Синдром Восьмиклассника

Леви Аккерман вышел из дома в пять часов вечера. Он оставил ключи от квартиры под ковром, зная, что они никому не нужны. Настроение было… Оно было. Слегка напряжённое, но в целом спокойное. Занятия закончились ещё два с половиной часа назад, которые Леви благополучно просидел дома, готовясь к вечерней прогулке. Да, он обещал себе, что возьмётся за ум в начале нового учебного года, но весь энтузиазм пропал уже на второй неделе сентября, когда за два дня были завалены две работы по алгебре. Поначалу это его немного тревожило, но после того, как его позвали пить украденные из Пятёрочки энергетики, резко стало всё равно. Балл не так важен, верно? Парень вышел из подъезда и взглянул на дорогу. У него было несколько вариантов пути, но он решил выбрать тот, что идёт через гаражи и подворотни. Светиться и попадаться на глаза каждой тёте Маше не было желания. Леви накинул капюшон темно-серого худи на голову и несколько раз пожалел, что решил не надевать своё пальто. Днём светило осеннее солнце, грея макушку, но сейчас оно скрылось за тёмными облаками и лишь изредка посылало на землю тёплые лучи. На ногах были старые потрепанные конверсы. Если Леви мог надеяться на хоть какое-то наследство, то это были оригинальные конверсы, которые были куплены в Польше несколько лет назад. Выглядели они, правда, так, что казалось, будто они были старше хозяина лет на десять, но Леви и на это находил оправдание — только позеры стирают конверсы. Он не был панком, да и вообще не относил себя к каким-либо субкультурам, но оттирать подписанные синей пастой на подошве три буквы не очень хотелось. Он шмыгнул во двор, воровато оглядываясь по сторонам. На улице уже темнело, а прохладный октябрьский ветер сдувал с лица пряди волос, забирался под одежду и заставлял содрогаться от холода. До пункта назначения оставалось идти совсем немного. Улицы были пусты, лишь изредка незнакомцы медленно шагали куда-то. Порой Леви задумывался, куда те идут. Может, их кто-то ждёт, или ждёт что-то грандиозное, что заставляло их не сбиваться с пути. Но сейчас ему было совершенно не до этого. Его самого ждало это что-то. Он подошёл к серому девятиэтажному зданию, которое по-особенному возвышалось среди остальных построек на несколько этажей ниже. Леви задрал голову и оглядел здание. Но ничем остальным не отличалось оно от остальных: стекла завешены шторами, из некоторых окон лился жёлтый свет от лампочек в комнатах. Сегодня Аккерману повезло, и у подъезда не пришлось стоять полчаса, ожидая, как кто-нибудь выйдет из дома, чтобы зайти внутрь. Парень огляделся, подошёл ко входу и тонкими пальцами набрал код, после чего массивная железная дверь открылась с соответствующим звуком. Немного запыхавшись, он преодолел все девять этажей, даже не попавшись никому на глаза, и добрался до лестницы, ведущей на чердак. — М-м, — тот ухмыльнулся, проверяя железные прутья на прочность, и, к его счастью, те оказались не подпиленными. Леви ещё раз оглянулся: лестничная клетка пустовала, даже из квартир не доносились звуки присутствия живых людей. Он уже успел подумать, что этаж заброшен, но это было невозможно. Леви засунул ладонь в карман и достал звенящую связку ключей. — Чёрт, — выругался он, пытаясь найти, какой из ключей подойдёт, чтобы открыть люк. Найдя, кажется, нужный, он залез на несколько ступенек той самой лестницы и поднял голову, чтобы увидеть замочную скважину. Пальцы немного дрожали от волнения. Ещё чуть-чуть и выход на крышу, о которой он мечтал так долго, будет ему доступен. Слабо верилось в такое. Леви еле держался, чтобы не расплыться в тупой улыбке. Ключ не подошёл. Парень несколько раз повертел его, попытался вставить и прокрутить, но ничего не вышло. Приятное волнение сменилось на раздражение. Он стал перебирать остальные ключи в связке. Руки успели вспотеть, отчего железные ключи не поддавались. Да и лестница перестала казаться такой крепкой и слегка пошатывалась. Леви напряжённо рассматривал связку, уже будучи готовый обматерить вслух этот поганый чердак. — Да твою… Брюнет резко застыл, не смея даже вздохнуть. Неожиданно послышалось, как чья-то дверь поддаётся замку и со скрипом открывается сзади, а потом кто-то делает шаг из квартиры в прохладный подъезд. Четыре секунды звенящей тишины и напряжения между двумя незнакомцами, которые не видели лиц друг друга, были прерваны звуком падения связки, мать его, ключей из рук брюнета. Последний спрыгнул с железных прутьев, больно ударяясь ступнями о бетонный пол, и съехал по периле на половину этажа вниз, не оглядываясь. Сердце билось с бешеной силой. Леви соскочил и побежал по лестнице, хватая со ступеней злосчастную связку. Дорога до дома уже была как в тумане. Да, он получил достаточно адреналина, которого ему так не хватало в жизни в маленьком микрорайоне на окраине города, но получен тот был совершенно другим способом.

***

— Земля вызывает Леви… Девушка, закинув ногу на ногу, сидела на парте в кабинете физики и разглядывала Аккермана, который решил уснуть прямо на перемене. Не сказать, что она была удивлена данным явлением: Леви мог заснуть и посередине контрольной, а потом удивляться, как это — все успели что-то решить, а он ещё работу не подписал. Или он не спал, а притворялся мёртвым, как опоссум, чтобы другие его не доставали. — Тебе кляп в рот, может, засунуть? — буркнул одноклассник, не поднимая головы. — Отстань. — Оу-у, нет, это будет лишним. — Та спрыгнула с парты и села на корточки так, чтобы поставить подбородок на столешницу. — А тебе, кстати, не помешает. С красным кляпом во рту… Леви поднял голову и раздражённо посмотрел на Ханджи. Под глазами виднелись тёмные синяки от недосыпа, а волосы были растрепаны. Он тяжело вздохнул. — Что? — Ханджи вопросительно подняла бровь. — Злой с самого ура, хотя, нет. С самого рождения, но сегодня особенно злой. — Помнишь, я тебе рассказывал, что пойду на крышу сто четвёртого дома? — Ну-у? — Гну, короче, — Леви поставил локти на парту и уже с живым огоньком в глазах начал рассказывать подруге о вчерашнем вечере. Ханджи уже привыкла слушать рассказы о похождениях её друга на некоторые странные места, такие как заброшки, закрытые площадки и крыши домов микрорайона. Последнее ему нравилось особенно. По неясной ей причине он искал способ забраться на каждый из домов, чтобы… Что? Дальше она понятия не имела, чем занимался Леви, когда покорял очередную вершину. Она всегда напрашивалась пойти с ним, но всегда получала отказ, аргументированный тем, что: «Когда жильцы услышат твой крик, они подумают, что бешеная лиса забралась в подъезд и достанут ружьё». — Так, напомни, — озадаченно спросила Хан после рассказа, — на кой черт тебе сдалась эта поганая девятиэтажка? — Ответ заключается в вопросе, — вздохнул Леви, закатывая глаза. — С девятого этажа открывается вид на практически весь район, а также на лесополосу за ним. Плюс, нет паршивых сосен, которые загораживают вид. Да и вообще, во всем районе — это единственная девятиэтажка, ты о чем. Зое кивнула. — И ты стащил ключи у дворника, чтобы посмотреть на деревья? — Да, я стащил ключи у дворника, чтобы посмотреть на деревья, — передразнил брюнет подругу и цокнул языком. — Не стащил, он сам мне их отдал. — Я даже стесняюсь спросить, под каким предлогом ты выпросил их, — Ханджи хихикнула в ладонь. — Под предлогом полторашки Жигулёвского. — У-у-у, — протянула она, — всё с вами ясно, алкаш и суицидник. — Чего сразу-то суицидник? — А у кого ещё может быть такое стремное хобби? — Сказала садистка, судя по твоей любви к препарированным лягушкам, — Леви наморщился, вспомнив их. — Что в этом такого? — Они мёртвые! — Ах! — Девушка вскочила с места и нахмурила брови. — Не смей так говорить про Сони и Бина! — Ты мёртвым лягушкам имена ещё дала? Боже, с кем я дружу! — Тот сложил руки на груди и отвернулся. Звонок решил прервать их высокоинтеллектуальную беседу, все ученики расселись по местам. Урок начался приветствием вошедшей в класс учительницы, после чего Леви вновь лёг на парту. Тема его особо не интересовала, да и по предмету выходила тройка, хоть и натянутая, поэтому он не напрягался. Он вырвал из исхудавшей тетради листок в клеточку и стал бездумно водить по нему ручкой, оставляя синие полосы и каракули. Леви обдумывал план сегодняшнего покушения на крышу сто четвёртого дома. Он уже запомнил, какие ключи не подходят к замку, оставалось подобрать остальные. В крайнем случае, придётся сооружать ключ из подручных материалов: банка от «Адреналина», плоскогубцы, проволока от бенгальского огня. Как выяснилось, на дне сумки можно было найти и не такое, а в некоторых углах дома валяются предметы и поинтереснее. Но парня сильно настораживал тот человек из подъезда. Нет, он особо не боялся, что на него накричат или что-то подобное, но крайне не хотелось, чтобы вышел весь подъезд полаять на него, обозвать бомжом, вором или хуже — вызвать ментов. Вряд ли дойдёт, но штраф или пятнадцать суток (крайне маловероятно) за мелкое хулиганство — максимум, что могло грозить. Или ремень. А на крышу попасть хотелось. Очень. И обычно Аккерману удавалось это с лёгкостью. Замки, как правило, в половине домах висели для украшения и устранения таких, как он, в другой половине подъездов они взламывались ржавыми ножницами на раз-два, только в редких случаях вход был действительно закрыт, а иногда все было ещё проще, когда в тех домах жили знакомые и могли отдать ключи, зная некоторые причуды Леви (естественно, не за просто так). Но с этими ключами парню пришлось попотеть, чтобы добыть их. Как выяснилось, замок там висел далеко не для красоты, а знакомых в девятиэтажке у брюнета не было. Зато был дворник. Мужчина среднего роста, около пятидесяти лет, с лысиной и усами, который искал лишь единый повод, чтобы рассказать первому встречному о всей его жизни. «Болтун — находка для шпиона», — подумал Леви и понял, что выход на крышу у него всё-таки будет, и даже портить замок многочисленными отмычками не придётся. А дальше подкуп. Леви уже сам не помнил, что наплел, но дворник, заприметив на столе пустую бутылку огненной воды и услышав просьбу о ключах, с довольным видом протянул связку. И казалось, вот, все уже решено, но ключей там было сразу несколько, а какой из них был от крыши, Леви не уточнил, и именно это подвело его в прошлый вечер. Сегодня он будет более осторожным. Прозвенел звонок с урока. Леви мгновенно дёрнулся, поднял голову и скинул все принадлежности, в том числе и тетрадные каракули, в рюкзак, который накинул на спину и чуть ли не выбежал из класса. Вот она, легенда класса — приходит, дай Иисусе, в середине урока, или просто спит, но уходит самым первым. Леви, так сильно торопясь сначала домой, а затем на очередную прогулку, в коридоре врезался плечом в какого-то парня, но не обратил на него внимания. — Эй, аккуратнее! — послышался сзади раздражённый голос. — Чувак, знал бы ты, как мне сейчас не до тебя, — буркнул сам себе под нос Леви и по периле спустился вниз. Уже через двадцать минут Аккерман, немного запыхавшийся от такой пробежки, сидел у себя в комнате на полу, копаясь в коробочке со «всякой всячиной». Комната не выглядела как-то особо красивой или яркой. На стенах было несколько плакатов, в углу скромно стояла гитара, кровать аккуратно застелена, стол был завален учебниками и тетрадями, создавая ощущение, будто хозяин — начитанный отличник, занимающийся уроками дни напролёт (имитация бурной деятельности), а на подоконнике одиноко стоял кактус по имени Юра. Учитывая то, как часто Леви забывал его полить, один лишь факт существования этого кактуса удивлял, ведь два собрата Юры уже погибли от засухи. Леви увлечённо копался в железках, различных проволоках, булавках, которые периодически кололи его мозолистые от долгой игры на гитаре пальцы, отчего парень иногда цокал языком. «Это не мусор, честно». Наконец-то, набрав нужных инструментов и сунув их в карман все той же серой толстовки, Леви вышел из дома. Сейчас он шёл с менее приподнятым настроением, чем в прошлый раз. Если вчера он ощущал некую эйфорию от самого факта, что он будет один, предоставлен сам себе на огромной высоте, за что ему может нехило так прилететь, то сегодня он идёт с целью доказать, что любая вершина покоряема им. Закатное солнце катилось за линию горизонта, посылая на землю последние лучи, перед тем как город опустится во тьму. Леви нравилось это время суток. На улицах становилось менее оживленно, чем днём. Люди выходили более интересные, и небо было красивее. Брюнет поднял голову, чтобы очередной раз завороженно посмотреть на небо, пока оно в таком состоянии. Облаков почти не было, только где-то далеко огромные розоватые от солнца тучи уплывали ещё дальше. Леви любовался. Так любовался, что споткнулся о развязавшийся шнурок и чуть не полетел лицом на асфальт. Он раздражённо цыкнул и быстро сделал вид, что все в порядке. Мало ли, кто таращит на него любопытные глаза из своих квартир. Скоро он подошёл к тому самому дому, ещё раз оглядев его. Рядом по-прежнему никого не было, словно здесь и не жил никто. Он повторил операцию с набором кода, и, когда тяжёлая дверь с писком отворилась, он зашёл в подъезд и взобрался на последний этаж. Стоя у лестниц из железных прутьев, спиной к двери квартиры, из которой в прошлый раз вышел, вероятно, один из жильцов, Леви задумался. Может, сейчас за ним кто-то наблюдает из глазка, ожидая следующих действий? Может, там спрятался участковый или просто сосед, которому отключили спутниковое телевидение? — Бред, — фыркнул он своим же мыслям и сделал шаг к лестнице. Подняв голову, Леви нахмурился увиденному: замка как и не бывало. Он потупленно смотрел на люк. Несомненно, это было плюсом в любой другой ситуации, но сейчас, когда Леви так долго готовился, взял весь набор самодельных отмычек на всякий случай и все ключи, с целью перепробовать их на замке, чтобы сделать дубликат и иметь неограниченный доступ к «смотровой площадке», замка просто-напросто не оказалось? Он лишь обиженно выдохнул, но не стал противиться такому подарку судьбы. Люк открыт — значит, так надо, нечего выкобениваться. Парень встал на шатающиеся ступеньки и толкнул рукой крышку, стараясь сделать это без слишком громких звуков. В чердачном помещении, размером два на два метра, никого не было. В углах паутина, все поверхности покрыты слоем пыли. Леви немного поморщился, видя такую картину. Он закрыл крышку люка и сделал шаг к дверце, выходящей на крышу. Высунув голову на улицу, Леви глубоко вдохнул осенний воздух. Здесь он казался даже чище, ведь машины не ездили, и людей ходило в разы меньше. Леви медленно ступил на крышу, снова ощущая себя первооткрывателем, покоряющим вершину. Приоткрыв рот, он смотрел вдаль, стараясь разглядеть как можно больше. Дома, дома, дома, и вот бесконечность однотипных панелек завершается розовой полоской горизонта. Небо с такой высоты казалось намного красивее, чем снизу, словно он получил вип-билет на просмотр этого заката. Он прошёл к краю крыши и глянул вниз, потирая вспотевшие ладони. Внушительно. От такой высоты начинает кружиться голова и дрожать колени, что было своего рода удовольствием. Леви пытался запомнить все детали: всё, что видел, словно планировал кому-то рассказать об увиденном сегодня в мельчайших подробностях. Дыхание перехватывало. Отвлекая Леви от наслаждения пейзажем, послышались звуки присутствия кого-то лишнего. Кого-то, кто стоял в нескольких метрах от парня позади.