Культ тела

      От мыслей Данте отвлек громкий кашель, раздавшийся со стороны. Руки машинально сунули порошок в карман шорт, он развернулся лицом к источнику шума и вздрогнул от неожиданности.       Габриэль уже стоял за его спиной, прижимая лезвие острого ножа к боку. Как он там оказался, Данте не видел, но лишь покорно поднял руки вверх в примирительном жесте. У него было немного времени подумать, на какой орган направлен нож. И, вспоминая уроки биологии, он осмелился предположить, что в опасности сейчас печень. — Что ты тут делал? — в голосе не было угрозы, лишь простая усталость и некое безразличие. — Я? — Нет, я… — То, с каким похуизмом сталкер неспешно протыкал его бок, порожало. Мужчина смог выдавить из себя болезненный вздох, когда почувствовал, как по коже побежала тонкая струйка крови. — Н-ничего — он сглатывает и выдаёт точно отчеканенный ответ. Чужая рука невесомо двинулась по талии и тазу, прямо к карману с баночкой. Понимая, что нужно что-то сделать, Данте резко перехватывает руку Габриэля, из-за чего нож вошёл ещё на несколько миллиметров, разрывя последние слои кожи и мышцы, вызывая новую волну всепоглощающей боли с обильным кровотечением, — Я приготовил ужин… — Ужин? — с подозрением переспросил сталкер. — Да, — мужчина показал на стол. ******       Габриэль сидел напротив него. Он ухмыльнулся и, взяв в руки вилку, подцепил ей кусочек, но не поднëс ко рту, а любезно предложил Данте попробовать первым. Мужчина так и сделал, про себя отметив, что получилось не так уж и плохо. Он сказал об этом сталкеру, на что получил одобрительный кивок и сбивающий с толку вопрос: — Я похож на идиота? — Чт… — договорить ему помешала летящая в него кружка. Из-за замедленной реакции Данте не успел пригнуться, и фарфор с треском разбился, ударившись об его голову.       Мужчина отшатнулся, врезался в стену и схватился рукой за ушибленное место, с ужасом наблюдая на своих пальцах кровь. Дикая боль пульсировала в висках, заставляя спускаются вниз по стене. Было не просто больно, было пиздецки больно… От неаккуратного движения рана на боку начала кровоточить еще сильнее, быстро пропитав кровью бледно-голубую футболку. Голова кружилась, в глазах двоилось, а в ушах противно шумело. Хотелось разве что поскорее отключиться, чтобы больше ничего не чувствовать, но даже этого ему не позволили, вылив на него холодную воду. Данте снова пришёл в себя. Получая очередные удары в перемешку с глубокими порезами из-за ножа в руке сталкера, который он не соизволил убрать.       Сидя в луже чужой крови, Габриэль все равно не собирался прекращать. На него в панике смотрели заплывшие глаза с нереально огромными зрачками и расфокусированным взглядом. Кожа под тонкой одеждой, окрашенной кроваво-красным, была мраморной, практически полностью белой. Пульс почти не прощупывался, то, что он до сих пор жив, выдавало лишь редкое и тяжёлое дыхание.       Габриэль, не боясь, что мог как-то навредить Данте, открыл окно и выкурил пару сигарет. Выдыхая никотиновый дым, он не думал ни о чём, в мыслях была лишь сплошная пустота.       Закончив, сталкер оценил взглядом холодное тело мужчины и решил, что Данте как-нибудь выкарабкается. Сам мужчина тем временем всеми силами боролся за свою жалкую жизнь. Сознание то покидало его, то снова возвращалось, принося с собой психотропные галлюцинации, открывать глаза было всë тяжелее и тяжелее. На задворках сознания крутилась лишь одна единственная мысль, но закончить её он так и не смог.       Через несколько тяжёлых минут, Данте почувствовал, что больше так не может, все потихоньку темнело, сердце все чаще пропускало удары, а температура тела, кажется, снизилась до критической.....       Нет… нет-нет, я не хочу, только не это. Только не снова! — думал мужчина, ощущая, как с него снимают одежду, а теплые руки быстренько пробегают от груди до талии. Больше прикосновений он не чувствовал, но слышал неразборчивый голос. Их было несколько. Он попытался открыть глаза, но ему приказали не шевелится, и он покорно провалился в сон.       Очнувшись, он увидел светлый потолок. Данте хотел пошевелить рукой, но кто-то или что-то не давало ему этого сделать. Наконец, сфокусировав взгляд, он увидел причину своей «неподвижности». Рядом сидел Габриэль, он нервно сжимал его руку и, видимо, ожидал, когда тот придёт в себя. Мужчине понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, где он находится. Комната сталкера…       Заметив, что Данте в сознании, Габриэль встал и немного приобнял его за плечи. Было это жестом некого «поздравления» с приходом в себя, или же так он просил прощения, мужчина не знал. Но лишь сильнее сомкнул руки на его талии, прижимаясь всем телом.       Данте нужна срочная медицинская помощь, если он не хочет сдохнуть через пару часов, но сейчас это не важно, он чувствует, как к нему прижимается тельце Габриэля, чувствует его дыхание над своим ухом и, пожалуй, это помогает не хуже мощных обезболивающих. Но, к сожалению, ничто не длится вечно…       Осматриваясь, он заметил на кровати стерильные бинты и прочие хирургические принадлежности, а рядом с ним стоял ноутбук, на котором было включено какое-то медицинское видео. — А… я зашил тебе рану на боку и голове. Понятия не имею, повреждены ли органы, но снаружи ты выглядишь хреново, — поведал сталкер, убирая всё лишнее с тонкой простыни, которой был накрыт Данте, и пристраиваясь рядом.       Интересно, по чьей же это вине я так выгляжу? — подумал мужчина, но вслух ничего не сказал. Серьёзная потеря крови и множественные повреждения давали о себе знать, и через пару минут Данте опять провалился в небытие.       Ежедневная смена повязок немного напрягала Габриэля. Все мысли крутилась вокруг множественных шрамов и кровоточащих ран. Он не мог думать ни о чем другом, пока обрабатывал каждую царапинку и заново наматывал бинты. Несколько дней мужчина провел без сознания, и только когда Габриэль наконец-то решился вызвать скорую, Данте, будто чувствуя это, очнулся.       Он до сих пор не мог подняться с кровати и отказывался от любой еды. Заставлять его есть Габриэль не мог (даже для него это было бы уже перебором), разве что регулярно упрашивал пить воду. Большую часть времени мужчина спал, а в те редкие моменты, когда находился в сознании, тупо смотрел в потолок, думая о чём-то своем.       Сталкер наблюдал за ним и поражался, как же много в нем желания жить. Сколько раз Данте мог умереть у него на руках, сколько дней он провел без сознания, сколько литров крови потерял и сколько травм получил, находясь тут, но он все равно дышит, а его сердечко бьётся…       Он иногда разговаривал с ним, пока Данте был в отключке. Читал написанные работы, научные статьи, которые использовал в дипломах, но как только замечал, что мужчина больше не спит, сразу же переставал говорить, и их интимную тишину разбавлял лишь стук пальцев по клавиатуре.       Удивительный человек, — заключил про себя Габриэль, наблюдая, как мужчина опять потихоньку закрывал глаза.       На электронную почту пришло новое письмо. Сталкер потянулся к ноутбуку, гадая, кто мог написать. Зонт… Он спрашивал про его психическое состояние, говорил, что скоро осень, начнётся обострение. Умолял его перестать пытать бедного мужчину и отпустить его. Габриэль, как обычно, попросту проигнорировал письмо. Но с одним был все же согласен. Осенью у него обострение, становится настолько хуёво, что никакой Данте не поможет. Обычно он сам ложился в больницу для профилактики, но сейчас все намного труднее.       Он не может так просто взять и отпустить мужчину, хотя бы потому, что Данте сразу же пойдёт писать заяву на него. Даже если договориться и заплатить ему приличную сумму, всë равно нет никакой гарантии, что он этого не сделает.       В конце концов, Габриэль нехило так ему навредил, останется множество шрамов, наверняка какие-то психологические травмы, (ему ли об этом не знать) возможно, что-то ещё более серьёзное… Думать об этом не хотелось, но каждый прожитый рядом с ним день приближал сталкера к этому.       Габриэль давно не выходил на связь со своим психотерапевтом, это явно сказалось на его состоянии. Он все меньше спал, почти не ел и единственным, на что он способен был тратить силы, оставалось лишь написание курсовых за кругленькую сумму. Все чаще случались провалы в памяти, после которых он обнаруживал покалеченного Данте. Он уже привык к этому, это нисколечки не пугало его, это лишь очередной этап жизни, который нужно пройти, чтобы получить несколько месяцев спокойствия, на время которых он вновь станет обычным человеком и перестанет представлять опасность для окружающих.       Но вот насчёт окружающих он не был уверен. Наверное, не очень приятно, когда тебя избивают ни за что…       Он попытался вспомнить, почему же взбесился в этот раз, и почему позволил себе так сильно навредить мужчине.       Вот Габриэль открывает Данте дверь, он идёт на кухню, а сам сталкер уходит в комнату. Он спал? Возможно… не помнит, что делал… Потом пошёл за Данте. Увидел, как мужчина достаёт банку с порошком из верхнего ящика, схватил нож со стола и двинулся к нему. Что было дальше? Габриэль закрыл глаза и попытался вспомнить, но толку это принесло мало. Разве что вновь ощутил на себе крепкую хватку Данте. Подумав, что по-хорошему нужно бы забрать у него банку, он аккуратно откинул простыню, и полез в карманы шорт, но ничего там не обнаружил.       Это не напугало сталкера, скорее разожгло в нем тупую злость. Габриэль потихоньку потряс мужчину за плечи, заставляя проснуться. На него в непонимании уставились два сонных глаза. Белки красные из-за лопнувших капилляров. Они больше не светятся, они затянуты пеленой боли и страха. — Где порошок?       Данте хотел что-то ответить, но не смог выдавить из себя и звука. Поэтому лишь жестом показал, что хочет воды. В его руке сразу же оказался стакан. Вода чистая, в ней нет примеси неизвестных ему препаратов.       Конечно, говорить о том, что он выкинул банку в окно, он не станет... Наверное... По мнению сталкера, он все ещё не может самостоятельно двигаться… Это не так, но знать об этом Габриэлю необязательно. Вчера вечером, поняв, что порошок все ещё при нем, он дождался, пока сталкер уйдёт в душ, и выбросил его в окно, закинув его настолько далеко, как только позволяло его поврежденное тело.       Сознание было кристально ясным, возможно, из-за этого боль казалась такой сильной… Но главное — сейчас он способен нормально думать. Не заметить стремительно ухудшающееся состояние сталкера было невозможно. Данте планировал это использовать, но пока не знал, как.       Пока Габриэль пытался разобраться со своими проблемами, на него он особого внимания не обращал, это огромный плюс.       Но одна вещь не давала ему покоя… При виде сталкера, что сидит и неотрывно смотрит в одну точку, сердечко начинало болеть. Данте же так сильно ненавидит Габриэля, так почему ему хочется, чтобы тот смотрел только на него? Почему хочется ощущать эти холодные руки на своём теле? Почему он сейчас лежит, притворяясь, что не может шевелиться, чтобы сталкер находился рядом с ним чаще? Ответа мужчина не знал. Он считал, что так он пытается расположить Габриэля к себе. И всё это просто накрученно его бедным сознанием. Но правда ли это? Он просто продолжал плыть по течению, иногда пытаясь зацепиться за проплывающие мимо ветки. — Где порошок? — повторно спросил сталкер, будто его можно было не услышать с первого раза. — Я не знаю, — уверенно ответил Данте чуть сипловатым голосом. — Знаешь. Куда ты его дел? — С нажимом повторил Габриэль, надеясь, что сейчас не произойдёт очередного внутреннего бунта, по итогам которого он будет сегодня вечером закапывать труп в лесу. — Я. Не. Знаю, — медленно проговорил мужчина. — Блять, пожалуйста, любимый, не выводи меня из себя. — А то что? Выпотрошишь меня и скормишь собакам во дворе? — он устало вздохнул, откинулся обратно на подушки и тихо проговорил: — Как же я тебя ненавижу…       Пусть это было сказано полушëпотом, сталкер стоял достаточно близко, чтобы расслышать его слова.       Сердечко пропустило один удар…       Как же так? Почему же он его ненавидел? Может быть, за то, что его украли?       А может, за те издевательства? За мучения? За множественные травмы? За то, что ещё пару дней назад он мог откинуться? Оправдание «Это ради любови» тут не подойдет. Габриэлю изначально было поебать на чувства Данте. Ему нужно было лишь его тело для удовлетворения своих сексуальных потребностей. Он всего лишь игрушка. Но в какой момент эта самая игрушка начала управлять им? Почему же сейчас он вызывал лишь жалость, но никак не возбуждение? — Отсоси мне, — спокойно произнëс мужчина. — Что? — Отсоси мне. Тогда, возможно, я тебе расскажу, — Данте бодро поднялся и, свесив ноги, развёл их, указывая на свою промежность.       Он выëбывался. Ведь прекрасно понимал, что сильнее Габриэля. Скрывать то, что он способен ему вмазать, мужчина больше не собирался.       Сталкер удивлённо поднимает одну бровь вверх и замахнулся. Но удар легко блокировали. Каким-то неведомым Габриэлю приёмом его опрокинули на кровать, на которой ещё недавно при смерти лежал Данте. Движения были слишком резкими, мужчине пришлось хорошенько постараться, чтобы не рухнуть на Габриэля своей тяжёлой тушкой. В глазах снова потемнело, а все вокруг закружилось. Но он нашёл в себе силы подняться. Казалось, сейчас самым логичным решением будет убежать. Или же нужно было подождать, пока сталкер уснёт, и потихоньку уйти. Но на деле всë оказалось куда сложнее. Он не знал, где ключи от входной двери. А искать их в темноте — тоже так себе идея… Каких же усилий ему стоило стоять сейчас ровно... — Так… ты полностью оправился? — Нет. Но достаточно отдохнул, чтобы хорошенько украсить твоё личико, — злобно прошептал Данте и приготовился к удару.       Габриэль немного повернул голову, от этого кулак попал прямо по скуле. Изнутри щека слегка порвалась, из-за чего во рту появился противный привкус железа. Сталкер провел языком по внутренней стороне щеки, дабы «оценить» повреждения, но ничего не почувствовал. Получив ещё один удар, закрыл глаза и попытался успокоиться, медленно считая от десяти до одного.       Надолго мужчину не хватило.       Через несколько достаточно сильных ударов Данте прижал к простыни руки Габриэля своей ладонью и попытался отдышаться. Вырываться сталкер и не собирался, лишь сплюнул кровь и попытался немного повертеть руками, чтобы поменять их положение. Ощущение тяжёлого дыхания и жар тела над собой не на шутку возбудили Габриэля. Он сглотнул и, освободившись, ловким движением, перевернулся, утягивая за собой мужчину и садясь на его бедра. — Отсосать тебе, значит? — спросил он, слегка улыбаясь и проводя большим пальцем по своей нижней губе. — Верно, господин программист?       Последние слова, произнесенные полушëпотом, удивили и даже немного испугали мужчину. Он забыл, что сталкер знает о нем почти всё. Но всë равно кивнул.       Габриэль терся о пах Данте, пока проворные ручонки ласкали тело под собой, проходились по чувствительной шее, немного сжимали соски и опять опускались к талии. Наблюдать за мужчиной было интересно: ловить мельчайшие изменения в его мимике, замечать, когда частые выдохи становились слишком громкими, а из-за закушенных губ раздавалось тихое и несдержанное мычание. Дразнить Данте он мог хоть вечность, если бы в собственных штанах не было крепкого стояка.       Постепенно сползая на пол, разводя ноги мужчины и снимая нижнее бельё, сталкер, казалось, забыл, для чего ему нужен был Данте. Сейчас он уже не игрушка, он партнёр, имеющий полное право получать удовольствие.       Шершавый язык медленно прошëлся по головке, и Габриэль наконец заглотил. Он умел отсасывать, он делал это настолько хорошо, что мужчине казалось, будто его ласкает самая элитная шлюха. Где он научился этому, не было смысла спрашивать, поэтому он просто положил руку на голову сталкера, чуть углубляясь и ускоряя темп. Другой он зажимал свой рот, стараясь сдерживать все свои негромкие стоны. Доведя Данте почти до оргазма, Габриэль не спеша отстранился и с вызовом посмотрел мужчине в глаза. Почувствовав, как ладонь на затылке чуть сильнее сжимает волосы, он все же продолжил свою работу. Интенсивно отсасывая и втягивая щеки, сталкер чуть не пропустил момент, когда мужчина предупредил, что кончает. Его голос в этот момент… Он был готов записать его на диктофон, чтобы потом переслушивать снова и снова. Тёплая, солоноватая и вязкая сперма стекла по задней стенке горла. Он пару секунд не выпускал член из своего рта, наблюдая за блаженным видом Данте. — Так где, ты говоришь, моя баночка? — Габриэль отстранился и облизнул губы. Он оглянулся и быстрым взглядом прошёлся по всем полочкам в надежде, что заветный порошок находится где-то на них. — На улице, — пытаясь отдышаться, ответил мужчина. Оргазм был потрясающим, но вот измученное тело так не думало.       Ужасно захотелось спать, словно он трое суток вкалывал в шахте, ну, или же выпил воды с Галоперидолом… Руки сотрясала мелкая дрожь, такое уже случилось у него после сильных нагрузок… — Всмысле? — не понял сталкер. — В прямом… я выкинул твою банку в окно, — это последняя фраза, которую успел произнести Данте перед тем, как в него прилетел кулак. Он не успел заблокировать удар, так как попросту его не заметил.       Возможно, причиной этого стало то, что его ответ вывел Габриэля из себя, а, возможно, то, что сталкер давно собирался «напасть», но просто ждал удачного момента. Задумываться над этим у мужчины времени не было.       Блокируя и предугадывая все движения Габриэля, Данте смог хоть немного защитить свое несчастное тело. Драка, если можно было так назвать это двустороннее побоище, была не сильно долгой, но достаточно жестокой.       Сталкер сидел на кровати, зажимая пальцами сломанный нос и пытаясь остановить кровотечение, а мужчина, прислонившись спиной к окну, держался рукой за печень, в которую неоднократно получил ногой. — Блять! — тихо выругался Габриэль, когда опустил голову, а из носа опять полила кровь. — Помолчи лучше, — шикнул Данте, прижимая руку ещё сильнее в надежде унять боль. — Мало получил? — Хах, а сам-то? Ты хоть встать можешь? — Могу, в отличии от тебя, дядя, — последнее слово, буквально было пропитано ядом. — Сам говорил, что я не намного старше тебя, — он помолчал немного, а потом продолжил: — Я вообще думал, что тебе лет девятнадцать максимум. — Нет. Мне двадцать три, вообще-то, — произнëс он и удалился в ванную. Пошëл смыть с лица кровь, — подумал мужчина и попытался расслабиться.       Но он оказался не прав. Обратно Габриэль пришёл с цепью в руках. Он жестом попросил Данте спуститься к батарее и быстро привязал его за руки. — Не боишься, что сбегу? — спросил он, наблюдая за переодевающимся в уличную одежду сталкером. — Не сбежишь, не волнуйся, — хищно ухмыльнулся Габриэль.