Леска

      Ши Цинсюань сидел возле старинного зеркала и рассматривал свое отражение в церемониальном облачении.       "Что за странный наряд, — думал небожитель. — Вроде, ничего не открыто и не обтянуто, но ощущение, будто не совсем одет..."       Он набросил черный уличный халат поверх белого шелка с вплетением золотых нитей — именно за этим костюмом они с Мин-сюном охотились вчера на рынке. Местные обычно просто передавали церемониальную одежду друг другу безвозмездно — в конце концов, никому она не понадобилась более, чем на один вечер. А вот для чужака раздобыть такую оказалось непросто и недёшево. Но Цинсюань решил не отступать.       Повелитель Ветров не мог сказать даже спутнику правду о том, чего ради затеял очередную ловлю на живца. Ведь к тому моменту небожитель почти полностью уверился, что за происшествиями в Богучань стоит его брат. Слишком много совпадений: поселение в речной излучине не может процветать, не почитая Повелителя Вод в том или ином виде; чиновники, которые покушаются на власть в поселке, гибнут от воды — им явно указывает их место тот, кто привык всё контролировать сам; знаковую должность занимает фаворит Речного Царя, но фавориты регулярно меняются, чтобы не успевали приобрести слишком большого влияния... Эти ходы были настолько типичны для старшего Ши, что не узнал бы только слепой.       И даже то, как Уду поменялся в лице, когда впервые увидел Мин-сюна, косвенно подтверждало теорию — он оказался настолько похож на тайную личину бога воды, что тому сделалось не по себе.       Единственное, что не укладывалось в схему — Летний Праздник. Вернее, способ выбора фаворита. Насколько Цинсюань знал, брата не интересовали постельные утехи, это оставляло крохотную надежду, что Уду не виноват — и Повелитель Ветров цеплялся за неё изо всех сил.       Он решился на провокацию: если старший брат замешан в этом, то, когда Цинсюань будет пьяный скакать на празднике в непотребном наряде, Уду не вынесет зрелища и обязательно проявит себя. А если не замешан...       Речной Царь просто не выберет его — и дело с концом. С какой стати ему делать своим избранником чужака? Или, быть может, обратит внимание и соизволит побеседовать — как божество с божеством?       Повелитель Ветров надеялся, что агрессии к нему дух реки Богучань всё же не проявит. Тетушка Мо подтвердила слова Лун Цзина о том, что все избранники Царя впоследствии показали себя достойными людьми — видимо, он и в самом деле каким-то образом читал их души. Правда, старушка ещё упоминала, что пару раз случалось так, что приходившие к божеству с нечистыми помыслами живыми из реки не возвращались, но об этом юноша старался не думать. В конце концов, хотя Цинсюань и выглядел безобидно, он оставался сильным и опытным небожителем, уничтожившим немало нечисти. Дурман золотой воды на него, скорей всего, не подействует, так что, если дойдет до столкновения, он справится. По крайней мере, сам Ветер рассуждал так.       Владыка Земли, конечно, воспринял идею без восторга. Слишком ненадежно, слишком рискованно...       Когда небожитель изложил свой план, казалось, что Мин И вот-вот разразится уничижительной отповедью наподобие тех, которыми обыкновенно встречал инициативы Повелителя Ветров старший брат, и Цинсюань уже готовился отбиваться от критики или действовать в обход друга, когда тот в очередной раз безмерно удивил его.       — Ладно, — тяжело вздохнув, сказал золотоглазый бог. — Мне эта затея не по вкусу, но ты взрослый человек и не мой подчинённый, так что я не могу тебе указывать. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.       Ветер видел, что Мин-сюн беспокоится — тот даже предложил использовать в качестве наживки себя, но Цинсюань по понятным причинам отказался. Хотя зрелище прекрасного черноволосого божества, танцующего в золотой воде, будоражило ум Повелителя Ветров, оно совершенно не годилось, чтобы выманить Ши Уду. Только объяснить отказ оказалось непросто.       — Думаю, лучше всё-таки я сам, — сказал тогда Цинсюань. — Судя по предыдущему избраннику, я несколько больше подхожу под предпочтения Речного Царя.       — О, значит, ты думаешь, я лицом не вышел для такой работы? — саркастически усмехнулся Владыка Земли.       Бог ветра вспыхнул до кончиков ушей.       — Я думаю, что ты самый красивый парень, какого я встречал, — опустив взгляд, прошептал он. — Просто ты выглядишь очень сильным и серьезным. Мне кажется, Царю нравятся более хрупкие...       Мин И не стал комментировать это заявление и лишь пообещал, что будет держаться поблизости и подстрахует, если что-то пойдёт не так.       И вот, день спустя после этой беседы, Повелитель Ветров не мог выкинуть её из головы. Слова звучали эхом в ушах, перекрывая радостный гомон готовящихся к празднику горожан, что доносился с улицы. Едва ли не впервые в жизни младшему Ши не пришлось доказывать право распоряжаться собой — к нему просто сразу отнеслись с уважением. Цинсюаню, с одной стороны, было приятно, что он производит впечатление взрослого человека, способного отвечать за свои решения, а с другой... Он опасался, что Мин-сюн просто ещё не понял, какая бестолочь досталась ему в напарники. Возможно, знай он бога ветра так же хорошо, как старший брат, нипочём не позволил бы заниматься самоуправством.       За окном темнело, всё громче звучала музыка. Настало время идти к реке, вода вот-вот должна была засветиться.       Цинсюань распустил волосы и вплёл в них лилию, как велел обычай. Юноше было волнительно и страшно. Казалось, что этой ночью должно произойти нечто важное. Он сам не знал, почему так переживает, но нервы звенели, словно струны гуциня, а сердце стучало раскатами грома. Порывы ветра то и дело прокатывались по комнате, хотя погода за окном стояла по-летнему тихая.       "Ладно, соберись, — сказал себе Повелитель Ветров, поднимаясь из-за туалетного столика. — Царь тебя не съест. Ну, по крайней мере, не должен бы. Хотя, если Царем окажется Уду, мне придётся несладко..."       Белый наряд с проблесками золота мелькнул в распахнутом вороте халата, и Цинсюаню вновь представилось, как в этих шелках выглядел бы его Мин-сюн. Какой дивный бы вышел контраст между нежными тканями и резкими чертами лица, какой холодной казалась бы кожа, какой глубокой стала бы чернота волос... А уж фигура в этой драпировке...       "Боги милостивые", — от фантазий небожителя бросило в жар, но, как ни странно, они помогли успокоиться. Осмотрев напоследок себя в зеркале, Цинсюань пришёл к выводу, что и ему самому наряд идёт не меньше. Захотелось поскорее показаться перед другом в таком образе — Ветер предчувствовал, что тому понравится. Ах, как мечталось увидеть восхищение в золотых глазах... Может, узрев новый облик, Мин И всё же начнёт думать о нём в другом, не совсем дружеском ключе?       Бог решительно вышел в общую комнату и чуть не умер от разочарования — там сидела только тетушка Мо.       — А где..? — вопрос прозвучал по-детски капризно.       — Ушёл на праздник, — вздохнула старушка. Судя по одежде, она туда тоже собиралась. — Сказал, что долго наряжаетесь, а он не хочет пропустить момент, когда вода засияет.       Цинсюань засопел от обиды. Ему захотелось немедленно связаться с нахалом по духовной сети и всё ему высказать, но делать этого он не стал.       "Много чести! — подумал недовольный бог. — И без него обойдусь! Надо только узнать, как попасть к нужной заводи... Не хотелось бы шататься по городу в таком виде..."       — Идёмте вместе, господин сыщик! — очень кстати предложила тётушка. — А то в самом деле пропустим!