Играй, детка

Я не часто сижу в инсте. Мой профиль — это скорее портфолио. Больше профессиональная площадка, чем трансляция жизни. Хоть у меня все вышколено и выверено, но меня там по сути нет. Как дизайнеру мне приходится периодически проглядывать ленту, чтобы улавливать тренды и держать руку на пульсе. Но как такого интереса к инсте у меня нет. Интерес проснулся, когда наткнулся на твой профиль. В комментариях с фотоотчета прошедшей вечеринки увидел твой и перешел по ссылке. Даже глаза прикрыл, пока страница загружалась, боялся, что зарябит от вырви-глаз-желтого. Но нет. Ты приятно удивил. Я даже довольно хмыкнул вслух. Видно, что здесь — точно жизнь. Но при этом не компот из всего подряд. Здесь и ты, и твои друзья, и твои увлечения, и конечно же футбол. Но во всем преобладает желтый. Акцент — всегда на нем. Среди тысячи ярких красок его больше всего. Желтые бутсы набивают футбольный мяч. Твоя рука чешет уличного рыже-желтого, почти как ты, котяру. Ты с Иноске и Танджиро, обнимаешь их, стоя по центру. Вы кривляетесь. Букет из одуванчиков. Оранжевое закатное небо. Вот ты весь в черном, в том самом луке, когда приперся ко мне домой, но на фоне желтой стены. Лимоны и мандарины в ящиках из продуктового. Книга в желтой обложке на столе. Подсолнуховое поле. Окно кафе, полуприкрытое желтой шторой. И все это выглядит органично. Веет теплом и беззаботной юностью. Твоим творчеством и особенной атмосферой. У меня больше ста тысяч подписчиков, у тебя три с лишним. Но жизни здесь больше. И искренности какой-то неподкупной. Особенно мне понравилась серия со стикерами на белой стене. На маленьком желтом квадратике ты пишешь черным маркером всякую ерунду. Иногда цитаты, иногда заметки, иногда просто шутки. Видно, что шутки — твои. Это все красиво разбавляет ленту. Действительно цепляет. Лайкаю последнее фото. Из заднего кармана черных джинс торчит желтый цветок герберы. Сразу прилетает твое сообщение: З: Дрочишь на меня, Узуй))? У: Не льсти себе. З: Тогда почему ты лайкаешь мою жопку? ;) У: Приезжай, вставлю тебе в жопку. З: Мм, сейчас? У: Да. З: Я на паре вообще-то. А ты разве нет? У: Нет, иначе как бы я дрочил на твою жопку)? З: Вообще-то тебя зав.кафедры искала. З: Я слышал, когда заходил на перемене. Что-то с дипломным проектом. Блин, точно. Дипломный проект. Сегодня же среда. З: Но мне приятно, что ты любуешься моей жопкой, вместо того, чтобы заниматься своим проектом: Р Я не отвечаю. Спешно натягиваю темные джинсы, белую водолазку и пиджак-оверсайз. Стягиваю хвост на затылке. Ray-Ban на глаза. Ключи от квартиры, машины, телефон, папка с проектом и мчу в универ. По дороге отзваниваюсь своему куратору, чтобы дождалась меня. Спустя полчаса разглядывания моих работ, женщина поднимает на меня глаза и смотрит поверх очков. — Не дурно, Узуй. — Да дерьмо это полное. Удивленно округляет глаза и хлопает ресницами. — Что ты сказал, дорогой? — Что это фигня. — Киваю на разложенные на столе эскизы. — Работы посредственные и никакие. Все сырые. И вы это видите прекрасно, но закрываете глаза. Потому что я — лицо факультета и всего университета. Потому что исправно хожу по школам и заманиваю к нам абитуриентов. Потому что сделал нашу сборную по футболу чемпионом. Но дизайнер я — херовый. — Узуй, дорогой. Ты очень хороший дизайнер. — Но? — Но проект и правда лучше проработать. — Лучше переделать полностью. — Но времени у тебя не так много. Дипломный проект — это десять полноценных образов. Не просто эскизы, а готовые вещи. И фотосессия, и показ перед комиссией. Понимаешь? — Да-да. Понимаю. Успею. В любом случае диплом с отличием на меня уже заполнен и лежит у декана, да? Даром, что незаслуженный. Ухожу и даже эскизы не забираю. Оставляю куратора в полнейшем недоумении. Я и сам с себя в шоке. Ведь мог сдать как есть, меня в любом случае захвалят и засыплют комплиментами. Но слова твои колючие уже давно из головы не идут. Как будто пелена с глаз слетела. Ты сорвал с меня розовые очки. Мои удобные и комфортные. И теперь не хочу слушать бесконечную лесть. Хочется заслужить. Действительно заслужить признание. Наверное, именно поэтому я люблю футбол. Там я признан по достоинству. Не за внешность и харизму. За труд, талант, упорство и целеустремленность. За бесчисленные часы тренировок. И за несгибаемую волю к победе. И сейчас ты меня вдохновил. Не знаю, что меня так сильно в тебе зацепило, но зацепило точно. Поддело крючком и подвесило — не сбежать. Ты — моя муза, Зеницу. Я долго тебя искал. Шесть лет почти. А вот и моя муза. Вываливаешься из аудитории после звонка. В руках папка, вокруг толпа одногруппников. Тебя явно хвалят, хлопают по плечу. Ты смущаешься, щеки розовеют. Поднимаешь взгляд и встречаешь мой. Теперь ты уже нежно-алого цвета. Не решаешься подойти. Достаешь телефон и пишешь. Мне что ли? Мне. З: Ты уже все? У: Да. З: Я тоже. На тренировку пойдешь? У: Не планировал, но можно и сходить. З: Пойдем вместе? У: Догоняй. Догоняешь на лестнице, поправляешь рюкзак и чешешь рядом. — Выглядишь отлично. Давно не видел тебя в чем-то строгом. — Ага. Ты меня чаще без одежды видишь. — Нуу, хотелось бы чаще — Улыбаешься и прижимаешь к груди свою папку. — Чаще всего ты по спорту. — Спортивный стиль — самый удобный. — Однозначно, но мне больше нравится кэжуал. — Как можно совмещать кэжуал и желтый цвет, Зеницу? — Ну, какими-нибудь акцентными пятнами, например. А твой какой любимый? — Не знаю. Честно… даже как-то и не думал об этом. — Узуй, ты дизайнер или кто? — Или кто. Пойдем, не беси меня. — Случилось что-то? Ты случился. И слова твои. И мир перевернулся с ног на голову и теперь мне не насрать на свое дипломное портфолио, блять. Тренировка успокаивает. И тренировать тебя мне нравится. Потому что можно на тебя поорать прежде всего. Но мысли о своем отвлекают. Хотя, благодаря этому у меня не встает на тебя, когда ты растягиваешься. И нагибаешься. И приседаешь. Нет, встает. После основных двух с половиной часов тренировки с командой остаемся дополнительно. Камадо с Тамиокой и Иноске с Ренгоку остаются тоже. Каждый работает со своим протеже. Ты что же, все это время тренировался сам? Чувствую себя мудаком. Ну ничего, мы все это компенсируем. Работаем над точностью ударов по воротам. Рисую на планшете задачу, и ты выполняешь. Стараешься, пока не доводишь до идеала. В целом, я доволен. С таким рвением и упорством у нас не будет сложностей. Да и понимаешь ты меня с полуслова. Душ, переодеваюсь и жду тебя. Ты что, собрался свалить со своими дружками? Нет, крошка. У нас вообще-то сделка, если ты забыл. У: Куда собрался? Кажется, кто-то говорил, что хотел чаще видеть меня голым. З: Уже поздно, завтра мне к первой. З: Футболку выделишь? ;) У: А завтраком накормишь? — Ладно, ребят, всем пока! Громко прощаешься, чтобы я слышал. Но я слышал и недовольный бубнеж твоих друзей. — Ты зачем это делаешь? Не надо, Зеницу. — Танджиро, я так хочу. — Потом жалеть будешь. — Да плевать, что будет потом. Сейчас хочу с ним. К нему. Его. Ты не знал, что я слышал твой шепот. Но я слышал. В принципе, я разделяю твое мнение, малыш. Плевать, что будет потом. Сейчас хочу тебя со мной у меня. Наши желания сходятся. Светишься от счастья на переднем пассажирском. Особенно когда изредка глажу твою коленку. Разглядываешь огни города, но возвращаешь взгляд ко мне. Снова и снова. Гладишь мое бедро, царапаешь грубый шов джинс на внутренней стороне. Заводишь меня. — Прекращай, до моей комнаты еще дойти нужно. На трех ногах не удобно. — Я отсосу. Черт, хочется дать по тормозам и заставить тебя ответить за свои слова. Здесь и сейчас, посреди потока машин на шоссе. Стискиваю в пальцах руль и вжимаю ботинок в газ, когда загорается зеленый. На парковке гашу зажигание и отодвигаю кресло дальше. Довольно лыбишься и отстегиваешь ремень. Забираешься на сидение с ногами и тянешься к моему паху ртом. Черт возьми, какой ты секси, когда зубами тянешь молнию ширинки. Погружаешь его в рот и работаешь головой. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Малыш, давай глубже. Насаживаю тебя еще. Выгибаешь шею. Ох, блять, какой звук, когда твоя глотка давится головкой моего члена. Беру за загривок и трахаю твой рот. Безжалостно, грубо и быстро. Подкидываю бёдра. Хлюпаешь слюной и сдавленно мычишь. Вскидываешь заплаканные глазищи и только тогда отпускаю. Хватаешь воздух и кашляешь. Но через секунду снова наяриваешь. Просишься еще. Ты что, иммунитет хочешь выработать? Да пожалуйста, детка. Всегда рад поиметь твой нежный ротик. И я имею его. Насилую гланды, нёбо и стенки щек. И ты терпишь и благодарно стонешь, когда кончаю в тебя. Проглатываешь и выпрямляешься. Хватаю за слюнявый подбородок, грубо вытираю большим пальцем и тяну на себя. Мм, я вкусный, даже не сомневался. Всегда брезговал целовать после минета, но тебя хочется. Почему-то. Теперь можем идти. Девочки рады тебе и почти так же рады мне. На ужин лазанья и салат. Ты уминаешь огромную порцию и без конца улыбаешься. Вы болтаете как четыре лучшие подружки, и я не знаю бесит меня это или радует. Все одновременно. После ужина Хинацуру достает пастельное для тебя. — Не нужно, Хинацуру. — О! Только это и может ответить. Переводит взгляд с тебя на меня и обратно. Все понимает. Ты красный, почти бордовый. Но улыбаешься и почти подпрыгиваешь, когда бежишь за мной в мою спальню. Закрывается дверь и начинается секс. Срываю с тебя одежду и имею прямо у двери. Подхватываю и держу на весу. Ты обвиваешь меня ногами и руками и стонешь в плечо, чтобы не орать на всю гребанную вселенную. Утром ты совсем сонный готовишь завтрак. Прощаемся с девочками. Они ничего не сказали, но их красноречивые взгляды заставляют краснеть тебя и закатывать глаза меня. Я сажусь за стол и уплетаю твою стряпню, надо же пустая овсянка может быть вкусной, если добавить немного ягод, бананов и орехов. А ты не ешь. — Ты что, серьезно сейчас фоткаешь яичницу? Поднимаю брови в изумлении. Ты занимаешься такой фигней, Зеницу. — Ага, смотри как красиво. Красиво же? Тычешь экраном мне в лицо. Просто яичница крупным планом. — Что красивого в яичнице? — Мне нравится. Цвета нравятся. Хочу выложить в инст. Забираешься на стул с ногами и тыкаешь пальцами по экрану. — Мне интересно, как ты подпишешь. Просто яичница, блин. «Привет, Итачи»? Как это можно подписать? — Подпишу одним словом — «Мы». — «Мы»? — Да. Смотри: ты большой и белый, ты — белок. А я — желтый и маленький рядом с тобой. Понимаешь? А если ты меня обнимешь, то мы — яичница. Ржешь, аж хрюкаешь. А я замер и даже ложку ко рту не успел поднести. Блять, что? Что ты такое несешь? Это какой-то детский лепет. Или наркоманский бред. Или наркоманский лепет и детский бред. Зеницу — ты ебанутый. О чем и говорю тебе. Ты все равно ржешь и вставляешь свое любимое «я знаю». Дальше просто едим и болтаем. Я спрашиваю про твой профиль, и ты рассказываешь кучу историй про тот или иной кадр. — А у тебя только профессиональные студийные фотки. Тебе не скучно? — Не нравится? — Ну, нравится. Ты на них нравишься. Ты же и правда пиздец какой красивый, Узуй. — Хм. — Просто они безликие. В жизни ты по-другому улыбаешься, чем перед камерой. — Это моя работа. — Ну не знаю, если бы у меня была возможность пофоткаться в студии с фотографом, я бы все равно улыбался искренне. Пожимаешь плечами и доедаешь свою кашу. У тебя не так много времени, чтобы успеть к первой паре. Натягиваешь кроссовки на пороге и машешь мне на прощание. Такси уже ждет тебя внизу. Захожу в твой профиль. Странно, но тупая яичница вписалась и смотрится. Как будто тут ей и место. Глупая теория о нас с тобой в одном слове «Мы». Тупо. И чертовски мило. Листаю профиль дальше. Ни одной профессиональной фотки из студии конечно же нет. А у меня нет ни одной из реальной жизни. Твой — желтый. Мой — почти белый. Так. Хватит ерунды. Пора садиться за дипломный проект. Нужно сделать 10 образов. 5 мужских и 5 женских. Кажется, есть у меня идея. Как ты там говорил? Акцентные пятна? Открываю твой профиль отдельным окном на мониторе. Это будет мой мудборд. Через неделю игра. Мы уже точно выходим из группы, но все равно нужно побеждать. Сохранить за собой лидерство. «Демоны» тоже скорее всего выйдут с нами, на втором месте. Наша команда готова к игре, ты так точно готов. Разминаешься на поле вместе со всеми. Хорошенько растягиваешься. Уже в первые десять минут отдаешь голевую передачу. Хорошо, но мало. Жду от тебя большего. Кагая Убуяшики никогда не повышает голос на игроков, но я кричу, не жалея глотки. Я и когда сам играл часто орал на своих, но сейчас, с кромки поля, когда видишь все упущенные шансы сдержаться вообще выше сил. Перерыв, хватаю за шкирку и тыкаю в лицо планшет с нарисованной на коленке схемой игры. Пьёшь воду и слушаешь. По глазам вижу, что понимаешь, чего хочу. — Понял, блять? Теперь пошел и сделал, как на тренировке! И только попробуй залезть в офсайд, Агацума. Жопу выпорю ремнем. Сразу этот огонь в глазах. Блядский и озабоченный. Не сейчас, маленькая грязная шлюшка. Потом попредставляешь. Может быть даже и правда выпорю тебя. А сейчас пойди и сделай как сказал. И ты делаешь в точности. Не зря оттачивал приемы и удары с поворотом. Именно для этого нужно тренироваться, чтобы в нужный момент тело не думало, а рефлекторно выполняло. Вот как сейчас. Всё. Наконец-то этот гребаный свисток и наша разгромная победа. Мы вышли из группы лидерами. Теперь ¼, потом полуфинал и финал. И я, сука, уверен, что кубок наш. После матча ты уставший, еле ползешь. Хочется перекинуть тебя через плечо и нести. Вся команда собирается в пиццерию. И ты тоже пойдешь. — А ты с нами? — Нет. — Узуй, мы же выиграли. Разве я не заслужил подарок? — Заслужил, но не поход в пиццерию. Вот. Достаю два вип-приглашения на выставку известного современного художника. Ты говорил о ней, а мой агент часто достает билеты на крутые события города. Как и сейчас. Я бы и сам пошел, но хочу тебя порадовать. Ты оценишь лучше, чем я. — Вау! Круто! Блин все билеты были разобраны за первый день. Просто обалдеть, как ты смог достать? Ахринеть сколько восторга. Жадно прижимаешь к себе яркие бумажки. — Мне подарили. Моделей часто зовут на подобные мероприятия. — Это очень круто. Самый лучший подарок, Узуй! Спасибо большое. Опять этот щенячий взгляд. Полный обожания и раболепия. Когда ты так смотришь, чувствую себя мерзкой тварью почему-то и хочу сбежать от твоих огромных глазищ. — Забей, ерунда. Сходи с Танджиро, сомневаюсь, что Иноске оценит. — В смысле? Разве ты не пойдешь со мной? В глазах цвета виски недоумение. Ты что, правда думал, что я пойду с тобой, малыш? Там будут СМИ, куча камер. Да и вообще, это не входит в нашу с тобой сделку. Никаких, блять, свиданий, крошка. — Нет конечно. С чего бы? Спрашиваю так, будто ты сморозил очередную глупость. Огонь в глазах гаснет, и ты уже не улыбаешься во все тридцать два. Поджимаешь губы и переводишь взгляд на приглашения. — Ну да. Конечно. Но спасибо. Это в любом случае отличный подарок. Я пойду? — Иди. И не обжирайся пеперони. Разворачиваюсь и ухожу. Почему такое чувство, что в душу насрали кошки? Мерзко и противно. Я же все правильно сделал. Я тренировал тебя, помогал и подсказывал. И сплю только с тобой. И даже вип-билеты на выставку подогнал. Что теперь, если я не хочу ходить с тобой за ручку, то все? Планета остановится? Ты взрослый мальчик и знал, на что шел. Что теперь обижаться и дуть губки? И почему мне не похер? Вообще-то должно быть. После выставки на выходных ты приехал ко мне. Восторженно рассказывал, жестикулировал и показывал фотки. Много. Целую кучу. Блять, как будто я сходил на выставку. — Ты хоть там себя прилично вел? Ведешь себя неадекватно. — Там прилично, просто выпил немного шампанского. Вип-гостям его бесплатно предлагают, не мог же я упустить возможность? И вот, смотри. Вот эта работа последняя. Такая классная, в ней заложен очень глубокий смысл… Ты продолжаешь эмоционально рассказывать, пока я смотрю на экран. Только от картины отвлекает всплывающее вверху сообщение. — Какого хуя тебе пишет Музан? Внутри все вскипает. Телефон в руке грозит треснуть. — А, это. Ну, блин, даже не знаю, как объяснить. — Объясни, как есть. Говорю спокойно, но ты чувствуешь опасность. — Он тоже был на выставке. Подошел к нам. Я его сразу же послал, но он извинился. — Извинился, блять… — Это не всё. В качестве извинений он предложил познакомить нас с художником. Представляешь? Я был так рад. Мы поболтали немного о выставке и все. А потом он пригласил подвезти меня домой, но я же не дурак. После прошлого раза я к нему в машину не сяду. Но он сказал, что будет переживать и попросил написать нормально ли я доехал на такси. Вот и все. — Пиздец, какая забота. — Узуй, ты чего? Перемена в моем настроении пугает тебя. — И что, ответишь ему? — Ну да. А что такого? — Ничего, что он твой соперник? Или, что он тебя опоил какой-то херней и хотел увезти? Музан — опасный человек. Он ничего не делает просто так. Он явно хочет подобраться ко мне через тебя. — Ну конечно. Ведь мир только вокруг тебя вертится, да? — Зеницу, ну не будь ты таким наивным долбоёбом. Просто не отвечай ему и всё. — Что? Узуй, да ты вообще охренел? — Не понял, ты что сейчас дерзить мне вздумал? — Ты назвал меня наивным долбоебом. Запрещаешь мне отвечать на сообщение. Которое мне написали, не тебе. На каком основании? Ты мне кто, чтобы запрещать мне что-либо? — Я. — Блин, не знаю сразу что и сказать. — Я твой личный тренер. А он соперник нашей сборной. Тебе нельзя с ним общаться. — Схера ли? А как же «поддержание дружеских связей»? И вообще мы о футболе ни слова не сказали. А в свободное время я могу общаться с кем хочу. — Нет, не можешь. Не с ним. — Узуй, по условиям нашей сделки ты меня тренируешь и трахаешь. Если бы мы были в отношениях, то я бы не стал общаться ни с кем, кто бы тебе не нравился. Но ты сам запретил мне даже думать об этом, ведь так? Сука, вот как ты все выкрутил значит. Ладно, блять. Делай что хочешь, Зеницу. — Так. Общайся. Но только попробуй что-то рассказать ему про нашу команду. Он может использовать любую информацию против нас. — Я не наивный долбоёб, чтобы не понимать этого, вообще-то. Ты злой и обиженный. Смотришь с вызовом. И я злой. Я в ярости. Руки чешутся тебе по шее надавать, забрать телефон и привязать к батарее. Но это глупо и дико. Просто я гребанный собственник. Этим все сказано. — И раз такое дело, то внеси еще один пункт в соглашение. Ты тоже спишь только со мной, Зеницу. Узнаю, что трахался на стороне — можешь валить нахуй сразу. А лучше из города уезжай. — Идёт. В глазах опять это безумие. Что я такого сказал, что ты так возбудился? Мм, черт. Действует безотказно. Сейчас я так тебя выдеру, что ты имя свое забудешь. Не то что Музана и его жалкие методы съема. Вынимаю ремень, складываю вдвое и шлепаю по руке. Ты все понял. Губы закусываешь. — Снимай штаны и ложись. Всё, гордый Зеницу исчез и уступил место покорной шлюхе-Зеницу. Быстро раздеваешься и ложишься на кровать. Глажу рукой твою нежную кожу. Чистый шелк. Сминаю в ладони упругую ягодицу. Сейчас я ее отшлепаю до синяков. Хорошо, что девочек нет, сможешь кричать в голос. Скорее бы насладиться. Первый удар заставляет тебя вздрогнуть. — Не смей шевелиться. Ты терпишь. Вздрагиваешь и кричишь, но не шевелишься. Умничка. Выдерживаешь десять сильных ударов ремнем. Твоя попка вся в красных полосах. Сама как произведение искусства. Облизываю следы и ныряю языком в ложбинку. Мокрую от испарины. Сладкую. Хватаю с тумбочки смазку и выливаю на пальцы. Раскрываешься быстро. Ты почти готов. Скулишь и хнычешь. Шлепаю по ягодице, и ты вскрикиваешь. После ремня ощущения острые и жгучие. Кстати, где ремень? Вот он. Ставлю тебя раком и перетягиваю его вокруг твоей шеи. Жаль глаз твоих изумленных не вижу сейчас. Наверняка страшно. Хотя ты тот еще извращенец. Уверен, что тебе это понравится даже больше, чем мне. Застегиваю туго и тяну на себя как поводок. Выгибаешься дугой и шумно дышишь. Задыхаешься. Мм, на то и расчет. Трахать тебя такого порабощенного одно удовольствие. Ты хватаешься пальцами за свой ошейник, пытаешься подцепить, ослабить. Но нет. Новые и новые толчки из тебя выбивают воздух. Наматываю на руку и тяну на себя сильнее. Вскрикиваешь. — Громче. Ты кричишь в голос. Хрипло и загнанно. Чередуешь мое имя со стонами. И сам насаживаешься на елдак. Твоя дырка хлюпает от смазки, ты почти течешь. Но мне мало. Шлепаю по жопе сильно. Еще. И еще. И ты кончаешь. Как всегда, крича мое имя. Обожаю тебя за это. За то, что кончаешь без рук с моим членом внутри. С моим именем на губах. Дергаю за ремень и заставляю повернуться. Ты уже ватный и расслабленный. Но охотно делаешь все, что я прикажу. — Отсоси. И покорная сучка выполняет. Ты выполняешь. Сосешь старательно, втягиваешь щечки. Натягиваю поводок сильнее, и ты берешь глубже. Носом трешься о волоски на паху. Тяну назад, от себя. И снова к себе. Быстро и грубо. И ты подстраиваешься под движения. Пытаешься не задохнуться и расслабить глотку. Это почти невозможно, но ты стараешься. И твой чертов вид сейчас, с этим ошейником из ремня на шее и ты на коленях. Это отвал башки, малыш. Я хочу кончить и для этого мне нужно только одно. — Посмотри на меня. Быстро. Распахиваешь зажмуренные и заплаканные зенки. Огромные и блестящие. В рамке слипшихся ресниц. Мм, Зеницу, какой же ты. Отстраняю и кончаю на твое красивое лицо. На красные и мокрые от слез щеки. Ты целуешь и вылизываешь головку. Продлеваешь мой оргазм. Поднимаю тебя и склоняюсь к твоему лицу. Целую, забывая о собственной сперме. Стираю ее с твоего лица пальцами и не прекращаю целовать. Прижимать к себе. Упираюсь лбом в твой и сглатываю. Почти не помню, как дышать. Особенно когда вижу твою блаженную улыбку на опухших губах. — Порядок? — Да. Мне понравилось. Так жестко у нас еще не было. — Не было. — Только, Узуй, давай в следующий раз нежно, хорошо? — Для разнообразия? — Ага. — Конечно. Ты снова тянешься за поцелуем, и я уступаю. Валимся на кровать, не разрывая поцелуй. Снимаю с тебя ремень на ощупь и отбрасываю в сторону. И сейчас я готов иметь тебя нежно. Как угодно, если ты попросишь. Только позволяй мне делать это. Утром валялись долго. Слушал твое сопение и любовался твоей обнаженной спиной. Ты все еще спишь. Лежишь на животе. Одну ногу согнул. Твоя сладкая попка так и манит погладить. Следов почти не осталось. Ты быстро регенерируешь, малыш. Тебя будит звонок телефона. Я беру трубку, а ты сонно жмуришься. Улыбаешься и льнешь ко мне теснее. Глажу по волосам. — Привет, Кёджуро. — Узуй, ты не забыл? Сегодня воскресенье. — Забыл. А что я забыл? — Блять, я так и знал. Я просил тебя помочь моему брату. Он начинающий фотограф, помнишь я рассказывал? — Аа, да. Точно. Сенджуро. — Ты обещал, что поработаешь с ним в студии. Сегодня. — Точно. Значит поработаю, адрес скинь. И еще… — Ну что еще? — Могу взять с собой Зеницу? Ты поднимаешь голову и хлопаешь глазюками. — Да конечно можно. Только за студию тогда ты платишь. Ну пока, и привет ему! Садишься и смотришь пристально. — Ты берешь меня с собой на съемку? — А ты поедешь? — Спрашиваешь еще. Только с чего бы это? — Хочу посмотреть, как ты будешь искренне улыбаться перед камерой. — Ты что, блин, я же стесняюсь. Не надо. Просто на тебя посмотрю. — Неа. Это моё условие, детка. Смеешься. Завтракаем, моемся и собираемся. Я взял пару луков, но все равно буду с голым торсом. И тебе прихватил молочный свитшот. Он мне мал, а ты в нём тонешь, но выглядишь круто. Сенджуро уже ждет в студии. Сначала выставляем свет, фотофон. Даю советы, парнишка охотно и жадно слушает. Мне есть чем поделиться. Я в этом бизнесе с 15 лет. Скоро уже полжизни, как работаю моделью. Позирую первый и тебе говорю, чтобы следил и мотал на ус. Но ты просто любуешься и взглядом ласкаешь. Ненасытный. Сенджуро отщелкал уже 600 кадров со мной. Этого более, чем достаточно. Теперь давай ты. Ну конечно, краснеешь, деревенеешь и тупишь. Зеницу, так нельзя. — Ну ты же для инсты фоткаешься нормально, что сейчас не так? — Ну там меня друзья фоткают, а не профи. — Сенджуро еще не профи. Он только учится, и вы одного возраста. Давай уже, расслабься. — Легко тебе говорить. — Ой, блять… Становлюсь позади и кладу руку на поясницу. Выпрямляешься. Отводишь плечи назад. Вот так. Теперь пинаю твою ногу, чтобы выставил чуть вперед. Ага, отлично. Откидываю волосы чуть в сторону и поворачиваю твою голову на бок. Слегка. — А теперь посмотри в объектив и улыбнись, как будто он — это я. Шепчу на ухо и отхожу. Наконец-то. Понеслась. Вот это уже приемлемо. Слежу за монитором, на который выводятся кадры. Неплохо. Вполне себе. Ты далеко не модель, простой парень. Красивый и милый. И это видно. Действительно вижу искренность в твоей улыбке. И сам улыбаюсь, глядя на тебя. — Вот, вот она! — Тычешь пальцем в меня и радуешься — Вот так ты на самом деле улыбаешься! Сенджуро, сфоткай его! И Ренгоку младший переводит камеру на меня и щелкает. Я иду к тебе и становлюсь рядом. Ты ахренительно счастливый, улыбаешься и краснеешь. А мне интересно посмотреть, как получится. Потому что не видел себя таким на фото уже очень давно. С детства. Когда Сенджуро скинул фотки, прошла неделя. Ты приехал ко мне вечером. Мы все вместе пили чай и смотрели фотки на планшете. Твои конечно же. Что на мои смотреть? Их дохера. А для тебя — это целое событие. Девочки захвалили тебя. — Зеницу, вот эта моя любимая. Ты такой красивый, просто вау. — Сума приблизила твое лицо — Блин, я тоже хочу фотосессию теперь. — Да мне тоже нравится. Хочу выставить ее в инст. Можно? Вскидываешь брови и смотришь на меня. — Конечно. Твои же фотки. Пожимаю плечами, и ты хватаешь телефон. Быстро работаешь, захожу посмотреть. Открываю твой профиль. Уже несколько человек лайкнули. Я тоже тапаю два раза. О, кто-то комментит. — Ооо, а вот вы вместе с Узуем. Как же вы красиво смотритесь вместе. — Макио прижимает ладони к лицу. — Да, и Узуй здесь такой счастливый. Не помню, чтобы он так улыбался на фото. Совсем по-другому. — Хинацуру пристально разглядывает наше совместное фото и улыбается. — Вас, кстати, можно уже поздравить? Вы вместе почти месяц. Есть, что отметить. Может я вино достану? — Сума и ее нескончаемый энтузиазм. — Нет-нет. Мы не вместе. В смысле, мы не встречаемся. Краснеешь и лопочешь под нос, но они уже сделали выводы и начинают суетиться. Накрывать на стол. А я все глаз не свожу с экрана телефона. Под твоей фоткой комментарий от Музана. «Отлично выглядишь, Зеницу. Как насчет съемки в моей студии? Напиши мне в лс». — Убрали вино и бокалы, быстро. — Узуй, ты чего? Сума хлопает глазами от моего ледяного голоса. Все замерли и смотрят на меня. — Мы не в отношениях. У нас сделка. Зеницу — просто моя подстилка. И его все устраивает. Да, Зеницу? Ты не смотришь на меня. Сглатываешь и произносишь еле слышно. — Да. Встаешь и уходишь. А мне это твое «да», как удар по яйцам. Как тысяча ударов. Гораздо хуже, чем три укоризненных взгляда сейчас. Сума хочет бежать за тобой, но Макио хватает ее за руку. — Нет. Узуй сейчас сам пойдет за ним и извинится. Да, Узуй? Не отвечаю. Встаю и выхожу из кухни. Ты уже в дверях, мучаешься со шнурками. Пальцы путаются и дрожат. — Стой. — Отвали. Сегодня я не твоя подстилка. Слышу, что с трудом сдерживаешь слезы. — Уже не успеешь до закрытия общаги. — Плевать. — Зеницу. — Да что? Орешь и смотришь на меня с обидой и злостью. В глазах уже стоят соленые капли. Физически больно видеть тебя таким. Я даже не думал, что будет так. Так хреново. Не хочу, не могу отпускать тебя. — Я и так терплю твое ублюдское отношение ко мне. Потому что сам согласился, сам подписался на это. На эту дурацкую сделку. И меня правда все устраивает. Я и не думаю просить о большем. Мне достаточно того, что ты можешь мне дать. Но блять, Узуй, пусть я и просто твоя личная шлюха, я все равно не думал, что тебе настолько плевать на меня. — Мне не плевать на тебя, Зеницу. — Да что ты. Всхлипываешь, но гордо вздергиваешь подбородок. — Позвони мне. Набери мой номер. — Иди нахер. — Просто сделай это. Смотрю в упор и жду. Если сейчас уйдешь, то отпущу тебя. Но, умоляю, Зеницу, сделай, о чем прошу. Ты все поймешь, обещаю. — Пожалуйста, Зеницу. Ты вздыхаешь и достаешь телефон из заднего кармана. Набираешь мой номер, и я показываю тебе дисплей. На нём высвечивается наша фотка. Одна из немногих совместных. Я стаю сзади и растягиваю твои щеки пальцами, заставляя улыбаться. Ты такой смешной здесь. А у меня рот открыт. Нелепо и глупо. Но, когда я увидел ее, то залип минут на 15. Мы здесь совершенно дурацкие, но такие милые. И счастливые, наверное. А еще твой контакт. «Желток». И рядом смайлик цыплёнка. Ты улыбаешься и вытираешь слезы. А потом утыкаешься носом в мою грудь. И я тебя обнимаю. И теперь мы — яичница.