Игра слов

      В комнате, куда меня поселили, как оказалось, живу не я одна. В плане, я знала, что здесь есть вторая койка, но я не ожидала, что моим соседом будет мальчик. Я все понимаю, ему на вид лет пять, но что за ересь селить детей разных полов в одной комнате?       Сам по себе мальчик выглядит довольно странно. Несмотря на классическую внешность "бледная кожа-черные волосы", у него была слишком бледная кожа, несравненно бледнее моей, и очень пушистые, торчащие во все стороны волосы. На сонном часу, (собственно, поэтому он и вернулся), мальчик просто сидел на кровати, кажется, о чем-то думая. При этом приняв очень неудобное на вид положение. Сел на корточки, прижав колени к себе. Залипая пустым взглядом куда-то в стену, он мне показался не совсем нормальным. Не имею ничего против, но со своим соседом мы явно не поладим даже в лучшем случае развития событий.       На сон-часе мне удалось поспать некоторое время. День был крайне трудный, особенно если учитывать неординарность положения, в котором я оказалась. А маленькое тело не особо легко переносит слишком высокую физическую активность. Мама моя дорогая, я же здесь свихнусь!       Разбудил меня, как ни странно, этот самый мальчик. Не сказав ни слова, он потряс меня за плечо. Проснувшись, я увидела лишь то, что он куда-то уходит. Быстро соскочив с кровати, я метнулась за ним. Через несколько минут, побродив по этажу, заполненному сонными и не очень детьми, мы оказались в столовой. Раем, увы, это не оказалось, но сомневаться в качестве еды не приходилось.       После полдника я заметила знакомого мне педагога — учителя Джексона. На удивление, он стоял в самом углу столовой, поодаль от других учителей, что-то между собой обсуждающих. Понять их речь я даже при усилии не смогла бы — беглый английский явно не мой конек. Подойдя к мужчине, я решила задать несколько уточняющих вопросов, касательно моего здесь пребывания. Однако меня ждал сюрприз: как только я подошла к нему, он мгновенно сморщился.       — Разве тебе не говорили, что отвлекать других людей во время трапезы некультурно?       — Прошу меня простить, но на данный момент вы не заняты приемом пищи, поэтому я я решила к вам обратиться. Выслушаете? — я стараюсь говорить более вежливо. Все же, этот педагог отличается от моего начальника. Тому не важно какими словами, но главное предоставить все отчеты и продемонстрировать знания. А вот с Рональдом этот фокус точно не прокатит.       — Кратко и по делу, — перевел на меня тяжелый взгляд мужчина. Мне стало немного неуютно.       — Почему в комнатах нет разделения по половому признаку?       — И ты отвлекла меня только затем, чтобы спросить эту чушь? Что ж, я отвечу. Дети до девяти-десяти лет могут находиться в комната, без разделения на половую принадлежность. И дам тебе совет — лучше ладить со своими соседями. Ты будешь часто работать с ними в команде, как только начнешь полноценное обучение.       Блеск. Новость, которой услужливо поделился учитель, ни капли не радовала. У меня нет большого желания работать с этим весьма странноватым мальчишкой. Остается лишь надеяться, что я сужу за глаза и все еще наладится.       — А можно поменять место жительства? — попыталась улучшить свое положение я, но очень быстро поняла, что зря. Мужчину буквально перекосило от гнева, так что я решила свернуть удочки, пока меня не четвертовали. — Прошу меня простить. Когда начнутся занятия?       — Немедленно. В четырнадцатом кабинете, — практически выплюнул Джексон и быстрым шагом удалился из столовой. Тяжело выдохнув, я пошла на поиски этого самого "четырнадцатого кабинета". К моему огромному сожалению, найти его оказалось сложнее, чем я думала. Был тринадцатый, пятнадцатый, но именно четырнадцатый просто-напросто отсутствовал. Я уже опаздывала на пятнадцать минут, поэтому решила больше не терять времени и найти того, кто мне объяснит, в чем тут дело. Быстренько заприметив дамочку из технического персонала, я задумалась над реализацией объяснения, с учетом моих патовых знаний здешнего языка.       —Номер 14, — произнесла я, показывая пальцем на ближайшую дверь. Девушка пробурчала что-то невнятное, после чего натянуто улыбнулась и повела меня куда-то вглубь здания. Как оказалось, четырнадцатый кабинет находился вообще в другом крыле, в самом дальнем закутке, где не было никаких дверей, кроме ведущей в заветный четырнадцатый кабинет.       — Опоздание на двадцать одну минуту, — мерно постукивал по столу мой новый учитель. Я огляделась. Скромный, практически пустой класс. Стены пастельного оттенка, на одной из которых висела доска, массивный учительский стол и завершала картину одна-единственная парта, расположенная по центру, прямо перед столом. Все это создавало стойкое ощущение наказания, предоставленное заядлому двоечнику за отвратительное поведение.       — Я долгое время не могла найти нужный кабинет. Пришлось воспользоваться помощью технического персонала. Можно войти? — мужчина кивнул, не сводя с меня внимательного взгляда. Как только я села за свое рабочее место, Джексон выдал мне зеленую тетрадь в клеточку, самую обыкновенную, без всяких узоров и рисуночков.       Как оказалось, обучение проводилось без учебника. Рональд прекрасно разбирался в материале, а главное, умел донести мысль таким образом, чтобы она задерживалась в голове. Около получаса он объяснял мне определенные нюансы английского языка и его познания в целом, а после провел устное тестирование на мое понимание данной темы.       На удивление, запоминала информацию я даже быстрее обычного. Единственной моей проблемой оставалось то, что я через две минуты забывала мелкие, но важные детали и мне приходилось прокручивать знания в голове, отвлекаясь от лекций, где каждое слово, лишенное воды, было важно.       — ... Риза. Если ты продолжишь отвлекаться, то я не смогу вести лекцию и мне придется тебя отстранить.       — Извините, я просто забываю...       — Не нужно зубрить, нужно понимать. Так информация запоминается легче. Продолжим...       Слова учителя Джексона помогли. Тем более, что его объяснения были доступными и интересными, хотя я никогда не замечала за собой особой тяги к языкам. Под конец урока я даже могла сказать, что мне нравятся такие люди, как он. Всегда говорят четко и по делу, никаких неясностей попросту не остается.       За урок Рональд ни разу не повысил на меня голос, чем меня приятно удивил. Было понятно, что ему неприятно здесь находится и слушать мой детский лепет, исходя еще из ситуации в столовой, но он никак этого не показывал. Я даже на миг засомневалась, а точно ли подошла к нему в прошлый раз или ошиблась.       Во время урока я не заметила течения времени. Лишь под конец поняла, что прошло уже, по меньшей мере, два часа и время шло к ужину. Учитель дал мне лист, полностью забитый словами и их переводом.       — Послезавтра буду ждать тебя с экзаменом по всем этим словам. В том числе и по произношению. Заодно потренируешься в произношении их русских аналогов, — он достал еще один, — Это твое домашнее задание по всем темам, которые мы сегодня прошли. Не ленись, ведь через неделю наши уроки будут проходить на английском языке.       У меня глаза на лоб полезли от такого заявления. Я понимаю только самые азы, а он тут спустя пару дней хочет, чтобы я была готова к тому, чтобы общаться полностью на английском!       — Возражений не принимается. Письменные принадлежности, дополнительная одежда и прочее находятся в тумбе рядом с кроватью. Расположение столовой тебе известно. Следующее занятие здесь же, сразу после завтрака. Урок окончен, до свидания.       — До свидания, — киваю и выхожу из кабинета. Ужин оказался не слишком вкусным для меня. Подавали тушеную капусту, которую я терпеть не могу, однако не съесть ее было выше моих сил. Детский организм, чтоб его. Черт. Я даже не знаю, как выгляжу на данный момент!       После столовой мне пришлось посадить себя за зубрежку. Уж в выучивании терминов, здесь просто не обойтись. Краем глаза я наблюдала за своим соседом, который абсолютно ничем не был занят. В этот момент я даже позавидовала его беззаботности. После этого я вновь бросила досадливый взгляд на ту огромную кучу бумаг, которую мне нужно было просмотреть и выучить. Единственное, что меня спасало, так это понимание того, насколько мне пригодится то, что я учу в данный момент.       Когда я начала разучивать слова, я неожиданно обнаружила на себе крайне внимательный взгляд мальчика-соседа. Глядя большими черными глазами и сидя совершенно неподвижно, он казался в некотором роде жутким. Заметив, что я обратила на него внимания, мальчик скептическим тоном что-то у меня спросил или попросил, но я так и не поняла, что он имел ввиду.       — Я плохо говорю по-английски. Я тебя не понимаю. — Услышав это, он громко цыкнув и запихав руки по карманам, вышел из комнаты.

      ***

      Прошло три дня с тех пор, как я оказалась здесь. Я уже почти привыкла к такой жизни, хоть и не знаю, коим образом это вообще воспринимать и принимать. Помогает лишь то, что времени на самокопания просто не остается. Весь мой день плотно забит уроками. С утра завтрак, зарядка и занятия английским. На смену им приходит прогулка на час, после нее обед и тихое время. Дальше должно было быть занятие русским языком, но с учетом моего "приемлемого" владением им, мне освободили полчаса на улучшение моей дикции. Произношение букв и слов. Этим я занималась самостоятельно, в то время как учитель Джексон только проверял.       Дальше полдник, занятия английским, ужин, выполнение домашней работы и баиньки. Во время выполнения домашки, я то и дело бросала печальные взгляды на мальчика, чье имя я так и не узнала. Я еще ни разу не видела, чтобы он был чем-то занят, в то время как с меня требовали больше, чем я могла физически выучить. Тот лист, с огромным количеством терминов, стоил мне качественной зубрежки все свободное время, в том числе и сон-часов, и то, Рональд остался неудовлетворен, ведь я выучила не все, а произношение оставляло желать лучшего, потому что я неправильно прочитала и выучила часть слов.       Я не знаю, каким-таким мистическим образом я успевала все это делать, но за то лишние мысли не посещали мою голову. Было просто некогда тосковать и лениться. Да и тем более, я сама понимала, что такого хорошего, пусть и адски требовательного (за что я, порой, его ненавижу) учителя, я больше нигде не найду. Как минимум — здесь, так точно.       С пацаном у нас образовался нейтралитет. Я его бужу утром, а он меня после тихого времени. Конечно, если у меня остается это самое время на сон. Несмотря на то, что сон у мальчика чуткий, он принципиально не может вылезти из кровати рано утром в понедельник, и "нежное" лишение одеяла помогает ему проснуться. Правда, потом он бурчит и долгими взглядами устраивает безмолвные истерики о бессмысленности жизни, но терпит, а после того, как придет в себя, благодарно кивает.       Наше общение, в целом, не подразумевает под собой слов. Мальчик в принципе не особый любитель поговорить, а я просто плохо владею языком. Да и общаться нам не о чем и некогда. Мы встречаемся только на тихом часу или ближе к ночи, перед самым отбоем. Мальчишка приходит раньше меня с ужина и мы остаемся вместе ровно до момента, пока я не начинаю учить слова и их произношение. Как только мальчик замечает, как я достаю заветный листок, исписанный терминами, тут же выходит из комнаты.        Поначалу мне казалось, что он сильно раздражается, но со временем я привыкла. Тем более, что его бесстрастное выражение лица очень редко меняется. Обычно, максимум, на который я могу рассчитывать — это нахмурившееся, насупившееся нечто с утра пораньше, готовое меня съесть своими большими глазами за то, что посмела стянуть с него одеяло. Но оно, как я уже сказала ранее, быстро меняется: черты лица разглаживаются и я снова вижу перед собой точную хуманизацию невозмутимости.       Сегодня я, к собственному удивлению, завтракала не одна. Ко мне подсело несколько ребят моего возраста. Двое мальчишек и девочка, которые тут же захотели завязать со мной разговор.       — Привет! Меня зовут Леонардо, — представился блондин, самый высокий и улыбчивый из них. — А тебя?       В ответ на его слова девочка, сидящая рядом с ним насупилась и чуть толкнула, произнеся нечто непонятное, но по интонации, звучало ближе к "А как же я?"       — Меня зовут Агата, а его Чарли, — девочка с двумя хвостиками показала на севшего рядом со мной мальчика. У него тоже очень пушистые черные волосы, как у моего соседа, однако тон кожи был значительно темнее.              — Меня зовут Риза, — спокойно представилась я, понимая, что желания знакомиться с ними у меня не возникает. Такие активные... Мне бы их энергию, с учетом того, насколько загруженной я себя чувствую каждый божий день. У меня не хватает сил на общение со столь активными ребятами и в их компании я себя чувствую неуютно. Тем более, они вроде как, гении, а значит должны хорошо разговаривать. Не могу того же сказать о себе.       И в самом деле. Они тут же стали весело о чем-то щебетать, сразу видно — эта троица давно знакомы. Я погрузилась в свои мысли, даже не пытаясь вникнуть в невнятную, слишком быструю и импульсивную детскую речь. Это продлилось ровно до того момента, пока ко мне настойчиво не обратились раза три.       — Риза! — уже прикрикнула шатенка, выпятив губу от досады, видя, что я ее полностью игнорирую. Однако, поддерживать разговор и как-то выкручиваться мне не пришлось. Время трапезы подошло к концу, так что я могла смело выметаться отсюда. Я уж думала, что на этом общение с ними закончится, но девочка оказалась крайне упертой и в отличии от своих друзей-парней, решила проследовать за мной вплоть до самого кабинета учителя Рональда. Чувствую, она там бы и сидела, если бы ее не забрала санитарка, которая увела ее на уроки, предназначенные ей.       После своих занятий, на прогулке, где я обычно либо стояла в стороне, пока большинство детишек бегало по улице, либо мы все вместе выполняли упражнения и это считалось физкультурой, я застала весьма неприятную ситуацию. Несколько впервые увиденных мною мальчишек задирали недавнюю прилипалу. Порой, мне не кажется, что эти дети сильно высоки в развитии. По крайней мере, в психологическом, так точно.       — Уйдите, — говорю мальчишкам, встав перед ними. Они засмеялись и начали читать мне какие-то нотации, смысл которых так и остался мне неизвестен. — А я говорю, все равно уйдите.       Один из них дернул меня за волосы и весело отбежал. Второй последовал его примеру. Тяжело выдохнув, я взглянула на заплаканную девчонку, помогла ей встать, — видимо кто-то ее толкнул — отряхнуться от лишней земли и самолично проводила до ответственной за нашу прогулку мадамы — Рознелль Швейц.       С этого дня, девочка всегда бегала недалеко от меня во время прогулки, ведь я всегда выручала ее от внимания задир, которых мне удавалось либо игнорировать, либо быстренько затыкать за пояс. Я, в свою очередь, от Рознелль далеко не отходила и всегда была не прочь дать взрослому разобраться с мелкими хулиганами. Сейчас, моя речь не настолько образованна, чтобы заткнуть их словами, а физическая подготовка уж точно будет похуже, чем у местных забияк.       Через неделю моя жизнь круто повернулась. Не то, чтобы что-то сильно изменилось, просто нагрузка, которая и так была просто запредельной даже для моего понимания, стала гораздо выше. Теперь, передо мной поставлена миссия — научиться говорить, слушать и даже думать по-английски. Конечно, я уже многое знаю, но какая-то неделя не особо сильно поможет мне даже толком разобраться в речи сверстников, которые, пусть и ведут себя, как мелочь, но знают явно поболее, чем обычные пятилетки, а тут, мне нужно полностью абстрагироваться от русского и перейти на неродной язык. Это адски сложно, в такие-то сроки.       С этого дня, учитель Джексон стал разговаривать со мной сугубо на английском языке и заставлял меня делать тоже самое. Мой мозг буквально взрывался от осознания факта, что мне постоянно приходится думать о том "а как это переводится?". Учеба стала мучительной. Вернее, мне все также было интересно, вот только с этого момента я полностью перестала укладываться в какие-либо режимы.       Мне стали давать в два, а то и в три раза больше информации, которую мало того, что нужно понять, осмыслить и запомнить, так еще и перевести. Конечно, со мной общались доступными фразами: либо теми, которые я знаю, либо перевод был выписан на доску, но каждый раз, список слов, которые мне нужно было выучить неумолимо рос, а я просто не справлялась. В эти моменты мне хотелось выть, но ничего сделать я не могла. Никакие убеждения не заставили Рональда изменить свою методику обучения.       Именно в эти дни я вспомнила все прелести недосыпания и контакта с другими людьми. Уже на вторые сутки моего клевания носом, малец, живущий со мной, не выдержал и стал загонять меня в ситуации, где у меня нет другого выбора, кроме как отдохнуть. Он либо воровал мои тесты, пряча их так, что я за несколько часов не могла найти, либо начинал вторгаться в мое личное пространство, буквально силой заставляя меня лежать и не рыпаться. И, о Господи! Мне даже стало стыдно настолько сильно проигрывать пятилетнему пацану! Я остаюсь физически и слабее, и младше, и сделать с этим ничего не могу.       Я стопроцентно уверена, что варианта "поговорить и попросить больше так не делать" у меня нет, ведь в какой-то мере он прав. Как минимум, в том, что время отбоя — это время отбоя и я не даю ему, и так беспокойно проводящему ночь, спать. Иногда у меня проскальзывали мысли о том, что мой сосед немой, но они тут же развеивались, ведь в первый день у нас состоялось подобие диалога.       После двух таких ночей, я сама подняла белый флаг, окончательно забросив обучение во время отбоя. Тем не менее, никто не мог мне не позволить учиться во время тихих часов, так что я яростно отбивалась от всех молчаливых уговоров парня, взяв в аргумент, что вела я себя тихо и никогда не репетировала произношение в это время.       К концу адской недели, я даже выпала в осадок с того, сколько оказывается всего я узнала за этот короткий промежуток времени. Я не сомневаюсь в том, что крайне далека от идеала владения английским языком, но как оказалось, общаться на уровне бытовой разговорной речи я могу и поддержать часть светских бесед для меня окажется не столь затруднительной задачей. И как только я достигла этой маленькой вершины, Рональд кивнул.       — Если не бросишь свою усидчивость, может быть, чего-то и добьешься в жизни. Результат неидеален, я надеялся на большее. Часть материала не была усвоена, множество слов не выучено, а от произношения все еще уши сворачиваются трубочкой. Как и обещал, я прекращаю твое обучение и отдаю на попечение другим педагогам, которые будут тебя учить совершенно иначе. Не думай, что станет легче. Как единственный учитель, я мог дозировать твое домашнее задание, а также преподносить информацию лично для тебя. Другие этого делать не будут.       Если под "дозировать домашнее задание" имеется ввиду, спихивать все возможное и невозможное на решение за какие-то пару часов, то, вероятно, я вообще не гожусь для школы гениев и прав был тот старик, говоря: "усидчивые дети, не равно — гениальные дети".       — Спасибо, что потратили на меня свое время. Вы меня многому научили.       — Теперь ты будешь учиться вместе с Элом. Группа будет на год старше, чем ты, поэтому нагрузка в несколько раз выше. Не разочаруй меня. Не давай мне знать, что все то время, что я убил на тебя, оказалось напрасно потраченным. Я абы-кого не учу. Если ты не добьешься высших баллов на экзаменах, то я самолично попрошу о твоем отчислении.       С его характером, действительно, абы-кто просто не выдержит. Мало кто устоит против этих спартанских условий экстренной военной подготовки. Иначе я это описать просто не могу. Мой мозг находится в гипертонусе и изможден, как никогда прежде — одновременно. Постоянная его работа заставляет чувствовать себя компьютером, которому только позволь и он тут же уйдет в спящий режим.       —С Элом? — переспрашиваю, хоть и понимаю, что мужчина этого ой-как не любит. И действительно. Джексон тут же сморщился, показывая свое неудовлетворение.       — Риза, я был уверен в твоем интеллекте, ровно до этого момента.       — Прошу прощения.       — Что было непонятного в словах "лучше ладить со своими соседями, ты с ними будешь часто работать"? Вроде, я объяснял на твоем родном языке, так в чем проблема? — тут же взъелся учитель. Всегда, когда дело не касается обучения, Рональд начинает быстро заводиться и нервничать, пассивно поливая ядом. Эта черта в нем мне не особо нравится, но хорошо закаляет дух. После того, как я научилась слушать его высказывания, я почувствовала, что могу быть спокойной абсолютно в любой ситуации. Вероятно, я постигла дзен.       — Мы прекрасно срабатываемся на протяжении двух недель, не имея зависимости от словесного контакта, находя взаимопонимание путем жестовых ассоциаций.       — Еще бы сказала, что пальцем друг другу в нос тыкали, а чуть что, устраивали драку, стараясь пародировать питекантропов и их отсутствующую структуру понимания между особями, построенную на насилии, — хмыкнул учитель. В принципе, он прав, но я хотя бы попыталась сказать красиво. Тяжело выдохнув, я решила, что подробностей нашего общения ему лучше не знать.       Еще раз попрощавшись с учителем, я наконец выдохнула. Занятия у меня начнутся с завтрашнего дня и если я до этого момента нормально не высплюсь, то точно повешусь во дворе. С такими мыслями я бахнулась на кровать, пародируя мешок картошки до самого времени подъема. Еле отодрав себя от кровати, я почувствовала, что спала слишком много. Голова чуть ли не кругом ходила.       Привычным жестом я стащила одеяло со своего сокамерника соседа и отскочила в другой конец комнаты. В последнее время его реакция по пробуждению сильно усилилась и, боюсь, через некоторое время ему придется отдирать себя от кровати самостоятельно.       Тут же на меня уставилось два привычно злобных глаза, что напоминали собой черные дыры, в которые затянет и все — тебя расщепило на мелкие кусочки. Пожав плечами, я вернула уже остывшее, гораздо менее привлекательное одеяло его владельцу и направилась в столовую. По пути, за мной, что-то весело щебеча и подпрыгивая, шла Агата, чье имя мне пришлось запомнить. Я даже начала чувствовать за нее некую ответственность и если в моем присутствии она начинала сильно чудить, мне хватало назвать ее по имени, чтобы она успокоилась и собрала себя в руки.       Итак, моей целью остается одно — выжить. Сегодня меня познакомят с моим коллективом, преподавателями и я буду пытаться плестись со всеми ними в одном темпе. Несмотря на адские две недели, я уверена, что даже так не смогу угнаться за темпом мелких вундеркиндов. Чтобы на приемлемом уровне изучить английский должно пройти пару месяцев. Единственная радость — в других науках у меня не должно возникнуть трудностей.       Первой, посещаемой нами: мной, Элом и Агатой аудиторией, стал кабинет 78. И именно на этом моменте я поняла, насколько сильно отличается представленное мной от действительного. В моем классе всего семь детей, включая меня. Эл, Агата, те самые двое мальчишек, с которыми раньше ходила в столовую девочка и еще пара хулиганов, от которых приходилось ее защищать. Странно, мне казалось, что эти двое шестилетки и должны быть на класс выше, но, видимо, здесь все зависит от развития и они подходят на этот уровень.       Прозвенел звонок и вошла учительница. Я даже удивилась, что представительница женского пола. Она мне напоминала типичную историчку: в юбке карандаш безобразного цвета, белой блузке с рукавами-фонариками и с пышной, но при этом короткой прической.       — Доброе утро. Спешу поздравить вас с пополнением в ваши ряды. Прошу, представься и расскажи о себе.       — Меня зовут Риза. Я не знаю, что о себе говорить. — Я бы могла сказать кучу фактов о себе, но это были бы факты из моей старой жизни, а не из этого непонятного времени. Здесь, я только учу-учу и еще раз учу и ничего из себя не представляю. Разве что, я заработала славу прилежного ботаника среди моих немногочисленных соседей.       — Хорошо. Я так понимаю, ты живешь с Агатой?       — Нет, со мной живет Чарльз, — вперед меня выкрикнула шатенка. — Я попросила, чтобы его оставили, потому что не знала, кого могли привести. Но теперь я хочу поменяться и жить с Ризой! А Чарли пусть идет к Элу. Это возможно?       — Если все будут с этим согласны. Ты же даже не спросила мнения Ризы.       — Она согласна! Если бы она не хотела со мной иметь никаких дел, то не терпела бы меня каждый день! — засветилась от счастья Агата, уже празднуя свой триумф. Я даже не успела рот открыть, чтобы найти оправдание, которое не введет девочку в истерику, как Эл внезапно поднял руку.       — Я против. Чарли ковыряется в носу, храпит, а во время коллективной работы от него мало толку. Он инфантильный под стать Агате и не считает нужным уважать соседей и их личные границы. И я не намерен выслушивать постоянный бубнеж в комнате.       Я даже не ожидала, настолько большой тирады от немногословного соседа, но то, что мне не пришлось отказывать самой имеет какие-то плюсы. В конечном итоге, сейчас я крайне загружена дополнительным материалом и лишние разговоры с неугомонной, вечно пышущей энергией девочкой стали бы для меня проблемой.       — А как вы общаетесь с Ризой тогда? — взъелся раскритикованный мальчик.       — Молча.       — Телепатией что-ли? — лицо у Чарли сделалось глупым, словно тот представил вариант этого самого общения с помощью телекинеза, как встречу двух глаз в одной точке.       — Именно, — не стал отрицать Эл, пожав плечами.       — Это правда? — взволнованно спохватилась Агата. На что я ей серьезно кивнула.       — Так, тише, — спохватилась учительница. — Я была бы не против вас переселить... Хм. У нас всего две девочки в классе, и можно поменять местами кого-то из мальчиков. Скажи, Лоулайт, с кем бы ты хотел быть в одной комнате?       — Это не имеет никакого смысла! — кажется, воскликнувшего это мальчика зовут Леонардо. — Никто не хочет с ним жить. Почему ему до сих пор не выделят отдельную комнату да и дело с концом? Чарли пусть жует свои козявки отдельно, Эл пусть никого не пугает посреди ночи!       — Так не получится. Хотя мы можем кого-то из мальчиков, вместо тебя отправить в одиночную комнату.       — Эээ, нет. Она с начала года моя, — запротестовал мальчик, тут же проглотив все свои высказывания.       — Что же, раз к компромиссу мы не пришли, предлагаю продолжить урок. Риза, садись за свободную парту и старайся вникнуть в урок.       Обучение оказалось не таким плохим. Первые уроки прошли хорошо. Проблемы начались на математике. В принципе, сложностей с программой по этому предмету у меня никогда не было, а вычисления всегда являлись моей сильной стороной, но, видимо, нынешнему преподавателю я не особо понравилась и как следствие — он захотел поставить меня на место. Вызвав меня к доске с самого начала урока, учитель заставил меня решать задачи. И хоть я с ними справлялась, мужчина каждый раз требовал объяснения, что, как и почему я сделала, а от каждой лишней секунды, затраченной на перевод, начинал закипать и называть бездарностью.       В итоге мне поставили неуд за незнание наизусть таблицы квадратов, хотя я уверена, что даже эти гениальные пирожки не так давно таблицу умножения прошли не то, что квадраты. И даже, если Рональд был просто требовательным, то этот немолодой человек откровенно валил, ставя свой статус выше всех нас вместе взятых. И конечно, в довершение ко всему, он активно тыкал мне, в мои оговорки и недочеты знания английского.       — Буду надеяться, что больше такого позора я не увижу, — сурово обронил преподаватель, отправляя меня на свое место.       — Я тоже буду надеяться, что больше, вы не будете позорить себя на глазах у всего класса, — не сдержала колкость я. Этот человек меня просто вывел из себя, своими закидонами! Я, конечно, все понимаю, но неадекватное отношение к себе терпеть не буду, и если мне будет нужно, я сделаю все, чтобы этот человек больше не отравлял жизнь детям. Да даже допустим, такое отношение к себе я бы могла проглотить, но Агату своим отношением он точно доведет до слез, а потом скажет "сама виновата". Терпеть таких людей не могу.       — Вон! — мгновенно среагировал учитель, глядя на меня бешеными глазами. Услышав его требование, я молча собрала свои вещички и без вопросов почти покинула класс. — И если хоть раз ты еще вернешься сюда, я тебя за уши вытаскаю отсюда! —выплюнув на меня всю свою желчь, он ждал, пока я одумаюсь. Но такого человека я даже не собираюсь слушать. Я уже и так знаю достаточно по преподаваемому им предмету. Поэтому не раздумывая больше ни минуты, я вышла из кабинета и больше на этот урок не приходила.