Последствия

Первым делом Сет подошел к длинному столу с яствами — в обители Ра глазу больше не за что было зацепиться. Кроме колонн, разве что, которые вызывали у него недоумение своим наличием в громадной зале без стен и потолков всякий раз, когда он сюда захаживал. — Даже не поздороваешься? — Голос, рассекший могуществом все пространство вокруг, не содержал в себе и толики гнева, напротив, беззлобное ехидство. Посему Сет сказал, не глядя: — Приветствую, владыка. — И закинул в рот виноградинку. Неуважения он не выказывал, по крайней мере, не намеревался, просто хорошо знал, как долго его величество подводил к предмету разговора, очень уж любил ходить кругами. Уж чем-чем, а терпением Сет не отличался, предпочтя убить время пробой закусок, нежели игрой на нервах. — Как жизнь? — Что и требовалось. — Поделишься новостями какими? А есть на этом свете то, чего ты не знаешь? Сет откупорил бутылку вина, налив янтарную жидкость в бокал, засунул пробку обратно в горлышко, параллельно отпив и удовлетворенно прищелкнув языком. — Куры несутся, — буднично отозвался он, не отреагировав на звучную ироничную ухмылку в ответ. — Слуги за жизнь трясутся, пока дражайший племянник бесчинствует. Сет уловил скачок в воздухе, спровоцированный своим ответом. Ну, сам спросил. — И ты в очередной раз решил ему досадить? — Ра все же не подал виду, посчитав какую бы то ни было реакцию на подначку ниже своего достоинства. Интересно, было ли совпадением то, что именно на этом вопросе Сет испробовал на редкость дрянную рыбу. Скривившись, он поднес ко рту салфетку, выплюнув туда недожеванный кусок, смял и положил на стол. — Поваров поменяй, — посоветовал он, сделав еще глоток вина, чтобы избавиться от вкуса. — Гостей своих потравишь еще. Не то что бы такой исход не казался ему привлекательным. — Отвечай на вопрос, — на сей раз вспылил Ра. Сет прижал средним пальцем козелок уха, дабы закрыть слуховое отверстие на пару секунд. Незачем так орать. — Чем же я дал повод на этот раз? — устало поинтересовался он, однако, мимолетно порадовавшись, что хотя бы к главному подошли непривычно быстро. В тоне Ра проскользнуло удивление: — Так ты не в курсе. Сет, наконец, посмотрел на него напрямую. Ра восседал на троне в конце залы под резной аркой, положив руку под подбородок и разглядывая его так, будто не мог определить, лжет он или нет. Сет развеял его сомнения хмурым: — В курсе чего? Старческое, исполосованное морщинами лицо скривилось. Ра позиции не сдавал, протянув крайне недоверчиво: — То есть, оплодотворить смертную не входило в твои планы? Сет уперся рукой в стол, ленивым движением скрестив ноги так, что одна осталась на носке, перенеся вес всего тела на вторую. — Какую смертную? — он склонил голову набок, не стараясь скрыть в своем виде подозрение, что засомневался в здравости рассудка владыки вселенной. — Надеюсь, жены последователей царской власти сузят твой список, — колко ввернул Ра. Сет вскинул брови, ответив ему в тон: — Не очень. — Меня не интересует, скольких ты там уестествил, — тут же посерьезнел Ра. В общем и целом, не беспричинно он позволял Сету фамильярничать и обращаться вольно в своей же обители. Гнев его был страшен, но они оба понимали, что попасться ему под горячую руку Сету виделось меньшей из проблем. Ра попросту не видел смысла сердиться на того, кто и так был лишен всего. Может даже все еще видел в боге хаоса оступившееся безмозглое дитя, напоминая ему об этом своим потворством и временами даже подыгрывая. — Так говори конкретнее, — пожал плечом Сет. — Ни времени, ни желания разгадывать твои загадки у меня нет. — Время для того, чтобы расхлебать последствия ночи с женой верховного эпистата, тебе придется найти. Как лихо завернул. Только с Эвтидой — а под последнее описание больше никто не попадал, — он раскидал все первым же делом после того, что у них случилось… сколько? Шесть недель назад? Сет не знал, какой вопрос его интересовал больше: неужели Ра позвал его обсудить, так сказать, детали, или какое ему вообще было до этого дело. — Серьезное заявление, — заметил он и не преминул спросить: — Свечку держал или доложил кто? — Дошутишься сейчас, — пригрозил Ра. А как с тобой еще разговаривать, раздраженно подумал Сет, но тот не дал ему высказаться, искренне полюбопытствовав: — Неужели не знал? О том, что Эва и Амен ждали своего первенца, знала уже каждая собака в Египте. — Слышал. — Сет вновь заинтересовался столом, не без опаски отправив в рот кусочек говядины. — Жена охотника забеременела от мужа, вот так новость. — Это твой ребенок, Сет. Сет взял еще одну салфетку, выплюнув туда очередную недожаренную, пересоленную гадость, смяв ее в кулак и отставив на стол, стукнув костяшками чуть громче, чем рассчитывал. — Зачем позвал? Поиздеваться? — Плохо скрывая вскипевшую злость, он резко повернул голову в сторону все-таки выведшего его из равновесия Ра. — Сам ведь лишил меня этой возможности. — У меня были на то основания. — Можешь прикрыться этими основаниями и избавиться от него. — Сет пригубил еще вина, запить вкус мяса. — Либо дать ей родить, пусть растет в полноценной семье. Маразматик старый, чего он вообще от него хотел, вывалив всю эту чушь? Ра аж поднялся с трона, неспешно подойдя к нему. Сет поставил бокал на стол, буравя его взглядом. Прямо пух от своей важности, какую честь оказал, позвав к себе поделиться радостной новостью! Не упустил возможности даже вначале обвинить в очередном коварном умысле. Сет у него спал и видел, как бы подложить свинью Гору, и, без сомнений, мог бы опуститься до того, чтобы насолить ему через смертных.  — Я не ослышался, или ты хочешь, чтобы твоего сына воспитывал охотник? — убийственно спокойно спросил Ра. Его светлая обитель возвышалась в небесах, сколько Сет себя помнил, но только сейчас впервые за все время ощутил, как земля буквально ушла из-под ног. — Сына? — только и услышал он. Уголки губ Ра приподнялись — ему понравилось, что он увидел. В пелене ярости Сет не сразу сообразил, что всезнающий владыка не стал бы его звать по пустякам. Но… — Нет. Не может этого быть, — Сет мотнул головой, развеивая удивительно быстро появившиеся образы своего наследника. И женщины, его подарившей. — Никому не под силу снять твое проклятье. — Это да, — важно кивнул Ра. — Но то касается бестелесного. Нельзя недооценивать силу любви человеческой. Тем более женщины, — он усмехнулся, нисколько не задетый тем, что его таким образом, по сути, обвели. — Иными словами, любовь разрушила проклятье. — Сет расхохотался. — Слушай, а я ведь почти поверил. — Никто тебя не спрашивал, веришь ты или нет. — Ра стукнул его по руке, когда Сет вновь потянулся за едой. Тот глянул на него с возмущением, но руку убрал. — Смертная и ее ребенок теперь твоя ответственность, и уйти от нее я тебе не позволю. Сет вздохнул, уяснив, что просто так его отсюда точно не выпустят. А потому решил раскрыть одну карту, повернувшись к владыке боком, чтоб на него не смотреть. — Она не помнит меня. Ра принял идентичное положение, тоже встав к нему плечом, и на место оказываемому давлению пришла безмолвная поддержка, как если бы он посчитал Сета если не равным себе, то тем, чья судьба оказалась ему небезразлична. — Стер ей память после того, как заделал ребенка? — с преувеличенным неудовольствием зацокал Ра. Ощущение принятия стало острее и приятнее. — Это слишком даже для тебя. Сет задумчиво уставился на облака, медленно проплывающие мимо залы, непостижимо безмятежно. Прямо как в то утро, когда он перенес спящую Эву к ней домой, стерев из ее памяти не только ночь измены, но и целиком себя. — Не хотел семью разрушать, — ухмыльнулся Сет. — Больно она мнительная. — Ну, с этим ты просчитался. Охотник все знает. Кто, Амен? Сет вскинул на Ра полный скепсиса взгляд, но тот его не увидел, опустив глаза в пол, как будто за чем-то наблюдая. Тон его разительно поменялся: — Поздравить тебя, к сожалению, не могу. Видишь ли, даже если ребенок увидит этот свет, вероятность того, что смертная выживет, очень низка. Ну, конечно, как же без подводных камней. — Ее тело может не выдержать, — продолжил Ра. — Плод попросту раздробит кости, повредит органы. Ее позвонки раскрошатся еще до срока, разрывы могут быть несовместимы с жизнью. Не говоря уже о родах. Сет смотрел в небо, не мигая. Облака словно задвигались еще медленнее, прямо чесалось взмахнуть посохом и разогнать их песчаной бурей. А заодно превратить в пыль всю эту злосчастную обитель. — Без твоей помощи ни она, ни ребенок не выживут. — Ра повернулся к нему. — Но ты можешь прекратить страдания несчастной и избавиться от него сам. Очень уж в его стиле: поднять до небес и тут же опрокинуть. По отношению к себе Сет другого и не ждал, отчего медленно растянул губы в улыбке, наконец, услышав то, зачем его изначально сюда позвали. И больно уж долго подводили. — Предлагаешь убить его, пока кто-то этого не сделал из богов. Так? — Ты меня вообще слышал? — утомленно спросил Ра. — Я слышал про сына, — не уступал Сет. — Значит, есть вероятность того, что Эвтида родит мне наследника. — Твоя драгоценная смертная погибнет в страшных муках, — напряженно выговорил Ра. Ты смотри, какие слова в ход пошли. Мог бы уж напрямую угрозами сыпать, а не заходить с той стороны, где, полагал, нащупал рычаг давления. — Ребенок даже не родился, а уже тебе костью в горле встал. Не обманешь, дорогой владыка, не упомню я за тобой таких переживаний за смертных. — А кто сказал, что я за смертных переживаю? — Ра смотрел на него испытующе, прежде чем капитулировать: — Воля твоя. Я тебя предупреждал. Переместившись в столичный рынок, Сет сразу прошел к лавке с напитками, промочить горло водой. Такие новости, вообще-то, требовали чего покрепче, но глушить набирающую обороты тревогу он не стал, прислушавшись к себе и уверенным шагом направившись во дворец верховного эпистата. Ночь на дворе, надо бы по-тихому, но когда это с Эвой без шума получалось? Испугается, как пить дать, всех переполошит, прежде чем разговор состоится. Разделываться со всеми на виду у женщины в интересном положении Сету не улыбалось, но чем дальше он думал, тем больше убеждался, что прямого столкновения избежать не удастся. Особенно с Аменом, наверняка ведь от нее не отходил, если, конечно, уже не разгромил все вокруг после того, как… Сет затормозил, вспомнив слова Ра. «Охотник все знает». Эва. Через секунду Сет сорвался на бег. Резиденцию эпистата он дворцом бы не назвал — габариты не дотягивали до тех, что он привык видеть. Но к свадебному подарку для возлюбленной Амен подошел критически, сделав акцент на практичности. Громоздкое двухэтажное здание, спрятанное от глаз высокой оградой, территорией особо не пыжилось, что сейчас скорее было на руку. Правда, спрыгнув с ограждения и пройдя пять шагов к дому, Сет остро ощутил некоторую нехватку воздуха, словно очутился в темнице, такой безнадегой несло. Он не обратил на это внимания в прошлый раз, так как выходил через сад с другой стороны, где располагалась спальня. Там Эва и проводила большую часть времени. Туда нам и надо. Сет не успел сделать и шагу, резко подав корпус назад — свистнувший прямо перед лицом кинжал впечатался острием в незнамо что позабывшую в этой части поместья статую. Сноровку, видать, растерял, поморщился Сет, вытащив клинок и взглянув на метателя. Похвально, раньше него заметил и с такого расстояния почти попал. Сет временами немножко огорчался, когда видел такие кадры на чужой стороне, жить-то им оставалось недолго, а все из-за приказа, видимо, молча убивать всякого, ступившего на территорию, даже не поинтересовавшись, с какой целью и от кого. Зверство, заключил Сет, замахнувшись кинжалом и попав бедняге в горло. Охранников оказалось четверо. Сет не знал наверняка, имелась ли стража непосредственно внутри, поэтому с оставшимися разобрался так же быстро, благо, вся троица в боевой стойке окружила, тем самым упростив ему задачу. Первый атаковал ударом кулака, который Сет отразил, увидев настигающий клинок второго охранника и сосредоточившись лишь на нем. Он извернулся так, что кинжал устремился в сторону третьего, перехватил чужую руку, выбросив дальше и, всадив ею клинок в плоть, напоследок провернул. Второй, узрев результат своего фатального выпада, потрясенно замер, успев только булькнуть перерезанным следом горлом. Мгновения, которое понадобилось первому закрыть глаза от брызнувшей фонтаном крови, Сету хватило, чтобы свернуть ему шею. Так и не поймав кураж, Сет прошел к саду, больше не пытаясь быть тише: хозяева и так бы не услышали возни, слишком увлеченные скандалом. Он махнул на второй этаж к окну, откуда раздавались крики, затаившись и выбрав момент, чтобы стереть тканью накидки кровь с лица и рук. Лицезреть семейную ссору совсем не хотелось, пусть он и ожидал нечто подобное. — За идиота меня держишь, Эва? Сколько планировала за нос водить? Я, стало быть, вовремя, подумал Сет, мельком глянув на небо. Старик не иначе как в реальном времени ему о надвигающейся беде намекнул. — Чем я заслужила твое недоверие? — Эва искренне не понимала предъяв. Хоть Сет и брал полностью за это вину на себя, поганой в своей иронии улыбки это не умалило. — Ты хоть осознаешь, как ты меня этим обижаешь? — Ты это осознавала, когда раздвигала ноги перед невесть кем? Ой как грубо, цыкнул Сет, решив-таки заглянуть в окно и попав ровно в тот миг, когда взбешенная Эва влепила Амену пощечину, да с такой яростью, что голова могла отлететь. Сет непроизвольно издал изумленный смешок — таких страстей он точно не ждал, — и весь похолодел от волны злости, накрывшей Амена. У него были доли секунды, чтобы махом вломиться в окно, сгруппироваться в кувырке и рвануть в сторону Эвы, остановить ее от падения от толчка эпистата, напрочь лишившегося ума. Сет успел лишь поймать ее за плечи, тормозя, прежде чем его самого по инерции повело назад и вниз. Кровать на его пути этого не выдержала, оглушительно треснув под весом его тела, как только он всё-таки упал. Это с какой силой надо было толкнуть… Все произошло так быстро, что супруги не сразу поняли присутствие третьего лица. Сет и не собирался давать им время очухаться, поднявшись и хрустнув шеей перед тем, как взметнуться на охотника, сбив его с ног и сходу отоварив его лицо кулаком. Два метра скудоумия, кем себя возомнил, на кого руку поднял? Амен лежал под ним, оторопевший от неожиданности, пока Сет наносил ему удары один за другим. Он не помнил, когда в последний раз его одолевала такая ярость. От чужой крови его костяшки начали в какой-то момент соскальзывать, но от битья голыми кулаками по лицу он получал невероятное удовлетворение, не останавливаясь и не желая применять какое бы то ни было оружие. Не бил — избивал. Только голова у Амена была крепкая. Очередной смазанный удар он пресек, перехватив запястье Сета, и внезапно рассмеялся — хрипло и горько. — Вот оно что. Сета немного попустило. Этот смех, этот взгляд, полный обреченности от предательства, он знал слишком хорошо. Никакая физическая боль не шла в сравнение. — Значит, это был ты. — Хватка на запястье усилилась, глаза напротив налились новой волной гнева. — Трахал мою жену. Собственными словами Амен разжигал в себе неистовство еще сильнее. Умудрился заехать локтем второй руки ему по лицу, прежде чем ударить лбом в лоб. От души приложился, перед глазами аж поплясали десятки его глаз, но Сет не сдвинулся с места, проморгавшись и увидев, что времени прийти в себя Амену нужно было гораздо больше. — Лгала мне до последнего, змея, — рычал тот, задыхаясь ни то от бессилия, ни то от скосившей его боли. — А ты так мстишь, ублюдок? Использовал ее, чтобы возмездие свершить? Как мы высокопарно заговорили. Сет не удержался от смешка: — Многовато на себя берешь. — Силой ее взял? — взревел Амен, в отчаянии силясь зацепиться за любой довод, который бы означал, что жена бы никогда не изменила ему по своей воле. Жаль стало бедолагу. — Околдовал? Знай, что я убью этого ребенка, свое ты не получишь, клянусь! Эва, слышишь меня? Сет бы засмеялся ему в лицо, если бы не озадачился молчанием Эвы. Во всем запале он и не задумался, какими последствиями мог для нее обернуться один толчок, пусть и принял весь удар на себя. Обернувшись, он незамедлительно слез с Амена, обнаружив ее сидящей на полу на коленях и уставившейся в стену глазами, полными влаги. Осторожно опустившись перед ней на корточки, Сет глянул вниз, в эту секунду больше всего на свете страшась увидеть кровь. Чистый пол не сильно его успокоил, нельзя было исключать внутреннего кровотечения. Ее немедленно следовало доставить к лекарю, но Сет застыл, только заметив, как ее тело подрагивало. Эва не смотрела на него, взгляд ее блуждал где-то далеко, глаза тихо роняли слезы, а губы тряслись. Она беззвучно плакала не от шока или растерянности, но больше от той правды, настигшей ее, сколько бы она от нее ни бегала. Эта правда не была связана с Сетом или ребенком, нет, она брала корни еще до их знакомства. Такой затравленной она выглядела, когда Сет спас ее от отчима. От пронзившей догадки он хмуро уставился на все еще лежавшего Амена, прежде чем медленно повернуть голову обратно. — Это ведь не первый раз, когда он поднял на тебя руку? Эва не ответила. За нее все сказали ее закрывшиеся глаза, заслезившиеся еще сильнее. Возможно, еще до замужества, когда она бегала от Амена в поселении у Фив, нарываясь еще больше. Возможно, не придала этому должного значения, привыкнув к такому еще в детстве и всем своим естеством надеясь избежать повторного такого обращения от того, кто уже позволял себе применять к ней силу. Сет решительно встал, чеканя каждый шаг в направлении Амена, нашедшего силы присесть. Тем лучше. Не дав ему опомниться, Сет схватил его за шкирку и поволок прочь из спальни, швырнув в коридор. Дверь он закрыл — предстоящее зрелище уж точно не предназначалось для беременных. Если только ребенок уже не погиб. Гнев сожрал его, заглотил, хлопнув челюстями и выпустив наружу дремлющее зло. Побежал по венам, приятно разливаясь по всему телу, и периодически кусая осознанием самой большой ошибки, которую Сет допустил, оставив Эву в чужих руках. Не ведал он, что можно настолько не дружить с головой, и во вспышке ярости, даже самой ослепительной, дать своей руке дрогнуть в сторону возлюбленной. Тем более в положении. Если бы показалась стража, Сет и глазом бы не моргнул, размозжив им головы одним взмахом ладони. Лишь бы не отвлечься от того, кто на возмездие напрашивался сам, долго и упорно, доведя даже не любовью своей к его подопечной, а одним только желанием причинить ей боль. Амен не смирялся со своей участью до победного, уворачиваясь от ударов, ставил блоки. Все его лицо было в крови, но им продолжала двигать больше злость, нежели остатки сил, и даже ей не удалось вцепиться в него до конца, когда он, выдохшись, выплюнул: — Давай. Убей. Сет опустил занесенный было кулак, склонившись над его измятым лицом. О, нет, убивать он как раз не намеревался. — Смерть — слишком легкий для тебя выход, охотник. — Он улыбнулся широко и гадко, узрев в глазах напротив настоящий испуг. — Будешь жить с этой болью, уж поверь, то время, что тебе осталось, раны не залечит. — Отодвинувшись, Сет стер улыбку со своих губ, произнеся тише: — А за каждую ее слезинку ты мне ответишь. Он подскочил, перевернув Амена на живот, схватил его за руки, уперевшись ногой в его спину, и резким, отточенным, выверенным движением дернул. Хруст безвольно стукнувшихся об пол конечностей сопроводил крик дикой боли. Выслушивая его вперемешку с ругательствами, Сет на этом не остановился, перевернув Амена обратно и устремив ладони к его лицу. Тот задохнулся от бессилия и ужаса, замотал головой, задергал беспомощно ногами, но Сет держал крепко, надавив пальцами на его глаза перед тем, как их вырвать. На этот раз вопль раздался нечеловеческий. — Чутьем обойдешься, — сказал Сет, обтерев окровавленные руки и не сомневаясь, что от таких ран эпистат, к сожалению или к счастью, скончаться не мог. Сет зашел обратно в спальню, отворившейся дверью впустив непрерывные, упоительные в своем отчаянии крики, от звука которых Эва вся сжалась, закрыв рот рукой. — Что ты с ним сделал? — Она отползла подальше, в сторону поломанной кровати, стоило ему двинуться к ней. Опять та же пластинка, с досадой подумал Сет, почуяв ее неподдельный страх. В целом, чего он хотел? От ворвавшегося в спальню незнакомца, покалечившего мужа, у кого угодно волосы бы дыбом встали. Он прислонился спиной к двери, чувствуя откат и только сейчас принимая всю неизбежность ситуации, в которую вновь оказался втянут вместе с ней. Ну хотел ведь оградить, не встревать больше в ее жизнь, не мучить ее. Сама не отпустила, не знала, что своей просьбой в ту ночь перевернет не только свою жизнь, держа под сердцем его ребенка. Спа́су от тебя нет, шезмочка. — То же, что сделал бы с каждым, кто тебе навредит. Он очень не любил повторяться, но своим решением стереть себя из ее памяти самому же себе подгадил. Делать нечего, придется снова убеждать, пока до нее не дойдет, что он изувечит любого за один только волос, упавший с ее головы. Брови Эвы были нахмурены, когда она поднесла пальцы к виску, скривившись как от болезненной вспышки. В глазах ее читалось замешательство, ни намека на узнавание. Она напрягала память, но не могла даже близко подступиться к сути, в конце концов, поднеся ладонь к животу и замотав головой. — Как такое может быть? — Веришь, Эва, самому интересно. — Почему я тебя не помню? Ты и не вспомнишь, не узнаешь, ухмыльнулся Сет, до конца не осознавая, что ухмылка эта вышла горькой. Думать об этом не равно было слышать напрямую из ее уст. — Неужели правда взял силой? Сет едва сдержался оттого, чтобы стукнуться затылком о дверь и выпалить, что да, конечно, естественно, брал тебя против твоей воли так, что ты всю ночь просила еще. — Я похож на того, кто возьмет женщину силой? — недовольно спросил он, скрестив руки. Эва окинула его взглядом, засомневавшись, но отвечать не стала. — Давай-ка отложим вопросы на потом. Надо отвести тебя к лекарю. — Я никуда с тобой не пойду, — враждебно заявила Эва. Другого он и не ждал. — Не пойдешь, — согласно кивнул Сет, неспешно подойдя и наклонившись, чтобы одним шустрым и аккуратным движением взять пискнувшую Эву на руки. — Потому что я тебя понесу.