Dictum – factum

Утро в маяке было удивительно спокойным. Рук сидела за столом, склоняясь над картой. Она пыталась сосредоточиться на маршрутах и стратегии, но её мысли упорно возвращались к прошлой ночи. Воспоминания вспыхивали яркими образами: тепло прикосновений, жар губ, тихий звук его дыхания рядом. Это была не только страсть, но и что-то гораздо большее — глубина, которая пугала её своей силой. Она ненадолго закрыла глаза, позволяя себе окунуться в эти эмоции. Счастье и тревога шли рука об руку, словно два противоборствующих чувства, которые не могли найти равновесия. Рук знала, что должна быть сильной, что их близость с Луканисом делает её уязвимой. Но разве это можно назвать слабостью? Она не могла решить. Звук шагов вырвал её из этих мыслей. Даврин вошёл в зал с видом человека, несущего важные новости. Его лицо и решительные черты выдавали напряжение, а движения были резкими, как будто он спешил сообщить что-то критичное. — Рук, — коротко позвал он, привлекая её внимание. Она подняла голову, быстро отгоняя мысли о Луканисе, и встретила его взгляд. — Что-то случилось? — её голос звучал спокойно, но внутри уже зарождалась тревога. — Донесение из Вайсхаупта, — начал он, подойдя ближе. — Первый Страж собирает всех. По их сведениям, неподалёку обнаружена огромная орда порождений тьмы. Ходят слухи, что с ними архидемон. Эти слова заставили её вздрогнуть. Архидемон. Её сердце замерло на миг, но она быстро взяла себя в руки. — Если это правда… — она на мгновение замолчала, собирая мысли. — Значит, это Мор. Даврин кивнул, но продолжил: — Только Стражи думают, что всё будет как раньше. Но правила изменились, — продолжил он, его голос звучал с трудно сдерживаемым напряжением. — Древние эльфийские боги начали управлять Скверной. Если архидемон находится под их контролем, он станет чем-то, с чем они никогда не сталкивались. Нам нужно предупредить их. Рук выпрямилась, её взгляд наполнился решимостью: — И узнать больше, — подтвердила она, её голос стал твёрдым как сталь. — Хорошо, уведоми команду, пусть готовятся. Мы отправляемся немедленно. Она сделала паузу, её взгляд стал задумчивым. — Я поговорю с Соласом. Даврин кивнул и, не теряя времени, покинул зал, оставляя Рук наедине с её мыслями и надвигающейся бурей. *** Через время Рук уже стояла у арки эллювиана, опираясь рукой на холодный камень, и смотрела на мягкий золотой свет, струящийся сквозь зеркало. Команда собиралась неподалёку — слышались приглушённые голоса и шаги, но она едва их замечала, всё вокруг потонуло в тени её размышлений. Мысли были далеко, в бескрайних просторах Тени, где недавно состоялся разговор с Соласом. Слова эльфа всё ещё звучали в её голове, как тяжёлые удары молота. «Ты не сможешь их ранить, Рук, пока их драконы живы. Их бессмертие заключено в этих существах. Убей дракона — и ты заберёшь у них часть их силы, но даже смертными они останутся невероятно могущественны». Она сжала ладонь в кулак, почти до боли, внутреннее напряжение нарастало. Победа над богами казалась задачей невозможной. «Любой ценой», — повторила она про себя слова Соласа. Эта фраза не просто звенела в её ушах, она обжигала душу. Быть готовой отдать всё — значит быть готовой пожертвовать не только собой, но и теми, кто шёл рядом с ней. Её взгляд невольно метнулся в сторону Луканиса, который стоял неподалёку и сосредоточенно проверял своё оружие. Даврин и Тааш тихо переговаривались, Нэв что-то объясняла Белларе… Рук почувствовала, как сердце болезненно сжалось от тревоги. Сможет ли она вынести, если кто-то пострадает из-за её решений? Её пальцы инстинктивно погладили эфес рапиры на поясе, как будто эта привычка могла дать ей хотя бы каплю уверенности. «Если придётся заплатить цену, то именно я должна это сделать», — твёрдо решила она, подавив ком в горле. Эллювиан впереди засиял ярче, мягкий золотой свет окутал пространство, приглашая их шагнуть вперёд. Рук вдохнула глубже, оглянулась на команду, которая уже подходила к порталу, и выпрямилась, стараясь не выдавать своего волнения. — Готовы? — коротко спросила она. Луканис первым кивнул, его взгляд был твёрдым и спокойным, но она знала, что он внимательно следил за её состоянием. Тааш, как всегда, ответила с лёгкой усмешкой, её уверенность помогала разрядить атмосферу, а Эммрих просто молча сделал шаг к эллювиану. *** Кровь и грохот сражения окружали их со всех сторон. Удары мечей, хрип порождений тьмы, вопли умирающих смешивались в ужасный хор, который заполнял атмосферу паники и безысходности. Воздух был густым от запаха крови и горящего мяса. Земля под ногами была скользкой от крови и скверны, словно сама крепость стонала от происходящего, захлёстываемая безжалостным потоком насилия. Рук двигалась с молниеносной точностью, её клинок танцевал в смертельной дуэли. Даврин, как живая крепость, шёл впереди, расчищая путь своим мечом. Его движения были грубыми, мощными, каждый удар отзывался эхом в стенах крепости. Беллара удерживала порождения тьмы на расстоянии, её стрелы летели, точно вонзаясь в гниющую плоть врагов. Тааш шла позади, сдерживая натиск новых волн, её боевые топоры были орудиями хаоса, разбрасывающими порождений тьмы в разные стороны. Когда они достигли разрушенного двора, над крепостью вдруг раздался странный звук — низкий, протяжный, пронизанный силой, словно сам воздух заговорил. Рук замерла, почувствовав, как ледяной ужас пробежал по спине. Из тёмных туч, заволокших свод, начало проявляться гигантское лицо, скрытое под изящной, но устрашающей маской. Облако — движущееся, живое, заняло почти весь горизонт, словно само небо было превращено в орудие её воли. В это же мгновение из мрака туч вырвался огромный силуэт — Архидемон. Его размах крыльев закрывал свет, отбрасывая на стражей зловещую тень. Рёв гигантского дракона заставлял крепость сотрясаться до основания. Голос Гилланайн был как гром, разрывающий тишину между ударами мечей. — Смертные, вы стоите на пороге новой эры. Скверна — это не проклятие, это спасение. Покоритесь, и вы увидите истинную силу. Или падите в ничтожной попытке сопротивления. Её слова, казалось, проникали в самое сознание, отзываясь в голове каждого, кто находился в пределах её власти. Воины Серых Стражей, уже измученные боем, начали кричать, некоторые бросали оружие и хватались за головы, словно стараясь вытолкнуть из себя её голос. Её присутствие, как тёмная вуаль, окутывало их, забирая надежду и заменяя её на ужас. Архидемон взмыл над крепостью, его рёв был настолько мощным, что волна воздуха сбила нескольких стражей с ног. Огонь, извергавшийся из его пасти, превращал защитников в горящие фигуры, которые с ужасом кричали, пока их тела и доспехи сгорали в адском пламени. Над крепостью царила зловещая атмосфера, полная страха и отчаяния. Рук сжала зубы, стараясь не поддаваться давлению, её тело дрожало от напряжения, но она не могла остановиться — ставка командования была уже близко. Но порождения тьмы казались нескончаемыми. — Я повелеваю скверной! И сегодня вы узрите лучшее творение Богов! — продолжала Гилланайн, её голос был как приговор. Достигнув ворот ставки командования, они, наконец, ворвались внутрь, оставив позади поле боя, утопающее в крови. Но даже там их окружал гул сражения, и голос Гилланайн продолжал звучать в их ушах: — ЭТО ВАШ ПОСЛЕДНИЙ МОР, СТРАЖИ! *** Первый Страж спешно ходил вдоль стола, расставляя деревянные фигуры на карте. Его движения были уверенными, голос звучал громко, чётко, без намёка на желание обсуждать альтернативные варианты. — Здесь мы сосредоточим основные силы, — говорил он, не глядя на Рук. — На южной стороне укреплений у нас будет возможность перекрыть их поток. Это стратегия, проверенная десятилетиями. Рук стояла напротив него, стараясь держать себя в руках. Она наблюдала за его действиями, её взгляд был сосредоточенным, почти выжидающим.«Дипломатия, Рук. Даже самый упрямый оппонент может стать союзником», — всплывали в памяти слова Виаго. Она вдохнула, медленно выдохнула и шагнула вперёд. — Первый Страж, вы должны понять: это не обычный Мор. Древние боги подчинили себе архидемона, они видоизменили порождения тьмы при помощи скверны! — Её голос был твёрдым, но без агрессии. Командуюший продолжал расставлять фигуры, словно её слова были всего лишь раздражающим фоном. — Мы видели Моры. Переживали их. Переживём и этот. У нас есть методы, и мы знаем как сражаться. Нам не нужны советы извне! — сказал он, отмахиваясь рукой. Рук крепче сжала руки за спиной, чтобы не выдать своего растущего раздражения. — Нас атаковал древний Бог! — Антуан попытался вразумить командующего. Но Первый Страж упёрся ещё сильнее: — Ты себя слышишь? Это невозможно! Хватит искать оправдания для своей трусости! В комнате повисло напряжение. Несколько Серых Стражей бросили короткие взгляды друг на друга. Эвка не выдержала: — Но мы все умрём, Сэр! Первый Страж резко повернулся к ней, в глазах вспыхнула ярость. — Дисциплина прежде всего. Не забывай своего места. Рук наблюдала за этим, и её терпение таяло на глазах. Она сделала ещё шаг вперёд, её взгляд встретился с глазами Первого Стража. В нём уже не было той мягкости, которая была в начале разговора — теперь эти глаза сверкали, как острые лезвия. — Нам нужно действовать иначе. Сейчас не время для упрямства. Первый Страж подошёл вплотную и командным голосом гаркнул ей прямо в лицо: — Девочка, ты слишком молода, чтобы учить нас, как вести войну. Мы Серые стражи и это мой приказ! На мгновение в комнате стало тихо. Все замерли, наблюдая, как Рук выдерживает этот натиск с полнейшим спокойствием на лице, однако по её взгляду стало ясно: что-то щёлкнуло. — Хорошо, — коротко ответила она. И прежде, чем кто-то успел понять, что происходит, её кулак с глухим стуком встретился с челюстью Первого Стража. Мужчина рухнул на пол, как мешок с помётом грифонов. Наступила тишина. Стражи застыли, ошеломлённые, но через пару секунд один из них коротко хмыкнул: — Ну хоть кто-то поставил его на место. Тааш усмехнулась, скрестив руки на груди: — Жёстко она его. Беллара выглядела ошарашенной, её взгляд скользнул к Хардинг. — Что ж, это было… необычно, — пробормотала она. Луканис стоял чуть в стороне, его лицо оставалось спокойным, но в уголках губ мелькнула лёгкая усмешка. В голове раздался голос Злости: — НАША ДЕВОЧКА! Он с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. Рук оглядела замерших стражей, выпрямилась и указала на карту. — Теперь, когда у нас есть несколько минут тишины, давайте обсудим, как мы собираемся выжить. *** Дракон корчился в предсмертной агонии, его тело извивалось в конвульсиях, заливая землю алой кровью, пропитанной скверной. Вокруг раздавались крики ужаса и боли — поле боя было заполнено трупами порождений тьмы. Рук стояла на обломках стены, её взгляд был прикован к архидемону. Кинжал в руке отражал зловещий свет, её дыхание сбивалось от напряжения. В голове пульсировала только одна мысль: нужно закончить это здесь и сейчас. — Даврин! Добей его! — её голос прорезал шум битвы, полный решимости. Даврин, размахнувшись мечом, шагнул к дракону. Его клинок опустился, с глухим звуком пробивая череп чудовища. На мгновение всё замерло, и только гулкий рёв архидемона разорвал тишину, когда его глаза вспыхнули скверной, испуская последний рёв. — Что за…? — Даврин отступил, глядя на свои руки в недоумении, он явно не ожидал, что останется в живых. Рук сжала зубы, её взгляд тут же метнулся к Луканису. Не раздумывая, она метнула ему кинжал. — Вперёд! — крикнула она, её голос прозвучал как приказ. Луканис поймал оружие. Не теряя времени, его крылья вспыхнули фиолетовым сиянием, и он взмыл в воздух, как тень, несущая смерть. В руках блеснул кинжал Соласа, устремляясь к фигуре богини. Но Гиланнайн была быстрее… Её коготь взметнулся, разрывая воздух, и ударил его в плечо. Он почувствовал жгучую боль, когда её коготь прорвал ткань и плоть. Ворон лишь оцарапал её лицо, кровь проступила через маску, вызвав вопль ужаса с её стороны. Она больше не была бессмертной. С яростью Гиланнайн швырнула его об землю. Мужчина с удивительным изяществом убийцы приземлился на ноги, его тело с трудом выпрямилось, сжимая раненое плечо. Кровь струилась по руке, заливая одежду, его взгляд был полон гнева. Промахнулся… — Луканис! — крикнула Рук, бросившись к нему. Её сердце сжалось от ужаса. — Нам нужно уходить! Всем к эллювиану, быстро! — Подожди… дай мне ещё один шанс… — прохрипел Луканис, глядя на неё. — Поздно! — она схватила его за здоровую руку и потянула за собой, её решимость пробивалась сквозь страх. — Бежим! Команда уже отступала. Тааш и Даврин прикрывали тыл, не давая порождениям тьмы приблизиться. Добравшись до эллювиана, Рук на мгновение обернулась. Гиланнайн растворялась в облаке тьмы, быстро покидая поле сражения. Богиня уже очень и очень давно не испытывала чувство страха, но команда, ценой огромных потерь со стороны стражей, сделала её уязвимой. *** Библиотека маяка встретила их тишиной и тусклым светом магических светильников. Луканис держался невозмутимо, кровь продолжала сочиться из раны на плече, но он даже не поморщился. Рук знала первое правило Воронов, никогда не показывай слабость, поэтому она просто шла за ним, в любой момент готовая подхватить. Остальные члены команды вошли следом, их уставшие лица отражали всё напряжение прошедшей битвы. Отголоски тех жутких моментов всё ещё витали в воздухе. Эммрих сразу же приказал Ворону пройти в центральный зал маяка, где находилась библиотека, он жестом указал на центр комнаты и коротко бросил: — Сядьте. Луканис посмотрел на некроманта, но спорить не стал, тяжело опустившись на ближайший стул. — Эммрих, сможете помочь? — спросила Рук, её голос звучал твёрдо, но в нём угадывалась едва уловимая тревога. — Конечно, — спокойно ответил он, подняв руки. Его глаза засветились мягким зелёным светом, в руках закрутился вихрь магической энергии, обвиваясь вокруг раны, и слова заклинания тихо звучали в воздухе. Разорванные края кожи постепенно смыкались. Луканис еле заметно стиснул зубы, но не шелохнулся. — Ваша рука должна затянуться в течение часа, — сказал Эммрих, закончив заклинание. — Однако рана была глубокой, и я настоятельно рекомендую не испытывать её на прочность в ближайшие несколько дней. И ещё… — морталитаси посмотрел прямо на демона, стоявшего за спиной Луканиса, голос его был мягок, но настойчив. — лучшее что вы могли бы сейчас сделать, это как следует поспать. Луканис кивнул, его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах читалась благодарность. — Что бы мы без вас делали, Эммрих, — сказал он, откидываясь на спинку стула. Маг лишь слегка склонил голову: — Разве мог я поступить иначе? Рук стояла рядом, её взгляд был сосредоточен на Луканисе. Она наблюдала за происходящим, не произнося ни слова. Её лицо оставалось маской спокойствия, хотя внутри всё бурлило. — Нам всем необходимо восстановить силы, — добавил Эмрих, переводя взгляд на Рук. Девушка кивнула, её голос прозвучал чуть жёстче, чем она того хотела: — Сейчас время для отдыха. Мы обсудим всё утром. Команда начала потихоньку расходится. Все были уставшие и вымотанные, так что желания разговаривать ни у кого не возникло. У каждого были свои мысли, с которыми нужно было пережить эту ночь. Луканис, всё ещё сидевший на стуле, посмотрел на Рук. Их взгляды встретились на мгновение, но этого было достаточно, чтобы он уловил больше, чем показывала её внешняя сдержанность. — Рук… — начал он, но она покачала головой, перебив его. — Отдыхай, — приказала она, развернувшись и быстрым шагом покинув библиотеку. Тишина повисла в комнате, но Луканис лишь тихо усмехнулся, устало прикрыв глаза. Эмрих наблюдал за ним, прежде чем тихо произнести: — Она сильнее, чем кажется, но вам это, друг мой, известно лучше, чем кому-либо. Луканис ничего не ответил, только медленно кивнул, в который раз восхищаясь проницательностью некроманта. Библиотека маяка опустела, когда все разошлись по своим комнатам. Лишь слабый свет светильников мягко скользил по книжным полкам, отбрасывая тени, которые словно бы оживали в тишине. Луканис сидел за большим деревянным столом, опершись здоровой рукой на его край. Кровь больше не сочилась из раны, но усталость и боль всё ещё гнездились в его теле. Он читал уже пятый том из цикла, который посоветовала Белара. Всё еще не мог заставить себя двинутся с места. Тонкий запах кофе заставил Ворона приподнять голову. Рук стояла в дверях, на лице застыло привычное спокойствие, но Луканис знал её достаточно хорошо, чтобы заметить напряжение во взгляде. Она медленно подошла, держа в руках чашку, от которой поднимался лёгкий ароматный пар. — Я решила, что это тебе не помешает, — произнесла она, протягивая ему кофе. Он взял чашку, их пальцы на мгновение соприкоснулись. Луканис кивнул, отпивая несколько глотков. Тепло напитка разлилось по телу, немного отгоняя усталость. — Спасибо, — его голос был низким и мягким. Он на мгновение задержал взгляд на ней, замечая, как она, будто невзначай, оценивает его состояние. — Со мной всё в порядке, Рук. Её глаза чуть прищурились, но она ничего не ответила, сжимая руки за спиной. — Правда, — добавил он, его тон стал чуть твёрже. — Всего лишь очередной памятный шрам. Для Ворона – обычное дело, тебе ли не знать. Рук улыбнулась, но её напряжение не исчезло. Она опустила взгляд, будто пытаясь скрыть свои мысли. Луканис наблюдал за ней, в его глазах мелькнул лёгкий отблеск понимания. — Этот день… — тихо начал он, облокотившись на спинку стула. — Он оставил слишком много грязи. В мыслях, на коже… Я хочу всё это смыть. Мужчина замолчал, на миг задумавшись, а затем добавил с лёгкой улыбкой: — Ты мне поможешь? Снять эту чёртову рубашку, пока я не разорвал её вместе с плечом? Рук чуть приподняла бровь, её губы дрогнули, будто она готова была усмехнуться. Но вместо этого она только покачала головой и тихо произнесла: — Конечно. Пойдём. Луканис поднялся, его движения были плавными, ничем не выдавая боль, которую он сейчас испытывал. Он на миг задержался, глядя на неё, а затем взяв её за руку направился к узкому коридору. Грот встретил их мерцанием чистейшей воды и спокойным, прохладным светом кристаллов, которые мягко отражались на влажных стенах. Тишина, нарушаемая лишь звуками стекающей воды словно оберегала от всего мира, оставляя их наедине друг с другом. Луканис сел на деревянную лавку возле входа в каменный бассейн. Рук опустилась рядом, не говоря ни слова. Её пальцы дрожали, когда она коснулась рубашки, покрытой пятнами запёкшейся крови. Ткань прилипла к коже, и девушка старалась быть как можно осторожнее, отделяя лоскуты, чтобы не причинить ему боль. Каждый раз, когда её пальцы слегка задевали рану, она вздрагивала, как будто ощущала каждую вспышку его боли. Когда она наконец сняла последний кусок рубашки, её пальцы замерли. Её взгляд остановился на его груди, испещрённой шрамами. Запёкшиеся потёки крови словно напоминали ей, как она своими руками поставила его под удар. Ворон медленно отстранился, пальцы легко скользнули по её шее, спустились к вороту одежды. Словно очищая, он убирал с неё всё, что связывало Луну с событиями этого дня. Луканис медленно развязывал узлы и распускал застёжки, его движения были размеренными, почти невесомыми. Каждый элемент одежды, который он снимал, был как освобождение. Её напряжённые плечи чуть опустились, когда он осторожно снял с неё верхний слой. Он не говоря ни слова встретился с неё взглядом, в этом молчании было больше, чем могли передать слова. Грот наполнился звуками мягкого плеска воды, когда они вошли в воду. Рук продолжала осторожно смывать засохшую кровь с груди Луканиса. Её руки слегка дрожали, а взгляд сосредоточился на тонких струйках воды, уносящих с собой следы битвы. Она старалась держать себя в руках, но напряжение постепенно заполняло всё тело. — Это всего лишь царапина, — тихо произнёс Луканис. Рук замерла, её внутренний барьер дал трещину. Она на мгновение прижала ладони к его груди, закрыла глаза, словно пытаясь собраться с мыслями, но затем внезапно подняла взгляд на него, в нём закипала буря. — Это я поставила тебя под удар! — её голос дрогнул, но она не остановилась. — Это из-за меня тебя могли убить. Я… я не могу принимать такие решения! Я думаю, что знаю, что делать, но каждый раз это приводит к ужасным последствиям! Он поднял руку, медленно и осторожно коснувшись пальцами её губ, чтобы прервать поток самобичевания. Его прикосновение было таким лёгким, что она почти не почувствовала его, но это заставило её замереть и взглянуть на него. — Ты отличный лидер, Рук, — его голос был тихим, уверенным, проникающим в душу. — Ты действуешь по обстоятельствам. Когда план летит ко всем чертям — находишь правильное решение. Это я сплоховал, я не смог исполнить твой приказ. Это я не выполнил условия контракта. Её губы дрогнули, она покачала головой, но он продолжил, не позволяя ей перебить: — Ты должна знать, что каждый из нас здесь потому, что верит в тебя. Мы все выбираем следовать за тобой, потому что ты делаешь невозможное. Даже если ты сама в этом не уверена. Рук посмотрела на него, в её глазах появились слёзы, но она быстро моргнула, прогоняя их. — Луканис, ты ни в чём не виноват, — её голос был едва слышен. — Я просила тебя убить облако. Луканис позволил себе короткую усмешку. — Настоящий убийца должен быть способен уничтожить любую цель, — произнёс он, слегка приподняв бровь. Она посмотрела на него, приоткрыв губы, словно хотела что-то сказать, но не успела. Луканис наклонился ближе, его рука скользнула к её талии, и он мягко притянул девушку к себе. Их губы встретились, и поцелуй был полон нежности и тепла. Он не требовал, не подчинял, просто давал ей возможность убедиться, что всё в порядке, что они оба живы. Девушка на несколько мгновений отстранилась, словно убеждая себя, в том, что с ним всё в порядке. После чего их губы встретились вновь, на этот раз поцелуй был страстный, горячий. Нежность уступила место нарастающей жажде, которую они больше не могли сдерживать. Луканис крепче притянул Луну к себе, его пальцы скользнули по талии, захватывая, подчиняя её тело. Он наклонился, оставляя горячие поцелуи на шее. Дыхание обжигало кожу, заставляя её дышать всё чаще. Рук на мгновение позволила себе раствориться в его напоре, чувствуя, как тело начинает дрожать от прикосновений. Его ладони скользнули по её спине, ниже, пальцы цепко обхватили бёдра девушки, будто он собирался приподнять её. Но, когда мужчина попытался взять контроль и исполнить задуманное, Рук мягко отстранилась, её ладонь легла на его грудь, заставляя его замереть. — Сегодня я веду, — выдохнула она, голос дрожал от смеси желания и чувства контроля над ним. Она прижала его спиной к каменной стене, властно заставляя опустится на подводный выступу в бассейне. Луканис, сощурив глаза, наблюдал за её действиями, его губы тронула едва заметная улыбка. Она нависла над ним, золотые волосы, слегка мокрые от воды, касались его кожи, рисуя замысловатые узоры. Луна обхватила его лицо ладонями, большими пальцами мягко проведя дорожки по его скулам, пока его губы вновь не завладели ею. Поцелуй был глубоким, страстным, язык беззастенчиво проникал в рот, заставляя её постанывать от возбуждения. Девушка прервала его лишь на миг, чтобы тут же вновь вернуться, как будто без него она не могла дышать. Хрупкие пальцы опустились ниже, лаская его торс, чувствуя под ними твёрдые мышцы. Опускаясь всё ниже, она аккуратно прикоснулась к его напряжённому члену, заставляя Ворона издать протяжный выдох. Она мягко опустилась на его бёдра, позволяя ему проникнуть в неё до самого конца, постепенно привыкая к ощущению наполненности, девушка начала двигаться. Луканис не мог оторвать от неё своего восхищенного взгляда, тягучее удовольствие заполнило каждую клеточку его тела, заставляя забыться от её плавных, почти танцующих движений. Вода вокруг них колыхалась в ритме их тел, холодные струи обволакивали кожу, контрастируя с жаром их тел. Луна не хотела торопиться, она наслаждалась каждым своим движением, каждым его взглядом, каждым нетерпеливым прикосновением. Непростительно медленно она то поднимала бёдра, то опускала, вызывая в своём теле дрожь. Ворон чувствовал, как удовольствие с каждой новой волной заставляет содрогаться её тело… Его взгляд темнел от каждого неосторожного движения. Ему нравилось, как она забывалась, насаживаясь на его член, как в ней просыпались дикие инстинкты лесной нимфы. Казалось, она отпустила всё в этот момент, полностью отдавшись своим желаниям. Слегка ускорившись, Луна продолжала целовать его, периодически выдыхая сладкие стоны прямо в губы. Она начала двигаться ещё быстрее, приближая свой оргазм. Склоня голову возле его уха, она еле слышным шепотом произнесла: — Луканис… Дальше всё как в тумане… Контроль снесло напрочь… Потеряв остатки самообладания, мужчина резко поднялся на ноги, удерживая её бедра на себе, одним движением он прижал её к противоположной стене, аккуратно придерживая тело девушки на весу одной рукой, а её голову — второй. Его глаза, потемневшие от похоти, слегка отдавали фиолетовым свечением, предупреждая все возражения в свой адрес. Демон не овладел им полностью, но явно придал его поведению некоторый эмоциональный оттенок. Луканису было всё равно если рана снова раскроется, он не обращал внимание на ноющую боль в плече. Просто двигался в ней уверенными и мощными точками, с каждым новым проникновением срывая с губ стоны удовольствия. Золотые волосы беспорядочные, взъерошенные, волной рассыпались по её плечам, облепив мокрыми кончиками грудь. Он не остановился даже в тот момент, когда её тело забилось в его руках, доходя до пика наслаждения. Это заставило его ускорится ещё больше, растягивая момент её удовольствия, до тех пор, пока сам он не запрокинул голову, наполняя её изнутри своим оргазмом... Грот наполнился звуками их тяжёлого дыхания. Вода, тихо журчащая в бассейне, словно уносила с собой последние остатки напряжения. Луканис осторожно поставил Рук на ноги, но, прежде чем она смогла отстраниться, он нежно коснулся её лица своими ладонями, всматриваясь в зелёные глаза. — Луна… — его голос был тихим, почти шёпотом. — Прости… Я… Он не успел договорить, её пальцы легли на его губы, прерывая его. — Не смей, — прошептала она, её взгляд мягкий, но уверенный. Девушка потянулась к нему, подарив короткий, нежный поцелуй. Он на миг замер, а затем ответил с той же нежностью, чувствуя, как её тепло обволакивает его. Когда поцелуй закончился, Луканис улыбнулся краем губ, его взгляд смягчился. Он подошёл к деревянной лавке, где лежали их вещи, и взял чистое полотенце. Медленно вернулся к ней. — Позволь мне, — произнёс он, наклоняясь к её плечам. Его руки аккуратно коснулись её мокрых волос, мягко обволакивая их полотенцем. Каждое его движение было неспешным, почти ритуальным, словно акт молитвы. Затем он обернул её плечи другим полотенцем, его ладони на мгновение задержались, касаясь кожи. Рук внимательно наблюдала за ним, не произнося ни слова. Его нежность и бережное обращение с ней заставляли сердце сжиматься, как будто он касался не только её тела, но и души. — Пойдём ко мне, — неожиданно произнесла она, её голос был тихим, но решительным. — Эммрих сказал, что тебе нужно выспаться. Он ничего не ответил, просто кивнул. Луканис протянул ей руку, и она вложила в неё свою ладонь. Они вместе покинули грот, позволяя теплой воде унести течением всё, что произошло в этот долгий день.