Пылающее сердце

      Варя предложила Ване все-таки начать с родителей, потому что, где здесь взять оружие, не предполагали ни одна, ни другой. Еще девушку смущал факт того, что Гермиона о родителях практически ничего не рассказала, поэтому девушка считала, что если нет, то и нет. Капитан Тихомиров прислушался к аргументам девушки, кивнув. Час они наблюдали за домом родных Гермионы, но слежки или другого наблюдения не увидели. Внимательно осмотрев небо, что было уже привычкой, которую он и не замечал, капитан Тихомиров подошел с Варей к дому. Задумавшись, девушка достала связку ключей и открыла дверь первым же подошедшим. В гостиной сидели двое взрослых людей.       — Наша дочь изволила вернуться, — несколько язвительно произнес мужчина, вставая навстречу, Иван почувствовал опасность, как будто в него целились. — И чем мы заслужили подобную честь?       — Папа? — удивленно спросила Варвара.       — Ты даже знаешь, что я папа! Какой сюрприз! — патетично воскликнул мужчина. — О, я вижу, ты хочешь нас познакомить с молодым человеком, — он резко шагнул вперед, готовясь к удару, отчего товарищ капитан среагировал рефлекторно. Слишком уж медленно мужчина заносил кулак.       — Хм… Нехорошо получилось, — заключил он, глядя на бессознательное тело на полу и понимая, что добивающий удар сдержал лишь чудом. — И что теперь делать будем?       Но Варя ему ответить не успела. Дотоле спокойно сидевшая женщина вдруг завизжала что-то нечленораздельное и налетела почему-то на Варю, схватив девушку за волосы. Иван на мгновение растерялся, также как и Варя, но затем прекратил этот бардак, связав яростно вырывавшуюся женщину. Девушка, готовившаяся принять новых родителей, смотрела на это действо широко открытыми глазами, молча плача.       — Не понял, — констатировал товарищ капитан. — Это что было-то?       — Не знаю, — прошептала сидевшая на полу Варя, обняв своего Ванечку двумя руками. — Они какие-то странные…       — Может, заколдованные? — некоторое время Иван боролся с собой, не решаясь ударить женщину, рот которой изрыгал грязные слова в отношении своей дочери.       — Может, и заколдованные, — девушка поднялась с пола, расцепив объятия, пошла на кухню, вернувшись с небольшой кастрюлькой, из которой полила «маму» холодной, судя по всему, водой. Миссис Грейнджер резко замолчала, глядя на них обоих полными ненависти глазами. — Как фашисты… — прошептала Варя, Иван, который стал Гарри Поттером, понял, что теперь что-либо говорить бессмысленно — девушка не поверит.       — Ладно, второй шанс, — заявил Иван, взяв у Вари кастрюльку с остатками воды, чтобы полить мистера Грейнджера.       — Что со мной? — сразу же спросил тот, приходя в себя. Пока он смотрел на юношу, то реагировал нормально, но стоило мужчине увидеть Варю — и товарищу капитану пришлось вырубить мужчину еще раз.       — Варь, тут странно, — сообщил товарищ Тихомиров. — Стоит ему тебя увидеть, и он лишается рассудка, это должно быть какое-то колдовство.       — Ох, не знаю, Ванечка, — устало проговорила девушка. — Надо попробовать снять, но получится ли?       — Не попробуем — не узнаем, — хмыкнул в ответ Иван и улыбнулся такой знакомой улыбкой, что Варя всхлипнула, бросаясь в объятия юноши, доставшего палочку. — Фините, Фините Инкантатем… Ну что?       — Сейчас посмотрим, что… — девушка невежливо пнула отца Гермионы ногой, отчего тот застонал. — Живой, сейчас узнаем, кто он, что он и зачем он. Будет хорошим мальчиком — останется жить, — товарищ капитан поразился неожиданной ярости, прозвучавшей в голосе Вари, точнее, уже Гермионы Грейнджер, а на полу медленно приходил в себя взрослый мужчина, которому за этот день уже дважды дали по голове.       — Миона? — удивился лежащий на полу мужчина. — Что случилось?       — Ты хотел ударить Гарри, — проинформировала его Варвара. — А Гарри не любит, когда его бьют.       — Ничего не помню, — признался отец Гермионы, пытаясь сообразить, о чем говорит повзрослевшая дочь.       — Что последнее вы помните? — поинтересовался насторожившийся капитан.       — Мы посадили тебя на поезд, — недоуменно произнес мистер Грейнджер. — Ты очень волновалась из-за Святочного Бала, все мечтала, как тебя пригласит какой-то конь или олень.       — Опаньки, — только и сказал обновленный Гарри Поттер.

***

      Новости мистера Грейнджера ошеломили, а вот миссис Грейнджер, на которую Фините не подействовало, вела себя крайне неадекватно, поэтому получила укол и спала. В задумчивости мистер Грейнджер достал бутылку виски и три стакана, пригласив «детей» присаживаться. Только вот детьми ни его дочь, ни ее парень точно не были. Из глаз молодых людей на мужчину смотрело то, что он старался забыть который год. Дымом пожарищ, огнем артиллерии, отчаянным криком потерь на мужчину смотрела Война. Страшная, жуткая и невозможная, которой не было места в мирной Великобритании, но она сейчас смотрела из глаз этих двоих.       — Кто вы? — тихо спросил мужчина.       — Мы… — Варя хмыкнула, понимая, что здесь они, скорее всего, чужие. Что же, война однажды забрала у девочки всех… — Мы те, кого упросили стать нами ваша погибшая дочь и ее возлюбленный. Их убили на необъявленной войне того, магического мира. Так что физиологически я ваша дочь, а вот душа моя…       — Убили… — попытался собраться с мыслями мужчина. По всему выходило, что душа его дочери ушла, а значит, перед ним не она, но… Она сказала «война»? Хватит ли у него духа и совести оставить детей одних в их войне? — Кем ты была… там?       — Санинструктором, — это слово было мистеру Грейнджеру незнакомым, поэтому девушка, увидев непонимание, пояснила: — Парамедик поля боя. А Ваня… Гарри был офицером, капитаном.       — Вы русские, — признал очевидное мужчина, едва заметно для глаза поморщившись. — Значит… Вторая Мировая?       — Да, — лязгнувшим затвором отозвался этот ответ юноши в душе не любившего русских Роберта, однако мужчина был офицером очень хитрой службы, поэтому сдержался.       — Хоть ты, получается, не наша дочь, — начал говорить мистер Грейнджер. — Но ты наша дочь, и ничто не изменит этого, — он увидел в глазах девушки недоверие, надежду и… радость. — Ты была сиротой?       — Полвека назад на земле сражался город, — заговорил юноша. — Он задыхался в дыму, умирал от голода, замерзал, но сражался. Всю семью Вар… Гермионы забрали голод, холод и немецкие бомбы. Да, она была сиротой, как и я…       — Значит, теперь вы наши дети, — озвучил свое решение Роберт Грейнджер, а затем улыбнулся, встал и, подняв руку в воинском приветствии, отрекомендовался: — Капитан Грейнджер, Силы Специальных Операций.       — Капитан Тихомиров, четвертый батальон второго полка сто шестой стрелковой дивизии, — привычно представился Иван, а рядом слышался голос Вареньки.       — То, что вы не дети, это понятно, — вздохнул капитан Грейнджер, раздумывая о том, как бы их заманить на базу. — Чем я могу помочь?       — Оружие, боеприпасы, снаряжение, — лаконично ответил товарищ капитан. — Если различие между нашим и вашим велико, то еще бы инструктора.       — Вот, значит, как… — вздохнул английский офицер. — А помощь? — поинтересовался он.       — Насколько нам известно, — ответила девушка. — Английскому правительству на это, — она выругалась, вызвав такое страдание на лице «отца», что Иван заулыбался. — Ой.       Поборовшись некоторое время с вполне, по его мнению, естественным желанием объяснить нижним полушариям девушки, выглядевшей дочерью, неправоту верхних, мистер Грейнджер вздохнул и потянулся к телефону. Ситуация вышла за рамки логики уже тогда, когда выяснили, что он был под контролем третьей силы. Об этом было положено докладывать, ну и кроме того, оружие и снаряжение… Дети собирались воевать, разве мог он остаться в стороне? Мог на самом деле, но не хотел. Он не хотел быть в стороне, когда где-то там убивают людей только за то, что они родились не там. О нацизме капитан, безусловно, знал. И несмотря даже на то, что у Британии у самой рыльце было в пушку, такой ситуации принимать офицер не желал. С другой стороны, дети знали много, и эти знания могли быть полезны Великобритании, а то, что они русские, по мнению капитана сил специальных операций, снимало некоторые моральные ограничения.       Через час автомобиль вполне гражданского вида уносился к неприметному зданию на окраине Лондона. Мистер Грейнджер попросил молодых людей взять с собой палочки, чтобы показать господам офицерам, что он не шутит, товарищ капитан с улыбкой согласился. Он был вообще за любое движение, приближающее их к цели, а тут, возможно, будут и грамотные офицеры, которые, может, и посоветуют чего, все-таки воевать в отрыве от основных сил капитан не привык. При этом Тихомиров не страдал излишней доверчивостью, помня о том, что британцы — капиталисты, то есть потенциальные враги.