Синдром Восьмиклассника

— Ой, какие люди, почему такие грустные? Леви, не ожидавший от этого дня каких-либо встреч, обернулся на окликнувший его голос. — К вам тот же вопрос. Нанаба была одной из тех, с кем Леви мог остановиться на перемене для обсуждения всех и всего, что двигалось. Если быть точнее, девушка рассказывала последние новости, он старался поддержать разговор, а иногда служили друг дружке жилеткой для слёз или же верным слушателем всего наболевшего. Назвать её «знакомой» было непозволительно, но и слово «подруга» в речи у Леви проскакивало редко. Нанаба училась в параллели, но знакомых по всей школе и даже городу у неё было гораздо, гораздо больше, чем у кого-либо ещё. Если идти с Нанабой гулять в выходные, то каждые пять-десять минут она останавливались обняться и перекинуться парочкой слов с очередными знакомыми. Леви это не удивляло. Нанаба обладала такими навыками коммуникабельности, которым можно было только позавидовать. Разговор с ней шёл легко и непринуждённо, общие темы всегда находились, и вообще она отличалась привлекательностью и вкусом в одежде, украшениях. Стартер-пак восьмиклассницы: джинсы с звенящей цепочкой на брюках, чёрный спортивный топ под светло-голубой рубашкой (тоже по уставу, а то докопаются), две серёжки-кольца и чокер с небольшим кулоном. Из-за роста её могли часто путать со старшеклассницей, но это играло ей только на руку, и девушка старалась не распространяться о своём возрасте, чтобы найти среди знакомых побольше старших. — Смотри, чего есть, — девушка оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что её никто особо не видит, и, оттянув карман джинсов, показала очередную дудку, которую, вероятно, купила только вчера. Леви оценивающе взглянул на устройство. — Если будешь, идем на третий, — и спрятала дудку поглубже в карман. Аккерман посмотрел на время. До урока оставалось ещё десять минут, этого времени должно было вполне хватить, чтобы сбегать на третий этаж и спуститься обратно. Ханджи в любом случае займёт им место. — Идём. Девушка ухмыльнулась. Пара поднялась на третий этаж в женский туалет, где слово «женский» было лишь названием. По назначению туда практически никто не ходил, даже руки в воде из-под крана старались не мыть. Место это школьники ласково называли курилкой. Никто здесь и не курил нормальные сигареты — крайне опасно — но вот электронными и прочим баловались постоянно, из-за чего помещение больше походило на съёмочную площадку для модного журнала с ароматным фруктовым туманом. Оно находилось далеко от учительской, что, несомненно, было преимуществом, но и минусы были — в виде кабинета географии напротив. С громким скрипом отворив дверь, Нанаба спугнула парочку одноклассниц, нежно воркующих на подоконнике, и Леви зашёл за ней. Нанаба достала из кармана устройство, поднесла к губам и сделала тягу, задумчиво глядя в окно. Леви в это время рассматривал её лицо. Он успел заметить, что сегодня она была мрачнее обычного, но напрямую спросить не решался. В любом случае, если она позвала его сюда, значит, сама что-то скажет, и нечего из людей вытягивать слова насильно. — М? — она протянула устройство Леви. Тот задумчиво повертел дудку в руках, вытер большим пальцем след от вишнёвой помады и сделал небольшую тягу сам. Ему не очень нравилось заниматься этим. Отвращения не вызывало, но и удовольствия не приносило. Но всё равно продолжал. Если дали — то не отказывайся, такой логике следовал он. Оба молча смотрели в окно на улицу. Сегодня погода не радовала ни теплом, ни светом. Серые тучи сгущались, изредка пропуская лучи солнца. Холодный ветер срывал с деревьев пожелтевшие листья и уносил вдаль, смешивая их с дорожной пылью и мусором. Такое молчание уже стало надоедать Леви, и как только он открыл рот, чтобы начать разговор, Нанаба спросила: — Я вчера тебя видела с мальчиком из десятого. Парень усмехнулся. Ещё ему нравилась манера речи Нанабы, когда она называла всех «мальчиками» и «девочками» вне зависимости от возраста и социального статуса. — Было дело, — тот вернул дудку, — а что, ревнуешь? Девушка посмотрела на Аккермана вопрошающим взглядом, идиот ли он. — За твой язык тебе однажды прилетит так, что мало не покажется. Не от меня, кончено. Брюнет закатил глаза и тяжело выдохнул. — Давай ближе к делу, остроязычная наша, — тот продолжал сверлить взглядом собеседницу, которая все также смотрела за монотонным пейзажем. — Эрвин Смит, знакомый Йегера, — ответила она через несколько секунд и добавила, — Зика, в смысле. Леви свёл брови к переносице. Нанаба была очень хорошей знакомой Зика, настолько, что про их отношения часто ходили неприличные слухи. Она прекрасно знала об этом, но никак не могла им противостоять, поэтому скоро смирилась о шепоте за спиной, когда очкастое чучело прямо в коридоре обнимало девушку за талию вопреки её отказам от какого-либо физического контакта. — И к чему мне это? — Леви искренне не понимал, зачем Нанаба ему это все рассказывает. Да, Зик, да и вообще всё семейство Йегеров, ему не очень нравилось, хотя открытых конфликтов и стычек у них не было. Она села на подоконник, закинув ногу на ногу. Теперь та смотрела снизу вверх на парня, что последнего немного напрягало. — Просто, — закинув ногу на ногу, она выдержала паузу и продолжила. — О чем вы говорили? Стоит ли Нанабе рассказывать обо всем их разговоре? — Имя моё спросил, — Леви облокотился на плитку и сложил руки на груди, — он мне помог с тестом по истории. Олимпиадные задания сам писал. Нанаба поправила волосы и о чем-то задумалась. — А зачем тебе вообще это знать? Тебе так принципиально то, что я общаюсь с шайкой Йегера? Или только тебе можно общаться со всякими… — Я не об этом, Леви. Мне просто интересно. Мало ли, что там нужно ему. Тем более, тебе же не нравится Зик. — Ты волнуешься? — Интересуюсь, не путай. Леви стала раздражать эта заинтересованность подруги, которую она ничем не объясняла. Почему её вдруг так забеспокоил круг общения Аккермана, и началось это именно после разговора с Эрвином? Он прекрасно понимал, что девушка ему ничего не скажет и будет уходить от прямого вопроса, если задать, поэтому оставалось перевести тему на более щепетильную: — Кстати, как у вас с Зиком? Запрещённый приём в общении с Нанабой. Она подняла нервный взгляд на Леви. — Ты сам прекрасно знаешь, — та повернула голову к окну, — мы просто общаемся. Иногда на переменах, после школы, — говорила она отрывисто и резко, давая понять, что тему эту поднимать не хочет. — Раз он тебе тоже не нравится, зачем продолжаешь с ним общение? Нана, — такое обращение к ней могли позволить только несколько человек, среди которых был Леви, — ты же понимаешь, что я не буду набиваться ему в друзья? Да и со Смитом не хотел делать этого. Но сама даёшь ему какие-то шансы на развитие ваших недоромантических-передружеских отношений, зачем? Что такого он тебе наобещал? Я прекрасно тебя знаю, ты не их тех, кто будет носиться за мальчиком, если он сделал тебе два похабных комплимента. Ты умна и должна понимать, что ему от тебя нужно. Что случилось, Нана? Девушка молчала. Леви осознавал, что она не будет отвечать на вопросы, но не мог их не задать. Из коридора послышались громкие голоса, направляющиеся в туалет. Брюнет похлопал Нанабу по плечу, стараясь в жест вложить что-то ободряющее. — Тебе тоже много всякой фигни не нравится, которую ты продолжаешь делать, — вдруг сказала она. Леви сделал вид, что не слышал этого, и, закинув рюкзак на плечо, вышел из курилки.

***

Неделя тянулась ужасно долго и нудно. Ситуация с Нанабой не выходила у Леви из головы. Не сказать, что они были настолько близки, чтобы заботиться об эмоциональном состоянии друг друга, но всё-таки… Нанаба никогда не была слишком безрассудной. Она была за любой кипиш, при этом оставалась амбассадоркой адекватных мыслей, если ситуация кажется слишком рисковой. Она не давала себя в обиду никому, не позволяла другим делать что-то против её воли. Кремень. Но что заставило её вдруг общаться с человеком, который хочет воспользоваться ею? Девушка прекрасно понимала это, уходила от разговоров, когда её начинали спрашивать об этом, и всё равно делала вид, что всё в порядке. Гнетущие мысли настолько плотно засели в голове Аккермана, что эту неделю он даже не выходил гулять, а о девятиэтажке позабыл на какое-то время. Ханджи заметила, что с её другом что-то не так последнее время, но на все вопросы о происходящем тот отмахивался кратким «нормально» и вновь продолжал оставаться задумчивым и угрюмым. — Умоляю, давай сходим! Аккерман и Зое стояли напротив стенда с расписанием, которое поменяли уже дважды за день. Последним им поставили физкультуру, которую первый посещал крайне неохотно, лишь несколько раз в четверти забегал в спортивный зал, чтобы разбавить колонку «нб» цифрами. И этот случай был один из тех, когда количество букв превышало количество оценок. — Ты из-за Фингер так на физ-ру тянешься что ли? — Леви устало закатил глаза. Обычно Ханджи тоже предпочитала ленивую прогулку уроку физкультуры, но последнее время зачастила на неё, особенно на совместные уроки, вероятнее всего, из-за Пик Фингер из параллели. Девушка открыла рот, но ничего придумать не смогла в своё оправдание, и лишь пихнула Леви в бок. — Тебе-то что? Я «Приключения ДжоДжо» пересмотрела, отстань. У тебя самого оценок нет, для приличия хоть раз сходил бы. — Угомонись, бешеная, — он махнул рукой, — считай, тебе повезло. Ты знаешь, почему я сегодня припёрся в кедах и толстовке? — и потянул край одежды. — Потому что ты как обычно забил на школьную форму? — Не-ет, это называется: «Я подготовился к физ-ре», — Леви задрал нос и ухмыльнулся. — Ого, ваша светлость посетит сорок пять минут потных пыток? — Ханджи наигранно удивилась и похлопала ему. Леви приложил ладонь к груди и сделал небольшой поклон. Они подошли к спортивному залу, где уже во всю летали мячи. Леви шугался их, ведь знал, какие сильные броски делают его одноклассники, и если попадёт в голову, или, не дай боженька, в лицо, то мало не покажется. Сквозь огромные высокие окна в помещении, покрытые слоем пыли и трещинами в некоторых местах, пробивались полуденные лучи солнца, оставаясь светлыми квадратами на размеченном полу. Он, двигаясь по стенке, прошёл к пустующей лавке, сел и прижал к себе рюкзак. Физрук куда-то свалил, оставив на произвол судьбы четыре десятка буйных подростков. Ну, буйными из них была добрая половина, остальные решили не тратить время на столь бесполезное занятие и ушли по домам. Как выяснилось, те не просто пытались убить друг друга мячами, и даже не соревновались в том, кто разобьёт окно быстрее. И была здесь не только параллель, но и старшеклассники. В первую очередь Леви заметил Пик, которая мило болтала с каким-то парнем, ака Егор Крид. Тот, судя по активной жестикуляции и глупым смешкам, исходящим с их стороны, пытался флиртовать, но получалось больше смешно, нежели привлекательно. Зое сверлила взглядом его на протяжении чуть ли не нескольких минут, и если бы Леви не напомнил о себе назойливым свистом прямо над её ухом, та забыла бы о друге. — Ой, — она тряхнула головой, — так… Я, наверное, пойду поиграю тоже, — и перевела растерянный взгляд на Фингер, что теперь одиноко стояла в углу зала. — Кидаешь меня, так и скажи, — обидчивым тоном предъявил Леви. — Меняешь на всяких Пиков… — Единственное, на что я тебя бы променяла — годовая подписка в «Спотифае», чтобы не слушать твой бубнёж, — бросила Ханджи и убежала, пока ей не успел прилететь очередной подзатыльник. Леви остался сидеть на лавке и ждать не пойми чего. Уходить уже не хотелось, но и урока не было, поэтому оставалось лишь наблюдать за происходящим и не попадать под удары мячей. Он стал разглядывать всех присутствующих. Около баскетбольной корзины Захариус отрабатывал броски вместе со своим приятелем, имени которого Леви не знал. Те перебрасывали оранжевый мяч из рук в руки, попадая в корзину. Иногда казалось, если Майк бросил бы чуть выше, то проломил бы корзину для мяча. Интересно, если проломил бы, насколько громко будет орать и раздавать подзатыльники физрук? Леви представил, поджал губы и приложил руку к затылку. В другой части площадки ученики и ученицы занимались примерно тем же самым. В какой-то момент Аккерман заметил знакомую блондинистую макушку, которая мелькала среди остальных игроков и остановил на ней взгляд. Парень покрутил в руках сине-жёлтый мяч, окинул сетку сосредоточенным взглядом, рассчитывая силу удара, которую нужно будет применить, чтобы тот перелетел на другую часть поля. Он разбежался, оттолкнулся одной ногой от пола, подкинул мяч над головой, размахнулся и, что есть силы, ударил по нему ладонью. Послышался резкий хлопок, от которого Леви тотчас зажмурился и дёрнулся, но, как только мяч упал в противоположной части поля, открыл глаза и завороженно взглянул на парня. Вау. От того, насколько эти движения были красивы, Леви не мог оторвать глаз. Эрвин поправил волосы, которые слетели ему на лоб во время прыжка и неожиданно встретился взглядом с Аккерманом, который не отрываясь смотрел за ним. — Леви? — Он неловко улыбнулся, понимая, что за ним всё время следили, подошёл к Леви. — Какими судьбами? Волосы оставались растрепанными, но это не выглядело неопрятно, наоборот, даже симпатично. Брюнет прижал к себе сумку посильнее, впиваясь ногтями в ткань. — У нас как бы урок, но как бы его нет, — способность чётко формулировать предложения покинула голову неожиданно, — и я как бы тут… — Скучаешь? — Типа того, — Леви повертел ладонью, показывая «50/50». — Ханджи ушла устраивать личную жизнь, а я пришёл, чтобы двояк не влепили, но физрук забил на нас. — Сурово с тобой обошлись, — вдруг кто-то сзади окликнул Смита по фамилии и бросил мяч. Леви инстинктивно вжался в стену, но рука блондина успела поймать инвентарь до соприкосновения с головой брюнета. — А ты чего тут торчишь? Все олимпиады написал уже? — съязвил Леви, не желая показывать свою заинтересованность, несмотря на явное желание продолжить диалог. Эрвин отрицательно покачал головой, не замечая саркастичного тона в голосе собеседника. — Дома делать нечего, зашёл сюда. В прошлой школе часто так делал, хоть и идти было далеко. — Стой, — Леви вопросительно взглянул на него и вдруг опомнился, — а ты давно у нас учишься? — Почти два месяца, — тот опустил взгляд, рассматривая свои ноги, — в моей старой МБОУ не было десятого класса, а здесь я с некоторыми ребятами знаком, ну и вот. Леви приложил запястье ко лбу, облегчённо вздыхая. — Фух, а я думал, мне память уже отшибло, вспомнить тебя никак не мог, а я тебя и не знал! — он положил голову на рюкзак и с ухмылкой посмотрел на Эрвина. — И как тебе у нас? Эрвин коснулся пальцами подбородка и поднял голову, вспоминая что-то. — В столовой мне положили в тарелку только одну скрепку, а в туалете не закрываются двери всего лишь трех кабинок. Я считаю, это победа. Леви хихикнул, прикрывая ладонью рот. — У нас тут лакшери апартаменты, как ты можешь видеть. — Правда, я в кабинетах до сих пор путаюсь, — признался он. — Откуда взялся сорок первый, если у нас этажа три? И почему выход из младшего блока так сложно найти? — Загадки человечества, — Леви пожал плечами. — У тебя вообще мозг сломается, когда узнаешь, что у нас два тридцатых кабинета, — и столкнулся с растерянным взглядом. — Надо экскурсию тебе устроить. — Было бы неплохо, — Эрвин почесал затылок и обернулся на кучку пасующих друг дружке ребят. Те так увлечённо обсуждали игру, что их возгласы доносились до другого угла зала. — Не хочешь в волейбол сыграть? — предложил он и заинтересованно взглянул на парня. — Волейбол? — Леви не был хорошим игроком в подобные игры, ведь его целью была не победа над соперником, а остаться целым и не сломать нос, поэтому сидел в команде никогда не используемых запасных. Наблюдать за играми он любил, и даже иногда представлял, что сам стоит на поле и играет на каком-нибудь чемпионате. А вот учиться страшно, особенно учитывая разницу в росте между ним и волейболистами школы, поэтому отмахнулся. — А я не умею. Эрвин улыбнулся краем губ. — Все мы не умели. Хочешь, научу? — И отбил мяч от пола в подтверждение серьёзности своих намерений. — Я боюсь этой штуки, — он ткнул пальцем в мяч, — и вообще, я полный нуль в командных играх. — Эй, мы ещё даже не начали, почему так пессимистично? — Эрвин присел на корточки, становясь чуть ниже Аккермана. — Почему бы не попробовать? Обещаю, ни один мяч не попадёт в тебя. Леви, надув губы, переводил взгляд с Эрвина на носки кедов и обратно, похрустывая пальцами. — Если мне отобьёт мозги, я в жизни больше в этот зал не попрусь, — он положил рюкзак, проверяя, на месте ли его булавочка, которой он заботливо приколол оторвавшуюся лямку рюкзака, и поднялся с места. Вся затея казалась Леви не очень хорошей, но под таким взглядом попробуй не согласиться. Да и тухнуть практически час на одном месте не очень хотелось. Он засунул руки в карманы и опустил голову. — Выше нос, — бросил Эрвин и направился в часть зала, где играющих было меньше всего. Леви хотел держаться позади, но блондин специально замедлил шаг, чтобы быть на одном уровне с ним, и начал объяснять: — Смотри, есть такие штуки, как подачи и приёмы, — они остановились, и Эрвин отошёл на пару метров. — Ты, вероятнее всего, видел, когда волейболисты руки вытягивают и отбивают вот этим местом, — он похлопал себя по предплечью. — Это называется приём снизу. Вытяни руки. Леви непонимающе выгнул бровь, но сделал, как сказал Эрвин. — Так? — неуверенно уточнил он. Единственное, о чем он сейчас думал — как же глупо он выглядит со стороны, а особенно в глазах Смита. И как похож на попрошайку с больной спиной у Курского вокзала. — Почти, — Эрвин подошёл к нему и встал рядом. — Поставь ноги шире, а то рухнешь, слегка нагнись. Не сцепляй пальцы, у тебя же руки не разъедутся, — он коснулся кистей Леви и сделал из них подобие чашечки. Ладони оказались горячими, особенно в контрасте с вечно мерзнущими пальцами Леви, холодеющими сильнее, когда он нервничает. — У тебя ледяные пальцы такие, ты не замёрз? — Камон, мы в душном зале, а я в тёплой толстовке, — ответил Леви на вопрос, задаваемый ему тысячу раз в день, — что там дальше? — Так, — Эрвин положил ладонь на плечи, — наклонись немного. Здесь важную роль играют ноги. Не стой на месте, — и отошёл. — Отбивай запястьем, ближе к локтю. По Эрвину было заметно, что ему в радость объяснять технику игры даже такому человеку, как Леви. Он старался сделать это как можно понятнее. — Попробуешь отбить? — Смит лёгким броском отправил мяч Леви. Второй замахнулся и неуклюже отбил его куда-то в сторону. Кожу резко прижгло от такого удара, и он зашипел от боли, потирая красное запястье. — Ты чего? — Эрвин бегло осмотрел руку. — Сильно слишком? — Ты мне метеорит раскаленный кинул? Нормально всё, — Леви вновь сложил ладони, готовясь к очередному приёму. — Бей аккуратнее, — он коснулся локтя Леви, — рассчитывай не только силу удара, но и направление. Но следующие удары выходили все также неуклюже и отдавались болезненным жжением на коже. Мяч улетал куда угодно, но не в нужное место. Люди потихонечку начали уходить из зала, время близилось к концу урока. Ханджи решила не ждать друга и ушла с Пик в неизвестном направлении, о чем Леви пришлось узнать потом. После очередной попытки Эрвин озадаченно оглядел уже вскипевшего от раздражения Леви. Неудачи выбивали его из колеи, что по нему было заметно. Он свёл брови к переносице, а нижняя губа подрагивала от волнения. — Тупой, — Леви пнул со всей дури несчастный мяч, и он звонко ударился о стену, привлекая внимания пары зевак, которые уже выходили, но никто ничего не сказал. Эрвин вздохнул, сходил за мячом и окинул взглядом Аккермана, который сложил руки на груди и отвернулся. — Прижигает ещё? — он попытался заглянуть Леви в лицо. — Да не получается у меня ничего! Идиотский мяч! И я не лучше, не могу его отбить, — он всплеснул руками и сжал ладони в кулаки. — Просто убейте меня им. Леви правда был очень огорчён этим. Тут Смит из кожи вон лезет, чтобы показать, как правильно мячик кидать, а всё без толку. Кто мог подумать, что это не просто по полю с вытянутыми ручками бегать? Эрвин лишь сочувствующе смотрел на парня, который вот-вот взорвется от злости. — Ты весь напряжённый. У тебя же нет цели отомстить мячу за все удары в голову, верно? Не с первого раза, — он ободряюще положил ладонь на плечо Леви, и продолжил всё тем же спокойным тоном. — Это просто игра. Не воспринимай всё так серьёзно, Леви. Этим нужно наслаждаться, а не из-под палки заставлять себя стать чемпионом за полчаса. Леви прикусил щёку и нервно постукивал ногой по полу. Он внимательно слушал Эрвина и старался принять его слова за действительность. — Давай ещё раз, — буркнул он спустя несколько секунд и взглянул на выражение лица Эрвина, и то как оно поменялось с беспокойного на более расслабленное. Смит отошёл на всю ту же позицию и ждал сигнала для подачи. Просто игра. Леви кивнул головой. Мяч мгновенно полетел в его сторону. Парень даже не успел зажмуриться, как послышался хлопок, и мяч отправился обратно в руки Эрвину, плавно преодолевая расстояние между ними. Аккерман растерянно хлопал ресницами, не смея пошевелиться. Эрвин одарил его искренней улыбкой, которой обычно разделяют чужие радости и, отбросив мяч в сторону, подошёл к Леви. — Вот видишь, всё у тебя получается. Ты молодец. Аккерман замялся и не находил слов, чтобы ответить. Его сейчас похвалили буквально за то, что он спустя кучу времени смог наконец-то один раз нормально выполнить приём? — Да ну тебя, — буркнул он. Кончики ушей порозовели от смущения, когда Эрвин ответил на это: — И ещё забавный, — и потрепал по волосам Леви. В любом другом случае Леви откусил бы руку тому, кто посмел назвать его забавным и, нагло вторгаясь в личное пространство, трогать его голову, но сейчас он из-за ужасного смущения не имел сил, чтобы испытать хоть немного злости, поэтому не сопротивлялся. — Мне уже домой пора, — сказал Леви и оглядел пустой спортивный зал. — Да уж, задержал я тут тебя. Тебя проводить? — Не надо меня провожать, сам дойду. Я похож на человека, который сам дойти до дома не может, что ли? Или похож? — проворчал Леви. Ему нужно было искать свою бешеную, и задерживать Эрвина не хотелось ещё сильнее. — Воу-воу, хорошо, — он выставил ладони вперёд, — сам, так сам. Леви взял свой рюкзак, закинул его на плечо, слушая треск криво зашитой ткани. Он остановился и посмотрел через плечо на Эрвина, что принялся снимать сетку. Леви хотелось поблагодарить его и не только за этот маленький урок волейбола, но и вообще. За всю любезность, оказываемую им за время знакомства, поэтому, собравшись с силами, покрепче сжал лямку и торопливо проговорил: — Спасибо. — За что? — выглянул Эрвин из-за сетки. — Ну… — Леви вдохнул побольше воздуха, но мыслей от этого в голове не прибавилось. — А… Да блин, я же просто! — и убежал в коридор, чтобы не объясняться лишний раз. Эрвин остался стоять в центре зала и держать сетку, растерянно глядя в след Леви и обдумывать, что значило это «спасибо».