Утка!

Две тропинки шагов тянулись вдоль берега, - туман уже почти растворился, и только клоки его сохранялись кое-где. Третий след, мелкий, - собачий. Это Рейнир шел со своим рыжим псом, а чуть позади - Лалли. В руках Лалли нёс молодого красивого селезня. - Я слишком молод и красив, чтобы умирать, - крякал селезень. В отличие от душ Туонелы у него была зелёная грудка, и сам он был самым простым, а не волшебным, селезнем. - Не могу поверить, что я накричал на Лебедя Туонелы, - начал доклад Лалли, когда уже достаточно отошёл от перебранки, - но вот, что случилось - нет уже смысла скрывать. Лебедь почувствовала, что я вот-вот умру, когда я тонул, и прилетела забрать меня. Но вышло так, что увидела она тебя, когда ты пытался удержать меня, - бедного селезня качало от чужой ходьбы, - и ты выглядел слишком бодрым. И ты стоял на воде. Как настоящий швед, хоть вы уже давно и неверующие. Но она, смотрите-ка, решила положиться на своё пятое чувство! А оно ей говорило, что здесь умер чистокровный финн. И ты вдруг ещё закричал "на помощь", и тогда у нее пропали всякие сомнения, что ты не в порядке. Вот она и решила любезно разбить для тебя барьер и закончить утопление! - Она мне чуть голову не разбила! - Так барьер-то в голове. Так что она клюнула тебя, и он потрескался. А те, кого клюет Лебедь Туонелы, становятся птицами. - И Туури? - И Туури. Маленький воробушек. Как я мог недоглядеть и за тобой тоже... Лалли явно ссутулился и как-то приготовился скорбеть, что было совсем нехарактерно для Лалли, так что Рейнир быстренько перебил тоску: - А потом пришла валькирия Фрейи. Уже действительно за тобой. - Да, она не могла выследить тебя, потому что тебя, когда ты отключился, я сразу схватил за руку. В её глазах ты был частью меня, я был твоим проводником. К тому же, финном. К тому же, тогда ещё живым. - Что? - Не перебивай! Я объясню позже. - А почему ты меня вообще держал и не отпустил сразу? Все бы не запуталось так сильно, я бы просто помер, да и всё. - Откуда я знаю! Ты... Ты выглядел так, будто не очень-то хотел умирать. Мне так показалось. Возможно, я ошибся. Кто знает, что было бы с тобой, если б я не забрал тебя в пространство снов? Ты же не во что не веришь! А если бы ты просто исчез? А если бы тебя забрали в Вальгаллу сражаться? Всё, слушай дальше. Так вот, Фрея спустилась за тобой в воду, но нашла только меня и утку. Так что не знала, кого брать, и второпях взяла обоих. Итог: Лебедь не может взять тебя в Туонелу, потому что ты бескрылый. Тебе не добраться. Фрейя не может залечить твою руку, потому что теперь это крыло. Прямо говоря - она нашла её. Тролли могут отрывать и травмировать части нашей душевной сущности. Но это все ещё рука, а не крыло. Так что тебе некуда деваться. - Поубавь-ка темпу. Ты как, в порядке? - Да. - И ты... Хочешь сказать, что я всё-таки окончательно мёртв? - Да, - Лалли крепче сжал бока утака, так что тот пукнул. - Извините. И что теперь делать? - Не пукать, - прыснула собака. - Мы идём к Онни. Он попробует вернуть тебе человеческий вид. И тогда, возможно, ты сможешь найти свой покой. - Но я не хочу покоя! - И всё же ты умер. - Грубо, - птичьи кишки Эмиля как-то дрогнули, потому что, кажется, до него это дошло только сейчас. Но нет, он не пукнул во второй раз. И сохранил достоинство. А собака несла руку, любезно переданную ей божествами. - Ты мог бы пойти с Валькирией, - аккуратно сказал Рейнир, - но в таком виде тебе пришлось бы вечно умирать, чтобы пойти на пищу воинам, каждый вечер, и возраждаться каждое утро. - Потому что скандинавы - варвары, - заметил Лалли. Так они пересекли побережье и реку - Лалли шёл след в след за псом и Рейниром, а Эмилю дали немного поплавать. Они прошли мимо руин церкви - и окончательно убедились, что это была последняя церковь на земле, и никакое христианство уже не поможет Эмилю и Надежда только на Онни. Но, когда они добрались, Онни вскричал: - Вы хотите, чтобы я отменил магию Лебедя?! - Ага, да, - гавкнула собака, выронив оторванную руку. - Да она сама её не в праве отменять! Я, я... Я не знаю, это же... Вы в своем уме? - А что прикажешь с ним делать, - потряс уткой в воздухе Лалли, - шею свернуть и пожарить на ужин? - А почему бы и нет! - Онни! - Что! - А если бы это был я? Это важно. Онни замер. - Он мой друг. - Я не могу этого. Я не знаю, как. - Тогда давай вместе. - Но ведь он швед... У них другие покровители. - Тогда возьми его, - Лалли толкнул в Онни Рейнира, и тот, столкнувшись с угрюмым финским магом, неловко отодвинулся и улыбнулся. - Только я ничего не умею, - осторожно пропищал Рейнир. Онни тяжело вздохнул. - Идёмте. Они прошли немного, и им открылась опушка с толстым поваленным деревом. На пеньке лежало старое-старое кантеле. - Садись, - строго сказал он Рейниру, указывая на бревно. Рейнир смешался. - Только чур я Вас никуда не повезу... Если у меня есть выбор. Но ради Эмиля, конечно, я... - Садись! - утомлённо повторил Онни, посмотрев на Лалли с поднятой бровью, а Эмилю оставалось только крякнуть. Рейнир послушно сел бочком на бревно. Онни сел рядом, перекинув одну ногу через ствол. - Садись, как я. - Ээ... Ладно. Вот, - Рейнир неловко переложил одну длинную ногу, и теперь они сидели друг напротив друга, разведя колени. Эмиль крякал от души. - Давай руки. У Рейнира уже не осталось комментариев, так что он просто подал руки ладошками вверх. - Подавай, как я, - Онни явно уже все это наскучило. А "как он" - значит руки нужно скрестить, и подавать правую слева, а левую справа, как ножницы. Рейнир снова послушался, и вот так они всё-таки взялись за руки и сели правильно. Эмиля усадили между ними, а Лалли сел на пенёк и взялся за кантеле, начав тихо наигрывать единственную мелодию, знакомую ему. Тем не менее звучала она более чем магически. - А теперь внимание, повторяю один раз. Слышишь, как играет Лалли? - Эмиль наблюдал за ними из своего очень неудобного места, но в итоге, вместо того, чтобы мотать головой с одного лица на другое, просто стал следить за пальцами играющего Лалли, что было куда приятнее. - Правила игры таковы. Я толкаю - и пою фразу. Ты подаешься назад. Потом толкаешь ты - и стараешься повторить мою фразу, попадая в звук кантеле. И так мы качаемся. Минимум воображения. Лалли, дай пример. - На поляне земляника. - Земляника на поляне. Понял? Повторим, Лалли. - Калевалу знает каждый. - Знает каждый Калевалу. - Хорошо, я думаю, что понял. - Птица, притихни и постарайся слушать как можно внимательнее. Эмиль боязливо кивнул. - Тогда начнём. *** - Мы решили попытаться, - Попытаться мы решили - Утку сделать человеком, - Человека сделать уткой. - Ты сейчас пропел мне глупость, - Глупость я пропел нечайно. - Пять сынов к тебе взывают, - Четверо и плюс собака... - Укко, светлый покровитель, - Покровитель светлый Уток... - Нет! Внимательнее слушай! - Да, я знаю, извините. - Хорошо, тогда продолжим. - Мы продолжим эту песню. - Человек погиб достойно, - Смело жизнь свою окончил, - Но случилась здесь ошибка - Две религии ошиблись - И потерян добрый воин - И хороший друг потерян - На просторах мест печальных - В царстве снов и душ заблудших - Нет теперь ему покоя - Некуда ему податься - Хм, а здорово выходит! - Значит, я почти не бездарь :) - Укко, помоги нам, слабым - Дай нам сил помочь Эмилю - Чтобы с лебедем умчался - Или может, ну... Не с птицей. Это не конфликт религий? - Эй! Ты занял мою строчку! - Ничего, боюсь, не выйдет. - Всё же нужно попытаться. Дай мне слово, будь любезен. Подчинись тому, кто старше. Укко, добрый покровитель, - Тор, ты, господин наш грозный - Дай душе ты исцеленье - Дай ей сил сразить напасти - Умереть спокойной смертью - Отыскать свою обитель - В тишине речной остаться - Шумно пировать вовеки - Хийсин ты импровизатор - Просто говорю, как зна... - Да может хватит уже?! - крякнул Эмиль, и Лалли согласно покачал головой, прекращая наигрывать мелодию. - Это не сработает, вы не знаете, у кого просить, - вздохнул Лалли. - А кто у Эмиля покровитель? - воскликнул Онни, - он швед, но при этом он уже птица! Утка, во что ты веришь? - Раньше не верил ни во что, а теперь, - селезень вжал голову в плечи, - во всё, по-моему. - Я обещал позаботиться о нем, - сказал Лалли. - Тогда попробуем ещё раз? - спросил Онни. - Я буду аккуратнее! - пообещал Рейнир. Но Лалли посмотрел на Эмиля, а потом - на них, - Это бессмысленно. В кого бы мы не верили, мы позорим своих богов, смешивая свою магию и просьбы к ним в одно целое. - По правде говоря, - тихо сказал Эмиль, - мне не хотелось бы вечно спать. И вечно воевать тоже не хотелось бы... - И у нас остаётся один выход, - пожал плечами Лалли, - это сделаю я. - Так и предполагалось, - гавкнула собака. - Лалли, - Онни очень долго и внимательно посмотрел на Лалли, - ты вырос. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо. - Всё хорошо. Рейнир неподалеку закусил губу, а собака заскулила. - А эти чего разволновались? - Я объясню позже. Нам нужно идти.