Маша…

— Дарья, а что было с личной жизнью Марии? — Немного нервно сглотнув, произнёс интервьюер. — Ой, я не могу говорить о сексе. Откуда бы я знала? Мне кажется, у неё никогда ни с кем не было секса по-настоящему. Но ей действительно нравилось фотографироваться…и людям нравилось её снимать и делать ей приятное. — Немного заломив пальцы, старшая пыталась держаться и не выдавать волнение и переживания. — Вот, что нам рассказал её близкий друг Тимофей. Внимание на экран! — Голос ведущего немного задрожал. «Она терпеть не могла фотографироваться. Приходилось бегать за ней и привязывать. Но она была особенная. Она была живой, энергичной и искренней с теми, кто был по-настоящему дорог. Она всегда улыбалась, давая колоссальную поддержку тем, кому это было необходимо, даже, если у неё самой происходил полный бардак внутри. Маша была невероятным человеком с огромным сердцем! Именно за это все её и любили… Москва была к этому готова. К переменам. Момент был подходящим. И поймать этот момент означает всё в мире моды. Но, безусловно, чем ярче был этот момент, тем быстрее наступало забвение. Но Маша не забыта… Её помнят и уважают до сих пор, вот только Лаура не может жить нормально…» С грустью произнес парень на экране, немного отводя глаза от камеры, сидя на деревянном стуле и сдерживая подступившие слёзы.

***

— Ну, давай! Ты справишься! Просто иди туда и постарайся быть милой. — Зеленоглазый подбадривал Третьякову, легонько коснувшись плеча и стоя рядом с огромной стеклянной дверью. — Милой? Милой значит, ну хорошо. — Усмехнувшись, она поправила свои локоны, жуя жвачку. — Ну да. Кто знает? Может, ты им понравишься. Ты очень привлекательна! — Улыбнувшись, сказал старший. — Да пошёл ты! — Залившись смехом, сказала блондинка и, откинув голову назад, она собрала все свои мысли. Громко выдохнула и, открыв дверь, с гордо поднятой головой зашла в агенство, подойдя к секретарше. — Привет! Я… я хотела бы увидеть Лауру Альбертовну Лукину. — С неким восторгом и огнём в глазах сказала блондинка. — Ну конечно, как и все остальные, и они далеко впереди тебя, дорогуша! — Со всей ненавистью сказала секретарша, говоря по телефону. — У меня назначена встреча! — Маша тут же поменяла лучезарную улыбку на строгость. — Минутку, пожалуйста! — Любезно положив трубку, та все же отвлеклась. — В 11:00, Мария Владимировна Третьякова. — Блондинка с гордостью произнесла свои инициалы. — Как? Повторите ещё раз. — Рыжеватая девушка небольшого роста продолжала хамить. — Вообщем так, милашка! Забей на остальное и зови меня просто Маша! Как ты думаешь, твой мозг способен это запомнить, м? — Третьякова смотрела прямо в глаза этой отвратительной девушке, понизив немного тон голоса, отчего он был властным. — Да! — Дрожащим голосом ответила девушка. — А сейчас, будь любезна, скажи Лукиной, что я здесь. — Смотря куда-то на часы, Маша перекинула свои золотистые пряди на левое плечо. — П…Проходите… П…Пожалуйста, она ждёт в…вас… — Почти шёпотом говорила секретарша, опустив глаза в пол от страха. Зайдя в кабинет, Третьякова была уверена в себе, каблуки чётко и ровно без дрожи касались мраморной плитки, бежевое платье подчёркивало все изгибы её тела. Дойдя до большого стеклянного стола, она села на одно из кресел, закинув ногу на ногу. — Здравствуйте, Лаура Альбертовна! — Младшая мило улыбнулась, разглядывая чёткий профиль брюнетки, которая сидела за рабочим столом, подписывая документы. — Добрый день, Мария Владимировна! — Оторвавшись от бумаг, она посмотрела на блондинку и просто ахнула от её красоты. — Лаура Альбертовна, Вы видели фотографии, которые Вам прислали на почту? — Маша с огнём смотрела на брюнетку. — Ам… Да… Я уже посмотрела фотографии, дорогая! И, увидев тебя перед собой, беру свои слова обратно. В жизни ты ещё краше чем на фотографиях! — Лукина немного сжала свои колени пальцами и легонько облизнула пересохшие губы. — Да уж, действительно. — Маша легонько закусила нижнюю губу. — Я говорю как есть, это моя работа, Мария! — Лукина мягко улыбнулась, разглядывая всю красоту Третьяковой. — Значит, вы даёте мне работу? — Младшая искренне улыбалась Лукиной. — Нет. Я помогу тебе с интервью. Работу ты получишь сама. И я верю в это. — Сложив руки на груди, Лукина говорила мягко, приподняв уголки губ. — Спасибо большое, Лаура Альбертовна! — Встав со стула, Третьякова откинула свои пряди и направилась в сторону выхода, открыв брюнетке шикарный вид на изгибы спины из-за разреза. — До встречи, Мария! — Лукина, не отрывая глаз, смотрела на младшую, закусив нижнюю губу. Блондинка вышла из кабинета и подошла к Тимофею, который что-то усердно печатал в телефоне. — Ну что же, поздравь меня, она меня одобрила! — На лице Третьяковой читался восторг и восхищение женщиной. — Я очень рад за тебя, Машенька! — Зеленоглазый встал и крепко обнял младшую. — Я тоже очень рада, она такая красивая, ты себе не представляешь, у неё точёные линии лица, а глаза словно водная гладь такие же красивые и голубые… Она просто великолепна, Тим… — Отстранившись, сказала младшая, немного покраснев. — Оу, кому-то понравилась Лукина, смотрю даже слишком! — С хитрой улыбкой парень рассматривал щёчки, которые налились румянцем. — Мммм….Да… Она шикарна, ну всё, пойдём отсюда! — Маша потянула парня за руку на выход из агенства. — Маша, я должен уехать в Питер. — Немного с опаской произнёс парень. — Что? В Питер? Но зачем??? — Маша с непониманием смотрела на зеленоглазого, нахмурив брови. — У меня дела. Я должен поехать, это очень срочно… — Тимофей говорил серьезно. — Но кто-то же должен заботиться обо мне. Я же всего лишь ребенок. Что там в Питере может быть важнее, чем я? — По-детски надув губки, Маша смотрела на парня. — Не делай этого… — Смотря прямо в омут тягучей карамели, зеленоглазый закусил губу. — Не делать чего? — Маша с непониманием смотрела на парня. — Не прикидывайся, что собираешься что-то сделать, если ты этого не сделаешь. — Тимофей аккуратно заправил за ушко выбившуюся прядь золотых волос, отчего Маша немного вздрогнула. — И что же я не собираюсь делать, м? — Мягко улыбнувшись, она прильнула к губам старшего и встала на цыпочки, робко и нежно сминая губы. Простояв так пару минут, блондинка отстранилась первая, ведь кислорода катастрофически не хватало. — Что такое? — Неуверенно спросил парень. — Всё в порядке! — Сказав почти шёпотом, блондинка развернулась и, виляя бёдрами, шла по проспекту. — Стой, подожди! — Быстро дойдя до Третьяковой, молодые люди направились в сторону центра, по пути купив кофе и беззаботно смеясь, разговаривали о всяком и курили сигареты. Тимофей пытался запомнить каждое мгновение с белокурой, ведь было так легко, она дарила тепло и заботу просто так. Они молчали и, спустя время, парень решил прервать это молчание, спросив очень осторожно. — Маш, у тебя уже кто-то был кого ты любила? — Да… Был человек, которого я любила, это было что-то завораживающие, но увы это счастье не продлилось долго… — Докурив очередную сигарету, блондинка невзначай обожглась, даже не придав этому значения, она выкинула бычок в мусорный бак, громко вздохнув. Зеленоглазый смотрел на неё, понимая, как ей больно. — Не переживай, время всё расставит на свои места! — Одарив девушку мягкой улыбкой, он крепко обнял её. — Всё хорошо, мне уже не больно, я выше этого, спасибо тебе! — Она говорила это на одном дыхании, вжимаясь своим хрупким телом в парня и чувствуя себя в безопасности. — Давай я провожу тебя домой и поеду в аэропорт, скоро рейс! — Повисло неловкое молчание на доли секунд, но Маша его прервала. — Хорошо! Идём! — Она взяла его за руку и, мягко улыбнувшись, они шли в сторону дома Третьяковой, говоря о ближайших планах. Спустя 20 минут они дошли до назначенного места. Они вновь обнимались, пока парень ждал такси, не отлипая друг от друга. — Мне пора! У тебя всё получится, я в тебя верю, я всегда на связи! — Отстранившись он смотрел на фарфоровое личико. — Я буду скучать, Тим… Хорошо долететь. — Сдерживая слёзы, она чётко и уверенно держала голос. — Пока, Манечка! — Помахав рукой, он сел в такси в аэропорт. — Пока… Проследив глазами и убедившись, что машина скрылась за поворотом, она зашла в подъезд, чувствуя, что по щекам покатились слёзы.