Got a Chance to Start Again (I was born for this)

— Гарри! — завопил Рон Уизли, когда Орден Жареного Цыпленка вбежал в Хогсмид, остановившись недалеко от того места, где стоял Скалл: — Держитесь от него подальше, ублюдки! — закричал рыжий, указывая палочкой на Пожирателей Смерти. — Вас слишком мало, черт возьми, и вы слишком поздно. — Пробормотал Скалл по-итальянски. — Почему ты покинул замок, глупый мальчишка! — Миссис Уизли рявкнула на него: — Мы могли бы защитить тебя там! Скалл поднял бровь, а его голос так и сочился ядом. — Ага, потому что заковать меня в подземелье с помощью наручников, подавляющих магию, просто кричит о защите! — Он фыркнул.  Некоторые из Ордена и даже несколько Пожирателей Смерти неловко дернулись при таком признании. Скалл мысленно отметил всех, кто сдвинулся, поместив их в список «возможно, не плохие», и двинулся дальше. Он не знал, почему они сражались, если они не одобряли такие действия, но если они попытаются помешать ему уйти, он разорвет их на части. — Хватит! — рявкнул Грюм, явно пытаясь отвлечь внимание от того факта, что они заковали своего так называемого спасителя в цепи: — Мы все сейчас здесь. Теперь мы все вместе с успехом можем уничтожить остальных. Скалл промычал, потирая макушку Оодако, делая вид, что думает об этом: — Нет необходимости. — Сказал он, не обращая внимания на возгласы удивления. — Вы все можете просто сесть и расслабиться, пока я убираю остальных. — Ты немного самоуверен, Поттер. Ты так не считаешь? — позвал Люциус Малфой с оттенком страха, несмотря на то, что на его лице ничего не отображалось. Скалл ухмыльнулся, делая два шага туда, где Снейп сидел на корточках рядом с Волан-де-мортом, и сжимая в руке меч, отрубил им обоим головы. Оодако удобно отдыхала на его другой руке, в то время как Хедвиг все еще царственно сидела у него на плече, обе были совершенно не затронуты его действиями. Он повернулся, чтобы посмотреть на Люциуса с веселой улыбкой на лице: — Нет! Ему пришлось побороть смешок, когда лицо мужчины резко побледнело. Позволив мечу потерять форму, Скалл потер голову Оодако: — Как ты думаешь, ты справишься с остальными? — мягко спросил он по-итальянски, и его улыбка немного смягчилась, когда осьминог согласно заурчал, размахивая своими щупальцами, показывая, насколько она сердита на волшебников, которые забрали у нее её человека. Скалл больше не дал времени Пожирателям Смерти, чтобы вовремя отреагировать, отводя руку назад и швыряя в них Оодако, как бейсбольный мяч. Пламя облака свободно текло через нее, пока она не врезалась в первого человека, и ее размер резко не увеличился. Она стала такой же большой, как дом, раздавив под собой многих Пожирателей Смерти и заставив их кричать от ужаса, когда они поняли, что их заклинания ничего с ней не сделали, просто отражаясь от нее и поражая своих собственных людей. Он позволил себе хихикнуть с лиц членов Ордена. Этого они явно не ожидали. Хотя, если быть честным, он не думал, что кто-либо, кроме мафии, ожидал увидеть осьминога, вырастающего более чем в десять раз по сравнению с его первоначальным размером, чья кожа была непроницаема как для магических, так и для физических атак. Вот почему преследователи его и Колонелло так быстро убили их партнеров в будущем-которого-не будет. Волшебный мир мог быть ослеплен Оодако, но у мафии было более двадцать лет, чтобы привыкнуть к осьминогу, который вызывал хаос каждый раз, когда семья Каркасса нападала на Мафия Лэнд. У них было двадцать лет, чтобы привыкнуть к невозможным подвигам, которые мог совершить каждый из Аркобалено, и они были готовы сделать все возможное, чтобы убить животных, прежде чем они смогут помочь своим людям. Вот почему Фалько и Оодако умерли раньше Колонелло и Скалла в том ужасном будущем. Вот почему Аркобалено сделают все, чтобы защитить своих партнеров, которые были с ними с самого начала их проклятия. Вероятно, именно поэтому Колонелло начал стрелять по Пожирателям Смерти, которые смогли пережить ярость Оодако. Если никто из них не выживет, то они не смогут предупредить других о ней. Скалл решил оставить их наедине и повернулся обратно к Ордену. Он знал, что хотя Колонелло стрелял в Пожирателей Смерти, Дождь, вероятно, поставил Фалько в качестве наблюдателя, чтобы следить за тем, что делает Скалл. Если дела быстро пойдут наперекосяк, Колонелло будет тут же, чтобы помочь ему. — Что это, черт возьми, такое? — Грюм зарычал, его палочка указала на Оодако, хотя он еще не произнес ни одного заклинания. Это была действительно единственная причина, по которой он все еще был жив. Скалл без колебаний убил кого-то, кто угрожал его осьминогу. — Мой фамильяр уже около двадцати лет. — весело сказал Скалл. Хедвиг согласно ухнула с его плеча. Она, вероятно, чувствовала возраст связи между ними двумя, хотя ее собственная связь со Скаллом застыла в тот момент, когда он был отправлен в прошлое. — Не будь дураком. — сказала Гермиона. — Если бы это было бы твоим фамильяром так долго, то оно было бы у тебя еще до твоего рождения. Ну… технически у Скалла она была еще до его рождения. Просто он старший нашел ее раньше. …Путешествие во времени иногда сбивало с толку… Но было кое-что, что ему действительно нужно было — это поправить предателя: — Оодако — это «она» Грейнджер. Не «это». И уверяю тебя, она определенно была у меня в течение всех двадцати лет. — Он окинул взглядом группу: — Вот как давно я попал в ловушку прошлого, после того как провалился сквозь Завесу. — Чёрт возьми! — Заговорил Дедалус Дингл с конца группы. — Если это правда, то почему ты не постарел за прошедшее время с момента твоего исчезновения? Скалл подумал, что это довольно нелепо, что они вели этот разговор, пока он все еще стоял над трупами Тома и Снейпа, но просто поднял бровь, когда снова вытащил копию пустышки. Пожиратели Смерти все еще кричали, так что он знал, что Оодако и Колонелло все еще шумели позади него. — Большую часть времени я был проклят. — беспечно заявил он, взглянув на расширившиеся глаза Грюма и улыбнулся, когда понял, что отставной аврор точно знал, что держит Скалл, а также значение этого предмета. — Это было довольно раздражающее проклятие. Я застрял в теле двухлетнего ребенка. — Обычный глаз Грюма теперь определенно дергался. — К счастью, у одного из моих товарищей, который тоже был проклят, был ученик, который придумал, как сломать проклятие. Не тот, которого вы похитили вместе со мной, — уточнил он, махнув рукой в ​​сторону Колонелло, — другой. Нас было семеро. Технически их было восемь. Они просто никогда не считали Небо. Потому что, несмотря на то, что ее пламя и предвидение были сильны, все остальное в Главе Джиглио Неро было довольно слабым. Никто из них даже не думал об исключении Лар из группы, хотя она и не была полностью проклята. На самом деле, говоря, что их всего семеро, он просто дал Грюму еще одно доказательство того, какое именно проклятие было наложено на него. Мужчина выглядел так, будто не мог решить, собирается ли его кожа резко побледнеть или покраснеть от гнева. В результате Грюм выглядел как будто у него запор. Однако, прежде чем он смог открыть рот, чтобы что-то сказать, между двумя противоборствующими группами возник взрыв Туманного пламени, а остальные Аркобалено появились, казалось бы, из ничего. Они осмотрелись, принимая во внимание трупы на земле перед ними, растерянных и разгневанных волшебников и крики ужаса позади них, где Оодако все еще терроризировала Пожирателей Смерти. Стрельба прекратилась, так что Колонелло, вероятно, направлялся к ним. Реборн раздраженно цокнул языком, хотя по тому, как его пламя тепло обняло Скалла, было очевидно, что это всего лишь игра на публику. — Нам действительно нужно снова спасать тебя, лакей? — спросил он, а его жажда убийства медленно давила на волшебников, стоящих напротив них. Скалл надулся, легко соглашаясь с игрой: — Это не моя вина, Реборн-семпай! — Он драматично заскулил. — Мы с Колонелло-семпаем просто хотели съесть мороженое, а они устроили нам засаду и притащили сюда против нашей воли! — Ты забываешь, что стерва с рыжими волосами наложила на тебя заклятие, которое было болезненнее нашего проклятия, кора. — прокомментировал Колонелло беззаботным тоном — как будто языки его пламени не кричали о его гневе и беспомощности, когда он вспоминал это зрелище. Эта единственная фраза заставила остальную часть Аркобалено застыть на месте. Все они знали, насколько сильной должна была быть боль, если единственное, с чем Скалл мог ее сравнить, было проклятием, под которым они находились двадцать лет. — Что ты сделала?! — Сириус закричал, привлекая внимание к тому факту, что они с Ремусом сидели на крыше, явно не собираясь вмешиваться во что-либо происходящее. Хотя более вероятно, что если бы они вмешались, то присоединились бы к Аркобалено против Ордена. Даже Ремус выглядел так, будто был в одном шаге от проклятия Молли Уизли. — И ты забываешь, что они могли легко вылечить твою руку, но не сделали этого. — ответил Скалл, не столько пытаясь отвлечь внимание от себя, сколько пытаясь привлечь внимание к тому факту, что глубокий порез снова начал кровоточить. Колонелло, вероятно, потревожил швы, принимая положение для стрельбы, и просто решил не обращать внимания на боль. — Идиоты. — Пробормотал Реборн себе под нос. Подкравшись к снайперу, он схватил его руку за запястье и потянул ее на себя, чтобы лучше рассмотреть рану. Дождь издал короткий вздох от пронзившей боли из-за неожиданного движения, в результате чего Солнце бросило на него извиняющийся взгляд (который, вероятно, не выглядел так, для тех, кто не знал этого человека). Реборн концентрировал пламя в руке, пока она вся не покрылась им, прежде чем осторожно прижать ее к ране. Через несколько секунд он убрал руку, обнажив толстый шрам на том месте, где всего несколько мгновений назад был порез. — Вы оба пройдете полное обследование, как только мы уйдем отсюда, понятно? — заявил Верде по-итальянски, вертя шприц, полный… чего-то… между пальцами. Колонелло и Скалл вздрогнули и кивнули. Ни один из них не хотел выяснять, что было в этом шприце. Даже если Скалл был в основном невосприимчив к чужеродным веществам, попавшим в его кровь, из-за яда василиска, Верде был достаточно проинформирован о том, как это влияет на Скалла, чтобы знать, как сделать несколько его дней очень неудобными. — Эти пустышки. — Сказал Грюм, обращая внимание на свое бледное лицо, когда он увидел пустышки цвета радуги, которые все они с гордостью демонстрировали, несмотря на то, что обычно прятали их под одеждой: — Это пустышки Аркобалено. — Моу. Проницательное наблюдение. — Вежливо сказал Вайпер, повернув голову, чтобы посмотреть на Пожирателей Смерти: — Извините меня, я на минутку. Он исчез в вихре туманного пламени только для того, чтобы появиться рядом с Люциусом Малфоем, который прятался за несколькими ящиками в тщетной попытке не быть замеченным гигантским осьминогом, который все еще подбрасывал других Пожирателей смерти в воздух, прежде чем ударять их обратно в землю, по-видимому, сделав из этого игру. Скалл зачарованно наблюдал, как Вайпер наклонился ближе к Люциусу, который, казалось, каким-то образом узнал его, когда тот поднял руку и прижал ее к виску волшебника. Он наблюдал, как Пожиратель Смерти начал биться в конвульсиях, и распознал признаки того, что Вайпера разрушает разум человека — что он делал только тогда, когда действительно кого-то ненавидел. Обычно он только ловил людей в кошмары, которые длились от нескольких часов до недель, в зависимости от того, насколько сильно человек раздражал Вайпер. Когда Вайпер телепортировался обратно к их группе, он просто пожал плечами: — Жизнь назад он был моим двоюродным братом. Моу, однажды, когда я столкнулся с ним, и он узнал во мне опального члена семьи, он пытался меня убить. Скалл легко мог себе это представить. Малфои были печально известны своей чистокровной верой, и неудивительно, что один из них попытался убить сквиба, созданного одним из них. Хотя… это действительно не его дело. Он не спрашивал об его жизни до того, как тот стал величайшим в мире информационным брокером, и не собирался начинать этого сейчас. — Есть ли кто-нибудь в британском волшебном мире, кого мы не захотим жестоко убить? — небрежно спросил Фонг по-итальянски, а единственным признаком его гнева были его кроваво-красные глаза. — Нельзя убивать моего крестного отца и его друга. — резко заявил Скалл на том же языке, готовя свое пламя для атаки, и показывая, на Сириуса и Ремуса, которые все еще сидели на одной крыше, буравя взглядом миссис Уизли. — Кроме этого, — он пожал плечами, — бесплатная игра для Вас. — Тогда вперёд. — Реборн хрустнул шеей, позволив Леону сползти к его руке и сформировать пистолет, который он направил прямо на оставшихся волшебников, стоящих между ними и свободой Скалла: — Давай покончим с этим.