Игра слов

      Вечер. В ранее пустом кабинете, сейчас находилось порядка трех человек. Двое взрослых и маленькая девочка, хмурым взглядом осматривавшая место, куда привел ее незнакомый ей ранее мужчина.       Он постоянно держал ее за руку, не давая отойти от него ни на шаг. В то время, как сам, вел крайне напряженную дискуссию с человеком, кому и принадлежал этот кабинет. К слову, человеком он был достопочтенного возраста, в отличии от мужчины державшего девочку.       В свою очередь, маленькая очевидица этого разговора, казалось, вовсе и не была заинтересована происходящим. Внезапно, держащий ее мужчина, сжал запястье девочки, выдавая некую раздражительность. Она тут же ойкнула и попыталась освободиться, но тот, осознав свою оплошность, ослабил хватку.       — Я знаю, что вы воспитываете только особо одаренных детей, но, пожалуйста, сделайте исключение. Я уверен, что она будет активно учиться, стараясь поспеть за остальными ребятами.       — Вот именно. Стараясь поспеть. Послушайте, особо одаренные и прилежные дети —это разное. Вы сказали, что впервые ее видите, так как вы можете утверждать это? Тем более, она не знает английского, — сидевший за столом старик, прямо напротив молодого джентльмена, нахмурился. Он не желал уступать пришедшему мужчине. Тут же, девочка несколько оживилась.       — Я говорю по-английски... Очень-очень плохо, но говорю, — цепким взглядом, она решительно посмотрела в глаза старику. Тот, в свою очередь, немного сморщился.       — Она потерявшаяся иностранка. Не стоит ли оставить заявление в полицию о пропаже ребенка? — казалось, он призывал к голосу разума. Молодой мужчина не выдержал, выпуская накопившееся раздражение через длительный выдох.       — Я даю ей свою рекомендацию. Пожалуйста, дайте ей хотя бы месяц на освоение. Если она не сможет, то свяжетесь со мной, я ее заберу.       — Неделю. И перед этим, я хочу проверить её способности, — Устало потерев переносицу, старик отодвинул один из многочисленных ящиков стола и достал оттуда, довольно большую кипу бумаг, — Будьте добры, уступите место предполагаемой воспитаннице.       — Да, конечно, — покладисто согласился мужчина, поднявшись с удобного кресла. Правда, для маленькой четырехлетней девочки, оно было несколько великовато. Тем не менее, сумев забраться, она кинула тревожный взгляд на мужчину, за несколько секунд собравшись с мыслями, а после перевела его на старика.       — Хм... Как тебя зовут? — медленно, с расстановкой спросил тот. Все же, ранее они говорили на беглом английском, что для иностранки было сложно для понимания.       — Меня зовут Ери... Риза, — жуткий акцент проскальзывал в ее невнятной речи. Услышав его, старик бросил предостерегающий взгляд на мужчину, словно все то, что он так упорно отстаивал, сейчас разбилось вдребезги от одного только произношения.       — Риза, на каком языке ты разговариваешь? — пришлось эту фразу повторить еще несколько раз, чтобы девочка кивнула самой себе и внятно ответила:       — Я говорю на русском языке, — попутно она нарушила сразу несколько правил по построению предложения.       — Как жаль, что я не понимаю этот язык, — понятливо покивал старик. Теперь была его очередь тяжело вздыхать. — И откуда русской туристке появиться здесь? Ладно... Хорошо знаешь свой язык?       — Очень, очень хорошо.       Послышался стук. В кабинет вошла девушка, занимающая должность технического персонала.       — Мисс Тенкольд, не могли бы вы позвать учителя Рональда? — Обратился к ней старик.       — Сию минуту, — кивнула девушка и, недолго думая, ушла. Вероятно, она должна была передать что-то или сделать уборку, но появившееся поручение стало первоочередной задачей.       — Вот видите. У него будет первая ученица, разговаривающая на русском языке.       — Она будет худшим его разочарованием с учетом ее навыков английского. Но если слова Ризы правдивы, то тогда мы сможем оставить ее тестирование на господина Джексона.       — Никогда его не любил, — предавшись порыву ностальгии, улыбнулся мужчина.       — У него сложный характер, — уклончиво согласился старик, переведя внимание на девочку. — Где твои родители? Почему ты осталась одна?       — Бессмысленно. Я пытался спрашивать, — покачал головой мужчина в ответ на попытки старика узнать что-то от девочки. И действительно, молодая особа ничего не ответила. При этом, она не выглядела так, будто не разобрала речи. Скорее, действительно не хотела отвечать, вызвав огорченные вздохи обоих мужчин.       Дальнейшие расспросы о ее личности ничего не дали. Маленькая представительница женского пола либо умышленно замалчивала либо же робко отвечала что-то в духе: "Я не знаю" и "я не понимаю". Когда старик начал было нервничать, девочку, от праведного гнева спас очередной стук в дверь.       — Входите, — удрученно дал разрешение старик. В кабинет зашел брюнет в официальной одежде лет тридцати пяти на вид. — Приветствую, учитель Джексон. Введу вас в курс дела. Эта девочка — иностранка. Она очень плохо говорит на английском, но, с ее слов, в хорошей степени владеет русским языком. Так как вы прожили семь лет в России, а ваша жена — носительница языка, прошу вас протестировать Ризу, по вопросам из этого теста.       — Хорошо, — кивнул мужчина и взял пару стульев, которые отнес чуть поодаль от рабочего стола, за которым сидели старик и Риза.       — Иди сюда, — на чистом русском подозвал девочку он. Как только та выполнила просьбу, мужчина, смерив ее оценивающим взглядом, начал тараторить, — Наверняка, ты уже знаешь из разговора этих двоих, но все же, представлюсь. Меня зовут Рональд Джексон. Можешь называть меня учителем Джексоном. Как тебе будет угодно. Мне тридцать один год, я живу в Винчестере. Работаю в доме Вамми для одаренных детей. Ты успеваешь меня понимать?       Девочка медленно кивнула, но мужчина неудовлетворенно скривил губы.       — Я хочу, чтобы ты со мной разговаривала, — потребовал он.       — Я вас понимаю. Если хотите, я могу повторить то, что вы сказали, — слегка замявшись, ответил ребенок. Произношение некоторых букв было неверным, а гласные звучали невнятно. Однако, смысловое предложение оказалось полностью верным, что подавало некие надежды. В глазах Рональда мелькнул заинтересованный огонек.       — Хм. Хорошо. Я тебе назову несколько терминов и ты объяснишь мне их толкование. Сможешь?       — Конечно.       — Колесница, архипелаг, реконструкция.       — Колесница, это вид транспорта, подразумевающий собой... — Риза на удивление быстро справилась с объяснением этих понятий. Этих, и еще многих, которые спрашивал учитель Рональд. После этого он перешел на письменность, устный словарный диктант и разбор пунктуации.       Он даже не заметил, как увлекшись допросом, забыл о тестировании, которое должен был провести девочке. Окинув скептическим взглядом вопросы, он вернул их на стол.       — Она знает большую часть материала описанного здесь. Все остальное касается истории Великобритании, сложных вычислительных выражений и заданий не имеющих никакой смысловой ценности для девочки-иностранки.       — Что же насчет знания языка, математики и прочего?       — Хм... У нее есть потенциал, как для пятилетки, — расплывчато ответил Рональд. Двое оставшихся мужчин украдкой переглянулись. Молодой джентльмен ухмыльнулся, радуясь своей победе. — Впрочем, есть множество недочетов, а уж произношение оставляет желать лучшего, и это мягко сказано.       — Тогда, не против ли вы взять ее под личное руководство? Думаю, никто из учителей не сможет взяться за нее. Все же, русский довольно редкий язык. Был бы французский или итальянский и то, было бы гораздо легче.       — Я буду курировать ее две недели. Подтяну ее английский, хотя бы на низкий уровень, а дальше делайте с ней, что хотите. Не моя обязанность, нянчиться с пятилетками, — хмыкнул тот. — Если на этом все, то прошу откланяться, — старик кивнул и отпустил его.       — Вы понимаете, что это значит? Риза гений! Зацепить такого скептика, который валит всех без раздумий и даже заставить согласиться взять на самоличное обучение — это дорогого стоит! — веселью молодого мужчины не было предела. Взгляд старика чуть смягчился. Он дал добро на то, чтобы оставить девочку в доме.

***

      Я до сих пор не понимаю, что происходит. Я, Риза Мацуриных Олеговна, девушка двадцати пяти лет. Работаю пожарной и, хоть не на работе, но я спасла жизнь четверых детей, прежде чем они задохнулись от угарного газа.       Я проходила мимо многоэтажки, в которой внезапно прогремел взрыв и загорелась львиная половина дома. Пожарных долго не было, да и я, работая в этом отделе, знала, что половина сейчас в отпуске, а вторая половина с похмелья отходят. Работнички называется. "Один раз, ничего не будет" — говорили они. А теперь без головной боли собраться не смогут!       Вызвав своих соотечественников, я молниеносно рванула внутрь. Какая из меня пожарная, если я людей не спасаю? Отсутствие обмундирования сказывалось болезненными ожогами, но стоящая перед глазами картинка детей, не успевших выбраться, слишком четко стояла перед глазами. Основная толпа уже выбежала, однако многие уже закатывали истерики, вспомнив, что их дети остались внутри. Именно поэтому я и побежала.       Двери в большинстве своем не были закрыты, а те, что заперты, либо обгорели, либо легко выбивались с ноги. Я выводила детей из шкафов, из под кроватей и столов, не обращая внимания на ожоги. С последним ребенком вышло печальнее всего. Дверь металлическая, явно очень старая и снять ее с петель или выбить, являлось чуть ли не невозможной задачей. А хозяин квартиры явно надеялся на ее целостность после пожара, потому что умудрился закрыть ее на ключ.       Я уже не помню, какой такой палкой я выбивала дверь. Ребенок кричал по ту сторону. И почему люди оказываются настолько безответственными? Пять! Забыли пятерых детей! И спасти я смогла только четверых. Мне так и не удалось сломать ту дверь. Перед глазами все расплылось и я потеряла сознание. Не знаю, успели ли к тому времени прибыть мои соплеменники или нет... В худшем случае этот мальчик погиб вместе со мной. От этих мыслей по телу пробежались мурашки.       В следующий раз, как проснулась, я хотела спросить про мальчика, ведь, наверняка, в моей палате должен кто-то быть. Да вот только обнаружила я себя далеко не в палате, а на улице. Тогда мне показалось, что я сошла с ума. Я взрослая девушка. Тогда почему я маленькая, тощая и в грязной оборванной одежде? Я пыталась осмотреться, чтобы как-то найти знакомые мне улицы или здания, но все оказалось тщетно. Я словно попала в другой мир или на тридцать-сорок лет назад в другую страну. Довольно старые дома, никаких рекламных тентов, а у прохожих в руках не виднеются новомодные телефоны. Даже одежда была иной.       Но долго я без внимания не оставалась. Какой-то мужчина в официальной одежде присел на корточки передо мной и начал что-то сумбурно спрашивать на иностранном языке. Английский. Догадка заставила нервно смеяться. Я абсолютно ничего не понимаю! И накатывающая тревога, заставляла меня чуть ли не биться в истерике. В таком положении я даже не узнаю, что случилось с тем мальчиком. А была ли вообще вся моя жизнь? Или я сейчас в коме? Буду надеяться, что только так. Даже думать страшно, что произошло на самом деле.       Он спросил меня, где мои родители и почему я здесь. На эти вопросы я не смогла дать вразумительного ответа, кроме как корявого объяснения, что я не отсюда и плохо понимаю английский. Он выдохнул и повел меня куда-то. Я в любой момент была готова отбить ему все, до чего только смогу дотянуться, ведь я сейчас в крайне паршивом положении. Ведь он мог оказаться маньяком или насильником, а я, на данный момент, маленькая и слабая. Легкая жертва. От этих мыслей кулаки чесались все сильней, но выбора у меня не было. Тем более, улица довольно людная и по переулкам он меня не вел. Это слабо, но обнадеживало.       Мы зашли в какой-то прилавок с одеждой. Мужчина о чем-то бегло поговорил с продавцом и тот, покивав, принес одежду моего размера. Вернее, размера этого тела. Я все еще не могу отойти от шока. Под состоянием аффекта, я, пересилив себя, позволила помочь. В обычной ситуации я бы что угодно сделала, но не дала купить мне одежду незнакомому человеку.       После того, как он нарядил меня в простенькие, но в хотя бы чистенькие шмотки, мужчина отправился со мной в ближайшее кафе. Я с трудом поняла, что он угощал всем, что моей душе угодно, но я выбрала то, что числилось с самым наименьшим количеством нулей. Живот разрывало от боли, да и неизвестно, что еще мне предстояло пережить. Лучше перебдеть и поесть, чем бахвалиться гордостью и принципами и умереть с голоду. Помню, я и сама помогала бездомным детишкам.       После обеда, мужчина повел меня по детским домам, но нигде меня брать не хотели. То-ли у них загруженность большая, то-ли еще что... Разобрать беглую английскую речь было выше моих сил. Уровень знания этого языка у меня всегда оставался в несколько раз хуже, чем то, что преподают в школе. А изучать язык в школе, как известно, равносильно его не изучать.       Спустя три таких дома я почувствовала, как заныли ноги. Мы болтались по городу больше часа. Хотелось бы сказать, что все это ошибка, что я взрослый самостоятельный человек, но в данной ситуации мне лучше довериться и помалкивать. Я ничего и никого здесь не знаю, а судя по тому, что все здесь говорят по-английски, то я не в России и понятия не имею, какой сейчас год.              Четвертый выглядел лучше всех прочих. Я даже усомнилась в том, что это детский дом. Огромная территория вокруг него выглядела гораздо более солидно, чем любые другие. На моей родине такой детский дом днем с огнем не сыщешь. Здание огромное, выглядящее ново и в некотором роде стильно. Здесь нет даже этих стен "цвета выцветшей зеленки".       Можно было долго описывать красоту этого места, но меня здесь вряд-ли оставят. Я уже вижу этот суровый взгляд директора, или кто он там? В любом случае, мужчина, приведший меня сюда, цеплялся за это место довольно продолжительное время. Я даже неуместно встряла в разговор.       А после, меня буквально спасли. Я понятия не имею, откуда в детском доме мог взяться человек, который так хорошо разговаривает по-русски. Он мне своим суровым характером напоминает моего начальника, Ивана Дмитриевича. Тот тоже всех муштрует и скуп на похвалу. Однако, у меня спрашивали то, в чем я была сильна. В своем родном языке, базовой математике и основах точных наук.       Какое-то время я занималась писательством и даже попыталась выпустить собственную книгу, поэтому отлично знаю правила орфографии и пунктуации. К сожалению, книгу не приняло ни одно издательство в моем городе и я забросила это дело.       Общение с мужчиной вышло продуктивным с самого начала. Теперь, я знаю свое точное местоположение. Дом Вамми для одаренных детей. Винчестер. В этот момент я полностью уверилась, что в России не нахожусь.       Что ж, за то теперь я на несколько лет сделала себе имя одаренного ребенка. Я хорошо разбираюсь в русском языке, на уровне школы в точных науках, ну, а дальше, как бог решит. Мне придется либо гораздо больше пахать, чтобы в дальнейшем смахивать на "одаренного" ребенка, либо надеяться на "авось-прокатит". Увы, последний вариант явно плох, а мне, как минимум, придется учить английский. Господи, если это кома, тогда откуда мой мозг настолько сильно разбирается в этом языке?       Можно предположить, что все происходящее реально. Но, тогда... Кто я, тогда? Я же точно Риза. Я точно живу в России, в Санкт-Петербурге. Ладно. Нужно идти дальше. Сейчас мое место жительства на улице и меня только что приписали к престижному детскому дому, которому обзавидуются многие отели и частные школы. Буду воспринимать это, как продолжение жизни. Как будто я просто переехала в другую страну с другим менталитетом. Я все равно пока ничего сделать не смогу, остается только смириться с этим и двигаться дальше, строя свою судьбу. Остается надеяться, что здесь детей не травят.