь в виду? — Вэй Ин приподнял брови, с любопытством заглядывая в глаза напротив и пододвигая к возлюбленному стакан воды, мягко подталкивая продолжить, давая телом понять, что он будет рад любому его предложению. Ведь что-то другое скрывалось за словами этого мужчины. Что-то особенное. — Милый А-Чжань? — Вас обоих, — в конце концов сумел сказать Лань Чжань, прикусывая от стыда свою пухлую нижнюю губу, и Вэй Ин, почувствовав, что начинает краснеть в ответ на это, сделал вид, словно ничего не понял и не заметил. — Лань Чжань? Возможно, я потерял ход мысли, и мы… то есть… — Вас обоих, — ещё раз повторил Лань Чжань, теперь твердо и решительно. — Мог бы избаловать вас обоих. Я хочу. — Но… — Вы оба заслуживаете этого. — Лань Чжань, — простонал Вэй Ин. Боги видят, он слишком сильно любил этого человека, чтобы выдержать его возмутительную прямолинейность. — Это неправда. — Вэй Ин пытается ввести в заблуждение меня или себя? — Ты не можешь быть настолько совершенным, — прошептал он, скрывая в ладонях красные и безумно горячие щеки и не замечая, как уши Лань Чжаня налились кровью от их взаимного смущения. — Я тебя не заслуживаю. И не говори мне ничего по поводу того, что будто бы я заслуживаю всего мира. Не надо. Пожалуйста, не надо. Чай подали как нельзя вовремя, и Лань Чжань, по всей видимости, не желая распространяться о собственных чувствах на весь ресторан, среди посторонних, послушно промолчал и не стал спорить, а лишь заботливо налил ему чашку горячего чая и пододвинул ее к нему поближе. В его теплых золотистых глазах светилась любовь. А потом им принесли сашими и несколько основных блюд, и Вэй Ин, придя ненадолго в себя, шутливо бросил: — Если А-Юань заметит, что мы едим рыбку без него, он расстроится. — Тогда следует его позвать поскорее. Вэй Ин так и сделал. С сыном соображать стало в разы легче. Разговоры полились свободно. Все казалось мирным и дружелюбным, наполненным тихим невинным счастьем и простотой, которой ему так не хватало, и чем-то вроде облегчения. Это не значило, что Вэй Ин совсем забыл о Лань Чжане или компания Лань Чжаня внезапно стала для него в тягость, — нет, ни за что и никогда он не смог бы быть для него в тягость. Вэй Ин просто получил возможность, временно отвлекаясь на детские хлопоты, не утонуть в чувствах, несмотря на то, как сильно ему хотелось обратного. Вэй Ин в целях собственной же безопасности занял наблюдательную позицию. С нежной улыбкой он следил за тем, как Лань Чжань ел, а ел Лань Чжань аккуратно, изящно и очень красиво. Вэй Ин и не подозревал даже, что кто-то может есть красиво или, скажем, соблазнительно, но, на удивление, его возлюбленный прекрасно с этим справлялся, лишая здравого смысла всех осмелившихся посмотреть на него. Держа палочки в тонких музыкальных пальцах, он ловко подхватывал кусочки тонко нарезанного, наисвежайшего филе, слегка обмакивал их в соусе и, ни на кого не глядя, скромно опустив ресницы вниз, помещал сочную жирную рыбу в рот, аппетитно облизывая маслянистые губы. Из груди Вэй Ина чуть не вырвался мучительный стон. Это было форменным мучением — смотреть и не быть в силах что-то сделать со своим любимым человеком, кроме как искоса наблюдать за ним и продолжать есть поразительно вкусную еду. С энтузиазмом, которого и в помине не ощущал, Вэй Ин набросился на свою часть ужина и вскоре вошел во вкус, не замечая чужого взгляда на себе, полного сдержанного благоговения. Еда оказалось сытной, и ее было достаточно, чтобы накормить сразу несколько человек. То есть не только их троих, но и еще плюсом где-то пару людей, или около того. Порции щедрые, ничего не скажешь. И цена приемлемая. По возможности Вэй Ин старался действовать так же аккуратно и есть медленно и не спеша, но до странности сильное чувство голода было сильнее его. Крошечные частички пищи и соус периодически пачкали его губы, и он беззастенчиво слизывал их и с коротким вздохом удовольствия продолжал поглощать разложенную перед пищу, словно ничего особенного и не произошло. А все потому, что вкусно. Правда вкусно. И никто не имел права обвинять его в чем-либо. — Вэй Ин… — А? — Вэй Ин посмотрел исподлобья, прожевав и проглотив кусочек креветки, посыпанной хлопьями чили. — Что такое? — У тебя… — Лань Чжань указал на уголок собственных губ. — Соус. — М, сейчас. Вэй Ин из чувства приличия поискал на столе салфетку, однако Лань Чжань уже держал ее в руках и подносил к его рту. Парой легких движений он вытер большую каплю соуса, и Вэй Ин напряженно застыл, чувствуя вспыхнувший в глубине его существа невыносимый жар. — Спасибо, — растерявшись усмехнулся он. — Мгм, — отвел взгляд Лань Чжань, и Вэй Ин обратил внимание, что не только его ушки стали красными, но и скулы. «Так бы и куснул», — поймал себя на мысли он и скрыл смущение за негромким кашлем. — Тебе вкусно? — спросил Вэй Ин, чтобы хоть что-то спросить. Но Лань Чжань отчего-то покраснел еще сильнее. — Что? — Я про ужин. Все ли нравится? — Все прекрасно, Вэй Ин. Спасибо. — Ай, не благодари. Давай лучше обсудим более важные вопросы. — М? — Например, стоит ли нам заказывать десерт? А-Юань, услышав волшебное слово, заерзал на месте и умоляющими глазами уставился на Вэй Ина. Вид этих грустно надутых щек мгновенно растопил его сердце, но окончательно сдался он лишь тогда, когда лисенок жалобно мяукнул и повернулся за помощью к Лань Чжаню. — Тогда по десерту? — вздохнул он. — По десерту, — охотно согласился Лань Чжань. — Плачу я, помнишь? — Я точно помню, что мы договаривались разделить счет напополам. И снова эта старая песнь. Они ни до чего не договорились! — И не собьешь его со следа, не обманешь… Хорошо, будь по твоему. С тобой, кажется, бесполезно спорить, так что давай пополам. В итоге, каким-то таинственным образом, другого объяснения здесь нет, Лань Чжань с самым самодовольным видом оплатил все за его спиной. Наличкой. С горкой щедрых чаевых официантам сверху. Карта Вэй Ина прямо сейчас могла отправиться в мусорное ведро с криком: «Прощай!» — и никогда больше не возвращаться. В ней теперь не было нужды. Лань Чжань же все оплатит и никого не спросит. Негодяй. — Ты обманщик, Лань Чжань. Как ты это объяснишь? — Тебе нужно кормить и одевать А-Юаня, — с каменным лицом ответил он после нескольких минут раздумий, но при этом очень мягко. Его голос был нежным и тягучим. Вэй Ин недостойно подавился воздухом и расстроенно выдохнул: — А-Юань не настолько прожорлив. Да и на что я, спрашивается, должен теперь потратить «деньги на ужин»? — А потом еще более расстроенно: — Лань Чжань, ну, зачем же ты… зачем ты вот так… А Лань Чжань… Он тут же заметил изменения в его настроении. Между темными бровями залегла глубокая складка. Губы виновато поджались. А взгляд некогда ласковых глаз на мгновение стал понимающим и печальным. Правая рука Лань Чжаня, долгое время неподвижно лежащая на столе, чуть дернулась, будто в инстинктивном желании утешить Вэй Ина, дотронуться до него, обнять, согреть, уберечь от всех напастей… Однако правда же состояла в том, что он не был так сильно расстроен, как показывал. Более того, темная часть его души восхищалась и упивалась Лань Чжанем и его дерзким уверенным поведением, чего не наблюдалось, когда они только учились, будучи глупыми и до смешного неловкими подростками. В противовес тем мужчинам, которыми они оба стали. — Мне приятно, Лань Чжань, — прошептал Вэй Ин, поглаживая по голове сонного, сытого и довольного, как слон, А-Юаня, — правда, приятно. Но, пожалуйста, раз уж так вышло, позволь оплатить наш следующий ужин мне. — Следующий ужин? — обнадеженно переспросил Лань Чжань. Засиял аж. — Не думал же ты, что мы остановимся только на одном свидании? — Мгм. Никто бы в жизни не смог сказать, что Лань Чжань выглядел счастливым, когда об этом свидетельствовали лишь тонкие морщинки вокруг глаз и приподнятые уголки губ — признаки, к которым нужно присматриваться. Вэй Ин с улыбкой покачал головой, думая о том, как легко, оказывается, заставить Лань Чжаня чувствовать себя на седьмом небе, и удивляясь, что он в принципе был способен осчастливить кого-то. — Этот разговор не закончен, мистер. И я тебе его еще припомню, так и знай. — С нетерпением жду. — Спасибо. — Не за что, Вэй Ин. Вэй Ин не лукавил, когда благодарил Лань Чжаня за оплату ужина. Он был полностью искренен, поскольку лишними деньги в семье никогда не бывают, а в условиях постоянно вырастающего из своих одежд ребенка с хорошим аппетитом и меняющимися желаниями — каждая монетка на счету. Так что спасибо Лань Чжаню большое за разбрасывание деньгами, и пошел он к черту. Когда-нибудь Вэй Ин жестоко ему отомстит. Но не сегодня. Сегодня для этого не было места — их день и вечер проходили слишком прекрасно, чтобы портить его плохими мыслями и спорами. Томно и хорошо. А кое-где даже весело. Они разговаривали и обменивались незначительными новостями, без конца смотрели друг на друга, смеялись между укусами и сменами блюд, обсуждали разные темы. Вэй Ин давно не проводил с таким удовольствием свое свободное время. Вероятно, никогда, если вникнуть в вопрос поглубже. Именно так проходили свидания? Вскоре принесли десерт, чизкейк с малиной и лесными ягодами и маленькое пирожное с клубникой и сливочным кремом, и новый чайник со свежезаваренным чаем. С негромким стуком поднос поставили в середину стола и забрали пустые тарелки. На этот раз Вэй Ин попросил любимый черный, покрепче и погорячее. Почему-то в зале стало очень зябко. Ему хотелось поскорее согреться. — Ты надолго ко мне? — тихо спросил он, прислоняя холодные кончики пальцев к стенкам чашки и лениво поглаживая кромку. — Хм. Лань Чжань, задумавшись, взял десертную ложку, набрал в нее кусочек малинового чизкейка и протянул ему. И это, вместо того, чтобы ответить наконец. Вый Ин, насмешливо выдохнув через нос, нетерпеливо приоткрыл рот и с наслаждением закатил глаза, когда яркий насыщенный вкус коснулся его языка, и не успел он задать вопрос еще раз, как к нему поднесли новую крохотную порцию чизкейка. Это могло бы продолжаться еще долго, — Вэй Ин таял под безраздельным вниманием возлюбленного, обнимая одной рукой спящего А-Юаня, и хотел вечно сидеть в этом ресторане, за этим столиком, в этом положении, с ним, со своим обожаемым человеком, — но все хорошее рано или поздно заканчивалось. — На пару недель. — М? — Приехал к тебе и А-Юаню на пару недель. Потом мне нужно вернуться и разобраться с накопившимися делами. Отпуск — дорогое удовольствие. — Понимаю. Тогда я просто постараюсь, чтобы тебе не было скучно со мной. — Это невозможно. С Вэй Ином никогда не бывает скучно. — Как скажешь, — улыбаясь, сказал Вэй Ин, откидывая голову назад и незаметно умирая от охватившей его нежности. — Чем бы Вэй Ин хотел заняться сегодня? — Не знаю, — пожал плечами он. — У меня не было особых планов, кроме похода в ресторан, учитывая, что здоровье моего лисенка немного подвело. Я хотел сходить с вами двумя на каток, погулять в парке, поиграть, поесть мороженого… — Мороженое зимой? — скептически приподнял одну бровь Лань Чжань — Да, зимой, и что ты мне сделаешь? В общем, такой вот кривой у меня план. Еще я хотел проводить тебя до твоего отеля, а потом тоже устроиться где-нибудь в городе, потому что дорогу до дома я сегодня уже точно не осилю. — А дальше? — Дальше… ну, мы могли бы встретиться завтра? Если ты хочешь? — Я хочу. И от его слов у Вэй Ина сердце подпрыгнуло в груди и закружилась голова. — Хорошо, Лань Чжань, хорошо, — пробормотал он и опрокинул в себя остатки чая. Дальнейшие действия вышли у него чисто механически, словно его поместили под невидимый купол и отключили добрую половину мозга. Вот он тяжело поднялся, изнеженный и уставший, надел куртку, помог встать и одеться заворчавшему во сне А-Юаню, параллельно прося официантку завернуть пирожное и остатки еды с собой, подал пальто Лань Чжаню, ненадолго задержавшись на его руках и плечах, дрогнувших от легкого прикосновения, повязал теплый шарф, неверным шагом прошел до машины с сыном на руках, с горящими от мороза и смущения щеками кивая возлюбленному, что открыл для него дверь, и когда они оба тоже с удобством устроились внутри, спросил про адрес, куда нужно ехать. Лань Чжань набрал адрес отеля в навигатор, и Вэй Ин мягко тронулся с места. Они ехали молча. Пробок не было. Заснеженная дорога встретила их, если так можно сказать, гостеприимно. По крайней мере, никто не сигналил им вслед из-за медленной скорости, которую Вэй Ин принципиально не хотел превышать как из-за приверженности Лань Чжаня к правилам, в том числе и правилам дорожного движения, так и из-за ребенка. Примерно через двадцать минут Лань Чжань попросил остановиться, и они вдвоем, не сговариваясь, вышли из машины, неловко замерев перед друг другом, словно у них ноги примерзли к земле. Лань Чжань под падающим снегом в свете холодных фонарей походил на существо из сказок. Его завораживающие янтарные глаза таинственно блестели, а бледная кожа без единого изъяна сияла и притягивала так, что невозможно было не смотреть, потому Вэй Ин и смотрел, не в силах перестать, когда перед ним стояло такое чудо. Хотелось коснуться. Пальцы сводило от желания провести самыми кончиками по его мягким щекам и выразительным скулам, по твердой линии подбородка и краешку пленительных пыльно-розовых губ. Непонятно, кто из них в конце концов сделал первый шаг. Он знал только, что обнимал Лань Чжаня отчаянно и что Лань Чжань столь же отчаянно обнимал его в ответ, обвивая руками плечи и талию, ладонью прижимая голову Вэй Ина к своей шее, туда, где было теплее всего, зарываясь пальцами в волосы и глубоко дыша им, с дрожью вдыхая и выдыхая зимний воздух. От него исходил запах чистоты, лосьона после бритья и чего-то такого, что можно было идентифицировать как нечто принадлежащее исключительно Лань Чжаню. Вэй Ин зажмурился и расслабленно опустил плечи от облегчения, полностью отдавшись чувству ранее незнакомого единения и жадно поглощая чужое тепло. Это так странно — обнимать Лань Чжаня после стольких лет и неохотно, с испугом осознавать, что они никогда раньше не обнимались. По крайней мере, не так. В школьные годы Лань Чжань не отвечал на его объятья и прикосновения и лишь благосклонно позволял Вэй Ину виснуть на нем, но сейчас... Сейчас они вдвоем застыли в крепких согревающих объятьях, не способные оторваться друг от друга даже на мгновение… Что за ирония судьбы… — Спасибо за свидание, — загрубевшим голосом прошептал Лань Чжань. — Это тебе спасибо, — возразил Вэй Ин, слабо, неправдоподобно, — за то, что приехал ко мне. Ужин был восхитительным. Ты был восхитительным. Воплощение мечты — вот что это было. Все это. Вэй Ин с тяжелым сердцем отстранился от него, — тысяча мыслей крутилась у него на языке и в несоображающей толком голове, — и, вздохнув, он оставил на правой щеке Лань Чжаня нежный поцелуй. Один раз. Второй. Третий. Еще, еще, и еще. Последний, — самый долгий, — длился, наверное, вечность, прежде чем Вэй Ин, до боли прикусив покалывающие губы, прервался и ткнулся лбом в твердое плечо перед собой. Руки Лань Чжаня неспешно гладили его по спине, а потом он почувствовал легкое прикосновение уже к своей щеке и последующий за ним ответный поцелуй, пришедшийся на место, расположенное ближе к виску и красному-красному уху, чем к щеке, — тут уж, видимо, куда получилось дотянуться. Вэй Ин горел. — Увидимся завтра? — прохрипел он. — Да. — И послезавтра? — Да. — И послепосле…? — Да, Вэй Ин. — Лань Чжань издал короткий, едва слышимый смешок ему в ухо, отчего тот рефлекторно поежился от неожиданности, и вытянул руки, которые он все еще держал на плечах Вэй Ина, перед особой. Лань Чжань выглядел… потрясающе зацелованным. Не сдержавшись, Вэй Ин протянул ладонь к щеке своего возлюбленного и не сумел скрыть удивления, когда он наклонился вперед и полностью обхватил его запястье рукой, как бы выпрашивая ласку и говоря действовать смелее и раскованнее. Однако смелость Вэй Ина на сегодняшний день значительно себя исчерпала. Даже у него существовал определенный лимит. — Тогда увидимся? — Мгм. Никто из них не пошевелился, и Вэй Ин решил действовать первым, пока хватало сил. Он еще раз напоследок обнял Лань Чжаня, пообещав ему позвонить, как только они с А-Юанем устроятся на новом месте, нехотя развернулся, открыл дверцу машины, затем, соответственно, закрыл ее, — закрыл с режущим слух звуком, — пристегнулся и на грани помутнения рассудка завелся и с надеждой посмотрел в зеркало заднего вида. Вэй Ин уже отъехал на приличное расстояние, а его Лань Чжань, казалось, все еще стоял там. Стоял и ждал. Под снегом.