Партбилет

      Вот и началась бытовуха, которую оба так ждали и не ждали одновременно. Думали, предполагали, что всё будет как в фильмах: Владимир готовит на кухне ароматный кофе, а Эммануэль стоит сзади, обнимая со спины. Но как всегда что-то пошло не так. Вова действительно стоял на кухне и варил кофе, правда, брызги летели во все стороны так, что Макрон не рискнул даже подходит со своей белой рубашкой. Весь стол и пол были в молочных и кофейных каплях, а парень старался как можно плотнее прижать крышку рукой, чтобы не разлить остатки, но у него не очень-то и получалось. Эммануэля он категорически к себе не подпускал — хотел сам научиться. Министру доставалось место в проёме двери, откуда он наблюдал за сием действием.       Машинка затихла. — Знаешь, что? — неожиданно сказал Вова, видимо, закончив выполнение утренней задачи. — Чего? — махнул головой Макрон, показывая, что он его внимательнейшим образом слушает. — Я тут подумал... Я язык хочу проколоть. — АХА-ХА-ХА — громко засмеялся Макрон, объяснив причину своего безудержного смеха. — Месяц болтать не будешь хоть. — всё ещё смеясь, смотря на молодого человека, говорил Эммануэль. — Ну, почему месяц? — раздражённо топнул ножкой младший. — Всего три-четыре дня. — Ты уверен в своём решении? — переспросил на всякий случай Макрон. — Да, я давно об этом думал. — уверенность в голосе Владимира давала знать, что всё под контролем. — Раз давно, то поехали. — министр вытащил ключи от автомобиля из кармана. — Я боюсь. — вдруг начал Зеленский, когда увидил по новигатору, что они уже на подъезде к салону. — Только что я слышал другие речи. Поэтому я и спросил тебя, уверен ли ты. — Да. Всё. Я хочу. — проговорил Владимир, когда машина остановилась напротив дверей ярко-малинового цвета.       Что-то новое в теле. Какие-то изменения. Такое в жизни бывает не часто, и это вызывает совершенно новые чувства. Зеленскому уже делали прокол, правда, в одном ухе. Однако это было ещё в двенадцать лет, после того, как родители запретили ему ходить к депутату. Он решил сделать что-то им назло и пришёл после очередной ссоры с серёжкой в ухе. Ему удалось подделать согласие и подписи родителей, показав бумагу в салоне, ему не стали отказывать в процедуре. Серёжку он иногда носил, смотрелось всё-таки довольно эстетично. — Пожалуйста, только сильно не кричи. — буркнул Макрон, крепко взяв Владимира за плечи. — Ничего не бойся. Тот только кивнул головой, наблюдая за тем, как мастер подготавливает всё к проколу. — Присаживайтесь, пожалуйста. — девушка элегантно указала молодому человеку на кресло. — Высуньте язык, я поставлю вам отметку, обработаю... — она комментировала каждое своё действие, что хорошо располагало Владимира к ней. — Потерпите чуть-чуть. Это немного неприятно, но не больно.       Сердце юноши начало колотиться от неизвестности и страха. Он почувствовал как острая игла прошла сквозь язык. Он сидел вцепившись в ручки кресла и мысленно молил Бога о пощаде. — Я закончила. Можете проходить на кассу. Спасибо, что выбрали нас. Услышав это, Вова распахнул глаза и закрыл рот. Первое, что он почувствовал после — вкус крови, а только потом боль от движений языком. — Спасибо и Вам тоже. — Эммануэль поблагодарил девушку, снимавшую медицинские перчатки, оплатил услугу и вышел к автомобилю вместе с Владимиром. Усевшись в него, он тут же спросил то, что хотел всё это время: — Ну-ка, малыш, скажи что-нибудь. — улыбнулся Эммануэль, предвкушая момент. — Фто тебе ш-ф-казать?! — Вова с трудом шевелил языком, говорил медленно, не выговаривал некоторые шипящие звуки вообще. Макрон еле удержался, чтобы не засмеятся, хотя смех где-то внутри накатил уже огромным комом, но он продолжал терпеть. — Как думаешь... — он всё же чуть сорвался. — А ощущения у меня какие-то новые во время минета появятся? — Ты тока обь этам и думаес! — нахмурившись, пытался сделать замечание Вова, складывая руки на груди, показывая, как он обиделся. — Ну, малыш... — Эммануэль обнял юношу как смог, потянувшись с водительского кресла на пассажирское. Однако тот никак не реагировал. — Ты самый милый котик из всех котиков. — Макрон поцеловал молодого человека в щёку, потом чмокнул в губы, на что Вова потянулся за более серьёзным поцелуем. — Давай повременим. — предложил уже успокоившийся Эммануэль. Неожиданно вспомнив о том, что язык всё ещё болит, Зеленский сам отстранился, перестав обижаться на своего партнёра. *Пять дней спустя* — Вчера получил электронное письмо. Тебе нужно на стажировку в Европарламент в Брюсселе. — проезжая по французским улочкам вместе с Владимиром, вдруг сообщил Макрон. Министр сидел в своём кабинете, когда на электронную почту случайно пришло письмо на имя Владимира Александровича Зеленского. Так как он до сих пор имел к ней доступ, то мог без сопротивления прочитать содержимое. "Уважаемый Владимир Александрович Зеленский, Европарламент г. Брюссель приглашает Вас на стажировку. Срочно отпишитесь с двадцать четвёртого по двадцать восьмое июня и предоставьте Ваши данные. Стажировка пройдёт с 22.08.2022 по 23.10.2022 Требуем принять участие. С уважением, Европарламент" — Чёрт. — шёпотом выругался Макрон. Целых два месяца и один день без Вовы. Ещё никогда и никто не вынуждал их расставаться на такое долгое время. — А... Как же... Ты? — Вова встрепенулся, нечаянно дёргнув ремень безопасности. — А я тут останусь, ты полетишь в Бельгию. — Это же вообще другая страна. — переживал молодой человек, пытаясь посмотреть своим умоляющим взглядом Эммануэлю в глаза. — Да, малыш. Мы политики. Что не сделаешь ради людей. — Но... — Малыш, ты сам выбрал политику. Ты должен был всё предугадать. Так случается. — И Макрон был снова прав. Владимир сам сюда полез, теперь не имеет право жаловаться, он делал этот шаг осознанно, и за этими осознанными поступками всегда наблюдал старший: предотвращал большие ошибки, иногда помогал и успокаивал в случае неудач. — То есть, тебе совсем не грустно, что я уеду? — Грустно, очень грустно. — Почему ты меня тогда отпускаешь? Остановившись на светофоре, Эммануэль повернулся, расположив руку на подголовнике кресла: — Потому что ты уже взрослый мальчик.       Тем более стажировка была необходимостью, о чем также упоминал Европарламент в своём письме. Расстояние достаточное, чтобы успеть соскучиться, скомкать самого себя в углу комнаты от чувств, сидеть и просто ждать, когда это всё кончится. Интересно, но не так интересно, как было бы с Эммануэлем. Такое ощущение, что Зеленский отучился от самостоятельной жизни, и теперь он невозможен без Макрона. Снова привыкать самому готовить, убирать в комнате, когда даже некому тебе помочь. Ах да, жильё вроде предоставляется вместе с обслуживанием. Кто тогда поругает Владимира за недоброшенный до бельевой корзины носок? Клининговыми компаниями они пользовались только раз в месяц для генеральной уборки. Теперь персонал будет везде и всегда. А если Вова наберёт вес от такой жизни? Боже, это было страшного для самого юноши. Он хотел остаться худеньким и маленьким. Он надеялся, что стажировка не будет проходить сидя на одном рабочем месте. Вова хотел бегать, так же бегать по разным заведениям, как он это делал в Париже.