Петли времени

Остаться вместо Кристиана на берегу чёрного озера — значит обречь себя на его судьбу. Слиться с этим местом воедино, когда капля за каплей разум врастает в эту обречённость, и от тебя ничего не остаётся. Именно это открылось на дне озера, и она с открытыми глазами пошла на обмен, надеясь, что у Кристиана хватит ума и духа осуществить то, для чего он был отправлен во временные петли. Дни потянулись один за другим, похожие друг на друга, как клоны. Морок озера потихоньку наползал на разум Лавинии, но пока у неё ещё хватало сил сбрасывать его с себя время от времени. «Что же ты медлишь, Кристиан?» — думала она, зная о том, что он так и не разбил сферу. Да, ей открылась истина, но когда женщина хотела рассказать о ней Кристиану — память словно кто-то заблокировал. Она только успела сказать про сферу. Её нужно обязательно разбить. «Почему же ты мне не поверил? Время не бесконечно…» «Всё должно идти своим чередом», — шептало ей озеро или женщине это казалось. Нет, она была уверена, что на самом деле шептало, не так как люди, но тем не менее ей было понятно. В это же самое время, Кристиан и Джоанна обдумывали, что им дальше делать? До Кимберли сейчас не добраться при всё желании. После того, как её подлатали в больнице, а потом признали невменяемой, женщину перевели в государственную психушку тюремного типа — до момента, когда она перестанет быть социально опасной для себя и окружающих.       — Сколько она там пробудет? — с тоской в голосе, спросила Джоанна, растянувшись на кровати в номере мотеля.       — Точно не знаю, но вроде бы меньше года, — ответил Кристиан.       — Вроде бы меньше года, — передразнила Джоанна. — Не очень обнадеживающе.       — А что я могу сделать? — с раздражением ответил он. — Как её достанешь из психушки?       — Может нас её муж проведёт? — спросила Джоанна.       — Допустим Майкл проведёт с собой, так как посторонние её навещать не могут, но у него возникнет вопрос: кто мы такие и что нам надо от Кимберли?       — Скудновато у тебя с фантазией, Кристиан, ты же учился вместе с Кимберли, вот и скажешь этому Майклу, что вы в своё время дружили, а сейчас, узнав о том, что случилось — хочешь поддержать друга, — предложила Джоанна.       — Ага, там он и разбежался помогать бывшему жениху своей жены, — парировал Кристиан.       — Так необязательно рассказывать, что вы с Кимберли были в отношениях. Хорошие друзья, самые лучше.       — Ладно, можно попробовать, — согласился Кристиан, хотя эта идея ему не нравилась. Он был уверен, что ничего у них не получится, а даже если и выгорит, то при куче свидетелей, они всё равно ничего не смогут сделать. Вряд ли им позволят остаться с Кимберли один на один.       — И кстати, она ведь должна тебя узнать, — вставила Джоанна.       — Должна, — согласился Кристиан. И тут его словно огнём обожгло. Кимберли ведь действительно его не могла забыть, они были столько времени вместе, может быть она даже потянется к нему, а он… Он хочет убить её. Кристиану стало не по себе. «Это может оказаться сложнее, чем кажется», — подумал он. Но им не удалось встретиться с Кимберли. Кристиан приехал в «Уилшир Мемориал», нашёл Майкла и попытался уговорить его провести в психушку к Кимберли. В стенах этой больницы многое началось, даже слишком. Найти Майкла ему помогла девушка-администратор за стойкой — он как раз возвращался с обеда и выглядел довольным жизнью.       — Зачем? — удивлённо поднял бровь Майкл.       — Мы с вашей женой дружили во время учёбы в университете и в медицинской школе, поэтому мне бы хотелось…       — А ты в курсе, что она натворила? — перебил его Майкл.       — Вроде бы дом взорвала, — тихо ответил Кристиан.       — Именно. Я развожусь с этой сумасшедшей и не хочу иметь ничего с ней общего. — Его глаза превратились в две льдинки и недобрый прищур, не обещал ничего хорошего.       — Но ведь…       — Поэтому не собираюсь водить к ней никаких друзей, — снова перебил его Майкл. — Дальнейший разговор не имеет смысла.       — Мне правда нужно повидаться с Кимберли. Это очень важно! — продолжал настаивать Кристиан.       — Увидитесь, когда её выпустят из психушки, если вообще выпустят, — издал недобрый смешок Майкл. После этого мужчина повернулся к Кристиану спиной, давая понять, что разговор окончен, тем более его по громкоговорителю больницы, пригласили пройти в палату 3341. Кристиан был потрясён таким отношением Майкла к Кимберли. Он-то помнил, что эта парочка любит друг друга, несмотря на ни на что, а тут такое пренебрежение, равнодушие и даже откровенная жестокость по отношению к Кимберли. «Это так и было, или что-то изменилось?» — задумался Кристиан. Впрочем, это уже не имело особого значения, раз Майкл отказался провести его к Кимберли, и теперь нужно было придумать другой план. Спускаясь в лифте на парковку, Кристиан стал свидетелем разговора двух докторов, один из которых постарше выговаривал другому, чтобы тот уделял больше внимания пациентам, а не только полоумной Шоу. В мозгу Кристиана всё встало на свои места. «Ну конечно! Её же вытащил из психушки доктор Бернс!» — вспомнил Кристиан. Теперь он внимательнее вглядывался в лицо мужчины: русые волосы, чуть прищуренные серые глаза. выдающие недовольство своим собеседником. Кристиан подождал, когда они доедут до стоянки и разойдутся в разные стороны, а там уже у самой машины, Кристиан нагнал Питера и чуть запыхавшись, представился.       — Вы доктор Бернс?       — Да, а вы кто? — спросил мужчина.       — Меня зовут Кристиан Рокье, и я друг Кимберли Шоу, извините, что подслушал ваш разговор, но понимаете, Кимберли для меня довольно близкий человек, и когда я узнал, что с ней случилось, то понял: мне нужно с ней увидеться и поддержать, — рассказывал Кристиан. — К сожалению её муж — доктор Манчини, не захотел мне помочь, поэтому я подумал, что может быть вы поможете поговорить с Кимберли?       — Знаете, я не думаю, что Кимберли сейчас в состоянии с кем-либо говорить, — ответил доктор Бернс. Питер был деликатнее Майкла и не сказал ни единого плохого слова в адрес Кимберли. Скорее наоборот — он сопереживал ей, и это было видно невооружённым глазом.       — Мы со школы были очень близкими друзьями, а потом учились в одном университете и даже в одной медицинской школе, — рассказал Кристиан. — Но потом я переехал во Францию, хотя правильнее сказать: вернулся домой. К сожалению, на какое-то время мы с Кимберли потеряли друг друга, но я никогда не забывал её и всегда относился к ней с теплотой.       — Можно попробовать, раз вы так хорошо знаете Кимберли, но если что-то пойдёт не так, то сразу же покинете больницу и больше не будете пытаться её навестить, по крайней мере до того момента, когда ей не станет лучше.       — Конечно, — поспешно согласился Кристиан. Сейчас он согласился бы с чем угодно, если бы это помогло ему добраться до Кимберли.       — Я как раз сейчас еду к ней, — продолжил Питер. — Можете поехать со мной, или лучше договориться на другое время, всё-таки, Кимберли сейчас не в лучшем состоянии.       — Нет-нет, я готов ехать к ней прямо сейчас, — тут отозвался Кристиан. — Только возьму китайской еды навынос, а то у меня с утра ни крошки во рту. Кристиан всё рассчитал. Как убить Кимберли в больнице, полной охраны? Ни нож, ни пистолет не пронести — металлодетекторы сработают, — задушить не успеет. Но не зря он столько лет потратил на изучение медицины. Банальная деревянная палочка. Их всегда кладут, когда берёшь китайскую еду. Один точный удар в сонную артерию, и всё. Конечно мизерный шанс есть, что Кимберли успеют спасти. Это больший риск, но Кристиан готов пойти на него, ведь с каждым днём тьма в ней будет только крепнуть, и потом её будет уже ничем не остановить. И он совсем не думал о том, что будет после того, как прикончит Кимберли, вернее одна мысль проскочила, и тут же испарилась, как будто её никогда и не было. Они с Питером мало говорили во время поездки в психиатрическую больницу. Кристиан в основном рассказывал о том, как они с Кимберли были близки, о парочке забавных моментах из их учёбы в медицинской школе. Питер был более скуп на откровения. Сказал только, что костьми ляжет, но поможет Кимберли привести психическое состояние в норму. В этих словах Кристиан уловил едва ощутимое чувство вины. «Что ты ей сделал?» — чуть не сорвалось у него с языка. Кристиан так и не спросил, а Питер не счёл нужным рассказывать о причине, почему он возиться с Кимберли. Когда они приехали в психиатрическую больницу, где сейчас содержится Кимберли, у Кристиана мороз по коже прошёлся. Он считал «Уиллоубридж» и «Медоу Хиллз» филиалами ада на земле, то здесь это ощущение в сто раз усилилось. Всю охрана, металлические двери и решётки, стены и пол выкрашены в унылый грязно-бежевый цвет. Пациенты здесь просто так не бродят по коридорам. Они либо в палатах, либо в игровой комнате, но опять же под зорким оком бдительных санитаров, готовых в любой момент скрутить буйных обителей больницы. Палата Кимберли находилась на втором этаже, за стеклянной дверью, которая обозревала абсолютно всё помещение. У Кристиана была стойкая ассоциация с тюремной камерой — так же аскетично, с рядом стоящим умывальником у кровати и больше здесь не было ничего. Кимберли сидела на кровати, опустив голову, из-за свисающих волос невозможно было разглядеть её лицо. Длинные стройные ноги выглядывали из-под синей рубашки, в которую одеты все пациенты больницы.       — Кимберли, — заговорил с ней Питер. — Кое-кто хочет с тобой повидаться. Женщина подняла голову, и Кристиан увидел какими безжизненными стали её глаза.       — Ты последний, когда ожидала здесь увидеть, хотя нет, предпоследний. Последний — Майкл, — скривила губы в усмешке Кимберли.       — Кимми, я узнал, что с тобой произошло и решил…       — Посмотреть на моё падение? — перебила она его. — Со мной всё кончено. У Кристиана сжалось сердце. Кимберли выглядела, как загнанное животное, у которого нет шанса спастись.