Красные храмовники и красные яблоки.

Куча бумаг перед глазами. Каждый листок — новая судьба, требующая моего личного решения. С тех пор как я стала инквизитором, ответственность за множество жизней висела на моих плечах тяжелым грузом, и я каждый день спрашивала себя, что произойдёт, если я не справлюсь. Стены Скайхолда оберегали меня, точно бережно хранимую драгоценность. Они служили не только физической защитой, но и символом моего внутреннего убежища. Здесь, за надёжными каменными сводами, я чувствовала себя в безопасности — но ни одни ворота не способны защитить от непрерывного потока сомнений и тревог. Каждый документ, требующий подписи, напоминал о судьбах, зависящих от того, что я решу, и становился всё более тяжёлым бременем. Вечером, когда в Скайхолде воцарялась тишина, я оставалась наедине со своими страхами в тёмном кабинете. Мерцающий свет свечи на столе одиноко освещал груду бумаг. В груди поселилась пустота, которую не мог заполнить мягкий уют мерцающего огня. Я смотрела на стол, заваленный донесениями и прошениями, и думала о тех, чьи надежды и тревоги заключены в этих строках. Один неверный шаг мог стоить им всего, чем они дорожат. Я закрыла глаза, пытаясь отыскать внутри себя решимость продолжать. Это был мой личный бой — между страхом оступиться и волей делать то, что необходимо. От меня зависело, что будет завтра у тех, кто ждал моего ответа. — А что, если я ошибусь? — прошептала я в пустоту. — Если не пойму, где правда, а где ложь? …Но мои размышления резко прервались грохотом и стуком. Голос, за которым вот уже ни один житель Скайхолда не мог найти покоя, не требовал разрешения. — Инквизитор! Я поднялась из-за стола и подошла к двери. Шум становился всё настойчивее, и я понимала, что никакие замки не удержат назойливую гостью. Приоткрыв дверь, я увидела Сэру, которая без зазрения совести протискивалась в мои покои, таща за собой старый мешок. — Я ведь тебе не помешала, Инкви, да? — хихикнула она, прекрасно зная, что помешала и, более того, на это и рассчитывала. — У меня есть гениальный эльфийский план, как раскрошить Корифеюса и всех красных храмовников! Варрик меня уже просветил насчёт древних эльфинских хренотений… — И она с грохотом водружает мешок на стол: оттуда выкатывается целая гора красных яблок. — Вот, Инквизитор, смотри! Яблоки! Надёжнее нет ничего! Я бросила на неё красноречивый взгляд, молча задав вопрос: «Яблоки против Корифея, серьёзно?» Но Сэра была слишком воодушевлена собственной идеей, чтобы это заметить. — Мы забросаем его яблоками? Он лопнет от смеха? — я не сдержала улыбку. Сэра всегда отличалась непревзойдёнными безумными планами, но это уже было чем-то новым. — Ха! Нет-нет, — отмахнулась она и ткнула меня скрученным листком. — Вот, читай. Я взяла записку и пробежалась по строчкам. Почерк, конечно, Варрика — тут никаких сомнений. — «Чтобы победить Корифея, нужно использовать силу эльфийских артефактов и древние ритуалы. Но прежде нужно отвлечь его армию…» — я нахмурилась, продолжая читать. — «…и связать это с яблоками?» Сэра кивнула, как будто всё самое главное было именно в слове «яблоки». — Да! Именно яблоки! — То есть нам устроить пикник, чтобы отвлечь врага? — я покосилась на груду фруктов. — Прости, Сэра, но звучит не очень… Но она уже раскладывала яблоки по столу, улыбаясь, будто не замечала моего скепсиса. — Читай дальше, на другой стороне! Я перевернула лист и обнаружила кое-что ещё: «Отчёт для леди инквизитора Лавеллан. Сегодня агенты инквизиции, следящие за красными храмовниками во внутренних землях Ферелдена, выяснили, что красные храмовники обожают красные яблоки. Они путают их с красным лириумом и охотно едят, выплёвывая косточки. Предлагаю использовать эту забавную слабость при создании оружия против Корифея. Яблоки следует пропитать древней эльфийской магией — тогда храмовники упадут замертво, не успев и глазом моргнуть.» Я снова взглянула на Сэру, которая, сияя улыбкой, верила каждому слову. Очевидно, Варрик сумел так подшутить над ней, что она приняла всё за чистую монету. Я не стала отговаривать её — кто знает, может, нам всем немного нужно отвлечься от страхов войны и ответственности. «Ты и вправду мастер сочинять сюжеты, Варрик», — подумала я, пока Сэра убирала яблоки обратно в мешок. — «Но, быть может, пускай она вдоволь порадуется. Улыбка ей к лицу.» В голове вновь закружились мысли о моих обязанностях, о том, что я лишь сегодня сама себе говорила о страхе перед ошибкой. Но тут Сэра вдруг повернулась ко мне: — Солас! — объявила она так громко, что я вздрогнула. — Что Солас? — переспросила я, не сразу поняв, к чему она клонит. — Солас должен заколдовать эти яблоки! — объяснила она, словно это уже очевидно. — В отчёте сказано «древняя эльфячья магия», а он у нас главный по эльфячьим штучкам. «Логика, конечно, у неё своя», — подумала я, но вслух ничего не сказала. — Да, ты права, — согласилась, опустив взгляд на мешок. — Я… не знаю, есть ли смысл, но можем спросить. — Ну так веди меня к нему, Инкви! — нетерпеливо скомандовала Сэра. — Он меня слушать не станет, начнёт ворчать про какое-то “наследие предков”, а ты пригрози, что скормим его дракону Корифея, если он откажется! Она едва ли не вытолкала меня из комнаты, я захохотала, не в силах удержаться. Мы отправились в сторону восточной части Скайхолда, где располагалась библиотека. Несколько дней я не видела Соласа. С того самого момента, как я перенесла в себе воспоминание о нашем с ним сновидении, где вдруг всё обернулось иначе… «Ты всё… преображаешь», — звучало в моей голове эхо его слов, произнесённых с таким тёплым, невысказанным чувством. Тогда мне показалось, что во взгляде Соласа отражалась вся вселенная. И я, захваченная этим ощущением, поцеловала его. От прикосновения его губ, его тихого вздоха и ответного порыва что-то глубоко внутри меня перевернулось. Но потом его тихое «Неправильно» — удар колокола, возвративший меня к реальности. Что могло быть неправильным во сне? Разве мы не можем хотя бы там чувствовать себя живыми? Несколько дней я силилась забыть тот миг, убеждала себя, что это была лишь минутная слабость, порыв страсти, неуместный в реальном мире. Но в сердце моём жило ощущение, что всё было гораздо глубже. Его присутствие стало для меня чем-то большим, чем просто союз эльфа-мага и Инквизитора. Я начинала день с надеждой увидеть его тень в коридоре, различить шаги за поворотом, но всё оказывалось лишь иллюзией. Я понимала: он избегает меня так же, как и я избегаю его — завернувшись в дела и проблемы Инквизиции, мы оба находили оправдания, чтобы не встречаться. Однако теперь мы направляемся прямо к нему, а в руках у Сэры — мешок с красными яблоками, который она хочет «зачаровать древней эльфийской магией». И мне придётся попросить Соласа о помощи. «Боги, — подумала я, беззвучно смеясь, — будь хранительница рядом, она бы сказала: «Фен’харел запутал тебе голову, ведь это звучит совершенно нелепо!» Но, похоже, нет выбора — надо идти. Надо снова взглянуть ему в глаза и попытаться сделать вид, что всё в порядке». И я шагнула вперёд, зная, что за очередным поворотом дворца меня ждёт встреча, пробуждающая и радость, и страх.