ЗЧШ: Контракт

POV Шелли

      Май. Я наконец-то встречаю потепление и поздние закаты. И хоть из интерната до сих пор запрещают выходить, решётка на окне нашей спальни всё равно висит на одном болте. И хоть после отбоя темно, лесной запах прям таки поднимает дух. Мы стали вылазить в лес вчетвером почти каждую ночь. Не то, чтобы я хотела побегать от оборотней, нам просто нравились прогулки на свободе.       О своих тренировках я тоже не забывала. Требуется научиться стрелять. И как мы договаривались, мне в этом помогут.       — Честно, я сам не против попробовать.       В эту ночь Ворон остался в спальне. А я, Биби и Булл выбрались за пределы интерната с одним дробовиком. Сейчас это абсолютно бесполезная вещь в борьбе с оборотнями. Максимум пригодится, как тяжёлое холодное оружие. Днями я рассматривала дробовик, пыталась привыкнуть к весу. Но ни разу так и не выстрелила.       — Пока тихо, — сообщила Биби, осматриваясь вокруг фонариком. — Вообще, следует уйти подальше.       Дробовик, заряженный патронами, нёс Булл.       — Я не против сразу застрелить и оборотня, — хмыкнул он. — Думаю, это несложно.       Я пожала плечами. Мы отдалялись от интерната по асфальтной дорожке. Так как вели себя тихо, к нам ещё никто не прибежал. Мишенями выбрали стволы деревьев.       Мы вошли в гущу. Где-то вдали раздавался вой.       — Я первый.       — Нет, я.       Я глянула на Булла и укоризненно подняла брови. Тот покачал головой и снял чехол с дробовика.       — Я лучше знаю теорию, — отрезал он и осмотрел его. — И вообще, мне больше хочется.       Я скрестила руки. Булл снял дробовик с предохранителя, проверил наличие патронов.       — Биби, светани в вон то дерево, — показал пальцем на то, что было на расстоянии от нас, метров пятнадцать.       Подруга послушно направила луч света в сосну. Булл принял стойку, крепче схватился за приклад. Некоторое время была тишина.       Затем лес на мгновение озаряет искра. Уши пронзил мощный шум, от чего я закрыла их. Совсем забыла, что выстрелы очень оглушающие. Булл пытался быстро перезарядить дробовик, заставляя гильзу вылететь из затвора после того, как резко перетянул туда-обратно цевье. После второго выстрела я опустила руки. В луч фонаря попал дым, исходящий из дула. Булл опустил дробовик.       — Нехило, — буркнула Биби. — Всё Темнолесье услышало, наверное.       Булл передал оружие мне. Сам же, подошёл к дереву, которое, как я только сейчас заметила, неслабо прошибло. Первый пуск дроби застрял в стволе, другой пролетел мимо.       — Теперь ты пробуй, — изучив, Булл повернулся ко мне. — Только очень крепко держи, отдача сильная.       Я повертела ружьё в руках. Затем приняла предполагаемую стойку, схватилась одной рукой за цевье, другой за курок, приклад придавила к плечу.       — Щекой прижмись.       Прижалась. Все застыли, ожидая, когда я выстрелю. Когда нажала на курок, в ушах зазвенело, глаза заслепило. Дробовик в руках сильно дрогнул, так что я даже не знаю, попала ли в цель. Увидела, как от дерева отлетела кора.       После этого отвела цевье назад. Но нужной силы не хватило. Из затвора показалась гильза, я выбросила её рукой.       Ещё пару выстрелов. Опустила, так как заболели руки. В воздухе испарялся дым.       — Только одной задела, — прокомментировала Биби, оценивающе глядя на расстрелянную сосну.       — Будешь пробовать? — спросила я её.       — Не знаю... — протянула она, затем резко затихла.       Мы попятились назад. Впереди слышалось перебирание лап. Дробовик был в моих руках, но сейчас я очень колебалась насчёт того, стоит ли мне стрелять в оборотня.       — Бежим, — громко шепнул Булл, ударяя меня по плечу.       Друзья отошли, но я так и не сдвинулась с места. Я буду не я, если не испытаю дробовик на практике. Хотя, однажды попытка борьбы с оборотнем уже обошлась мне боком. И по боку.       — Шелли!       Я развернулась и быстро махнула рукой. Оборотень едва показался в слабом свете. Я подняла ружьё.       Успела лишь один раз выстрелить, как почувствовала, что крепкие руки пытаются потащить меня назад.       — Да подожди! — проскрипела Буллу, опустив оружие.       Оборотень завыл, но даже не упал. Он был огромен по сравнению с другими, покрытый белым мехом. Дробь задела его лапу.       — Нет, я сказал!       Дробовик вылетает из моих рук. Я успеваю только отскочить, как следуют пару оглушающих выстрелов. Биби, что отбежала дальше всех, подошла. Оборотень безжизненно повалился на землю. В свете фонаря виднелась кровь, что активно стремилась к земле.       — Жесть, — только и выдала подруга, поправляя упавшие волосы.       — Это рискованно было, — Булл выпрямился, упер дробовик прикладом в землю, затем недовольно глянул на меня. — У тебя бы не получилось ничего, понимаешь?       — Получилось, — возразила я. — Я попала ему в лапу. Если бы ты не перехватил, я бы прикончила его самостоятельно!       Булл шумно вздохнул, не желая соглашаться с моими словами.       — Пока ты его перезаряжала, прикончили бы тебя, — заявил он. — Я понимаю, в пятнадцать...       — Почти шестнадцать!       — ...лет тебе кажется, что ты всё можешь, но ты глубоко ошибаешься.       Я поджала губы и пожала плечами. Биби решила отвести нас от темы.       — Может, пойдём обратно?       Мы поглядели на неё. По правде, мне не хотелось.       — Пойдём, — выдал Булл.       — Пойду, только, если я буду держать ружьё, — наотрез сказала я, скрестив руки.       Булл снова поглядел на меня, как на маленькую.       — Нас не будут преследовать оборотни, не надейся.       Тем не менее, он протянул мне дробовик. Я схватила в свои руки, ехидно улыбаясь.       Мы небыстро возвращались назад. И за всю дорогу действительно ни на кого не наткнулись. Отставая на пару шагов, я села на колено и быстро прижала к себе дробовик, тут же выстреливая в лесную чащу. Приклад больно ударил по плечу, видимо, я неправильно его держала. Друзья недовольно развернулись.       — Хватит страдать хернёй! — возмутился Булл.       Я хихикнула и подорвалась. С леса послышался шум. В этот раз, решая не застреливать оборотня, мы дали дёру к воротам интерната.

***

POV Ворон

      Наступает первый день экзаменов. И как бы не душила июньская жара, выход наружу по прежнему закрыт. С утра по интернату я уже встречал бегающих членов комиссии и экзаменаторов. Насыщенный день даже для тех, кто не принимает участия в экзаменах. Суета и шум доносится до каждой спальни приюта.       Сегодня сдаются пять предметов. Математика, физика, химия, литература и вероучение. Экзамены затянутся вплоть до вечера.       Почему-то с утра у всех хорошее настроение. Я, Биби и Шелли попрощались с Буллом, пожелав удачи на экзаменах и ушли по своему пути. В коридорах куча детей, все что-то кричат и убегают. Даже после перехода из жилого корпуса, толпа не уменьшилась.       — И почему до сих пор не привозят оружие? — заговорила Биби, когда мы пересекали зал при входе, где остальных стало поменьше. — Разве интернат уже не должны были закрыть?       — Его и так закрыли, — ответила Шелли, затем развернула голову к выходу. — Ого.       Я направил взгляд туда же. Главная дверь была настежь распахнута. Видимо, интернат ждал кого-то ещё из комиссии.       — Нет, я не имею ввиду оставить нас взаперти, — объяснилась Биби. — Разве закон Берегового Омута разрешает оставлять нас здесь? Я думала, нас должны отселить куда-то, раз уж по какой-то причине за три месяца никто не привёз оружие!       Я пожал плечами.       — Их это просто не волнует, — протянул. — Видимо, для каких-то решений нужно, чтобы кто-то от этого пострадал.       Биби недовольно хмыкнула.       — У нас окно в спальне исцарапанное. Только и успеваю просыпаться от того, что оборотни бьют по решётке.       Шелли сделала пару шагов к выходу.       — Ждите, — негромко шепнула она, затем, застыв на полушаге, дополнила: — Или не ждите. Я сейчас.       Тотчас убегает наружу. Мы с Биби подняли брови.       — И куда?       Шелли была уже вне поля зрения.       — Всю весну никуда не рыпалась. Видимо, соскучилась по наказаниям, — осуждающе прокомментировала Биби, стуча пальцем по своей тетради.       Я глянул на настенные часы.       — Пошли на экзамен, не хотелось бы опоздать...       Шелли явилась довольно скоро, за минуту до начала. Расспросы остались на потом. Сейчас мои мысли заняла математика. Этот предмет никогда не разделяли на алгебру и геометрию, список заданий просто гигантский. Те, что выше, полегче, ниже посложнее. Прекрасно будет выполнить правильно их все.       Мы сидели за одноместными партами на небольшом расстоянии друг от друга. Интересно, как справятся девочки? Впервые придётся обойтись без моих подсказок. Даже подглядеть не получится. Мы сидим в разных концах класса.       — Осталось полчаса.       Экзаменатор постоянно петлял между партами. Я даже не поднимал голову, строчил, как бешеный.       — Ещё десять минут.       Да как?! Я ещё сижу над предпоследней задачкой из раздела алгебры, а там и по геометрии две таких же.       — Две минуты.       У меня всё получится. Или ничего.       — Можете сдавать работы.       Все повскакивали со своих парт. А я нервно черчу равнобедренный треугольник. Не слежу за обстановкой, но чувством вижу, как из класса уже начинают уходить. Краем глаза замечаю, как ко мне приближается экзаменатор.       — Всё, — не давая ему что-то сказать, я хватаю свои бланки и поднимаю над столом.       Тот хватает бумаги, быстро пробегается глазами.       — Можешь идти.       Пулей выскочил из кабинета, не сомневаясь, что недалеко меня ждут подруги. Я подбежал к ним, чувствуя, что стресс от сдачи ещё не отошёл.       — Средний балл, думаю, будет, — поделилась мыслями Биби, тут же обращая на меня взгляд. — Не зря повторила всё вечером, как ты советовал.       — У меня там так много, — с впечатлением рассказывал я. — Даже дополнительный листик почти закончился.       — Ха, ну это знак того, что ты явно постарался.       — Я половине заданий прочерк поставила, — на лице Шелли была ехидная улыбка.       — Молодец, не зря весь год ленилась, — саркастически ответила Биби.       — Почему? — без особого интереса спросил я.       — Я вашу геометрию вертела на одном месте, — фыркнула Шелли, скрестив руки. — Ладно ещё первые задания, но что мне думать после слов «медиана»? «Дуга»?       Мы с Биби переглянулись, явно желая сказать одно и то же.       — Мы это проходили пару лет назад, — не сдержавшись, прыснул я.       Шелли было всё равно. На её лице абсолютный пофигизм.       — Дождитесь литературы. Я вам всем нос утру.       Ну-ну, подумал я. Литература нескоро. Сейчас на носу физика. Её я писал без того стремления, что на экзамене по математике. Потому что готов признать, я не самый лучший в этом предмете. Но даже так умудрился сдать свой бланк последним. Даже не знаю, радоваться ли этому. Либо я больше всех думаю, либо просто тормоз.       После физики отпустили на перерыв в столовую. Мы отыскали Булла, что довольно много жестикулировал, пока рассказывал про свои экзамены.       — Мой кореш полный идиот! — жаловался он, треснув по столу, от чего подскочили наши тарелки. — Сидит, намеренно отвлекает всех, ещё и улыбается, как конченый. Мне, ему и ещё паре наших общих корешей дали предупреждение. Затем ещё одно. Короче, мы все пересдавать будем. Ни себе, ни людям. Дебил.       — Это на каком?       — На химии. Я и так не разбираюсь в этих сраных формулах! — Булл схватился за голову. — Мне чтобы подумать, сосредоточиться надо. Срань полная.       В столовой стоит шум. Я активно заглатывал суп, не спуская глаз с часов. Времени на обед выделили действительно мало. А умственная деятельность так губит силы.       — Может, не будет у тебя никакой пересдачи, — с непонятным намёком спокойно выдала Шелли, никуда не спеша.       — Что ты имеешь ввиду?       Шелли показала жест, что якобы закрывает рот на замок. Я не обратил внимания.       — Да расслабьтесь, — выдала Биби, отодвинув от себя пустую тарелку. — Понимаю, нервный день. Сегодня, завтра и послезавтра. Но у нас в последнее время оценки лучше, разве не так? Я вот, не сомневаюсь в своей подготовке.       — Легко тебе живётся, Биби, — прыснул я, стукнув ложкой по тарелке. — Мне бы такую уверенность.       — Ты-то и самый уверенный должен быть, — с нажимом проговорила она. — Девять и восемь! Средний балл в аттестации!       Я пожал плечами. Не буду спорить о том, что красивая цифра никому не скрашивает самооценку.       — В последний день экзаменов нас свозят в Омут, — напомнил Булл. — И я вас брошу нахрен, если вы откажитесь отметить экзамены.       — Да чего мы сразу против? — всплеснула руками Биби. — Оторвёмся, как следует!       — В клуб!       — Напьёмся от души!       — Чтобы проснуться в подворотне!       — И точка!       Слушая это недоразумение, исходящие из Биби и Булла, я сверлил глазами Шелли. Та тоже не имела никакого энтузиазма к тому, о чём они договариваются. Долго глядя на меня, Шелли хихикнула.       — А вы точно в этом уверенны?       На химии я отдыхал. Впервые за все экзамены первым сдал работу. И не потому, что ничего не знал. Ответы рисовались сразу, как я читал задания. И как только мог, быстро выводил их на бланке. Уж в этой науке мне нельзя сомневаться. Наука, в которой я разбираюсь лучше, чем наш учитель.       Ожидая последние полчаса, отклонился на стуле назад, кидая взгляд то на Шелли, то на Биби. Биби что-то пишет, Шелли просто лежит на столе. Впрочем, я был доволен собой. Наверное.       «— Дождитесь литературы. Я вам всем нос утру.»       Возможно, ей удалось сдержать свои слова. Впервые вижу, чтобы Шелли что-то активно писала на экзамене, даже я в этом уступаю. Хотя, за полтора месяца в изоляторе не только учебников начитаешься. Литература не сложная наука. Требует только запоминать прочитанное, а не раскидывать умом.       Я с облегчением выдохнул. Но не с таким, каким бы выдохнул после последнего экзамена вероучения. Просто большинство остались позади. Уже миновал полдник в столовой, а ведь так хотелось на него попасть. Голова уже не выдерживает работы.       Тем не менее, на улице даже не темнеет, лишь солнце вышло из зенита. Ещё два часа экзаменов и на какое-то время настанет свобода. До того момента, пока мне не придётся начать повторять предметы завтрашних экзаменов.       Вероучение. В интернате много кто в нём разбирается. По мнению общества, довольно важный предмет. Но это не та мысль, что поможет мне в данный момент. Так же, как и литература, вероучение нужно было просто выучить. Перебирая в памяти тонну информации, я вывожу ручкой ответы.       За окном начался посторонний шум. Я не придал этому значения. Покуда не заметил, что все по очереди озадаченно поднимали головы.       Я остановился. На улице слышалась непонятная беготня. Направил глаза к окну. За решёткой не пробежал, а пролетел тёмный силуэт чего-то, не похожего на человека.       — Не отвлекайтесь, — приказала нам экзаменатор. — Это всего лишь оборотень.       Другие в классе не успокоились после этой фразы. Отвлеклись ровным счётом все. Биби сидела рядом по соседству. Поэтому я ощутил толчок в плечо.       — Слышишь, как их много? — шёпот.       Я кивнул. В придачу к страшным звукам добавился грохот.       — Слышу, — по правде, я и не знал, чего опасаться. Того, что у охраны на данный момент одно ружьё, того, что наш интернат вошёл в опасную ситуацию, или того, что сейчас оборвётся экзамен.       Я сильно вздрогнул. Громкоговорители заверещали сиреной. Всю мою жизнь в интернате эти пыльные штуки молчали. Вот теперь и можно паниковать.       — Твою дивизию... — беззвучно из-за сирены протянул я, закрыв уши руками.       В кабинет ворвался охранник. Что-то прокричал экзаменатору и учителю, затем вылетел в коридор. Все начали подниматься. Шелли тут же побежала к нам.       — Валим.       На её лице была самая неестественная ей эмоция. Какой-то триумф, смешанный с чудовищным ликованием. Злорадная улыбка. Словно произошло событие, которого она ждала всю свою жизнь.       — Куда?! — старалась перекричать громкоговоритель Биби.       — Отсюда!       Учитель приказал всем спуститься в подвал. Кажется, обстановка довольно критичная. И приказу мы следовать, разумеется, не будем.       — Значит, так.       Мы выбежали в коридор. Здесь всё так же было шумно, добавился чужой гомон, но кричать не приходилось.       — Нам нужны вещи, оружие и еда. Биби, найди Булла, — расставила приоритеты Шелли и обратилась ко мне. — Ворон, со мной в спальню. Нужно всё по-быстрому!       Не понимая, зачем, но мы послушались её. Биби, коротко кивнув, сразу дала дёру по коридору, скрываясь в толпе. Мы с Шелли устремились в другую сторону. Громкоговорители замолчали только сейчас. Обычно, такие сирены разносятся при атаке оборотней. Когда их не пару штук, а целая волна.       Стараясь не потерять подругу из виду в толпе, мы ворвались в жилой корпус. Здесь пусто, все поубегали в назначенное место. По пути замечал, как кто-то пытается заколотить досками окна и двери. Суета так и треплет нервы.       — Не медли! — подгоняет Шелли сразу, как мы распахиваем дверь спальни.       Не думаю, что нам удастся быстро собрать вещи за всех четверых. Хотя, нас двое. Шелли тут же схватила свой рюкзак, раскрыла все отсеки тумбы.       — Зачем нам бежать вообще? — отвлёк её вопросом.       — А ты спрятаться хочешь? — ухмыльнулась она, не останавливаясь. — Они все передохнут тут. Здесь нет никакого оружия!       Первым делом я взял рюкзак Булла. У нас не настолько широкие сумки, чтобы сложить в них все вещи.       — Свой на еду оставь, — бросила мне Шелли, копаясь в тумбе. — И бери всё по малому. Мы не будем тащить с собой тонну.       Я кивнул. Если не брать в учёт школьные принадлежности, вещей становится гораздо меньше. Я набрасывал в сумку Булла его вместе со своим. Шелли подошла к подоконнику.       — Поверить не могу своему счастью, — с недоброй радостью проскрипела она, снимая дощечку. — А ведь это всё из-за меня!       Я не ответил. Был сосредоточен на сборах. Шелли выбросила все чехлы от оружия, распихала патроны по карманам и отсекам рюкзака.       Услышал шаги из коридора. В спальню ворвались Булл и Биби, с непониманием глядя на нас.       — Ворон! Булл! Идите в столовую! — воскликнула она. — Биби, ты поможешь собраться. Встречаемся здесь.       — С чего мы вообще должны бежать? — негодовал Булл.       В этот же миг в решётку нашего окна влетел оборотень. Решётка угрожающе заскрипела, словно вот вот слетит с единственного болта.       — Я сказала: идите в столовую! — с наездом крикнула Шелли. — Нам нужна еда!       Я взял свою сумку и подошёл к Буллу, кивнув в сторону выхода. Тот, как бы не противился, решил повиноваться. Мы ушли по коридору, в котором, если не считать оборотней рядом, была тишина.       — Зачем это вам? — решил пристать он, когда мы достаточно отдалились.       — Давай не сейчас, — отмахнулся я, выше поднимая пустой рюкзак.       Появились в столовой. Пусто. Забрались на кухню. Внутри комнаты, полностью покрытой пожелтевшей плиткой, тоже пусто. Кастрюли на плите никто не потрудился выключить, одна из них выкипала прямо на пол, брызгая в разные стороны. Сырое тесто так и лежало комом на доске, рядом покоилась незавершенная тарелка салата.       Булл заглянул на склад, я раскрыл холодильник. Из того, что можно брать в побег, лишь консервы. Схватив пару батонов хлеба, я начал всё швырять в рюкзак. Пока товарищ возвращался обратно, начал поиск бутылок. Засунув под кран, наполнил пару штук проточной водой. Краем глаза увидел, как Булл подкинул в сумку спички.       — Я чуток картошки брошу, и так всего мало.       Я не ответил. Рюкзак почти до верха полон. Закрыв в нём бутылки, попробовал его на вес.       — Больше ничего не поместится, пошли.       Активным шагом отправились обратно. Булл забрал у меня довольно тяжёлый от продуктов рюкзак.       В конце жилого корпуса показывалась фигура. Не доходя, мы скрылись в спальне. Тотчас за спиной пролетает дробь. Видимо, нас приняли за оборотня.       — У нас всё, — Шелли стояла, одетая в шорты и кожаную куртку, что давно уже была мала. За спиной имела рюкзак, а поперёк груди ремень от дробовика. — Собирайтесь быстрее!       Я тоже поспешил переодеться. Шум настолько приелся ушам, что уже не разбираю, где что происходит. Но оборотни до сих пор не успокаиваются. А чем занимаются другие жители интерната, понятия не имею. Их целью было переждать атаку в уединённом месте, что звучало здраво.       Готовыми к побегу стали довольно быстро. Каждому полагалось тащить за спиной рюкзак. А Шелли, Биби и Буллу в придачу дробовики. Заскочив на подоконник, Булл раскрыл окно и получив переданную ему отвёртку от Шелли, избавил его от решётки.       Мы выпрыгнули наружу. Оглядываясь, вижу вдалеке пару существ, что неистово ломились в какое-то помещение. Впрочем, времени на обзор нет. Нужно было бежать.       Шелли остановилась и выделила пару секунд, чтобы в последний раз поглядеть в спальню. Затем, приказав бежать к воротам, подключилась к нам.       Дробовики пришлось достать сразу. Из нараспашку открытых ворот выбегали оборотни. Мои друзья, месяцами обученные стрелять, быстро от них избавились. Успевая только заметить, какая толпа собралась у разбитых окон в интернате, я и не заметил, как оказался в лесу.       Преодолевая всё больше расстояния, мы удалились прочь в лесную чащу. Оборотней становилось всё меньше и меньше. А наш шаг со временем замедлился.       — Скажите, — первой подала голос Биби, которой уже очевидно стало тяжело нести ружьё. — Кто-то додумался взять карту?       Мы не остановились, но, тем не менее, пришли в ступор. Биби глянула на каждого из нас.       — Нет, — бросила Шелли, затем, сделав паузу, дополнила. — Без неё справимся.       Солнце уже уходило за горизонт. А среди высоких сосен уже давно скрылось. Небо становилось жёлтым, постепенно заливаясь тёплыми красками. Слышится лишь треск иголок под нашими кроссовками.       И... это всё? Интернат потерпит смерть? Мы не будем возвращаться? Так сразу вырвались в побег и оказались здесь, посреди леса и без малейшего понятия, куда направиться? Больше не будет прежней жизни? Никаких экзаменов? Этот хвойный запах, что я сейчас чувствую, и есть запах свободы? Свобода, у которой вполне может быть печальная концовка.       — И каким чертом их всех снесло к нам? — выдал Булл, имея ввиду оборотней.       Шелли хихикнула. Биби повернула голову к ней, недовольно поджав губы.       — Весь день что-то скрываешь, — пробурчала она. — Может, уже пришла пора сказать?       Шелли стукнула ногтями по прикладу дробовика.       — Я сама их пустила. Я утром открыла ворота, а это даже никто и не заметил. А ведь сейчас оборотни спокойно нападают днём!       Никого эти слова не привели в восторг. Придётся просто с этим смириться. Только Шелли на седьмом небе от счастья.       — Ну ты и конченая! — воскликнула Биби, тем не менее, не становясь агрессивной. — Считай, ты убила каждого, кого сожрут оборотни.       Шелли пожала плечами. Её ничем нельзя было на данный момент задеть.       — Даже не знаю, можем ли мы вернуться, — сказал Булл, поднимая глаза к небу. — И так далеко ушли. Может, не стоит?       — Вернёшься только на кладбище, — мрачно ответил я. — У нас уже нет выбора.       Наступает темнота. Не знаю, сколько мы прошли за это время. Спину уже изрядно ломит. С приходом ночи придётся только и заниматься тем, чтобы отстреливаться от оборотней. Да и голоден я. С обеда прошло пол дня. А вокруг ни намёка хоть на какое-то поселение.       — Хватит, — выдохнула Биби, остановившись на месте. — Я уже не выдерживаю этого похода.       Она свалила свой рюкзак и ружьё на землю. Мы втроём остановились.       — Точно, — поддержал я, так же избавляясь от груза. — Мы же не будем всю ночь идти.       — Развести огонь было бы неплохо, — Булл от души потянулся.       Место досталось довольно приличное. Небольшой участок листьев, не так уж и плотно окружённый деревьями. Кустов мало, довольно хороший обзор на всё вокруг. Ощущается спад температуры.       — Кто будет искать хворост? — спросила всех Шелли, опускаясь на землю.       Мы все покачали головами. Хотя, в такой ситуации никого не спрашивают.       — Значит тот, кто не пойдёт собирать, будет первым караулить меня во время сна.       — Так уж и быть, — вздохнула Биби, раскрывая молнию рюкзака, начиная что-то искать. — Я схожу.       — И я, — тут же сообразил я.       Биби выбросила на листья четыре фонарика. Шелли и Булл вытащили палатку. Даже не знаю, где они её нашли в интернате.       Поиск того, чем можно разжечь костёр, был недолгим. Оборотней удалось избежать. Я принёс на руках кучу веток, хвороста, даже удалось найти небольшое бревно.       Загорелся костёр. Сил что либо обсуждать у нас не было. Ночь заставила дрожать от холода. Но запасы еды, которые мы разогревали над пламенем, вселили оптимистичный дух. Думать стало легче, в теле появились силы, но ломить не перестало.       Шелли и Булл периодически вскакивали на ноги, когда рядом появлялись оборотни. В общем, выстрелы уже не особо режут уши. В ближайшее время это прозвучит ещё сотни раз. Я бодро хватал тушёнку из консервы.       — Надеюсь, повстречаем кого.       Это донеслось от Биби. Она привалилась у дерева, схватившись за колени. Её измученный взгляд был направлен на пламя костра, что ярко отражался в зрачках.       — На кого-нибудь да наткнёмся, — с приподнятым духом бросила Шелли, стараясь разместить потускневшую железную банку с водой поближе к огню. — Темнолесье не бесконечное.       — Предлагаю в Береговой Омут, — подал Булл. В его руке был грязный нож, которым тот пытался отрезать кусок хлеба. — Как только поймём, где вообще находимся.       Шелли покачала головой. Она завороженно уставилась на пламя, словно о чём-то раздумывая.       — Так неинтересно. Хотя, я вас не держу.       Ни от кого не доносилось ответов. Не та ситуация, чтобы разводить дискуссию. Да и я был выпотрошен. И почему сегодня утром я проснулся в тёплой кровати, представляя себе лишь экзамены?       Запасы еды значительно уменьшились. Хватит на ещё одни сутки. Накатывает сонливость. Пришло время решать, кто будет стоять на охране первые три часа, пока не произойдёт смена. Шелли заявила, что не против. В общем, следом мы постарались уложиться в небольшой палатке. Дальше будет черёд Булла.       Даже не знаю, смог ли я вообще уснуть. Из леса постоянно доносится вой, отдалённый шум. Помню оглушающие звуки выстрелов. Переворачиваясь туда-сюда на разложенной куртке, вдыхая лесной запах, я всё больше начинаю надеяться, что это всего лишь кошмар, созданный на почве стресса перед экзаменами.