say you won't let go

      — Пожалуйста, доктор, я умоляю вас, не делайте этого, — слёзы. Резкие, болезненные слёзы текут по розовым щекам. Его голос практически сломанный, грубый от горя и отчаяния. Он готов встать на колени, чтобы умолять врача: настолько печаль овладевала им. Они просто не могут этого сделать. Это несправедливо.       Не тогда, когда у его матери наблюдаются улучшения. Не тогда, когда у неё есть такой крохотный шанс очнуться, пробудиться от глубокого сна. Он не может позволить даже малейшему лучу надежды ускользнуть из собственных рук. Иначе... он уже никогда не сможет смириться с этим.       — Чуя, мы уже говорили об этом, — вздохнул доктор. — Я сделал всё возможное, чтобы убедить начальство, но в последнее время наблюдается огромный наплыв пациентов. Мы не можем просто позволить твоей матери остаться здесь, когда ты не платишь, — рыжий поморщился. Ему всего 20 лет, он учится в колледже. Каким образом ему оплачивать крупные больничные счета?       Даже с учётом того, что он совмещает несколько подработок и учёбу, деньги, в которых он нуждается, кажутся просто недосягаемыми . Раньше у него были суммы, которые его покойный отец оставил им вдвоём с матерью. Они были достаточно большими, но постепенно тратились на образование Чуи, а после того, как ими пришлось оплачивать медицинские чеки вследствие несчастного случая, и вовсе резко истощились.       Он знает, что доктор достаточно добр и богат, чтобы вложить собственные деньги за три месяца лечения. Тем не менее, Накахара всё ещё не получил точную сумму, которую нужно было внести. Чуя подумывал о том, чтобы бросить учёбу, но знал, что его мать никогда бы не захотела, чтобы он так поступил. Она пожелала бы открыть глаза и увидеть, как её сын совершает важные поступки в жизни, например, получает хорошую работу, выстраивает карьеру, женится. Именно поэтому он не опускает руки. Многие говорили ему, что он должен был сдаться давным-давно, но он отказывался слушать эту бессмыслицу. Чуя сделал бы всё, чтобы вернуться к прошлой жизни, вместе с матерью.       — Пожалуйста, доктор, — парень искренне, сердечно умоляет мужчину, мистера Джонсона. — Ещё только один месяц, я обещаю. Я правда обещаю, — Чуя пытается вытереть выступившие слёзы, чтобы остановить их, но они продолжают стекать по щекам.       — Я... я действительно ничего не могу с этим поделать, Чуя, — в голосе мистера Джонсона слышится сочувствие, он так же беспокоится о своей пациентке, как и её сын. — Я постараюсь отсрочить это ещё на несколько дней, хорошо? Попытайся найти кого-нибудь, кто сможет предоставить тебе деньги.       Хорошо... он уже пытался. Он пытался дозвониться до всех знакомых и родственников, которые либо были такими же финансово нестабильными, либо вовсе сбрасывали его телефонные звонки. Накахара взял несколько кредитов в банках. Но кредиты также нужно выплачивать, поэтому они уже заставляли его отдавать часть дохода. Рыжий в отчаянии сжимает кулаки, его ногти впиваются в кожу ладоней, а костяшки белеют. У него больше нет вариантов, но он обязательно как-нибудь выкрутится.       — Хорошо, я что-нибудь придумаю, — парень начинает вытирать слёзы. Он не собирается слоняться без дела весь день, поэтому, кинув краткое "спасибо, что помогли", Чуя слабо улыбается доктору, прежде чем направиться в палату, в которой находится его мать.       Добравшись до её кровати, он осторожно проводит пальцами по волосам, поправляет чёлку, любуясь великолепным лицом родного человека. Слёзы грозят снова пролиться, но он отказывается им подчиняться. Рыжик нежно гладит мать по щеке, наклоняется и шепчет ей на ухо: "Мам, я обязательно найду выход, не волнуйся". Он оставляет самый искренний, самый чувственный поцелуй на её лбу и выходит из больницы.

***

      — Ты уверен, Чуя? Эта идея слишком безумна. У тебя даже никогда не было такого опыта, — Тачихара взволнован, беспокоится, как вёл бы себя обычный хороший друг. Однако Накахара настроен решительно. Ему срочно нужны деньги, а это самый быстрый способ их получить. Он хотел бы, чтобы Мичидзо поддержал его вместо того, чтобы предупреждать об опасности. Он знает обо всех опасностях. Боже, он же не какой-то пятилетний ребёнок.       — Там могут быть убийцы, уродливые старики, бандиты, да кто угодно. На кону может стоять твоя безопасность, — Чуя раздражённо хмурится. Он понимает. Он понимает, но всё же должен сделать это. Если он не воспользуется шансом, у него и его матери не будет никакого будущего.       — Я уверен, Тачихара. Если ты сможешь придумать более быстрый способ, чем этот, я сразу же забуду свои прошлые слова и всеми руками схвачусь за твой план.       Рыжий недавно заметил огромный плакат, наклеенный на доску объявлений в здании, где он снимает квартиру. Большие, яркие буквы "sugar baby auction", выделенные жирным шрифтом. Он слышал с различных платформ социальных сетей, как многие рассказывали об этом популярном аукционе, и о том, что буквально каждый может вмиг заработать приличные суммы.       Толстые пачки денег всего за одно свидание. Чуя смог бы потерпеть дряхлого старика одну ночь и даже повторить процесс несколько раз, лишь бы хватило на погашение больничных счетов. Он должен был это сделать.       — Ты сумасшедший, — Тачихара недоверчиво качает головой. — Хотел бы я быть каким-нибудь богатым дядькой, чтобы одолжить тебе немного денег, но я думаю, брокеры сами притягиваются друг к другу, — Чуя усмехается этой маленькой простой шутке. Он знает, что Тачихара без колебаний предоставил бы ему нужную сумму, но, к сожалению, сам в ней остро нуждался. Мичидзо нужно содержать младшую сестру, у него есть свои обязанности. Натянутая улыбка появляется на лице рыжего. Он благодарен за то, что у него есть такие милые друзья, готовые помочь ему, хотя абсолютно ничего не получают взамен.       — Всё в порядке, болван. Со мной всё будет в порядке, — это действительно так. Чуя великолепен в боевых искусствах, он может буквально без усилий прижать человека на несколько футов выше себя. Остаётся просто надеется, что он не встретит какого-нибудь серийного убийцу, который убьёт его в любой момент, когда он скажет или сделает что-то не так.       — Я знаю. Я просто хочу, чтобы ты передумал. Но, конечно, ты этого не сделаешь, так что позже пришли мне своё местоположение. Я приду на помощь как можно скорее, если почувствую, что что-то не так, — Тачихара строго смотрит на него, показывая, что серьёзно заботится о его безопасности. Чуя вздыхает, но благодарно улыбается своему другу.       — Хорошо, как скажешь, — видя, что Мичидзо всё ещё смотрит на него с недоверием, Чуя немедленно включает GPS и отправляет его другу, чтобы тот всегда мог видеть, где он и куда направляется.       — Я пойду собираться, — он направляется в свою спальню, чтобы выбрать, что надеть. Накахара как-то слышал, что чем привлекательнее ты выглядишь, тем больше людей будут обращать на тебя внимание, следовательно, ты заработаешь больше денег с этой единственной встречи. По сути, сумма, которую получают на аукционе, — это то, как много богатые люди готовы предложить тебе за это свидание.       Цена обычно начинается с фиксированной, а затем продолжает расти всё выше. Он видел людей, за которых раньше никто не торговался. От одной мысли о том, что это может случиться с ним, у него по спине бегут мурашки. Он не думал об этом раньше. В любом случае, Чуя собирается рискнуть и пойти туда во что бы то ни стало. Он собирается попробовать всевозможные варианты прямо сейчас. У него нет времени колебаться или думать о собственном комфорте. Кого это волнует?       Порывшись в своём шкафу, он достаёт самый презентабельный и красивый наряд. У него было не так много одежды: в основном все футболки были подарками от друзей и родственников, с которыми он встречался, а некоторые были куплены на распродажах с огромными скидками. Рыжий вздыхает: чёрная рубашка и обтягивающие леггинсы сделают своё дело. Он вспоминает, что у него есть ожерелье и пара блестящих ботинок, которые он также может надеть. Парень молится, чтобы аукцион прошёл хорошо.       Взглянув на себя в зеркало и осмотрев со всех сторон, он не собирается отрицать, что действительно выглядит прилично. Даже очень. Леггинсы прилегают к его заднице, как будто созданы для неё: изгибы и идеальная гладкость заметны невооружённым глазом. Он заботится о том, чтобы расстегнуть верхнюю пуговицу своей парадной рубашки. Чёрный цвет и колье, обхватывающее шею, делают очертания его ключиц и мышц более выразительными. Чёрт, он собирается довести образ до идеала. Чуя наносит на лицо немного консилера, подводки, чтобы лучше подчеркнуть свои изумрудные глаза, и светлой помады, чтобы его губы казались невероятно блестящими.       — Вау, кто-то выглядит очень сексуально, — Чуя не заметил, как Тачихара вошёл в комнату, оценивая его внешний вид. Возможно, ему следует оказать другу моральную поддержку вместо того, чтобы угнетать ещё больше и убеждать передумать, но он знает, что никто не сможет остановить Чую, если он сосредоточится на чём-то: парень будет уверенно двигаться только вперёд, пути назад нет.       — Спасибо, Тачи, — Накахара тяжело вздыхает, всё ещё слишком много думая о предстоящей встрече. — Не волнуйся, приятель, — Тачихара ободряюще улыбается ему, мягко погладив по голове. Чуя не может не улыбнуться тому в ответ, потому что его сосед по комнате всегда поддерживал абсурдные и до ужаса нелепые планы.       — Ты собираешься добить его? Там же будет куча мужиков, предлагающих за тебя деньги, твоё свидание будет стоить миллионы, — Чуя лишь закатывает глаза на такое заявление, тихо посмеиваясь над комментарием собеседника. — Обязательно позвони мне, если что-нибудь случится. Если он окажется слишком обидчивым или что там ещё может быть, тебе лучше убедиться, что ты...       Чуя легонько отвешивает щелбан своему товарищу, потому что тот слишком много болтает и ворчит, однако внутренне он действительно рад, что кто-то заботится о его состоянии и благополучии.       — Я буду осторожен, обещаю, — голубые глаза превращаются в янтарные, а серьёзное выражение лица доказывает, что он всё понял. Благодаря тому, что он годами занимался гимнастикой, самооборона давалась ему без особых усилий. Чуя направился к входной двери арендованной квартиры, надевая свои ослепительно блестящие ботинки.       — Увидимся позже, — на прощание Чуя машет рукой своему соседу, спускаясь по лестнице на первый этаж, глубоко вздыхая в ожидании того, что ждёт его впереди. Он собирается завести себе папочку.

***

      — Куда едем, босс? — Дазай просматривает свой телефон, пытаясь расслабиться в удобной, роскошной машине. Он поднимает голову, чтобы встретиться взглядом со своим шофёром, всё ещё чувствуя напряжение и усталость после тяжелого рабочего дня.       — В токийский аудиториум, — Осаму игнорирует шокирующее выражение лица собеседника. Это значит, что он собирается на знаменитый аукцион. Все в Японии знали, что аудиториум посещают только богатые, и понимали, для каких целей предназначено это место.       — Вы уверенны, босс? — прошло достаточно много времени с тех пор, как Дазай последний раз был там, поэтому это кажется странным, с чего бы ему снова туда ехать.       — Я выгляжу так, будто шучу? — шофёр судорожно сглотнул, занервничав от пронзительного взгляда, который бросил на него его начальник, рассеянно покачал головой и завёл двигатель машины, чтобы отправиться туда, куда ему велели ехать. Дазай вздыхает и располагается на своём месте. Он просто хочет снять напряжение, накопившееся в нём за последнее время. Секс всегда был рациональным вариантом, хотя он не получал настоящего удовольствия от процесса. Это уже не было таким блаженством, как раньше, однако он предпочитал находиться в горячей атмосфере, чтобы забыться и перестать думать о своих заботах на некоторое время. Его сексуальные партнёры иногда были чересчур раздражающими, поэтому сейчас он молится, чтобы ему попался лучший вариант.       Им потребовалось всего 20 минут езды, чтобы добраться до огромного зрительного зала. Мужчина показывает охраннику свою VIP-карточку, и большие ворота сразу же открываются, встречая любимого гостя, Дазая Осаму. Он был боссом самой тёмной, самой страшной организации — Портовая Мафия. Говорят, на их счету много убийств и преступлений, за которые группировка должна отвечать по закону, но формально это легальная группа, которая занимается бизнесом и торговлей. Феррари плавно въезжает на частную парковку: его водитель аккуратно припарковывает машину, чтобы брюнет смог выйти. В одно мгновение с обеих сторон от него появляются телохранители, сопровождающие мужчину, пока он идёт через парковку в коридоры зрительного зала.       Секретарша за стойкой мгновенно узнаёт его, потому что он так чертовски знаменит, но совсем по неприличным причинам.       — Дазай-сан! Приятно видеть вас снова здесь, — она пытается изобразить милую улыбку, которая больше походит на съёживание, отчего Осаму закатывает глаза. — Аукцион скоро начнётся. Ваш предпочтительный способ оплаты был бы...? — разумно подготовить платёжные реквизиты заранее, чтобы не отвлекаться на это позже. Даже если вы, возможно, отнюдь не заинтересованы в сегодняшнем шоу.       — Кредитная карта, — Дазай достаёт свой бумажник, долго колеблется между большим количеством кредитных карт, которые лежат у него в кошельке, прежде чем выбрать ту, которая, по его мнению, содержит достаточно денег денег для оплаты, и передаёт её даме. Девушка улыбается и протягивает дрожащую руку, чтобы забрать кредитку.       — Вот ваш входной билет, Дазай-сан, — она передаёт билет на VIP-место. Один из телохранителей выхватывает его, и направляется к одной из комнат, открывая тяжёлые двери. Осаму хмурится от этого действия: здание переполнено людьми, он не хотел бы развлекать этих дерзких, высокомерных бизнесменов и руководителей организаций.       Босс Портовой Мафии постарался пробраться сквозь толпу, чтобы найти своё уютное, спокойное место в углу. Владелец хорошо знает предпочтения своих гостей, поэтому предоставляет Дазаю его любимое кресло. Он устраивается на большом сиденье и откидывает голову назад, позволяя себе расслабиться. Мужчина начинает раздражаться, когда замечает фигуру, сидящую неподалёку, которая, кажется, открыто пялится на его спину.       Дазай может только таращиться в ответ: взгляд незнакомца не выглядит дружелюбным, но сам он одаривает наблюдающего тёплой улыбкой.       — Фёдор Достоевский. Приятно видеть здесь знаменитого руководителя, — мужчина, который только что представился, протягивает руку, чтобы поприветствовать Осаму дружеским рукопожатием, над которым брюнет смеётся в глубине души. Тем не менее, он не хочет показаться грубым или высокомерным, поэтому пожимает руку в ответ.       — Приятно познакомиться с вами, Фёдор. Полагаю, вы уже знаете, кто я такой, и мне нет необходимости представляться? — слегка приподнимает бровь Дазай, задавая этот тривиальный вопрос. Яркие фиолетовые глаза распахиваются, а губы растягиваются в лёгкой улыбке.       — В этом нет необходимости. Могу ли я звать вас просто Дазай? — Фёдор издаёт тихий смешок, сжимая руку оппонента немного сильнее. Осаму также усиливает хватку, чтобы ответить взаимностью. Для него это выглядит как соревнование.       — Конечно! В конце концов, у нас должен быть примерно одинаковый статус, чтобы мы оба смогли оказаться именно на этих местах в зрительном зале, — и хоть Дазай абсолютно ничего не знает о Фёдоре, в его голосе он различает сильный русский акцент, из чего делает вывод, что Достоевский, похоже, русский. Было много новостей о России и её внезапном росте экономики, Осаму догадывается, что всё это дело рук этого парня. Мужчина слегка кивает ему, прежде чем отпустить руку и повернуться к своему месту, пытаясь устроиться поудобнее.       Дазай просит своих телохранителей принести подушки, чтобы утопать в мягкости, тепле и комфорте. Несмотря на то, что он самый опасный человек во всей Японии, его разум всё ещё затуманен нелепыми и детскими мыслями. Одно из его увлечений — инвестировать в бесполезные и абсурдные товары. Когда ты обладаешь таким бесчисленным количеством денег, это кажется забавным.       Свет в зрительном зале начинает темнеть, помещение становится тускло освещённым, давая понять, что аукцион вот-вот начнётся. Дазай уже получил свою собственную доску, аккуратно положив её на сиденье рядом со своим. Предвкушение внутри постепенно растёт, и он искренне надеется найти подходящий вариант на сегодняшний вечер.

***

      — Удачи там! — кричит Чуя вслед исчезающей фигуре, мальчику, с которым он успел переброситься парочкой слов, когда они готовились за кулисами. Рыжий ещё ничего не сделал, но уже чувствовал, как у него пересыхает во рту. Это был явно нехороший знак, потому что волнение превратилось в комок, застрявший в горле.       По-видимому, они должны были подготовиться немного лучше, чтобы выглядеть более привлекательно. Остальные участники, собравшиеся на аукционе, кажутся довольно опытными, и, насколько Чуя знает, они приходят сюда уже в сотый раз.       Он также узнал, что все люди, которые присутствовали сейчас здесь, были специально отобраны главными руководителями этой программы. Теперь рыжий в замешательстве: каким образом он вообще попал сюда. Его разум кричит, что нужно возвращаться домой, что он абсолютно не готов к этому. Нет, Чуя, мы зашли так далеко, чтобы вот так просто отступить? Накахара ободряюще кивает сам себе: он уверен, что Тачихара никогда не перестанет подкалывать его, если он уйдёт в последнюю минуту. Наблюдение за участниками, идущими вперёд один за другим, кажется, немного успокаивает его бьющееся сердце. Если другие могли это сделать, почему он не мог? У него нет времени остановиться и подумать, ему просто необходимы деньги, на кон поставлена жизнь его матери.       — Последний шанс: раз, два, три, — объявляет ведущий в микрофон. — Итак, у нас здесь заключена сделка. Свидание с Кристиной продано за 16 000 йен, — Чуя судорожно проглатывает комок. Эта сумма денег не покроет больничные расходы.       Он не успевает ни о чём подумать, потому что сотрудники уже подталкивают его вперёд к сцене. Прежде чем он осознаёт, что произошло, наступает его очередь.       — Следующий участник, который сегодня будет с нами, — это... Накахара Чуя.       Тяжело вздохнув, он широким шагом направляется прямо к сцене: его ботинки скрипят, наступая на полированное дерево, а свет падает сверху, заставляя всех присутствующих обратить на него внимание. Взяв микрофон в руки, он подносит его к дрожащим губам, выравнивая интонацию и говоря самым сладким бархатным голосом.       — Приятно познакомиться, я Накахара Чуя.       — Так-так-так, — прислоняет к лицу правую руку Дазай, а пальцами другой руки постукивает по подлокотнику своего сиденья. Раздражение постепенно возрастало: ни один из прошлых участников не соответствовал его стандартам и желаниям, поэтому он был глубоко разочарован сегодняшней демонстрацией. Выходящие выиграли лишь небольшую сумму денег у нескольких новых бизнесменов, у которых, по мнению брюнета, был действительно плохой вкус, потому что он не потратил бы ни цента за общение с этими людьми. Босс Портовой Мафии не знает, стоит ли ему задерживаться здесь дольше. Каждый последующий выходящий кажется ещё хуже, чем предыдущие, и он окончательно теряет веру в продолжение хорошего вечера.       Взглянув на часы, он понимает, что уже половина седьмого. Целых 30 минут его драгоценного времени потрачено впустую, но чего ещё он мог ожидать? Он знает, что не должен возлагать больших надежд на подобные программы, ведь такие только удовлетворяют желания других богачей, отличающихся от него. Дазай должен признать, что он достаточно придирчив к людям, с которыми общался. Было много женщин, умирающих от желания стать его партнёршами, другие же предлагали просто провести с ним время, но это явно было не то, чего Осаму действительно хотел. Как раз в тот момент, когда он собирается достать свой телефон, чтобы связаться с телохранителями, аукционист объявляет следующего участника. Накахара Чуя.       Подняв взгляд, Дазай видит того, кого назвал бы самым красивым человеком на земле. Маленький, миниатюрный рыжий мальчик, идущий немного робко, на щеках которого заметен лёгкий румянец, а руки перебирают подол рубашки. Чуя выглядит застенчивым, он, похоже, новичок в этой области. Осаму не мог оторвать глаз от его сексуальных бёдер и сочных изгибов, леггинсы, которые обтягивают ягодицы, заставляют задницу выглядеть очень аппетитно. Медные локоны сверкают на свету, слегка развеваясь от дуновений вентилятора, подчёркивая эти яркие, глубокие, голубые глаза. Дазай подмечает, что у него более женственное телосложение по сравнению с другими парнями, которых он видел прежде, но это было как раз то, что нравилось ему. Мальчик выглядит чертовски великолепно, чертовски сексуально.       Брюнет чувствует, как у него щемит сердце, когда слышит прекрасный, мягкий голос.       — Приятно познакомиться, я Накахара Чуя. В этом году мне исполняется 20 лет, и я поступаю в Университет "Мёртвое Яблоко". — Лицо Чуи всё ещё горит, и Дазай прежде не думал, что привлекательность может выражаться в таких простых вещах. Он берёт свои слова назад. Сегодняшний аукцион вовсе не разочарование. Этот превзошёл все ожидания. Уже было выставлено много заявок, цены резко росли с каждым раундом, но Дазай мог только ухмыльнуться. Конечно, все будут бороться за этот шедевр у него на глазах.       — 80 000 йен раз, 80 000 йен два...       Дазай усмехается. Самое высокое для всех по-прежнему считалось самым низким для него. Подняв доску в правой руке, он уверенно произносит:       — 1 000 000 йен, — все в зале оборачиваются на него, потрясённые тем, что кто-то готов заплатить такую огромную сумму только за одно маленькое свидание. Но раздаётся другой голос.       — 2 000 000 йен, — взгляды теперь обращаются к другому голосу. Дазай не может не ухмыльнуться, когда понимает, что это тот русский, Фёдор. Осаму обожает соревнования, особенно когда он соревнуется за что-то настолько потрясающее.       — 5 000 000 йен, — цены продолжали безумно расти, большинство бизнесменов уже держали рот на замке, не желая обанкротиться. Единственными двумя людьми, которые могли позволить себе такую драку, были Достоевский и Дазай.       — 100 000 000 йен, — уверенно говорит Фёдор. Похоже, никто из них не собирается уступать другому. Чуя, стоявший на сцене, давно потерял дар речи, гадая, кто же эти два сумасшедших, которые так усердно торгуются за него. Это безусловно безумие — предлагать такую большую сумму за короткую встречу с ним.       — 1 000 000 000 йен, — выпаливает Дазай, и Фёдор долгое время молчит.       — Хорошо, 1 000 000 000 йен раз, 1 000 000 000 йен два, 1 000 000 000 йен... три, — аукционист на мгновение теряется, прежде чем громко стукнуть деревянным молоточком по столу.       — Свидание с Чуей Накахарой продано Дазаю Осаму за 1 000 000 000 йен. Переходим к следующему участнику, — победоносная улыбка расплылась по лицу брюнета. Довольный тем, что выиграл конкурс с очень достойным противником, он замечает, что мальчик теперь медленно направляется к выходу со сцены. Дазай немедленно уведомляет своих телохранителей, чтобы они проводили его к машине. Похоже, он всё-таки не зря потратил своё время: скука того стоила.       Он с насмешкой обращается к русскому, желая, чтобы последнее слово осталось за ним: — Похоже, у тебя недостаточно средств для такого. Ты не думал, что знаменитый босс потратит так много денег, не так ли?, — таким образом мужчина лишает Достоевского дара речи, и от этого ухмылка на его лице растягивается ещё больше.

***

      Дазай Осаму сумасшедший. Просто сумасшедший. Кто, чёрт возьми, станет тратить 1 000 000 000 йен за одну встречу с ним? Кто в здравом уме станет так поступать? Такие мысли крутятся у Чуи в голове, когда он медленно выходит со сцены, не зная, куда себя деть. Это 10-значное число!       — Ты Накахара? — Чуя подпрыгивает от удивления, поняв, что позади него маячат две фигуры, обе в строгих костюмах и солнцезащитных очках.       — Да, я могу узнать, кто вы? — его голос звучит немного тише от испуга, но он берёт себя в руки, чтобы с уверенностью задать вопрос.       — Мы телохранители босса. Он распорядился привести тебя к его машине, — рыжий в замешательстве поднимает бровь, но предполагает, что этот босс и есть Дазай, который уже ожидает их встречи.       Чую ведут вниз к личным автостоянкам, и его глаза распахиваются, когда он видит ярко-красный феррари, красующийся в центре парковки. Накахара понимает, что уже не стоит так удивляться после того, как упомянутый мужчина потратил на него столько денег, что прямо сейчас он определённо может позволить себе всё, что угодно в мире.       — Он сказал, что ты будешь сидеть здесь, — один из телохранителей указывает на заднее сиденье. Весь салон очень просторный, будто машина представляет собой целую чёртову кровать. Парень устраивается на указанном месте, пытаясь расположиться поудобнее в ожидании прибытия мужчины.       Внезапно Чуя кое-что вспоминает. Дазай Осаму. Имя, которое фигурировало в миллионах новостных репортажах, телепередачах, а также эксклюзивных интервью. Он был страшным человеком, которого боялась вся страна, — боссом известной организации "Портовая Мафия". Чуя чувствует огромный ком в горле, с трудом заставляя себя проглотить тревогу. Тачихара был прав. На аукционе присутствуют опасные люди, и Дазай Осаму определённо был одним из них. Он не знает, что теперь хочет с ним сделать босс Портовой Мафии.       Что, если он потратил столько денег, чтобы использовать Чую в одном из своих экспериментов по убийству? Или в какой-то незаконной торговле, которую он собирается вести с другими организациями за рубежом? Накахара пытается успокоиться, стараясь глубоко дышать. Он слишком много думает о своём положении. Конечно, Дазай не стал бы искать такую цель на аукционе "sugar baby", верно? Рыжий понимает, что мысленно молится о том, чтобы не умереть в столь юном возрасте. Ему всего 20 лет.       Нет, молитва не поможет. Несмотря на то, что у Дазая, вероятно, была куча телохранителей, которая может убить его в любой момент, Чуя собирается дать отпор, если они сделают что-нибудь неприятное по отношению к нему. Он принимает стойку, сжимает кулак и готовится к бегству, прежде чем они смогут завязать ему глаза или задушить. Он слышит тихий щелчок двери машины, затем кто-то тянет за ручку. До того как Чуя успевает подумать, он уже ударяет человека кулаком в лицо, заставив того упасть назад с глухим звуком. Рыжий ахает, когда понимает, что ударил своего так называемого папочку, но телохранители уже направили на него оружие.       Было видно, как из правой ноздри брюнета вытекает небольшая струйка крови, когда он выпрямляется, чтобы встать обратно. Лёгкая улыбка покоится у него на его лице, и Чуя думает, что ему, возможно, пришлось бы применить большую силу, чтобы дать отпор по-настоящему. Потому что кто в здравом уме будет улыбаться, когда его только что больно ударили по лицу?       — Я... мне так жаль, — рыжий запинается, испугавшись, что охрана может в любой момент пустить в ход свои пистолеты, и ему в любую секунду размажут мозги.       — Опустите оружие, — голос Дазая строгий и серьёзный, у него пронзительный взгляд, благодаря которому его телохранители не могут не подчиниться соответствующим образом.       Когда Осаму медленно встаёт, он вытирает кровь тыльной стороной ладони, но при этом выглядит странно красивым.       — Боже мой, Чуя. Мы даже не пробыли вместе и доли секунды, а ты уже такой агрессивный. Скажи, кто причинил боль моей крошке? — раздражение мурашками пробегает по его спине , когда эти слова слетают с губ мужчины.       — Кого, чёрт возьми, ты называешь своей крошкой? — Дазай лишь смеётся над реакцией мальчика. Чуя выглядел невероятно хорошеньким, когда он фыркнул и сложил руки на груди. Надутая губка и нахмуренные брови тоже не остаются незамеченными.       — Могу я узнать, на что ты подписался, чиби? — Чуя кидает на босса Портовой Мафии убийственный взгляд, хотя его лицо до ужаса становится белым.       — Я не такой маленький! — Накахара возненавидел себя за то, что эта реплика прозвучала до ужаса глупо и по-детски, потому что он явно моложе мужчины. Чуя выставляет себя на посмешище перед властным человеком и его людьми. Смешок, вырвавшийся изо рта брюнета, тоже не помог успокоиться.       — Правда? Извини, что я расстроил тебя, малыш, но на брошюре шоу, в котором ты участвовал, было чётко указано, что это аукцион "sugar baby". И если ты не моя крошка, тогда кто ты такой?       Слова не находились, у него просто не было возможности спорить с этим. Он чувствует, как сильно вспыхивают его щёки, и парень хочет стукнуть себя за то, как легко он показывает свою уязвимую сторону человеку, стоящему перед ним.       — Ха-ха-ха, Чуя стесняется ласкательного имени? — Дазай, похоже, развлекается, поддразнивая свою новую красивую игрушку, и это выводит Чую из себя.       — Нет, это неправда! — снова по-детски возражает он. Ему действительно хочется дать себе пощёчину, ведь он не может придумать ответ получше. Обычно Накахара сохраняет самообладание и спокойствие, может отвечать так, что лишает собеседника дара речи, но, похоже, он не в силах сделать это перед Дазаем.       — Хорошо, выдвигаемся. Уже довольно поздно, и я уверен, что ты, должно быть, голоден, — Чуя собирается возразить, просто чтобы дать какой-нибудь отпор, но его желудок предательски урчит в качестве положительного ответа, и рыжий готов сорвать ухмылку, покоившуюся на лице брюнета, лишь бы не видеть её снова.       Его телохранители мгновенно рассаживаются по другим близлежащим машинам, чтобы последовать за феррари босса. Шофёр устраивается на водительском сиденье, готовый завести двигатель и тронуться в путь в любое время. Дазай ведёт Чую обратно к машине, в которой рыжий чувствует себя немного комфортнее, чем раньше.       — Куда бы ты хотел пойти, чиби? — Чуе приходится прикусить губу, чтобы не рявкнуть и не плюнуть в лицо мужчине из-за оскорбительного прозвища.       — Куда захочешь, — Чуя взвизгивает, когда его внезапно тянут за талию, чтобы усадить на колени. — Ч...что ты делаешь? — Дазай лишь ухмыляется, затем слегка обводит его бёдра, обхватив руками, чтобы притянуть ещё ближе.       Чуя чувствует, как его лицо краснеет в десять раз больше прежнего: он не привык к такому близкому контакту с другими людьми.       — Мы собираемся повеселиться сегодня вечером, — рыжий вздрагивает от дыхания прямо рядом с мочкой уха, глубокий и грубый голос Дазая эхом отзывается в его мозгу.       — На моё обычное место, Бен, — Чуя замечает, что водитель кивает в ответ, с трудом нажимая на педаль, унося их прочь с парковки. Туда, где находится это обычное место.